я засыпаю, думая о тебе (мне все интересно, думаешь ли ты обо мне тоже)

Примечания автора: спасибо @owlswithfins на tumblr за чудесную бета-версию! Все начинается без всякой на то причины. — Мне нужна пара, — говорит Джинни Уизли в среду днем. Она краснеет. — Для бала. Чтобы доказать, что мой брат не прав. Полумна поднимает глаза от домашнего задания по математике и заправляет прядь светлых волос за ухо. — А как насчет Невилла Лонгботтома? Она думает: «Выпускной через месяц, зачем ты заключаешь пари с братом?». Она думает: «иди на бал со мной». — Нет, — вздыхает Джинни, барабаня ногтями по деревянному столу. — Мой брат думает, что сможет найти себе девушку получше, чем смогу я. Невилл не совсем подходит. — Девушку? — переспрашивает Полумна, хмыкая с непонятной ей эмоцией. Может быть, это потому, что Джинни — солнце, золотистое и электризующее на ощупь. — Да. Секунда. Джинни делает вдох. — Ну что. Ты бы хотела? Полумна делает паузу. — Я бы…? — Быть моей ненастоящей девушкой на месяц, — Джинни краснеет, пока Полумна безучастно смотрит на нее. — Я имею в виду, это не будет большим обязательством, и я не буду обижаться на тебя, если ты откажешься, и я всегда могу попросить кого-нибудь другого… — Да. Она знает, что это плохая идея еще до ответа, но она смотрит на ресницы Джинни, на ее красные щеки, на ее горло, и она вздыхает, потому что… Потому что она знает, что это так близко к тому, что она хочет. / Однажды Джинни ловит ее за руку и притягивает ее к себе. Полумна чувствует на своем носу легкое дыхание. — Итак, раз ты теперь моя девушка, — говорит она, облизывая губы, — значит ли это, что я могу провожать тебя на математику? Луна улыбается. — По пути я бы хотела рассказать тебе о своей новой теории эволюции русалок. Джинни просияла, как будто Полумна только что дала ей больше, чем просто разрешение проводить ее до математики. Она наклоняется ближе, чтобы поцеловать ее, и Полумна может рассмотреть каждую веснушку в деталях, как будто это звезды, а она — телескоп. Она делает паузу, чтобы прошептать: — Это нормально? Полумна старается не замечать, как их губы почти касаются друг друга, когда Джинни произносит букву «т». — Конечно, — говорит Полумна, задыхаясь, медленно наклоняясь к Джинни. Она смотрит, как закрываются веки Джинни, запоминает ее запах, тепло и то, как она ощущается под ее руками. Она рисует в своей памяти картину, где Джинни — львица, хранительница врат к звездам, и они держат тысячу снов в пространстве между собой. Их губы так близки к тому, чтобы встретиться, что они даже касаются друг друга, когда Рон кричит: — Правда, Джинни? Полумна разрывает свою картину на ниточки в голове, неистово краснея. Она нагибается к своему шкафчику, чтобы взять что-нибудь, хоть что-нибудь. — Извини, — говорит она Рону. Джинни смотрит на него. — Мне жаль, — говорит она, — что у меня есть девушка, а у тебя нет. Полумна понимает, что Джинни так флиртует только потому, что Рон здесь, а не… Не потому, что Джинни испытывает к ней какие-то чувства. — Прости, — говорит Джинни Полумне, когда они доходят до ее кабинета математики, и ее голос становится тише. — Мне просто нужно втереть Рону в лицо, что я выиграла это пари. Полумна заставляет себя улыбнуться. — Все в порядке. (Она думает: этого должно быть достаточно). (Она думает: она — звезды, далекие и прекрасные, и ты должна быть счастлива, наблюдая за ними). / Губы Джинни не перестают гореть на протяжении всего третьего урока. Она была так близка к тому, чтобы поцеловать Полумну, как ее руки легли ей на талию… Это глупо, думает она. Так можно потерять лучшую подругу. Невилл Лонгботтом подталкивает ее в середине урока: — Ты в порядке? Она заставляет себя улыбнуться и кивает. — Конечно. Он смотрит на нее еще две секунды, прежде чем вздохнуть и вернуться к домашнему заданию по естествознанию. — Хорошо. Поможешь мне с четвёртым заданием? — Я совсем ничего не понимаю, — признается Джинни и в миллионный раз жалеет, что рядом с ней нет Полумны. / Полумна приходит на футбольный матч Джинни и садится рядом с Гарри Поттером. — Я слышал о пари, — говорит он ей. Полумна пожимает плечами. — Я тоже об этом слышала. Он проводит рукой по своим спутанным волосам и молча наблюдает за ней. Она смотрит на игровое поле и видит, как другая команда забивает мяч. — Ну, как тебе Амбридж? — говорит он после долгой паузы. Полумна молча благодарит его за смену темы. — Она ужасна, но мне не так уж и тяжело. — Заткнись, — морщит он нос от смеха. — Я чуть не провалил этот урок. — Хорошо, что ты не сдавал химию, — говорит Луна. — Я вообще не планировал этого делать. Она улыбается ему и переключает свое внимание на игру, чтобы увидеть, как Джинни забивает мяч. Ее улыбка расширяется, и она знает, что Гарри может это видеть; она прозрачная, а Джинни — светлая, чистая и яркая. Она невидима без нее. Но она ничего не может с этим поделать. Она всегда будет расцветать под прикосновениями Джинни, всегда… Она улавливает, что Гарри смотрит на нее с излишним беспокойством. / После игры Джинни обнимает Полумну и как следует целует ее, прижимаясь губами к губам Полумны, все еще находящейся на адреналине. Полумна во все время поцелуя запоминает удивленный возглас Джинни, когда она целует ее в ответ, изгиб ее губ и то, как они прилегают к ее губам. Это ощущение реально, как будто внезапно мир переживает большой взрыв, а грудь Полумны — это ничто, которое Джинни заполняет всем. Они обе думают о том, как другая находится в её объятии. «Ты — моя вселенная», — думает Полумна Лавгуд. «Как бы я хотела, чтобы это было на самом деле», — думает Джинни Уизли. Они думают об этом, принимая нерешительность другой за незаинтересованность. Это все, что они могут иметь. В конце концов, это всего лишь пари. / Это секрет. Джинни Уизли, выдающийся футболист, целует в щеку Полумну Лавгуд, которая краснеет бледно-розовым румянцем и неподвижно смотрит в свой дневник. Они переплетают пальцы, и Полумна слегка высовывает язык в сторону Джинни, ожидая теплого смеха, который загорается в ее груди. Джинни обхватывает другой рукой обнаженные плечи Полумны и слегка наклоняется к ней, вдыхая мягкий аромат Полумны, состоящий из лавандового шампуня и мятных конфет. Их прикосновения обжигают тоской. Это их секрет. / Луна понимает это с самого начала. Они в кафетерии; Джинни обнимает Полумну за талию и кричит на парня. Она пылает, а Полумна — мотылек, находящийся слишком близко к пламени, чтобы отстраниться. Невилл наблюдает за происходящим с небольшой улыбкой. Их глаза встречаются, и он говорит ей мягкое «я знаю». Она прикусывает губу и опускает взгляд. Она всегда была одной из тех, кто открыто говорит о своих чувствах, но она не позволяет себе шептать об этом поздно ночью, потому что… …потому что она не может представить, что потеряет ее. Осознание оседает, и она чувствует себя как груз, про который она забыла. Нет никакой разницы в том, как она воспринимает мир; только в том, как она его видит. Это как видеть звезды при дневном свете: они всегда там, но появляются только с наступлением ночи. Она целует Джинни в щеку и идет заниматься в библиотеку, слова эхом разносятся по коридору с каждым шагом. Ты любишь ее. Ты любишь ее. Ты лю… / За неделю до выпускного у Рона появляется девушка, Лаванда Браун. Джинни вопросительно поднимает бровь. — Она? Он говорит ей, чтобы она отвалила, потому что это она встречается с Луной Лавгуд. Джинни ударяет его. — Я все еще выигрываю это пари, Рон, так что я бы на твоем месте помолчала. Она уходит, прежде чем он успевает ответить. / Все заканчивается так же, как и началось: без всякой причины. Джинни надевает черный смокинг, потому что думает, что хорошо в нем выглядит (так оно и есть), а Полумна надевает бледно-голубое платье. Они танцуют внизу в спортзале, а позже — под фонарем, потому что Полумна вскользь упомянула, что они не включили ее любимую песню. Рон хмурится, когда видит, что Лаванда целует Парвати вместо него, хотя никто другой не удивлен. На вечеринке Гарри объявляет Джинни победителем пари, и она целует Полумну, крепко, по-настоящему, в последний раз. Поцелуй приправлен сладостью, красным пуншем и мягким жжением алкоголя. Он медленный и долгий, и Луна отстраняется первой. Она может быть прозрачной, она может быть Землей на орбите, она может быть мотыльком, она может быть растением, но ей все еще есть что терять. Она уходит прежде, чем Джинни успевает ее остановить. / Именно Панси Паркинсон предлагает Полумне пиво. — Отстой, не так ли, — она даже не спрашивает, что именно. — Наверное, — говорит Полумна и делает глоток. — Как твоя мама? Она садится на ступеньку рядом с Панси. — Я не любительница светских бесед, — говорит Панси. — Это нормально. Они сидят в тишине, и Полумна смотрит на луну. Ей хочется сказать что-нибудь поэтическое, но она знает, что Панси не из таких людей. Она пьет пиво и благодарит Панси за ее присутствие. Кажется, что одиночество лучше переносить в паре. Утром у нее болит голова, и это как-то отвлекает от ноющей боли в сердце. / Джинни понимает это неделю спустя. Она ввязалась в драку без причины, она проиграла три игры подряд, все кажется неправильным, и она ничего не сказала Полумне. Она продолжает останавливать светловолосых девушек в коридоре, потому что думает, что это она, и не знает, почему она хочет, чтобы это было так. Невилл останавливает ее в коридорах и говорит, чтобы она шла в библиотеку. Она продолжает игнорировать его, потому что Полумна не чувствует этого, потому что что если… Что если она потеряет ее во второй раз? / Полумна учится немного усерднее. Она рассказывает своим одноклассникам странные истории. Она не сидит за обедом рядом с Панси Паркинсон, потому что Панси популярна и заботится о своей репутации, но Панси приходит после уроков и жалуется на какого-нибудь парня или девушку. Полумна слушает и советует ей. Иногда она рассказывает ей о смелых теориях своего отца о русалках и драконах и объясняет свои теории о том, как именно эти существа могут существовать. Это странная, неправдоподобная дружба, основанная на пустяке. А ничто всегда ранит больнее всего. / Джинни ловит ее в коридоре. Она притягивает ее к себе, нервно облизывает губы. Полумна сглатывает. — Привет, Джинни. — Я думаю, что, возможно, люблю тебя. Она обнаруживает, что ее тянет ближе, поскольку гравитация между ними удвоилась, утроилась, и она клянется, что чувствует это, это усиление притяжения к Джинни. — О, — Полумна делает паузу, потому что что можно сказать девушке, которую ты избегала несколько недель и которая только что призналась тебе в любви? Ничего. Она отстраняется. — Мне жаль. Притяжение между ними возвращается в норму, и мир от этого становится чуть менее интересным. Джинни смотрит, как Полумна уходит, и чувствует, как ее сердце разбивается еще больше. / — Она сказала мне, что любит меня, — медленно произносит Полумна. — С каких пор ты позволяешь какой-то девчонке разбивать тебя изнутри? — спрашивает Панси. — С… с тех пор, на самом деле. — Тогда не будь дурочкой. / Полумна идет на последнюю игру Джинни перед окончанием сезона и все время смотрит на небо. Они выигрывают, но с трудом. Джинни уходит с поля, а Полумна сползает со своего места и идет к ней. — Джинни? — спрашивает она. — Привет, Луна, — Джинни почесала затылок и слегка покраснела, потому что Джинни краснеет, когда нервничает. — Я думала о том, что ты сказала. Возникает пауза. — Тебе не нужно ничего объяснять, правда. — Я хотела сказать тебе, что я думаю, что если бы ты снова сказала «я люблю тебя», то я бы сказала «я тоже тебя люблю». Она хочет быть втянутой, она хочет быть цветком, пробующим солнечный свет после холодной ночи, она хочет быть планетой. — О. Тишина. Вот откуда она знает, что ее нельзя втянуть в себя, в цветок, в планету. — Я дам тебе подумать, — говорит Полумна и уходит от Джинни в третий раз в своей жизни. Она узнает, что Джинни любит ее, только если пойдет за ней. / Она рисует полевые цветы. Джинни заглядывает за угол и смотрит, как Луна наносит на холст маково-красную краску. Есть что-то странное в том, чтобы видеть ее в другом мире, как будто она еще дальше от Джинни, чем раньше (если это возможно), но и отгорожена от нее. Ее сердце учащенно забилось, когда она подумала о том, чтобы поговорить с ней. Звенит звонок, и Полумна методично убирает все вещи, начиная с красок. «Это как смотреть танец», — думает Джинни, и она оценила бы это больше, если бы так сильно не…не нервничала. Она жалеет, что попросила Полумну стать ее ненастоящей девушкой. Полумна останавливается и смотрит на нее. — Привет, Джинни. — Я люблю тебя, — выпаливает Джинни, отказываясь от своей тщательно спланированной речи. — Я хочу тебя вернуть, хотя назад дороги нет, прости. Полумна улыбается и наклоняется, как будто Джинни почему-то этого ждала, или как будто она ждала, что Джинни вернется к ней. Они целуются, и на этот раз нет никакой горечи. В нем есть облегчение, ощущение неизбежности. Их носы соприкасаются прямо перед тем, как их губы встречаются, и Джинни приходится делать перерывы между поцелуями, потому что она так много улыбается, а Полумна все это время смотрит на улыбку Джинни, потому что это для нее, это для нее. Когда они отстраняются, Полумна шепчет: — Кажется, я тоже тебя люблю. Примечания автора: заявка была сделана целую вечность назад… не стесняйтесь присылать мне ещё на @squlbs на tumblr! спасибо, что читаете!