The beating of your heart

Холодный вечерний ветер ударил в спину, заставив поёжиться от ощущения прохлады. Посильнее сжав в руках кружку с кофе в попытке согреть замёрзшие руки, мужчина посмотрел в сторону окна. Вид из его скромной однушки нельзя было назвать красивым, но что-то делало его комфортным. В домах напротив кое-где горел свет, люди либо спокойно разгуливали по улицам, либо спешили домой после работы. Всё было так обычно и спокойно, просто хотелось ничего не делать и подольше наблюдать за активной жизнью за пределами холодной квартиры, если бы не помешал загоревшийся экран телефона, что оповещал о новом сообщении. [Менеджер Бихьюнг] Недолго думая, молодой человек нажал на всплывшее уведомление. [Ким Докча, завтра в 8:30 я заеду за тобой, не забудь, чтоб ждал меня при параде.] Докча покачал головой на сообщение, как уж можно забыть, когда с напоминаниями готовы чайной ложечкой выесть мозг. Сделав глоток из чашки, он отправил свой ответ. [Хорошо.] *** Ким Докча нервно сверился со временем, как-то раз ему уже удалось опоздать на встречу с Бихьюнгом и повторять этот чудесный опыт, ой, как не хотелось. Почти вылетев из дверей подъезда, сжимая в руках тёмную папку, он начал оглядываться в поисках знакомой фигуры. Взгляд сразу зацепился за знакомую чёрную BMW, небрежно припаркованную чуть дальше его дома, на которую облокотился человек в костюме, что пытался поправить красный галстук. Как только он встретился взглядом со своим менеджером, тот сразу махнул Докче рукой, подзывая к себе, параллельно к этому запрыгивая за руль машины. Как только Ким захлопнул за собой дверь и повернулся в сторону Бихьюнга, беловолосый стал говорить. — Чтож, мистер пунктуальность, мы двигаем в Мино Софт, там я передам тебя Ю Санге и вместе разберётесь что да как, мне нужно разобраться с кое-какой бредятиной и я присоединюсь к вам, договорились? Ким Докча кивнул без лишних вопросов. — Вот и отлично, — двинув губой сказал мужчина и завёл машину. Какое-то время он бубнил себе под нос что-то о Мино Софт, явно не лестные слова. Бихьюнг всегда был таким и говорил слишком много во время работы, но это не доставляло дискомфорта ни ему, ни Ким, поэтому от такой привычки он избавляться не собирался. Докча с задумчивым видом смотрел на улицы Сеула, ковыряя угол папки ногтями. Сейчас в Мино Софт надо доставить сценарий ко второй части игры, над которой он вёл работу и выслушать все предложения от других разработчиков. «The Oldest Dream» стала достаточно популярной рпг-игрой, что завлекла многих игроков своим геймплеем и сюжетной линией. Ким Докче, как одному из неплохих писателей, предложили участвовать в разработке, на тот момент он был не в лучшем финансовом состоянии, из-за чего он и подписал контракт. Быть сценаристом второй части он с трудом согласился, ему больше хотелось поработать над своими книгами чем над игрой, но он решил работать по принципу «раз начал, то закончи». Единственное, что успокаивало, часть была последней и после этого можно забыть о сотрудничестве с компанией. «Лучше бы заставляли работать из дома, слишком много проблем», — думал писатель, облокотившись на окно головой. День обещает быть долгим. *** Докча смотрел на своё отражение в зеркале лифта, поправляя чёлку, что слегка растрепалась от ветра. Бихьюнг молча смотрел на все действия писателя, закатывая глаза. Ким заметил такое недовольное действие и повернул голову в сторону менеджера, ожидая, что он ему собирается сказать или просто выражает своё недовольство ко всему живому. — Я очень надеюсь, что ты не вляпаешься в неприятности, пока меня не будет рядом, — Поймав на себе ожидающий взгляд, сказал Бихьюнг. Когда это Ким Докча попадал в неприятности? Хоть у него и была искренняя любовь к сарказму и неуместному, по мнению большинства, юмору, но он никогда не переступал черту и не доставлял никаких неудобств, по крайней мере для Бихьюнга. Писатель недовольно выпустил воздух сквозь сжатые зубы и уткнулся в телефон, как только двери лифта начали открываться. Не успел он и десяти шагов сделать, как резко врезался в чью-то мощную фигуру, почувствовав, как на его руку и рубашку пролилось что-то горячее. Разница в весе между людьми тоже дала о себе знать, так что Докча оказался на полу, потирая слегка обожженную руку. Никаких неприятностей, так ведь? Так к тому же ещё и настолько тупых. Писатель чувствовал себя глупо, видимо, жизнь не научила его смотреть перед собой, когда идёшь куда-либо. Он попытался поднять с пола свой телефон, пока на него выплёскивали свой гнев. — Ублюдок, ты вообще смотришь куда идёшь? — Чуть ли не шипел от злости мужчина, в которого врезался бедный писатель и разлил его же кофе на, казалось бы, новую белую футболку. — Докча-сси, с Вами всё в проядке? — К двум мужчинам в ту же секунду подлетела работница Мино Софт. Карамельного цвета волосы были собраны в аккуратный хвост, а карие глаза были испуганно уставлены в сторону Докчи, что с глупым видом сидел на полу. Ю Санга выглядела взволнованной из-за появившегося конфликта. — А говорил проблем не будет, — Бихьюнг недовольно хмыкнул. Видимо, без "выходок" Ким Докча просто так не отпустит его. — Слышал, я разговариваю с тобой, — все ещё зло говорил незнакомец, уставившись на Докчу свирепым взглядом, пока Ю Санга помогала подняться виновнику происшествия. Ещё бы секунда и темноволосый мужчина схватил писателя за шкирку, если его руку не остановил ещё более недовольный менеджер. — При всём желании он тебя не услышит, — отпуская чужую руку, сказал Бихьюнг. — Он глухонемой и он очень сильно извиняется за свою невнимательность. Очень уж хотелось белобрысому добавить, что его подопечный успел и ослепнуть по дороге, но воздержался. — Глухонемой? — Первоначальная агрессия слегка улеглась в чужом голосе и мужчина удивлённо посмотрел на Докчу, что активно жестикулировал Ю Санге. Действительно, сначала он просто потерянно смотрел на каждого, в попытке сконцентрироваться на движениях губ, но когда говорят три человека одновременно это слишком сложно. Ким мог понять, о чём говорят люди вокруг него, но в подобных случаях он просто не знал куда себя деть и глупо смотрел на всех. Честно признаться, писатель в редких случаях пользовался, как люди переставали проявлять агрессию в его сторону, узнав, что у него есть подобный дефект, так что замешательство мужчины было ему на руку. И пока на него вновь не разгневались, он быстро начал печатать в заметках своего телефона. [Я правда прошу прощения за свою неосторожность. Чем я могу возместить ущерб?] — Ю Джинхъюк-сси, мне очень жаль что так получилось, поэтому прошу, — Ю Санга отчаянно пыталась извиниться. Рекламный контракт с этим прогеймером был действительно важен для компании и такое плохое впечатление оказывать не хотелось. Извинения работницы Мино Софт не очень интересовали проигрока, мужчина выхватил телефон из рук растерянного Докчи, начав печатать в открытых заметках. Ким отчасти был возмущён, что его вещи трогают без разрешения, но против человека, что на голову его выше, не пойдёшь. — Я оставил свой номер, в твоих интересах написать мне, я сообщу как возместить ущерб, — возвращая телефон в руки писателя, медленно и чётко сказал Ю Джинхъюк перед тем, как тяжёлыми шагами оставить всполошившихся ребят без него. Ким Докча проводил его удивлённым взглядом, пока на его плечо не легла чужая рука, заставляя обратить внимание на Бихьюнга. — Никаких неприятностей значит, да? — С жуткой улыбкой сказал менеджер. Ким на это только беззвучно посмеялся, в надежде сгладить гнев мужчины. *** После окончания представления своей работы для заместителя Юна, что владел полной работой над игрой, Докча смог выдохнуть спокойно. — Докча-сси, с вам все хорошо? Вы выглядите уставшим, — Ю Санга легонько коснулась плеча мужчины, произнося слова как можно медленней и чётче. Она могла использовать язык жестов, но когда она объясняла Киму, что хотел мистер Юн она подустала. Писатель не желал её напрягать. Докча показал неопределённый жест рукой. На самом деле он и так старался над сценарием, но придётся вносить некоторые поправки, чтоб облегчить работу аниматоров, ведь некоторые сцены привести в жизнь было действительно сложно, но при этом ему надо закончить работу над своей новой историей. В последнее время он действительно ложился слишком поздно. У него много дел и хотелось бы побыстрее вернуться в его обычный спокойный ритм жизни. Голова болела только от мысли, что ему ещё нужно идти и разгребать проблему с неизвестным Ю Джинхъюком. Как сказала ему Ю Санга тот самый мужчина был популярным стримером и прогеймером. Докча никогда не вдавался в подробности мира игр и, разумеется, никогда о нём не слышал. От женщины Ким узнал, что Джинхъюк имел просто отвратительный характер и вечно встревал в ссоры со многими знаменитостями, писатель очень надеялся, что он сможет утихомирить эту бомбу замедленного действия и не будет подливать бензин в огонь, хотя он делал это слишком часто. Попрощавшись с Сангой, Докча отправился на свою смертную казнь. К огромному удивлению и сожалению Бихьюнга, что остался в офисе, смерти Кима не было. Джинхъюк сидел в маленьком кафетерии недалеко от игровой компании. Людей в ней практически не было, а если и были, то залётные сотрудники Мино Софт. Ким Докча постучал по широкому плечу мужчины пальцем, обращая на себя внимание. Стример кивком головы указал на свободное место напротив него, куда и сел писатель. «Атмосфера слишком давит, он же не собирается меня избивать, правда?» — Судорожно подумал мужчина, нервно корябая пятно от кофе на штанах. Ю Джинхъюк нечитаемым взглядом смотрел на лицо писателя, из-за чего последнему казалось, что тот прикидывает, куда лучше будет его ударить, неужели даже парочку минут нельзя не хмуриться, чтоб не напрягать людей? Видимо нельзя. Ким выдохнул и смотрел, как проигрок достал из кармана телефон и начал печатать что-то. Он считает сколько денег он ему должен за моральный ущерб? [Ты столкнулся со мной сегодня утром и испортил мои вещи. Расплатишься за химчистку и купишь мне новый кофе, тогда можешь считать, что ты прощён] К мужчине развернули экран телефона. Его не особо волновало, как именно ему нужно загладить вину, чтоб его потом не загрызли при удобном случае, только было одно "но". [Почему вы печатаете?] [Разве это не удобнее, чем пытаться разобрать, что я хочу сказать?] Докча удивлённо моргнул на сообщение Ю, а потом и вовсе начал смеяться не издавая ни единого звука. Наверное, было бы сложно сказать, что он смеётся, если не видеть его выражение лица и вздрагивающего тела. Серьёзно? Для его же удобства начать печатать. Неизвестно почему, но Кима это действительно рассмешило, обычно когда узнавали, что он может читать по губам многие и не старались думать о его комфорте. Может эта злая солнечная рыба, Докча дал ему это прозвище при первом столкновении, не такая уж и плохая? [Я вас понял, можете написать мне и я перечислю деньги на химчистку, а сейчас могу сделать вам кофе. Что скажете?] [Ладно. И на ты] Какой немногословный ответ. [Хорошо, Джинхъюк-а, какой будешь?] Со стороны Докчи может и было слишком нагло называть незнакомого ему человека таким образом, но кого это волновало? Явно не его. [Чёрный, без сахара. Не называй меня так и назови своё имя] Почему это так похоже на допрос. [Ким Докча] Мужчина улыбнулся, встретившись взглядом с проигроком и поднялся, чтоб хотя бы на половину откупиться от этого солнечника хотя бы кофе. Ю Джинхъюк провёл его флегматичным взглядом прежде чем отвернуться в сторону окна, на половину закрыл лицо рукой. *** Докча молился всем богам, что отправка денег на химчистку станет последним его взаимодействием в вечно хмурым Ю Джинхъюком, но видимо его молитвы так и не прошли небесную контору. Если его хотя бы на минуту вызывали в компанию, магическим образом эта информация доходила до ушей геймера и он почти крутился с местом его работы, пытаясь выловить в свободное время, чтоб немного поговорить. Ну, как поговорить. Когда вины на Докче больше нет, он демонстрировал свой отвратительный характер и убийственное для него чувство юмора. Почти каждая его фраза разжигала в Джинхъюке гнев, но несмотря на это он "случайно" сталкивался с Кимом и продолжал перекидываться колкостями. Когда-то он писал tls123 и рассказывал о ситуации с его новым знакомым, на что тот отвечал, что уж слишком это клишированно во всяких романах с метками BL. Ким откровенно сдержал рвотный позыв с подобной ассоциации. [Докча, я думала ты умнее. О, мистер гений, Спасение-ним, неужели не видит, что к нему проявляют интерес????] — Сообщение от Хан Союнг, более известной как тот самый tls123, было просто пропитано стёбом в сторону бедного Спасения. [Я заблокирую тебя нахуй, если увижу ещё одно такое сообщение.] Докча раз сорок, если не больше, пожалел, что все же написал ей о ситуации с солнечником. Он знаком с Хан уже давно, так что не поделиться было бы глупо, она видела его и не в таких ситуациях. Да что говорить, знакомство с ней тоже было не простое. Это произошло в одном из книжных магазинов. Ким Докча взял в руки одну из её книг, быстро пробегаясь глазами по страницам с задумчивым лицом. Как только он ощутил присутствие человека у него под боком, он повернул голову. — Ну, как, достойно восхищения? — Гордо сказала Хан Союн, ожидая похвалы её книги, ведь не просто так взгляд мужчины упал на её творчество и заинтриговал на какое-то время. Докча смотрел на неё странным взглядом. — Фуфло, — хриплым и очень тихим голосом ответил он. Никогда Хан Союн не бесилась так сильно, тогда они так сильно поссорились, хоть и плескала ядом женщина, а Докча стоял со стоическим лицом и молчал, но она, казалось, понимала о чём он думает и продолжала разжигать конфликт, от которого мужчина не собирался уходить, да и вообще казалось дело шло к драке. Сотрудники книжного буквально за шкирку выставили их двоих, чтоб они не распугивали посетителей, что пришли за книгами спокойно. С тех пор они и сдружились. Хан Союн не обращала внимания на инвалидность её собеседника, наоборот, она находила в этом спокойствие и это было комфортно для двоих. Она узнала, что тот тоже является писателем и они стали часто советоваться друг с другом, когда-то Докча был соавтором её романа, хоть по большей части он и высмеивал то, что писала Союн, тем самым поправляя многие моменты. Чем же он так заинтриговал Джинхъюка? Или все настолько боялись его убийственного взгляда и красивого жуткого лица, что у него не было выбора и приходилось общаться с уродливым кальмаром. Когда-то он назвал Кима так во время спора, рассчитывая, что Докча не сможет прочитать по губам. Между прочим, не всем же быть моделью и рекламным лицом Мино Софт, кто-то же должен быть мозгом, если у других такого нет. Писатель для себя решил, что Джинхъюк просто отпугивал всё живое в радиусе пяти метров, а глухой просто не слышал всех проклятий, что нашёптывал Ю, как ведьма. «Теперь порчу на меня будут наводить сразу два человека», — про себя смеялся Докча. *** Конец работы над «The Oldest Dream 2» для Докчи был одним из самых счастливых моментов его жизни. Ничего не может радовать так же, как деньги, что придут. Ким счастливо улыбнулся от мысли, что на его карту будет зачислена неплохая сумма. [Знаешь, когда мы спорили о том, кто тебе больше нравится, надо было выдвигать вариант зарплата] Докча перевёл недовольный взгляд с нового сообщения на собеседницу, что сидела рядом с ним. Иногда он задумывался, почему бы Хан Союнг не купить футболку с надписью «Не подъебёшь – не проживёшь», ей бы очень подошло. Будто ему не хватало Бихьюнга. Слава богам, он отстанет от писателя на какое-то время. — Хён опять не обращает на нас внимание, — надув щёки говорил мальчик у него под боком, ухватившись за руку. Ли Гильюнг всегда вёл себя так рядом с ним. — Аджосси слишком увлечён своим телефоном, — поддерживала своего друга девочка с короткой стрижкой, Шин Ёсунг, что сидела по другую сторону от Докчи. — Вцепились в него и не отпускают, что же вы нашли в этом тихом ужасе, причём в буквальном смысле, — скривив губы сказала Хан Союнг. — Даже если он нас не слышит, мы его все равно любим, — почти в один голос возмутились Ёсунг и Гильюнг. Докча только улыбался, погладив своих милых детей. Он никогда не умел обращаться с детьми, но они всегда за него цеплялись. Так же как и были люди рядом с ним, хотя Ким никогда не мог понять, что они нашли в нём. Напротив сидели Джун Хивон и Ли Хёнсон, которым активно Ю Санга рассказывала о работе над проектом с участием Докчи. Хёнсон и Хивон супруги и хорошие друзья Кима, он познакомился с ними ещё когда женщина работала барменом и не состояла в отношениях, на самом деле ему нравилось наблюдать за развитием их отношений. Докча прекрасно помнил их свадьбу и то, как ему пришлось панически уворачиваться от летящего в его лицо букета невесты. Насколько же он хотел остаться холостым, ужас. Хуже было отделаться от шуток Суюнг. Вокруг него было слишком много людей, ему было комфортно среди них, не поспоришь, но он никогда не понимал, почему им всем нравится быть с инвалидом вроде него. Он и диалог нормально поддержать не мог, кроме как оставлять текстовые сообщения в качестве ответа. — Когда уже примчит твой знакомый, эй, Союнг, — Джун Хивон кивнула в сторону писательницы. Да, она говорила, что хочет познакомить их с ещё одним тупым придурком, подстать Докче. Хан училась с ним в одном университете, так что их можно было бы назвать друзьями, но она это активно отрицала. — Не поверишь, у меня такой же вопрос, — с нотками раздраженная ответила Союнг. Ким только покачал головой, делая вид, что следит за рассказами своих детей и не отвлекается на происходящее вокруг. Хан Союнг повернула голову в сторону входа и активно начала махать рукой. Если бы он не был заперт среди детей, Докча бы попытался разглядеть этого самого университетского друга писательницы, но он просто не хотел их тревожить. Только когда к столу компании подошёл высокий мужчина в чёрном плаще Ким смог встретиться с ним взглядом. — Ты? — Университетский друг Хан Союнг оказался Ю Джинхъюком. Мир слишком тесный. Докча только открыл рот, беззвучно произнося тоже самое, что и стример. — Здравствуй, Ю Джинхъюк-сси, — Ю Санга скромно помахала рукой знакомому проигроку. — Как хорошо, что вы друг друга знаете, мне не придётся вас знакомить, — отпивая из своего бокала, усмехнулась Союнг. Докча похлопал Гильюнга, что недовольно уставился на мужчину в чёрном, по голове в попытке успокоить. Ничего он ему плохо не делал, так и защищать дорогого хёна не нужно. По крайней мере пока что. — Значит это тот самый человек, с кем мне будет интересно? — Джинхъюк говорил с Хан Союнг выражая своё недовольство, ему явно хватило общения с Докчей на несколько лет вперёд. — Угадал, но вы видимо уже хорошо знакомы и мой сюрприз обломался, знаешь, это обидно. Да, Докча, с Джинхъюком мы знакомы ещё с университета, так что ты не первый, кто оскорбил моё творчество, вот твой главный соперник, — в своей привычной манере говорила Союнг. Вот то, что Докча не первый назвал её творение "фуфлом" стало даже досадно, но ничего, это место можно было уступить Джинхъюку. Зато он хотя бы понял, что Ю не являлся слепым и поддерживал его вкусы, это радовало. — Между прочим, это была хорошая работа для первого раза. — Э-это был-л-о ужасн-н-о. За столом все мигом замолчали, уставившись на Докчу, словно он был десятым чудом света. Даже Джинхъюк с его привычным каменным лицом сидел, почти рот от удивления открыв. Ким хоть и сказал тихим и сиплым голосом, но все так среагировали на это, что ему стало не по себе. — Ты всегда открываешь свой рот, чтоб оскорбить меня, кошмарный человек, — только Союнг не менялась в лице, будто это для неё обычное дело. — Докчу-сси редко можно услышать, мы растерялись, — неловко смеясь заметил Хёнсон, повернувшись в сторону Джинхъюка. Последнего не очень интересовало, что ему сейчас говорят, он был сосредоточен только на лице Докчи. Ким даже задумался, неужели он настолько плохо звучал, что стример с него взгляд не отводил. Единственные, кто его поддержали это дети, начав говорить, что у него очень красивый голос. Иногда складывалось ощущение, что эти маленькие создания могут читать мысли. Разговоры вновь возобновились и Докча смог спокойно выдохнуть. Посидев с ними ещё немного, Ким жестами показал, что ему надо отойти покурить и с трудом выбрался из цепких лап Гильюнга и Ёсунг. Отпускать своего "отца" чтоб тот благополучно портил своё здоровье они не собрались. Ким Докча облокотился на стену за кафе, поджигая сигарету. Все его друзья не любили эту привычку к курению, но бросить было намного сложнее, поэтому Ким старался реже появляться с сигаретой у них на глазах, но почему-то он разнервничался из-за реакции его близких и ему бы хотелось немного успокоиться. Зря он решил хоть что-то сказать. Докча совершенно отвык от разговоров, да и какой смысл стараться что-то сказать, когда не слышишь собственный голос. Это неудобно. Да и легче поддерживать легенду, что он глухонемой. Только в кругу своей компании он мог позволить себе расслабиться и произнести хотя бы слово, хоть и раз в год. Писатель сделал короткую затяжку, на пару секунд позволив сигаретному дыму остаться в лёгких, перед тем как вновь открыть рот, наблюдая, как пар поднимается вверх. Это успокаивало его нервы. Докча собирался сделать ещё один вдох, пока напротив него с привычным хмурым видом не встал Ю, который, по мнению Докчи, вышел подышать. Мужчина долго смотрел на Кима нечитаемым взглядом, подставив большой палец к губам, оттопырив мизинец, и указательным слегка ударил по носу, видимо Джинхъюк пытался сказать, что курить вредно. Докчу всегда забавляли его попытки связаться с ним на языке жестов, но стример хотя бы старался и писатель находил эти попытки милыми. — Почему ты не сказал, что можешь говорить? — Джинхъюк выглядел слегка обиженным, словно для него в первых рядах надо было узнать, что Докча мог издавать хоть какие-то звуки. [Это трудно. Когда не слышишь свой голос это доставляет много проблем, к тому же я очень долго молчал и абсолютно разучился разговаривать нормально], — как только Ю Джинхъюк встал рядом с ним, начал строчить в заметках писатель. — Мог и раньше об этом написать. [Неужели ты мазохист и любишь причинять своим ушам боль из-за моего голоса?] Мужчина ничего не ответил. — З-за-аждались, — Докча приподнял уголок губ, докуривая сигарету. Кажется, он нашёл себе новое увлечение, а именно наблюдать, как сильно меняется каменное лицо его знакомого, когда тот слышит его голос. Закинув окурок в мусорный бак, Спасение похлопал Джинхъюка по щеке, возвращая к реальности. Мужчина кивком головы позвал Ю возвращаться к остальным, пока дети сами не вышли спасать своего хёна от страшного и злого дяди. *** С того времени Ю Джинхъюк и Ким Докча стали общаться намного чаще. Их больше не связывала работа в Мино Софт, но никто не запрещал им переписываться или иногда встречаться друг с другом, чтоб провести время вместе, когда прогеймера не заваливало работой. Вредная солнечная рыба не оставляла в покое писателя и частенько заставляла его не только переписываться с ним в заметках, но и стараться что-то сказать. Принципиальный ублюдок. — Лучше тебе разговаривать, чем потом лишиться не только слуха, но и голоса, — защищался на недовольства Спасения Джинхъюк. Докче не было дела, лишиться ли он своего голоса или нет, но вот его нового друга это беспокоило, хоть тот и не признался бы никогда в жизни. Их отношение друг к другу постепенно менялось. Спустя год после их первого знакомства Ю Джинхъюк делал первые шаги, стараясь сделать их связь более близкой. Докча не был бы Докчей, если не понимал чего конкретно добивается мужчина. Ни намёки, ни комплименты, ни маленькие подарки он не воспринимал как попытку начать с ним встречаться. Хан Союнг говорила своему соавтору, что он инвалид не только на слух, но, видимо, и на мозг. А Ким Докча искренне не понимал, что он делает не так и почему все его друзья с таким сожалением смотрят на Джинхъюка, а дети усиливают хватку на его талии, когда мужчина маячит на горизонте. Да что там говорить. Даже когда Ю Джинхъюк настолько отчаялся, что заявился на порог квартиры писателя с букетом красных гвоздик, роз и хризантем в первую очередь хозяин квартиры думал, что его бедного друга отвергла Ли Сольхва. Настолько глупый набор цветов в одном букете, неудивительно, что его возлюбленная его отвергла, так думал Докча. Киму нравился букет, но вот когда делаешь подарок девушке не лучше бы были просто розы, а не делать такое безобразие? — Ты настолько, блять, тупой? — П-почему? Разъяснение на это «почему» растянулось на несколько часов. Достучаться до отсутствующего мозга Докчи и наконец донести до него, что его любят было просто непосильной задачей, но у Джинхъюка было титаническое терпение. Катастрофа с низкой самооценкой с трудом могла понять, что его серьёзно любят, даже несмотря на его дефекты. Ю был достоин постройки памятника в его честь, раз он смог убедить идиота за четвёртой стеной. Как же удивились этому событию их близкие, особенно факту, что их "гений Спасение" наконец принял чужие чувства. На самом деле они собирались рассказать им позже про свои отношения, но кто мог подумать, что в какой-то момент Ли Гильюнг застукал их целующимися в туалете. Сколько шума тогда поднял ребёнок. Докча был уверен, что он провалится под землю от стыда, когда Хан Союнг громко смеясь утверждала, что летящий на свадьбе в его лицо букет был своеобразным предсказанием. Писатель для себя решил, что если они собирались делать что-то подобное, то проверяли все замки раз пять. Не меньше. Он был уверен, что соврал бы, если сказал, что не чувствовал себя счастливым в тот момент. Так и началась их официальная совместная жизнь. *** Докча откинул телефон на кофейный столик, закрыв ноутбук с пустым документом, и тяжело вздохнул. Он старался придумать хоть что-то для продолжения его романа, но встрял в тупик. Только не говорите, что у него творческий кризис, он же не выдержит этого, ему нужно продолжать. Даже подкинутые идеи Хан Союнг не давали его воображению разыграться. Может стоит взять перерыв, а потом со свежей головой начать работать? — Ничего не смог написать? — Джинхъюк присел на диван рядом с отчаявшимся писателем, заправляя тёмную прядь чужих волос за ухо. — Не перенапрягайся. — Я стараюсь, — всё так же тихо отозвался Докча. На самом деле, ему уже стало намного легче контролировать свой голос, хотя бы он стал меньше заикаться. После того, как он и Ю стали жить вместе, его то и дело тормошили с разговорами, Ким был не против. Жизнь под одной крышей со стримером не была проблемной, наоборот, разделение обязанностей и совместное времяпровождение шли на пользу асоциальному образу писателя. — Тебе нужно больше отдыхать, — утягивая за собой, приподнял край губ Джинхъюк, он позволил своему возлюбленному пристроиться на его груди. Докча только кивнул головой, поудобнее умещаясь в объятьях мужчины. Какое-то время они лежали в тишине и наслаждались присутствием друг друга. Докча никогда бы в свои двадцать девять лет не ожидал, что просто находиться рядом с любимым человеком, чувствовать тёплое дыхание на своей коже и ощущать сильные руки, которые ласково перебирают волосы настолько приятно и спокойно. Ким поднял голову, чтоб посмотреть в любимые тёмные глаза. Джинхъюк немного мялся и явно собирался что-то спросить, но так и не решался это сделать. — Джинхъюк-а, что такое? — Докча ласково улыбнулся. — Я не хочу трогать, возможно, запретную тему, — столкнувшись с ожидающим взглядом партнёра, мужчина выдохнул. — Как ты лишился слуха? Это не было запретной темой. Докча знал, что когда-нибудь его об этом спросят, да он и не скрывал подробности. Он поудобнее устроился на груди Джинхъюка. — Ну-у, это было очень давно, вроде, мне тогда было лет десять или одиннадцать, — начал свой рассказ Ким, ощущая сильные руки на его талии. — Знаешь, мой отец никогда не был хорошим человеком, а особенно имел пристрастие к алкоголю, что плачевно сказывалось на мне с матерью. В один из дней, когда он вновь решил, что существовать трезвым - это занятие не для него, он насильно маму и меня загнал в машину. Иногда я удивляюсь, откуда у такого уёбка были права, вот честно. Мы попытались вырваться или уйти, но двери заблокировали и нам ничего не оставалось, как смириться со своим положением и наслаждаться пьяным вождением, — Докча бесшумно хмыкнул. — Всё могло бы закончиться хорошо, если в один из поворотов в нашу машину не въехала фура, что потеряла управление из-за скользкой дороги, а отец в пьяном состоянии чисто физически не мог объехать её. Авария была не из лёгких. Мой отец тогда погиб, но я не жалею об этом, он заслужил этого. Маме повезло, она смогла отделаться парой переломов, а вот я получил сильную черепно-мозговую. Джинхъюк не останавливал рассказ Докчи, внимательно слушая его, только во время части про аварию невольно сжал руки на нём сильнее, ему было неприятно от осознания, что пережил его возлюбленный в таком малом возрасте. — Врачи говорили, что я ещё легко отделался, раз только оглох. Сначала это было сложно, когда ты открываешь глаза и понимаешь, что все звуки пропали. Сейчас к этому спокойнее относишься, но в первое время было так страшно, возможно, я уже не помню точно. Честно говоря, даже рад, что лишился слуха именно я, а не мама, мне бы не хотелось, чтоб она страдала с такой проблемой, а мне прекрасно живётся и без звуков. К слову о матери, давно я её не навещал, надо как-нибудь собраться. Джинхъюк на языке жестов спросил, нельзя ли было вернуть слух, на что Докча только тихо посмеялся. — Мы ходили по врачам, но там только руки разводили и говорили, мол, такая беда, видимо, нельзя, — после первых отказов, Ким просил маму больше не напрягаться с попытками вернуть ему слух, уверяя, что он и без него прекрасно проживёт. Даже если и была возможность из инвалида сделать его вновь обычным, то процедура была бы не из дешёвых. Тратить деньги на такого, как он было бы глупо. А когда он повзрослел, Докча и вовсе забыл, что можно навестить врача и спросить, что там по возвращению слуха, он просто привык жить в полной тишине. — Может стоит навестить Ли Сольхву? Она могла бы направить нас к медику, что проведёт нормальный осмотр, — когда писатель поднял взгляд на прогеймера, начал последний. — Не знаю, мне и так хорошо живётся, но если тебе будет спокойнее после точного отказа, можешь пойти со мной, — Ким Докча приподнялся, чтоб оставить невесомый поцелуй на щеке Ю Джинхъюка. Если он не теряет надежду, что писатель ещё может слышать, то пусть будет так, он не станет сопротивляться, но что-то внутри подсказывало, что слух он потерял с концами. Даже если и так, то пусть этот глупый солнечник убедится в этом лично. — Я утомился, может пойдём спать? Мужчина выдал согласное мычание и на лад невесты подхватил Докчу на руки, потащив его в сторону спальни. Писатель слишком расслабился в руках Джинхъюка, как сам не заметил, что провалился в сон, находясь в его объятьях. *** Записаться на приём к медику через Ли Сольхву удалось только через неделю. Ю Джинхъюк специально взял пару выходных, чтоб хвостиком пойти за Докчей в больницу, он просто не мог отправить туда его одного. Докча уже не маленький ребёнок, так почему эта хмурая туча вечно за него цепляется. — Можешь не беспокоиться, Джинхъюк-сси, мы позовём тебя после обследования, — заверяла мужчину Ли Сольхва, пока её знакомый медик осматривал общее состояние Докчи. Прогеймер согласился так, будто делал им одолжение, но это было только для того, чтоб никто не заметил, насколько сильно он нервничает. Ю под дулом пистолета не признался бы, но он очень надеялся, что со слухом Кима не всё потеряно. Время тянулось ужасно долго. Джинхъюку уже казалось, что он перепугал половину поликлиники, вокруг него буквально кружилась чёрная аура, которую многие воспринимали негативно, хоть это и было от нервов. Только Докча мог заставить его нервные клетки уничтожаться с безумной скоростью, даже если он ничего не делал. Он встречался со сверхчеловеком, не иначе. Мужчина не знал, чем себя занять, ему нужно хотя бы на секунду расслабиться и перестать стрессовать на ровном месте. Докча не в последний путь отправился, это просто консультация. Час, может два, Джинхъюк сверлил дверь кабинета взглядом, словно рассчитывая увидеть, что происходит за ней и о чём говорят, что, чёрт дери, с состоянием его Ким Докчи. — Эй, можешь заходить, — Сольхва приоткрыла дверь кабинета, кивком головы подзывая мужчину к себе. Ю смог войти в кабинет только после того, как сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, мысленно уверяя себя, что всё будет хорошо. Писатель сидел рядом со столом, читая первые сведения после полной проверки, как только Джинхъюк встал рядом с ним и положил руку на плечо, мужчина передал листы Ю. — Мы не проводили углублённые анализы, так что дать результат, который будет сто процентной правдой мы не можем, — начал напарник Ли Сольхвы. — Но есть хорошая новость. Есть малый шанс вернуть слух путем операции, так как слуховой нерв полностью не уничтожен, но перед этим стоит пройти обследования у более узких специалистов. — Да, нужно сделать расширенную аудиологическую проверку и выявить, нет ли противопоказаний к операции, — включилась в диалог женщина с белыми волосами. — Думаю, было бы неплохо сделать компьютерную томографию височных костей, все же Ким Докча-сси пережил уже одну операцию на голову. А на остальное направят со следующих консультаций. — Значит, шанс всё же есть? — Не без надежды в голосе спросил Ю Джинхъюк. Докча не влезал в разговор, стараясь внимательнее разобрать, о чём идёт речь. — Точно не ответить, но, да, есть. Даже если операция может состояться одно «но» не даёт покоя. Проведение такой работы будет не из дешёвых, — медик поправил очки на носу, когда его словам согласно кивнула Сольхва. Ким уже собирался отказаться, пока его резко не прервал прогеймер. — Это не проблема, — уверенно сказал Джинхъюк, складывая руки на груди. Если есть возможность вылечить Докчу, он готов сделать всё, что в его силах. Встретившись с тёмными глазами писателя, что смотрели на него с явной мольбой отказаться от своих слов, мужчина только покачал головой. — Мне не нужны деньги, если я не смогу сделать что-то для тебя. Вместе мы сможем собрать их и вернуть тебе слух, обещаю. Докче не оставалось ничего, кроме как сдаться. Джинхъюка невозможно переубедить если он всё решил для себя, как не старайся. Почему он достоин такого прекрасного человека как Ю? Писатель слишком часто задавался этим вопросом, но он был безусловно счастлив вместе с ним. На самом деле он мечтал вернуть себе слух, хоть и не признавался в этом даже самому себе, но прошло так много времени с его потери, что он просто отчаялся. Ким одними губами сказал Джинхъюку «спасибо», встретив его почти незаметную улыбку. — Ли Сольхва, я могу доверить тебе запись? — Мужчина повернул голову в сторону врача. — Можете положиться на меня. *** Докча думал, что до назначенной даты операции он просто не доживёт. Его таскали по осмотрам так часто, что он уже рассчитывал пропустить хотя бы один, если бы ему позволил Джинхъюк, но этого принципиального ублюдка не так просто уломать (читать как невозможно). Так ещё не хватало ему беготни по больницам под ручку с Ли Сольхвой, как его периодически теребили все его друзья. То дети отправят под сотню сообщений с пожеланием удачи своему отцу, то Джун Хивон вместе с Ли Хюнсунгом спрашивающая, как он себя чувствует, даже Хан Союнг и Бихьюнг навестили его раз или два. Словно на войну его отправляют, вот честное слово. Удивило даже то, что Ю Миа, младшая сестра его возлюбленного, пыталась его подбодрить за день до операции, а она делала что-то подобное до этого примерно... Никогда. В ночь перед операцией нервничали абсолютно все вокруг него, только Ю Санга, Бихьюнг и Ли Сольхва старались сохранить спокойный вид. На огромное удивление Докчи, даже Хан Союнг воздержалась от своего чёрного юмора и созналась, что ждёт, когда она сможет зачитать писателю одну из своих новых книг лично. Джинхъюк сопровождал Докчу чётко до палаты, где должны были провести операцию, многие врачи ему говорили, чтоб тот ушёл домой, ведь это может затянуться на долгое время, но прогеймер отказывался, как не старайся. Только Ли Сольхве удалось уговорить его посидеть с ней в комнате отдыха, пока у неё рабочий перерыв, а после окончания операции его допустят к Докче в первых рядах. Только это и успокоило мужчину. *** Докча вышел из-под наркоза только на следующий день и не сразу понял, что изменилось, кроме пульсирующей лёгкой боли в ушах и висках. В углу пиликал непонятный ему аппарат, а за дверью больничной палаты слышались разговоры медсестёр о том и о сём. Стоп. Он слышал пиликанье и разговоры? Мужчина медленно принял сидячее положение, напрягая свой слух на максимум. Спустя более десяти лет в мёртвой тишине он смог вернуться в нормальное состояние и вслушаться в издаваемый им шорох. Ему следовало остаться в кровати после операции, но он просто не мог сидеть на одном месте и не без труда подошёл к окну, открывая его. Докча мог слышать как ветер качает листву на деревьях, мог слышать, как проезжают по дороге машины, мог слышать всё. Он наплевал на неприятные ощущения в его голове и просто радовался, как маленький ребёнок. За долгое время отсутствия звуков всё казалось для него новым, он уже забыл как звучали многие вещи, но теперь он мог вернуть свои познания. — Ким Докча-сси, тебе не следует так активничать, — приятный женский голос и скрип двери заставили писателя обернуться ко входу. Ему всегда было интересно, какой голос у Ли Сольхвы и теперь он получил ответ на волнующий его вопрос. «Приятный. Да, очень приятный», — продолжая улыбаться, думал Докча. Ему хотелось услышать всех своих близких. Ким жестами попросил Сольхву сказать что-то ещё. Хоть та и не понимала язык жестов, но смогла догадаться, что от неё хотят. — Ты можешь услышать и свой голос, я рада, что операция прошла успешно, — ласково отозвалась она, приятно улыбаясь в ответ. Докча растерялся. Он наконец мог узнать, как слышали его остальные. — И я, — слегка дрожащим то ли от волнения, то ли от сильной радости голосом отозвался писатель. Он удивлённо прислонил руку к губам, слово не понял, точно ли он это сказал. Ли Сольхва тихо засмеялась от его реакции, находя это милым. — Есть человек, который очень хочет тебя увидеть, — с доброй усмешкой на губах сказала Ли, кивком головы указывая в сторону двери. — Присядь, а я позову его. Докча вернулся на своё место, сосредотачиваясь на тихом стуке каблуков врача. Он думал, что выглядел глупо, когда просил её что-то сказать или когда пошёл к окну, ради давно забытых звуков, но ему это даже нравилось. Ему нужно просто привыкнуть. Ким услышал, как дверь вновь открылась и повернулся всем телом в её сторону. Тяжёлыми шагами к его кровати подошёл Джинхъюк, по нахмуренным бровям и плотно сжатым губам можно было сказать, что тот немного нервничал. Какое-то время они были друг напротив друга в тишине, каждый боялся начать разговор. Ким искренне желал услышать голос проигрока. — Теперь ты можешь меня услышать, да, Докча? — Собравшись с силами, сказал Джинхъюк. Ким Докча мог поклясться, что ничего лучше в своей жизни, чем этот голос он больше не услышит. Низкий, с лёгкой хрипцой, но такой приятный, что писателю хотелось слушать его речь целыми днями. Почему его Ю идеален во всём, это было несправедливо. — Могу, — успокоив сбившееся дыхание, кивнул мужчина, радостно замечая, как тень стресса заменяется на лёгкую, почти незаметную, улыбку на его любимом лице. *** Когда к Докче вернулся слух, вся «Компания Ким Докча» отметили это дело в кафе «Мурим», где удалось забронировать лучшие места благодаря связям Джинхъюка. Писатель никогда не думал, что его друзья настолько шумные. Теперь он мог вливаться в общие диалоги и слушать глупые шутки Хан Союнг и Джун Хивон. К слову tls123 всё же сдержала своё обещание и первым дело прочла новую книгу Докче, что была посвящена регрессору, что проходил не одну жизнь сквозь апокалипсис вместе со своими компаньонами, как сказала подруга, прототипом главного героя стал Ю Джинхъюк. Ким настолько влюбился в эту историю, что попросил первое печатное издание отдать ему, эта была первая книга Хан, которую оценил мужчина на все пять звёзд. Писатель первый раз почувствовал себя частью своей компании, хотя лучше сказать семьи, разделял их радости и смеялся вместе со всеми, привычка использовать язык жестов у него никуда не пропала, поэтому он мог легально ругаться рядом с детьми, если Джинхъюк и Союнг начинали его раздражать. Докча никогда не забудет этот момент, проведённый с дорогими ему людьми. Да и как это можно было забыть, когда в разгаре их малого праздника Ю Джинхъюк сделал ему предложение. Ким Докча настолько сильно выпал из этого мира, что кажется вновь потерял слух, раз не слышал громкие возгласы своей семьи и жалобы детей на то, что они не собираются отдавать такому идиоту своего хёна, только Ю Миа ничем не удивилась, словно заранее знала задумку своего старшего брата. А какой переполох вызвал писатель, когда после долгого молчания ответил «да». Всё же тогда был самый счастливый день в его жизни. Свой медовый месяц они решили отметить где-нибудь за границей, Докча говорил, что ему не важно куда, но он не против съездить на море. Его интерес был основан больше на том, что он хотел услышать как волны бьются о берег, шум воды и прочие мелочи. Джинхъюк не возражал и чётко решил, что сделает этот отдых лучшим для своего мужа. Докча в первый же день потянул Джинхъюка на пляж. Мужчина не ошибся, ему настолько понравилось море, что он уже думал остаться тут до самого вечера. Он плюхнулся на песок и поджал одну ногу к груди, прикрывая глаза и вслушиваясь в новый для него звук, пока рядом не опустился его главный герой. — Знаешь, если я когда-то создам перечень любимых звуков, то шум волн точно будет в первой тройке, — тихо посмеялся Ким, нарушая тишину между ними. Ю издал неопределённый звук. — Неужели шум моря лучше, чем слышать фразу «Я люблю тебя» и биение моего сердца? Докча на секунду замолчал, чувствуя как его пальцы переплелись с грубой рукой Джинхъюка. Ким расслабленно положил голову на плечо мужчины. — Нет, не лучше.