Вы. Ты не занят?
Шляпочный гном. Нет. К чему вопрос? Надо чего?Вы. Помнишь ты несколько недель назад хвалил какую-то русскую настойку?
Шляпочный гном. С чего бы тебе хотеть напиться?Вы. Я такого не писала.
Шляпочный гном. Тем не менее это очевидно. Иначе нахуй тебе вспоминать про водку?Вы. Причины есть.
Шляпочный гном. И говорить о них ты не хочешь.Вы. Да блять, просто помоги мне напиться и спокойно вернуться домой.
Шляпочный гном. Почему я? Твоя девушка не может этого сделать?Вы. Я уже говорила, мы не встречаемся.
Шляпочный гном. Да плевать мне на ваши отношения. Просто не могу понять в каком таком дерьме ты оказалась, что обратилась ко мне с просьбой о спаивании. Не боишься что я воспользуюсь этим и все твои деньги стырю?Вы. Эта переписка будет доказательством того, что ты обокрал меня.
Шляпочный гном. И того, что ты в несовершеннолетнем возрасте распиваешь алкоголь.Вы. Хватит упрямиться и просто принеси мне хоть что-нибудь.
Шляпочный гном. Ты сейчас где?Вы. На улице Королевско- Волково.
Шляпочный гном. Подойти к храму Наруками.Вы. Ты когда верующим стал?
Шляпочный гном. Сейчас я могу предоставить тебе лишь саке, уж прости, водку в следующий раз попробуешь.Вы. То есть ты серьёзно хочешь выпить рядом с храмом?
Шляпочный гном. Нет, просто там его можно купить без документов. Что ж, теперь Моне нужно лишь прийти на назначенное место и спокойно испробовать традиционный, возможно освещенный, алкоголь. Если Скарамучча не стал возмущаться когда она написала о том, что после он должен помочь ей добраться до дома - то всё хорошо. В конце концов их переписка, скриншоты которой девушка уже поместила в галерею, в альбом под названием "улики", может служить ценной подсказкой для полицейских если парень действительно что-либо затеет. Все меры осторожности предусмотрены, что вообще может пойти не так? — Я конечно предполагал что это твой первый раз... — взгляд синих глаз быстро пробежался по фигуре девушки. — Но и не думал что ты улетишь с нескольких рюмок. — Ничего я не улетела. — Мона, громко поставив маленький фарфоровый стакан на стол, прищурила глаза, стараясь сфокусировать зрение, и недовольно нахмурилась. — Это ты просто мало выпил, вот я выпила пятнадцать рюмок, а ты только одну. Вот поэтому я тебе и не доверяю! Сначала говоришь что спокойно много пьёшь, а потом нихуя не пьёшь! Предатель. — Десять. — поправил парень в ту же секунду опустошив одиннадцатый стакан. — Я просто недавно понял что напиваться мне нельзя. — Это ещё почему? — За мной следят. — Чего? Ну и кому ты на фиг сдался? — Вот ты так говоришь, а мне вот уже руку с сердцем отдали. — Ты кому это руки и сердце успел вырезать? — По твоему мне нужны руки и сердце отдельно от человека? Признаться честно, оба были пьяны, и оба несли откровенную чушь, даже не осознавая того, что переходят на личные темы. И если поведение Моны можно перекинуть на её первую пробу горючего напитка, то как опытный в этом деле парень мог спокойно поддаться градусу в алкоголе? На самом деле ответ прост, сейчас они распивали не тончайшего вкуса саке, что расхваливают и называют напитком прихотливых богов, а самогон, просто самогон в бутыль которого для красоты было добавлено несколько сырых зёрен риса. И вместо положенных восемнадцати или двадцати они употребляли около сорока пяти градусов. Почему же Скарамучча не сказал об этом и не остановил свою собутыльницу, ведь он, как тот, кого с детства заставляли вникать в культуру своей родины, должен был раскусить столь жестокий обман и разводилово? Ну, возможно его гордость не желала признавать того факта, что парень снова сдурил и купил алкоголь даже не проверив его норму, да и девушке напротив вроде нравилось, зачем прерывать её веселье? — Ну, да. А как ещё? Ты же сам про руки и ноги говоришь. — Руку и сердце. — Да какая разница? — И нахуй я блять стараюсь объяснять всё это? Всё, не спрашивай. — Не, ты уж скажи, может ты человека убил и я сейчас свидетель твоего криминального начала. — Да блять, я замуж позвал одного... — Так, стоп, ты? — девушка в удивление раскрыла глаза, после медленно скатывая голову на стол она не сдерживаясь рассмеялась в полный голос. — Да ладно, ты? Двуликая сука, который с полной уверенностью заверял о том, что любви не существует? — Хватит ржать. Да и слов я своих обратно не беру, я тогда пьян был, и звал того не потому что люблю, а потому что алкоголь в голову ударило. — Это же что получается, ты клялся в любви и верности тому, кого не любишь? Ты хоть извинился? — А надо было? Думаю и так было понятно что я был пьян, нехуй было соглашаться. — Стой, то есть вы даже не разъяснили эту тему? — голос девушки неожиданно стал тихим, каменным, а её строгого цвета глаза внимательно смотрели на невозмутимую фигуру парня. — Так ещё тот человек принял твоё предложение? — Даже кольцо сохранил, чтобы утром поиздеваться. — Скар, я ни на что не намекаю, но ты реальный придурок и сука. — Мона уже выпрямилась на месте и опустила на землю взгляд, сначала она было дело потянулась к бутылке, чтобы налить себе ещё добавки, но после скривившись убрала руки, скрестив их на груди. — Мне даже пить с тобой тошно стало... — Я это слышу каждый день, от тебя же. — парень лишь пожал плечами, не придав словам девушки никакого значения тот отпил свою пятнадцатую рюмку, поровняв счёт выпитого им и девушкой напротив. — А что если этот человек любит тебя? Ты об этом не подумал? Вот ты сейчас спокойно пьёшь с кем непоподя, а тот человек волнуется о тебе, думает о твоём здоровье, где ты и почему не берёшь трубку. Почему не отвечаешь на сообщения или придумываешь отмазки, чтобы отложить встречу. Или ты сказал что идёшь гулять с другой? Ты хоть думал что этот человек может чувствовать, когда он понимает, что ваша с ней встреча уходит на второй план? Что кто-то для неё важнее? Что её прекрасные глаза смотрят на других людей, что её прекрасно мягкие волосы могут расчёсывать другие люди. Что её обворожительный запах сладковатых духов сейчас развеивается в силу запаха грязи и пыли, что никак не подходят её искреннему, чистому облику. Ты хоть представляешь как жжёт внутри, когда понимаешь что такие мелочи как милая улыбка или держание за ручки - всего лишь дружеский жест? Это чертовски сводит с сума, потому что ты понимаешь что ты не имеешь права просить больше дружбы, потому что ты можешь причинить боль или ещё больше отдалить от себя, а возможно и вовсе она не хочет иметь ничего общего с тобой. Просто дружба, временная. Вот школа окончиться и что дальше? Она ведь уже нашла других друзей, тех, с кем она днями и ночами может собирать чёртовы ягоды, даже если эти ягоды в секунду сожрут домашние волки. И тогда ты понимаешь что даже ваша дружба времена, и понимая это тебе всё больше хочется быть рядом, но...это...так нельзя... — Ты поэтому сегодня напиться хотела? Девушка тяжело выдохнула и наконец подняла свои глаза на собеседника, голова в секунду стала пустой, а плечи невольно расправились, казалось что с них сняли тяжелейшие гири. И только тогда она поняла что на сердце стало немного легче лишь от того, что большая часть её тяжести вылилась наружу через слёзы. — Просил же блять, не впутывать меня в своё дерьмо. — недовольно промямлил парень налив уже обоим по рюмке крепкого напитка. — Подумать только, сама Мона Мегистус, самопровозглашенный великий астролог предсказатель - боится безответной любви. — Любви? — Мона похлопала глазами, словно очнувшись от гипноза она пыталась переварить слова собеседника, будто и сама не слышала того, чего наговорила только что. — Нет что-ли? Не говори что у тебя всё это дерьмо из-за долбаного недотраха. — Что блять? Нет! — Тогда объясни, в чем проблема по твоим долбанным звёздам не посмотреть что, да как, у вас там с судьбами? — Это...страшно... Когда ты ещё просто не ведаешь что тебя ждёт впереди и когда ты знаешь конечную вашей судьбы, которую ты не можешь изменить...это...просто... — Зато ебать мозги другим - легко и просто. — Ой, да заткнись ты. — девушка отвернулась от собеседника и постаралась незаметно стереть ново подступающие слезы, Скарамучча явно плохой собутыльник, даже слов поддержки нормальных не может сказать. — Почему бы просто не поговорить с ней об этом? — отпив рюмку спросил парень. — Думаю сейчас самое время. — Сейчас? — Да, сейчас ты пьяная, на пьяную башку легче признаваться в любви. — Ты так же сделал предложение тому парню? — С чего ты взяла что это был парень? — Ты говорил "он" и "его". — Допустим. — Я не хочу так, я тогда повторю всё то, что сделал ты. И это отвратительно. — Почему же? — Потому что мною тогда будет двигать алкоголь, а не сердце. — девушка поправила свои хвостики и с недовольством взглянула на собутыльника. — Ты признался в самом искреннем, теплом чувстве тому, кого даже не любишь. Ты обесценил эти слова и ранил его сердце - это отвратительно. — Тем не менее это лучше, чем бояться в трезвости быть честным со своими чувствами. Да и когда ты пьян страх по поводу отказа притупливается. — И откуда тебе вообще об этом знать? Скарамучча лишь слабо улыбнулся, казалось он хотел вызвать ещё большее чувство дискомфорта у собутыльницы, но от чего-то ей стало жаль вредные сапфировые глаза напротив и та лишь поднесла фарфоровую посудку к губам. — Ты тот ещё мудак, Скарамучча. — Зато я не страдаю из-за всякой хуйни. На улице уже стало совсем темно, свет уличного фонаря не достигал до укрытого древесной ветвью стола, от чего и не сразу можно было заметить сидящих за ним учеников старшей школы. Прозрачная бутыль уже была опустошена и лишь на его дне было не более двух капель алкоголя с зернышками риса. Мона опустила голову на стол и что-то невнятно бормоча качала головой то в право, то в лево. Сейчас её разум был полностью под властью жестоких градусов, разгоняющие в её теле кровь и нагревая её до температуры кипящего чайника. Она не спала, но и не сказать что была в этом мире. — Завтра у тебя сильно будет болеть голова... — пробормотал парень взъерошивая волосы собутыльницы, тем самым портя все её утренние старания, не получив в ответ ничего парень убедился что Мона не будет возникать, если он решит что-либо затеять. А он действительно собирался сделать то, после чего девушка ещё век будет проклинать его и его потомков, если они ещё будут. Достав свой телефон парень позвонил по номеру "ведьма" и в ту же секунду у девушки зазвонил телефон, что лежал в правом кармане её кофты. — Не бурчи, потом ещё спасибо скажешь. Отдёрнув руку с телефоном девушки отнекался Скарамучча, когда Мона, скорее приняв его за надоедливое насекомое, предприняла попытки прогнать мелкое существо. Её телефон на удивление не был кнопочным, как предполагал фатуец, напротив, был даже урез для отпечатков пальца, чтобы была возможность разблокировать телефон без ввода пароля. — И этот человек жалуются мне на бедность. Возмутился тот, однако в этом же он нашёл приятный плюс, когда без всяких проблем ему удалось разблокировать мобильник, просто приложив указательный палец несопротивляющейся девушки. Недолго ища нужный телефонный номер парень тыкнул на один из них, который был записан как "Принцесса". Забавным для него показалось то, что он не ошибся с номером. — Алло, Мон, чего так поздно звонишь? Что-то случилось? — сонный голос по ту сторону действительно принадлежал принцессе осуждения. — С пробуждением, не могла бы ты забрать свою девушку? — усмехнувшись спросил парень сев обратно за стол, ему долгие минуты не собирались отвечать, видимо до девушки никак не доходили слова парня. Однако после этих минут по ту сторону уже был не голос недавно проснувшейся сони, а серьёзно напуганный и строгий тон. — Где Мона и кто ты? — О, то есть ты не отрицаешь что она твоя девушка? — спросил парень довольно заметив что даже после прямого вопроса ему не ответили коротким "нет". Зачем он так издевался над пьяной Моной и напуганной Фишль не совсем ясно, может алкоголь на него так влияет, а может ему просто доставляло удовольствие вводить всех в конфуз. — Ладно, неважно. Я Скарамучча и ничего с твоей Моной я не делал. Просто нашёл её на улице одну, она даже встать не может, а в больницу она не хочет, всё какую-то принцессу зовёт, вот и позвонил по этому номеру. — слова фатуйца звучали до жути убедительно и девушку по ту сторону даже не смутило его имя, которое Мона при ней проклинала и просила ни в коем случае не доверять этому парню. — Ладно, хорошо, я сейчас приду за ней. — А ты не хочешь хотя бы узнать, откуда её нужно забрать? — Прости, да, пожалуйста. — Улица Ясиори, сзади торгового центра "Змейка", там ещё площадка старая за деревом. — Всё поняла, сейчас приду! — мигом бросила девушка и телефон издал звук, оповещающий о том, что телефонный разговор подошёл к концу. Положив телефон на стол парень взял бутылку выпитого самогона, мусорки к его несчастью не было поблизости, так что он просто забросил её куда-то под ближайшие кусты. Он соврал что не знал причины состояния собутыльницы и если он ещё более или мене может делать вид трезвого человека, то этот злосчастный сосуд бы сдал всю кантору, и тогда бы на парня наверняка повесили бы ложные обвинения. Через тридцать минут к пустой площадке подъехала белая машина, водитель ещё нормально припарковаться не успел как тут же из неё вылетела девушка с повязкой на одном глазу и с распущенными блондинистыми волосами, видимо принцесса одевалась наспех и единственное, что её волновало это повязка, так как даже куртка была незастегнута. — Мона, Мон, с тобой всё хорошо? Что случилось? Девушка даже не обращала внимания на синеволосого, только лишь крутилась вокруг подруги и пыталась привести ту в чувства. За ней поспешил и сам водитель, дама с зелёными глазами и так же одевшаяся на спех, она была не менее взволнована. — Спасибо, что позвонил. — обратившись к парню заговорила взрослая. — Не за что, я могу помочь донести её до машины, если хотите. Дама не успела ничего ответить как внезапно Мона подняла голову и открыв глаза оглядела окружающих её людей, и если прибывшие дамы были рады заметить хоть какие-то признаки жизни со стороны астролога, то парень, намучившийся горьким опытом, отошёл на пару шагов назад, дабы не попасть под взгляд пьяных глаз. — Фишль, это ты? — неразборчиво пробубнила девушка осторожно положив свои ладони на щёки блондинки. — Да, Мон, всё хорошо. Если тебе тяжело не говори, сейчас мы поедем домой и— — Так это ты, Фишль, Фиш, знаешь, я так боялась что это не ты. — Мона прижалась к груди подруги и кажется не слушая её продолжала говорить что только приходит на нетрезвый ум. — Я так боялась что тебя у меня заберут...Фиш, я так тебя люблю... Ты не представляешь как сильно я тебя люблю... я даже не могу ни с чем сравнить свою любовь к тебе... я вот сейчас сидела и думала о тебе... Фишль, может звёзды всё же милостивы ко мне... раз ты сейчас стоишь здесь... как думаешь... Фишль? И пока Мона признавалась в любви своей подруге, которая в смущении пыталась предпринять попытки хоть чего нибудь, Лиза уже поняла причину подобного состояния у девушки и с недоверием глядела в сторону невысокой фигуры парня. — Так значит, ты не знаешь что с ней? — Совершенно без понятия. — ответил парень невинно глядя ей в ответ. Что ж, Скарамучча был прав, в пьяном бреду озвучивать свои чувства куда проще, чем это казалось Моне. Вот только к несчастью уже завтра она забудет то, с каким трепетом её возлюбленная на протяжении всей дороги обнимала её и успокаивая гладила по голове, поджимая губы от смущения, вызванного сказанными астрологом словами.