Ангел

Высоченные небоскрёбы, уходящие в голубое бездонное небо, сверкали в ярких лучах полуденного солнца, ослепительное сияние которого придавало мегаполису непередаваемое очарование. Красочные витрины магазинов, тянущихся вдоль широкой улицы, пестрили всякой всячиной: где-то мелькали диковинные игрушки и фигурки, без конца приковывали внимание шикарные, красовавшиеся на манекенах платья из новых коллекций, стенды с парфюмерными изделиями и косметикой виднелись на каждом шагу. Броские вывески зазывали посетителей, колоритные баннеры, создавая позитивный имидж компаний, привлекали клиентов. Суетливый город гудел: люди, с головой погружённые в свои заботы, куда-то спешили; сотни машин сливались в один нескончаемый густой поток. Лучезарно улыбаясь, Мирей неторопливо прогуливалась до оживлённого перекрёстка, высматривая ближайший супермаркет. Тёплый ветерок игрался с её лёгкими небрежными локонами, отбрасывая их назад, обдувал лицо и тело, заставляя льняную укороченную расстёгнутую рубашку, что была накинута поверх чёрного спортивного топа, сползать с хрупких плеч. Глаза девушки скрывали тёмные солнцезащитные очки. Они придавали пикантности и уверенности её привлекательному облику, беспрестанно цеплявшему взгляды прохожих. Сакураи всё замечала, отчего её обворожительная улыбка приобретала лукавый оттенок. Несомненно, Мирей соврёт, если скажет, что интерес к её персоне ей чужд, и как бы это надменно ни звучало, место в тени предназначалось явно не для неё. Об этом она не забывала. Очередной жаркий день обрушился на Мусутафу всем своим, стремительно разгоравшимся зноем и духотой, которая, сгущаясь, становилась невыносимой. Стоило только девушке войти в магазин, как тут же прохлада коснулась её обнажённой кожи, принося неимоверное удовольствие. Бодрая музыка смешалась со стуком тележек и гомоном людских голосов, что, казалось, пытались перекричать друг друга. Ориентируясь по указателям, поблёскивавшим от серебристого цвета, Сакураи направилась в отдел с безалкогольными напитками. Взор её невольно падал на полки, ломящихся от изобилия различных товаров. Здесь можно было найти всё что угодно: начиная от бытовой химии, расположившейся недалеко от стенда с бестолковыми журналами, и заканчивая изысканными деликатесами, что раскупали довольно-таки быстро. Двигаясь вдоль стеллажей, образовавших широкие проходы, Мирей случайно вышла в зал со сладостями. Застенчивая ненамеренная улыбка не заставила себя долго ждать, когда девушка увидела любимые конфеты напарника. Попробовав их впервые, Сакураи аж скривилась от ужасно приторного вкуса. Она твёрдо невзлюбила, как они прилипали к зубам и те, возникшие от чрезмерной сласти ощущения, которые неприятной волной пробежали по её спине, вынуждая зажмуриться. В данный момент Мирей должна брезгливо отворачиваться от них, однако вместо этого глупо ухмылялась, и всё лишь по одной причине: Ястребу эта сладкая гадость до безумия нравилась. Любая мелочь, ассоциирующаяся с ним, навевала девушке тёплые воспоминания об их совместном времяпрепровождении, отчего душа её наполнялась неудержимой радостью. Не раздумывая ни секунды больше, Сакураи схватила несколько пачек конфет, уже представляя, как она будет вручать их Таками при встрече. Подарки для Мирей всегда много значили, а вернее, она ценила любовь, внимание и заботу, что вкладывали в них. Она бережно обходилась с каждой, подаренной ей вещичкой, независимо от того, сколько денег было на неё потрачено; это было совершенно неважно: даже крошечная самодельная открыточка могла её осчастливить. Все подарочки от фанатов девушка аккуратно хранила в коробках, которые она часто доставала, дабы в очередной раз почувствовать умиление и лёгкую взволнованность. Во всяком случае, как бы безгранично Сакураи ни любила получать сюрпризы, готовить и дарить их она обожала гораздо сильнее. Никакими словами невозможно описать те эмоции, когда в жизнь другого человека приносишь маленькое счастье и чудо. Потерявшись в раздумьях, Мирей не заметила, как дошла до нужного холодильника и, взяв воду с лимоном, поспешила к кассе, где толпилось много народу. Девушке нужно успеть заскочить ещё в одно место, прежде чем встретиться с Шото у лечебницы, в которой Рей уже ждёт их с нетерпением. На пятом этаже одного из крупнейших торговых центров Мусутафу, за тяжёлыми толстыми дверьми, охраняемыми двумя широкоплечими мужчинами в чёрных костюмах, расположился длинный стеклянный коридор, откуда открывался прекрасный вид на чудесный атриум, озеленённый вьющимися растениями и мелкими кустарниками, тянущимися к солнечному свету. Различные декорации, мелкие островки с очаровательными безделушками, роскошные фотозоны, выполненные в классических тематиках, создавали позитивную атмосферу, безостановочно приковывая заинтересованные взгляды отдыхающих. Еле протиснувшись сквозь шумную толпу, Сакураи направилась к явно недружелюбно настроенным работникам, изредка переговаривавшимся о чём-то между собой. Подойдя к ним, она хотела поздороваться, но ей не дали и слова сказать. — Геройская лицензия? Разрешение? — сурово произнёс один из охранников, синхронно преграждая путь Мирей вместе с другим сотрудником. Достав из сумки документ, она молча протянула его мужчине. Он грубо выхватив его, чуть ли не вырвав из рук владелицы, и принялся вчитываться в текст. — От журналистов стережёте? — невзначай задала вопрос девушка, ехидно ухмыльнувшись. — Издеваетесь? — холодно отреагировал его коллега, кинув на неё грозный взор. — С чего такие выводы? — брови Сакураи удивлённо взлетели вверх, изображая наигранную наивность, — Это всего лишь непринуждённая беседа, завязавшаяся чисто из интереса, — Вы постоянно ищите в людях только плохое? Или же вас что-то действительно задело? Он уже намеревался высказать колкость, как вдруг его товарищ, оказавшийся в состоянии крайней растерянности, передал ему карточку с информацией. Тот застыл на мгновение от ошеломления, а после еле слышно спросил у друга: «Что, реально она? Тот инцидент в Коммунарке…». Фраза тут же долетела до Мирей, изрядно удивив её. Она знала, что небольшой контингент японцев, к которому в большинстве своём принадлежали герои, наслышан о ней из-за её тесной связи со Старателем и другими профессионалами в области геройской деятельности, только вот мирные жители Японии толком не обсуждали ни её жизнь, ни заслуги по одной простой причине: известность девушки ограничивалась странами СНГ. Если бы Сакураи хотя бы раз поучаствовала в мировых миссиях, приняв на себя ведущую роль, то слава её перешла бы на новый уровень. — Пройти-то можно? — добродушно проговорила Мирей, прерывая их перешёптывания. Многозначительно переглянувшись, охранники расступились, возвращая девушке лицензию. Она кротко улыбнулась им напоследок и последовала по длинному проходу, заканчивающимся стеклянной аркой. Чем ближе Сакураи подбиралась к филиалу, тем нещаднее странное тревожное чувство одолевало её. Всё это для неё не впервой, однако относиться к этому равнодушно она до сих пор не могла. Жёлтое мягкое свечение стекало по стенам маленькой комнаты, выполненной в глубоких шоколадных тонах, придававших некоторую роскошь всему интерьеру. Бархатные декоративные подушечки, что были аккуратно уложены вдоль спинки круглого дивана, разместившегося около низкого столика, блистали позолотой всякий раз, когда исчезали тени. Терпкий аромат аметистовых лилий наполнил весь воздух, опьяняя и расслабляя до такой степени, что сладостное наслаждение стремительно перерастало в дурное самочувствие. Уже на протяжении пяти минут Мирей, не издав ни единого звука, недоумённо глядела на своё отражение в зеркале, не понимая, нравится ли ей то, что она сейчас видит. Она покрутилась, осматривая себя с ног до головы. Невольно сжав кулаки, девушка тихонько выдохнула через рот. В мыслях её возникала одна и та же фраза: «Слишком непривычно!». — Ну как там? Вы переоделись? — из-за плотной ширмы донёсся низкий женский голос с нотками нетерпения, — Может вам нужна моя помощь? Если что я… Неожиданно консультантка замолчала. Она замерла безмолвной статуей, широко раскрытыми глазами от восторга взирая на Сакураи, медленно обошедшую деревянную перегородку. Чёрный комбинезон с высоким горлом без рукавов, по всей длине которого проходили две винно-красные линии, изящно облегал чувственную фигуру героини, не стесняя движений и подчёркивая соблазнительные изгибы тела. Тёмные перчатки с бордовыми вставками по краю манжеты обнажали пальцы и практически доходили до плеч, защищая руки от внешних воздействий. Тонкую талию и округлые бёдра выделял тактический ремень, прочный и долговечный, кроме того на него Мирей иногда крепила несколько подвесов и подсумок для того, чтобы комфортно переносить снаряжение и быстро воспользоваться им в случае необходимости. Образ девушки завершали узкие сапоги чуть ниже колена на небольшом каблуке, особо не отличающиеся по цвету от геройского костюма. — Я бы не отказалась от вашего честного и объективного мнения, — расцвела в обаятельной улыбке Сакураи, — Мне идёт или всё-таки… ну не очень? Её искренний смех разлетелся по помещению, вырывая женщину из оцепенения. Та слегка прищурилась, а после озорно усмехнулась: — Не переживайте, злодеев обольстите! — она кокетливо подмигнула, коснувшись своего изумрудного кулона на груди. Мирей захихикала вместе с ней, прикрыв губы ладошкой. — Ну я же их не обольщать собралась, в конце-то концов! — весело воскликнула героиня, попытавшись сдержать смешок, — С ними я ласково обходиться не буду. Девушка хрустнула костяшками. — Так что там? Нормально смотрится? Не вульгарно? — вернулась к обсуждению своего наряда Сакураи. — Вульгарно? Я вас умоляю! Всё вообще прекрасно! Прелестно! — позитивно произнесла консультантка, доставая листочек со сплошным текстом из синей папки, — Давайте лучше уточним: вы просили починить костюм, облегчить его и добавить акцентные детали. — Именно, — подтвердила Мирей, что-то ища в сумочке. — Сидит удобно? Ничего не сползает? Если вас всё устраивает, то распишитесь вот здесь, пожалуйста. — Ага, минутку, — сосредоточенно глядя в зеркало, девушка дважды обернула шнурок вокруг шеи, и, защёлкнув застёжку, бережно поправив алое пёрышко таким образом, чтобы оно было в ложбинке между ключицами. Женщина улыбнулась. — Должно быть, эта вещь дорога вам? — предположила она. Сдержав робкий смешок, Сакураи опустила взгляд и еле заметно ухмыльнулась. Её красноречивое молчание говорило куда больше любых слов. С той самой бессонной ночи, когда Мирей до рассвета боролась с сильным жаром Кейго, таская лекарства и смоченные в холодной воде полотенца, прошло полторы недели, и в течение всего этого времени они были неразлучны. Находившиеся в четырёх стенах герои болтали часами напролёт обо всём на свете, не ощущая скуки и печали. Фильмов они посмотрели столько, что и не перечесть, а стоило только Ястребу немного оправиться, так развлечения пошли гораздо интереснее и бесшабашнее. Никто бы никогда не подумал, что после домашнего турнира по метанию ножей эта парочка способна энергично разучивать идиотский парный танец, а на следующий день гонять по всему дому на ковре-самолёте и поздним вечерком готовить кулинарные «шедевры», безобразно засвинячив всю кухню. Их галереи были забиты смешными, местами смазанными, непонятными, фотографиями и нелепыми видео, где постоянно присутствовал закадровый, дикий, неудержимый хохот. В общем, маялись они несусветной ерундой, и им это определённо нравилось. Недолго побеседовав с консультанткой о крупных компаниях, занимающихся созданием и обслуживанием геройских костюмов, девушка поставила свою подпись и вдруг резко застыла, моментально переменившись в настроении. Отвратительно предчувствие чего-то неладного охватило Сакураи, заставив помрачнеть. Что-то назревает, что-то непременно должно произойти…прямо сейчас! Мирей рванула на первый этаж, и тут же оглушающий грохот разлетелся по всей округе. Истошные людские крики, полные ужаса и паники, слились в страшный единый вопль. С невероятной скоростью мощная волна взрыва прокатилась по всему перекрёстку, сея вокруг невообразимый хаос. Густой чёрный дым заполонил всё пространство. Огонь чрезвычайно быстро и бесконтрольно перекидывался на соседние строения. От чудовищных разрушений сотрясались земля и воздух. Фонарные столбы и вывески обрывали провода, падали вниз, преграждая пути эвакуации. Неуправляемая толпа ринулась под эстакаду, толкая и давя друг друга, дабы вырваться вперёд. Душераздирающие визги смешались с отчаянными зовами о помощи, однако ни служб спасения, ни героев поблизости не было. Страх сковывал сердца граждан, забирая тоскливую надежду. — Помогите кто-нибудь, пожалуйста! Помогите! Умоляю! — слёзно вопил мужчина, пытаясь вытащить из-под обломков сына, — Пожалуйста! Он хватался за мчавшихся мимо него людей, стараясь получить хоть какую-то помощь, но те агрессивно отталкивали его и бежали дальше, не замечая ничего, кроме разрухи и непроглядной черноты. — Стойте, подождите! Нет! Остановитесь! Пожалуйста, помогите! — не унимал своих попыток мужчина, держа за руку рыдающего, судорожно втягивающего кислород мальчонку. — Пап, мне страшно, — прохрипел он, скрюченными пальцами вцепляясь в ледяной камень, — Мне страшно! Я не хочу…не хочу… — Всё будет хорошо! Будет хорошо, слышишь?! Нам сейчас обязательно помогут! — сквозь горькие слёзы внушал ему отец то, во что сам уже не верил, — Обязательно помогут… Мужчина вновь огляделся. Разум его терзало разочарование да такое, что переменилось оно гневом и презрением. Неслись незнакомцы к мосту, неслись обезумевшие, сами себя губящие. На вид — люди, а душонкой своей, мелочной… даже со зверем не сравнить, обидно за второго. Мчались они и позабыли о самом главном: о том, что человеком нужно оставаться при любых обстоятельствах. Из последних сил мужчина встал с колен, не планируя сдаваться, как вдруг кто-то сбил его с ног. Он постарался подняться, только вот это оказалось невозможным. В беге незнакомцы топтались прямо по нему, приминая к земле, словно его тут вообще не было. От боли мужчина скрючился, прикрыв лицо ладонями, ощущая горе, съедавшее его изнутри. Он уже был готов смириться со своей жестокой участью, но тут, по неясным для него причинам, люди разбрелись, уже не причиняя вреда друг другу. Мужчина осмотрелся: дорога была очищена от автомобилей, поваленных фонарей и других препятствий, мешавших жителям спокойно покидать опасную зону. Не раздумывая ни секунды больше, он хотел было броситься на поиски сына, однако чьи-то пальцы осторожно дотронулись его плеча, вынудив обернуться. Девушка с совершенно обворожительной улыбкой, вселяющей блаженное спокойствие, возвышалась над ним, держа на руках его ребёнка. Она выглядела так невозмутимо, так величаво, будто бы неистового кошмара вокруг для неё не существовало. — Идите прямо, придерживаясь левой стороны, — мягко, но строго проговорила Сакураи, бережно передавая обессиленного мальчишку отцу, — Там, в безопасности, о вас позаботятся как следует. Мужчина поражённо уставился на героиню. Он еле сдерживался, чтобы не рухнуть перед ней и не разрыдаться от благодарности и признательности, что переполняли его сердце, как нежданно, в тот же миг восхищение и растерянность его сменились самым настоящим ужасом. От утробного, яростного рыка загремели стёкла. Почувствовав тряску, Мирей резко развернулась. Из кровавой мглы вылетел громадный, лохматый верзила с рогатой бычьей головой на человеческом теле. Оттолкнувшись от разбитого шоссе, он высоко подпрыгнул и замахнулся кулаком, намереваясь атаковать. Молниеносно оттащив с помощью телекинеза мирных жителей к эстакаде, девушка увернулась от удара, рывком подскочив вверх. Она ухватила злодея за золотое кольцо в носу и что есть мочи швырнула его в полуразваленную стену магазина. Преступник медленно сполз вниз. Лёгкие его обдало жаром, в глазах двоилось, очертания предметов размазались. Всё было словно в тумане, и только девичий голос отчётливо прорывался сквозь звон в ушах. — Незаконное применение способностей в час пик, разбой и вандализм… Скверно! — Сакураи окинула громилу презренным взглядом, раскрывая тканевый мешок, который он потерял во время схватки, — Что это тут у нас… драгоценности?! С ума сойти, да это ж бриллианты! Люблю всё блестящее… Мирей восторженно усмехнулась, продолжая непринуждённым лепетом вгонять верзилу в недоумение, которое, к слову, продлилось недолго. Придя в себя, он тут же вознамерился броситься в бой, однако одежда, хорошенько припечатавшая его к асфальту, не позволила ему этого сделать. — Не смей рыпаться! — стальным тоном произнесла девушка, — Никто и никогда не выбирался из «безвольной тюрьмы» без моего на то желания. Захочу — будешь лежать, захочу — буду дёргать тебя за ниточки… — Да я раздавлю тебя! — свирепо рявкнул злодей, начав бешено биться, дабы выбраться из изощрённой ловушки, — Сломаю напополам и подкину труп тем людишкам под мостом! Слушая его пустые угрозы, девушка внезапно ощутила прохладный ветерок около себя. Не выжидая, она жёстко рубанула рукой снизу вверх и, сжав кулак в самый последний момент, отправила второго преступника в полёт сокрушительным апперкотом. Он громко клацнул челюсть, выходя из состояние невидимости, и рухнул на землю без сознания. — Да сколько ж вас здесь…- тихо пробормотала себе под нос Сакураи. В это же мгновенье всё вокруг задрожало. Витрины разлетелись на тысячи осколков, здания затрещали. Казалось, дорога вот-вот уйдёт из-под ног. Мирей принялась ловить предметы, пытаясь остановить невообразимый хаос, но мощная взрывная волна подхватила её и разъярённо отбросила назад. Девушка сильно врезалась в лежачий фонарный столб и должна была полететь кувырком дальше, но, вопреки дикой боли, успела зацепиться. Крепко стиснув зубы, Сакураи расстегнула пояс и, обвив им фонарь, перебралась на другую сторону. Не теряя ни миллисекунды, она рывком метнулась вперёд, преодолевая за одно мгновение огромное расстояние с ошеломляющей скоростью. Злость в ней расходилась, уже не зная предела. Кругом развал, а в мыслях лишь одно: как бы ей в одиночку вывезти это всё. Одно облегчение — бывали ситуации и похуже. Пулей проскочив огненную преграду, Мирей услышала натужное кряхтенье, доносившееся из-за поваленного грузовика. Обойдя его, она еле сдержала испуганный вздох, обнаружив героя, зажимавшего рану в животе. Он всхлипывал, издавая неразборчивые звуки. Кровь сочилась сквозь пальцы, пропитывая одежду. — Твою мать! Кто это с тобой сделал?! — с досадой воскликнула девушка, предпринимая все необходимые действия, чтобы остановить или хотя бы ослабить кровотечение, — Так, ладно. Ладно… Не отключайся! Ты слышишь меня?! Потерпи ещё немного. Всё будет хорошо, вернее, всё уже хорошо! — Тебе нужно уходить отсюда…беги скорее, — заговорил парень очень тихо, с трудом выдавливая каждое слово, — Он где-то здесь… — Замолчи и слушай меня! — серьёзно проговорила Сакураи, — Сейчас я перекину тебя к эстакаде. Твоя задача — позаботиться об эвакуированных и связаться с другими профи. В обязательном порядке! Ты понял меня?! — Но как я… — Твоё ранение я заживлю. Не беспокойся об этом. — А ты? — обескуражено промолвил он. — А я сама справлюсь! — жёстко произнесла героиня, — Если всё удастся… Она не успела договорить, как вдруг её обдало жгучим жаром, в один миг всё заполыхало, ярко-оранжевые языки закрутились, злорадно заплясали вокруг, выбивая пульс. Мирей оттащила коллегу к мосту, не успев его немного долечить, и бросилась в пламенный всплеск, вспыхнувшим так ослепительно, что от яркого блеска всё обратилось в черноту. Стоило только девушке пересечь препятствие, как тут же жуткий, немигающий взор жёлтых глаз пронзил её насквозь. Губы злодея растянулись в безумной улыбке. Он, прохрустев пальцами, скинул с себя разодранную, старую накидку, дожидаясь, когда же его противник к нему приблизиться. И тогда Сакураи без каких-либо раздумий сделала первый ход. Она молнией метнулась вперёд и практически дотянулась до шеи врага, как тот внезапно выпустил волну сокрушительной энергии. Дорога разрознилась надвое ужасающей, огромной трещиной, рассыпая руины и раскаляя воздух до такой степени, что безболезненно вдохнуть было невозможно. Слепящая вспышка затмила действительность, и мерзкий гортанный смех вырвался из груди мужчины. Чувство превосходства от блистательного триумфа накрыло его с головой, вышибая бдительность. Отбросив пепельные волосы назад, он осмотрелся в поисках бездыханного, изуродованного тела, однако один лишь хаос продолжал его радовать. Преступник недоумённо приподнял брови. Какой-то панический страх сцепил его. Он убеждал себя в её смерти снова и снова, дабы нагнать на себя успокоение, только вот, ужас, наоборот, усиливался. Судорожно сглотнул вязкий комок, образовавшийся в горле, злодей медленно обернулся. Вырвавшись из багровой дьявольской дымки, Сакураи со страшной силой замахнулась напряжённой ногой, описав дугу в пространстве, и мощным летящим ударом вынесла неприятеля, отчего тот, не устояв, покатился вверх тормашками, разбив себе нос, ушибив пару рёбер и разодрав руки о валяющиеся повсюду куски стекла и мусор. Первые секунды он не мог даже пошевелиться, мыча от неимоверной боли, а затем беспомощно пополз к вывеске, безостановочно оглядываясь на грозно приближающийся к нему силуэт, шепча один и тот же вопрос: «Как ты выжила?». В совершенном безмолвии Мирей плавно продвигалась сквозь море огня, испепеляя бессильного мрачным хладнокровным взглядом. Озаряясь пламенем, радужки её глаз приобрели неестественный, притягательный жёлто-зелёный оттенок, и, подобно хризолиту, поразительно блестели, напрочь рассеивая напускную самоуверенность и храбрость противника. Казалось, с преступниками данного инцидента покончено, но не тут-то было. Тяжёлый диск, ударяясь о плиты, летел прямо на девушку, яростно рассекая воздух. Сакураи развернулась. По другую сторону расщелины стояло восемь человек, явно намеревавшихся разрушить все её планы. Они командой понеслись к ней, и, наверное, именно тогда героиня твёрдо решила, что тратить время на каждого из них совершенно бесполезно. Мирей перехватила пластинку, и десятки небольших обломков, воспаряя над землёй, молниеносно закружились бешеным вихрем, нещадно разбрасывая и нейтрализуя злодеев. Девушка осторожно отошла назад. — И это всё на что ты способна? — слегка покачиваясь, хрипло посмеялся преступник, убирая светлые пряди с лица, — Ты совсем забыла про меня… Мерзкий голос злорадно протянул последнюю фразу. — Открою тебе страшный секрет: порой просто обездвижить может быть вовсе недостаточно! — сорвался он на крик, и в тот же миг от мощнейшего взрыва содрогнулась улица. Огненная волна покатилась к эстакаде, безжалостно пожирая деревянные конструкции и сметая всё на своём пути. — Сотни невинных людей! Там сотни невинных людей! — эта мысль как гром среди ясного неба пронеслась в сознании Сакураи, сотрясая её. Есть всего несколько секунд, несколько секунд на принятие судьбоносного решения, от которого зависит не одна жизнь, и иногда, чтобы сохранить что-то ценное, нужно пожертвовать чем-то, не представляющим большого значения в данной ситуации, даже если померкшая цена на фоне обстоятельств даст о себе знать позже. — Каменная лавина! — выкрикнула героиня, выбросив руку навстречу пламени. Здания на первой линии разом разнесло в клочья, дорога разбилась на куски, и весь мусор, все материальное, сгребаясь в одну огромную, сокрушительную массу, с немыслимой скоростью уносилось вперёд, навстречу зловещему огню. Безумный ветер взвыл, и стоило только разъярённым стихиям встретиться, как тут же пламя вспыхнуло пуще прежнего. Сила чудовищного столкновения вместе с ужасом разлетелись повсюду, заставляя людские сердца сжаться. Взволнованная толпа ошарашенно глядела на поле боя, пребывая в неведении. Журналисты и группка папарацци пытались пробиться вперёд с целью получения более полной картины происходящего, однако сотрудники правоохранительных органов никому не позволяли приблизиться к сигнальной ленте, игнорируя тысячу вопросов от граждан. Неумолчно звучал разноголосый гомон, отовсюду доносились крики, одобрительные и душещипательные возгласы, как внезапно жуткая тряска вынудила всех замолчать. Широко раскрытыми глазами люди наблюдали за адским танцем пламенных языков, стремительно взлетавших в небо, где-то там, вдалеке, под кошмарный грохот разрушений, и тем, как густая завеса пыли скрыла всё вокруг, развеяв чёрный дым. Никто и слова не мог сказать. Такая тишь кругом установилась, благодатная, по-настоящему радостная, приносящая безмятежность. Все чего-то ждали, с надеждой взирая на постепенно оседающая пелену, и вскоре в сопровождении ослепительно сияющего солнца проступил изящный силуэт, вызвавший бурный восклик восхищения. Еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться от безмерного счастья, Мирей улыбалась такой чарующей и беззаботной улыбкой, что невозможно было смотреть на неё равнодушно. Она ступала по парящим камням, уже прикидывая какую колоссальную сумму ей придётся заплатить за сокрушение практически всей улицы. Девушка махнула рукой работникам полиции, разрешая тем, наконец-то, вмешаться. Она посоветовала им пройти по соседнему переулку, сообщив, что именно там их дожидается кучка поверженных злодеев, и после обернулась к толпе: — Кому-то нужна моя помощь? Ой, кажется, я не представилась. Моё имя Мирей! Приятно познакомиться! Тут же со всех сторон немедленно засверкали яркие вспышки камер, репортёры засуетились, а новые фанаты уже начали выстраиваться в очередь за автографами и порцией позитива. Признаться честно, Сакураи души не чаяла в обожании и интересе других людей к своей персоне. В какой-то степени она зависела от общественного мнения и признания. Быть может, героиня и жила ради того, чтобы восхищать общество, как бы грустно это не звучало. Удобно устроившись на мягком диване, расположившемся неподалёку от журнального столика, Шото время от времени поглядывал на настенные часы, терпеливо дожидаясь прихода Мирей, по всей видимости, задержавшуюся на патруле. Он уже прознал о её фееричном дебюте, который с большой вероятностью ей в скором будущем принесёт небывалую популярность. Зарекомендовать она себя, конечно, умела всегда. Это даже стало частью её образа: появляться эффектно и делать всё в лучшем виде. Неожиданно двери больницы резко распахнулись и в вестибюль влетела Сакураи, создав много шума. Она поправила волосы, дружелюбно поздоровалась с регистратором и, перебросившись с ним ещё парочкой слов, направилась к Тодороки, явно заскучавшему за двадцать минут ничегонеделания. — Рада тебя видеть. Извини что опоздала, — расцвела в искренней улыбке Мирей, — Пунктуальность — это не моё, сам же знаешь. — Всё в порядке, — убирая телефон в карман, спокойно промолвил парень, — Поздравляю тебя со стартом! Ты отлично справилась. — Спасибо большое! — сердечно проговорила девушка, тепло взглянув на него. Они последовали по просторному коридору к палате матери. Лаконичные плакаты, рекомендации и инструкции на тему здоровья были, пожалуй, единственным украшением средь белоснежных стен, залитых яркий светом ламп. — Ты сегодня до скольки работаешь? — внезапно поинтересовался Шото. — До двух планировала, но Фуюми позвала на ночь, так что… — Ого! А чего так допоздна хотела? — изумился он, — Ты же обычно после полуночи уже дома. — Ну, я-то обычно работаю с утра, а сегодня так не получилось. Мне нужно было костюм забрать. Ты мне, кстати, так ничего про него и не сказал! А ведь я поменяла его немножечко. Выделив последнее слово интонацией, она усмехнулась. — Да вроде ничего не изменилось. Ты летом в России такой же носишь уже два года точно. Сакураи слегка затормозила и, встретившись с недоумённым взглядом парня, слабо ухмыльнулась. Всякий раз такая невнимательность и неумение понимать намёки с его стороны по-доброму смешили её. — Тебя чем-то не устроил мой ответ? — озадаченно спросил он, услышав подозрительный тяжкий вздох. — Да нет всё хорошо, — простодушно, без тени обиды ответила Мирей. — Точно? — Проточно! Ты мне лучше скажи, как ты сам? Как учёба? — заботливо осведомилась она. — Да нормально всё. Тренируемся, тренируемся… Впрочем, думаю, ты и без каких-либо подробностей всё понимаешь. Нам стали ставить дополнительные тренировочные часы. Впервые такое было в субботу, ну это тогда, когда мы должны были изначально с тобой встретиться, но всё сорвалось. Ты извини, что так всё случилось. — Ну-ну, прекрати! Встретились же? Встретились! Это главное. Тем более герои — люди-то непостоянные. Смена планов происходит молниеносно, причём на постоянной основе, по себе знаю, да и по друзьям, и по коллегам своим, — оптимистично произнесла девушка. — Да, ты права. Всё чаще я это замечаю… — Ничего. Привыкнешь, — несколько сурово отчеканила Сакураи. — Привыкну, — с долей обреченности промолвил Тодороки. После этих слов они ненадолго замолчали, помрачнели, погрузившись в свои мысли и переживания, увлеклись размышлениями настолько, что чуть не прошагали дальше нужной двери. Именно в этот момент Мирей вдруг ощутила безграничную радость, а вместе с тем трепетное волнение от предвкушения долгожданной встречи. Стоило только девушке переступить порог небольшой комнатки, как тут же глаза её, горящие беспредельным счастьем, встретились с серо-карими уставшими глазами женщины, смотрящими на неё так ласково, с такой мягкостью, с какой могла глядеть только она. Сакураи кинулась на Рей с объятиями, не сдерживая звонкого смеха. — Как же я рада наконец-то увидеться с тобой! — пламенно проговорила героиня, — Я просто не верю, что ты рядом, не верю, что всё это по-настоящему! Женщина же сама тихонько рассмеялась, сильнее прижимая её к себе. — Я уже думала, что никогда тебя больше не увижу! — чистосердечно призналась Рей. Слёзы подступили сразу же. — Шото, иди к нам! — заголосили они вдвоём. — Да ну… я не любитель такого… Он не успел закончить фразу, как Мирей резко схватила его за руку, утянув обниматься. Простояли они так несколько минут, наслаждаясь безмятежной близостью душ, расставшихся однажды так нежданно, и между тем солнышко скрылось за кучевыми облаками, отчего в палате, и без того лишённой всякого тепла, стало холоднее. Глубокая апатия и какое-то уныние застолбились в воздухе. — Как твоё самочувствие? — сразу же поинтересовалась девушка, медленно присаживаясь на стул. — Уже намного лучше. Спасибо. А вы как? — женщина обратила чуткий взор на сына, приобняв его за плечо. Какой-то он сегодня особенно молчаливый. По крайней мере, ей так показалось. — У нас всё порядке, — со своим непоколебимым спокойствием произнёс Тодороки. — Ну и славно! — облегчённо промолвила Рей, переводя взгляд на Сакураи — Мир, ты чего такая? — Какая? — недоумённо поинтересовалась она. — Неразговорчивая какая-то, сдержанная. Стесняешься, что ли? — Да нормальная я вроде… — Ну где же? Стесняешься! — умилённо продолжила женщина, — Про дебют, блестящий, всё ещё не рассказала… не узнаю тебя. По телефону болтаешь без умолку, а тут… Девушка обескураженно посмотрела на неё. — А ты уже знаешь? — Фуюми мне звонила. — Ах вон оно что! А мне она ничего по этому поводу не сказала, только сообщение отправила с настойчивой просьбой остаться на ночь, и я догадываюсь зачем… — Маленький сюрприз тебе, наверное, готовит, — растроганно предположила Рей. — Да, может быть. Она просто чудо! — от всего сердца заявила героиня. Тут у Шото завибрировал мобильник. Он спешно приложил его к уху и, молча выслушав чью-то яростную брань, громкую настолько, что она разлеталась на всю палату, повергая остальных присутствующих в замешательство, вышел в коридор. — Это его тот самый друг? — разорвав кратковременную паузу, полюбопытствовала Мирей. — Да, тот самый, — немного задумчиво протянула женщина. Молчание вновь установилось вокруг. Желание поговорить было велико, тем для разговора так много, что выбрать что-то одно из поразительного множества представлялось немыслимым, но одновременно и страшно было: невесть что вспомниться, неизвестно какие глубокие чувства растревожатся, невиданно во что это всё выльется. — Мои письма… ты ведь получала их? — осторожно спросила Сакураи. В ответ Рей лишь нежно улыбнулась и направилась к письменному столу. Она выдвинула ящик и достала оттуда тёмно-коричневую лакированную коробку, после чего передала её девушке. Та пару секунд не решалась заглянуть внутрь, однако, в конце концов, безудержный интерес взял вверх. Подняв крышку, героиня обнаружила внушительную стопку конвертов. — С ума сойти! Ты всё сохранила! — воодушевлённо произнесла она, — А сколько тут писем от Шото… — Я тебе больше скажу, я их все неоднократно перечитывала. Все ваши успехи и достижения…как же мне было радостно узнавать о них. Жаль, что мне так и не удалось поприсутствовать там, увидеть всё это лично, своими глазами, — горько промолвила Тодороки, засмотревшись на чудесные сапфировые цветы, обрамлённые изумрудными заострёнными листьями. Сияя от солнечных лучей, они действительно завораживали своим великолепием, подобно хрупкой драгоценности, — Столько лет прошло, и мне всё кажется, что жизнь моя — вовсе не моя, как будто со стороны всё наблюдаю. Здесь, в одиночестве, я всегда думаю о том, что произошло и как оно могло бы быть, если б я была мудрее, сильнее, мужественнее… Тогда я даже не заметила, когда наше счастье дало трещину, когда всё начало ломаться. — Это не твоя вина, -вполголоса проронила Сакураи. Невыносимая печаль затеснилась в груди. — Милая, не вини его во всём. У него очень трудная жизнь, — сквозь ком в горле проговорила Рей, предаваясь воспоминаниям о муже. — Я не уверена, что нам стоит… — Мир, всё в порядке, — перебила она её, — Я просто хочу, чтобы ты знала, что он ничего не оставляет позади. — Я вижу это и ценю, — как-то отчуждённо произнесла девушка, ощутив, как внутри всё сжалось от боли. Руки затряслись. Вновь в мыслях всплыли те ужасные ссоры, когда дом сотрясался от яростных и истеричных криков. Сакураи ей об этом не расскажет. Нечего её волновать. — Ты так повзрослела! — с доброй улыбкой произнесла женщина. — Ну за десять лет это должно было случиться, — нервно усмехнулась героиня. — Я в другом плане. Ты и Фуюми… — Ох, нет! — прервала Мирей её, — Мы с ней слишком разные, абсолютно, во всём. Она такая благоразумная, спокойная, а я… Я вообще другая! Во мне той мудрости, той мягкости и нежности нет. Да и веду я себя не так, — голос девушки стал тише, — Смотрю на Фуюми и всё понять не могу: по силам ли мне то, что она на себя взяла. Смогла бы я также отказаться от своей свободы и бескорыстно дарить любовь? — Сакураи обратила потерянный взгляд к хмурому небу, — Я слишком своенравна и свободолюбива. Привязанности не покажу, но, знай, вопреки всему, семья мне дороже всего на свете. Рей только хотела ответить, как вдруг в комнату вернулся Шото. Он был явно чем-то озадачен. — Мне нужно уже возвращаться, — Тодороки неловко почесал затылок. — Ты серьёзно? Уже?! — изумлённо спросила героиня, забыв про свои откровения, — Давай я тебя отпрошу. — Не выйдет. — Да ладно, всё хорошо! — понимающе проговорила женщина, — Спасибо, что пришли. Рей крепко обняла их на прощание, никак не желала отпускать, но переборов себя, всё же отстранилась, с затаённой грустью глядела им вслед, и стоило им только оставить её, как тут же она тяжко выдохнула и медленно подошла к окну, устремив взор в небесную ввысь. Бледные пальцы нежно дотронулись до синих лепестков, вновь воскрешая старые воспоминания и прежние печали. Впереди ещё много дней. Кто знает, может быть, там будет место для счастья? Жаркое солнце уже давным-давно скрылось за горизонт, заволакивая город вечерним сумраком. Дивная, сумеречная безмятежность разлилась по гаснущему небу, и только вдалеке чёрные облака сгущались и наслаивались друг на друга, застилая багровую зарю. Ещё мгновение и всё постепенно заблестит, запестрит в свете ярких огней. Телевизионные экраны на всю стену громадных зданий, рекламные баннеры и неоновые вывести прогонят с улиц мегаполиса ночную темноту, а там, на самой окраине, где единение с природой было так высоко, зажгутся тусклые фонари и звёзды засияют выразительнее. С ловкостью перепрыгнув большое расстояние между строениями, Сакураи, немного пробежавшись, резко оттолкнулась от самого края плоской крыши старого кирпичного дома, исписанного граффити сверху донизу, и зацепилась за прут арматуры. Подтянувшись, она вскарабкалась на выступ и осторожно прошла по нему, преодолев тоненькую решетку, заросшую вьющейся лозой. Поднявшись по лестнице, девушка замерла, задрав голову вверх. Башня на двадцать пять этажей, украшенная золотистой подсветкой и повторяющими геометрическими узорами, предстала перед её глазами, поражая точностью линий. Мирей сделала шаг назад. Сможет ли она настолько приблизиться к бездонной выси, откуда вид восхитительный открывается, где птицы свободно парят и ветер — вечный, преданный спутник? Героиня невольно взглянула в небеса бескрайние, и тогда сомнения ушли прочь. В следующий миг Сакураи одним прыжком молниеносно взлетела вверх, отчего дыхание перехватило с непривычки, сердце забилось радостно и встревоженно одновременно. Достигнув цели, всем телом она прижалась к остроконечному шпилю, обнимая его руками, ощущая, как неустойчиво она стоит на своих ногах. Весёлый, искренний смех рвался из груди, и как же трудно было отдышаться из-за этого. Откинув волосы с лица, девушка только и успела ахнуть: вдоль спокойной, широкой реки, гладь которой была застлана разноцветными бликами, бесконечной полосой тянулись небоскрёбы. Они мелькали, переливались в свете друг друга, рисуя на воде красочные зигзаги, что плавно ускользали под шикарный, соединяющий две части города мост, и стремительно растворялись в его тени. Необъятный простор и красота городского пейзажа непередаваемо захватывали дух. — Здесь здорово, не так ли? — внезапно донеслось из-за спины героини. Услышав знакомый, приятный голос, она тут же обернулась, расцветая в лучезарной улыбке от необъяснимого чувства счастья, нежданно и сильно разволновавшего её. — Ястреб?! — изумлённо воскликнула Мирей, — Привет! — Привет, привет, — с весёлой смешинкой проговорил Кейго, пройдясь по узкой конструкции, — Честно, я даже не знаю с чего начать, хотя нет, знаю, твой дебют, — он восторженно посмотрел на напарницу, — Мне кажется, ты не представляешь, какой произвела фурор. Все только о тебе и говорят. Твою мать, ты затушила пожар! Ты вообще это понимаешь?! Полнейший разъёб! И это не только я такой впечатлённый. — Льстишь и вгоняешь в краску, — смущённо промолвила Сакураи, — но спасибо огромное! — Никакой лести! — отрицательно покачал головой Таками, галантно протянув ей ладонь, — Соизволите присесть? Усмехнувшись, девушка схватила его за руку и соскользнула вниз, после чего они устроились на краю выступа. — На самом деле я могла лучше справиться с этим инцидентом, — призналась Мирей, — Из-за того, что я замешкалась в начале, эвакуация прошла далеко не гладко, вследствие чего пострадало много людей. В целом, эвакуация — моя нелюбимая обязанность из трёх основных. Она неплохо мне даётся, однако мои причуды намного полезнее в сражении и спасении, да и душа у меня к ним лежит. А в самом конце, — Сакураи горько ухмыльнулась, — мне пришлось разнести пол-улицы. Для меня это неприемлемо даже на старте сезона. — Не стоит так сильно заморачивать по этому поводу, — Ястреб ободряюще улыбнулся, — Ты почему-то не берёшь во внимание тот факт, что ты в одиночку выполнила все задачи. Знаешь, ситуация, в которой ты оказалась, слишком странная! Предполагаю, ты осталась одна-одинёшенька, из-за того, что подобные происшествия произошли в Токио, в Осаке, в Сендае, в Киото, в Наре и ещё в пяти городах одновременно, куда, собственно, и сбежались практически все герои. По идее, при таких обстоятельствах ты даже штраф не получишь за уничтожение и повреждение имущества. — Шутишь, что ли? — девушка одарила его недоумённым взором, — Я уже получила своё «письмо радости» и обмерла, ознакомившись с его содержанием. — Ты серьёзно?! — ошеломлённо произнёс парень, — Чёрт с ним! Да даже если и так, то в любом случае платить не ты должна, а те, кто пост покинул, и то, скорее всего, не в таком размере, в каком там предписали. Что за сумма, кстати? В ответ Мирей лишь протяжно выдохнула, уголки губ слегка приподнялись, а в глазах читалась полная растерянность. — Всё так плохо? — обеспокоенно поинтересовался Кейго. — Ну… — она замялась, осознавая, что бесплатная работа в течение нескольких месяцев ей точно обеспечена, — Я бы не сказала, что всё плохо. Нормально, пойдёт. — Давай я тебе помогу? — предложил напарник, — Думаю, это не особо ударит по моему кошельку. Стоило ему только договорить, как тут же Сакураи ошарашенно взглянула на него, перепугавшись такого великодушия, и горячо выпалила: — Нет, не стоит! Я благодарю тебя за твоё неравнодушие, но я вполне могу решить эту проблему самостоятельно. Да и чего мы всё обо мне? — она резко сменила тему, просияв обворожительной улыбкой — Расскажи, как твой день прошёл. Быть может, есть что-то новое по нашему делу? Ах да, а ещё у меня для тебя маленький сюрприз. Только мне надо в агентство Рюкью зайти и забрать его. — Сюрприз? — удивлённо промолвил Таками, вырвавшись из тревожных мыслей. — Ага, — застенчиво проговорила девушка, — Ну это так… приятная мелочь… — Мир! — умилённо воскликнул Ястреб, ласково усмехнувшись, — Это я должен тебе подарок дарить, а не ты мне! — Да почему же? Я это без повода, просто так, — лицо Сакураи лучилось счастьем, — Сразу предупреждаю! Что там я не скажу, так что можешь допрос не устраивать. А ещё ты на мои вопросы так и не ответил… — Ты про работу? А, я ж забыл! У меня для тебя есть замечательная новость, — произнёс парень, простодушно улыбнувшись, — Вдаваться в подробности не буду, скажу кратко, — он выдержал небольшую паузу, — У нас теперь есть номер автомобиля преступника! На мгновение девушка превратилась в безмолвную статую. Всё настолько славно, что даже не верится! Она медленно развернулась к нему в неподдельном изумлении. — Правда?! — вполголоса спросила Мирей. — Правда. Стоило только Кейго подтвердить сказанное, как тут же она ликующе рассмеялась. — Охренеть! Я просто не верю! — вскрикнула Сакураи от восторга, крепко-крепко сжав Крылатого героя в объятиях — Какой же ты молодец, Ястреб! Какой молодец! Самый лучший! Робко и неспешно Таками дотронулся до спины девушки, отзываясь на столь неожиданный порыв нежности. Русые мягкие волосы коснулись щеки парня, и сладкий, головокружительный, одурманивающий аромат окружил его облаком. Очарованный лёгкой, радостной речью и звонким хохотом, заставляющим в очередной раз просиять от счастья, он чувствовал, как нечто тёплое растекается по всему телу. — И что? И что? Когда информация будет? — возбуждённо протараторила Мирей, отстраняясь от Кейго. — Завтра… с утра, — немного заторможенно промолвил напарник. — Что это с тобой? — растерянность во взгляде её была такой искренней и глубокой, что Кейго сам невольно забеспокоился, — Я тебя напугала? — Да что ты, нет, конечно, нет! — тут же он усмехнулся. — Ты мне говори если что-то не так, а то доведу тебя до белого каления. Улетишь на своей фирменной скорости! — беззаботно залилась смехом Сакураи, отчего Ястреб расплылся в улыбке. — Мир… — Да? — Может, поужинаем вместе? — воодушевлённо предложил Таками, — Отметим твой первый рабочий день, да и вечер чудесный. Что дома-то сидеть? У меня на примете есть одно местечко, очень хорошенькое. Тебе там точно должно понравиться. Встретившись с взором завораживающих золотистых глаз, девушка тут же застыла. Она на секунду задумалась, затем хотела была согласиться, но внезапно остановилась, продолжая о чём-то размышлять в замешательстве. — Ну так что? — поинтересовался парень — Полетим? Мирей лишь неловко опустила веки под натиском сомнений. — Ястреб… — она осеклась — Я бы с удовольствием, но меня уже Фуюми позвала там на ночь, все дела… — А, ладно, я всё понимаю, — совершенно без какой-либо обиды произнёс Кейго. — Ты ничего себе не надумывай. Я отказываюсь не потому что у меня желания нет, наоборот, мне очень хочется, — призналась Сакураи, — Просто у меня уже есть планы, я ведь пообещала явиться, форс-мажоров нет, да и это же Фуюми, всё-таки далеко не тот человек, к которому я равнодушно отношусь… — Мир! — добродушно усмехнувшись, перебил он её, — Мир, успокойся. Всё в порядке. Мы можем всё перенести. Что на счёт завтра или… — Слушай, а давай ты со мной? — внезапно проговорила она, — Ну, к Фуюми, я имею в виду. — А так можно? — неуверенно спросил Таками. — А почему нельзя? — с недоумением промолвила девушка, — Фуюми гостей обожает. Уж тебя она точно рада видеть будет! Поверь мне. Тем более, мне сказали, что можно с собой и компанию захватить. Ястреб с теплотой посмотрел на свою напарницу. — Хорошо. Только ненадолго, — наконец произнёс он, широко расправив алые крылья, — Полетели? Ночная тьма уже расползлась по небесам, гася последние признаки уходящего дня. Всё окунулось в благодатное спокойствие, утонуло в тенях ночи, и ветер, наконец, разнёс прохладу вместе с едва уловимым запахом лета. В поместье, между тем, стало совсем-совсем мрачно. Темнота расползлась практически по всем комнатам, не добравшись лишь до одной: до кухни. Там на протяжении трёх часов Фуюми занималась бумажной работой, время от времени поглядывая на циферблат настенных часов, что тикали негромко, осторожно, словно боялись рассеять абсолютный покой, установившийся ещё с вечера, когда жаркое солнце уже потихоньку начало скатываться за горизонт. Совсем скоро уже должны прийти гости. Именно с этой мыслью девушка, поставив точку в отчёте, торопливо сгребла все бумажки и понесла их в свою спальню с чувством блаженного облегчения. Она положила стопку документов на стол, после чего рухнула на кровать, протяжно выдохнув. Тишина воцарилась в комнате, причём такая странная, поистине пугающая и самая что ни на есть глухая: все звуки, даже стук сердца растворялся в ней, казалось, сама жизнь угасала в этом неведомом, гнетущем ощущении, застолбившемся в воздухе. Тодороки медленно поднялась с постели, пытаясь понять, что же здесь не так и что за беспричинный страх заставил всё её тело покрыться дрожью. Она осмотрелась. Ничего. Наверное, просто усталость, не более… Зацикливаться на этом Фуюми и не стала. Её ждали дела куда гораздо важнее, а именно в планах у неё была ночь кино, которую она традиционно устраивала для Мирей в честь её маленьких успехов и побед. По обыкновению, данное событие всегда проходило неимоверно весело. Девушки по возможности всегда приглашали близких друзей, да и про братьев не забывали, наоборот, их они предупреждали заранее, дабы те ничего не задумывали на этот вечер, но, к превеликому сожалению, сегодня ни Нацуо, ни Шото, в силу обстоятельств, не смогут прийти, что, безусловно, печально. Быть может, удастся собраться всем вместе на следующей неделе? Это было бы так здорово! Бросив мягкие пледы на кресло, Тодороки поспешила в свою спальню переодеться. Она проскочила мимо приоткрытой створки сёдзи и, уловив какое-то движение в гардеробной, оцепенела, задержав дыхание. Воображение начало выдавать ужасное, а интуиция бить тревогу. Что-то не так. Здесь определённо что-то не так! Вырвавшись из плена страха, Фуюми резко толкнула дверь и, включив свет, остановилась на пороге комнаты. Взгляд судорожно метался по маленькому помещению, подобно испуганному зайцу, загнанному в западню, но как итог — ничего девушка так и не обнаружила или, вернее сказать, никого. В полном смятении она медленно развернулась и направилась в сторону кухни, оставив светильник включённым. Одна и та же картинка всплывала в голове, и чем больше Тодороки думала об этой ситуации, тем глубже в ней заседало опасение того, что в доме есть кто-то ещё. Неужели ей просто показалось? Она ведь видела что-то, точно видела! Погружённая в тягостные раздумья, Фуюми вернулась за своим телефоном. Она ярко помнила, как положила его на столешницу около высокой стеклянной вазы с белыми цветами, однако здесь ничего найти не удалось. Без лишних промедлений девушка побежала в зал, затем в спальню, где она разбросала декоративные подушки в процессе активного поиска, но и это не помогло. Тодороки села на стул и, прикрыв глаза, принялась рыться в памяти, пытаясь вспомнить, куда она убрала девайс. Не мог же он просто исчезнуть? Вдруг из другой комнаты раздался звонкий щелчок. По началу Фуюми растерялась, однако стоило ей только предположить, что это могло быть, как тут же кровь застыла в жилах и сердце бешено забилось в ушах. Девушка, сделавшись бледнее самой смерти, еле встала на ноги, чуть было не рухнув, и осторожно покралась к выходу в коридор. Присев на корточки, она ледяными руками оперлась на стенку, несмело выглянула из-за угла, и в то мгновение, казалось, даже в глазах потемнело от сильнейшего чувства панического ужаса, казалось, острый деревянный кол впился в кишки, заставляя съёжиться на полу. Догадки того, что это был звук выключателя в гардеробной, некогда светлой, освещённой и на данный момент заполненной жуткой, беспросветной чернотой, оправдались. Внезапно настольная лампа начала мигать и меркнуть, намереваясь потухнуть. Тодороки бросилась к ней, как всё вмиг обратилось в кромешный, бездонный, удушливый мрак, и сколько бы она не старалась всё исправить, свет утонул в ночной тьме. Снова пришла мёртвая тишь, и ничего не происходит, только слёзы выступили и покатились по щеке. Фуюми спрятала лицо в коленях и стала прислушиваться к гробовому безмолвию. Часы всё ещё тикают: тик-так, так-так, тик-так. Замедляются. Тик-так. Крик с плачем рвётся из груди. Тик-так. Нежданно чьи-то неторопливые шаги послышались вдалеке. Они приближались. Задыхаясь, девушка спряталась под столом, зажав себе рот. Ещё чуть-чуть и от этого кошмара, творящегося вокруг, она потеряет сознание, а там кто знает, что с ней случится. Нежданно кто-то замер у двери в спальню. Прижавшись к стенке, Тодороки зажмурилась, плечи её дрожали, трясущиеся губы беззвучно умоляли, чтобы сюда никто не вошёл. Вдруг тяжёлое дыхание, непонятные постукивания и угрожающий скрежет начали отдаляться, и тогда Фуюми пришла идея выбежать в сад. По её соображениям, нужно было всего лишь незаметно пройти пару комнат. Вот только двинуться даже страшно было, не то чтобы бродить по поместью в непроницаемой темноте. Тодороки принялась ждать. Секунды превращались в минуты, минуты — в часы, и всё это, казалось, уже скоро обратится в вечность, как неожиданно на первом этаже всё стихло, даже равномерное, гнетущее тиканье прекратилось. Учащённое сердцебиение стало бить пуще прежнего в виски, но Фуюми, собрав последние силы, сосредоточенно поджидала тот самый нужный момент. Тут раздался скрип лестницы, ведущей наверх, и Тодороки дёрнула в коридор, толком собой уже не управляя. Волна ужаса захватила горло, не давая набрать кислорода в лёгкие, глаза стало жечь, а тело само неслось куда-то вперёд, так быстро, так стремительно. Душа ушла куда-то в пятки, точно обмерла, и терять уже было нечего. Оставалось совсем чуть-чуть до заветного выхода, однако Фуюми явно не представляла, что её подстерегает в той черноте. Стоило только девушке вылететь в холл, как в физиономии её замер дикий, всепоглощающий, неотступный страх, заполонивший рассудок. Она встала как вкопанная, точно задеревенела, лицезря зрелище, что никогда, даже при неодолимом желании, не забудет. Худой силуэт, скривившись в три погибели, слегка покачиваясь вперёд и назад, мерно выцарапывал что-то на полу. Хриплые вдохи содрогали костлявые плечи, длинные волосы прикрывали лицо этого нечто. От шока Тодороки взвизгнуть не успела, крик застрял внутри удушливым комом, а чужак продолжать что-то выводить, не обращая никакого внимания на беззвучно рыдающую девушку, не способную пошевелить даже мизинцем. Мерзкий скрежет расходился по дому, намертво заседая в где-то внутри. Нежданно силуэт замер, медленно наклонил голову набок, растянув рот в оскале, и уставился прямо на Фуюми своими крошечными пустыми белыми глазёнками. В следующий миг, неестественно перекосившись влево, оно выросло в метра два, прохрустев суставами и растопырив когти, давая понять, что оцепенение пора разорвать. Изнеможённая ужасом этого безумия Тодороки рванула к кабинету отца, слыша, как нечто бросилось вслед за ней, что-то нашёптывая. Сжав зубы до боли, она ускоряла бег, отгоняя от себя любые отвратительные мысли. Чужак же был всё ближе, протягивая длинные пальцы к её белоснежным волосам, однако девушка не сдавалась: она практически достигла цели, как вдруг её схватила за лодыжку, рывком повалив вниз. Выпустив душераздирающий вопль, Фуюми пнула ублюдка и попыталась вырваться, но все дёрганья её были напрасны. Он сжал её шею обеими руками, отчего та что-то про сипела, стараясь расцепить его холодные пальцы. — Вот и настал конец, да? — желчно прошипел незнакомец, стискивая горло сильнее, — Если б эта чёртова, безмозглая поджигательница вела себя тише, то всё было бы иначе. Но она ведь всегда думает только о себе? Конечно! Она всегда думает только о себе, и ни ты, ни ваша грёбанная семейка её не волнуют. А я ведь с самого начала это знал. Я всё знал, знал… что эта конченная эгоистка кого-угодно сведёт в гроб… Слова обрывками долетали до Тодороки. Кряхтя от мучений, она терялась в безграничном страхе, и сейчас, признаться честно, ей не было дела до того, что несёт этот обезумевший подонок и о ком он вообще говорит. — Ты сожалеешь? О чём же? Это не твоя вина, что ты связалась с этим. Тебе просто не повезло, как и тем остальным, — бред его уже звенел где-то в ушах и мышцы слабели с каждой секундой, длившейся, по ощущениям, целую вечность, — Меня не коробит твоя жизнь: продолжится или прекратится в данный момент — мне всё равно. Одной душой лишь меньше… Руки его сцепились ещё крепче, девушка вновь задёргалась в попытке освободиться, как внезапно с улицы послышались недоумённые голоса. — Что-то у вас темновато… — усмехнулся Ястреб. — И не говори, — в изумлении поддержала его Мирей, окидывая взглядом поместье, что по обыкновению должно было освещаться множеством оранжевых фонариков, — Даже в окнах на первом этаже свет не горит… Фуюми дома вообще? Она посмотрела на Энджи, затем на Кейго и Такеяму, но никто ничего не ответил. Старатель нахмурился. Чувство тревоги, не покидавшее его всю дорогу, больше не казалось ему пустым звуком. Он зашагал быстрее, и стоило ему только коснуться входной двери, как тут же в один миг все светильники разом зажглись, рассеивая ночной мрак. Герои озадаченно переглянулись между собой. Сама по себе эта тишь пугала, да и Тодороки не вышла их встречать, что уже неимоверно странно. Не мешкая больше, они забежали в дом, разбрёдшись по комнатам. Сколько бы они не звали Фуюми, ответом всё служило безмолвие. Тогда красные перья Таками разлетелись по всему дому, сканируя окружающую обстановку. Вдруг где-то в кабинете послышались тихие всхлипы, и парень сразу кинулся туда. Как ошпаренный он влетел в комнату и тут же направился к нужному месту, где и лежала девушка, горько рыдая и прикрывая ладонями лицо. Она прижалась к письменному столу, вся съёжилась, тяжело хватая кислород, и надрывалась, выдыхая его. Перепугавшись не на шутку, Крылатый герой осторожно сел около неё, впав в смятение. В эту же минуту прибежали и другие. — Что здесь произошло?! — замерев на пороге, ошеломлённо воскликнула Горная леди, пропуская вперёд Старателя вместе с Сакураи, бросившихся к Тодороки, которая всё ещё боялась хоть немного двинуться с места. — Фуюми! Фуюми! — нервно протараторил Энджи, обхватывая её дрожащие плечи, — Посмотри на ме… — Убери руки! — истерично вскрикнула она, вырываясь из объятий отца, — Не трог… — Стой, стой! Тише, подожди. Фуюми, остановись, — поймала её Мирей, однако Тодороки со всех сил оттолкнула её и понеслась в коридор, задев плечом Такеяму. Фуюми спряталась в своей спальне, уткнувшись носом в подушку, и без преувеличений единственное, что она могла сейчас делать — это лежать и плакать, судорожно сжимая одеяло от каждого громкого стука. Паника вновь охватывала её лишь от одной только мысли о кромешной темноте и том чудовище, что растворилось в этой черноте, как только объявились герои. Она не желала думать об ином исходе событий, не представляла, чем бы всё это закончилось, если б они задержались хоть на несколько секунд. Об этом хотелось забыть, но воспоминания как назло рисовали яркие картинки случившегося в измученном ужасом рассудке. — Фуюми, — ласково прошептала Сакураи, легонько погладив её по растрёпанным волосам, — Выпей водички, пожалуйста, и пойдём умоемся. Старатель присел на край матраса, отчего тот сильно прогнулся под его весом. Горная леди, устроившись у письменного стола, жестом позвала к себе Ястреба, однако он, немного нахмурившись, отрицательно помотал головой, облокотившись на шкаф. Тодороки медленно развернулась на бок, и измученный взор её по очереди задержался на каждом присутствующем в комнате. Она поднялась с постели, принимая стакан воды. — Что произошло? — стараясь сохранять спокойствие, промолвил Энджи, заглядывая в её лицо, как нежданно от увиденного он оцепенел в непонимании, затем в ужасе, из которого мгновенно родилось неописуемое бешенство. Глаза его загорелись злостно и, встретившись с ними, Фуюми испуганно опустила взгляд, начиная опять переживать. Мужчина бережно убрал её волосы назад, оголяя шею со страшными синяками. — Кто это сделал?! — яростно вспыхнув, рявкнул он, отчего девушки тут же сжались. Воздух нагрелся до такой степени, что всем резко стало жарко и очень некомфортно. Неожиданно треснуло стекло — это эмоции Мирей начали себя выдавать. — Держи силы под контролем! — со всей строгостью обратился к ней Старатель, — Твоя безудержная злоба никогда ни к чему хорошему не приводила! Это уже пройденный этап. Не нужно к нему возвращаться. В тот момент Сакураи словно жаром обдало. Затаённый, неистовый гнев просверкал в её стальном, хладнокровном взоре. Оскорблённая этим неуместным выговором, она прикусила губу, дабы не сказать ничего лишнего. — Энджи, этот стакан всё равно не вписывался в вашу коллекцию стаканов, да и на верхнюю полку он не влезал, так что не очень-то и печально будет, если он разобьётся, — вмешался в разговор Кейго, — Не накаляй обстановку из-за мелочей. Ты ведь и сам не являешься примером невозмутимости. Еле сдержав улыбку, Мирей, искренне удивлённая и растроганная этими словами, взглянула на него с сердечной благодарностью. Никто и никогда до этих самых пор не заступался за неё перед грозным Пламенным героем. — Да я испепелю тебя, наглец! — процедил он сквозь зубы — Не зарекайся о том, чего не сделаешь, — сухо произнесла Сакураи. — Может быть, хватит уже! — не выдержала Юу, вскочив со стула. Казалось, перепалки было уже не избежать, как тут тихий, слабый голосок Фуюми заставил всех замолчать: — Когда он пришёл, свет везде потух, — уставившись куда-то перед собой, промолвила она, — Я спряталась под стол… слышала, как он ходил. Я думала… что смогу выбежать на улицу, но он меня поймал… Уродливый, состоявший из сплошной черноты, до смерти худой, он начал меня… душить, и пока он это делал, рассказывал мне о какой-то «безмозглой поджигательнице, по чьей вине он сюда пришёл»… Сущий бред! Я не понимаю, о ком он… Пап, ты не знаешь? Мир? «Поджигательница» — пронеслось в голове Сакураи, и тут же душа её в пятки ушла от осознания того, что эта речь, скорее всего, было о ней. Она побледнела. Сердце где-то в глотке бешено забилось. Тот ублюдок, строчивший ей угрозы… это он! Подонок, явившийся из тени… как всё сходится! Вот только откуда он знает про то, о чём никто на белом свете знать не знает. Стакан разлетелся вдребезги, заставив всех встрепенуться. Он напал на Фуюми. Чёртов урод! — Вызывайте полицию! — холодно произнесла Мирей. Подлечив сестру, она выбежала в коридор. Таками последовал за ней, прося остановиться и поговорить, однако та его как будто не слышала. Девушка направлялась в свою спальню, как внезапно какая-то нацарапанная надпись на полу привлекла её внимание. Стоило ей только прочитать её, как тут же грудную клетку болезненно сжало. Шокированная, словно погружённая в кошмар, Сакураи села на корточки. — Мир, что с тобой? — встревоженно проговорил Ястреб, после чего и сам посмотрел на странное послание.

«Больница Нисиго»

— В чём смысл, ты знаешь? — недоумённо спросил парень, поднимая напарницу за руки. Он с волнением глядел в её поникшее лицо, на её дрожащий подбородок и губы. Она же вот-вот расплачется… — Мир… — Он меня знает, мою семью знает, моих друзей знает, моё прошлое знает и постоянно напоминает мне о нём. Он, блять, всё знает! Этот ублюдок… — шёпот её, наполненный невыразимой болью и откровенным страхом, заставил героя в миг помрачнеть. Чувствуя, что ещё чуть-чуть и слёзы побегут ручьями, Сакураи послушно пошла за Кейго, держа его ладонь. Они скрылись в первой попавшейся комнате, после чего продолжили этот непростой разговор. — Пять лет прошло, а я всё огребаю… — не могла уняться девушка. Она плюхнулась в кресло, не отводя глаз от Таками, который, по какой-то причине, так и остался стоять у двери. Это её насторожило. — Мир… — Да? — Ты сказала, что он тебе напоминает о прошлом, — сдержанно начал он, — Что это значит? Этот вопрос эхом отразился в её голове, и только сейчас до неё дошло, о чём она ему тогда от горечи взболтнула. Сжав кулаки с такой силой, что костяшки побелели, Мирей промолчала. — Он обижал тебя? Сердце Сакураи пропустило пару ударов. Ястреб сам не дышал, замер в ожидании ответа, приготовился к нему, крепко стиснув челюсти так, что скулы нервно напряглись, как и все его тело. — Прости, что? — выдавила она из себя наконец, прижав руки к груди. — Он тебя как-то обидел? Гробовая тишина повисла в воздухе, и под её натиском девушка боялась издать хоть один единственный звук. Эта тема… нет, это невозможно обсуждать. Героиня медленно подошла к окну, бледная, холодная, отчуждённая, в совершенном безмолвии. Ей бы хоть о чём, лишь бы не об этом… — То дерево в саду — заговорила она — напоминает мне о моем детстве. Каждый раз когда мне было одиноко и грустно, я всегда усаживалась под его кроной, вся уверенная в особенности этого места. Оно казалось мне по-настоящему дивным и прекрасным, я даже думала о его исключительности, ведь там мне никогда не было плохо… — Мирей… — … оно всегда расцветало в июле, но, боюсь, в этом году всё будет иначе. Это дерево больно, и его уже не вылечить. Оно непременно умрёт, и я не больше не увижу, как оно вновь зацветёт… — горячие слёзы, что она так пыталась сдержать, побежали по щекам. — Мир… — … я бы снова хотела посидеть под его кроной, — робко прошептала она, опуская веки, — очень бы хотела… Ощутив тёплую руку на своей спине, Сакураи легонько вздрогнула, однако не отпрянула, позволяя алому крылу нежно обнять её, игриво щекоча хрупкое плечо. Девушка тотчас же расплылась в томной улыбке, тихо усмехнувшись. Она по-прежнему глядела на Кейго опечаленно и мягко, дожидаясь, что он, как обычно, улыбнётся ей в ответ. Вот только после этого душещипательного, поэтичного монолога о восхитительном он больше не мог смотреть на неё без угрызений совести и сочувствия. Как же он был слеп… — Извини… Н-не мог бы ты принести мне мою сумку? — неожиданно попросила героиня. — Конечно, но не могла бы ты ответить… — По-моему, я оставила её в коридоре, — уже настойчивее промолвила она, нахмурившись. Такого камня на душе Таками не было давно. От одного лишь её холодного взора всё внутри сжалось, а эта отстранённость… Что же он натворил… — Хорошо. В коридоре, да? — скрепя сердцем, уточнил Ястреб. — Ага. Спасибо. Мирей без сил рухнула в кресло. — Прости, я не хотела тебя расстраивать, — замерев у двери, проговорил он, — Скоро вернусь. В тот момент самообладание окончательно покинуло её. Сакураи зарыдала бесшумно, но так горько и безудержно, как не плакала ещё никогда. Она только что оттолкнула того, с кем ни за что ссориться не хотела, того, кто слёзы её неоднократно вытирал и заставлял хохотать в ту же секунду. Оттолкнула из-за какой-то сумки, которая ей даже толком не нужна… — Постой! — неожиданно воскликнула девушка, вынуждая напарника обернуться. Она медленно приблизилась к нему и еле слышно проговорила, — Ты помнишь тот вечер, когда мы отдыхали с твоими друзьями в баре… — Помню, — напряжённо промолвил он, сжимая кулаки. Мирей хотела было продолжить, но замерла. Что если этот ублюдок находится где-то рядом и подслушивает их? Тут, на фоне этих пустых сомнений она начала злиться на саму себя. Пора уже это прекратить! Больше не выходит тащить всё на себе в одиночку. Всё изменилось, и если раньше она пыталась добраться до него таким, крайне не надёжным способом, то теперь есть возможность обойти это. Времени больше нет, медлить нельзя. Молчать будет гораздо опаснее. Без каких-либо колебаний Сакураи наклонилась к уху парня и всё, всё, что только можно было, рассказала, старалась сокращать, но подробности почему-то сами собой срывались с языка. Она невольно схватилась за его куртку, продолжая нашёптывать ужаснейшие вещи: всё, что думала, всё что слышала, всё что видела, и чем больше Ястреб узнавал, тем стремительнее глубокая подавленность перерастала в страшную бурю неумолимого гнева, захлёстывающую разум, мысленно уносящую туда, где кроме ненависти нет ничего. Все эти дни он ничего не замечал, а Мирей же всё также общалась с друзьями, тренировалась, работала, ночами сидела около его кровати, помогая оправиться после болезни, и даже виду не подавала, что в её жизни всё потихоньку катится к чертям. — Я хочу, чтобы это пока что осталось между нами, — девушка с тревогой заглянула в его лицо, хмурое, отрешённое, показавшееся ей таким зловещим, что она непреднамеренно отстранилась, вся оробев под пронзительным, холодным взором, пробиравшим своей нешуточной угрозой до мурашек, — О чём ты… думаешь?! — Угрожает, говоришь… — губы Кейго расплылись в кривой ухмылке, и вместе с тем помимо презрения в его голосе прозвучало искреннее, на сколько это было возможно, сострадание. Поддавшись вперёд, он заключил её в объятия, чувствуя, как мучительно чувство вины терзает изнутри и тоска теснит грудь. Все эти сантименты… с чего это они? Почему герой воспринял это так близко к сердцу? — Ястреб! Ты в порядке? — несколько испуганно проронила Сакураи, кладя холодные руки на его спину. — Не обо мне тебе сейчас нужно волноваться, — с горьким смешком ответил он, — Зачем же было столько молчать? — Я думала, так будет лучше… — Ну и бред же! — Ты злишься на меня из-за этого? — тихо прошептала Мирей. — Нет, конечно же, нет, — парень осторожно погладил её по волосам, — Ты ни в чём не виновата, и то, что произошло сегодня… в этом тоже нет твоей вины. Скоро всё это закончится, я обещаю тебе. Всё будет по справедливости… Этот ублюдок отплатит стократно за все страдания, что он причинил тебе и… — Ястреб, подожди, не нужно… — перебила она его, — Не говори такого, пожалуйста. Мне не станет от этого лучше. — Что же мне сделать, чтобы тебе стало лучше? — проговорил он, заботливо вытирая пальцами её мокрые щёки. — Честно, когда речь заходит о нём, я сама не знаю, чего хочу. Правда, я очень много думала об этом и всегда приходила к разным выводам. Иногда мне хотелось ему отомстить, но тут же я гнала эту мысль подальше от себя. Я не хочу причинять ему зло… это не моя путь, это не выход, я не хочу становиться такой же, как он, понимаешь? Однако, эта вся ситуация с Фуюми… всё стало только запутаннее. Я теперь совсем ничего не понимаю и врать тебе не хочу, в какой-то степени мне даже приятно от того, что ты или оте… Старатель можете с ним сотворить, но меня это не осчастливит, так нельзя. В основном я просто хочу, чтобы это всё поскорее подошло к своему логическому завершению, поэтому давай вместе что-нибудь придумаем, и завтрашний день, быть может, что-то да изменит. И знаешь, бывало, я целыми днями только и думала о том, как тебе об этом рассказать. Была идея даже оставить послание в книжке, — Сакураи ухмыльнулась, — Но в то же время, я почему-то избегала этого момента. Так тяжело хранить секреты, и такое облегчение, наконец-то, избавиться от них. — Мне кажется, я тебя подвёл, — хмуро начал Таками, — Я был единственным человеком, который действительно мог догадаться, что что-то не так, но я этого так и не сделал. — Ястреб, я поделилась этим с тобой не для того, чтобы ты корил себя за что-то, наоборот, мне нужно сказать тебе «спасибо», ведь именно ты помогал мне держаться всё это время. Кроме того, будь я твоём месте, я бы не справилась лучше. Никто из нас просто не был готов к этому разговору… А ещё знаешь, что? — внезапно приободрилась она, — Я тебе сюрприз свой отдать забыла, а ты сидишь и молчишь! Намекнул бы хоть! Эх, Ястреб, Ястреб, ну как ты так-то, а? Пошли к остальным, они нас потеряли уже, наверное… — Умеешь же ты резко сменить тему! — расцвел он в обворожительной улыбке, пропуская Мирей вперёд. — Живи и учись! — высоко вздёрнула она нос, после чего расхохоталась, выскочив в коридор. Сотрудники полиции покинули поместье только глубокой ночью, когда яркие звёзды неспешно и умиротворённо плыли по тёмному небосклону, который, кажется, вот-вот уже озарится красным на востоке, и где пылающее солнце опять засияет своим ослепительным оранжевым блеском. Летний, волнующий своей неосязаемой нежностью аромат листвы разлился повсюду, отчего и в доме царила некая атмосфера безмятежного, благодатного спокойствия. До рассвета ещё далеко… И, быть может, оно и хорошо, ведь именно таких моментов не хватает в жизни, полной хлопот и движений: некогда просто остановиться и перевести дух, посвятив себя полностью тому, что дано каждому и априори очаровательно лишь одной своей сущностью. Неторопливо пройдясь по саду, Мирей уселась под тем самым больным деревом, верно служившим ей когда-то давно чудотворным оберегом от всех несчастий и невзгод. Прошло много лет с тех пор и вот вновь она пришла сюда, но не для того, чтобы найти утешение, а с целью проститься с ним и вместе с тем какой-то весёлой частичкой своего весьма грустного детства. Протяжно выдохнув, девушка закрыла глаза, продолжая с бесстрастием на лице, однако всё же с пылкой страстью в сердце думать о событиях прошедшего дня. Часы, на удивление, шли идиллически медленно. Старатель и Ястреб, сидя в кабинете, всё обсуждали работу, расслабленно потягивая хорошенький коньяк двадцатилетней выдержки из бокалов, Фуюми с Такеямой же благополучно заснули в зале при тусклом свете ламп, развалившись на огромном диване, и одна лишь Сакураи бродила по темноте, отделившись ото всех, и о чём-то всё переживала. — Ты чего не спишь? — нежданно донеслось с энгавы, отчего героиня встрепенулась, поднимая взгляд на напарника. — Не хочу я, — вполголоса промолвила она и слегка пододвинулась влево, приглашая Кейго устроиться рядом. — Даже от прыжков своих не устала? — по-доброму усмехнулся он, — Как тебе кстати твоё «усовершенствованное» передвижение? Оно стоило того? — Шутишь, что ли?! Конечно! — воодушевлённо воскликнула Мирей, заставляя собеседника широко улыбнуться — Представь, что вокруг тебя практически все как-то повлияли на свою мобильность с помощью причуд, а ты один всё ещё бежишь на своих двоих где-то позади. Я так долго шла к этому, и я горжусь продлённой мной работой. Вдумайся, целый два года! И такой результат… Это значительный рост! Я ликвидировала свою самую большую слабость, и теперь, когда начало положено, можно дальше совершенствоваться. — Можно вопрос? — Конечно. — Ты так и не объяснила, почему тебе потребовалось два года, чтобы научиться накладывать телекинез на свою одежду и следственно на себя. Это по типу… — Да, это очередной мой прикол. Вообще мои причуды — это сплошной прикол, несмешной анекдот, — девушка расцвела в улыбке, — Столько людей говорят о том, что мне повезло, что мои причуды — это невероятный подарок судьбы и я должна распорядиться им верно, но они даже не представляют, через что мне пришлось пройти, чтобы стать той, кем я сейчас являюсь. Скажу по секрету, в самом начале мои причуды были жалкими и бесполезными. — Преувеличиваешь. — Нет! Сам рассуди, чем полезен телекинез, когда ты максимум с его помощью можешь поднять табуретку или согнуть ложку, или же то же самое лечение, когда маленькую царапинку залечить — великая проблема и трагедия, а если и удалось, то уже сил ни на что другое нет. Я тренировалась постоянно! Вот встала в шесть и занимаешься до тех пор, пока кровь из носа не хлынет и рвать не начнёт, а для меня, если это случалось, это был потолок. Всё, сил нет! И так каждый день. Праздники, не праздники, каникулы, не каникулы, болеешь, не болеешь — всё равно. Вот встала и вкалываешь! Больно — не больно, плохо — не плохо, просто берешь и тренируешься, и фраза ещё постоянно повторялась: «Недостаточно! Ты можешь лучше!». А я смотрела по сторонам и думала: «Я вот уже намного сильнее своих сверстников, куда ещё же?», но нет. «Ты не успеваешь! Ты отстаёшь! Ты не войдёшь даже в топ сто!» — Сакураи смеялась над этим, повествуя с оптимизмом, — И когда чудо свершалось, мне говорили: «Ты молодец!». Я стою и киваю в предобморочном состоянии, после чего иду в душ и там падаю вниз, так как трясущиеся ноги тело не держат. Не думай, что у меня такое состояние было постоянно. Я могла быть утомлённой, но достаточно часто я была всё-таки полностью обессилена. Честно, я сама чересчур увлекалась этим да и не жалела себя. Мне так нравилось, когда к Энджи приходили его друзья, коллеги, и они смотрели на мои тренировки с такими широченными глазами! Ты бы видел! — искренне расхохоталась героиня, — Сколько же было лестных слов в мою сторону! Это восхищение… блаженное чувство. Я была готова ради него Землю перевернуть! А ещё, когда приехал Михаил Петрович, он хотел выбрать себе ученика, в честь этого организовали что-то по типу фестиваля. Короче, суть в том, что он выберет одного, самого лучшего. Я осознавала, что он является одним из сильнейших героев с причудой телекинеза, что он умеет то, о чём я даже подумать не могу. Ястреб, он научился левитировать! Твою мать, ты вообще понимаешь, что это такое?! На тот момент, к фестивалю, в моём распоряжении была только огроменная сила поднятия и манипулирования, то есть я не могла разламывать предметы, помогать себе в передвижении, просто я обладала хорошей базой. Не хочу показаться высокомерной, но я превосходила всех своих конкурентов, так что, очевидно, выбрали меня. И вот я стою с Михаилом Петровичем на первой тренировке, и он понимает, что я ничего особо-то не умею. Тогда и начались новые круги ада. Я могла сидеть над предметом и пытаться его разломать при помощи телекинеза весь день, до посинения старалась, и ничего. Ещё я тогда первый раз попыталась применить телекинез к себе, но меня… в общем, мне было так плохо, и весь мой запас сил тут же улетучился. Я спросила, почему так. Мне ответили, что это моя слабость, которую нужно преодолеть. В итоге мы решили сконцентрироваться на разломе, а передвижением я занялась только в восемнадцать, уже сама. Я принцип-то поняла. Мне просто нужно было время. В начале был кошмар и страдания, зато потом всё стало легче. Теперь моя следующая цель — левитация. Мне, конечно, до Михаила Петровича, как до Бомбея пешком, но я не отчаиваюсь! — Мир, ты сумасшедшая! — шокированно произнёс Таками. Ещё до этой истории он догадывался, какой ценой ей достался этот блистательный успех, но чтобы такой… — Ой, не надо говорить, что у тебя было по-другому, человек, попавший в первую десятку профессионалов в восемнадцать лет, ставший ещё и самым быстром героем, — Сакураи ухмыльнулась. — Я и не отрицал, а ещё, кажется, ты сказала «левитировать». Летать, значит? — усмехнулся Кейго, — Получается, скоро забудешь того, кто тебя в облака поднимал?! Вылетишь из гнезда… — Ага, тебя забудешь! –залилась звонким смехом Мирей, — Будем летать вместе… — Верно, — мечтательно протянул он, — Я буду тебя подрезать… В тот же миг девушка, возмущённо ахнув, рывком перевернулась на бок и с игривым недовольством уставилась на напарника исподлобья, вызывая у того добродушный хохот. — Вот как значит! Всё с тобой понятно! Я уже записала тебя в чёрный список, — манерно произнесла она, смеясь через каждое слово. — Как теперь жить… Мгновенно сделавшись молчаливой, Сакураи мимолётно взглянула на Ястреба, после чего обратно легла на спину, в шутку потеснив его. — И что это было? — лучезарно улыбнувшись, поинтересовался он, — Ты обиделась? Да ладно тебе! Я же пошутил. — Да, не обиделась я! — Ага, конечно, — со смешком проговорил Кейго. — Я, правда, не обиделась! — уже убедительнее начала наставать на своём героиня. — Хорошо-хорошо. Извини, во всяком случае. В абсолютном безмолвии Мирей загадочно посматривала на него время от времени, и стоило ей только встретиться с внимательным взглядом парня, тут же уводила глаза в сторону, скрывая озорную улыбку. Таками же тихо посмеивался с этого и, сам того не замечая, очарованно любовался девушкой, не пропуская ни одной её кокетливой ужимки. — Ястреб, — наконец нарушила она тишину. — А? Сакураи хотела было уже что-то спросить, как вдруг телефон её прозвенел от какого-то уведомления. Сначала она думала прочитать его позже, однако, узнав от кого оно, поняла, что это касается её работы. Извинившись перед героем, Мирей разблокировала девайс, чтобы узнать в чём же дело, и тут ошеломление не заставило себя долго ждать. Она в глубокой растерянности повернулась к Кейго. — Что такое? — обеспокоенно проговорил он. — Кажется, мне простили тот погром, который я устроила в ходе сегодняшнего инцидента… — Ну вот, — Таками сложил руки за голову, довольно ухмыльнувшись, — Я же говорил, что они пересмотрят эту неприятную ситуацию… — Погоди, — девушка с подозрением покосилась на него, — Ты ведь к этому никак не причастен? Ястреб усмехнулся. Хитрый огонёк заплясал в его ласковом взоре, устремлённом на Сакураи. — Нет, — чётко и твёрдо произнёс он, поднявшись с земли, — И знаешь, что я думаю? — Что же? — хмуро промолвила она. — Уже скоро на работу, а ты даже не спала, — Кейго неспешно приблизился к ней и, осторожно приобняв её крылом, повёл к дому, — Отдохни хоть пару часиков. — Это ты сделал! — всё не могла уняться героиня. Однако Таками её словно не слышал. Весь путь Мирей только и твердила одно и то же, а когда они остановились у двери в спальню, она нахмурилась, холодно взглянув на него. — Мир, ну хватит, — спокойно проговорил Ястреб, простодушно улыбнувшись, — Всё, остынь. На это девушка ничего не ответила. С протяжный выдохом она плюхнулась на кровать, тоскливо уставившись в потолок. Ей тревожно. В голове уже на протяжении нескольких дней крутится одна и та же назойливая мысль, и, кажется, сейчас наступил тот самый момент, чтобы ей поделиться. — Помнишь историю про детективов, чьё место мы заняли с тобой после их гибели? — мрачно произнесла Сакураи, — Я часто прокручивала в голове фразу Тошико: «Скажи, что я поступаю правильно!». Она чего-то ужасно боялась, точно тебе скажу. А сам момент её исчезновения после того, как она, вероятнее всего, узнала правду… Ястреб, я не первая… Уверена, что этот ублюдок связывался с ней, и если у неё был ответ, то он должен был где-то остаться. У меня есть некоторая часть сообщения… если всё сойдётся, найдутся недостающие кусочки, то мы сможет добраться до него. Пока ты будешь заниматься машиной, я попробую добраться до личных вещей Тошико и поискать там что-нибудь. — Мирей… — Теперь я всё беру в свои руки. Пора уже это закончить, — решительно промолвила героиня. — Мир… — со всей серьёзностью вновь обратился к ней Кейго, сурово сводя брови к переносице, — Пообещай мне, что вся эта твоя деятельность не обернётся долбанной трагедией… — Всё будет хорошо — … и что одна ты тоже никуда, как угорелая, не побежишь. — Я же говорю, всё будет в порядке. — Пообещай, — стальным тоном потребовал он. — Не могу… — прошептала Сакураи, — Я не знаю, что произойдёт завтра. Боюсь не сдержать своё слово… — она замялась, — Но всё же я сделаю всё возможное, чтобы исполнить твоё настояние. Доверься мне. — Я и так тебе верю, — тепло проговорил Таками. В голосе его по-прежнему звенело беспокойство, — Просто будь осторожна. На этом их беседа и окончилась. Крылатый герой вновь засел с хозяином поместья в его кабинете, толкуя с ним о недавно случившихся инцидентах в преддверии рассветного часа, да спрашивал что-нибудь изредка, дабы не оставаться в гробовой тишине, тот же ему отвечал, устало, несколько даже неохотно. Так и просидели они до утра.