Не одна

      Тук-тук.       Мгновенно разлепив веки, несколько секунд нахожусь в дезориентации, не понимая, что происходит. Мыльная картинка перед глазами начинает проясняться, когда я протираю глаза и слышу приглушённый голос Годжо, доносящийся из-за двери:        — Всё в порядке? Ты там уснула? — хоть его тон и привычно-насмешливый, но нотки беспокойства всё равно проскальзывают. Достаточно лишь секунды, и я оглядываюсь по сторонам, понимая, что всё же задремала в его ванне.       — Да, — отвечаю сразу на два вопроса, голос хрипит, я прокашливаюсь. Вода уже не такая горячая, и по телу проскальзывает холодок, — скоро выйду!       Когда звук его шагов отдаляется, моё сердце начинает постепенно успокаиваться после внезапного пробуждения. Ещё около минуты пытаюсь прийти в себя, а после включаю горячий душ и быстро смываю с себя всю усталость этого дня.       Подойдя к запотевшему зеркалу, быстро протираю его и в отражении сразу цепляюсь за мешки под глазами и чёрные потёки туши. Русые корни сильно отросли и явно контрастируют с остальными волосами. А раньше я следила за ними очень тщательно и осветлялась чуть ли не каждые две недели. Сейчас совсем нет времени...       Ладно, надо собираться и топать домой. Я же хотела зайти к Годжо только на чай, зачем в ванную попёрлась...       Хотя перед этим у нас был довольно неприятный разговор насчёт клана Зенин. Если кратко, то вывод один: мудак этот Наоя.       Мельком взглянув на свою грязную одежду, вспомнила, что сильно испачкалась, пока валялась на земле с Адамом. О завесе мы тоже поговорили, и Годжо сказал, что считает это какой-то проверкой. Кто-то из шаманов, проклятий или мастеров проклятий проверяет свои силы. А зачем? Всё по тому же поводу. Скоро что-то произойдёт, и нам надо быть к этому готовыми.       Пока рассматривала небольшое окровавленное пятно на джинсах, появившееся во время падения, в голову пришла мысль, что я отделалась лишь лёгким испугом. Если бы Адам не подложил руку мне под голову и не закрыл от взрыва... Кто знает, очнулась бы я вообще? А ещё... Одеться мне не во что, каких-либо вещей к Годжо я не перенесла, так что попрошу переместить меня прямо в халате, который сейчас как раз собралась надеть.       Я вновь сосредоточилась на своём отражении и принялась умываться, дабы стереть следы туши.       Устала... Может, в отпуск? У шаманов же есть отпуск? На недельку хотя бы.       Опустив взгляд, сжала кулаки.       Нет. Сейчас не время. Вот уничтожим тех проклятий, и поеду куда-нибудь далеко-далеко, где нет этих чудовищ.       Я надела халат, вышла из ванной комнаты и направилась на кухню, где что-то шаманил мой любимый.       — Что делаешь? — мурчу ему на ушко, когда подхожу совсем близко к плите.       — Блинчики, — он улыбается, — будешь?       — Конечно! — воскликнула, садясь за стол. — А потом телепортируешь меня к Акио?       — Ты не останешься? — он знал, что нет, но в его голосе всё равно отчётливо проскользнули нотки уныния.        — Мы же договорились, Сатору, — я нахмурилась, а он ловко перевернул блинчик, — до тридцать первого октября я буду жить с Акио.        — Да помню, помню, — его тон стал немного обиженным, но было понятно, что это он не всерьёз, — любишь его больше, чем меня! Помнишь, мы про рейтинг говорили? Я у тебя на третьем месте!       Рейтинг? А-а-а! Ничего себе он вспомнил. Поездку в Лондон, блин. Мы же тогда не встречались!        — Это было давно и неправда. Да и вообще, я тут поняла, что рейтинг — полная чушь, я люблю вас одинаково! Просто его, как друга, а тебя, как самого лучшего пусечку!        — Пусечку? — он ухмыльнулся, слегка повернув голову в мою сторону.       — Да!       Мужчина медленно выключил плиту и положил лопатку. С серьёзным видом развернулся и, почти по-кошачьи, стал приближаться ко мне.        — Пусечка значит? — его тон был игривым, но взгляд всё ещё серьёзен.       — Тебе не нравится? — не понимаю его эмоций. Он со мной поиграть хочет? Или ему действительно неприятно? По его лицу ничего не ясно.       Он подходит ближе и опирается руками о спинку стула, на котором я сижу. Когда он наклоняется ко мне, наконец замечаю в его глазах хитрющую искорку, которая даёт понять, что это всего лишь игра.       Годжо застывает на месте в нескольких сантиметрах от моих губ.        — Так кто я? — шепчет он басом, пока его ладонь мягко касается моего оголённого бедра, доступ к которому так любезно открывал халат.       Я мгновенно расплываюсь в улыбке и закидываю руки на широкие плечи мужчины, наклоняясь к его уху.       — Пу-сеч-ка, — игриво шепчу, начиная заводиться в предвкушении его реакции.       — Сейчас покажу тебе, какой я пусечка, — Годжо ухмыляется и резко поднимает меня за бёдра, усаживая на стол.       Он медленно оттягивает большим пальцем мою нижнюю губу и какое-то время просто рассматривает каждый сантиметр моего лица: сначала губы, потом нос, глаза и вновь губы. Его вторая рука бесстыдно заползает под полы халата и хватает за бедро, мягко оглаживая его.       — Кто-то тут у нас без трусиков? — парень слегка смеётся, убирает ладонь с моих губ и перемещает её на шею, притягивая моё лицо ближе к своему. Поцелуй получается слишком властным и страстным, Годжо слегка прикусывает мне губы, от чего по всему телу пробегают горячие мурашки. Я чувствую, как к щекам прилипает краска.              Он отстраняется, прерывая поцелуй, и безотрывно смотрит на самый желанный для него вид. Из меня вырывается глухой стон, когда его рука с бедра неожиданно перемещается на горячие складочки между моих ног и накрывает чувствительный клитор. Этот звук заводит парня ещё сильнее, широкая ладонь скользит вверх к затылку, тонкие пальцы путаются в мягких прядях и крепко захватывают их, не больно удерживая мою голову на месте. Его нос проходится по ключице, и парень вдыхает запах геля для душа, того, которым пользуется он сам.       — Меня невероятно возбуждает, что на тебе мой запах, — произносит он сквозь ухмылку и круговыми движениями массирует мою чувствительную точку большим пальцем. Вдохи становятся рваными, и я едва сдерживаю жалобный стон, просящий о большем.              Руки сами тянутся к отвратительной форме Сатору и помогают ему снять верхнюю её часть. Быстро развязываю халат, пока парень управляется со штанами. Когда он вновь прижимается ко мне, я чувствую его твёрдый орган, упирающийся мне в живот. В следующую секунду замечаю у него в руке презерватив, который он с помощью зубов раскрывает и одной рукой натягивает на член, покрывая при этом моё лицо мокрыми поцелуями.       — Обхвати мою шею руками, — нетерпеливо шепчет прямо на ухо.       Я повинуюсь, пока он размазывает смазку по половым губам, несколько раз вводя внутрь фаланги пальцев.              Одним рывком Годжо поднимает меня со стола, обхватывая упругие ягодицы и удерживая на весу. Не давая мне времени привыкнуть к такому положению, он входит в меня на всю длину одним резким движением.              Громкий стон был заглушен поцелуем.              Парень насаживает меня на член так быстро и легко, словно я совсем ничего не вешу. Сатору даже не пытается сдерживаться. Он кусает мою шею, оставляя на ней красные следы. Но я этого практически не чувствую, полностью сосредоточившись на ощущениях проникновения.       Это было слишком хорошо. Казалось, если я сейчас не кончу, то умру. Жар нарастал, кислорода катастрофически не хватало. Дрожь пробивала всё тело, и я боялась не удержать руки на крепкой шее. Твёрдый член проникал в меня так глубоко, что становилось почти больно. Сатору ни на секунду не отрывал взгляда от моей груди, подпрыгивающей точно в такт его движениям.       Острое возбуждение где-то снизу живота начинает скручиваться ещё сильнее, но помимо этого я чувствую и то странное ощущение... Как при телепортации!       Лишь стоило мне подумать об этом, как мы оказываемся в спальне, и Годжо роняет меня на чистые мягкие простыни. Он кладёт руку мне на талию, притягивает мою ногу ближе к своему паху и закидывает её себе на плечо, пока другая свисает с края кровати. Когда он начинает проникать в меня под таким углом, ощущения наполненности обостряются до предела. Ему стоило всего лишь несколько раз надавить на набухший клитор, и оргазм не заставил себя ждать. Раскрывая рот в немом крике, я несколько раз сжала его член внутри себя, и наконец услышала сдавленный стон парня. Он тоже не выдержал.       А когда дыхание постепенно начало восстанавливаться, в голове промелькнула весёлая мысль о том, что отпуск можно провести и в постели. Главное, чтобы Годжо был рядом. ***              На следующий день, когда на часах ещё не было и семи утра, я открыла комод со своими вещами, чтобы потихоньку начать собирать чемодан для переезда к Годжо. Первым на глаза мне попался кулон в виде четырехлистного клевера — подарок от Курусу.       Что-то внутри заскреблось.       Я взяла его в руки и снова внимательно осмотрела. Если этот кулон действительно принадлежал моей бабушке, то Ангел была с ней близко знакома.       Вспомнила случай из больницы с представительницей клана Зенин. Она говорила, что у клана Годжо был какой-то эксперимент с мужчиной из Англии. А ещё Годжо сказал, что они с Курусу вроде как не дружат, но конкретно по какой причине, я не спрашивала. Сев на мягкий диван, устроилась поудобнее и стала думать.       То есть, сопоставим факты: Курусу Хана знала мою бабушку, которая жила в Англии всю свою жизнь. Годжо в ссоре с Ханой. Клан Годжо проводил эксперименты с кем-то из Англии.       Я надумываю?       Нет! Не бывает таких чёртовых совпадений! Годжо говорил, что не знает ничего об эксперименте... Он мог соврать? По какой-то причине они же в ссоре с Курусу.       Ангел точно мне многое недоговаривает, но от неё я и не жду правды, а вот от Годжо...       Это просто мысли, маленькие подозрения, но стоит подумать о том, что он мне соврал, и душу пронзает невыносимая боль, словно меня режут изнутри.       Этим же вечером. За несколько дней до инцидента в Сибуя.       Медленный вдох.       Медленный выдох.       Молниеносный взмах.       — Всё ещё слабо, — непринуждённо проговорил Адам, заблокировав атаку моей катаны своим мечом.       Мы тренируемся с ним на площадке в техникуме с раннего утра.       — Я стараюсь, — мои брови сдвинулись к переносице, и я посмотрела в глаза Адама из под ресниц. — Ещё несколько месяцев назад я бы и ста метров не пробежала без тяжёлой отдышки, а сейчас даже тебя смогла с себя скинуть, а ты весишь сколько? Килограмм сто?       — Примерно.       — Перекачанная свинка, — усмехнулась я, а потом пожалела, когда Адам приложил силу и парировал атаку. Теперь я блокировала его меч. — Эй!       Отпрыгнув назад, приняла боевую стойку, прочувствовав небольшую защиту на себе, которой научил меня Годжо. Это умеют делать почти все маги. По сути, тело окружает тонкая прослойка негативной энергии и защищает от небольших повреждений. С помощью неё, например, Фушигуро не умер, когда его тело несколько раз шмякнули об здания. В общем, очень удобно. Перевернув катану тыльной стороной, я попыталась ударить Адама вновь.       Он заблокировал раз.       Два.       Три.       — Да твою ж, — почти зарычала, когда на четвёртый раз катана выскользнула у меня из рук. — Всё! Мне пора домой.        — Эх, ненадолго тебя хватило, — он ловко убрал меч в ножны на спине и усмехнулся.       — Да мы целый день тренируемся, — я подняла катану с земли и пошла за чехлом, что валялся недалеко в траве, - отдыхать тоже нужно. — Вздохнула, — тебе тот урод из клана Зенин ничего не говорил после того случая с завесой?       — Нет, — он пожал плечами, — а что? Думаешь, он попытается что-то сделать?        — Не я, а Годжо. Он сказал, есть вероятность, что Наоя предпримет какие-то нехорошие действия в мою сторону.       — Всё возможно, — я прищурилась, убрав катану в чехол и повесив её на плечо. Адам как-то странно дёрнулся, словно ему стало некомфортно. — Кстати, скоро ты будешь тренироваться не со мной.       Не поняла.       — Что? Почему?       — Я поеду домой, — он рассматривал свои запястья и хмурился. — Задолбался уже в этой Японии.        — А как же проклятья? — я нахмурилась. Двуликий ещё жив, да и те проклятья что-то задумали.       — Меня вызвали сюда не из-за них, а из-за тебя. Свою часть я сделал, ты стала шаманом, дальше не вижу смысла за тобой смотреть. Тем более, есть Годжо.       Немного смешанные чувства по этому поводу. Адам, конечно, идиот. Безусловно, но...       Он всё это время помогал мне с тренировками, пока Годжо на заданиях, защитил, в конце концов, в опасной ситуации. На самом деле, я даже подумала, что у нас есть шанс подружиться после вчерашнего.       Да уж...       Адам заметил проблеск сожаления в моих глазах.       — Эй, ты чего? Расстроилась? Я считал, что ты меня ненавидишь.        — Нет... Я думала, мы подружимся.       На несколько секунд повисла тишина.       — Я тоже, — он почесал затылок. — В смысле, думаю, что мы бы подружились.       Лёгкая улыбка озарила моё лицо, но потом на него легла тень, и я отвернулась, подумав о том, что, возможно, у меня совсем не останется друзей. Одни умирают, другие уезжают... Но они хотя бы живы. Я посмотрела на небо.       — Адам... — он вопросительно что-то промычал, — ты веришь в бога?       — Нет, — отрезал он, нахмурившись.       — Я тоже нет, — устало вздохнула, — но мне бы хотелось, чтобы существовало что-то после смерти. Хочу, чтобы она была счастлива где-то там, а не гнила в земле из-за ужасного случая.       Он вздохнул и неожиданного заговорил.       — Я справился с потерей, когда осознал одну вещь: этому человеку уже всё равно. То, что я страдаю — это лишь жалость к себе, а не к нему. Этому человеку уже безразлично всё, его просто нет. Прошлое не изменить, что я могу сделать — двигаться дальше, помня и чтя его память, — парень говорил это, поглядывая на небо, но спустя пару мгновений медленно перевёл глаза на меня, опустившую взгляд вниз, и неожиданно подошёл ко мне. Он обнял меня и тихо зашептал: — Через два-три года станет легче, поверь.       Глаза слегка заслезились. От чувства потери, жалости или просто банально от того, что ты уже не можешь сдерживаться, когда тебя так поддерживают. Но я была благодарна Адаму. Сейчас он не язвил, не ругался, а просто обнимал и ждал, пока я успокоюсь. Мы действительно могли бы стать друзьями...       Жаль, что он уезжает...       Через некоторое время мы с ним распрощались, и я направилась домой.       Этот маленький разговор придал мне совсем немаленьких сил. Настроение действительно поднялось, пока... я не наткнулась на Юдзи Итадори.       — О, Лея, приветик! — он радостно подбежал ко мне, и я правда хотела ответить ему таким же радостным приветствием, но что-то внутри меня, в районе желудка, зашевелилось.       — При... — в этот раз так сильно почувствовала внутри него Двуликого, что на несколько секунд оцепенела. Только когда парень наклонил голову в бок и странно на меня посмотрел, я ожила, —... вет.       — Всё хорошо? — спокойно спросил он.       — Д-да. Юдзи, а ты чувствуешь... — слова было сложно подобрать, — как Двуликий становится сильнее внутри?       — Хе-хе, ну не знаю, вроде как, — он как обычно радостно улыбался, но у меня на душе стали скрести кошки.       Годжо лишь отсрочил его казнь. Старейшины убьют парнишку, если он не избавится от Двуликого внутри. Дух сейчас так силён, даже без остальных пальцев, а что же будет потом? Смогу ли я изгнать его, когда он будет на пике своих сил со всеми пальцами? Парня убьют, если не смогу. Но что, если...       Нет, Лея. Даже не думай.       Не надо.       Ты не сможешь сейчас.       А вдруг получится?       Другие пальцы всё ещё где-то есть. Душа короля проклятий всё равно останется в них. Только если Юдзи их все съест, маги полностью избавятся от Двуликого.       Но... Тогда казнят Юдзи.       Эти пальцы могут стать причиной смертей многих, чем их жизни отличаются от жизни этого парнишки?       Сотни мыслей пронеслись у меня в голове за долю секунду. И в итоге...       — Юдзи, солнышко, — мягко улыбнувшись, я аккуратно прикоснулась к парню, обняла его и зашептала, — прости меня...       Резко направила весь резерв позитивной энергии сначала в пальцы, а потом в спину парня, отнимая при этом его негативную энергию.       Но не успела.       Едва услышав слово "расширение", я почувствовала, как меня схватили за горло и буквально откинули в дерево. Удар был болезненным, но сознание я не потеряла.       А потом перед моим лицом появилось другое — с прорезями под глазами и чёрными линиями.       Двуликий.        — Девочка, — его голос был таким же, каким я его запомнила. Ужас полностью накрыл меня. — Ты чего удумала?       Испугалась ли я?       Не то слово.       Не знаю, была ли тому причиной удушающая аура, что источает король проклятий. Его ужасающие глаза, в которых отражается желание прикончить меня, или это просто кричит маленькая беззащитная девочка внутри меня, помнящая, что проклятья делают с людьми.       Кажется, в тот момент я даже дышать перестала.       Когда он нагло разглядывал моё лицо, я на долю секунды почувствовала что-то странно знакомое от него. Его аура не такая, как у других духов. Она что-то мне напомнила. Но я не успела и подумать, когда он начал приближаться.       Он прикоснулся к моей шее своими острыми когтями и слегка поцарапал её, но я ощутила это где-то на краю сознания. Все чувства были сосредоточены на его глазах.       — Эх, жаль, что нельзя тебя убить, — каждое его слово заставляло меня всё сильнее дрожать. Он приблизил своё лицо к моей шее, и я почувствовала, как длинный язык проходится от моей родинки на ключице до мочки уха. Он прикусил её до крови. —Первая женщина за столько времени, и такая худющая...       — Пере.. стань, — еле вымолвила я.       — Это будет наказание за то, что ты пыталась сделать...       В этот момент во мне наконец проснулись чувства, и я начала сопротивляться. Не ощутив внутри себя энергии, просто попыталась его отпихнуть, но он был слишком силён. Когда его рука полезла под мою футболку, я закричала со всех сил:       — Нет! Юдзи! Очнись!       — Когда я вернусь вновь, мы с тобой развлечёмся, Лея, — услышала я шёпот возле уха и потом...       Все движения прекратились.       То, как мы ошарашенно смотрели друг на друга с Итадори, было не передать словами. ***       Меня до сих пор трясло.       Я сидела на лавке в парке около квартиры Акио. Вздохнув несколько раз полной грудью, сосредоточилась на внутренних потоках энергии. Истощила весь чёртов резерв! Весь! Но с этим ублюдком ничего не случилось!       И тут я зарыдала, как маленькая девочка.       Недостаточно сильна.       Столько занималась, так старалась, но этого всего недостаточно...       Не знаю, сколько просидела там. Лишь когда небольшая ладонь аккуратно прикоснулась к моему плечу, я вспомнила, где нахожусь.       — Лея... — голос Ангела был мягко, глубок и поставлен. Он, как обычно, ласкал мой слух.        — Курусу... — я горько усмехнулась. — Давно не виделись. Где ты была?        — Здравствуй, — она улыбнулась. — Да так, своими делами занималась. Ты как? Почему сидишь тут и грустишь?       Недолго думая, выложила ей всё. До последней капли. Она внимательно слушала, молчала и хмурилась, явно что-то обдумывая. После моей тирады она ещё несколько секунд ничего не говорила, но потом резко выдала:       — Лея, хватит загоняться.       — Что?       — Ты слышала. Хватит есть себя изнутри. В мире и так много людей и проклятий, которые сделают это за тебя. Твоя двойственность понятна, в тебе живут две противоположности. Негативная и позитивная энергия. Но всё же ты должна взять их под контроль, пока не стало поздно.        — Я...       — Лея, послушай, я много повидала, много знаю, люди и маги веками справляются со всеми проблемами. Когда-то и короля проклятий сразили. И в этот раз история повторится. — Она ткнула мне в солнечное сплетение, — и ты будешь принимать в этом участие. Ты ещё станешь сильней.       Надо ли что-то отвечать на такую речь? Я и правда была согласна с ней, но не могу же просто взять и перестать бояться...       Посмотрев на свои руки, я почувствовала в них потоки негативной энергии, бушующие во мне. Но постепенно начала успокаиваться. И рядом с ними потекли светлые.       Мы довольно долго просидели там, на скамье, ничего не говоря друг другу. Наблюдали за людьми. Пока я всё же не решилась сказать то, что меня очень мучило.        — Ты говоришь, что тебе тысячу лет. Ты действительно много знаешь. Всё и про всех?       — Не всё и не про всех. Знаний в мире слишком много.       Я прикусила губу.       — А о клане Годжо?       Она ухмыльнулась.       — Знаю.       — Ты слышала о каком-то эксперименте, что проводил клан Годжо над кем-то из Англии?       — Слышала, — она нахмурилась, — почему интересуешься? Что-то знаешь об этом?       — Ничего. Только знаю, что был. И всё. Кто подопытный, какая цель — не знаю. Спросила у Годжо, он сказал, что не знает.       Ангел вздохнула, поджала губы и, будто нехотя, выдала:       — Знает.       Я было уже хотела начать активно защищать парня и уверять девушку в его невиновности, но когда посмотрела в её глаза, то поняла, что нет смысла. Неважно, правда это или нет, но она верит, будто говорит истину.        — Почему ты так в этом уверена? — сердце на миг опустилось вниз из-за осознания, что он мог мне врать, но, опешив, оно поднялось обратно. Это ещё не точно. — Ты сама сказала, что знаешь не всё и не о всех.       — Он летал в Лондон, чтобы это выяснить, ты же была с ним в той поездке.       Я отмахнулась.       — Да он всё время был со мно...       Нет. Стоп. Один раз он ушёл, оставив меня с Оккоцу, точно. Хах... Это смешно, нет. Зачем ему скрывать какой-то эксперимент своей семьи? Только если...       — Курусу... — медленно начала я, не зная, как подобрать слова, — эксперимент... Как-то связан со мной? С моей семьёй? — она не моргающим взглядом смотрела на меня. — Только прошу, скажи мне правду. Мне надоела ложь и недомолвки.       — Я расскажу тебе всё, но сначала ты должна кое-чему научиться. ***       Мы вновь оказались с ней в месте рядом с заброшенным заводом, около которого было кладбище. Я скоро тут вечеринки начну устраивать, ей богу.       — Ну и чему ты меня будешь учить в этот раз? — лениво произнесла я, думая о том, что хочу в ванну и спать.       — Ты, как я поняла, уже хорошо умеешь истреблять проклятия и отбирать негативную энергию у шаманов по своему желанию? — я тихо угукнула. — Потом, в будущем, обязательно научишься и расширению территории, а пока... Как насчёт предметов? Что ты о них знаешь?       — Ну, проклятое оружие в моих руках не работает, — отстранённо ответила, думая о том, на что будет похожа моя собственная территория.       — Я не про оружие, а про предметы. Разные реликвии старых эпох. Пальцы Суккуны, к примеру, к ним относятся.       — Такое в моих ручках ещё не бывало.        — Чтож, тогда давай посмотрим, — Ангел вытащила из кармана какой-то бумажный талисман. Я слышала о них, они защитные. Обычно в них запечатываются те же пальцы Суккуны, чтобы сдержать их силу. — Возьми.       Этот талисман наделён негативной энергией, поэтому я скептически посмотрела на Хану, подумав, что он сразу потеряет свою силу в моих руках. Но нет. Он всё ещё работает, я чувствую это.       — Обычно при соприкосновении с оружием оно мгновенно теряет свою негативную энергию, потому что я сразу начинаю её из него невольно вытягивать, — удивлённо произношу, разглядывая талисман.       — Но это проклятый предмет, с ним всё немного по-другому. Кстати говоря, и с завесами точно также. Нельзя просто прикоснуться к ней, и она исчезнет. Смотри, чувствуешь негативную энергию?       — Да, такая аура от него... как от проклятья.       — Так и есть. Это проклятие, которое приняло форму предмета, — о, ничего себе... — Так что в случае с предметами тебе не нужно высасывать из них негативную энергию, ты должна выжечь их позитивной.       Я вздохнула и, снова внимательно осмотрев предмет, открыла резерв с позитивной энергией. Почувствовала, как она выливается сквозь мои ладони. Через секунду талисмана уже не было в моих руках.       — Молодец, — Ангел довольно улыбнулась, — вот так же поступай с завесами или, например, с тюремным царством, если когда-нибудь встретишь его.       — Тюремное царство? Это что?        — Ну, грубо говоря, барьер. Может запечатать всё, что угодно. Но нас с тобой он, конечно, запечатать не сможет.       Я вздохнула и уже хотела продолжить разговор насчёт эксперимента, но Ангел прервала меня.       — А вкладывать в оружие свою энергию ты умеешь?       — Свою энергию? В смысле, негативную или позитивную?       Она ухмыльнулась.       — Ты можешь вкладывать в оружие свою, думаю, даже позитивную энергию, хотя я в этом не уверена. Раньше существовало перевёрнутое копьё небес и чёрная верёвка, которые могли уничтожать проклятые техники, в них была позитивная энергия. Но эти предметы уничтожил Годжо Сатору, — на этих словах она фыркнула.       Помню, он мне рассказывал что-то такое. Мигель до сих пор в обиде за верёвку.       — Я могу сотворить что-то подобное? — а стоит ли? Годжо их уничтожил ведь не просто так. Понятно, что он сделал это ради своей безопасности, но неужели я теперь буду создавать что-то похожее заново, тем самым подрывая наше доверие.       — Можешь, смотри...       — Погоди, — остановила её, — не надо. Мы с Годжо — пара. Я не буду создавать то, что может ему навредить. Вы в ссоре, откуда мне знать, для чего тебе нужно, чтобы я сделала что-то такое?       Она вздохнула.       — И ты хочешь быть с ним, даже если он наврал тебе? — после этих слов она нахмурилась и внезапно замолчала, будто вспоминая. В её глазах что-то забушевало, и вдруг девушку затопило яростью. — Даже если его семья уничтожила твою?! Убила твоих бабушку и дедушку?!       Я опешила. В первый раз увидела такие яркие эмоции на её лице.       — Ты... О чём? Они... Они погибли в автокатастрофе много лет назад.       Девушка повернула голову и устремила взгляд куда-то в лес.       — Это официальная версия, на самом деле всё было не так... ***       Шёл дождь. Нет... Ливень.       Он обливал меня всю. Я чувствовала, что даже нижнее бельё промокло до нитки. Но мне было всё равно. За моей спиной, как обычно, висела катана. Но само оружие теперь не было обычным. В нём была заточена моя позитивная энергия. Вся, что была во мне в тот момент, когда я его создавала. Теоретически, от одного удара каждое проклятье первого и ниже уровня должно исчезнуть. Если нет, то точно сильно ослабнуть, а дальше я могу прикоснуться, и оно точно исчезнет. Но вот шаманов катана не просто может оставить с дыркой где-то в животе, но и отменить их техники, хотя лишить энергии смогу только я.       Даже знаю, на ком можно проверить. Есть одна бесстыжая белобрысая башка.       Я злилась. Очень. Но больше всего мне было обидно.       Он мог мне рассказать. Расстроилась бы я, узнав, что кто-то из его семьи убил моих бабушку и дедушку? Конечно же да. Я была бы в шоке. Но не он их убил, он даже не знал об этом.       Но предпочёл солгать.       А я? Как бы на его месте поступила?       Вновь стала прокручивать в голове наш с Ханой разговор.       Ангел вздохнула. Было видно, что ей тяжело об этом говорить.       — Если честно, то сначала я хочу извиниться перед тобой, — она низко поклонилась, — прошу прощения, ведь во всём этом есть и моя вина.       — Ты о чём? — недоумевала я.       — Пятьдесят лет назад я познакомилась с твоей бабушкой. Обычно я не привязываюсь ни к кому из шаманов, тем более людей. Но с твоей бабушкой всё было иначе. Она была мастером владения позитивной энергией и, наверное, за счёт неё я постоянно ощущала рядом с ней счастье. Конечно, дело было ещё в том, что твоя бабуля — одна из самых весёлых и добрых людей, что я встречала. В общем, так получилось, что к ней я привязалась. Мы очень хорошо дружили. Однажды твоя бабушка влюбилась в юношу, который в своё время тоже был шаманом, довольно сильным, но до бабушки твоей, конечно, не дотягивал. Тем не менее, они полюбили друг друга. И захотели завести детей. Но была большая проблема. Ещё до их знакомства клан Годжо проводил разные испытания с негативной и позитивной энергией. А твой дедуля был жертвой их эксперимента. Они умудрились полностью заблокировать ему возможность вырабатывать негативную энергию.       — И что? Почему это стало проблемой?       — Потому что в результате этой мутации они поменяли ему гены. Твои бабушка и дедушка не могли завести ребёнка.       — Тогда... Как же получился мой папа?        — Всё также в результате эксперимента. Они решили попробовать применить позитивную энергию твоей бабушки. Она должна была использовать обратную проклятую технику на своём муже, якобы вылечив его. Но не получилось, вместо этого позитивная энергия из-за вмешательства генных инженеров никак не вылечила твоего дедушку. Она заменила собой негативную.       — То есть, дедушка стал вырабатывать позитивную энергию?        — Да. И именно тогда я посчитала, что нельзя допустить, чтобы такое оружие попало к какому-либо клану. Я спрятала твоих бабушку и дедушку. У них всё же получилось завести ребёнка. Мы опасались, что изменённые гены как-то повлияют на твоего отца. Но, видимо, доминантные аллеи, которые отвечают за выработку энергии, в результате мутации стали рецессивными. Твой отец — обычный человек. Но тебе, грубо говоря, повезло. Ты вырабатываешь негативную энергию, но она превращается в позитивную.       Эта новость повергла меня в шок. Но больше всего мне было интересно, что же случилось потом.       — Подожди, если ты говоришь, что спрятала бабушку и дедушку, как же их убили?       — Клан Годжо искал их. Долго. А я не могла быть всё время рядом. Однажды мы просчитались, и их нашли, подстроив всё, как автомобильную аварию. Я сумела скрыть от них существование твоего отца, твоей матери, а тем более тебя. Как мне казалось, я уничтожила все записи об экспериментах. Но в очередной раз облажалась.       Я тогда не знала, что сказать.       Было трудно в это поверить, осознать. Ложь, что преследовала меня с самого детства, наконец раскрылась. И я не понимаю, стало ли мне от этого лучше. Я — просто удачный эксперимент. Именно потому у меня такая способность. Поэтому Годжо так заинтересовался мной. Он бы наверняка даже и не взглянул в мою сторону, если бы не мои изменённые гены. Я вообще... Смогу ли иметь детей?       Схватившись за голову, я вымученно застонала. Сколько же за день случилось ужасного: Адам уезжает, Двуликий чуть не убил меня, а теперь раскрытая ложь, что длилась десятилетиями!       Хах... А что дальше по плану?       Чья-то смерть?