Культ тела

      Не помню, как с любовью я смотрел в твоё лицо Под штанами задохнулась моя совесть и культура

С небоскреба открывался панорамный вид на ночную Москву. Яркие огни оживленного города отражались от стенок полупустого бокала в руке мужчины. Мирон наблюдает за собеседником, откинувшись в мягком кресле и невольно ежится, когда тот ухмыляется. В полумраке комнаты его улыбка приобретала демонические мотивы. Вообще в длинноногой сухощавой фигуре Митры не было ничего человеческого, он держался прямо, когда говорил и порой лениво растягивал гласные, как бы пробуя их языком. Федоров не был вампиром и тем более халдеем, мужчина лишь иногда рассказывал ему о тонкостях своего мира, ровно столько сколько считал нужным, ловко избегая нежелательных вопросов. Однако. — так, что такое — язык? — Разве нет более интересной темы для разговора? — Митра склонил голову набок, слегка прищурясь. — Впрочем. Он приблизился почти в плотную, будто собираясь доверить тайну. Провел носом по коже, обдавая теплым дыханием. Послышался тихий щелчок и что-то влажное коснулось шеи. Укусил. Теперь Митра мог ощущать его на совершенно другом уровне, как бы видя изнутри все приятные и тягостные моменты жизни. Забавно, что и те и те зачастую были связаны с одним человеком. Несколько минут они просидели в тишине, прежде чем вампир продолжил. — Язык это другое живое существо. Высшей природы, Миро — последнее слово он произнес довольно оскалившись. Мирон нахмурился, так его называл только Дима. Мысль о том, что прямо сейчас мужчина видит все, что когда-то касалось Хинтера приятно кольнула в груди. Федоров встревоженно блеснул глазами, стараясь разобрать чужие эмоции. Митра сидел совсем близко, парень чувствовал запах его тела и табака, видел как нервно дергался его кадык и вздувшуюся венку на виске. — Думаю, это вполне могло бы пополнить коллекцию порно у Брамы — У него непривычно хриплый голос и мутный объебанный взгляд. Митру мажет, он проводит пальцем по собственным пересохшим губам и сползает по спинке кресла, недвусмысленно расставляя ноги шире. — Знаешь для чего мне этот пистолет? — Вампир плавно расстегивает пиджак, демонстрируя кобуру с поблескивавшей рукоятью. Алкоголь и азарт приятно затуманивают рассудок, а тело ноет от предвкушения. Митра достает оружие. — Я обычно кладу его на тумбочку около кровати, что бы партнер не мог до конца расслабиться. - Он хрипло смеется и ведет стволом по щеке парня, чувствуя как по его спине бегут мурашки. — Хотя, думаю, тебе бы понравилось, а, Миро? Мирон опускается на колени, вскидывает голову и надменно дергает уголками губ. Рука грубо хватает за загривок, не давая вывернуться. Парень смотрит снизу вверх, на пробу мажет, широко проводит языком по всей длине ствола и чувствует как вкус металл смешивается с горькой оружейной смазкой. Скалиться, когда Митра сильнее давит на шею, заставляя взять пистолет полностью в рот. Ему блядски хорошо и блядски хочется продолжения. Ему вставляют по самые гланды, заставляя захлебываться. Дышать становится больно и с уголков губ начинает течь слюна. Мирон упирается руками в чужие колени и на глазах выступают слезы от жжения в легких. На секунду появляется страх, что Митра может спустить курок и Федоров тихо стонет, поглаживая вставший член через твердую ткань джинс. Дуло выскальзывает изо рта размазывая смазку. Мирон выглядит по блядски помотанным, с раскрасневшимися губами и мелко подрагивающими мокрыми ресницами. Он утыкается носом в очертания вставшего члена и закатывает глаза, хватается за руку вампира, но тут же отпускает, зубами цепляет застежку молнии и тянет вниз. Митра облегченно выдыхает, тянет Мирона за горло к себе на колени и целует, жадно, с напором, кусая нижнюю губу, руками цепляясь за ворот полурасстегнутой рубашки. Федоров поддается бедрами вперед, ерзает и Митра ловит движение, грубо хватая за подбородок. Рычит куда-то в шею про смазку и больно кусает тупыми человеческими зубами. Лубрикант в прикроватной тумбочке, там же последний презерватив. Мирон тянет протяжное «бляяять» в сгиб локтя, когда сразу два пальца проникают внутрь. Вампир растягивает грубо, оставляет на шее следы от зубов и почти мягко трется головой, когда в парня входит головка. Колени скользят, разъезжаются. Митра проводит ладонью по выпирающим лопаткам, не спеша рассматривает еле заметные шрамы, родинки на ребрах, тихо смеется и проводит языком, соединяя их наподобие созвездия. У Федорова холодная кожа и выступившие капельки пота на татуированной шее. Руки дрожат, он то и дело закусывает губы, когда член входит в него полностью. Ритмичные толчки становятся увереннее. В голове нет мыслей, приятный вакуум и лишь "блять быстрее" на повторе. Мирон скулит, насаживается, ловя такт. Он чувствует как напрягаются мышцы, чувствует до звенящей в голове боли и всхлипы смешиваются с чужими тихими стонами. Митра замедляется, наблюдая за пульсирующим сфинктером, аккуратно добавляет к члену указательный палец. Парень воет, дергается что бы, отстранится, но свободная рука уверенно ложится на бедро, сжимая до красных следов и вампир вгоняет до основания. Парень судорожно ловит ртом воздух. Вампир отстраняется, он тяжело дышит, закатывает глаза, проводя по головке большим пальцем и кончает на чужую спину. Прижимаясь, обхватывает член Мирона жёсткой ладонью, хватая за подбородок второй рукой. Мир сужается до ловких пальцев и приятной истомы. Мужчина сжимает основание, двумя пальцами трет головку, аккуратно оттягивает крайнюю плоть. Федоров выгибается, стонет, не слыша собственного голоса. Митра подставляет свою сжатую ладонь. — Двигайся — шепот приятно опаляет ухо. И Мирон толкается бедрами под тихий смешок, переходит на всхлипы. Несколько мощных движений и извергается, пачкая кожаный диван. Несомненно, трахаться с тем, кто видит все твои потаенные фетиши самое лучшее решение в его жизни. — Молодец, зайка. — Вампир скалится, смотрит насмешливо почти что надменно. Мирон дергает плечами и вскидывает брови, но почти моментально берет себя в руки, невинно зеркаля улыбку. — Надеюсь, ты успел посмотреть чем подобные фразы заканчивались