α + β ⩾

      Накама всегда чувствовали запахи друг друга еще до того, как те появлялись в пределах их видимости. Лежа на шезлонге, Нами с Робин знали, что Луффи все еще у дальней кромки пляжа — резвится на резиновом круге на мелководье под присмотром Усоппа и Чоппера. Фрэнки позади них, строит огромный песчаный замок. Чтобы знать, где они, не требовалось вертеть головой — легкие едва уловимые ароматы счастья говорили им: все спокойно, накама беззаботны и радостны. Брук был слышен по музыке, разливающейся над морем. Санджи вроде как ушел на корабль за холодными напитками.       А вот что Зоро наконец выбрался из своей кельи в Вороньем Гнезде, Нами узнала сильно заранее, стоило тому только слезть на палубу, даже не ступить к ним на пляж курортного острова. Запах выстоявшегося, мучительного альфьего желания плавился о горячий песок, был тягучим в жарком даже у моря воздухе. Нами прикрыла ладошкой рот и недоуменно переглянулась с Робин: вроде Зоро после тренировок у Михоука научился справляться с такими выбросами феромонов. Робин обеспокоенно пожала плечами: с Зоро и правда что-то не то.       Вскоре из-за песчаной гряды послышался бодрый голос Санджи: — Давай, давай, Маримо. Не думаешь же ты, что твое сычевание — это повод не помогать команде. Я тоже хочу побыстрее закончить с делами и насладиться отдыхом. Пляжный волейбол с девушками! — Я не люблю пляж, дуро-кок. Мне не нужны все эти коробки, — бубнил Зоро. — А они и не для тебя! Это пляжный зонт, чтобы прекрасная кожа Нами-свуан и Робин-чвуан не сгорели на солнце… А вот и мои восхитительные меллорин!       Сначала из-за гряды показалась голова Санджи в светлой тканевой панаме, намекающей, что и он во время визита на корабль сменил официальный костюм на пляжный наряд. А потом он появился целиком — одетый лишь в слегка сползшие, пока он старательно тащил три коробки за раз, голубые пляжные шорты. Зоро, тоже в пляжных шортах, чуть посвободнее и подлинней коковых, пыхтел сзади, увешанный и загруженный сразу пятью коробками. Но он не замечал несправедливости, он был поглощен тем, что пялился на голый крестец Санджи. И совершенно не контролировал свой организм. — Черт подери, — тихо выдавила Нами и во все глаза уставилась на выбравшуюся наконец к ним парочку. — Я все же заставил Маримо вытащить свою ленивую задницу! Хочет плесневеть — пусть плесневеет, но даже он не мог отказаться от такого чудного дня на пляже! — заулыбался Санджи. — Скорее вы, как крысолов своей флейтой, выманили его сюда, кок-сан, — Робин приспустила солнечные очки, чтобы оценить пялившегося на голый торс кока Зоро и совершенно не обращавшего на это внимание Санджи. — Слюни вытри, Зоро, — фыркнула Нами, откидываясь назад на шезлонг. Зоро раздражал своей упертостью и нежеланием действовать, но одновременно его было даже жаль. — Зоро? — Санджи поставил наконец коробки и озабоченно повернулся. — Ты голоден?       Зоро резко замотал головой, пытаясь скрыть, куда только что был устремлен его взгляд. Коробки в его руках заплясали, и он неловко сгрузил их на песок. Санджи вдруг расплылся в коварной улыбке, Зоро даже испугался, что его раскусили. — Хех, если я крысолов, то ты — крыса, Маримо! — Охренел? — Это лишь метафора, неуч. Ме-та-фо-ра. — Тупица. Как тебе такая метафора, а кок?! — Нарываешься? — на Зоро не было даже футболки, потому Санджи не мог схватить его за грудки. Он просто принялся тыкать Зоро пальцем в голую грудь. — Я надеру тебе задницу, но после того, как взболтаю коктейли для меллорин. Потому что они — на первом месте. — Это отмазки, чтобы сбежать от реального боя, тупо-кок. Потому что ты знаешь, что я… — Зоро тоже обнажил зубы, тоже выкрикивал обзывательства. Тоже тыкнул пальцем в наглого поварешку. Прямо в бледную грудь, чуть правее соска. И озадаченно уставился на собственный палец. — Санджи, бога ради, прикройся ты уже! Он сейчас весь пляж подцепит! — рявкнула Нами. В этот раз от Зоро шибануло так, что она едва не закашлялась. Мало того, что альфьи феромоны тут брачный танец исполняют, так это еще и феромоны паникующего альфы. Омега внутри Нами захотела повеситься. — Нами-сан? В чем дело? — сморгнул Санджи. — Я не совсем… — Навигатор-сан волнуется, что ваша кожа быстро сгорит на солнце. Все же не привыкли так обнажаться и не покрыты загаром, как наш мечник, — выручила сорвавшуюся Нами Робин. — О, точно, почему бы вам не воспользоваться нашим кремом от загара, кок-сан?       Цветочная рука легко достала из сумки розовый тюбик, бросила ее другой цветочной руке, растущей из песка, и так еще пару раз, пока тюбик не был изящно вручен просиявшему Санджи.       Нами скептически посмотрела на Робин. Они придерживались разных точек зрения на «слона в комнате», как они называли ситуацию с Зоро и его влечением. Робин считала, что мечник-сан в одиночку не выплывет, он хорош в мечах, а не в любви. Нет таких людей, которые бы абсолютно во всем бы были превосходны. Нами же придерживалась вдумчивой позиции, что Зоро — идиот.       Лицо Санджи расплылось в такой сладкой улыбочке, что даже Зоро передернуло. — Что я слышу! Мои прекрасные феи так заботятся обо мне, что предлагают намазать меня кремом! Давайте я намажу вас, а вы меня! О, кажется, я в раю, и совершенно не понимаю, почему Зоро тоже после смерти сюда попал. Наверное, его послали в самые глубины ада, но он заблудился… — Эй! — Отказываюсь! — Нами жестко прервала возбужденные дерганья кока и натянула широкополую шляпу на лицо. — Боюсь, и я не смогу вам посодействовать, кок-сан. Попросите нашего мечника о помощи, — деликатно покачала головой Робин. — Эй! Мне тоже не вперлось натирать поварешку! — испугался Зоро, он бросил недовольный взгляд на Робин. — Как будто я позволю тебе запороть мне такие возможности, Маримо! — через губу пробубнил Санджи. Он горевал над отказом девушек не более пары секунд. И тут же вскинул высоко руку, размахивая розовым тюбиком, как флагом. — Милые меллорин! Позвольте попросить вас об услуге!       Стоящие довольно далеко на соседней песчаной косе две девушки в купальниках смущенно захихикали. Санджи просиял. Как истинный дамский угодник, он давно заметил, как они изредка бросали в его сторону заинтересованные взгляды. — Ладно, уговорил, я намажу, — тут же переобулся Зоро и попытался выхватить крем. Санджи быстро отдернул руку и отпрыгнул, взметая песок. — Не завидуй моей популярности, Маримо! Лучше тоже иди погуляй, поковыряйся в мусоре прибоя. Может, на берег выкинуло комок водорослей, и твой сородич сочтет тебя привлекательным! — Я просто не хочу, чтобы ты домогался до дамочек! Нас арестует дозор! Отдай! — Зоро не отставал. Он скакал за коком по песку, но где ему — тот ловко уворачивался от его попыток выхватить крем. — Значит, скорее снимемся с якоря! Тебе же здесь не нравится! — Санджи опустил руку с кремом низко, чтобы Зоро склонился за ним на бегу, а потом отдернул ее в последний момент, когда Зоро уже решил, что победа за ним. Потерявший равновесие мечник пропахал лицом мелкий пляжный песок.       Санджи гордо перешагнул его и тут же опять взорвался восторгом: — Уже иду, мои прекрасные незнакомки! Я жажду разгадать ваши тайны! — зигзагами, явно от чрезмерного восхищения, кок устремился к девушкам.       Зоро остался лежать в песке, только один глаз позыркивал вслед Санджи в одних шортах. Феромоны так же упрямо продолжали источать желание, а теперь еще жадность. — Так и будешь жрать песок? — приподняла бровь Нами. — Серьезно, Зоро, ты просто переворачиваешь каждый день мои представления о мире. Я думала, альфы потому и так сильны, что никогда не отдадут своего. — Заткнись, Ведьма. — Ауч! Зоро, не срывай на мне свою сексуальную неудовлетворенность. И потом, если Санджи-кун бегает за дамочками, это не значит, что ему не может понравиться парень. Он очень увлекающаяся личность, — фыркнула Нами, она наблюдала, как расшаркивается перед стройными фигурками вдалеке Санджи. — Ты ничего не понимаешь! — Мечник-сан, поправьте меня, если я ошибаюсь. Но между вами с кок-саном уже состоялся какой-то личный разговор? Если так, то мне жаль, я уверена, Нами не имела ничего такого… — Да дело не в том, что я мужик! — рявкнул Зоро из песка, тот даже вздыбился вокруг него. — Дело в том, что я альфа! — В смысле? — Нами даже очки сняла и отвела взгляд от кока. — Как-то на рынке кок все торговался в лотке, копил деньги на подарок Нами или что-то такое. А торговец упрямился, он был пожилой альфа, кажется. Он убеждал его и расхваливал специи, но кок гнул свою линию, он такой упрямый. И тогда торговец устал и махнул рукой: «Хорошо, сорок бели». И еще добавил: «Остаться неприступным после такой речи о товаре! Недаром говорят, что у бет холодные сердца». — Холодные сердца? Я слышала такую поговорку, но никогда о ней не задумывалась, — вдруг осознала Нами. — Я тоже. Ну мы купили и пошли с коком дальше. Ну я и спросил, что это значит: у бет холодные сердца. И он сказал, что бетам на самом деле тоже нравятся альфы и омеги. Девушкам альфы — они обычно сильнее, решительнее мужчин-бет, мускулистые такие… часто становятся даже правителями. Кок сказал «вульгарный эталон мужественности». Хотя если сейчас вот подумать, это он не про Луффи, это он походу на меня обзывался… Вот поганец. — Но ведь есть еще омеги, — одернула его Нами. — Кок про это тоже сказал. Что бетам-парням очень нравится нежность, и как он сказал… импа… эмпа… — Эмпатичность? — подсказала Робин. — Да, она самая, эмпатичность девушек-омег. Что они хорошо читают чужое настроение и очень ласковые. Так и сказал, клянусь, я тогда еще решил, что кок до сих пор не знает, что Нами омега. — Не желаю выслушивать такое от окопавшегося в песке как краб альфы! — цыкнула Нами. — Как связаны холодное сердце и страсть к другому полу? — Робин вернула беседу в интересующее ее русло. — Ну я так у кока и спросил. А он сказал, что бетам может и нравится, только для альф и омег беты пустое место. Ведь союзы в парах основаны на запахах, и альфы и омеги всегда выбирают для создания крепкой пары друг дружку. Бетам остается только завидовать и пускать слюни. Что каждая бета в юности обязательно была влюблена в какого-нибудь альфу или омегу, была отвергнута, а потом тоже образовала пару. С такой же брошенной бетой. Кок сказал, что многие думают, что беты женятся на других бетах от безысходности, а не потому что выбрали того, кто им реально нравился. Если союзы альф и омег такие крепкие за счет метки, то браки бет прочные, потому что созданы по расчету. С холодным сердцем. — Довольно жестокая поговорка, — протянула Нами. — Да, и уж точно не относится к нашему кок-сану, он же самый большой романтик на Санни, — кивнула Робин. — Да, Завитушка так и сказал. Что он не будет подтверждением этой поговорки. И что не намерен заглядываться с завистью на тех, кто не создан для него. Он сказал, что хочет жениться на бете и сделать так, чтобы никогда не увидеть в ее глазах разочарования, что какой-то альфа не выбрал ее, и она осталась «лишь с бетой». И что он никогда не позволит своей женушке почувствовать разочарование, что она для него «всего лишь бета». — Воу, — выдохнула Нами. — Да, я тоже удивлена, что вы на самом деле так глубоко продвинулись в отношениях с нашим кок-саном. Он так глубоко открывает вам свое сердце, — кивнула Робин. — Да я не про это! — Зоро погреб руками по песку, лег на него щекой, тоже поглядывая на кока вдали. — Он сказал, что не выберет никого из титульных полов, потому что не хочет быть невидимкой для собственного супруга. И что будет страдать, если в таком случае его жена встретит истинную пару. — Он еще и в истинных верит? — Ага, он же тупица, — печально пробормотал Зоро. Он не рассказал всего, потому что та вторая тайна кока была слишком личной. Он не рассказал, что кок признался, что его мать была бетой, а отец альфой, и тому всегда было все равно, как бы печально ей ни было. Он не ощущал ее печали, он не считал ее важной, она же «просто бета». Но оживился и приподнял голову, когда заметил, что Санджи возвращается от девушек. — Хвостом не виляй, — Нами иронично покосилась на Зоро, так явно обрадовавшегося возвращению кока, что тот опять опылил весь пляж. И задумчиво посмотрела на Санджи вдали. — Что за ерунда. Зачем вообще бете верить в этот миф?! Хотя это Санджи-кун, ему нравится всякая такая романтика…       Однако Санджи возвращался не радостный, он шел, и будто за ним по пляжу следовала серая туча, которая крала с его лица все краски и даже солнечный свет. В руке он сжимал все тот же розовый тюбик.       Он безразлично перешагнул все еще лежащего в песке Зоро и упал на колени, поровнявшись с шезлонгами девушек. Тогда он принялся рыть в песке руками ямку прямо между ними, когда ямка стала достаточно глубокой, он безвольно бухнулся пластом на песок, засовывая в ямку голову. — Ааааа, — раздалось оттуда. — Санджи-кун? Что случилось, Санджи-кун, — потрепала его по плечу Нами. — Ничего, моя добрейшая Нами-свуан. — А крем? Тебе намазали спину? — О, нет, моя заботливая меллорин, — Санджи при этом попытался закопать свою голову еще глубже в песок. — Хочу стать морским моллюском. — Кок-сан, вы нас пугаете, что случилось? — Робин тоже не удержалась, хотя уже имела на этот счет кое-какие догадки.       Санджи все же вытянул голову из своей норы, но вверх смотреть не стал. Пробурчал в дыру: — Вивьен-чан и Сесиль-чан омеги. Они почувствовали издалека запах Зоро. Они думали, что это я тот альфа, который так призывно вкусно пахнет. Потому они так мне махали. А когда я подошел, они не смогли скрыть разочарования.       Зоро, лежащий в своей куче песка, лишь поджал губы — вот подтверждение уже сказанных коком слов. Кок не свяжет свою судьбу с титульными полами. — Как грубо! — возмутилась Нами. — Ничего страшного, это я виноват, что ввел их в заблуждение. Я должен был догадаться… — мертвым голосом протянул Санджи. — Они желают наведаться в коралловые пещеры, но боятся сделать это в одиночку. Они не против, если их сопроводит сильный альфа, Зоро. Они будут ждать тебя. Я договорился. «Кушать подано». — Ты что — пошел туда и склеил мне баб?! — Зоро аж по песку ладонью хлопнул, Санджи поморщился — звук передался ему в ухо в его яме. — Ты сам в этом не очень хорош. Что, собрался стать монахом? — Да они мне вообще не нравятся! — Ты их даже не видел, — уныло пробубнил Санджи в яму. — Они замечательные. Такие смешливые девушки, Сесиль-чан… Вивьен-чан… — Санджи, ты сгоришь, пусть Зоро тебя намажет, — перебила его сопли Нами. — Нет, я хочу похоронить этот тюбик вместе с собой, — Санджи приподнялся, чтобы бросить в ямку тюбик, а потом снова упал в нее лицом. — Что за комедию ты тут ломаешь, кок? Разве это первые девки, что тебя отшивают? — Заткнись! — Санджи дернулся и метнул песок ногой, песчаная волна слегка окатила спину Зоро. — Дело не в них! Дело в том, что я проиграл в флирте ебучему Маримо! А ему даже слова говорить не пришлось! Даже подходить к ним! Просто закопайся в песок и умри! — Закопаюсь в песок и тоже стану моллюском, — хмыкнул Зоро. — Всю моллюсковую жизнь тебе испорчу. — Придурок! — еще одна песчаная буря, Санджи в своей яме был скорее как муравьиный лев, пускающий рябь по песку из воронки.       Нами между тем сделала страшные глаза, привлекая внимание Зоро. Кивнула активно на Санджи, сжала руку, выжимая невидимый тюбик, и сказала беззвучно: «Намажь его, или я его намажу». Зоро насупился и дернул головой: отстань.       Нами зло зыркнула и показательно потерла между собой запястья, теми местами, где были расположены вторичные железы запаха. Если ими потереть, можно было без всякого возбуждения или других ярких эмоций чуть усилить запах от этих участков кожи. Нами показала Зоро запястья: сейчас натру ими Санджи-куна, и он будет ходить в одних шортах и пахнуть омегой. Все альфы пляжа будут его глазами трахать.       Глаза Зоро ожидаемо расширились от ужаса: — Ты не посмеешь, Ведьма! — он наконец вскочил на ноги, стряхивая песок в том числе и на моллюска-Санджи. Впрочем, ноль реакции. — Я-то не такая трусиха, как ты! — цыкнула Нами. — Очень даже посмею! — О чем вы, — поднял голову Санджи. Как раз для того, чтобы Зоро успел засунуть руку в ямку и выудить оттуда крем. Потому он резко уселся на Санджи, придавливая покрепче к песку своим весом и ногами. Толстая струя крема тут же плюхнулась ему между лопаток. — Неееееет! Я тебя укушу, Маримо! Клянусь тебе, я… — Заткнись, чем скорее ты намажешься, тем скорее прекратишь свое нытье и дашь нам пожрать, — горячие совсем не от летней жары руки легли на бледные плечи. Уровень феромонов в запахе зашкаливал, и Нами готова была поклясться, что сейчас к ним с других пляжей одинокие омеги стекаться начнут на призывный запах Зоро. Серьезно, кто в небесной канцелярии придумал сделать это горе луковое доминантным альфой. — Ненавижу тебя, Маримо, — пробурчал из ямы кок. — Да, да, не стоит благодарностей.       Сказанные слова никак не ранили Зоро. Он был уверен в Санджи как накама, всегда верном соратнике, готовом прикрыть спину. Самом заботливом из всей команды. Самом внимательном к чужой боли. Он не мог обидеть Зоро, конечно, он его не ненавидел. И это максимум, что Зоро позволял ждать и желать от Завитушки.       Может быть, в следующей жизни им правда выпадет быть одинаковыми моллюсками. И тогда кок опять вынет из Зоро всю его моллюсковую душу.