α + β ⩾

      Санджи сбежал с праздника на Санни. Пробрался в темноте, как правонарушитель, тайком на собственный корабль. Его мягкое покачивание на воде убаюкивало внутреннюю боль, привычный стук подошв о прочное дерево давал ощущение защищенности. Правильно говорят, в родном доме и стены помогают. А Санджи отчаянно нуждался в укрытии.       Он притворил за собой дверь на камбуз и с покаянным видом подошел к холодильнику, чтобы упереться в него лбом. Старина холодильник ответил приятной прохладой для разгоряченного лица. Санджи зажмурил глаза и досчитал до десяти. Ему надо как-то со всем этим справиться. Самому. И пусть любимая кухня будет ему утешением и заботливым слушателем его горя. — Думаю, это в стиле Маримо — решить все вот так быстро. Чтобы прекратить все эти мучения одним взмахом, — поделился Санджи с холодильником. — Я чувствую себя дерьмово еще и потому что расстроился. Словно надеялся, что Зоро еще побольше будет по мне сохнуть, как я по нему.       «Я. Я. Я! Тоскуй по мне! Люби меня, даже когда я не могу быть твоим!», — жадный жестокий эгоизм недолюбленного ребенка, которому сколько ни дай, все мало. Почему любовь пробуждает в Санджи такие низкие чувства, которых он в себе не подозревал: ревность, жадность и сжигающую все изнутри зависть?       В который раз огнем обожгла роговицу картинка мелькнувшей повязки на шее Хиери. У Санджи есть точно такие же лунки, от того же самого человека, но какая пропасть между их значениями. У Хиери они были символом непоколебимой преданности альфы, у Санджи — попыткой влезть на чужое место. — Зоро будет в норме к утру. Я тоже должен. Ради команды, — процедил Санджи сквозь зубы и оттолкнулся от холодильника. Где там бухло Зоро? Не обеднеет от одной бутылки.       Санджи совершил набег на винную полку и вырвал пробку зубами. Замер с ней во рту, осознав, что сделал это по-варварски, в точности как делает чертов мечник. — Блять! — отставил бутылку, пить теперь не хотелось. Да все на корабле успело пропитаться памятью об их совместном времени, и никакого запаха не нужно. Как ему нести дозоры в Гнезде, как курить одному на палубе за кухней?       Санджи яростно схватил сковородку и шарахнул ее на плиту. Готовка — только его, готовку никто не отнимет. Раз у Зоро есть что-то большее — мечта стать лучшим мечником, ради которой он должен найти управу для своего альфы, то и у Санджи есть что-то большее, чем неудачные отношения. Все кончено. — Пш. Пшш.       Из раскрытых немигающих глаз закапали слезы. Прямо на раскаленную сковороду, на которую Санджи позабыл, что хотел положить. Капали и испарялись, потому Санджи не стал вытирать лица. — Черт, — процедил Санджи через отчаянно сцепленные зубы. — ЧЕРТ!       Слезы потекли непрестанно, словно плотину прорвало.       Теперь можно. Он крепился все это долгое путешествие, потому что история не была завершена, какое у него было право страдать, когда он заварил всю эту кашу. Но теперь история Зоро получила счастливый конец, и Санджи наконец можно выкричать и выплакать всю свою потерю. — Пшшшш, Пш! — жарились одна за другой крупные слезы. Санджи готовил свое горе по секретному рецепту, приготовить его можно лишь темной ночью, когда на острове бушует праздник, а все твои накама сыты и беспечно веселятся там. — Дерьмо! — выругался Санджи, глядя на мелкие соленые разводы от испарившихся слез.       Снаружи раздался громкий и быстрый топот, Санджи узнал походку еще до того, как дверь ожидаемо широко распахнулась и ударилась о стену. Сколько его ни воспитывай… — Хватит хлопать ебаной дверью, Маримо! — рыкнул Санджи, даже не оборачиваясь. Он часто-часто заморгал, чтобы осушить глаза, и украдкой протер лицо ладонью. Ему нужно было немного времени, чтобы избавиться от улик готовки секретного блюда.       Но Зоро за спиной молчал, и Санджи приподнял голову, нахмурившись. Ему сейчас не до чужих капризов. — Ну? Зачем пришел? Говори, — он говорил рублеными фразами, аккуратно проверяя после каждой, как звучит его голос, не дрогнет ли он, не гнусавит ли. Но Зоро молчал и сопел, словно испытывал нервы Санджи на прочность. И он точно выбрал худший из моментов!       Санджи быстро мазнул рукавом по щекам, стирая последнюю влагу, и яростно крутанулся от плиты. — Слушай, меня не ебе…       Зоро стоял прямо напротив — их разделял только кухонный стол — и сосредоточенно пялился на Санджи. Его ширинка была расстегнута, а вытащенный из нее альфий член аккуратно выложен на стол. Огромный оскверняющий едва ли не половину от ширины стола член, о, Санджи испытал каждый сантиметр его размера на себе!       Санджи издал звук сирены Морского Дозора. — КАКОГО ЕБУЧЕГО ХУЯ ТЫ КЛАДЕШЬ СВОЙ ХУЙ НА МОЙ… — он резко запнулся, увидев наконец чистую белую повязку у основания могучего альфьего члена. Санджи в ужасе уставился в лицо Зоро, он ловил в его выражении боль и мольбу о помощи. — Боже, Зоро, что случилось…       Но этот ублюдок вдруг расплылся в улыбке, широкой и радостной, но какой-то непривычной, Санджи не понял, почему. Только глупо дважды сморгнул. — Ты что — член сломал с Хиери? — шепотом спросил он.       Теперь Зоро перестал улыбаться и глупо дважды сморгнул, точно копируя повадку своего бывшего любовника. Ведь не только Зоро пророс своими мелкими привычками глубоко в Санджи, тот тоже незаметно пустил свои корни. — Почему сломал? — было первое, что сказал Зоро за всю эту авангардистскую сцену с выкладыванием причиндал на кухонный стол. — ТЫ У МЕНЯ УТОЧНЯШЬ?! Это что за выставка народного хозяйства?! Я ведь и с кабачком перепутать могу и нашинковать! — Санджи опять заводился с полуоборота. — И что с тобой случилось?! Ты был у Чоппера?! — А, это, — Зоро пожал плечами и легко кивнул на все еще покоящийся на столе забинтованный член. — Не. Не надо доктора. Это мне доктор сделал. Ло. Ну ты его видел сегодня. — Что, — холодея внутри, прошептал Санджи. — Что Ло тебе сделал? Зоро опять расплылся в счастливейшей из улыбок, и на этот раз мозг Санджи зацепился за несовпадение реальностей. В альфьей довольной улыбке не мелькнули делающие ее всегда чуть опасной клыки. — Нет, — в накатывающем ужасе прошептал Санджи. — Нет. — Он мне подрезал мышцу, от которой узел разбухает. Теперь член будет работать, но не будет раздуваться в узел, — беспечно заявил Зоро. И, готовый разорваться на куски от лучезарной радости, добавил: — Больно — пиздец! — Что ты… что ты натворил, Маримо, — Санджи попятился, его мозг отказывался принимать эту безумную реальность. Он оперся рукой обо еще горячую плиту, обжегся и быстро отдернул ее. — Ай! — но боль в руке вообще никак не отвлекала от обрушивающегося на него безумия. — Ты обжегся! — зато активно всполошился Зоро, ринулся было вокруг стола, но его не пустил разложенный по нему член. Он ойкнул и принялся очень аккуратно упаковывать свое явно раненное хозяйство обратно в штаны.       Между тем Санджи, с вытаращенными от ужаса глазами, прислонился к холодильнику спиной и медленно сполз на пол. Он обхватил голову руками и дико наблюдал за бережными движениями Зоро. — Ты безумец, Зоро! Что… Зачем ты?! Господи, ты сделал себя инвалидом! Как Ло мог согласиться на подобное?! — Как, как, — деловито пробурчал Зоро. — С разрешения капитана.       Он наконец справился с членом и засуетился по кухне. Открыл морозилку и достал оттуда пакет с замороженным смузи, ткнул его Санджи, но, так и не получив реакции, сам отнял его руку от головы и прижал холодный пакет к покрасневшей ладони.       Санджи глянул на него снизу вверх с непередаваемой болью. Какой же глупый этот мечник, Санджи должен был учесть и это с самого начала. Потому что он умнее, он знал, чем все может кончиться. Он с первого дня виноват в этой трагедии. — Зоро, а как же твои клыки… — А, это… — Зоро улыбнулся и провел языком по ровным «бетским» зубам. В местах, где раньше были клыки, заметно капали крупные капли индуктора в рот. — Это потому что те ублюдочные Винсмоуки наставили на тебе запахов, — как бы извиняясь за индуктор, пояснил Зоро, — Ло сказал, что вырывать клыки опасно, через них же индуктор проходит. Мало ли как каналы зарастут. Потому мы только подпилили, чтобы я не мог никого пометить. — Чтобы ты что не мог? — хрипло уточнил Санджи. — Чтобы не кусать никого до метки. Ну, как бета. — Зоро, — в отчаянии прошептал Санджи. Что он натворил? Как ему искупить такое преступление беспечности?! — Ты не перестанешь быть альфой, если спилишь себе клыки и удалишь узел! Альфа — это гормоны, запахи, работающие на это все железы тела! Альфу в тебе не удалить, потому что альфа и есть ты! — Да я и не хотел удалять альфу. Мне быть альфой в принципе нравится, — пожал плечами Зоро. А потом, видя, что Санджи не приходит в норму, аккуратно сел рядом с ним на пол, тоже прислоняясь к холодильнику. — Я и не собирался переставать быть альфой. Я просто хотел, чтобы от меня не было толка омегам. На пляже, когда еще были фейерверки, ты сказал, что не имеешь права отобрать у меня то, что предназначила мне природа. Ну вот я и решил, что если я сам у себя это отберу, то вроде как ты будешь ни при чем. И выходит, получишься на равных условиях с любым омегой перед моим альфой, если тебя так парит, что беты и омеги не равны. — На равных с омегой? Что за чушь ты несешь… — застонал Санджи. Команда будет ранена увечьями Зоро, но больше всего тем, что причиной их появления был жестоко поступивший кок. — И вовсе не чушь, ну-ка, Завитушка, дай, — Зоро уже отобрал холодный пакет и сам уложил на него обожженную руку. Потому что Санджи только тупо пялился вперед и неловко держал его, совсем не охлаждая ожога. — Я уже все проверил. Хиери мне помогла, хотя и против была. Девка — молоток! — Зоро опять заулыбался своей непривычной неклыкастой улыбкой. От нее у Санджи все внутри отмирало от ужаса. Что же он натворил. — Как помогла? — прошептал Санджи, уже зная, что не хочет слышать ответ. — Ну, дала себя куснуть после спиливания. Надо было именно на омежьей железе попробовать, потому что она мягче и податливей. Так Ло сказал. — И… Хиери-чан? — Только синяк остался. Во-о-от такущий! Но она не ревела даже, молодчага! — Ты укусил девушку ради эксперимента?! — пренебрежение здоровьем леди хоть как-то вернуло Санджи в реальность. — А если бы у тебя получилось?! Ты о ней подумал, одноклеточное?! — Подумал, конечно. Я разрешения спросил, чего ты орешь! — Зоро по-детски надулся. — Такой у нас был уговор, что если не получится, значит — мы с Хиери связанная пара. У нее был шанс на свою выгоду, все по-честному, значит. — Был шанс? Но Хиери предлагала… — вспышка осознания настигла Санджи, и он не договорил. Принцесса Вано была посвящена в безумный план Зоро. Вот почему она поборола свою гордость и, единожды отвергнутая, пришла на поклон с предложением о тройственном союзе к Санджи. Зоро не нужно было бы калечить себя, если бы Санджи согласился и так принадлежать ему. Тогда альфе не было бы нужды калечить себя.       Хиери стремилась защитить Зоро, переступив через свое достоинство. Но Санджи отказался, и трагедия случилась. — Нет, нет, это не по-настоящему, — затряс головой Санджи. — Да чего ты истеришь, кок, — Зоро погладил замерзшую на холодном пакете руку. — Ло сделал на славу, я ничего не прокусил! — Да пусти ты меня! — рявкнул Санджи и вырвал руку, ногой отпинул от них упавший на пол пакет. — Ты ее кусал? Неужели, вы провели вместе течку… — Совсем кукухой поехал, что ли? У меня член до самой жопы забинтован! Какая ебля, озабоченный?! — впервые за их разговор Зоро тоже был раздражен. — Ты реально только об одном и думаешь, Эро-кок! — Но просто я думал… у тебя должен появиться индуктор, чтобы укусить омегу. Разве не во время секса… — сбивчиво заблеял Санджи. — Да нахера он! Хиери же доминантная омега, от ее запаха у всех альф башку сносит, а у доминантных только что из ушей индуктор не брызжет! Не надо мне ее для этого трахать, прекрати думать пошлости! — Индуктор от запаха, — заворожено повторил Санджи. И недоверчиво повернулся к Зоро, наконец он смотрел ему в лицо. — У тебя что — при ее виде всегда индуктор капал?       Зоро снова безразлично пожал плечами. — Ну да. Мы же доминантные. — И… как же ты… почему ты никогда раньше не хотел укусить ее… — Зачем? — Зоро, кажется, правда не понял вопроса и долго его обдумывал. — Да за каким лысым чертом она мне, если люблю я тебя. Буду я еще давать альфе во мне решать, кого мне хотеть!       Санджи открыл рот, подержал его открытым, а потом закрыл, так ничего и не сказав. Все это время альфа внутри посылал Зоро приказы овладеть Хиери, но Зоро его не слушал. В прямом столкновении всей мощи доминантой омеги и Санджи бета одержал верх?       Санджи коротко вскрикнул, как девчонка, и уткнулся лицом в коленки. По лицу и шее стремительно растекался потоп стыда, даже уши стали почти что алыми. Альфа в Зоро желал омегу всей мощью тела, но выбрал его! Среди самых сладких и манящих ароматов — не пахнущего ничем Санджи! Это было слишком сильным признанием.       В одинокой больничной палате в воображении Санджи вдруг появился еще один сидящий на стуле рядом с кроватью человек. Одиночество рассеялось.       Зоро в кои-то веки хватило такта промолчать. Так они и сидели на полу, прислонившись к холодильнику. Именно в этой точке Санджи с бешеным вожделением впервые ответил на поцелуй Зоро, просто потому что на секунду счел себя особенным. Но он не подозревал, насколько особенным для Зоро на самом деле был. — Ты в курсе, что это выглядит, как шантаж? — проворчал Санджи из своих коленей. — Если ты больше не можешь укусить омегу, и у тебя не будет набухать узел, ты вроде как бесполезен для омег, как альфа. И теперь я должен нести за тебя ответственность. — Да, Ло сказал мне что-то такое. — А ты? — Ну, — Зоро довольно крякнул. — Лично меня такой расклад более чем устраивает.       Эти альфы! Вечно ведут себя так, словно весь мир им принадлежит. Какое самодовольство решать судьбу за всех! Маримо загоняет его в угол и не испытывает ни малейшего угрызения совести, наоборот — светится, как медный таз. Доминантные альфы просто хуже всех! — Мне нравились твои острые клыки, — брякнул слегка рассерженный Санджи. — Да? Ну это ничего. Ло сказал, что если доминантный альфа до сорока не укусил свою пару, то он скидывает клыки, как олень. И у него вырастают новые. Это защитный механизм, если клык там выпадет или сломается в драке. Природа вся под доминантных альф заточена. Так что если ты пробудешь со мной каких-то еще лет двадцать, они снова отрастут.       «Это что, повторное предложение? Этот самоуверенный альфа вообще берегов не видит! Ведет себя, словно Санджи обязательно согласится!» — С чего ты взял, что я поддамся на весь этот шантаж? — пробубнил Санджи. — Ну, не поддашься, и ладно. Я свой выбор сделал, теперь времени переубедить тебя у меня предостаточно. Других-то вариантов у меня нет. Это как стать лучшим мечником, либо победа — либо меня остановит только смерть. — Ты сейчас сказал, что будешь преследовать меня до могилы?! — фыркнул Санджи. Хотя форма выражения была просто отвратительной, пронизанная романтизмом мысль, что Санджи не менее важная мечта для Зоро, чем звание лучшего мечника, наполняли запретной радостью. Как ни гнал Санджи ее прочь, как ни пытался запечатать сердце, она напитывала его, заставляла грудную клетку разрываться от ликования. — Нами-сан меня убьет, — мрачно констатировал Санджи. — Почему тебя? — легко хохотнул Зоро. — Нас.       Санджи только еще сильнее вжался лицом в колено, чувствуя, что у него сейчас от смущения наверное и спина тоже покраснела.       И прежде чем его настигнет сердечный приступ, Санджи аккуратно опустил на пол между ним и мечником обожженную руку. Не смея поднять смущенного лица от колен, он прощупал мизинцем миллиметр за миллиметром этого расстояния, пока не коснулся — сначала испуганно отдернув, а потом все же вернув палец — мизинца лежащей по соседству руки Зоро.       Зоро вздрогнул всем телом от касания. А потом, совсем не предсказуемо для альфы, его смуглое лицо тоже затопил румянец. От накатившего смущения альфа тоже с силой уткнулся лицом в колени. И только тогда его мизинец аккуратно, словно каждую секунду прося дозволения, оплел в ответ палец Санджи.       Они сцепили мизинцы, но так и сидели, уткнувшись пылающими лицами в колени, и никто в этом противостоянии все никак не мог побороть смущение первым. Слишком огромным и обнаженным было для них пока не произнесенное вслух «навсегда».