1. Знакомство.
Первое время Тимуру было тяжело ужиться со своей стервозной, своенравной соседкой. Да и потом не особо легко было… Взять хотя бы тот случай, когда он просто зашел в комнату с ещё не разобранным чемоданчиком и контрабасом наперевес. Парень надеялся на лучшее, а должен был готовиться к худшему. Вместо приятного соседа его ждала фиолетоволосая девушка с надменным выражением лица и зеркальцем в руках. В этом то зеркальце юноша и разглядел её необычные глаза. — Ты ещё кто? — поморщившись, будто при виде червяка, спросила она. А после увидела чемодан. — Чёрт. Лучше бы какую-нибудь Шито-Крыто подселили… — И тебе привет, — натянуто улыбнулся тогда Тимур, проходя беззастенчиво в комнату и занимая свободную кровать. — Я Тимур. — Гроттер, что ли? — поморщила девица нос. Тогда он видел только презрительный прищур, но, отвернувшись спиной к, очевидно, ученице тёмного отделения, не мог видеть её оценивающего взгляда на юношескую спину. И вообще, странно это — селить мальчика к девочке… — Ну Гроттер, а что? — Будешь четвертым выжитым из этой комнаты. Можешь сразу вещи уносить, всё равно и недели не протянешь. Ну хоть Баб-Ягун рассказал после, кто такая эта ваша Гробыня Склепова и с чем её едят.2. Половое созревание.
— Чего смотришь? — возмущается Гроттер, чуть надувшись и отвернувшись от соседки. — Займись своими делами. Парень переодевался. Ну или демонстрировал охотной до парней Склеповой свои худощавые (пока что) плечи, покрытые веснушками, и проступающие лопатки. Он понял за этот год, что жизнь с дядей, тётей и сводной сестрой была в сто раз хуже того, что он имеет сейчас. Да, учёба, интересные преподаватели, начало спортивной карьеры и чудесные друзья омрачались одной тёмненькой деталью… — У тебя прыщ на спине, — с ехидной, неприятной ухмылкой отвечает Гробыня. — Большой такой. Неудивительно. Переходный возраст, все дела. Она то свои прыщики не давила и не замазывала, а шаманила над ними. — И что? — фыркает парень, ища в вещах какую-нибудь чистую футболку. — Раздуешь его до гигантских размеров заклинанием? Или, может, хочешь его себе забрать? За прошедшее время Тимур научился ей отвечать, хотя Валялкина просила иной раз не провоцировать хитрую тёмную с обширной фантазией. — Могу его выдавить. Подумал-подумал рыжий… Да и махнул рукой: — Не, а то ещё после твоих ручонок бородавка появится.3. Тараканы в голове тёмных.
Спустя пару лет Гробыня осознала окончательно, что выжить четвёртого соседа не сможет, и как-то даже привыкла к нему. Конечно, не обходилось без подлянок: то лёгкая магическая шалость, вроде воды в ботинках, то какая-нибудь подстава в виде «случайно» брошенного на кровать Тимура кружевного лифчика, чтобы смутить его. А со временем как-то меньше стало злобы. Этим вечером парень задержался на тренировке даже дольше, чем обычно, и вернулся слишком поздно, чтобы опасаться, что Склепова не спит. Он был уверен, что девушка спит, так что прошел в комнату осторожно и почти бесшумно. Протащив за собой контрабас, юноша тихонько прикрывает дверь и тащит контрабас, однако спотыкается и гремит чуть ли не на всю комнату. Тимур замирает, испугавшись, что нашумел слишком сильно, но не слышит никакой возни со стороны кровати, так что делает ещё шаг вперёд… И вдруг загорается лампа у кровати соседки, на которой сидит скелет Гробыни, Дырь Тонианно, закинув ногу на ногу. И где сама Гробыня? Тимур резко оборачивается назад, чуть не выронив контрабас, и натыкается на девушку. Склепова удивительно не улыбается и даже не ухмыляется, а смотрит на него словно бы с осуждением. Странно было это видеть: один глаз щурится недобро, а второй смотрит открыто и с искренним разочарованием. — Чего не спишь? — выдаёт парень обескураженно. Гробыня молча обходит юношу и, отодвинув своего скелета в сторону, ложится спать. Тимур в лёгком шоке моргает и, решив, что он слишком сильно хочет спать, выдыхает и падает на свою кровать. Позже он будет думать, а не лунатила ли Склепова вообще?4. Фанатки.
Спортивные успехи Гроттер и правда удивляли: как юноша влился в коллектив и вступил в команду Тибидохса по драконболу, так и стал восходящей звездой. У него явно был талант, и даже появились фанаты… или фанатки. Отношения с Гробыней так и не поменялись: как она была строптивой, вредной соседкой, так и осталась. Дружба Тимура с Валялкиной и Баб-Ягуном крепла, появлялись как доброжелатели, так и недоброжелатели. И ладно бы, если просто приятели и неприятели, так появились те, кто западал на Тимура! Бедняга даже не сразу это понимал. — Чего кислый такой? — спрашивает Баб-Ягун, чуть пихая друга локтем и смахивая крошки с румяной щёчки: ватрушку ест попутно. — Ещё скажи, что переживаешь из-за этого Дня Святого Валентина. Это же глупость! — Не переживаю я, — отвечает Гроттер, доедая булочку с джемом и слизывая с губ лакомство. — Даже не думаю об этом. Разве что Гробыня будет демонстративно перебирать свои валентинки у меня под носом… Ягун многозначительно хмыкает и уже хочет начать поддерживающую друга речь, однако в окно залетает купидончик и вываливает на колени Тимура целый мешок писем, валентинок в виде сердечек и пару коробочек с конфетами. Глубоко шокированный рыжий поднимает глаза на блондина, на что тот лишь пожимает плечами: — Ну вот, теперь тебе есть, чем отбиваться от Гробыни.5. Пуппер.
— Это просто возмутительно! Это ужас! — вопит Склепова, швыряя в соседа по комнате случайно подвернувшиеся под руку вещи: тряпки, расческу и т.д. — Да как ты посмел вообще! — Да что я?! — не понимает Тимур, схвативший подушку и использовавший её в качестве щита. — Я что, виноват? — Да, ещё как виноват! Ишь, клялся, что никаких видов на неё не имеет, а сам! Пару часов назад состоялась игра между командой Тибидохса и командой невидимок Магфорда. Ох, каких усилий стоило Гробыне сдержать восторженный визг при виде Гурии Пуппер — лучшего в драконболе игрока-девушки по мнению самой Гробыии. И каких усилий стоило сдержать гневное шипение, когда Пуппер подошла после игры к Тимуру и изъявила желание познакомиться. А после поползли слухи… — Да успокойся! Не нужна она мне. Твоя эта Пуппер, твоя, — пытается успокоить девушку парень, отходя спиной к двери и всё ещё прикрываясь подушкой. В него летит какой-то шар, и Гроттер успевает выскочить за дверь и захлопнуть её, так что шар стукается о дерево и падает, к удивлению, не разбившись. Приводя дыхание в норму, Гробыня зачесывает чуть растрепавшиеся волосы и фыркает. Она сама до конца не уверена, чем вызвана такая бурная реакция: точно ли ревность направлена на Пуппер? А то как-то тяжелее стало, когда Тимур сбежал.6. «Убери руки от этого ужаса!»
Тимур никогда не думал, что ему будет нечего надеть на какой-то званый вечер или бал. Чёрт знает, как это называется и почему Сарданапал так загорелся этой идеей, но Гроттеру уже все уши прожужжали про этот Новогодний Бал. И, естественно, не пойти было бы просто кощунством. — Сиротка, ты пойдёшь в этом? — морщится Гробыня, когда видит, как Тимур натягивает свои дурацкие потёртые джинсы. — А что не так? — не понимает тот. — Я хотя бы одетым пойду. Ну да, короткое чёрное платье Склеповой с открытой спиной закрывало процентов шестьдесят её тела, обнажая бледную кожу. — Убери руки от этого ужаса! — возмущается девушка и, отпихнув руки Тимура в стороны, стягивает с него джинсы, названные «ужасом». — Это никуда не годится, подожди. Парень смущённо краснеет и даже возмутиться не успевает, как ему в руки пихают черные брюки и белую рубашку с галстуком. И пока он одевается, Склепова замечает, что за прошедшие года Гроттер стал заметно привлекательнее: плечи и спина шире, внушительнее, руки крупнее, да и сам он стал выше… Волосы только не стрижет. Оброс, как домовой. Девушка и не заметила, как засмотрелась на то, как Тимур застёгивает пуговицы на рубашке.7. Бейбарсова.
Появившаяся в Тибидохсе Бейбарсова Галина навела шороху в первые же дни обучения. Особенно по отношению к Тимуру, за которым стала ходить хвостиком и вести себя так, будто так и должно быть. А слухов то было сколько! Тимура сводили то с Пуппер, то с его подругой Валялкиной, то ещё с кем-то, а теперь загадочная некромагиня объявилась, при встрече смотрящая на парня в упор и стремящаяся остаться с ним наедине. — Тебе не кажется это странным? — спрашивает Гробыня однажды вечером в холле, когда Тимурку потеснила Галина на диване. — Нет, — за парня отвечает некромагиня. — Слушай, Купайтазикова, научись хотя бы элементарным приличиям, а потом клей наших парней, — фыркает Склепова и, схватив Гроттера за рукав, поднимает с дивана, а то ручка Галины подозрительно близко к его филе расположилась. — По-моему приличиям стоило бы поучиться кое-кому другому, — терпеливо отвечает Бейбарсова, поднявшись и почти столкнувшись с Гробыней лбами. — Эй-эй, девочки! — вмешивается Ягун, распихивая обеих. — Тимурки на всех хватит, не горячитесь. Вдруг Тимур поднимает брови и смотрит на свою «спасительницу», чувствуя прикосновение там, где чувствовать его не должен был. — Пошла ты к черту со своими приколами, Гробыня. — А почему ей можно лапать тебя за зад, а мне — нет?8. «Потшафе».
Вы думали, в Тибидохсе сложно было найти алкоголь? Только не Гробыне. Конечно, преподаватели следили за дисциплиной, но лазейки ученикам удавалось обнаружить. — Ты сделала что? — хмурится Тимур, когда обнаруживает свою соседку на своей кровати и с бокальчиком в руках. — Я потшафе, — слегка неразборчиво отвечает та с хмельной улыбкой. Видимо, приключения с ботинками кентавра не прошло бесследно. — Ладно, мне плевать, — выдыхает Тимур и ставит руки на пояс. — Иди отсыпайся в своём гробу, дай я лягу. Гробыня хихикает и, видимо, вставать не собирается. Отчаявшийся Гроттер уже наклоняется, запихивает руки под тело девушки и приподнимает её, как вдруг Склепова обвивает его шею ручками и почти стукается носом о его нос. Пахнет вином. — Давай, возьми меня на ручки, — улыбается она. — М-м, ты же спортсмен… Эх, вот Валялкина дура… такого рыжика упустила. — Почему это? — спрашивает Тимур, но ответа не слышит, ибо Гробыня отрубается прямо у него на руках.9. Скоро «всё».
Как-то так вышло, что Тимур и Гробыня остались наедине и в этот день тоже. Никто не тревожил их, никто не забегал в комнату, даже Шторы вели себя относительно спокойно. С друзьями-приятелями они провели день, а эту ночь проведут вдвоём. В своей общей комнате. — Переживаешь из-за того, что скоро выпуск? — спрашивает вдруг юноша. Девушка отвлекается от гигиенических процедур, — грязевая маска на её лице выглядела и правда страшно, — и смотрит на Тимура. — Да я счастлива, что скоро это закончится, — отвечает она. — А что? Переживаешь, что толпы твоих фанаток не пойдут за тобой? — Это скорее твои переживания. Новых ухажеров искать придётся, — хмыкает Гроттер. — Опять мозги кому-то пудрить будешь со своим любовным справочником. — Да-да, держи карман шире, Гроттер-хреноттер. Парень вздыхает. Грустно ему было расставаться со всеми: с друзьями, подругами, преподавателями, с драконболом, с учёбой… Было грустно расставаться даже с Гробыней. Прикипел Тимур к ней, было сложно представить себе жизнь без этой девчонки, взаимоотношения с которой скакали с симпатии к неприязни слишком часто. — Скоро уже… всё.10. Опоздали на выпуск.
Честно говоря, никто из них не думал, к чему всё это приведёт. Много было спорных ситуаций, и ни Гробыня, ни Тимур не могли сказать точно, как относятся друг к другу на данный момент. Вроде и хочешь задушить, а вроде и нет. И сейчас парень чувствует себя загнанным в угол зверёнышем, пока Склепова щурит оба глаза, подобно хищнице, и не даёт ему пройти коридор. — Что? — выдавливает из себя Тимур. — Эта твоя некромантша сказала, что ты будешь её сегодня вечером, — произносит девушка. — Она хочет тебя околдовать! Честно говоря, рыжий не поверил. Если бы Галина хотела добиться его расположения магией, она бы сделала это раньше, но спорить не стал. Ставшая на голову ниже Гробыня забавляла его своим паникёрством на этой почве. — А тебе какое дело? — интересуется Тимур. — А тебе, я смотрю, никакого! — фыркает та и хватает юношу за ворот джинсовки. — Мы же скоро разъедемся, рыжий сухарь! А ты хочешь уехать влюблённым в эту Грызисухарикову?! — Да чего ты истеришь? — не понимает парень и, взяв девушку за руки, мягко, но настойчиво отстраняет её от себя. Хотя держать Гробыню за холодные руки оказывается удивительно приятно. Кожа у неё была нежная, как всегда, ухоженная… Склепова хмурится и обиженно поджимает губы. Такая смена поведения сбивает с толку, но Тимур уже и сам допёр, что к чему. Мало того, что он не сопротивляется, так ещё и сам тянется вперёд, принимая от Гробыни поцелуй. Впрочем, они быстро отстраняются друг от друга. Сердце стучит, а щеки горят неясно, почему. — Может, обсудим это в комнате? — предлагает Тимур тихо, оглядываясь по сторонам. — Долго идти, — отвечает Склепова и пихает юношу в грудь за гобелен, чтобы прижать его спиной к холодной каменной стене и прижаться грудью к его горячей груди. — Не здесь же… — А какая разница, где? — усмехается девушка и, запихнув ручки под его джинсовку, затыкает Гроттера губами, игнорируя его слова о том, что их все ждут. Парень бы и рад отвернуться, изловчиться и вылезти из-под настойчивой сердцеедки. Сил то ему хватит выбраться и оставить Гробыню позади, но хочет ли он этого? Очевидным ответом становится тот факт, что Тимур обвивает тонкую талию Склеповой горячими руками и прижимает её к себе так, что у неё воздух из лёгких выбивает. — Ты и сам не против, — хихикает ехидно девушка в приоткрытые губы юноши, ловя тяжёлый выдох и запуская руку сначала под футболку, оглаживая рельеф пресса, а затем скользя ладошкой ниже. — Помолчи уже, — фыркает Гроттер и вздрагивает: его схватили за чуть проступивший под ширинкой стояк. — Так вот, чего ты добивалась… — Будто я одна об этом думала, — улыбается Гробыня и тихо мычит, когда рыжий целует её по собственной воле, и чувствует, как он сжимает её упругие ягодицы в своих ладонях. За гобелен лучше никому не заглядывать ближайший час…