Эффект бабочки

Вы когда-нибудь слышали про эффект бабочки? Одна незначительная деталь полностью меняет жизнь одного или нескольких человек или даже вселенной. В это сложно поверить. Подумаешь, на что может повлиять какая-то случайная фраза или встреча? Звучит лишь как бредовая задумка сценариста для фантастического кино, после просмотра которого у зрителей ещё долго будут в мыслях сидеть все закрученные линии хитросплетённого сюжета, а критики раз за разом станут указывать на логические дыры или нестыковки. А Хината смог полностью убедиться в его существовании, в один день случайно поменявшись со своим двойником из параллельной вселенной местами.

***

Утром парнишку разбудил незнакомый и такой скучный звонок будильника, словно кто-то нарочно нашёл самый противный звук и выкрутил громкость на максимум. Торопясь остановить всё это безумие, он подскочил на месте и поскорее отключил телефон. Картинка не желала складываться, глаза всё ещё слипались и не давали осмотреться и нормально начать своё утро. И почему встать так сложно? Вчера же Шоё специально лёг пораньше, чтобы не опоздать на утреннюю тренировку и выложиться на все сто? Ощущение разбитости не пропадало, и он с силой протёр глаза, замечая, что совершенно не узнаёт свою комнату, а плакаты с волейбольной тематикой на противоположной стене до сих пор не стали чёткими. У него так резко село зрение? Что вообще случилось этой ночью? Рядом с телефоном на тумбочке Хината отыскал очки в круглой оправе и примерил их на себя. К его изумлению, мир вернулся в прежнее состояние, являя взору мелкие, прежде смазанные детали, и он смог осмотреть своё новое жилище. Вид из окна всё тот же, выходит, он у себя дома. Комната стала куда более тёмной и тусклой. Вместо привычных постеров на серо-голубой стене висели листы с неоновыми, яркими логотипами и, видимо, персонажами игр. Волейбольного мяча, формы, кроссовок для зала в шкафу не оказалось, порадовало лишь наличие школьной формы Карасуно, а значит, и в этих реалиях он продолжает здесь учиться. На столе много книг и учебников, судя по всему, по точным наукам. Там же расположился склад пустых банок из-под бодрящих напитков и огромный монитор, а также игровые клавиатура, мышь и наушники. Подтверждая свои опасения, Шоё заглянул под стол, где обнаружил сам компьютер. Кстати, сколько времени? Он хотя бы не опоздает в школу, верно? Не найдя механических часов на привычном месте, он воспользовался смартфоном и сразу после понёсся в ванную, схватив вещи. В зеркале его ждал ещё один сюрприз: бледная кожа, словно за всё лето он ни разу не побывал на улице, заметные синяки под глазами, более вытянутое, словно осунувшееся, лицо (он вообще питается здесь чем-то кроме энергетиков?). Причёска более походила на ту, что привычнее видеть на голове Кагеямы, а не на свои привычно торчащие огненными языками пряди. Исправив всю эту прилизанную нелепость быстрым движением руки, взлохматившим пряди, и из новых деталей имиджа оставив только очки, он рванул обратно в комнату складывать учебники, точнее, небрежно закидывать их в сумку. К его счастью, расписание он смог найти, а вот некоторые учебники узнать не удалось. Кто же он теперь такой? Забросив сумку на плечо, он вышел к семье, радостно здороваясь с сестрёнкой и мамой. Судя по их потерянным взглядам и сбивчивому бормотанию в ответ, такое поведение в этом мире ему не свойственно. За завтраком оказалось, что до школы он не добирается ни пешком, ни на велосипеде, его подвозят, поскольку он сам об этом просил, чтобы урвать больше времени на сон. Новостей становилось всё больше, и даже страшно было предположить, что ждёт его в школе. Дорога на автомобиле оказалась недолгой, но даже этого хватило, чтобы Хинату, только предполагающего события вчерашней ночи, сморил сон. Просыпаться во второй раз оказалось проще, и Шоё, улыбаясь во все тридцать два, выскочил на улицу, до последнего махая в окно отъезжающей машины. Покончив с этим странным ритуалом под косые взгляды других учеников, подпрыгивающим шагом он направился к своему классу, дорогу к которому ещё давно выучил до автоматизма. Времени ещё было достаточно, тренировка должна была продолжаться, поэтому встреча с Кагеямой у дверей кабинета была крайне неожиданной, да и самого Тобио было не узнать. Куда подевались его уверенность и самодовольство? Где яркая, пусть и зачастую раздражённая, личность гениального связующего? На нём и лица-то не было, смотрел в пустоту, сошёл бы по внешности на этакого короля школы, упивающегося своей крутизной. А как ещё объяснить полное игнорирование присутствия здесь самого Хинаты? Ни привета, ни подкола, ни наезда, к такому положению вещей привыкать ещё очень долго. Навязывать общение он не стал, направляясь внутрь помещения. — Куда идёшь, задрот? — всё-таки заметил, но с чего вдруг такой тон и обращение? Чужая рука преградила дорогу, а от взгляда, сверлившего всё его существо, так и несло снисхождением и ненавистью. Они что, тут настолько не ладят? — Проблем хочешь? Или попутал чего? — не заметив спешного побега со стороны рыжего, продолжал давить Кагеяма, хмуря брови всё сильнее в ожидании ответа. Создавалось впечатление, что у того кулаки так и чешутся начистить кому-нибудь лицо, а сейчас единственной подходящей кандидатурой был только сам несчастный Шоё. Шок не давал даже выдавить слова оправдания, а страх парализовал уже не такие сильные, как прежде, мышцы. Ещё пара секунд молчания, и точно завяжется драка, а судя по собственному состоянию и физической форме, проще назвать это избиением. — Встречный вопрос к тебе, — надменный голос Шоё узнал с первого же слога. Не хватало фирменного «Тс», чтобы полностью убедиться в личности своего спасителя, поэтому Хината повернул голову на звук и увидел неизменную на первый взгляд картину: Тсукишиму и Ямагучи. Они почти не изменились, от Кея так и веяло язвительностью, а Тадаши оставался таким же надёжным и светлым, разве что не столь уверенным в себе, как стало после их тренировок в волейбольном клубе. По их мимике читалось стремление защитить Шоё, и это-то от самого Тсукишимы? Что происходит в этом безумном мире? В любом случае, стоило воспользоваться ситуацией и ускользнуть от опасности, что он и сделал, ловко увиливая от разозлённого Тобио и прячась рядом со своими героями. — Ко мне? Лучше иди в свой класс зубрил, очкастый, — огрызнулся Кагеяма, ударив кулаком по стене, предупреждая, что впредь к нему лучше не подходить, и скрылся за громко хлопнувшей дверью кабинета, прежде чем успел услышать уж приготовленный ему от Тсукишимы ответ. Хината ощутил, как грудь Кея вздымается с тяжёлым вздохом, и наконец услышал то самое родное «Тс», которое сохраняло надежду, что в этой вселенной ещё не всё потеряно. Правда взгляд освободителя не сулил ничего хорошего для рыжего, успевшего сообразить, что с Тобио он знаком, скорее, заочно, по слухам, а эти двое — его друзья или, как минимум, приятели. Также паренёк успел догнать, что больше не учится в прежнем классе и переведён в А или В. — Снова не спал и не смог даже кабинет найти? — начал с осуждением Кей, твёрдо вышагивая по коридору, словно не сомневаясь, что они с Тадаши, как верная свита, двинутся за ним. В целом, так и случилось, терять времени не стоило, до звонка оставалось всего ничего, поэтому возможности поразмышлять, почему эти двое прогуливают тренировку, просто не было. С датой ошибиться он не мог, проверил ещё утром на телефоне. Придётся поразмышлять об этом на уроке. — Я понимаю, турниры, команда, но так и на учёбу времени скоро не хватит, — с этими словам троица расселась за парты, оставляя Хинату гадать, что за турниры и какая команда, если они, видимо, не тренируются в волейбольном клубе. Хотя сейчас ему бы подумать, как выкрутиться перед учителями, ведь память его двойника никак не желала возвращаться, а без неё его знания по всем предметам весьма посредственны, а в этом классе ещё и требования выше. Уроки, несмотря на то, что Шоё ровным счётом ничего не понял, прошли без приключений, Хината смог даже ответить по домашнему заданию, заботливо подготовленному его двойником из этого мира. В целом, судя по рассадке — сидел рыжий на одной из задних парт, почти полностью укрываясь от взглядов учителя за спинами одноклассников, — ученик он был, может, и прилежный, но без энтузиазма. Его новый образ, похоже, одиночка среди ботанов. Зато у преподавателей не возникало вопросов, почему он такой тихий. А это позволило поразмышлять над сегодняшними реалиями прямо во время занятий, всё равно он не понимал ровным счётом ничего в заумной программе этого класса, как бы ни старался. К слову, все его попытки вникнуть в материал завершились ещё в первой половине первого же урока. Шоё, изображая усердную деятельность, рисовал незамысловатые фигуры в тетради и смотрел на педагога, а если вернее, то сквозь него. Кстати, он успел заметить за непродолжительную учёбу, что почерк у его клона был куда аккуратнее и красивее. Вот же зануда. По сравнению с этими бережно выведенными иероглифами, его скачущие штрихи казались рисунками шаловливого соседа по парте или маленького ребёнка. Но долго на особенностях написания он останавливаться не стал. Какое-то время, желая не подводить свою копию, Хината старательно записывал слова преподавателя, списывал с доски какие-то схемы и таблицы, но энтузиазма надолго не хватило. К тому же в голове засела навязчивая мысль о том, что его близнец будет больше зол на загубленное оформление, а не на отсутствие конспектов. С такими мыслями юноша погрузился в себя: этот день можно было бы списать на сон, некую изощрённую фантазию усталого сознания, но даже за одно только утро он опровергнул эту версию несколько раз, прекрасно ощущая боль от щипков и предметов, в которые он охотно в спешке врезался. На розыгрыш тоже не похоже. Полная перестановка комнаты, севшее зрение, ослабевшие мышцы доказывали обратное. А в разные сказки просто не верилось. И мало того, что он так и не понял, что произошло, так ещё и не имел ни малейшего понятия о способах возвращения. И тут в голову пришла гениальная идея: не зря же он учится в классе отличников, которые кажутся сверхлюдьми и знают, наверное, всё на свете. Но если и это не сработает, то придётся отправляться в интернет на поиски ответов в тематических фильмах, комиксах и книгах. Наличие какого-никакого плана успокаивало, правда мозг всё ещё паниковал на задворках, периодически поднимая необъяснимую с виду тревогу. На переменах он предпочёл бродить по коридорам, выискивая других ребят из волейбольного клуба и лазая в своём новом телефоне. Нужно было пользоваться случаем и собирать как можно больше информации, пока он находился в этом здании, а уже поздним вечером он сможет проанализировать найденное и спросить совета у того же Тсукишимы, хоть в этой вселенной готового добровольно помочь ему почти с любым вопросом. Разведка помогла узнать, что по удивительному совпадению и в этой реальности их с Кенмой судьбы переплелись, только здесь они встретились не на площадке, а на сервере игры. История их сообщений была более чем непонятной. Какие-то сокращения, английские фразы и аббревиатуры, специфичный сленг пестрили в переписке. Собственная же страница в социальной сети была до ужаса скучной: на аватарке — фотография природы, в записях только репосты научных фактов и дат киберспортивных соревнований, в друзьях почти никого не было. Не больше тридцати человек, но один из них на этот раз был весьма назойлив. Весь сегодняшний день Козуме ему напоминал о каком-то матче, турнире, который начнётся едва ли не сразу после занятий, если учитывать разминку. Заверив друга, что он всё помнит и ни в коем случае не подведёт, Шоё оставил эту тему на потом. Во время обеда Кей и Ямагучи пригласили его с собой, подтверждая теорию о том, что тут они, похоже, лучшие друзья. Осторожными разговорами Хината сумел сменить тему об учёбе на более волнующую его сейчас — клубы. С ужасом он узнал о закрытии волейбольного, команда которого так и не смогла восстановиться, избавиться от прозвища «бескрылых воронов». Без запала третьегодок, без либеро и аса, без перспективного пополнения было принято решение отдать зал баскетбольной секции. Тадаши и Тсукишима пытались поступить, но этого было недостаточно для спасения. И теперь Кей всерьёз увлёкся музыкой, написанием собственных композиций и продюсированием, на первое место всё ещё ставя учёбу. А Ямагучи записался в кружок робототехники, сначала чтобы занять время после уроков, а затем втянулся, и его талант стали отмечать не только руководители клуба, но и судьи тематических соревнований, где он стал нередким гостем. Волейбол для обоих остался хобби для тёплой погоды при наличии времени на развлечения и желания. Судьбы других ребят остались неизвестными, кроме Тобио, о жизни которого Хината мог только догадываться после утреннего столкновения. И времени на расследование у него не было, судя по настойчивым звонкам Кенмы сразу после уроков. Проискав некоторое время свой велосипед на привычном месте и уже начав паниковать из-за его отсутствия, он всё-таки вспомнил об уникальности этого дня и связался с родителями. Как оказалось, домой он обычно возвращался на общественном транспорте. Это показалось не менее странным, чем утренняя поездка в машине. Ему идти всего ничего, зачем делать крюк ради остановки, если можно просто добежать? Остановившись на этом решении, он рванул вперёд и вскоре, буквально на полпути, пожалел об этом решении. Ноги отзывались непривычной болью после почти каждого шага, а дыхание было настолько сбитым, что кроме своих шумных вздохов он ничего не слышал. Запотевшие стёкла очков не давали почти ничего увидеть. Это не на шутку пугало, но сдаваться Шоё не стал, как и шокировать свой организм слишком резкими переменами, поэтому он просто перешёл на быстрый шаг. Вернувшись домой, он радостно встретил опешившую сестрёнку, скинул тяжёлый рюкзак и прошёл в свою комнату, дабы устало рухнуть на кровать, восстанавливаясь после импровизированной пробежки. В голове засело несколько вопросов: почему он не носит линзы; зачем в школу носить столько книжек, что плечи грозили до вечера не отпускать от боли; что с его телом и главное — как высоко он здесь прыгает? Ощущение полёта не желало оставлять, появляясь в голове раз за разом навязчивой идеей. Это было похоже на сильную зависимость. К счастью, времени на проверку этого навыка у него не осталось, вновь раздался рингтон телефона. Голос Кенмы был, на удивление, раздражённым, он даже первым бросил трубку. Был лишь один плюс — тело успело остыть, и теперь влажная ткань рубашки напоминала о перспективе заболеть, если Хината не переоденется в ближайшее время. С трудом отыскав кнопку включения на навороченном компьютере, он переоделся в домашнюю одежду. Сел за стол он как раз вовремя, к завершению загрузки. Пароля на учётной записи не оказалось, прямо на обоях стояла турнирная сетка, подсказавшая своим заголовком, в какую игру надо заходить. И на том спасибо. Рабочий стол компьютера оказался почти полностью пустым, единственными ярлыками была папка с ёмким и скучным названием «Учёба» и иконка с названием, ранее прочитанным на экране. Гадать не пришлось, и Шоё зашёл в игру. Пока на мониторе красовалась эмблема производителя и анимированный арт по мотивам вселенной, Хината сел на стул, удобный, мягкий, крутящийся, прямо как у настоящих про-игроков, и надел гарнитуру, с трудом разобрав, какой стороной нужно надевать огромные наушники. Звук в них был далеко не тихий, но менять парень ничего не стал, полагаясь на опыт альтернативного себя. Зато внешнего мира он почти не слышал, шумоподавление было и правда замечательным. Сложно было представить, сколько денег ушло на покупку такого качественного оборудования. С гулким сигналом после вспышки высветилось основное меню, и Шоё стал старательно пытаться разобраться во всех вкладках и кнопках. На правой стороне экрана он обнаружил список людей, где на самом верху располагался, видимо, его собственный ник с приставкой из аббревиатуры команды «HQ», а ниже другие игроки, находящиеся у него в друзьях. Вопрос, что было в голове у его двойника, когда он обозвал себя «shrimp», что дословно переводится как «креветка», оставался открытым. На внезапное знание английского он поначалу не обратил внимания. Поразмышлять над этим ему не дали, раздался звук звонка, но не телефона, а одного из приложений для голосового чата игроков, пока не собравшихся в команду внутри игры. Во всплывающем окне высветились ник «Brain» (человек, видимо, отнюдь не скромный) и выбор между кнопками ответа и сброса. Пробежавшись глазами по правой вкладке, Хината нашёл такого игрока и убедился, что у него тот же тэг команды, после чего принял входящий. После задержки на подключение зазвучал голос Козуме, отдающего не самые понятные распоряжения. К счастью, поняв, что Шоё сам не свой, он помогал со всем разобраться. — Что с тобой? Понять не могу. Знаешь же, мы без замен играем, ты должен был выспаться, а что я вижу? Сидишь и сообразить вообще ничего не можешь, — Кенма звучал чётко и уверенно, даже непривычно стало. Видимо, ему комфортно в виртуальном мире и общении, чего не сказать о личных встречах. В процессе диалога выяснилось, что их команда названа HQ не из созвучия с японским Haikyuu — волейбол, а от английского high quality — высшее качество. Козуме оказался капитаном, всё же не зря носил такой никнейм. Говорить, в какое недоумение и ужас пришёл лидер команды, когда Хината не выдержал и во всём сознался, излишне. Несколько мучительных секунд молчания, а после — сухое и волевое решение-приказ от заслуживающего свою должность игрока. — У нас времени не больше двух часов, замен нет, твоё тело помнит всё необходимое, доверься ему, сейчас присоединишься ко мне в игре, — пауза, и на экране появляется поступившее приглашение в группу, на которое Шоё почти моментально соглашается и видит уже дуэт на основном поле. — Я тебе объясню суть, мы потренируемся, но во время матча внимательно меня слушай. Беспрекословно. Понял? Вяло от взрывающегося мозга, стремительно наполняющегося совершенно новой информацией, Хината вымолвил: «Понял», — и начался ускоренный курс молодого бойца. Игра — тактический шутер 5 на 5 с выбором героев и их особенными умениями. Кенма сам указал, кого выбрать и практиковать на их небольшой тренировке, также напоминая, что только этого агента ему нужно будет выбирать во время турнира. Немного информации об игровой экономике, тактиках и, конечно, самой сути игры, безостановочно поступало от капитана, прерывающегося только на актуальные ошибки, выявляющиеся во время подготовки. Спустя полчаса Хината стал успешно попадать и ориентироваться на картах, ещё минут пятнадцать, и ошибки в понимании игры почти исчезли, а вот волнение всё росло. Наверное, не только у него самого, но Козуме и виду не подавал, если и нервничал. После твёрдой команды о завершении тренировки, звонок был завершён, а в игре к ним присоединились остальные ребята. Голоса некоторых были подозрительно знакомы, но из-за искажения звука техникой, хоть и, вероятно, очень качественной, определить точно никого было нельзя. Может, это было связано и с изменениями в характерах ребят в этой вселенной. В любом случае, сейчас было не до того, все стихли, слушая последние наставления и мотивацию от лидера. Время шло уже на минуты, остались последние организационные моменты, все подготовились прежде чем дружно пожелать друг другу хорошей игры и прогрузиться в решающий финальный матч, определяющий команду, которая вырвется на мировую арену с их региона. Поначалу Хинате было сложно, он слушался каждого слова Козуме, чётко, безоговорочно, даже если чутьё подсказывало иное, но после он понемногу привык и ощутил себя комфортнее, но указаний ни разу не ослушался. Соперники были более чем достойные, и в первой партии они в начальных раундах сильно отстали, после, постепенно привыкая к стилю игры соперника, подстроились и стали вырывать раунды в свою пользу, но всё равно оставались догоняющими. Им даже удалось довести игру до овертаймов, доказывая, что их команда может сражаться на равных, но слишком много было упущено на старте, и первая карта отошла противникам. Теперь для победы им необходимо взять обе следующие, выдержать напряжение, перебороть усталость, а главное — не сдаваться, не смотреть на счёт и играть каждый раунд, как решающий. Начался короткий перерыв, Кенма указывал на ошибки, раздавал указания на следующий матч, но Шоё его словно не слышал, погружённый в себя. Перед ним на мониторе висела статистика за первую игру, а его никнейм располагался в самом низу с позорными цифрами: больше двух смертей на каждое убийство. Он не соответствовал своей команде, был слишком слаб для них, подвёл, не достоин. Каждое слово болью врезалось в сознание, а предыдущие результаты его двойника, обгоняющие всех в обоих командах по счёту, лишь подливали масла в огонь это ненависти к себе. Ещё немного, и Хината выключит компьютер, отпуская всё это подальше от себя, и уйдёт на улицу развеяться, чтобы не позволить себе разрыдаться от обиды и ощущения собственной бесполезности и вины. Рука уже словно в трансе потянулась к крупной кнопке, чтобы принудительно завершить работу устройства, перед глазами, влажными от подступающих слёз, плыла картинка. Казалось, так и закончатся глупые и бессмысленные попытки его адаптации здесь, но громкий крик остановил на полпути, заставляя вновь поднять взгляд на экран. — Хината, чёрт тебя дери, ты тут вообще?! С сетью проблемы? Нам отложить игру? Если слышишь это, напиши хоть! Времени минута осталась! — восклицательные интонации без остановки гремели в ушах, заставляя морщиться от высокой громкости. Голос не принадлежал капитану, это он смог определить наверняка, ведь во время первого тура он какие только интонации от него ни услышал. До сегодняшнего дня он бы ни за что не поверил, что Козуме способен издавать такие звуки и произносить такие слова, но всё же этот день уничтожил эту уверенность. Если не Кенма, то кто? Голос такой знакомый. После первого же предложения он стал внимательнее вслушиваться в интонации, и вскоре его осенило. Бокуто Котаро. Как он раньше не догадался? Подсказка лежала на поверхности, в нике: OWLvenger. Конечно, только такой изощрённый мозг сможет составить такое слово, комбинируя сразу и своё тотемное животное, сову (owl), и пафосное «мститель (avenger)». Сторонние размышления отвлекли от апатичного настроя, и Шоё уже куда бодрее, чем смог бы прежде, ответил: — Да, я тут, связь пропадала, простите. Но сейчас всё в порядке, — он с трудом смог соврать, но это была единственная уважительная причина, приемлемая для строгого Козуме, чьи слова Хината пропустил мимо ушей. Почти физически ощущалось напряжение, уже представлялось, как капитан прикладывается лицом о собственную ладонь или стол, понимая тщетность своих стараний, но, к счастью, даже тут Кенма мог оставаться спокойным и рассудительным даже в экстренных ситуациях. Конечно, он всё по полочкам не только для себя раскладывал, но и двойник Шоё редко его слушал, делая всё по-своему, добиваясь поразительно хороших результатов. Никакой техники, стратегии, стандартного разумного ведения раунда, внезапные, необъяснимые прорывы вперёд, неожиданные направления. Всего этого бы не делал ни один профессиональный геймер, и именно из-за того эти безрассудные выходки приносили результат. И лидер решился довериться Хинате вновь, в надежде на эти сохранившиеся чувствование игры и врождённое чутьё, дал короткое распоряжение, в котором раскрывался весь секрет успеха его копии. — Навязывай свою игру, наслаждайся и делай, что чувствуешь, — последнее распоряжение, засевшее в голову, поднявшее мораль у уже почти отчаявшегося Шоё, вложившее уверенность в победе, настроившего на концентрацию и старания изо всех сил. Яркая белая вспышка, и снова экран загрузки, но теперь Хината чувствовал, что инициатива будет на их стороне. Так и получилось, второй этап они закрыли с преимуществом в шесть очков, а это весомый удар по уверенности противников. В то время как у их команды мотивация только росла. Громче всех о победе кричал Бокуто, не давая даже Козуме вставить и слова. Впрочем, тот и сам не очень торопился, понимая, что настрой терять нельзя, а слова восхищения от самого несдержанного игрока их команды работают не хуже консультации у психолога, которого у них пока не было. Котаро не забыл упомянуть, казалось, ни один клатч или просто красивый момент. Под обстрел комплиментами попали абсолютно все члены состава, включая и Шоё. Он в последний раз подчинился капитану перед матчем, а в игре действовал, полагаясь на интуицию и инстинкты. Исключив активную мозговую активность, он смог улучшить реакцию и играть с комфортом, читая многие тактики соперника, не зная о стратегии вообще ничего. Это казалось безумным, но он и прежде славился этим. Некоторые присваивали ему чуть ли не звание гения, другие списывали на удачливость, но факт оставался фактом, он начал вносить заметный вклад в работу команды. И это уже само по себе было потрясающе, чувствовать себя частичкой слаженного механизма, незаменимой, важной, нужной. Такое же ощущение охватывало его на волейбольной площадке, когда его так же хвалили, когда он забивал, принимал или блокировал невероятные мячи. Как же он скучал по этой буре эмоций. Таить их он перестал, высказывая похвалу едва ли не после каждого раунда, взятого или проигранного, неважно. А в память возвращались ранее придуманные и найденные его копией фишки, которые он стал бесстрашно и активно применять. В результате это вывело его на серединные места в статистике. Предстояла решающая битва, все настраивались по-своему, понимая, насколько это важно. Глаза начинали уставать, держать концентрацию будет сложно. Решающими окажутся выносливость и натренированность, и Хината надеялся, что это его не подведёт. Не зря же его двойник сидел по ночам, вряд ли прерываясь на что-то кроме банки очередного энергетика. Он должен быть готов, обязан помочь команде выйти на следующий этап, за пределы страны, они готовы сразиться с противниками мирового масштаба. Да, пусть он с этими ребятами (в таком варианте) всего один день, но за HQ радел так же, как и за волейбольную команду Карасуно. Придётся попотеть, конечно, но когда результаты такого размаха давались легко? Поэтому во время паузы он, слушая Кенму, отошёл от компьютера (благо, длина провода от наушников позволяла беспрепятственно ходить по комнате, не снимая их) и открыл окно, вдыхая свежий воздух и улыбаясь уходящему солнцу. Недолгая ходьба, разминка плеч, шеи и спины, напряжённых долгое время, казались едва ли не вселенским блаженством. Как прежде говорил кто-то из их команды во время тактического таймаута, смена деятельности помогает расслабиться и зарядиться, а для Шоё более успокаивающим, чем прекрасная природа, был разве что волейбол, но ни мяча, ни пространства, ни времени на него не было, поэтому он довольствовался этим, и за стол сел уже словно выспавшимся и свежим, словно и не он сосредоточенно играл на важном турнире около двух часов. Подоспел он как раз вовремя к загрузке. Уже привычный агент, выбранный, как только после вспышки прогрузилось меню, привычные пожелания удачи и хорошей игры и привычное волнение в предвкушении начала. Очень важно с первых раундов выхватить приоритет в счёте, заставить соперника стать отстающим, забрать запас до опасного паритета. Даже дыхание было сложно удержать ровным, а это важно, чтобы не пугаться и не дёргаться. Считанные секунды до очередного контакта с противником, они уже на нужных позициях. Противный писк таймера, и игра начинается. — Погнали, — сам себе, не включая микрофон, говорит Шоё, шумно выдыхая и срываясь с места. Вопреки надеждам и уверенности, первый раунд, а затем и закономерно второй отходит оппонентам, они начинают решающий матч с неудачи. Статистика у всех игроков просела, экономика не даёт получать оружейное преимущество, а в голосовом чате всё чаще проскальзывают агрессивные интонации по отношению друг к другу. Предводителем нездоровой коммуникации стал игрок с никнеймом maDDog (бешеный пёс). Голос, слова и псевдоним указали на личность Кентаро. Игра разваливалась. Все играли сами по себе, проигрывая слаженным действиям соперников. Первую половину они завершили с отставанием на 4 очка, возместить которые очень непросто. Как только была взята первая тактическая пауза, разгорелся конфликт, Кьётани разбрасывался словами направо и налево, и даже Кенма не мог его унять. Тогда в разговор включился прежде немногословный игрок. — Закрылись все! — громкий голос раздался в наушниках, а экран подсветил ник Dzoomy, подсказывая, чей голос остановил ссору. Даже Кентаро остановился на полуслове, резко отжимая клавишу микрофона. Твёрдые, решительные и даже угрожающие интонации заставили подчиниться беспрекословно. Пару секунд звенела тишина, нарушаемая только фоновыми звуками игры, а после, уже в более сдержанной форме, разговор продолжился, хотя это можно смело называть монологом, все молчали, поскольку перебивать эту личность было попросту инстинктивно страшно. — Мы идём с разницей в четыре очка. Два мы потеряли с первых раундов, ещё два по собственной глупости, — жестокая правда, не прикрытая вежливыми выражениями, не сглаживаемая осторожностью, проникала в само сознание, уже настраивая на серьёзный и рабочий лад. — Но сейчас у нас будет преимущество, мы знаем, как они играют. Просто контролируем всю карту, не отпускаем, они расслабятся и начнут ошибаться, прощать нельзя. Всё ясно? — вопрос больше риторический, но в ответ прозвучали немного растерянные слова согласия, а дальше начал говорить Козуме про стратегию ближайших раундов. Капитан едва успел закончить объяснять все тонкости, когда таймер матча вновь пошёл после паузы. Все игроки разошлись по позициям, нервы были натянуты до предела, и Хината едва справлялся со стрессом, а его скрутивший болью желудок только напоминал об этом. Но надо было взять себя в руки и как можно быстрее вновь включиться в работу. Началась вторая половина решающего матча, противники, вдохновлённые счётом, пытались навязывать свои правила, а машинка команды HQ понемногу возобновляла свою работу в прежнем характере. Это было нелегко после такой перебранки, и небольшие отголоски агрессии всё ещё возрождались очагами споров, но уже не перерастали во что-то большее, чем здоровое обсуждение. А если кто-то начинал перегибать палку, Dzoomy быстро ставил его на место. Так, без вмешательства тренера или психолога, которых у них, видимо, не было, они вскоре вернули свою лучшую форму. Счёт становился всё ближе к паритету, а экономическое доминирование создавало подушку безопасности на случай промаха. И несмотря на всё это, никто не собирался расслабляться, слишком велика была цена каждого игрока, каждого очка, все понимали, работали на максимуме сил и пределе собранности, но долго держать концентрацию тяжело, и с обеих сторон посыпались глупые ошибки. Случайный зритель, зашедший на трансляцию турнира только сейчас, в некоторые мгновения мог подумать, что это максимум любители с низких рангов, но никак не ребята, претендующие на мировые туры. Комментаторы тоже недоумевали, студия аналитики не успевала отмечать спорные и удивительные моменты. И чем ближе становился финал, тем меньше стабильности и планирования становилось. Действия команд не могли обосновать даже капитаны, настолько непредсказуемыми были манёвры. Но чем в большем объёме вводилась интуитивная игра, тем свободнее и раскованнее действовал Шоё. Его риски почти всегда оправдывались, получалось ловить врагов, играя на неожиданных позициях или в нечитаемые мгновения. Оппонента это стало напрягать, а уже излишняя осторожность позволяла HQ играть на ещё один не менее важный параметр: время. Слаженный труд позволил добиться равного счёта, а если у кого-то не шло, остальные достойно восполняли это, давая без нервов включиться вновь. Хинате было не с чем сравнивать, ведь в этой дисциплине и команде он играл впервые, но эмоции, слова и даже роли отдалённо напоминали про волейбол. Были и защитники, и рвущиеся первые в бой, и капитаны, вроде связующих, а командный дух вовсе едва отличим. Можно было бы вообразить себя на площадке, просто закрыв глаза, только голоса не те. Вместо подбадриваний Сугавары — крики Бокуто, ничуть не хуже, но не то, не родное. Вместо строгих и напористых замечаний Кагеямы — сухие правки Козуме. Мысли о спорте не отвлекали, а добавляли сил, словно от присутствия поддержки уже не существующего клуба Карасуно. Шоё уже начинал и сам порой выпадать из событий, а команды уже дошли до овертаймов. Теперь всё решает всего два выигранных подряд раунда, а обе стороны в равных условиях. Стороны снова сменились, HQ придётся начинать дополнительные раунды в не самом комфортном положении, ведь именно при таком раскладе они отдали противникам целых четыре очка преимущества. Но на этот раз осечек допускать нельзя. И начало вышло успешным: Кентаро с первых секунд пошёл в атаку, занимая близкую и агрессивную позицию, и это сработало. Он забрал члена вражеской команды и подарил численное превосходство. В ответ короткими выкриками полетела похвала от других ребят по типу «хорош», «красавец», «лучший», и они, воодушевлённые, всей командой двинулись вперёд единым кулаком. Сопротивления встречено не было, что крайне подозрительно, но под эмоциями никто этого не заметил, да и в целом, такое передвижение очень рискованное и вовсе не необходимое, на чём их и подловили. Отдавая часть территории, куда продвигались ребята, соперники уже обходили их со всех сторон, замыкая кольцо и бесшумно сужая его. Распоряжение от лидера оппонентов, и за считанные секунды те расправились со всем составом High Quality, не потеряв ни одного напарника при штурме и заканчивая вчетвером. Конечно, на следующем раунде это не отразится, вновь вернётся паритет по всем параметрам, но такой разгром сильно ударил по решительности. Тайм-аутов не осталось, а они оказались в шаге от поражения. В голосовом чате на удивление стояла тишина — видимо, никто ещё не оправился после такого. Молчание нарушил Кенма, решивший подбодрить уже почти отчаявшихся и сдавшихся при рабочем счёте союзников. Это не были пламенные речи, только подробное описание их плана, заготовки как раз для подобных с виду безвыходных случаев. Роль каждого прописывалась едва ли не по секундам, а голова Хинаты начинала потихоньку пухнуть от такого количества получаемой и запоминаемой информации. Примерно в таком же состоянии он находился, когда старательно учился, добиваясь хорошего балла для поездки с волейбольным клубом, и ощущения это не самые приятные. Зато, может, и на этот раз такое издевательство над неподготовленной черепной коробки оправдается результатом. Только время покажет. Решающий этап начался в пользу противника. Путая карты, они отправили досматривать матч в качестве зрителя Бокуто, играющего немалую роль в их задумке. Следом из игры выбыли Dzoomy и Кенма, оставляя Шоё наедине с Кьётани, нашедшим и устранившим двух соперников. Вдвоём против троих — шансы ещё были, тем более, дуэту удалось установить бомбу, и таймер играл им на руку. Продержаться всего каких-то сорок секунд, казалось бы, всего ничего, но в меньшинстве — задача весьма непростая. Оба встали в закрытые места, откуда будет удобно ловить идущих на обезвреживание врагов, но вышло это только у Хинаты, а позицию Кентаро проверили, оставляя Шоё одного. О его расположении есть вся необходимая информация для спокойного разминирования, и он это понимал. Паника захватила сознание, блокируя здравые мысли и оставляя только доставшиеся от двойника рефлексы и интуицию. Ведомый шестым чувством, он отошёл на недосягаемое расстояние, сворачивая за надёжный угол, и стал ждать звука начала обезвреживания. И как только ушей достиг знакомый писк, он использовал умения своего агента, ориентируясь на прорисованные фоны. Слишком опасно, ведь, если что-то неверно, чужая команда за краткие секунды выбьет их из турнира. Два коктейля Молотова по плану должны были приземлиться аккурат на пикающую бомбу, не давая выжившим даже приблизиться к ней. Вероятность ошибки слишком велика, и у Хинаты, приходящего в себя после затмения, кровь стыла в жилах. Терпеть неизвестность не было сил, и он ринулся на открытую местность узнать, что вышло из этой затеи. Стоило показаться из-за укрытия, как в него попали, заставляя беспомощно слушать учащающееся пиликанье. Экран погас на несколько мгновений, чтобы после показать крупным планом мину, которую уже сел обезвреживать один из противников. Шоё до боли поджал губы, чувствуя, как на плечи падает тяжкий груз ответственности и вины за их поражение, и, чертыхнувшись, яростно ударил кулаком по столу, слыша гулкий звук дерева. Взгляд упёрся в гладкую поверхность, пальцы дотянулись до клавиши включения микрофона: — Простите, — тихо проговорил он без всяких эмоций, пропавших из-за понимания своей ошибки, безрассудства в таком важном деле, и откинулся на спинку стула, чувствуя расслабление мышц напряжённой долгое время спины. Наверное, эта небольшая растяжка была единственным плюсом во всей этой ситуации. Хината снял наушники, тупо пялясь в потолок. Он не мог услышать, что вместо «NT» (nice try — хорошая попытка), обычно звучащего после поражения, если, конечно, в чате не происходила ссора, ребята кричали все разновидности похвалы и лестных прозвищ. Просидев с откинутой назад головой меньше минуты и успокоив дыхание, он вновь обратил внимание на монитор. Нужно было выйти из игры, выключить компьютер и лечь спать, прям так, даже не заходя в душ — слишком тяжёл морально был этот матч. И каково было его удивление, когда вместо крупной, на весь экран, красной надписи «поражение» он увидел базу, знаменующую начало нового раунда. Не веря в происходящее, он протёр глаза, убедился, что счёт сравнялся, и надел гарнитуру вновь, где команда уже вовсю пыталась его дозваться. Ещё немного, и они бы запросили технический тайм-аут, всё же продолжать финальные раунды вчетвером против пяти не очень хотелось. — Я тут, я тут, — поспешил сказать Шоё и, купив себе оружие, пошёл на позицию. Как оказалось, тот запущенный коктейль Молотова приземлился, куда надо, но чуть позже, чем Хината успел заметить. В тот момент он уже дырявил взглядом потолок. Противники же не стали портить свою статистику, прибавляя смерти, и тем более дарить убийство Шоё, поэтому просто отпустили кнопку разминирования и разбежались подальше, чтобы их не задело взрывной волной. Он смог, не дал проиграть, это так потрясающе, так удивительно, ликованию не было придела, но надо собраться, матч ещё не завершён. На расспросы времени не оставалось, но кое-кто всё равно риторически вставил свои пять копеек: «Куда пропадал? Ещё два раунда выиграть надо!» — самоуверенно сказал Бокуто, словно и допустить не мог, что они не затащат. Эта бодрость через сеть передалась всем остальным, и к очередному дополнительному раунду они были готовы как минимум эмоционально. Это и решило исход игры. Преимущество в одно очко они получили благодаря Кенме, определившего перемещение соперника и перетянувшего всю свою команду в нужное место, дав краткие указания, как именно им нужно встречать врагов. А победу принёс Dzoomy, сумевший в меньшинстве, оставшись в соло против двоих, переиграть, перестрелять и вырвать эту победу. Кричали абсолютно все, даже Козуме поражал Хинату наличием у него ярких эмоций и громкого голоса. Хотя, с другой стороны, кто бы смог удержаться после такого? Пока эфир засоряли возгласы радости без единой смысловой нагрузки и кучи комплиментов друг другу, скупых, но зато искренних. До разбора полётов ещё далеко (а такое, Шоё был уверен, происходит и тут, не только в волейболе), можно было насладиться потоком чувств. Кенме, как капитану победивших надо ещё дать интервью, поэтому он пообещал вернуться и отключился. Прямую трансляцию никто включать не стал, шла она с отставанием, да и не до того было. Котаро, кажется, разрыдался от счастья, судя по частым всхлипам между его шумными репликами. Кентаро уже успел полить грязью особенно раздражавших его в игре противников, высказывая речи о своей нереальной крутизне и их ничтожестве почему-то в чат своей, а не чужой команды. Кстати, среди противников были несколько знакомых и даже приятелей, поэтому речь шла не о негативе, а о подначках в их сторону. Хината же просто выпал из реальности, не веря в происходящее, пытаясь уловить каждый звук, проникнуться триумфом, другим, не таким, как в волейболе. И такая внимательность позволила ему услышать нечто интересное: — А я говорил, ты у меня лучший, — игривый и ласковый голос, не принадлежащий одному из членов их команды, судя по чёткости его звучания, раздался в наушниках Шоё. Говорили не им, не в микрофон, значит, кому-то из его напарников. Быстрый взгляд успел уловить, чья иконка подсвечивалась в этот момент. Dzoomy. Хината едва не присвистнул. По поведению этого строгого парня в игре никак нельзя было подумать, что у него есть возлюбленный. Почему именно возлюбленный, а не друг? Во-первых, с такими лукавыми интонациями друзей не хвалят, а во-вторых, краткий звонкий звук поцелуя говорил сам за себя. Кстати, этот тембр был тоже более чем знаком. Пара секунд залипания в монитор, и Шоё хлопнул себя по лбу, начиная судорожно смеяться. Как он сразу не понял?