Весна Гагарина

Ящик пошатнулся и с чудовищным грохотом понесся вниз по крутым ступеням. Ларса кинулся за ним, и, поймав, упал на живот и еще какое то время ехал следом, пока ему удалось остановить эту махину. Он отдышался и встал, на этот раз спереди подпирая ногой злополучный багаж. В мягком полумраке монотонно гудели механизмы, ни конца ни начала не было плохо оштукатуренному коридору. Из под ребристых сводов вынырнула фигура человека, поднимающегося по соседнему Эскалатору. К Ларсе медленно приближался немолодой мужчина в светло сером костюме, с аккуратно зачесанными назад седыми волосами. Он был сухощав и высок, лицо его источало невероятное высокомерие. Ларса смущенно опустил глаза и изо всех сил старался сделать вид, что и ящик не ящик, и щеки вовсе не пылают. Смерив его презрительным взглядом, человек с достоинством проплыл мимо, и Ларса, не удержавшись, показал язык удаляющейся почтенной спине. Бабушка в стеклянной будке проводила взглядом скрюченного паренька, а потом подняла глаза на вынырнувшее снизу раскрасневшееся лицо. Ларса хотел было поздороваться, но передумал и просто махнул рукой, глядя в черные окуляры. -Разъездились...-беззлобно промолвила женщина и резко ударила по кнопке. Эскалатор остановился. Эхо от его гула еще пару секунд каталось по тоннелю, и затем наступила мертвая тишина. Странно и дико было смотреть, как все эти огромные и сложные системы, созданные для непрерывного движения, просто взяли и остановились по одному нажатию кнопки. Так же странно, наверно, смотреть на внезапную смерть человека. Ларса обреченно вздохнул и потащил ящик через арку. Зачем ей интересно эти очки? Вроде газосварочных, с абсолютно непроглядными круглыми стеклами, зловеще поблескивающими в свете ламп. Может, она света не любит? Ларса каждый раз хотел ее спросить и каждый раз не решался даже заговорить с ней. Станция была основательно завалена хламом. Кое-где это были маленькие холмики, а где то горы всевозможных вещей доходили до самых сводов, загораживая арки, и отбрасывали огромные зубчатые тени. Чего только не было в этих кучах: обломки мебели, техника, игрушки и картины, пара велосипедов и даже бюст Ленина. В центре зала и ближе к колоннам виднелись кострища, похолодевшие и затоптанные, черные следы от ботинок окружали их и рассыпались по всей станции. Маневрируя ящиком между завалами, Ларса пробрался на неширокую платформу. Здесь все уже было почти разрушено (или еще не доделано?), на стене отсутствовала облицовка, и прямо на бетоне красной краской была наскоро намалевана надпись "Юго-западная". Поезд с оглушительным шумом ворвался на станцию, а затем плавно заскользил, останавливаясь. Вагоны лоснились и сияли свежей синей краской. Ларса повернулся спиной к дверям и начал было затаскивать ящик внутрь, но тот не влез, и пришлось с мучительным усердием повернуть его ребром. К счастью, двери милостиво подождали, пока Ларса втащит свой хомут в вагон, и только после этого интеллигентный голос назидательно произнес: -Осторожно, двери закрываются... Станция первой линии встретила Ларсу прохладным сквозняком и шумом толпы. Здесь было красиво. Огромное количество ламп, белоснежный и вовсе не закопченный потолок, множество красивейших скульптур вверху каждой колонны. А вон вдалеке бюст Ленина, не облупившийся, а гордо торчащий на самом видном месте, и как хотелось бы подойти и рассмотреть и бюст, и скульптуры, но нужно было тащить треклятый ящик. Людей было много, и, казалось, каждый из них считал своим долгом споткнуться об него и выговорить Ларсе за все смертные грехи, а иногда и в красках разъяснить, кто есть его мать и каким образом он от нее на свет появился. На эскалаторе же он создал настоящий затор, ругались люди, ругалась громкая связь, но в итоге ящик, наконец, был кое-как уложен на ступени. Но тут случилось самое страшное, что могло произойти. Ящик пошатнулся и с чудовищным грохотом понесся вниз по крутым ступеням, сбивая с ног людей и увлекая их за собой. Ларса бросился было вдогонку, но, споткнувшись об кого-то, кубарем полетел вниз и выкатился на грязный мрамор. На эскалаторе творился хаос. Кто-то вставал и шел вверх пешком, кто то потирал ушибленные места.. Откуда-то сверху закричали: "Вызовите "скорую"!" Ларса какое-то время стоял, тупо уставившись в глаза женщины в будке, которые сверлили его раскаленным железом. Но тут засвистел прибывающий поезд, и он, не думая, рванул к платформе, расталкивая толпу. -Таак..- протянул полицейский, теребя уголок листа.-прочитайте и напишите: "с моих слов записано верно", дальше дата и ваша подпись. Вот тут. Он протянул листок Мартину и ткнул ручкой в самом низу. Тот расписался не глядя. -Все? -Да, -выдохнул дознаватель, расправляя плечи,-можете идти. Мартин вышел из отделения, и воздух показался ему невероятно свежим, а небо невероятно высоким. Было прохладное и звенящее осеннее утро, нежно-голубую высь размашистым мазком пересекали легкие перистые облака. До метро отсюда было полчаса ходьбы , успеть на первую пару теперь не представлялось возможным, и Мартин, кутаясь в шарф, побрел по аллее, взрывая ногами опавшие листья. В этот момент он был даже благодарен той несчастной женщине, у которой на его глазах украли сумку, он даже пытался догнать вора, но тот оказался быстрее, и вся посильная помощь свелась к муторной даче показаний. Он мог бы, конечно, и отказаться, но что только не сделаешь, чтобы прогулять. На площади гудели машины, и последние в этом году облака пыли взвивались к потускневшей звезде на вершине монумента. Город жил своей суетной и в то же время тягучей жизнью, казалось, будто даже небу нет ни до чего никакого дела. Мартин какое-то время покружил вокруг входа в метро. Там творилось что то непонятное. У массивных дверей стояла машина скорой помощи и полиция, в суматохе сновали люди в спецовках, вокруг толпились зеваки. Да, в тот день ему не везло основательно. Он попытался пробиться ко входу, но, убедившись, что это невозможно, удрученно поплелся по проспекту до следующей станции. Он уже слегка вымотался, когда понял, что и вторая пара сегодня пройдет без него. Снова его охватило щемящее чувство, как будто он что то упустил и что то потерял, прямо как тогда, когда он еще только приехал сюда. Тогда казалось что в городе этом никто никогда не станет его ждать. Да и мало что, собственно, изменилось с тех пор. Дойдя до желтеющего листвой парка, Мартин решил на все наплевать и плюхнулся на первую попавшуюся скамейку. Какое то время он просто сидел, уставившись перед собой. Спроси его сейчас, кто такой Гагарин, он бы, пожалуй, не ответил. -Боже, ну и город... Мартин повернулся на голос и увидел на другом конце скамейки парня, сидевшего, запрокинувшись назад, от этого голос его казался низким и сдавленным. На улице было по-осеннему стыло и по-осеннему промозгло, но человек был одет в одну тонкую рубашку, которая была к тому же разодрана в двух местах. -Не холодно?-с насмешкой спросил Мартин. Парень медленно повернул к нему голову, потом, судя по всему, что то сообразил и сел прямо, вытянувшись. Миндалевидные глаза его по-детски любопытно округлились. -Нет. А... тебе? Мартин сначала опешил, а потом рассмеялся. Человек напротив смущенно и натянуто улыбался ему в ответ, не понимая, видимо, что он такого сказал. До чего забавный тип. -Мне... да, пожалуй. Дубак сегодня тот еще,-сказал Мартин, не переставая смеяться, и тут ни с того ни с сего ляпнул: чаю не хочешь? Будто другу на кухне. Да, Мартину в этот момент до боли захотелось, чтобы этот парень уже был его другом, хотел бы просто пить с ним чай и болтать до одурения. Или не с ним. Не важно с кем. В его жизни уже долго не было друзей и только в этот момент он понял, насколько ему их не хватает. Парень сосредоточенно наморщился и опустил голову, как будто вспоминая что то. Потом лицо его разгладилось, и он тихо сказал: -Хочу. -Ну пойдем искать,-сказал Мартин, поднимаясь с лавки и не переставая мысленно оправдываться перед собой. Не то, чтобы он любил незнакомых людей, нет. Даже совсем наоборот. Просто хотелось общества, компании, пусть даже такой, как этот вот оборванец. Оборванец... И тут он спохватился. -Тебя как звать то? -Ларса. -Мартин. Ты о чем все думаешь, Ларса? -Так. О небе Ларса думал о ящике.