Дорога домой

      Огромный кратер был слегка припорошен мокрым тающим снегом. Черные обсидиановые полосы, разрезающие небо на странное подобие шахматной доски, отбрасывали тени, причудливо вьющиеся на колотых скалах, искажающиеся на водной глади льющейся вниз под неумолимой силой тяжести воды. Заросли кустарника подобрались уже совсем близко к краю, молодая трава занимала камни все ниже и ниже. Природе было все равно, было ли это место проклято людьми. Природе было все равно, чем это место было раньше.       Почти в самом низу, там, где водопад становился речкой, пробивающей себе новое русло, на вбитом в землю штативе был подвешен поврежденный огнем флаг Л’Манбурга, единственное напоминание о том, чем являлось это место в прошлом.       Техноблейд не знал, зачем он пришел сюда. Просто шел, куда глаза глядят. Или, вернее, куда они глядят меньше всего. В этой части мира уже начиналась весна. Пусть промозглая, но самая настоящая — она чувствовалась в воздухе и солнце. Весна для Техно всегда ощущалась как обещание.       Он не любил обещаний. Они слишком часто оказывались пустыми.       Техно сделал еще несколько шагов, остановился у самого края, закрыл глаза. Это место успокаивало его. Вопреки. Он вдохнул полной грудью. Здесь, у пропасти он чувствовал себя одиноким. Чувство не казалось неправильным, от него не болело в груди, напротив. Это было приятное одиночество, такое, которого ждешь и от которого не устаешь. Голоса в голове стихли. Техноблейд прислушался к шуму ветра и воды, дал ему сбить себя с толку, обернуть безвременьем как плотным одеялом.       Нечто заставило его сбросить с себя оцепенение. Шепот в голове перешел в разноголосый крик. Чье-то присутствие. Техноблейд открыл глаза.       Несколько дальше, на зарастающих травой деревянных обломках помоста, сидел, свесив ноги вниз, человек, кутающийся в синий растянутый кардиган. Еще несколько секунд назад, быть может, он, как и Техноблейд, не замечал, что не один. Сейчас же его взгляд был обращен в упор на пиглина. Этот взгляд Техно узнал бы, даже если бы его обладатель изменился внешне до неузнаваемости. Узнал бы, даже если бы не помнил, кто его обладатель в принципе.       Он был без очков и не видел лица сидящего.       Но он знал, что это Томми.       Томми наблюдал за ним, замерев среди шевелящейся травы. И ждал. Техноблейд тоже ждал, хотя не знал, чего именно.       Вероятнее всего, они оба ждали одного и того же: что кто-то из них развернется и уйдет.       Техно пошел по краю обрыва в сторону одинокой фигуры. Томми не сдвинулся с места. Он какое-то время следил за пиглином, быть может, решая, стоит ли ему остаться, быть может, стараясь не дать Техно изменить свои планы. Перестал тогда, когда пиглин уже мог видеть, куда конкретно тот смотрел — куда-то в сторону, поверх кратера, на высокое небо с кучными плотными облаками.       Техноблейд подошел молча. Ему, казалось, нечего было сказать. И правда, о чем же им говорить? Техно смотрел в спину Томми, на скатавшуюся синюю пряжу на рукавах и спине. Диким было видеть его спустя столько времени столь близко. Его кудрявые блондинистые волосы отросли настолько, что закрывали шею даже будучи собранными в хвост. Томми повернул голову. Техноблейд смотрел на лицо, которое казалось ему одновременно знакомым и совершенно чужим, которое мальчишеским назвать уже не поворачивался язык. Томми изменился. Очень резко повзрослел. Он убрал челку с глаз. Техно заметил в ней проседь. В тонких губах была зажата незажженная сигарета.       — Есть зажигалка? — спросил парень, перехватывая сигарету большим и указательным пальцами. Техноблейд подумал о том, что Томми сейчас так сильно напоминает Вилбура, что возненавидел бы себя, узнай об этом.       — С каких пор ты куришь? — ответил вопросом на вопрос Техно. Протянутая рука казалась приглашением подойти ближе. Он сделал это, и осторожно, стараясь не коснуться чужой кожи, положил на раскрытую ладонь зажигалку, тяжелую и исцарапанную, пережившую много путешествий, точно переживущей такое короткое — из рук в руки. Пальцы Томми сжались резко, он слегка дернул ладонью вверх так, что Техноблейду не удалось полностью избежать касания.       Его руки оказались теплыми.       Какая-то часть Техно до данного момента оставалась не до конца уверена, что этот Томми — не призрак. Потому ему легко было подойти, потому он боялся прикоснуться. Губы Томми изогнулись в усмешке понимания. Техно стало почти что стыдно, но он одернул себя.       — Много что произошло, — Томми откинул крышку зажигалки и прикурил, закрывая рукой огонек от ветра. — Могу поделиться, хочешь?       — Нет, — Техно качнул головой.       — Трусишь? — Томми рассмеялся. — Одна сигарета тебя не убьет.       — Одна у меня уже была, — усмехнулся Техно. Томми затянулся, над его головой взвился сизый дым. Он еще раз глянул на Техноблейда, затем подвинулся, приминая траву и клонящие головы в пропасть недавно распустившиеся ландыши, и похлопал рукой рядом с собой.       — Садись, — сказал он, и, отводя глаза, тихо добавил:       — Если хочешь.       Техно не стал думать, хочет ли. Он шагнул вперед и сел в полуметре от того, кого должен был ненавидеть. Техно посмотрел на Томми еще раз. Томми вернул его взгляд, внимательный, цепляющийся за любые новые шрамы и морщины. Половина его брови и ресницы над левым глазом были седыми. Асимметричность привносила в его внешность нечто… трагичное. Они, не сговариваясь, смотрели друг на друга. Долго, впитывая каждое изменение. И точно так же, не сговариваясь, отвернулись к небу. Томми затянулся еще раз. Техно посмотрел вниз.       — Мы не виделись с тех пор, как я предал тебя, — Томми качнул ногой и стряхнул пепел с сигареты.       — Или как я предал тебя, — Техно нахмурился. — Все… Спуталось.       — Так ли это важно? Нас обоих стоит назвать предателями.       Оба замолчали вновь. Техно чувствовал, что Томми снова смотрит на него, но не мог найти в себе силы ответить. Ветер трепал его волосы, заплетенные в слабую, еще короткую косу, вытаскивал пряди, что лезли в глаза.       — Мы встречались здесь же, в последний раз, — сказал Техно, неловко разрушая давящую, громкую и красноречивую тишину. — Когда…       — Когда это место еще существовало, — Томми пожал плечами. — Я не виню тебя больше. Не злюсь. Это все — в прошлом.       Техно так скучал по звуку его голоса. Осознание дало в голову, как крепкий алкоголь, разворошило мысли и оставило после себя желание заплакать. Вместо того, чтобы сделать это, он усмехнулся, склонив голову:       — Прошло не слишком много времени.       — Ну, для тебя, — Томми усмехнулся, делая длинную затяжку. — Но ты и не умирал. Слушай, я тогда правда имел в виду то, что говорил.       Техно вопросительно поднял брови. Томми нахмурился.       — Мне жаль. Мне ужасно жаль. Я совсем не думал, что можно… знаешь, как-то иначе.       Техно не считал, что заслужил слышать извинения. Это он должен извиняться. У него разболелась голова от нескончаемого шума, он сжал виски пальцами, буквально заставил себя посмотреть Томми в глаза. Даже если Техно не хотелось признавать свою вину, даже если хотелось по обыкновению обвинить всех… Он должен.       — Мне… тоже жаль, Томми, — имя, впервые произнесенное за столь долгое время, осталось на языке и губах. — Возможно, никак иначе было нельзя. Но это не снимает с меня ответственности за то, что я сделал. Даже если я считаю свои действия верными.       — …Ты выбрал ранить меня вместо того, чтобы поговорить.       — Ты выбрал ранить меня вместо того, чтобы выслушать, — Техноблейд сделал паузу, а потом продолжил. — Все… Не в прошлом, Томми. Мы повлияли друг на друга слишком сильно, чтобы все оставалось в прошлом.       — Пожалуй… Ты чертовски прав. Но… мы наконец-то говорим, — Томми посмотрел на него со смесью уверенности в собственных словах и некоторого удивления. Иногда «старый» Томми-мальчишка словно бы брал верх в этом «новом», незнакомом Томми-взрослом. Хотя Техноблейду все же был лучше всего знаком «средний» Томми, нечто переходное, и поэтому моменты смешения щемили его сердце особенно сильно.       — И, надеюсь, что ты отдаешь себе отчет в том, что наш разговор звучит так, как будто мы читаем какой-то отвратительно слащавый диалог из бульварного романа, — монотонно продекламировал Техно. Томми закатил глаза, но прыснул со смеху, падая на спину в слегка влажную траву.       — О мой бог, Техноблейд… — он закашлялся. — Твои шутки все такие же ужасные.       — И они по-прежнему не шутки… — Техно отклонился назад, чтобы все еще иметь возможность смотреть на собеседника. Томми раскинул руки и зажмурился, на его губах все еще оставалась тень улыбки. Вставать он, кажется, не собирался. Они смотрели друг на друга в тишине. В глазах Томми отражалась зелень, отчего они приобретали странный, почти аквамариновый цвет.       — Техно, — сказал он наконец. — Я так давно не говорил твое имя вслух. Я… Скучал по нему. И по тебе.       Техноблейд не ответил. Томми докуривал догорающую сигарету. Время текло медленно, едва успевая за ленивыми, тяжелыми облаками в небе.       — Ты… Снова жив… — пробормотал Техно себе под нос, как напоминание или предостережение. Томми отбросил бычок щелчком в бездну и поднялся так резко, что Техно захотелось его удержать, чтобы тот не свалился вслед.       — Да, — он пожал плечами и поморщился.       — Я… скорбел по тебе, — сказал Техно столь же тихо. Томми замер. — Ранбу рассказал. Я… Мне жаль, что рядом с тобой не оказалось никого, кто смог бы защитить тебя.       — Например, тебя? — Томми хмыкнул себе под нос, нервно натягивая рукава кардигана на ладони.       — Кого угодно.       — Знаешь, умирать — не так страшно, — Томми вздрогнул, как от ветра, вцепился пальцами в свитер и рвано выдохнул. — Ну, страшно в процессе, потом — нет. Страшно быть мертвым. И быть снова живым — тоже.       — Ты не должен говорить, если… — Техно осекся, потому что Томми резко посмотрел на него, и в его глазах плескался ужас, неконтролируемый и бесструктурный. Он будто бы перестал узнавать, где он и с кем. Техно позвал его:       — Томми?..       Парень рассеяно моргнул, фокусируясь, затем еще раз. Он схватился рукой за траву, как если бы у него кружилась голова и он стремился удержать себя в вертикальном положении.       — Я… могу взять… твою руку? — сквозь зубы проговорил Томми. Его свободная рука, с напряженными пальцами, едва выглядывающими из растянутых рукавов, лежала на деревянном настиле ладонью вверх. Техно накрыл ее своей, позволяя Томми сжать пальцы. Парень сделал это рваным движением, вцепился со всей силы. Его вздох был похож на всхлип, Томми сжал губы. И руку Техно. Его кисть казалась игрушечной в руке пиглина, но Техноблейд был уверен, что от его хватки останутся синяки. Томми дышал тяжело. Его плечи подрагивали. Техно собирался коснуться плеча Томми, но остановился. Он не хотел делать хуже. Томми выдохнул несколько раз. Его взгляд стал немного осознаннее. Он разжал пальцы. Они мелко дрожали.       — О-о-ох, — рвано выдохнул он, поднимая брови в некотором удивлении. — Это было быстро.       — Ты в порядке?.. — спросил Техноблейд осторожно. Томми кивнул, пусть и неуверенно:       — Да. Иногда… Я будто перестаю чувствовать, что… ну, жив. Как будто на самом деле не было никакого воскрешения. Как будто все вокруг создано моим разумом, а я все еще в абсолютной темноте, в нигде, и меня ждет только эта бесконечная темнота, запах алкоголя, разговоры, которые я больше не могу выносить и… пасьянс.       Техно решил не уточнять, почему из всех перечисленных вещей пасьянс пугает Томми чуть ли не больше всего — парень заметно вздрогнул и нервно хмыкнул на этом слове.       — Обычно нужно чуть больше времени. Но обычно это и не происходит, когда рядом кто-то, кого я могу потрогать. Просто… — Томми посмотрел на Техно. — Разговор с тобой не кажется реальным. Даже сейчас, когда я могу взять тебя за руку.       — Не могу сказать, что не понимаю, о чем ты… — пробормотал пиглин. Он пошарил глазами по траве вокруг. Они с Томми измяли достаточно ландышей, но цветы ближе к краю кратера были не тронуты. Он сорвал один. Ему хотелось как-то показать Томми, что все — реально. Сделать что-то, что он никогда не делал, что-то неожиданное. Дать Томми напоминание о том, что мир вокруг него в действительности существует. Техноблейд слегка наклонился вперед и вставил цветок в волосы Томми над ухом. Светлая кудрявая прядь выпала из хвоста на его лицо. Парень рассеяно моргнул.       — Этот цветок вполне реален. И мир вокруг тебя тоже. И ты… — Техно отвел глаза и хмыкнул. — …Ты тоже реален. И ты жив. Удивительно, но с этим фактом сложно спорить. Томми кашлянул, а затем рассмеялся, заразительно, так, что Техно тоже захотелось. Он улыбнулся, его нижние клыки зацепили верхнюю губу.       — Я могу поцеловать тебя, Техно? — смех Томми оборвался. Техноблейд замер. Он уже слышал точно такой же вопрос. Казалось, целую вечность назад. Лицо Томми оставалось бледным. Голубые глаза были одновременно серьезными и… покорными. Словно бы он был готов к любому ответу. Хотя, за этими чувствами, несвойственными Томми, Техноблейд с облегчением видел сокрытую как за прозрачной шторой настойчивую требовательность. Томми говорил «Могу я?..», но его взгляд говорил: «Сделай!». Техноблейд покачал головой, пряча улыбку в меховом воротнике.       — Мой ответ не изменился, Томми. Ты будешь жалеть.       — Я уже жалел, — Томми тряхнул растрепанной головой, но спохватившись, придержал цветок в волосах рукой. — Когда был мертв. Что не поцеловал тебя тогда, несмотря на твой ответ.       — Ты знаешь, что я никогда не смогу ответить на твои чувства… — начал Техноблейд, но Томми перебил его, безразлично махнув рукой:       — У тебя есть чувства ко мне.       — Я никогда не… — Техно осекся и хмыкнул. — …Уже не скрываю. Но они никогда не будут такими, как твои.       — Ничьи чувства никогда не будут как мои! — поднял голос Томми.       — Ты понял меня.       Распылившийся Томми осел под монотонным, спокойным ответом пиглина. Он вздохнул, расправил плечи.       — Да, но… Так ли это важно?.. Я уже не знаю. Техно, я… — Томми сглотнул. — Извини.       Он опустил лицо в ладони, потер лоб и щеки. Длинная челка скрывала его глаза. Техноблейд вспомнил об их разговоре еще до Судного дня, еще до того, как случилось то, что случилось. Теперь все было иначе, и одновременно точно так же. Техно прикрыл глаза. Где-то глубоко внутри себя он ощущал грусть. Спокойную, тихую, как водная гладь в безветренный день. И такую же темную. Он никогда не хотел давать Томми ложных надежд. Он слишком хорошо знал себя. Но… он любил его. Просто по-своему, как мог. Даже с разбитым сердцем. И Техноблейд, как бы он ни был плох в вопросах человеческих чувств, знал, что Томми все еще любит его. Той самой любовью, которая обычно подразумевается под этим словом. Даже с разбитым сердцем.       Техно подвинулся ближе, марая красную мантию о траву. Он протянул руку и приподнял голову Томми за подбородок, вынуждая его отнять ладони от лица, убрал со лба волосы. Томми смотрел на него блестящими глазами, не моргая. Техно какое-то время смотрел на мелкие шрамы на лице Томми, на светлые веснушки на его носу, почти незаметные, смотрел, как его щеки розовеют. А затем наклонился, прикасаясь губами ко лбу Томми. Горячему, но не лихорадочно. Просто теплому, живому.       Он отстранился и поднялся на ноги, оставив Томми с широко распахнутыми глазами и красными ушами. Томми закрыл приоткрытый от удивления рот и тихо выдохнул через нос. Техно развернулся, чтобы уйти, но краем глаза успел увидеть, что Томми прикоснулся подушечками пальцев ко лбу и улыбнулся.       — Эй, Техноблейд! — возглас заставил Техно обернуться. Томми, вскочивший на ноги, усмехнулся и показал большим пальцем за свою спину, туда, где простиралось на тысячи метров вниз свидетельство их «вражды». — Все остается в яме? Томми никогда не станет прежним. Техноблейд никогда не станет прежним. То, что было между ними и после них, воспоминания и их последствия не исчезнут, будто никогда не существовали. Исправить ошибки прошлого невозможно. Но можно попытаться… жить дальше. Техноблейд хмыкнул.       — Да, Томми. Только вот теперь… Нам точно понадобится яма побольше.       — Эта вполне подходит!       Техноблейд улыбнулся и пошел прочь.       — Стой! — окликает его Томми, когда он уже отходит на достаточное расстояние. Техно поворачивается вновь. Томми машет ему рукой. — Твоя зажигалка!       — Почему бы тебе не прийти как-нибудь на ужин? — кричит Техноблейд в ответ. — Вернешь ее мне!       Парень перестает махать рукой. Техно уже не видит его лица. Но может представить. Он отворачивается: Томми, как и абсолютное большинство людей, не любит, когда на него плачущего смотрят.       — Найдешь дорогу домой?       Томми кивает и утыкается носом в сгиб локтя. Техно, оставив его позади, идет вперед.       Когда пиглин скрывается из виду, Томми выпутывает помятый ландыш из волос и долго смотрит на него. А затем втыкает в волосы снова. И отходит от края. «Найдешь дорогу домой?» Он никогда ее не забывал.

Time is Slowly Tracing his face, But strangely he feels at home in this place. Cavetown «This is home».