Сразу и навсегда

      Ривай сидел на ящиках с оружием, вычищая патронник, и с недовольством смотрел на соседей по пикапу. Зик, перетянутый веревкой, как ветчина, пучил на него глаза, а Хитч периодически долбила вопросами, так что из его «кислого» лица можно было уксус добывать.       — Почему марлийцы приехали именно сюда и почему напали на полицейский участок? — не унималась девчонка.       — Узнали, что в городе зарыто золото, клад искали, — отбрехался он.       — Уж не ты ли, лепрекон, его зарыл? — хохотнул с водительского места Кенни.       Ривай пропустил слова мимо ушей, беря чистую тряпку и любовно протирая детали. После разборок в полицейском участке, он думал о том, чтобы по-быстрому заехать в квартиру, но один людей Пиксиса заверил, что опечатал ту, а охрана будет следить за дверью.       Когда к участку подтянулся Смит и предложил свою помощь, Пиксис оперативно выгнал их с Кенни, наказав разобраться с «плохими ребятами» к его приезду. И не дать Кушель расстрелять весь арсенал, конечно же.       Крюгер, Хитч и Зик за каким-то чёртом тоже загрузились в минивен, хотя последних двух Ривай предпочёл бы скорее видеть бегущими за машиной на собачьей цепи.       Аккерман подумал, что быть сдержанным добрым человеком так тяжело.       — У них счеты с Пиксисом? И с вами? Это они взорвали машину? — продолжала сыпать вопросами девчонка.       — В мою машину попала комета. Про динозавров слышала? То был второй раунд.       — Мы нашли остатки взрывного устройства. И взорвана машина была перед вашими глазами явно для устрашения.       — Мне было очень страшно. Прямо, как тем динозаврам.       — Или её не марлийцы взорвали? Кому ещё вы перешли дорогу?       — Это были пираты. Улетели на «Летучем голландце», поэтому ваш отдел их и не нашёл.       — Если бы вы нам содействовали, мы бы быстро вышли на преступников.       — Всех твоих преступников везут сейчас в неотложку, что же ты тогда тут расселась?       Девчонка, стала подбирать слова, думая, что ответить, но за неё неожиданно вступился Крюгер:       — Я её позвал, нам нужна огласка. Пусть выступит источником для своих друзей в прессе.       — Смит знает про этот выдающийся план? — уточнил Ривай, принимаясь за чистку дульного среза.       — Знает, Ури тут вариант подкинул: обставить всё так, будто марлийцы решили напасть на бывшего прокурора.       — А заодно, на его друзей, родственников, собак и морских свинок, — хохотнул Кенни.       — То есть, вы решили натравить Ури на Синдикат? — уточнил Ривай.       — Идея, — заметил Кенни. — Он, как лангольер, просто всех сожрёт.       — Ты готов кинуть его в пекло, только чтобы поугорать, — заметил Крюгер.       — Да он в этом пекле главным по сковородкам станет.       Ривай, протирая дульный срез уже чистой тряпкой, понял, зачем нужна девчонка: та станет поставщиком эксклюзивной информации, пофоткает изрешечённый дом, подонимает Ури с вопросами, вбросит в СМИ весть о том, что представители Синдиката слишком распоясались, потому что находятся в доле с замом губернатора.       — Почему марлийцы на вас охотились? — продолжала та, пока Кенни и Крюгер обсуждали, как сделать так, чтобы Ури всех пересажал, но притворился, что не знаком с родственником Эрена.       — Я им приглянулся, — ответил Ривай. — Бдсмщики захотели, чтобы я их выпорол.       — На Эрвина Смита они тоже охотились?       — Нет, тот плохо стягает кнутом.       — Почему вы не хотите отвечать на вопросы?       — Потому что, всё что нужно знать, тебе расскажет Ури.       Девчонка недовольно посмотрела на него, а потом ткнула пальцем в Зика,       — А это кто такой? Тоже из мазохистов Синдиката?       — Нет. Этот просто в борделе работает. Местная жрица любви. Видишь, как перевязан?       Зик протестующе забился на ящике, словно живая креветка на тарелке. Девчонка скептически взглянула на того, а потом опять на Ривая.       — Меня не устраивают ваши ответы, — воинственно сказала она.       — Ну поплачь тогда.       — Нет уж. Я сделаю по другому — выясню всё у мистера Аккермана.       Ривай на это только хмыкнул, понимая, что та имеет в виду Ури.       — Валяй. Прокуроры же обычно выкладывают всю информацию первым встречным во всех подробностях.       — Тогда я могу просто отказаться от сотрудничества, — заметила Хитч и сложила руки на груди. Ривай едва не закатил глаза.       — Эй, народ, девчонка хочет слиться, — громко сказал он, привлекая внимание сидящих впереди.       — Да без проблем, — заметил Крюгер с пассажирского, — заедем в лес, покормим ею волков.       — Так она же тощая, — откликнулся Кенни, — собакам моим оставим, пусть мосолики погрызут.       — Ладно, ладно, я всё поняла, — быстро пошла та на попятный, выставляя перед собой руки, в примирительном жесте. — Я сотрудничаю, всё будет в лучшем виде. Сделаем героический эпос, о том как вы все спасали полицейский участок.       — Я хочу быть этим, который в Иллиаде, как его... — попытался вспомнить кого-то Кенни.       — Козлоногий Пан? — подсказал Ривай.       — Сам ты Пан, хрюшка Кирки, — отмахнулся тот. — Который ещё потом в путешествие махнул.       — Одиссей? — подсказал Крюгер.       — Во-во, самый хитрожопый. Удивительно, только, что Ривая до сих пор в пятку не застрелили.       — С какого перепугу я Ахиллом стал? — не понял тот. — Может, я за Диомеда.       — Да какая разница? Если бы Эрен рядом ошивался, ты бы согласился даже Харибдой быть.       — И не поспоришь же, — проворчал Ривай, смотря как при упоминании Эрена, Зик захрюкал в кляп, как тюлень.       — Что-то ваш мазохист подозрительно засуетился, — заметила девчонка.       — Скорми его Харибде, — посоветовал Кенни.       Крюгер с пассажирского сиденья оглянулся, смотря, на родственника.       — Чего орешь? — спросил он, на что Зик возмущённо что-то проскулил в кляп. Крюгер посмотрел на девчонку и сказал: — Открой ему рот, посмотрим, что скажет.       Та аккуратно вытащила у того изо рта тряпку и Зик хриплым голосом сказал:       — Я был не прав, дядя. Но и ты был не прав.       — Заткни обратно, — сказал Крюгер, и пока Зик не успел сориентироваться, та проворно засунула тряпку ему в рот.       — Отличная речь, — оценил Ривай, — какой накал, какой драматизм. Шекспир бы оценил.       Брат Эрена злобно заблестел в его сторону очками. Ривай, дочистил оружие и принялся собирать автомат. Пока они доедут, он успеет, не только всё перечистить, но ещё и пол вымоет.       — Долго ещё? — в какой-то момент спросил Крюгер у Кенни.       — Полчаса.       — Давай на всю, Кушель пишет.       Кенни дал по газам, а Ривай взглянул назад, замечая, что люди Крюгера, едущие за ними, начали быстро отставать.       — Что пишет-то? — спросил Кенни.       — «Шщмшлм пиздец оааао живее сюда», — с выражением прочитал Крюгер.       — Как информативно. Ты смотри, вы ещё не съехались, а она уже командует.       — Люблю женщин с характером, — заметил родственник Эрена.       Ривай вынул свой телефон и увидел, что сообщений от матери не было. Он нахмурился, размышляя, почему та не стала писать ему или Кенни, но написала Крюгеру.       Ему это не понравилось.       Он отбросил вариант с сыновьей ревностью, потому что давно не подросток, и никогда не был обделён вниманием и заботой. Она не хотела говорить ему, что у них всё плохо с обороной дома? Почему тогда не написала Кенни?       Ривай, засунул телефон обратно, медленно повесил на грудь собранный автомат, а потом так же медленно достал мачете. Хитч и Зик синхронно вжались в стену машины. Видимо вид у него был совсем не дружелюбный.       Она не стала звонить ему или Кенни, но при этом написать Крюгеру показалось ей весьма уместным. Почему?       — Спроси у неё, как там Эрен, — сказал Ривай, принимаясь относительно чистой тряпкой счищать остатки запёкшейся крови с лезвия.       Может, мама не писала, потому что не хотела его расстраивать?       Некоторое время они ехали в тишине, только иногда подпрыгивая на кочках, и даже девчонка благоразумно молчала, пока Крюгер не сказал:       — Она посылает только восклицательные знаки.       — Опа, — громко заметил Кенни, — а ты что написал?       — Сказал, что Ривай спрашивает про Эрена.       Несколько секунд они молчали, а потом как по команде выругались сквозь зубы.       — Так, блять, — проворчал Кенни. — Ещё не хватало, чтобы мальчишку взяли в плен.       — У них всё равно другого выезда нет, дорога одна, — заметил Ривай. Если парня действительно похитили, какова вероятность, что нападающие с заложником будут пытаться выбраться через лес?       — Так-то да, но вдруг они решат поиграть в юных следопытов и махнуть через просеку, — заметил Кенни.       — Тут есть другая опасность, — заметил Крюгер.       — Что ещё? — тяжело спросил Ривай, вкладывая мачете обратно.       Нужно было чем-то занять руки, чтобы не впасть в агрессию. Очень хотелось сказать Кенни остановиться, отобрать у людей Крюгера одну из машин и втопить по трассе, но вместо этого, он принялся разбирать пистолет и медленно протирать детали.       — Если Эрен впадёт в ярость, он не будет разбираться, где свои и чужие, а станет резать всех подряд.       Кенни присвистнул, а младший Аккерман даже замер от неожиданности.       — Не ты ли, мастер Шифу, хвалился, что учил его сдерживать ярость? — напомнил он.       — Он может сдерживать ярость, но вероятность того, что его переклинит под прессингом тоже есть, — громко сказал Крюгер. — Если их обложили со всех сторон, он наверняка будет пытаться геройствовать. А его геройство всегда заканчивалось плохо.       Ривай нахмурился и принялся дальше чистить пистолет. Он говорил Эрену «не бросаться на амбразуру», но тот вполне мог просто забыть в стрессе. За маму с Ури он почти не переживал, потому что те способны были за себя постоять, а вот Микаса с Кирштайном могли попасть мальчишке под горячую руку.       Впрочем, этот вариант событий стоит рассматривать самым последним, потому что мальчишка не так давно писал ему абсолютно не взволнованный.       Однако, это ничуть не снимало уровня тревожности, и, думая, что Кенни тащится как улитка, он медленно принялся протирать каждую пулю.       — Ой, ну всё, над засранцем уже черная туча повисла, — заметил старший Аккерман через некоторое время, и громко добавил, смотря в зеркало заднего вида, — прекрати грузиться, всё с твоим мальчишкой в порядке. Вон, на девчонке сарказм попрактикуй, отвлекись немного.       — Нет-нет, спасибо, — быстро сказала та, — я уже смирилась с ролью зрителя в вашем спектакле. Можете меня не замечать. Мне, кстати, можно сразу из автомобиля выходить, когда приедем? Или лучше подождать, пока вы героически спасёте дом?       — Сиди, охраняй «сосиску». Мы пока сами не знаем, что там.       — Они с бдсмщиком попытаются сговориться, — мрачно заметил Ривай, — может, просто, заходя, прикроемся ими?       Девчонка протестующе заворчала:       — Я — ваш союзник, была с вами в полиции, прикрывая спину. Я самый надежный товарищ, тем более он, — она ткнула пальцем в сидящего рядом Зика, — вдвое больше меня, его и одного хватит.       — Этого гадёныша я ещё не допросил, — громко заметил Крюгер, — но, если он откажется говорить, так и сделаем.       Ривай с Хитч посмотрели на Зика, который усиленно закивал, показывая, что непременно будет сотрудничать. Аккерман со скепсисом посмотрел на того, собирая пистолет.       Вдвоём этих ушлых оставлять точно было нельзя, а то они могли переметнуться на другую сторону или скооперироваться с Рейсом, что был сейчас в багажнике одной из машин. После его замечаний, совместным мозговым штурмом было принято решение, что этих двоих будут охранять люди Крюгера.       Вся улица к дому Кенни была в темноте и только в самом конце, нечто тускло горело. Они не стали подъезжать вплотную, а остановились поодаль.       Ривай открыл двери спрыгнул на землю, Кенни с Крюгером вылезли следом и последний махнул рукой, подзывая своих людей, остановившихся рядом. Когда несколько человек заняли места рядом с Хитч и Зиком, Ривай перехватил удобнее автомат и двинулся перебежками вдоль соседских заборов.       В овраге неподалёку от дома было скопление полуобгоревших машин и чадящий ломовоз, людей не оказалось. Врезавшимися в ворота были две легковушки и Ривай быстро запрыгнул на них и перемахнул через забор.       Под окнами первого этажа валялись несколько человек и один из них, привалившись к стене, вскинул было автомат, но Кенни за его спиной быстро выстрелил, прикрывая. Рядом с людьми лежала лестница, которую родственник обычно держал за гаражом, а из окна чердака свисали чьи-то ноги.       Изнутри дома также раздавились выстрелы и Ривай по звукам мог определить, что стреляют в районе кладовки. Он, Кенни, Крюгер и несколько людей последнего, быстро пробрались к выходу, заметив, что света нет во всём доме, и Ривай едва успел пригнуться, когда нарвался на автоматную очередь, пробивающую косяк двери.       Кенни с Крюгером затаились на улице, а Ривай, дождавшись паузы, бросился в сторону баррикад. Вслед ему выстрелы стали пробивать стены. Он собирался было побежать в кладовку, но оттуда так же раздалась автоматная очередь и ему пришлось завалиться за какой-то диван.       Видимо, мама с Ури решили сделать баррикады из всего, что было в доме. Ривай быстро упал на пол, всунул автомат между ножек дивана принялся стрелять по низу в сторону кладовки. Кенни с Крюгером со стороны двери попытались было прорваться внутрь, но нарвались на автоматную очередь.       — Откуда вы только крысы берётесь? — негромко раздался знакомый женский голос, когда выстрелы стихли.       — Кушель, ты что-ли?! — громко крикнул Кенни. Но тут из кладовки вынырнули пара человек и Ривай опять начал их расстреливать. Над его головой прозвучала ещё одна очередь и часть пуль попала в диван за которым он прятался. Аккерман подумал, что скоро станет плоским как блин, если и дальше будет так вжиматься в пол.       Когда народ попадал, а выстрелы прекратились, Кушель крикнула:       — Ты где?!       — У двери! — крикнул Кенни. — Хватит в Ривая палить, он там уже поседел наверно.       — Не вижу нифига, у нас свет отключило, — заметила та, но в кинотеатре в этот момент раздались несколько очередей и та крикнула: — Там Ури с ребятами, дуй туда!       Кенни, ругнувшись, побежал в сторону бильярдной, пока Ривай с кряхтением принялся выползать из под дивана.       — Мам, я конечно, плохо себя вёл... — начал он, но в этот момент за втором этаже послышался треск двери. Ривай вскинул автомат и затаился за ближайшим диваном, Крюгер, что-то проворчав, послал людей следом за Кенни, а сам присел рядом.       Несколько мгновений была тишина, а потом дверь с грохотом ударилась о стену, а из проёма вывалилось несколько человек, сцепившись в драке. Стоявшая мебель загораживала обзор, свет с улицы освещал тускло, так что разглядеть происходящее удалось, только когда трое людей оказались у лестницы.       Одним из них был Эрен, который пытался воткнуть нож в чужое лицо. Мужик снизу успел увернуться и лезвие со всего маху воткнулось в покрытие лестницы. Второй парень попытался взять мальчишку сзади в захват, Эрен пробил ему затылком в лицо, схватил за жилет на спине и вместе с ним перекатился несколько ступенек. Ловко извернулся, выхватил у того нож и воткнул мужику в печень.       Ривай впечатлился чужой скоростью, слушая, как один тот орёт, а мальчишка пытается провернуть нож в ране.       — Назад! — крикнул Крюгер и выстрелил в их сторону. — Все назад!       Призыв был явно не Эрену, потому что тот рывком вытащил нож, взглянул в сторону дяди и с быстрым замахом метнул в него лезвие. Крюгер успел пригнуться только в самый последний момент и Ривай не мог удержаться от улыбки.       Судя по тому, что Крюгер вмешался, те двое, что пытались Эрена сдержать были его людьми.       Один из них быстро перекатился, съезжая вниз и Кушель крикнула, чтобы он шёл к ней, второй, поднявшись, быстро спрятался за тумбу на втором этаже.       Эрен, выдернув лезвие из паркета, целенаправленно пошёл в сторону Крюгера.       — Не стреляй! — сказал Ривай, сбрасывая автомат, пистолет и мачете. — Держи вход.       — Ты один его голыми руками не возьмёшь, — заметил Крюгер. — Давай вдвоём.       — Нет. Найди чем связать, — сказал тот.       Первой задачей было выбить нож из рук мальчишки, а второй — тому не навредить. И он не знал, чему из этого отдать приоритет, пока Эрен не попытался пропороть ему горло.       Ривай обожал мальчишку, но хорошие драки, когда не надо думать, он обожал не меньше. Формула «не навредить» быстро перешла в разряд «обездвижить, сломав костей по минимуму», потому что берсерки, как правило, не устают.       Ривай пробил ему в подмышку, но тот, едва почувствовав боль, перехватил тесак левой рукой, и попытался с ноги попасть в голову. Аккерман пригнулся, успев ударить ему по мышцам под коленом, за что обратным хватом Эрен едва не пропорол ему лицо.       «Охрененно», — подумал он, когда тот быстро вывернулся и практически без перехода напал снова. Ривай, перехватил его руку ножом, выворачивая, и сделал подсечку. Мальчишка грохнулся на спину, но Аккерман успел вывернуть запястье с ножом, лезвие выпало из руки, и он, кроссовком, отбросил его по полу подальше.       Мальчишка свободной рукой вцепился в него, заваливая на себя, но Ривай не позволил и ушёл в сторону, отпуская того. Эрен оскалился и бросился на него уже голыми руками. Аккерман старался бить по мышцам в болевые точки, но несколько раз мальчишка всё равно отхватил удар в грудину.       Эрен только улыбался, целясь ему в лицо и быстро меняя ведущую руку, Ривай чужие навыки оценил, но когда со стороны кинотеатра послышалась долгая стрельба, понял, что они заигрались. Он с силой ударил тому по мышцам между плечом и предплечьем, скользнул под руку, хватил за шею и коленом пробил в желудок.       Пока мальчишка хватал ртом воздух, Ривай вывернул ему сустав, зашёл за спину и ударил ногой под коленом. Мальчишка грохнулся на пол, Аккерман сел сверху, прижал голову и блокировал руку.        Эрен зарычал, пытаясь вырваться и скинуть его с себя, но к ним быстро подбежали Крюгер с веревкой и Кушель с каким-то пледом. Перевязав мальчишке руки и зажимая ноги, они втроём укатали того в ткань, как в рулет. Эрен слишком брыкался и Кушель пришлось сбегать на кухню за какой-то тряпкой, чтобы перевязать ещё и ноги. И пока она ходила, со стороны кинотеатра раздался взрыв.       Дом тряхануло и, кажется, с потолка даже что-то начало сыпаться.       — Охраняй его, я посмотрю, как Кенни, — сказал Крюгер и побежал в ту сторону.       Мама спустя десяток секунд вернулась с тряпкой и Ривай стал перевязывать ноги, брыкающегося мальчишки. Кушель, между тем, подхватила раненного мужика, лежащего неподалёку, и потащила в сторону кухни.       Смотря, как Эрен злобно блестит глазами и щелкает зубами, Ривай бы посмеялся, если бы тот не пытался добраться до него, планируя что-нибудь откусить.       Со стороны кинотеатра послышался хохот Кенни и Аккерман только закатил глаза. Видимо, взрыв был спланирован.       Пока мальчишка лежал и брыкался, Ривай забрал своё оружие и вернулся на место почти одновременно с мамой.       — Вы вовремя, — заметила Кушель, опять занимая позицию и целясь сторону входа. — Ури с ребятами арсенал охраняет, те, кто успели в окна залезть, там блокированы, остальных я ликвидировала.       — Где народ?       — Часть в столовой, раненые, или охраняют живых напавших. Часть в комнатах, а кого-то я в погоню отправила — несколько человек пытались дёру дать, я сказала по возможности притащить живыми.       — А Микаса с Кирштайном?       — Балаболу от нападающих досталось и от Эрена. Если бы Микаса не заступилась, то тот пополнил бы ряды валяющихся за окном. Они в комнатах, с ними всё в порядке, — сказала та, а потом посмотрела на валяющуюся «сардельку». — Такой классный мальчишка, душка просто.       Эрен зарычал в ответ.       Ривай взглянул на него, думая, стоит ли что-нибудь вложит тому в рот, чтобы он не откусил себе язык, но мальчишка пока вроде бы не бился в судорогах и он решил повременить.       — Как думаешь, через сколько пройдёт? — спросил он, садясь тому на ноги, чтобы он не сильно брыкался.       — Не знаю, на кухне было успокоительное. Надо у Эрена спросить, что он обычно в таких случаях делал.       Кушель внезапно выстрелила и со стороны двери послышалось чертыхание.       — Свои! — раздалось оттуда.       — Имя! — потребовала она.       Мужчина назвал имя и мама убрала палец с курка. Ривай, в щель между двумя тумбами увидел, как четверо втаскивают в дом других людей.       — На кухню их, — сказала она.       Эрен попытался подняться и укусить Ривая, но тот пихнул его на место обратно.       Спустя пару минут со стороны кинотеатра послышался голос дяди.       — ... говорил, — бурчал Кенни. — Зачем, спрашивается? Чтобы яйца высиживать?       — О, Ури ругает, — заметила мама, смотря как из кинотеатра потянулись люди. Судя по теням, Крюгер с Кенни кого-то тащили. Ещё несколько человек шли следом, и Крюгер быстро отправил их охранять вход.       Мама перевесила автомат на спину и сказала, что посмотрит успокоительное.       — Мы тут будем, — сказал Ривай. — Спроси у Крюгера, что он делал.       Когда она опять ушла, он заметил, что мальчишка почти перестал вырываться, но взгляд всё ещё не приобрёл осмысленность. Он сполз с его ног, потом аккуратно подтащил к ближайшему креслу и усадил парня туда, успев увернуться, когда он пытался прокусить ему бедро.       Ривай подвинул к себе ближайшую тумбу и сел напротив, смотря на Эрена.       Мальчишка наверняка будет переживать по поводу своих действий, когда придёт в себя. И скорее всего ничего не вспомнит. Надо будет проверить по камерам, что спровоцировало приступ.       Аккерман смотрел на парня, думая, что стоит заверить того, о том, что приключения с перестрелками у них происходят не каждый день. И не каждый день ему придётся прятаться по чердакам, стрелять из винтовок и размахивать ножом.       Эрен попытался броситься на него, но Ривай толкнул того обратно.       А агрессию свою тому придётся выливать в другом месте — например, на полигоне. Пока девчонки тренируются не стрельбище, он мог бы учить мальчишку направлять эмоции в нужное русло.       Приступы были проблемой только для безопасности самого Эрена, потому что, если бы тот схлестнулся с другим противником — Кенни, например — тот просто переломал бы ему ноги или отстрелил что-нибудь.       Ривай услышал за спиной шаги и даже не обернулся, думая, что ему слишком лень.       — Успокоился? — спросил Крюгер, смотря как его племянник предпринимает попытки завалиться лицом в пол. — Веревки не пытался перегрызть?       — Он зефирную кишку любит, надо было обмотать его ей, — сказал Ривай, чувствуя, как наваливается тяжесть. Тело видимо начало потихоньку расслабляться, почувствовав, что всё в порядке. Пусть ночь и выдалась долгой, но ещё ничего не закончилось пока они не пересчитали потери и не дождались Пиксиса.       — И что ты думаешь, по этому поводу? — спросил Крюгер и Ривай понял, что тот имеет в виду состояние Эрена.       — Хреновую ты стратегию выбрал, когда решил его подавлять.       — Мне нужен был управляемый солдат.       — Почему было просто не дать ему иногда выпускать пар в драках?       — Мои люди без травм не могут его остановить. В первый раз он вспорол одному бедро, так что еле успели заштопать, а ему пришлось сломать руку. Хотя, потом, мы стали закрывали его в какой-нибудь комнате, пока он не успокаивался, разнося её.       Ривай поморщился, думая, что при его деньгах мог бы выписать из Китая какого-нибудь монаха, который научил бы мальчишку дыханию, медитативным практикам и трансформации агрессии. В который раз он уже убеждался, что Кенни, хохотавший сейчас на кухне, был не дураком, когда тренировал его самого.       — Со мной ему не придётся калечиться, — заметил Аккерман, просчитывая стратегию обучения мальчишки. Если тот по каким-нибудь причинам не захочет с ним заниматься, всегда можно будет попросить Кенни.       — Кто тебя знает, может, ты однажды психанёшь и решишь, что тебе всё надоело. Вы поругаетесь и радостно друг друга перережете.       — Глупости не говори. Тем более, мне нравится, что он опасен.       На несколько секунд повисло гнетущее молчание.       Ривай продолжал смотреть на Эрена, замечая, как все медленнее и плавнее становятся его движения, утрачивая резкость.       — Ещё раз, — сказал Крюгер и его голосе отчётливо послышалось недоумение.       — А ты думаешь, я долго смогу без адреналина, если всю жизнь только и делал, что воевал? — спросил Ривай, которому было даже лень добавлять сарказма в голос. — Тихая, мирная жизнь — это болото, которое принято идеализировать, но не принято говорить, что оно подходит не всем. То, что мальчишка зол и опасен, лишь добавит остроты в совместную жизнь. Так интригует, когда не знаешь, когда тебя попытаются выпотрошить.       — Вы будто две мины замедленного действия, которые не понятно, когда рванут. Ты думаешь, почему я был против ваших отношений? Потому что всегда есть опасность, что один из вас другого прирежет.       — А знаю сапёрное дело, а он хорошо обращается с ножом.       Крюгер пренебрежительно фыркнул.       — Со временем, он всё равно когда-нибудь бы вышел из под твоей опеки, — заметил Ривай. — И лучше, если это будет под твоим контролем сейчас, чем без контроля после твоей смерти.       — Я не его мать, чтобы его опекать. Но да — суть ты уловил, его будущее в таком состоянии тревожит всю нашу семью: мы всегда заботились о нём, надеясь, что тот выберет тихую мирную жизнь. А отправляя его на эту работу я планировал, что офис и бумаги — быстро его поглотят.       — У него еще будет время насладиться ноющей спиной от стула.       — Скажешь завтра это его матери, когда она прилетит.       Ривай фыркнул и тихо заметил:       — Обязательно.       Крюгер ушел обратно на кухню так же тихо, как появился. А Ривай продолжил сидеть и смотреть, как Эрен медленно возвращается назад.       — Давай, сладкий, приходи в себя, — тихо сказал он. — А то я уже соскучился.       На кухне начались разговоры на повышенных тонах, Кенни, что-то бурча про крестовую отвёртку пошёл на выход, а Ури, судя по разговору, договаривался с Пиксисом о неотложке. Но Ривай не поднимался, дожидаясь, пока мальчишка придёт в себя.       Через пару минут, со второго этажа спустились Микаса с Кирштайном, но он не стал в темноте здороваться или привлекать внимание — Эрен уже выглядел гораздо спокойнее, а новые разговоры могли вернуть его обратно не в то русло.       Когда Кенни удалось починить щиток, свет на первом этаже резко включился.       Ривай заметил, как Эрен быстро-быстро заморгал, а его взгляд стал растерянным и не понимающим.       — Что случилось? — спросил он, едва заметив Ривая.       — Все хорошо, — ответил тот, улыбнувшись, — как ты себя чувствуешь? Что-нибудь болит?       — Нормально, ничего не болит, — ответил мальчишка, а потом попытался пошевелиться.       Ривай поднялся со своего насиженного места, чувствуя, как ноют мышцы. Тело уже расслабилось и не хотело двигаться.       — Прости, пирожок, я сейчас, — сказал он, принимаясь развязывать узлы на его ногах. —Понимаешь, я так обрадовался, когда тебя увидел, что решил слопать. А как тебя есть? Только в виде сосиски в тесте.       — Это же неправда, — тихо заметил Эрен.       — Как это неправда? — возмутился Ривай и куснул его через плед за коленку.       Мальчишка фыркнул.       — По идее, у тебя сейчас всё должно болеть, — поведал Аккерман, отбрасывая тряпку и принимаясь раскручивать плед, и переворачивать парня, как куру на вертеле.       — У меня руки связаны, — с удивлением сказал Эрен.       — Ты не очень хотел становиться сосиской.       — Я опять... — начал тот, но уткнулся лицом в плед и получилось невнятно, — на кого-то напал?       — Было дело, — ответил Ривай, вытаскивая из под того плед. — Но мы сегодня все на кого-то нападаем.       — А наши...       — Все живы, — заверил его Ривай.       — А ты как?       — Отлично. Устал только, а ещё Пиксиса ждать.       Эрен замолчал, видимо переваривая информацию и терпеливо дожидаясь, пока, Ривай развяжет ему руки. Когда тот, наконец, убрал верёвку, Эрен сказал:       — Я пить хочу. А можно мне воды?       — Конечно, — ответил он, чувствуя что что-то не так. Мальчишка старательно отводил глаза, пока тёр запястье. — Сейчас принесу.       Ривай пошёл на кухню, думая, что когда вернётся, Эрен наверняка сбежит, чтобы забиться в какой-нибудь угол.       На кухне его ждали шум, валяющиеся раненные, запах спирта и Кенни, вправляющий кому-то ногу. Доморощенный остеопат попытался его привлечь, но Ривай отбрехался, сказав, что следит за Эреном.       Кирштайн попытался поныть, и показать рану на плече, что ему нанёс Эрен, но Ривай даже не стал его слушать, сказав, что Микасе нравятся, когда у мужчины есть шрамы и тот оперативно переключился на девушку.       Когда он вернулся, выяснилось, что Эрена на месте не было. Аккерман даже не удивился. Он посмотрел в сторону второго этажа, но быстро отбросил эту идею и пошёл в сторону кинотеатра. Мальчишка наверняка должен был выбрать какое-то укромное место.       И, как всегда, оказался прав.       «Спрятался, как кот», — подумал Ривай, смотря, как мальчишка забился в кладовку между каких-то коробок и сидит, обнимая свои ноги.       Можно было бы оставить его сейчас одного, но тогда тот наверняка напридумывает себе кошмаров.       Ривай молча снял с себя всё оружие, потом отодвинул одну из коробок, подсел к мальчишке и так же молча задвинул короб обратно. Эрен продолжал сидеть, не шевелясь, будто статуя.       — Ты видел, в каком я был состоянии? — спросил тот, спустя некоторое время, когда Ривай уже больше от скуки принялся попивать его воду.       — Видел.       — Я нечасто... со мной, правда, не часто такое происходит... — медленно сказал он и его голос дрогнул, — ты не думай. Я буду себя контролировать, правда буду...       Ривая насторожили эти интонации, как будто мальчишка собирался зареветь и он отставил воду в сторону.       — Эй, что такое? — спросил он, когда Эрен принялся повторять последние слова снова и снова, не поднимая головы.       — Я постараюсь, я не часто так, правда... я буду контролировать, я научусь...       Аккерману не понравилось происходящее, он быстро притянул мальчишку к себе, уже подозревая, что у того сейчас случится истерика. Эрен вцепился в него, говоря, что будет учиться, а потом вцепился зубами в жилет и почти завыл.       Ривай не удивился происходящему, но слова о том, что тот будет учиться себя контролировать ему не понравились. У мальчишки и так желаний нет, а повышенный контроль эмоций и действий того вообще добьёт.       — Всё в порядке, всё хорошо, радость моя. Ты жив, все живы. Ты сделал, всё что мог.       — Я нечасто... Ривай... ты не думай... — спустя некоторое время опять начал повторять он, почти не всхлипывая.       — Да даже если часто, превращайся в берсерка сколько влезет. Я, или Кенни, всегда тебя остановим, мама так вообще в восторге была...       — Я...я... — задыхаясь пробормотал тот, а потом добавил, — не понял.       Ривай почувствовав, что тот начал его слушать и пояснил.       — Мама мне говорит: «смотри, какой милый мальчишка», а ты лежишь, как сосиска и рычишь. И правда, такой милый, трудно не согласиться. Тем более, мне очень понравилось, как ты быстро уходишь от ударов, ещё немного тренировок и можно тебя ставить на спарринг с Кенни. Я уже догадываюсь, как тот обрадуется. Наверняка захочет, чтобы ты к нему в ученики пошёл и звал его сенсеем. У тебя точно нигде ничего не болит? А то, ты успел по ступеням лестницы прокатиться.       — Нет, — тихо пробормотал тот.       — Это хорошо, — заметил Ривай, и, пока тот не очухался, поцеловал его рядом с ухом. — Хотя я больше чем уверен, что завтра утром, ты не сможешь на спину лечь, и желудок наверняка будет болеть.       — Ривай... — осторожно произнёс Эрен, севшим голосом.       — Да, радость моя.       — Разве ты не должен хотеть со мной расстаться?       Аккерман попытался уловить причинно-следственную связь, но у него не вышло.       — С чего бы вдруг? — удивился он.       — Я... впадаю в неадекватное состояние, не контролирую себя. Кому нужны такие проблемы? Я знаю, что ты говорил, что под проблемами мы понимаем разное, но это уже другое. Мне всегда говорили, что это плохо и это опасно для других, — почти на одном дыхании произнёс он.       — С чего ты решил, что мне не нравится эта опасность?       Ривай почувствовал, как Эрен замер.       — Ты думаешь, я хочу видеть тебя послушным и затравленным? Если твоего состояния боятся другие — то это проблемы других. Единственное, что мне не нравится — это то, что ты можешь нарваться на неприятности в виде пули, когда пытаешься пойти с ножом против пистолета. Но от того, как ты умеешь себя защищать — я в полном восторге.       Эрен поднял голову и посмотрел на него абсолютно круглыми удивлёнными глазами.       — Или подожди, — медленно произнёс Ривай и прищурился, — может, ты просто сам хотел от меня избавиться, а я и не понял намёка?       Мальчишка пару секунд переваривал услышанное, а потом возмущённо воскликнул:       — Что?! Нет!       И попытался вцепиться в него руками и ногами.       — А, ну всё понятно... — притворно протянул Аккерман, — решил поматросить и бросить. Мог бы просто смску прислать.       — Неправда, неправда, зачем ты такое говоришь, — запаниковал тот.       — Сознавайся, на кого решил меня променять? — грозно спросил он и пощекотал мальчишку. — Восьмидесятилетней охранник на вахте приглянулся?       Эрен попытался вывернуться:       — Ну, какой охранник? Когда бы я успел?       — У тебя была винтовка, ты мог в прицел разглядеть, как тот хвастается исподним в каком-нибудь окне. Специально перед тобой. Заметил такого классного парня и давай натрясывать своим простатитом.       Эрен, не выдержав рассмеялся и Аккерман быстренько поцеловал его в шею.       — Мне нужен адрес твоего нового ухажёра, чтобы я мог отправить его бочкой куда-нибудь в Гватемалу, — сказал он, слушая, как мальчишка вздыхает под поцелуями и немного приходит в себя.       — А как же я без него? — притворно спросил тот. — Я уже привык целовать его вставную челюсть. Ривай рассмеялся Эрену в шею.       — Куплю тебе протез, если он тебя так возбуждает. Буду каждый день его доставать и хвастаться, чтобы твоё либидо меня рядом с ним запомнило и только на меня реагировало.       — Потрясающе-коварный план, — заметил мальчишка, — а это со всем работает? Может, мне стоит голым постоянно ходить туда-сюда?       — Тебе достаточно просто быть рядом, — сказал Ривай, целуя его, — и возбуждением можно двери с петель сшибать. Хотя, голышом я тебя сегодня ещё не видел и совсем не прочь посмотреть.       Аккерман поцеловал мальчишку в уголок губ, смотря, как тот довольно улыбается.       — Чувствуешь себя немного получше? — спросил он, гладя Эрена по спине.       — Гораздо лучше, — ответил тот.       — Хорошо, а то скоро надо будет идти на кухню. Кенни с минуты на минуту начнёт рассказывать, как он героически держал оборону участка, а я сидел рядом на лавке и в носу ковырял.       — Срочно спасать репутацию — это очень важно, но я хотел бы ещё поцеловаться. А заодно послушать, как всё прошло.       — Крюгер курил как паровоз и ходил туда-сюда. Смит на перестрелку заявился напомаженный и в костюме. Кенни во всех кидал гранаты, а Пиксиса спасала девчонка, которая даже стрелять не умеет. Я всё рассказал, теперь давай целоваться, — быстро пробормотал Ривай, прижимая Эрена к себе теснее. Мальчишка только рассмеялся в ответ и, наконец, его поцеловал.