***
Арья нашла свою сестру, идущую ночью к покоям Дейрона. Ну, Санса, по ее мнению, не совсем скрывалась, но Арье было любопытно, почему ее сестра подошла к Дейрону поздно ночью. Она держалась на безопасном расстоянии от своей старшей сестры, растворяясь в тени. По какой-то странной причине ее кузен отпустил на ночь стражников, стоявших у его покоев. Арья нахмурилась, увидев, что Санса остановилась перед комнатой Джона. Она видела, как рука Сансы поднялась, чтобы постучать в дверь, но ее сестра, казалось, застыла на месте. Решив, что с ее стороны было проявлено достаточно благоразумия, Арья вышла из своего укрытия, чтобы встретиться лицом к лицу с ней. Ее шаги были бесшумны, как у кошки, идущей к своей добыче. — Санса. — Ооо…! — девушка подпрыгнула от испуга, прикрыв рот ладонью, чтобы не закричать вслух. — Ты…! Ты напугала меня. — сердито прошептала Санса. — Да, я это вижу, — невозмутимо ответила Арья. — Что ты делаешь возле комнаты Дейрона поздно ночью? — Теперь я не могу навестить кузена в собственном доме? — С вызовом спросила Санса. — Ну вперёд, — сказала Арья, делая несколько шагов назад и указывая на дверь. Санса внезапно покраснела при свете масляной лампы, которую она несла. — Может быть, я просто поговорю с ним утром, — сказала Санса, чувствуя себя неловко. Гортанный стон донесся с другой стороны двери, напугав Арью и еще больше смутив Сансу. Младшая Старк не смогла удержаться от ухмылки, услышав довольно громкие звуки, исходящие от королевы Семи королевств, делящей постель с мужем. — Так вот почему ты застыла. — Фыркнула Арья, посмеиваясь над покрасневшим лицом своей старшей сестры. — Говори потише. Ты им помешаешь. — предостерегла ее Санса. — Они занимаются этим почти каждый день с тех пор, как поженились. Даже громкие звуки не могут заставить их остановиться, как только они трахают друг друга в постели. — Грубо сказала Арья, пожимая плечами, как будто это было общеизвестно. — Арья! — Санса зашипела на сестру, чтобы та молчала. — Быстрее, любовь моя. Арья ухмыльнулась, в то время как щеки Сансы стали такими же красными, как и ее волосы, услышав приятные стоны, доносящиеся из спальни их кузена. — Я предложила ему занять покои лорда, но он не послушался. По какой-то причине он захотел свою старую комнату. — Пробормотала Санса, смущенная до глубины души, поскольку звуки, доносящиеся из покоев Дейрона, только усилились. — Пойдем. Нас не должно здесь быть. Арья позволила старшей сестре оттащить себя от громкого и страстного совокупления ее кузена и его жены. Она не могла не порадоваться за Джона, у которого, по общему признанию, было более тяжелое детство, чем у нее когда-либо. Это была одна из причин, по которой она смогла простить Сансу за все, что произошло после их отъезда из Винтерфелла. Было так легко обвинить Сансу в том, что она была влюбленной девушкой, намеренно слепой к монстру, которым был Джоффри, и ко всему, что произошло потом. Она предположила, что даже если бы Санса сказала правду о том, что она видела тогда, она сомневалась, что этого было бы достаточно, чтобы изменить что-либо существенное. Ее отец все равно отправился бы в Королевскую Гавань, и Джоффри все равно никогда не был бы наказан из-за Серсеи. В маловероятном сценарии, если бы что-то изменилось там, Арья предположила, что ее отправили бы в Винтерфелл. И это лишило бы её возможности присоединения к Безликим. На самом деле Арья поняла, что, что бы ни случилось, несмотря на множество трагедий, через которые прошла ее семья, скорее всего, это дало ей наилучшие шансы на выживание. Без обучения у Сирио и Безликих она была бы бесполезна в войне против Фреев и Ланнистеров. — Итак, что ты делала возле покоев Дейрона? — спросила Арья, как только удобно устроилась напротив Сансы, к которой тоже немного вернулось самообладание. — Ну, я хотел знать, что он решил делать со спором Хорнвуда и Мандерли. — Неудачная попытка солгать. Возможно, ты научилась маскироваться в «Королевской Гавани», но со мной это не сработает. Скажи мне правду. — сказала Арья, хмуро глядя на старшую сестру. — Ворон прилетел из столицы. Суд над Серсеей Ланнистер завершен. Сир Вилис Мандерли приговорил ее к смерти. — И в чём проблема? — Нахмурившись, спросила Арья. — В том что Серсея потребовала суда поединком, — прорычала Санса, ее глаза злобно сверкали. — Дейрону следовало отрубить ей голову, когда он брал Красный Замок. — И ты думаешь что она сможет избежать возмездия? Дейрон сожжет любого, у кого хватит глупости поддержать ее. — усмехнулась Арья. — Дело не в том, что… у отца никогда не было шанса защитить себя. Ему угрожали и заставили сделать ложное признание, и он сделал это, чтобы защитить меня. И все же, они все равно убили его. — Санса всхлипнула. — Отец умер из-за меня. И я не могу смириться с тем, что Серсее и ее отродью были предоставлены права, в которых отказали отцу. Арья сидела, застыв на своем стуле, не зная, что делать, а Санса плакала у нее на глазах. У нее было искушение возложить вину на сестру, и в определенной степени она не ошиблась бы, поступив так. В конце концов, одержимость Сансы Джоффри и ее слепое стремление стать королевой привели к смерти Мики, одного из ее друзей детства. Закрыв глаза, она сделала глубокий вдох, подавляя желание обвинить Сансу. Она твердо верила, что мертвым безразлично мнение живых. Если она и испытывала какую-то враждебность к Сансе, то это была ее собственная проблема. — Я была в толпе, когда они убили нашего отца. Я видела, как ты стояла там с Серсеей и Джоффри. — Тихо сказала Арья. — Ты… ты была там! О, Арья! Я умоляла их пощадить отца. Я встала на колени и умоляла сохранить ему жизнь. Ты должна мне поверить. — Санса отчаянно взяла Арью за руку, глядя на нее полными слез глазами. — Конечно, верю, — сказала Арья, обнимая сестру, которая плакала у нее на плечах. Арья гладила сестру по спине, когда они сидели на полу, обнимая друг друга. — Знаешь, тебе не о чем беспокоиться. Дейрон не позволит Серсее выкрутиться. И даже если он вдруг дрогнет, я то нет. — Пробормотала Арья, чувствуя, как Санса крепко обнимает ее. Арья почувствовала, как тепло разлилось по ее телу, и тяжесть, о которой она даже не подозревала, исчезла из ее сознания. «Мне кажется, я только что простила Сансу за все.» — Подумала Арья, не в силах подавить улыбку, которая украсила ее губы, когда она уткнулась носом в плечо своей старшей сестры. На следующий день Арья была в покоях Дейрона вместе с Сансой рядом с ней. Дейенерис тоже присутствовала, и, судя по сиянию на лице королевы, они вдвоем провели приятную ночь. Она была счастлива за них, правда. Но они могли бы, по крайней мере, не делать это таким очевидным. Даже сейчас она могла видеть, что власть Дейерона над Дейенерис будет время от времени крепнуть. Сначала это было невинное прикосновение, которое позже переросло в то, что ее кузен открыто обнял королеву Семи королевств за талию. Арье оставалось только вздохнуть, когда она заметила, что рука Джона, невинно лежавшая на талии королевы, медленно, но верно поднимается вверх. Она постепенно начинала бояться, что они оба начнут раздеваться прямо сейчас, если так будет продолжаться и дальше. К счастью, Санса наконец закончила то, что хотела сказать, а именно многословную просьбу Дейрона отказать Серсее в суде поединком. Ни одна из них не думала, что Серсея избежит казни, но Санса была непреклонна в том, что к Серсее не проявили ни капли милосердия. — Тебе не нужно беспокоиться об этом, Санса. Уверяю тебя, суда поединком не будет. — пообещал Дейрон. — Я думаю, пришло время вообще отменить архаичные законы. Схватка между двумя воинами не должна определять приговор за преступление. — Смело сказала Дейенерис, наклоняясь ближе к Дейрону. — Вряд ли может быть какая-либо справедливость, если исход определяется мастерством владения оружием. С таким же успехом мы могли бы провозгласить, что сильные побеждают, а слабые проигрывают. — Ты, конечно, права, любимая. Но с такими вещами нужно обращаться деликатно. Суд поединком — это метод, с помощью которого лорды и рыцари могут отвертеться от совершенного преступления, и Вере, очевидно, нравится религиозная связь с традицией. — сказал Дейрон. — Но Санса права, не так ли? Возможно, суд поединком можно было бы объявить вне закона в Королевских землях и на Севере. — Предположила Дейенерис. — Я подумаю об этом. А пока мне нужно составить письмо для сира Вилиса. Арья кивнула, но осталась на своем месте, в то время как Санса вышла из комнаты. — Ты беременна, не так ли? — Внезапно спросила Арья, уставившись на Дейенерис, как только Санса закрыла за ней дверь. — Что? Как ты…? — Пролепетала Дейенерис, прежде чем обвиняюще посмотреть на своего мужа. — Ты сказал ей? — Нет, не говорил. — Ответил Дейрон с сокрушенным вздохом, заметив торжествующую ухмылку Арьи. — Тогда как она…? — Дейенерис вопросительно посмотрела на кузину мужа. — Она поняла это по твоей реакции. Она не знала, но твоя реакция выдала это, — сказал Джон, испуская многострадальный вздох. — О! — Дейенерис выглядела смущенной. — Вы двое не можете оторваться друг от друга, и всегда улыбаетесь и целуетесь. Уже ходят слухи, — сказала Арья, пожимая плечами. — О, кстати, поздравляю. — Спасибо тебе, Арья. — Дейенерис улыбнулась, притягивая ее в объятия. — Я была бы очень признательна, если бы ты больше никому не рассказывала. Пока война не закончится, мы хотели бы сохранить это в секрете. — Без проблем. — пробормотала Арья, отстраняясь от королевы. Арья сомневалась, что ей придется что-то говорить. Люди, скорее всего, узнают сами. Но она не сказала этого Дейрону и Дейенерис. — Однако у меня есть вопрос. Собирается ли Дейенерис участвовать в войне? — Спросила Арья. — Конечно, собираюсь. Как ты думаешь, почему я прибыла сюда с Дрогоном? — Недоверчиво спросила Дейенерис. — Но… разве ребенок не будет в опасности? — Нерешительно спросила младшая Старк, заставив Дейенерис замереть. Арья поняла, что королева не думала об этом конкретном вопросе, судя по тому, как она с беспокойством прикасалась к своему животу. Но ее кузен, с другой стороны, не выглядел потрясенным. — Я беспокоюсь за безопасность Дейенерис и ребенка. Я также беспокоюсь о Бране, Сансе, Риконе и даже о тебе, Арья. Я беспокоюсь о безопасности мужчин, женщин и детей Севера и остального Вестероса. Поэтому я не буду просить Дейенерис отсиживаться. Мы будем сражаться в Великой войне изо всех сил и победим. Арья выпрямилась, услышав убежденность и силу в словах Дейерона. Она предположила, что именно поэтому ее кузен стал королем.***
Дейрон наблюдал, как Арья покидала его покои с его посланием о созыве совета. Ему следовало созвать совет сразу же по прибытии, но внутренние разборки среди северных лордов отняли у него больше времени, чем он хотел. — Я даже не думала о нашем ребенке. — Внезапно заговорила Дейенерис, заставив Дейерона посмотреть на свою жену. — Ты сама это сказала, любимая. Ты только недавно поняла, что беременна, — сказал Джон, беря ее за руку, чтобы успокоить, поскольку видел, что она встревожена. — Нет. Это неправильно, что я забываю о том, что для меня важнее всего, — пробормотала Дейенерис. — Только не говори мне, что материнские инстинкты берут верх так рано. — Дейрон внутренне застонал, наблюдая за искаженным ужасом лицом своей жены, как будто на нее снизошло какое-то откровение. — Дейнерис. — Позвал он, сжимая ее руку, но она не ответила, замкнувшись в своих мыслях. — Дени! — он слегка встряхнул ее, и это разрушило чары. Глубокий вдох, который она издала, заставил его понять, что его супруга даже забыла дышать. Он даже увидел, как из одного ее глаза скатилась слеза. Дейрон поднялся со своего места и встал перед Дейенерис на колено, взяв обе ее ладони в свои. — Я не буду просить тебя не участвовать в войне против Иных, несмотря на то, что знаю, что подвергну тебя и нашего ребенка опасности. Ты знаешь почему? — Спросил Дейрон. — Потому что это наш долг — сражаться за наш народ? — спросила Дейенерис, выглядя смущенной. — Нет. Трус умрет тысячу раз, прежде чем умрет сам; доблестный умирает только один раз. — сказал Джон, вытирая слезы, катившиеся из глаз его жены. — У дракона всегда три головы. Когда мейстеры напишут историю, они скажут, что три дракона сражались в Долгую Ночь. Третья голова дракона находится в твоем чреве, любовь моя. Помни об этом всегда. Прежде чем они успели сказать что-либо еще, в их комнату вошли слуги, чтобы накрыть стол для встречи. Дейенерис оставалась скромной, даже когда многие лорды хлынули в их покои на встречу. Дейрон продолжал держать ее за руку на протяжении всей встречи, несмотря на то, что на них постоянно смотрело множество глаз. У него не было никаких сомнений в том, что он может быть рядом с тем, кого любит, даже в присутствии незнакомых людей. «Иногда становится невыразимо трудно выразить солидарность с кем-то, кто испытывает боль. В таких ситуациях говорить должен дух», — размышлял Джон, переплетая свои пальцы с пальцами жены. В то время как он прислушивался к приготовлениям Севера, его сердце было с женщиной, носящей его ребенка. «Это такое странное чувство — знать, что через несколько месяцев я стану отцом», — решил Дейрон. Все его инстинкты кричали ему, чтобы он увез свою жену с Севера и жил на каком-нибудь далеком острове вместо того, чтобы сражаться лицом к лицу с армией зомби. Но рациональная часть его разума до сих пор удерживала его на земле. Он надеялся, что то же самое произойдет и с Дейенерис. «Отвлеченный воин на поле боя — мертвый воин», — мрачно подумал Дейрон, краем глаза наблюдая за Дейенерис и соглашаясь с общим планом, предложенным в диспозиции великой армии, собравшейся у Стены. — Итак, мы все согласны. Основные силы соберутся в Кротовом городке при поддержке Вольного народа, Красных жрецов и Великанов. Мы оставим еще два отряда на наших флангах на разумном расстоянии, если им понадобится усилить Сумеречную Башню или Восточный дозор у моря при поддержке Детей Леса. Резервная армия останется возле Короны королевы. — Сказал Дейрон, завершая совещание. — Где будут присутствовать ваша светлость и королева? — Спросила леди Мейдж Мормонт. — Мы оба будем присутствовать в Кротовом городке, поскольку враг усилил свои силы за Стеной рядом с Черным замком. Если возникнет необходимость, мы поддержим другие армии на наших драконах. Враг контролирует холод, и мы обязательно встретим его огнем, используя Дикий огонь и Драконье пламя. Как только встреча закончилась, Дейерон расслабился на своем месте, а Дейенерис сидела рядом с ним. — Мы победим и увидим, как растет наш ребенок. Я обещаю. — Джон заверил свою жену, целуя тыльную сторону ее ладони. — Как ты можешь быть уверен? — Нежно спросила Дейенерис. — Потому что это то, во что я предпочитаю верить. — твердо сказал он. Какое-то мгновение они сидели в уютной тишине. — Это будет мальчик или девочка? — Спросила Дейенерис, прижимая руку к животу. — Надеюсь, что девочка. — Правда? Ты не хочешь мальчика? — С любопытством спросила Дейенерис. — Ну, я бы предпочел девочку мальчику. — А ты не беспокоишься о престолонаследии? — спросила Дейенерис. — С чего бы это? Ты убедительно доказала, что женщина может править и даже строить королевства с нуля. Любая наша дочь стояла бы выше тысячи королей, которых когда-либо видел Вестерос. — Высокомерно произнес Дейерон с напыщенным видом, который заставил Дейенерис разразиться взрывом смеха.***
Выдержки из книги доктора Маркуса Бендарлона «Истоки Современного Общества и Вестеросского Общего Права». Некоторые историки считают, что основы общего права Вестероса были заложены в результате правовых реформ, проведенных Джейхерисом Первым Таргариеном. Хотя в таких утверждениях есть доля истины, это не совсем так. Как и в случае с историей, любое утверждение должно поддаваться проверке, чтобы убедиться в его правдивости, потому что история должна основываться на фактах, а не на догадках. Это правда, что Джейхейрис Второй Таргариен унаследовал царство хаоса, пропитанное кровью, смертью и войной. Это было время предательства, фанатизма и безумия. Дом Дракона сильно пострадал от тиранического правления Мейгора Жестокого, короткого правления Эниса, но и непростого правления Эйгона Дракона. Правление Дома Таргариенов над Семью Королевствами оставалось под угрозой из-за того, что Вера Семи открыто выступала против валирийских обычаев Дома Таргариен, несмотря на то, что Верховный Септон короновал Эйгона Таргариена и его сестер-жен как короля и королев Семи королевств несколько десятилетий назад. Король Джейхейрис и королева Алисанна действительно были архитекторами обновленной системы законов, которые связывали Семь Королевств воедино, за исключением Дорна, в отличие от любого монарха до них. К сожалению, их реформы не улучшили жизнь обычных граждан или обывателей, как ехидно называли их лорды Вестероса. Система правосудия, которая до сих пор находилась в ведении септонов Веры Семи, внезапно оказалась ослабленной. Это разбавление было в значительной степени в пользу лордов и рыцарей, поскольку их право призывать к суду поединком, по сути, делало все суды бесполезными и превращало их в проверку мастерства владения мечом и удачи. Аристократия благосклонно отнеслась к этому разбавлению, и взамен дом Таргариенов получил исключительность, которую они хотели сохранить в своих валирийских обычаях. Джейхейрис Таргариен официально стал первым королем, взошедшим на трон в качестве Защитника Веры, связав религию Андалов с Железным Троном. Однако король Дейрон Третий Таргариен на протяжении всего своего правления шаг за шагом пересматривал всю правовую систему Вестероса. Он не только ликвидировал старую обветшалую правовую систему, которая в подавляющем большинстве отдавала предпочтение тем, у кого было достаточно золота и политической власти, но и установил общее право для всего Вестероса, закрепив определенные неотъемлемые права за своими подданными. Вот почему большинство историков считают короля Дейрона Таргариена самым прогрессивным монархом, которого Вестерос когда-либо видел до тех пор, несмотря на его суровые действия против своих врагов. Первой реформой, которую он внес в правовую систему Вестероса, было оспаривание суда поединком. Король Дейрон был искусен в поиске правильного пути реализации политики во время своего правления в качестве короля Вестероса. В то время как некоторые критики приписывают эту способность его безжалостной репутации, как и в случае с любой исторической личностью, в нем есть нечто большее, чем кажется на первый взгляд. Дейрон Таргариен метко заключил, что его власть над Семью Королевствами не была абсолютной. Поэтому он изложил всю свою политику в прогрессивном формате. Сначала он ослабил установленный закон, который хотел отменить, а затем последовательно применял измененный закон в Королевской Гавани и Драконьем Камне, прежде чем применять его повсюду. Его методы не только обеспечили стабильность, но у него также была возможность изучить последствия измененного закона и провести необходимые реформы для устранения недостатков, которые он наблюдал в своей собственной политике. Такая саморефлексия, самокритика, открытость и чувство озабоченности не были присущи ни одному монарху до этого момента истории. Это выделяло короля Дейрона как одного из выдающихся примеров дисциплинированного ума и хорошо продуманного политика. Знаменитая цитата из «прославленного короля» упоминается в книге ближайшего друга короля Дейрона Мейстера Сэмвелла Тарли. «Законы, которые я применяю, предназначены для удобства как можно большего числа людей, чтобы улучшить их социальные и экономические свободы. Я издаю законы не для того, чтобы прославиться. Короче говоря, хороший законодатель должен помнить, что потребности большинства перевешивают потребности меньшинства». Эта цитата выгравирована золотыми буквами в каждой книге и в каждом судебном решении. Мудрость, заключенная в словах человека, жившего тысячи лет назад, до сих пор руководит принципами создания Королевства Валинор. Поэтому неудивительно, что Верховный суд Валинора заседает на том месте, где Джоффри Уотерс и Серсея Ланнистер несправедливо казнили дядю короля Дейрона Эддарда Старка. Это также было место, где сир Вилис Мандерли, Десница короля Дейрона Третьего, казнил Серсею Ланнистер в 305 ЗЭ. Требование Серсеи Ланнистер о судебном поединке, чтобы очистить свое имя, несмотря даже на показания ее собственного близнеца Джейме Ланнистера, заставило короля Дейрона ослабить законы, касающиеся судебного поединка в Королевской Гавани. Измененный закон предоставлял такое право только в том случае, если подсудимый и обвинение взаимно соглашались на начало судебного разбирательства в судебном порядке. В случае с Серсеей Ланнистер корона отказалась удовлетворить требование бывшей королевы из-за ее вопиющих преступлений против веры Семи. Корона успешно убедила собравшихся придворных в то время, что действия Серсеи Ланнистер по сожжению Великой Септы Бейлора с помощью Дикого огня было актом террора, совершенным против религии. Таким образом, Серсея Ланнистер не заслуживала того, чтобы ей предоставили какой-либо способ избежать вердикта Королевского суда, защищая себя религиозным законом, когда она открыто объявила войну указанной религии. Даже Звездная Септа Староместа всем сердцем согласилась с оценкой короля Дейрона Третьего. Это событие, хотя и не столь знаменательное в истории, ознаменовало поворотный момент, когда король Дейрон внес существенные изменения в законы, регулирующие жизнь граждан своего королевства. В последующие годы король Дейрон продолжил строительство музеев, школ и первого суда юстициариев на месте Великой Септы Бейлора. К тому времени, когда его правлению шёл десятый год, суд поединком был разрешен только в том случае, если две потерпевшие стороны пришли к взаимному согласию и получили разрешение от Звездной Септы. Поскольку лорды Вестероса не могли решать свои споры с помощью мечей и пролитой крови, потребность в королевских юстициариях и его судах стала насущной необходимостью. Решение короля создать отдельные суды для рассмотрения торговых споров только ускорило создание того, что позже стало известно как Министерство Юстиции и судебная система Королевства Валинор. Вот почему король Дейрон Таргариен и по сей день известен как Дейрон Достойный. Ибо он действительно был достоин называться величайшим из монархов, которых когда-либо видел мир. Реформы Дейерона Третьего были эффетивными и разнородными. Он сосредоточился не только на архаичных законах, но и на экономической политике, культуре, искусстве, спорте, научных исследованиях и многих других подобных занятиях. Как часто говорил Дейрон Третий: «Я сосредоточен не на сохранении архаичных сооружений, построенных моими предками. Моя цель и мое призвание — вращать колесо цивилизации. Колесо слишком долго простаивало. Но теперь я здесь, чтобы сдвинуть его с места.» Это прямая цитата, приписываемая Дейрону Третьему архимейстером Марвином и мейстером Сэмвеллом Тарли. Большинство историков сходятся во мнении, что эта цитата была произнесена во время дебатов в суде по поводу решения о роспуске Семи Королевств и провозглашении рождения нового. Королевство Валинор возникло в 314 году от ЗЭ в благословенный день, когда королева Дейенерис родила своего третьего ребенка. И началась новая эра с воцарением короля Дейерона и королевы Дейенерис в качестве правителей Валинора. Десятилетие, последовавшее за рождением Валинора, было названо десятилетием восхождения, поскольку простые мужчины и женщины королевства пользовались большими правами и возможностями, чем когда-либо. Однако самым значительным вкладом, который Дейрон Третий внес в жизнь граждан Вестероса, было его видение будущего. В мемуарах короля он очень подробно описывает свое видение мира в главе под названием «Явное предназначение Валинорцев». В этой широко известной главе прославленный король Валинора становится гуманным провидцем, поскольку он соединяет свое сердце в священном союзе с гражданами мира и, возможно, со всей жизнью. Его послание находит отклик у каждого мужчины, женщины и ребенка в мире по сей день, потому что он говорил своим подданным не о завоевании, а о священном союзе с народами мира с некоторыми предварительными условиями. В своем «Явном Предназначении» Дейрон говорит о морали, ключе к счастью и пути к праведной жизни, несмотря на несовершенство реальности и вызовы человеческой природы. Каждое слово в этой главе свидетельствовало об огромной мудрости, темпераменте и глубоком понимании человеческих эмоций, состояний и духа, которые первый король Валинора держал близко к сердцу. Его намерение очевидно, поскольку он показывает миру зеркало даже после смерти, на случай, если кто-то забудет его красоту и жизнь. Вот почему на надгробии Дейрона Таргариена красноречиво написано: «Мне нечего сказать мертвым. Мои слова предназначены только для живых. И если вы думаете, что находитесь среди живых, не волнуйтесь. Вы уже на небесах. Утешайся тем, что король Валинора завидует вам.»