Не трогать

С последними новостями в школе все обратилось хаосом. Журналисты то и дело пытались ворваться в здание, по коридорам снует полиция, а места преступлений окружены лентами. Не облегчает ситуацию и то, что для большинства учащихся этот год самый сложный, так как экзамены никто не отменял. Да, убийство — это непростое дело, но полиция пытается защитить их как может: младшие классы отправлены учиться домой, расписание уроков у других перестроено на вечер, а перед входом в школу и на каждом этаже — по два-три сотрудника охраны. Самим следователям попался очень аккуратный и жестокий преступник. Улик нет никаких, круг подозреваемых огромен, а убитых уже больше, чем один. Ситуация накалялась с каждым часом. Но, по правде говоря, труднее всего оказалось тем, кто был знаком с жертвами. Каждого из параллели расспрашивали об отношениях с умершими — очень-то и хорошо отзывались о них среди других учеников. Щелчок камеры. На таймере понеслись цифры, отсчитывающие секунды записи. — Ну, мне Диана особо не нравилась, а наш волейбольный клуб полон говнюков, — грубо отозвался один из опрашиваемых. Последовавшие за ним ребята не сильно отличались своими ответами. Однако оставались и те, кто сожалел о смерти этих старшеклассников. На звуковой дорожке записываемый голос то и дело дергался вверх-вниз от плача, доносящегося в микрофон. — Она была моей подругой! — срывалась девушка, не контролируя свои эмоции. — Вы обязаны найти того подонка! Комната допроса заполнилась рыданием, и ученицу пришлось забрать для утешений. Вздохи со стороны следователей доносились все в одно время. Никакого материала они не получили, а улик и подавно. Серега был в приподнятом настроении. Мало того, что их уроки передвинули на вечер, так еще и объединили его класс с классом Богдана. Конечно, тень страха так и виднелась в его глазах, но она тут же скрывалась с голубых зрачков. На ее место приходил сверкающий оптимизм от мыслей о брюнете. Приближался конец последнего года, и это означало скорое наступление экзаменов. Перед началом волнений организаторы всех праздников решили устроить ребятам разные конкурсы. Сейчас это был чистый полет фантазий, так что идеи выступлений полностью зависели от учеников. Некоторые выбрали сделать какой-то подарок своим учителям, как отдел фотографии, некоторые — интересные шоу, поэтому танцоры уже придумывают программу. А вот музыкальные группы отличились и устроили битву между собой. Каждый мечтал завоевать титул лучшей музыкальной группы за весь учебный процесс. Сережу это определенно не могло обойти стороной, да и других исполнителей групп. Они все это восприняли всерьез, и каждый выкладывался по полной программе на подготовке к выступлению, поэтому актовый зал не умолкал ни на секунду. Так нередко случались конфликты: ученики едва ли не дрались за время для своей репетиции. Но сейчас ситуация, по сути, устаканилась: можно было сказать отдельное спасибо классным руководителям, решившим распределить всех по времени для занятий. Близилось начало четвертого урока, так что Серега с Богданом спешили в зал. Группы знали свое расписание наизусть, и теперь настала очередь Сереги с участниками его группы. Богдан шел с ними за новыми кадрами в поздравительную для учителей. Его задачей было запечатлеть момент подготовки. Те самые фотографии, где ему позировал гитарист, очень понравились другим в отделе, и за успешные снимки похвалили даже Сергея, причем лично. — Прям так и сказали: «Вон тот, с шевелюрой, хорошо кривляется», — удивлялся музыкант по пути в зал. Гитара уже была с ним, так что путь держали без особых поворотов. — Да, я, конечно, возмутился немного, — Богдан копался в настройках фотоаппарата, подготавливаясь заранее. — Нехило их взволновали твои «кривляния». Донесся смешок со стороны «того, с шевелюрой». Проще говоря, работа тогда была сделана на отлично. Подходя к месту назначения, Сергей вышел вперед и первым ухватил ручку двери, открывая ее в самом что ни на есть джентльменском стиле перед своим спутником. — Милости прошу к нашему шалашу, мистер, — он, даже легонько поклонившись, пропустил Богдана внутрь. Второй усмехнулся такому гостеприимству, но вскоре увлекся разглядыванием зала. Богдан, конечно, не первый раз видел актовый зал. Он даже не знал, что волнует его больше: знакомство с окружением гитариста, или же поиск хороших ракурсов для снимков, что было его задачей как фотографа. Серега кивнул в сторону сцены. Оттуда показались три силуэта разного телосложения. Один был немного пухлым и невысоким, одетым в черные рубашку и штаны. Цвет одежды соответствовал его коротким волосам. Определенно, такая форма не устраивала учителей, но видно, что парня это не шибко волновало. Следующий был выше всех. Он был одет в пиджак и в данный момент настраивал стойку для микрофона. Его русая челка чуть ли не до подбородка то и дело лезла на глаза. Последний был примерно его роста, может, немного меньше, с лохматыми каштановыми волосами. Голубая рубашка была аккуратно заправлена в штаны темно-синего цвета, символичного школе. Учащийся сидел на корточках и копался в своем чехле с музыкальным инструментом. — Здорово, ребят! — проорал с места Серега. Троица на сцене повернулась и помахала ему, но после головы по очереди обернулись в сторону незнакомого парня, вопросительно поглядывая то на него, то на гитариста. — Привет, Серег, — поздоровался пухлый и указал рукой в сторону Богдана. — А этот че, группа поддержки? — Нет, он с отдела фотографии, — начал объяснять Сережа. — Будет фоткать нас, ему по заданию надо. — Тогда добро пожаловать, фотограф, — усмехнулся высокий парень. — Я Антон. — О, так мы тут интеллигенты, представляемся, значит, — встал с корточек другой парень. — Просто Радик. — Ну и я, Дима, — вставил парень в черной рубашке. Серега поднялся на сцену, а Богдан отправился на третий ряд кресел, но остановился, чтобы еще немного покопаться в настройках фотоаппарата. Группа готовилась и расставляла свои инструменты. Дима был барабанщиком и уже сидел за своей установкой. Антон поправлял микрофон и разогревал голосовые связки. Радик снял пиджак и достал свою бас-гитару. Серега настраивал динамики и подключал к ним не только свою гитару, которая сегодня уже не акустика, но и другие инструменты. Просил у парней провода и аккуратно вставлял их в разъемы, с десяток раз перепроверив каждый. Началась репетиция. Звучали легкие композиции, ребята разогревались перед основной подготовкой. По маленьким мелодиям стало понятно, что ребята будут играть в жанре рок. Богдан уже выполнил свою работу, попытавшись полностью передать момент репетиции на цифровом экране своего фотоаппарата. Прозвенел звонок, означавший начало четвертого урока. Его хватка на устройстве в один момент ослабла, чуть не позволив уронить дорогую вещь. Ребята на платформе так же затихли. Дима убрал свои барабанные палочки и, щелкнув костяшками, сказал: — Ну, с чего начнем? — он оглядел группу. — Предлагаю попробовать… Дверь зала громко распахнулась, впуская посторонних. Это был рядок парней, заставивших репетирующих застыть в недоумении. Прибывшие что-то бурно обсуждали и даже не заметили того, что зал уже занят. Антон прочистил горло в уже включенный микрофон, отчего новоприбывшие вздрогнули и наконец повернулись к ним. Богдан опустил фотоаппарат и взглянул на кучку новых людей. Поправив очки, он немного удивился, когда увидел среди прочих лиц знакомое. Каштановое каре, заправленную на один бок рубашку и донельзя высокий рост он помнил достаточно хорошо и по сей день. Его внимание, прилипшее к этому человеку, отвлекла женщина невысокого роста, лет сорока, с черной короткой стрижкой. Она вошла в зал вслед за всеми и уже было собралась что-то сказать группе ребят, но вдруг заметила других. — Здравствуйте, мальчики! — мило поприветствовала она группу на сцене, тем временем прикрывая за собой дверь. — А разве сейчас ваша очередь для занятий? — Добрый день, Нина Антоновна, — поздоровался русый вокалист. — Простите, но сейчас наше время. Почему вы решили иначе? Из тройки вышел высокий парень с каре. Его лицо выражало полное неодобрение. Он хотел что-то возразить, но учительница была быстрее: — Мне сказали об изменениях в расписании, вот… Было видно, что та немного заволновалась. Идея другой группы рушилась с каждой секундой, так как преподаватель начинал понимать ситуацию и то, что ее решили обмануть ради репетиции в зале. Но учитель пока не мог ничего сделать — напряжение между учащимися росло, как надувной шарик, что лопнул бы от одной маленькой иголочки. — Да, так что валите отсюда! — из маленькой толпы прокричал пухляш, держащий в руках чехол от скрипки. Он попытался отвлечь учителя от «недоразумения», чтобы не позволить сбить команду с общей цели — занять чужое время и место для своей репетиции. Ситуация накалялась. Сереге совсем не понравился маленький выскочка, да и другие парни не вызывали доверия. — То, что с вами учитель музыки, не дает вам права без очереди занимать зал, — Серега аккуратно поставил свою гитару у колонок и спрыгнул со сцены. — Расписание репетиций забито поминутно, ждите своего череда. Богдан потряс головой, тем самым придя в себя. Он решил выйти из-за ряда кресел, которые все это время скрывали его от прочих глаз. Тогда-то Богдана и заметил тот высокий парень. — О, Богдан? — удивленно воскликнул тот, привлекая внимание остальных. — Кирилл? — парень обогнул сиденья и поспешил поздороваться со своим давним другом. — Уж точно не ожидал увидеть тебя здесь! Сергей со своей бандой смотрел с удивлением на это. Походу, парочка давно не виделась, но это не мешало им восторженно увлечься друг другом. После приветствия ребята захотели было что-то еще пообсуждать, но их отвлекли шаги приближающихся не очень-то дружелюбных парней. — Извините, но факт остается фактом, — Радмир перевесил свою бас-гитару на спину и скрестил руки на груди. — Никто расписание не менял. — Вас ввели в заблуждение, Нина Антоновна, — раздраженно сказал Дима, поправляя свой воротник и испепеляя взглядом скрипача. — Может, вы с такими претензиями к нам сначала обратитесь? Кирилл, стоявший все это время с Богданом, грозно двинулся защищать свою группу. Он сжал кулаки и направился было на барабанщика Диму, но путь ему преградил Сережа, не менее готовый до последнего издыхания стоять за своих ребят. Богдан быстро догнал Кирилла и положил руку ему на плечо в попытке остановить. — Может, все же остынем? — аккуратно поинтересовался он. — Слушай, Богдан, это не твоя битва, — резко ответил Кирилл, оттолкнув брюнета. — Так что будь хорошим человеком — посторонись. Серегу возмутило такое поведение и отношение к Богдану, и он с грозным видом закатывал рукава рубашки. Учитель музыки, все это время стоявшая позади скопления, поспешила выйти вперед и расставить руки меж готовыми затеять потасовку парнями. — Дорогие мои, давайте как-нибудь мирно это разрешим… — попыталась навести порядки она, но по голосу было понятно, что Нина Антоновна сама боялась. Не шибко-то им помогли ее слова. — Слушай, Керик, или как там тебя, очень некрасиво с твоей стороны хамить с пустого места, — как бы невзначай подметил Сергей, сохраняя напускное спокойствие. Он знал, что открыто проявлять свою злость будет глупо. — Или вы выметаетесь отсюда, или решаем ситуацию по-другому. Почему так быстро настроения двух групп сменились на агрессию и готовность к драке? Потому что это не первый раз, и даже не второй. Такое случалось и перед другими выступлениями. На Новый год солисты разъярились насчет того, кто первый, а кто второй между постановками. Дошло до того, что клавишника группы Кирилла отправили в больницу с переломом пальцев, а барабан Димы стал решетом. Ненависть между музыкантами возникла неспроста. Все довольно очевидно: одна группа рок, другая — классика. Обеим сторонам не пришелся по душе нрав соперника, насчет мнений о жанрах вообще не стоило даже заикаться, пусть они и уважали музыку. Отношения испортились еще давным-давно, с оскорбления от выскочки со скрипкой в сторону рока. «Вы — говно, и ваши песенки чушь!» — прокричал тогда им вслед коротышка. Ему вроде было семнадцать, но ум тогда он не включил, отчего получил здоровый синяк под глазом от Радмира. Богдан пусть и стерпел грубое движение в свою сторону, но тоже решил вмешаться: — Эй, давайте не будем грубить друг другу… — Заткнись уже! — резко оборвал его клавишник из другой группы. Он был с растрепанными светло-русыми волосами и одет в мятую рубашку. — Это вообще не твое дело. — Какого вы так общаетесь?! — гитарист опять выступил вперед, реагируя на грубость в сторону Богдана моментально. Рыжий хотел было еще за что-то им пояснить, но чей-то кулак зарядил ему прямо в лицо, заставив пошатнуться. Синяка не будет — удар скорее предупреждающий, но все же больно. Потерев покрасневшее место на щеке, Серега без каких-либо эмоций посмотрел на обидчика. Им оказался Кирилл. Нина Антоновна, учитель музыки с высшим образованием, закончившая институт, даже не успела ничего сказать, как группы накинулись друг на друга. Сергей врезал по лицу Кирилла, не забывая и про оборону. Дима с Радиком накинулись на клавишника: обычно растрепанный пианист был виновником всех драк, но сейчас обстоятельства поменялись. Дима тронулся в сторону пухляша, заламывая тому руки за спину. Его хватка еще помнила годы тренировок дзюдо и карате. Учительница попыталась было успокоить ребят, но не решилась лезть в драку. Зато Богдан потряс руками для разминки и понесся прямо в ее очаг. Первым ему попался тот, что в черной рубашке. Богдан захватил его под мышки, пытаясь оттащить от других, но со всего размаху получил локтем в глаз, отчего очки слетели с носа и оказались на полу. Брюнет спешно отпрянул и упал на колени. Удар вышиб из легких воздух, поэтому Богдан кашлял и судорожно глотал кислород, поступавший слишком маленькими порциями. Сережа увидел его боковым зрением и невольно ослабил свою хватку на своем сопернике — это стало ошибкой. Он хотел подбежать к парню, но получил кулаком в бок от не теряющего надежд Кирилла. Сергею пришлось продолжать наносить урон русому агрессору, надеясь на то, что с Богданом все в порядке. — Ой! Все хорошо? — запаниковала еще больше учительница, помогая юному фотографу подняться с пола. Тот почесал место удара и согнул ноги в коленях, переставляя их для равновесия. Нина Антоновна отошла в сторону и, найдя необходимые ученику очки, вернула уже стоявшему на твердых ногах пострадавшему. — Кабинет директора вроде близко, да? — спросил Богдан, возвращая окуляры на место. Дужка потрескалась и грозилась развалиться. — Попробуйте покричать им чего-нибудь. Я пока сбегаю за подмогой. Богдан пулей вылетел из зала, побежав к заветному кабинету. Бурю сумели унять лишь проходившие мимо трудовик и физрук. Травмы были не слишком обширные, но совсем без них не обошлось. Досталось в этот раз локтю пухляша Дамира, который был весь красный от возмущений в адрес четверки, отделавшейся ссадинами да синяками. Кроме того, их действия посчитали актом самозащиты, а вот другой группе сделали нехилый такой выговор, да еще и организовали вызов родителей в школу, хотя большей угрозой являлось наказание от самого директора. Богдан сидел рядом с Серегой на стуле в кабинете медицины. В комнате рядом, куда вел проход от стола с документами, медсестрам предстояло подлатать раны их противников. Серж заматывал трещину очков изолентой, которая все время была с ним. Обычно у него случались неприятности с его сумкой. — Да, я заматываю ткань каким-то скотчем, — предвосхищая вопросы заметил он, глядя с улыбкой на Богдана, у которого теперь красовался пластырь с медицинской ваткой на правой щеке, прикрывая кровоточившую ссадину. — Зато работает. Брюнет усмехнулся такому заявлению, глядя на руки другого. От ударов остались синяки у костяшек, что теперь облеплены пластырями. У запястья на правой руке даже был намотан бинт: растяжение во время потасовки парень все же получил. Закончив с починкой окуляров, Сережа сам нацепил очки Богдану на нос, пальцем подталкивая к переносице. Богдан улыбнулся и коротко поблагодарил рыжего. Тот от благодарностей привычно смутился, но вскоре с его веселого лица исчезла улыбка, оно омрачилось хмурым взглядом. Он, вспомнив, с чего началась вся эта заварушка, захотел узнать побольше о том парне с каре. — Этот, тот Керелл, — гитарист специально выделил буквы, не пряча издевки. — Вы знакомы, да? — Мы неплохо дружили до девятого класса, — вспоминал парень, запустив руку в свои волосы на затылке. — Он был хорошим другом. Это было правдой. Кирилл слыл душой каждой компании, где оказывался. Первым спешил на помощь, а Богдану давал полезные советы по уходу за аппаратурой. По сути, Кирилл открыл для него мир технологий, пусть и сам Богдан немало до этого знал об этом. — Ну че ты, как прогресс в твоем фотоделе? — интересовался при встрече Кирилл. Богдану было приятно вспоминать такие моменты. Это был первый человек, который так интересовался его увлечением. Они перестали общаться после довольно странного инцидента. Кирилл сообщил о своем переходе в другое заведение, что немного разозлило людей в прежней школе. Богдан был свидетелем той ссоры. — Да, у него случались неприятные моменты, но такого я не видел… — объяснял Богдан. Его глаза опять стали пустыми и смотрели куда-то в стену. — Даже больно думать, как он полез на тебя. — Да ладно, подумаешь, ударчики маленького пидора, — музыкант опять хлопнул того по плечу, заставив вздрогнуть. Это действие выглядело смешным и таким невинным. — Задолбал пугать так, — Богдан толкнул его в бок, но услышал в ответ шипение — его совсем свежий синяк потревожили. — Ой, прости, пожалуйста, — Богдан вмиг убрал руки подальше, но Серега, кажется, и вовсе не обиделся. — Да я и не то видал, — весело заявил он, нападая на Богдана с серией тычков в бок. Богдан боялся щекотки, отчего дернулся и засмеялся, выставляя руки в защитном жесте.