крутой косплей

      Вот уже неделю Сиэль меня изводит напоминанием о вреде алкоголя и запрещает пить вино. Все дошло до такого абсурда, что теперь он не дает мне есть еду, приготовленную с вином. Я женщина сильная, я протяну. Я так протяну, что этот клоп потом перепишет на меня всю свою винную коллекцию в качестве приза.       Казалось, со временем мы все забыли о главной задаче — найти способ вернуть меня обратно и понять, как все-таки я здесь появилась. Если бы меня не тревожили сны с воспоминаниями о своем мире со своими лучшими друзьями и подругами, никто б даже пальцем не пошевелил. Казалось, будто всем настолько привычна моя компания, что они сговорились закрыть это дело. Безусловно все эти красоточки стали близки моему сердцу и отрываться от них, возвращаясь в свой век, будет больно и тяжело, но толчок здесь до ужаса неудобный, транспорт дерьмо и подобные проблемы.       Из всей этой тоски выгонял Гробовщик, развлекающий меня сплетнями городскими и неадекватными способами развлечься. Я, черт возьми, не могу даже увидеться с Лау уже сколько времени! Танака потерял интерес к нардам, окунулся с головой в работу и совсем забыл про меня. Себастьян усиленно работал над чем-то вместе с Сиэлем, а про слуг я вообще молчу. У них время на сон и без меня не всегда было.       Сколько времени я провела в гордом одиночестве? Месяц-два?! Приходилось читать все имеющиеся книги в библиотеке графа, от чего уныние с каждым днем становилось все сильнее. Я стала реже выходить из комнаты, больше спала и вспоминала СВОЕ время, что частенько становилось причиной слез. Ей богу, как встречу этого временщика, раскрошу ебальник всеми конечностями, вырву все зубы и затолкаю в задницу.       Себастьян уже вовсе не реагировал на мое присутствие, когда что-то готовил на кухне, а я ногой гладила его бедра со всех сторон и старалась массировать член через брюки. Мне было настолько плевать, что я уже не стеснялась Барда или той же Мейлин. Я даже не знала, что хочу от него получить такими действиями: секс или просто внимание.       Один раз приезжала Нина. Она взялась шить костюм Сиэлю для типа «Титаника», и была единственной душой в этом поместье, что интересовалась моим существованием. Даже она заметила, что я стала тухлой бабкой в этих четырех стенах. Я не была такой яркой, какой она меня помнит, с ее слов. Нина пыталась выпытать у меня причину, но я даже не знала, с чего начать. Я сама не в курсе. — Неужто с Себастьяном поругались? — с лукавой улыбкой спросила женщина, умело разрезая ткань. Я неотрывно наблюдала за ее руками. — Та нет… Уже довольно долго меня здесь считают за призрака, — с обидой выдохнула я, устало прикрывая глаза. — Уже не знаю, куда себя деть и что делать. Перечитала все книги, обошла каждый миллиметр этой халупы… — А твой друг из Лондона? — Из-за выросшего уровня болезней он весь в работе, я даже в помощницах буду незамеченной. Хоть сама помирай, да в гроб к нему ложись! — Я упала спиной на кровать, раскидывая руки в стороны. — Как думаешь, мне стоит заняться писательством? — подняла я голову, обращая свой взор на портниху. — Если у тебя есть идеи и желание, почему бы и нет?! — все еще не отрывая глаз от выкройки и ткани, весело пролепетала Нина. Я вздохнула и промычала что-то невнятное. А действительно, стоит заняться, что ли.       После окончательной примерки, когда Сиэля все устроило, Нина попрощалась со всеми нами, прошептала мне на ухо ободряющие слова и уехала. Я еле сдерживала слезы от тоски, но, собственно, разрыдайся я прямо тут, никто бы и бровью не повел. И в таких мрачных раздумьях я вернулась в комнату, в надежде опять проспать весь день, чтобы не париться из-за всякой хуеты.       Но следующим утром меня разбудил Себастьян, чего давно не делал. Я смотрела на него взглядом, полным недопонимания, отвращения и желания убить. Тогда, на мое молчание, он вежливо сообщил, что Сиэль пригласил каких-то отбросов на какой-то там вечер с ночевкой. Я не особо слушала все эти пояснения, не запоминала информацию, лишь угукнула и вновь уткнулась носом в подушку. Однако дворецкий стянул с меня одеяло и насильно отнес в ванную, где помыл, умыл, уложил волосы, переодел в один из моих костюмов и поволок на завтрак. Я с грустью крошила вафли в тарелке, неотрывно наблюдая за движением глаза Сиэля. Все ждала, когда эта козявка рот откроет. — И долго ты будешь на меня пялиться? — недовольно спросил мальчик. — Пока ты мне не объяснишь, на кой черт меня разбудили из-за какой-то свистопляски?! — с таким же недовольством бурчала я в ответ. Он цыкнул языком. Я усмехнулась. — Насколько далеко ты знаешь будущее? — Хм, намного дальше событий на корабле. А что такое? — без особого интереса спросила я и положила подбородок на скрещенные руки на столе. — Тогда ты, наверное, в курсе, что сегодня приедут не просто гости и тебе стоит быть осторожнее. — Спасибо за заботу, мам. Конечно в курсе. А во сколько они приедут? — Лау Тао приедет после обеда, остальные обещали прибыть к ужину. — Лау… — я тут же оживилась. Мальчик закатил свой глаз, тяжело вздохнул и принялся пить свой чай. Я тут же понеслась в беседку в саду, чтобы встретить ненаглядного дружка-пирожка. Финни был удивлен моей «прогулке». И пока он высказывал свое удивление, случайно отпилил не ветку, а целое дерево. Себастьян пулей примчался к нам, укоризненно взглянул на садовника, а после на меня, а-ля я была ответственной какого-то черта.       Послышались звуки кареты или чего-то похожего, а после голоса. И я узнала голос Лау. Казалось, что я не валялась гнилым овощем в кровати несколько месяцев, ибо с таким рвением я еще никогда никуда не бежала. Даже когда закрывались все магазины и пивнухи, а порадовать себя хотелось.       Мы крепко обнялись с китайским чертом, который даже глаза свои прокуренные разлепил, и понеслись в поместье. Мы даже вздохнуть толком не могли из-за спешных рассказов о своей жизни, перебивали друг подругу на каждом слове и громко хохотали. Лау предлагал мне опиум, однако я вспомнила давний уговор с Гробовщиком и отказалась.       Со временем послышалось еще больше незнакомых голосов. Лау спустился в столовую, я же пошла на кухню, чтобы попить воды. Себастьян там давал какие-то указания Барду и вовсе не обращал на меня свое внимание. Даже как-то обидно, черт возьми. Однако на обиды времени не было, сзади меня послышался звук битого стекла. Я обернулась и увидела очень мерзкого типа, имя которого совсем забыла от отвращения. Филипп что ли, или Фрэнк. Хуй знает. Я даже не слушала, что этот черт щебетал, схватила его за локоть, вместе с его напарником, и потащила в сторону парадной двери. — Знакомьтесь, — отпустила я их руки и указала в сторону двери, — дверь. Вот СЮДА заходят и нормальные люди и уебки, — гневно отчеканила я. Этот белобрысый гандон направил на меня свою шпагу и тсла что-то очень агрессивно шипеть. Я отодвинула его шпагу от своего носа двумя пальцами. — Ты… — Убери свою зубочистку, — я ударила его в пах и под удивленные взгляды Сиэля, Себастьяна и пары каких-то гостей удалилась в столовую. Я даже согласна на компанию Виконта, нежели этого придурка. В столовой я агрессивно плюхнулась на диван, закинув ноги на Лау. Оно тут же спросил в чем дело. — Да эти патлатые уебища приперлись. Терпеть их не могу. — Какие? — Филиппы что ли… — Вообще-то, Чарльзы! — послышался знакомый мерзкий голос со стороны двери. Я повернула голову и встретилась с этим высокомерным взглядом. — И мы, вообще-то, королевские… — Да знаю я, что ты правое яйцо королевы, а этот левое, — перебила я Чарльза. Фу, мерзкое имя. Он уже открыл рот, чтобы чем-то возразить, но перепалку завершил вошедший Себастьян. Он принес закуски и смерил меня очень убийственным взглядом. Я лишь показала язык.       Пару часов я боролась с желанием уснуть, ибо все эти разговоры были до ужаса скучными. Письками мериться и то веселее, чесслово. Возможно от скуки я предложила выслушать интересную историю, но все согласились. И тогда я начала краткий пересказ одного короткого романа Кинга. Я и представить не могла, что им может быть настолько интересно слушать про проклятое кладбище. Когда я закончила свой рассказ, пусть и в очень укороченной версии, Себастьян вдруг сказал, что есть один городок в Англии, почти заброшенный. И там есть кладбище с похожими слухами. Как по щелчку пальцев, в этот момент сверкнула молния и раздался жуткий раскат грома. Я от страха подскочила и вжалась в Лау, поскольку грозы очень страшная штука.       Меня даже совсем не заботили слова Лау о том, что ему вообще-то больно, кости вот-вот раскрошатся. Меня трясло, пусть раскат не повторялся долгое время. Себастьян любезно предложил мне какую-то настойку, чтоб быстрее успокоиться. Но я не успела даже рот открыть, чтобы он засунул туда ложку с этой вонючей жижей. Я увидела, как пьяный дед подкатил свои паршивые яйца к актрисе. Он очень громко выражался по ее декольте. Я не могла пройти мимо такой ситуации, потому расстегнула верхние пуговицы своей рубашки, ослабив галстук, подошла к этому деду и вмазала коленом по яйцам. Он скрючился от боли так, словно я ему их вырвала. — Не воняй и закрой рот, — я взяла со столика ведерко со льдом и высыпала кубики ему под рубашку. При этом в очень грубой манере поясняла, что открытая грудь не призыв трахаться и свою прогнившую мошонку стоит держать в узде. Все вокруг смотрели на меня с какими-то непонятно шокированными лицами. Дед кое-как пропищал извинения и поплелся в свои покои, врезаясь по пути во все подряд из-за своих дерганий от холодного льда. Я хохотнула и легла обратно на диван, закидывая ноги на Лау. Бедняга от удивления даже глаза свои распахнул.       Сиэль лишь тяжело вздохнул, но ничего не сказал. Продолжилось скучное общение ни о чем. Я краем глаза наблюдала за Сиэлем, который активно беседовал с писателем. Он выглядел смущенным и от каждого слова мальчика вздрагивал, будто боялся предстоящей казни. Лау что-то расслабленно рассказывал и тихо покуривал, от чего в помещении потихоньку все расслаблялись.       Я широко зевнула и потянулась. В этот момент, в протянутую руку, мне всучили бокал с вином. Я понюхала предложенный напиток, ибо он был белым, но неприятный запах ударил в нос. Я вернула бокал в руки какого-то мужчины, если не изменяет память, связан с драгоценными камнями. Он удивился такой грубости, что никак не скрывал. — Я не пью сухие вина, и уж тем более из рук незнакомых мужчин, — отчеканила я с видом королевы и отвернула голову. Он начал возмущаться, мол, ТАКОМУ состоятельному и молодому ловеласу отказыать грех смертный, расписывал свои доходы и пыхтел про свой бизнес. — Я больше тебя зарабатываю, отъебись. — Что… — непонимающе спросил мужчина. Я с трудом поднялась с дивана и вышла из комнаты. Мне было ужасно мерзко находиться в компании всех этих высокомерных людей. Здесь адекватные только писатель и та актриса, чьих имен я все никак не запомню. В коридорах было очень темно, потому перемещалась я по памяти, врезаясь в тумбы и углы. Своим грохотом и тихими ругательствами я напугала Мейлин. Как две ебнутые стояли, держались за сердце и не держали хохота. Однако я очень хотела что-нибудь съесть и это никак не может ждать.       Я чуть не слетела с лестницы, оступившись в кромешной темноте на одну ступеньку, но благополучно спустилась-таки. На кухне горел свет и это было большим облегчением, однако слышались еще и какие-то голоса. Я зашла внутрь и увидела Чарльза Грея, который пытался выпросить у Себастьяна кусок пирога, приготовленного на завтрак. Я хотела расхохотаться от этой картины, поскольку представить такого уебка на коленях очень тяжело. А мне и представлять не надо. — Сладенький, есть что-нибудь покушать? — я привычно уселась на свою любимую тумбу, игнорируя существование белобрысого. Второй, кстати, стоял рядом и помогал Себастьяну наводить порядок после готовки. — Хм, — задумался дворецкий. Чарльз в этот момент потянул руку к пирогу, и чтобы избежать конфузов, я кинула луковицу, что лежала рядом, в голову Грея. И я попала. Себастьян с немым замечанием посмотрел мне в глаза. — Он пытался украсть пирог, — тихо оправдала я свое насилие. На самом деле, я просто хотела причинить какой-нибудь вред этому придурку и он сам помог мне. Дворецкий тяжело вздохнул. Грей все это время тихо матерился и грозно поглядывал на меня, поглаживая ушибленное место. — Раз уж перекусить нечем, я пойду. — Моя леди, не забудьте про обещание, — напомнил Себастьян. Я опешила. — Я буду с Лау. Христа ради, второе обещание я тоже помню. — Вот только давайте без него, — прошипел чертяка и я удалилась, показав язык напоследок Грею.       К счастью, Лау всегда останавливается в одной комнате, потому с поиском проблем не было. Однако для начала мне пришлось вслепую переодеваться в рубашку, которую я нагло забрала у Себастьяна, брать свое одеяло и ползти в другое крыло. Здесь, в глубине коридоров, гром слышала очень тихо, потому я не дергалась каждый раз и не вжималась в углы.       Зайдя в комнату, я по-хозяйски улеглась на кровати, да поудобнее, и прикрыла глаза. Сил не было даже умыться.       Утром нас разбудил какой-то шум в коридоре. Было похоже на стук и кучу голосов. Я лениво потянулась и встала с кровати. Лау даже глаза свои не открывал, накинул свою одежду и вышел вместе со мной из комнаты. Посреди ночи он меня разбудил, ибо не понял смысла нахождения в его комнате. Мы поржали и уснули. Сейчас же мы шли на звуки, это чья-то гостевая комната. По моим воспоминаниям, сдохнуть должен тот самый дед. И вот уже в самой комнате мои догадки подтвердились. — Заслужил, — зевнула я, опираясь на Лау. На нас смотрели как на двух любовников, которые вполне могли устроить это, ибо спокойнее были только Сиэль и его верный черт. Тонна вопросов тут же окружила нас. — Они в сговоре, — начал вдруг Грей. Все внимание теперь было обращено к нему. Придется наводить порчу на понос и мой дергающийся глаз это выдавал. Грей рассказал о беседе с Себастьяном на кухне и об отсутствии алиби. — Что вы делали ночью, леди Бьянка? — спросил Себастьян. — Мм, наслаждалась страстными снами с твоим присутствием, — мечтательно протянула я. — Спала в кровати Лау, что может подтвердить он и Ран Мао. — Вы в сговоре, мы вам не верим, — сказал Грей. Он победно улыбался. — А ты что делал, милый мой? — атаковала я. — Спал. Но у тебя есть мотив, а у меня нет, — ехидно прошипел белобрысый. — Тебе лишь бы засрать меня из-за личной неприязни, убогий, — хмыкнула я, — мотива, блять, нет. — Леди Бьянка, я попрошу не выражаться так, — улыбнулся дворецкий. — Хорошо, папочка, — промычала я. — А когда мы будем кушать? — жалобно спросила я, глядя на Себастьяна. Он посмотрел на время и сказал, что через двадцать минут стол будет накрыт. Мы с Лау победно обнялись и направились в столовую. Молча есть не получилось, поскольку все обсуждали какая я уебанка, убила мерзкого деда и вообще такая распутница. Лишь я и Сиэль молчали.       После завтрака меня в течение всего дня преследовал Грей, мы все обсуждали возможного убийцу, кто может, а кто не может убить и так далее. Это были самые нудные часы в этом поместье за все мое время пребывания здесь. Спать меня положили в одну кровать с этой актрисой и ее мужем приковали наручниками. Приковал, сука, Грей. Он протянул их под кроватью, в итоге я лежала на спине в позе звезды до самого утра. Спать было невозможно, особенно из-за этих храпунов. Я отсчитывала часы до пришедшего надзирателя.       Себастьян вместе с Греем пришли будить нас. Чарльз сначала не хотел сниматься наручники, а потом грубо дергал цепочку, доставляя еще больше боли моим рукам. Я в слезах кинулась на Себастьяна, жалуясь на всех сразу, но руки так болели, что не было возможности нормально обхватить этого черта. — Моя леди, на вас их больше не наденут. Утром мы нашли еще один труп, — с улыбкой сообщил дворецкий, пока грей недовольно бурчал и сматывал свою цепь. — Вот и отлично. А этого уебка не корми больше, чтобы знал свое место, — ткнула я пальцем в сторону Грея. Но ойкнула и уронила руку, опираясь на демона. Себастьян услужливо придерживал меня за плечо одной рукой. Я слышала как он тяжело вздохнул       На завтраке Грей кормил меня с ложечки, очень злой, ибо его порцию я забрала себе. Сиэль встал на мою сторону, аргументируя тем, что Чарльз и правда причинил мне физический вред из личных побуждений, а Королеве такая новость не понравилась бы. Как оказалось, умер тот мужик с драгоценными камнями. Я лишь усмехнулась, а потом Себастьян отвел меня в ванную, где очень аккуратно помыл, сделал массаж плеч и переодел. Он отпускал пошлые комментарии в мой адрес, но получал такие же в ответ. Думаю, если бы не все эти гости, мы бы тут и поебались. По крайней мере, я вполне могла бы настоять на этом.       После обеда я не выдержала и пошла спать. Голова гудела, в ушах сильно пульсировало из-за давления. Меньше минуты потребовалось, чтобы уснуть, даже не смотря на то, что спала я в кровати Себастьяна, ибо высказала о своих страхах по поводу Грея. Мне пришлось рассказать о том, что я знаю про эти дни, кто на самом деле убивал и чего стоит остерегаться, но с моим появлением на одну жертву может стать больше. Он отнесся с пониманием и не исключал вероятность моей смерти, в основном из-за моего языка без костей.       Вечером Себастьян заботливо разбудил меня к ужину. Накинул свой пиджак, ибо из-за сонливости я жутко мерзла, и отнес в столовую. Грей все еще кормил меня, но в этот раз ему еда досталась. Он даже соизволил извиниться словами через рот, поскольку отсутствие завтрака сказалось. Я пообещала отдать ему следующим утром свою порцию, что вызвало слезы радости на этом противном лице.       После ужина я доползла до своей комнаты и уснула в холодной кровати, однако Себастьян все равно перенес меня в свою комнату. Я забыла про нее. Даже при осознании, что ночью Себастьян помрет, я спала очень сладко, пока меня не разбудила толпа людей. Она ввалились в комнату и очень громко удивились моему присутствию здесь. — Че вам надо? — недовольно спросила я, осматривая все эти удивленные лица. — Что ты тут делаешь? — спросил Сиэль. — Сплю. — Почему в комнате Себастьяна? — Ты забыл, что он мой жених? — все еще с недовольством пробурчала свой вопрос и встала с кровати, обувая туфли. — Да шучу я. У него кровать удобная, спина не болит. — В любом случае, у меня неприятные новости, — тихо сказал мальчик. — Себастьян, он… — Он умер, — с каким-то спокойствием договорил Грей. Я от шока раскрыла глаза. — Я не верю. Покажите мне его, — тут же набросила на себя его пиджак, в котором я и уснула вчера, запахнула и подошла к толпе. Меня останавливали, но я пыталась вырваться из комнаты. Тут на руку сыграла моя клаустрофобия, из-за которой началась истерика. Эти люди совсем не знают, что стали прямой причиной этому, загородив выход. Сиэль распорядился, чтобы меня проводили к трупу, прямиком в винный погреб. Проводил меня Лау, поскольку другим я не доверяла. Там я опустилась на колени около трупа, отодвинула простынь с головы и изобразила удивление, в купе с разочарованием. — Он и правда твой жених? — спросил Лау. Я наигранно подрагивала плечами, как бы рыдая, хотя сама еле сдерживала свой смех. Лицо Себастьяна выглядело таким забавным с этим открытым ртом. Нелепо. Но пару слезинок выдавила, для правдивости ситуации. Об этой нелепости я еле слышно прошептала на ухо дворецкому, наклонившись. Потом звучно чмокнула в лоб, чтобы обвести Лау вокруг пальца, накинула тряпку и с большим усилием поднялась с колен. — Я не могу видеть его такого, — порывисто прорыдала я в плечо друга. Он вывел меня из погреба и повел в столовую, где все уже собрались. Танака настоял, чтобы мы все покушали. Пусть я и была до ужаса голодной, пришлось делать вид, что кусок в горло не лезет, а после вернулась в его комнату.       Сиэль навестил меня спустя несколько часов, передал слова Себастьяна из комнаты того деда. Он даже позаботился, чтобы я после его «смерти» переехала к Лау, безопасности ради. Из-за страха реальной смерти и постоянной усталости, я пропускала мимо ушей все разговоры и даже момент, когда появилась змея. В какой-то прострации, которая была вызвана желанием скоротать время, пусть снаружи и скорбью, я не заметила приезда священника. Я прекрасно понимала, что это Себастьян, но поведение и внешность все же не дали принять это.       Весь вечер я с подозрением рассматривала его, даже когда отправлялась спать. Утром Танака заботливо меня разбудил, отвел на кухню. Сказал, священник желал что-то мне сказать. Я села на тумбу, ожидая указов. — Попробуйте задержать мистера Грея, когда я буду осматривать трупы, — не отвлекаясь от готовки сказал Себастьян. — Говно вопрос, — привычно ответила я. — Не сквернословьте. — Ну, Себастьяна здесь нет, бояться мне нечего, — игриво сказала я. Дворецкий усмехнулся.       После завтрака священник пошел осматривать тела. Это было чертовски сложно, потому что Грей везде пихал свой нос. Когда дело дошла до трупа Себастьяна, мы подрались в коридоре, поскольку он меня толкнул, а моя гордость не позволила пройти мимо этого. Правда когда священник начал выходить из комнаты, Грей будто опомнился и пулей понесся в нее, не смотря на присутствие Сиэля. Я в комнату не зашла, ибо труп Себастьяна видеть очень тяжело, я умру от инфаркта жопы и вообще.       В последней комнате мое вмешательство не понадобилось, однако язвить я не перестала. Очень хотелось задеть белобрысого, да и выбиваться из образа нехорошо.       После всего этого было общее собрание, где священник рассказал о своих наблюдениях, вынес вердикты и полностью оправдал меня, ибо Чарльз Грей опять начал бочку катить. Довольная положением, я соизволила поесть нормально и немного расслабиться.       Вскоре гости разъехались, так как и погода начала налаживаться. Последним поместье покинул писатель. Правда перед этим мы все сидели в беседке, пили чай. Сиэль с этим писателем обсуждал сложившуюся ситуацию, я молча наслаждалась, Себастьян лишь иногда подвякивал. И вот в один момент Сиэль начал угрожать своей чихуахуа в лице Себастьяна. — Я не могу этого сделать при миледи, — вежливо сообщил дворецкий. Мы с графом закатили наши три глаза и цокнули. Тогда Себастьян показал свою настоящую форму, которая оказалась куда более сексуальной, чем я себе представляла. Все тот же Себастьян, с длинными когтями, на охуенной шпильке и с клыками. Как бы и крылья добавились, да, но это не так впечатляет, как его дефиле в этих стрипах. Я прикрыла рот ладонями, чтобы не заверещать от восхищения, Сиэль же все закатывал свой глаз, пока писатель там богу душу отдавал.       После этого состоялись похороны Себастьяна, где я была вынуждена фальшиво плакать в плечо Гробовщику, пока не зазвенел долгожданный колокольчик. Мой милый друг раскопал гроб, Себастьян уселся в нем, и я первая бросилась его обнимать и зацеловывать, нашептывая, что это все присутствие Лиззи. Он подыграл, обнял меня в ответ и начал нашептывать, что Лиззи это лишь предлог. Мы начали спорить, пока вот так лобзались, и лишь красноречивый кашель Сиэля разнял нас.