Звезда по имени Солнце

      Было без малого десять часов вечера, когда, пожелав нам "ночи без приключений", мадам Помфри удалилась к себе.       Спать мне не хотелось, тем более было несколько вещей, которые, как я находил, желательно было сделать и побыстрее.       Во-первых, написать письмо домой. Поблагодарить родителей за конфеты, которые мне доставили утренней почтой и уведомить, что со мной всё в порядке. Хе. Интересно, они уже знают?...       Во-вторых, подготовиться к беседе с Дамблдором. Придумать, как выкрутиться. Туго мне, чувствую, придётся!       В-третьих... Ну, Эйвери где-то раздобыл головоломку, отдалённо напоминающую кубик Рубика. Именно её я заметил у него в руках после того, как сделал вид, что очнулся. У этой хитрой штуки время от времени менялся цвет клеточек, а задача состояла в том, чтобы успеть совместить их в правильном порядке, пока они не перекрасятся. Так вот мы с Маркусом поспорили, кто справится быстрее. Знаю, не очень важное дело. Но всё равно в мои планы входит.       Сидеть в тёмном лазарете под стук недавно начавшегося дождя за окном оказалось... уютно. Было здорово, что в этом достаточно просторном помещении не было никого, кроме нас с Эйвери и спящего Долохова, на которого мы постепенно совсем перестали обращать внимание. Если бы здесь была Лили, расслабиться точно не получилось бы.       Помимо дождя, замок снаружи накрыл туман. Постепенно он становился всё плотнее. В нём пропадали неясные очертания деревьев вдалеке, рыжие огоньки редких фонарей или что это там было...       Маркус подошёл к окну, всматриваясь в густую, молочно-белую дымку. Я последовал его примеру.       - Интересно, часто здесь такой туман? - спросил он задумчивым полушепотом.       - В Шотландии это не должно быть редкостью. - мой голос звучал так же негромко.       Мы немного помолчали.       - Моя мама была сильной погодной ведьмой, - вдруг сказал Эйвери, - Мне рассказывали, как она вызывала туман, когда хотела, чтобы её оставили в покое. Буквально терялась в этом тумане. Никто не мог найти.       - Полезная способность.       - Ага. Мама умерла, когда мне не было и года. - всё тот же полушёпот.       - Жаль. Как думаешь, может, ты тоже имеешь похожие способности? - я постарался не зацикливать разговор на теме смерти и избежать неловкой паузы, которая обычно так и норовит образоваться в таких ситуациях.       - Было бы здорово, но пока ничего такого я и близко за собой не замечал.       - Это не показатель. До Хогвартса многие не знают своих сильных сторон.       - Угу.       Мы еще немного поболтали про магию, в том числе стихийную и погодную, про то, какие предметы нам, скорее всего, будут интересны в будущем. Я поделился своими опасениями насчёт того, что мне влетит, если дома узнают о недавнем инцеденте, а потом Маркус как-то незаметно подвёл беседу к теме того, что я всё-таки сотворил с этим мордредовым кальмаром. Собравшись с духом, я было начал рассказывать, и тут...       - Эй, цурипопики, - подал голос до этого безмолвный и неподвижный Антонин, отчего Маркус даже слегка вздрогнул, - Вы бы полог тишины поставили. Слизеринцы называется. Или не жалко поделиться тайной? Вижу же, что здесь что-то особенное. Малфой бы точно подслушал, да и кто бы на моём месте не воспользовался возможностью? Цените, я не хочу.       - Почему это? - удивился я.       - Потому что не подлец - это раз. И потому что не предупреди я вас, вы совсем бдительность растеряете и, чего доброго, выболтаете что-нибудь поважнее перед кем-нибудь другим. А это для всего факультета может быть нехорошо - это два. Да и скучно мне, просто жуть. - Антонин потянулся и издал какой-то неподдающийся описанию звук.       - Тогда спасибо. - по правде говоря, я снова понял не всё. Вот причём тут скучно?       - Не выдержал я, - пояснил Долохов, будто прочитав мои мысли, - Лежу. Думаете, сплю? Ну-ну. Уснёшь тут, когда всего перемотали, дышать нечем. Еще вы тут шипите, змеёныши. Ничего не соображаете, к тому же. Мне всё слово вставить хочется. Говорю же, скучно!       - Почему вы здесь? Что произошло? - Эйвери не дал старшекурснику удариться в монолог, хотя, Долохов, несомненно, был готов говорить хоть полночи. Видимо, правда скучно человеку.       - Так я вам всё и скажу. Хотя, - Антонин задумался, то ли для вида, то ли по-настоящему, - Если ты, блэковский детёныш, расскажешь, как с тобой дело было, и почему ты весь такой подозрительный, будто напортачил на год вперёд (и не отрицай, я вижу!), то, в общих чертах, поделиться могу. В общих чертах! - подчеркнул он.       - Может, расскажешь ему? - обратился ко мне Эйвери, которого явно мучило любопытство, как, впрочем, и меня, и торопливо добавил, - В общих чертах.       Со стороны Антонина послышался низкий, хмыкающий смешок.       - Я и сам был бы не прочь, но, видишь ли, Маркус, без понятия, как рассказать это в общих чертах! - открыл я Эйвери чистую правду.       - А ты начинай и по ходу поймёшь! - весело предложил Долохов.       Понимая, что меня разводят, я тяжело вздохнул и рискнул. Не сдаст же меня Антонин Дамблдору? Сам говорил, что не подлец. Хотя, было бы очень смешно. До поры до времени...       Это было, пожалуй, очень глупо, но существовало несколько причин, которые всё же склонили меня к откровенности. Для начала, моя интуиция просто кричала о том, что Долохов вляпался во что-то существенное. А если у тебя под боком происходит нечто важное и, к тому же, небезопасное, о чём красноречиво говорит внешний вид Антонина, то это крайне желательно знать. Не менее серьёзным аргументом было и то, что я надеялся, что Долохов сможет посоветовать мне, как скрыть факт совершённого мной над фауной Чёрного озера непотребства, а также скажет, насколько необычно для первокурсника выдать непростительное, да еще и без подготовки. Я ведь просто не знал, что делать. А писать о таком в письме, да и вообще сообщать родителям... Нет, спасибо.       - ...Едрить, Блэк! Ты не шутишь?! Ты что сделал?       - Вот то, что сказал, то и сделал.       "Отлично, Сириус, зачем ты всё это выложил? Вдруг это дойдёт до Тёмного Лорда, и он тобой заинтересуется? Судя по реакции Долохова, такое тут творится нечасто."       - Дааа, - озадаченно протянул Долохов, - Не ожидал.       - Сириус, а что теперь будет? Это же... - не на шутку взволнованный Эйвери не мог подобрать слов.       - Никому больше об этом не рассказывай, - строго сказал Антонин, - О таких вещах нужно молчать. Плохо, что ты использовал свою палочку, по ней можно отследить, какие чары были созданы хозяином.       - А если я много раз наколдую "люмос" и...       - Не поможет, - поморщился Долохов, - Выход только один - сломать палочку.       - Сломать? Но тогда мне нужна будет другая, новая. Где я её достану?       - Это проблема, но лучше озаботиться приобретением новой палочки, чем разгребать последствия, которые тебе устроит Дамблдор, когда обо всём прознает. Не хотел говорить подробно, но так уж и быть, тайна в обмен на тайну, - начал свой рассказ Долохов, - Так уж вышло, что у меня не очень хорошая репутация. Я её, конечно, отчасти заслужил, но именно, что только отчасти. Пару раз провинился, и все стали думать, что уж если случилась какая-нибудь пакость, то всё, это Долохов! Да и факультет наш недолюбливают, если вы еще не заметили. Тёмные волшебники тут, понимаете ли, никого больше. Тьфу. Ну, в общем... - Антонин немного помедлил, собираясь с мыслями, - В конце прошлого учебного года я совершил ошибку: заитересовался одним редким артефактом. Сильно заинтересовался. Малфой мне по-товарищески одолжил одну книженцию, где про этот самый артефакт очень хорошо всё было расписано. А плохо получилось, когда меня с ней застукал декан. Заохал, заахал, говорит: "Молодой человек, это же темнейшая магия" и всё в этом роде. Я то будто не знаю, что случись что, понадобится - он сам никогда не побрезгует, будь это хоть трижды тёмная магия. Но Слизнорт свою выгоду никогда не упустит. Я сразу смекнул, что не просто так он завёлся: что-то хочет от меня, старый хрен. И точно. Говорит, что по доброте своей неизреченной никому не скажет, чем я занимался, и даст возможность искупить свою вину. А не соглашусь на его условия - раструбит и директору, и ещё кому-нибудь, и погонят меня взашей. И так потому что якобы давно пора. Оценками на всякий случай еще пригрозил. А я то без пяти минут в выпускном классе!       - Шантажист. - возмутился Эйвери.       - А то, - согласился Долохов и продолжил, - Пришлось согласиться. Подписался я не пойми на что, Слизнорт довольный ушёл. И тишина. День проходит, второй, третий... Ничего. А в самый последний день Слизнорт мне и говорит: "Надеюсь, вы не забыли уговор, юноша. В следующем году вы можете мне понадобиться." Напомнил про то, что я ему вроде как должен и исчез. Я за лето не вспоминал об этом, велико удовольствие. А вчера декан меня неожиданно прямо с праздничного пира выдернул.       - Видел, - подтвердил я, - Причём, мне показалось, он при этом сильно нервничал.       - Точно! Бледный весь, глазки бегают. Вышли в коридор, а он сразу: "Я и помыслить не мог, что вы пригодитесь мне в подобном деле, но боюсь, у меня, нет выбора. Как, впрочем, и у вас." То есть, решил таки гад меня использовать, да только, видно, не так, как изначально рассчитывал. Нехорошее у меня возникло предчувствие, но что делать. Идём, значит, куда-то. Петляем по коридорам, спускаемся всё ниже... Я теми путями ни разу не ходил. И не знал, что в Хогвартсе такие катакомбы. Наконец, оказались перед дверью. Слизнорт ключ повернул, зашли, и тут же такой сыростью повеяло! Холод, темнота, в общем, мерзость.       - А дальше? - Антонин почему-то остановился, Эйвери же нетерпелось узнать продолжение.       - Дальше... Дальше было вот что. Ух. Вспоминать противно. Зажёг Слизнорт пару факелов, они на стенах были закреплены в таких... штуках железных. Атмосфера, скажу я вам, как в пыточной. Стены каменные, низкий потолок, на полу зачем-то цепь ржавая валяется. Но самое главное, что слева от двери - огромный бассейн. Даже и не бассейн, а, скорее, часть Чёрного озера. (Я тогда не сразу, но сообразил, что мы примерно под ним находимся. Подземелья Слизерина ведь тоже, только, видать, с другой стороны.) Отделен кусок, значит, сверху стеной, а снизу частой такой решёткой. А в воде что-то тёмное, здоровое. Я аж отшатнулся. Чувствуется - что-то жуткое. Слизнорт нервничает, чуть ли не трясётся. Я его спрашиваю: "Где мы? И что это за чертовщина?" А он такое рассказал...       Долохов снова ненадолго прервался, собираясь с мыслями. Эйвери нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Я и не заметил, как мы оба повскакивали со своих мест и теперь стояли, чуть ли не лопаясь от внимания. Детское тело само решило всё за меня? Возможно, однако было и правда чудовищно интересно...       - Короче, в прошлом году произошёл несчастный случай. Это не только я помню, но распространяться об этом не любят: репутация школы и прочее. Суть в том, что с маглорожденной студенткой случилось что-то страшное. Известно было немного: гуляла девочка около Чёрного озера, потом не пойми что произошло и всё, отправили её домой. Она на Пуффендуе училась, на первом курсе. Пуффендуй - факультет дружный, поэтому забыли её не сразу. Пошумели, погоревали, пообсуждали, вроде письма ей отправляли, да ответа не получили и в конце концов успокоились. Так всегда и бывает. А по началу не только барсуки всполошились. Слухи всякие ходили, байки... Дамблдору пришлось официально объявить, что девчушка та стала жертвой своей же глупости: мол, решила попробовать какое-то очень сложное заклинание, ошиблась, истощила свой магический резерв, умудрилась ядро повредить и, как итог, стала сквибом. Общественность поверила. Да и я, признаться, тогда повёлся: может же быть и так. А оказалось, что зря. Умерла та первокурсница. Это мне Слизнорт сказал. А почему сказал? Потому что та тварь, которая её убила, плавала от нас в метрах десяти! "Девочка была маглорожденной и не знала, кто это. Она всего лишь увидела красивую лошадку, выходящую из пруда. Вы же помните, что келпи умеют очаровывать своих жертв? Это порой влияет и на более опытных волшебников, что говорить об этой несчастной малютке!" - процитировал Долохов слова декана Слизерина.       - Келпи? - переспросил Эйвери, - Они водятся в Чёрном озере?! Но...       - В том то и проблема, - вздохнул Долохов, - Причём раньше их вроде как не было. Когда и как появились - загадка. Но ученица погибла, значит, нужно принимать меры. Можно было бы сообщить в Министерство, тогда проблемой занялся бы отдел регулирования магических популяций, но как же! Выносить что-то за пределы Хогвартса? Ни за что! Летом не знаю, чем преподы занимались, отдыхали, наверное. А келпи плавали себе на свободе. Но вот, где-то в конце августа, директор созвал совещание, в ходе которого было решено, что справиться с келпи нужно и обязательно своими силами. Как - не знаю, но директор разузнал, что этих "лошадок" там не одна и даже не три, а целое стадо, поэтому план придумали такой: поймать одну особь, напоить специальным зельем и выпустить обратно в озеро. Я как узнал, что это за отрава, чуть не упал. Её действие заключается в том, что проглотившее её существо впредь будет питаться своими сородичами. Зелье вызывает тягу к канибализму, которой невозможно противостоять. Хороши наши профессора, а? Вот они, настоящие светлые маги во всей красе! Так вот. Эту дрянь поручили сварить Слизнорту. Ну, он всё сделал. Кто тварь поймал - не знаю. Но когда это удалось, оказалось, что запихнуть в неё зелье очень и очень нелегко. Самое противное, как мне объяснил декан, что приручить келпи, накинув специальную уздечку, как советуют все существующие издания об обращении с этими существами, нельзя: тогда он успокоится, вот только для сородичей станет изгоем, потому они его близко не подпустят, а значит, план провалится. Кеттлбёрн пытался с ним сладить - бесполезно. Жизнью рисковать старик отказался, а капсулу с зельем в рыбу запихивать или что-то наподобие оказалось бесполезно. Келпи только живую рыбу жрут и то неохотно - всё на людей посматривают, хищно так. Умные они, как-никак демоны. Заклинания обычные на них не действуют. А то бы просто было - взял, усыпил - и готово. Сдался Кеттлбёрн. Стал уговаривать директора обратиться к профи. Поэтому от дела его устранили. Переключились на Слизнорта. "Ты зелье сварил, ты и разбирайся, как его влить." - вроде того. И, как я понял, есть у Дамблдора какие-то рычаги давления на зельевара, ох, есть...       - А у него - на вас. - мрачно резюмировал я.       Мне крайне не нравилось то, что я слышал.       - Именно, - согласился Долохов, - Поэтому Слизнорт решил всё свалить на меня.       - Какой ужас! - Маркус был вне себя.       - Вот и я так подумал. Лучше из школы вылететь, чем из жизни, - Антонин нахмурился и продолжил, - Я так ему и ответил. Не буду, делайте, что хотите. Я не дурак. Но тут... "Тогда, молодой человек, я буду вынужден поделиться с директором своими предположениями насчёт того, зачем вам понадобился некий тёмный артефакт. Просто так такие вещи студенты не ищут." - Долохов изобразил голос Слизнорта, - А это... Это гораздо хуже, чем если бы он просто сказал, что я интересуюсь запретными разделами магии. Он еще кое-что добавил, в общем, это уже вас не касается, но у меня волосы дыбом встали. Тут уже не про оценки и исключение, а как есть про Азкабан. Добился он своего. Уел.       - Но это же безумие, это... Надо было сказать, сообщить и... - начал было Эйвери.       - Нет, - как отрезал Долохов, - Вы не понимаете. Там такое осиное гнездо, его разворошишь - хуже будет. Никому ни слова, ясно?!       Мы согласились, после чего Антонин снова заговорил:       - В общем, полез я на свою голову к этой твари. Она вся такая чёрная, блестящая, глаза узкие, недобрые, вместо гривы - пена. Ума не приложу, как можно к ней добровольно сунуться, да еще и покататься захотеть. Вот честно, я несмотря ни на какие чары её за километр бы обходил. Дал мне старый хрен капсулу, сам бочком-бочком и к выходу, трус паршивый. Я себя почувствовал наживкой, честное слово. Что в этом мордредовом озере только не водится, а?! Гадость! А вокруг дети!       - Ты дальше рассказывай, пожалуйста!       - Я хотел на спину забраться, потом вспомнил, что келпи специально людей завлекают, чтоб они на них покататься решили, то есть, чтобы забрались именно на спину. Шея у них вертится во все стороны... Думал-думал я, потом плюнул, схватил ту цепь ржавую, что на полу валялась, и в воду. Хорошо хоть плаваю отлично.       - И что, получилось?       - Что получилось, зелье скормить? - переспросил Долохов, - Еще как. Сам не ожидал, думал, не сумею. А келпи его проглотил, когда пытался меня сожрать. И сожрал бы, но Слизнорт его приложил чем-то эдаким. И на том ему спасибо, убил бы, честное слово! Очнулся в лазарете. Теперь лежать тут Мерлин знает сколько. И шрамы останутся знатные, не сведёшь.       - Мордред, где нам предстоит учиться... - выдохнул я, пытаясь переварить услышанную информацию.       - Я поэтому и говорю, Блэк, как там тебя, Сириус? Будь осторожен, иначе начнётся. Стоит кому-нибудь узнать про тебя что-то...ну, неоднозначное, особенно связанное с "тёмной магией" - пиши пропало. Зашантажируют в лучшем случае. В худшем и избавиться могут.       - Ты говорил, сломать палочку?       - Да. Ещё постарайся не смотреть директору в глаза, он сильнейший легилимент.       - Если он сильнейший легилимент, то это разве поможет? - засомневался я.       - Отчасти поможет. И наедине с ним лучше не оставаться. Если совсем неладное будет - падай в обморок, потом скажешь, что резко голова заболела.       - Антонин, а если он всё-таки доберётся до моего разума и увидит, что ты мне рассказал всю эту историю с келпи?       - Не увидит. - уверенно ответил Долохов.       - Почему?       - Не могу сказать, это фамильный секрет, - развёл руками Антонин, - Но Долоховы умеют защищать информацию. Потому я вам это так просто и рассказал.       - Хм, - мне было над чем подумать, - хм.