Ткань наших снов

Толпа кричит. Она надрывается со своих мест и не переставая орёт, и орёт, и орёт... Толпа довольна. Они упиваются воплями боли с арены, следят и ждут как стервятники падения очередного воина, жаждут увидеть жестокость и всеми силами подбадривают, толкая на путь насилия. Его руки маленькие, но держат меч, прикрепленный к кандалам цепью, крепко. Вокруг дети, такие же как он, напуганные, кинутые на растерзание и друг другу и публике, и не знающие, что делать. Многие даже не могут поднять оружие и не переставая плачут. Зовут родителей. Но Техноблэйд не такой как они. Он пиглин, дети не подходят к нему. Дрожат. Боятся. Его называют монстром. Исчадьем ада, что почти правда – его выкрали из Нижнего Мира, для слабых людишек это место и есть сам ад. Но публика хочет экзотики и публика её получает. Толпа смотрит на него как на неведомую зверушку, смеется и показывает в его сторону пальцем. Техноблэйд заставляет себя не бояться. Он пиглин, ему неведом страх. Ну, так он сам себя убеждает. А толпа всё кричит. У него болит голова, и хочется выдернуть свои уши, разрывающие голову изнутри своей животной чувствительностью к звукам. Но нельзя. Люди чувствуют слабость и страх. У них нет когтей и клыков как у него, но они поразительно чувствуют любую трещину в твоем духе и сразу же целят в неё. Они чувствуют слабость и давят, давят, давят, отравляют, разбивают и растаптывают тебя, пока не останется только пыль. Техноблэйд говорит себе, что ему надо выжить. Сбежать, найти путь обратно в Нижний Мир, не дать людям сломить его. Но стражи следят, а цепи не дают сделать лишнее движение без привлечения к себе внимания. Поэтому он сражается. Он выживает. Дети легкие противники, немногие могут дать отпор. Их тела устилают землю у его ног, а теплая кровь стекает по лицу, рукам и лезвию меча. Он не боится крови и тел. Глупо бояться того, что уже мертво. Кровь даже приятна, она греет его кожу, замерзшую в Верхнем Мире после больших температур «ада». Он опасается реакции публики, но толпа в восторге. Она сходит с ума и приветствует победителя. Но после того, как ему поднимают руку с всё ещё зажатым мечом, его снова швыряют в клетку, и он греется в остывающих каплях крови, ожидая своего приговора. Ему запрещают говорить. Он всего лишь глупая тварь, недостойная разговаривать с людьми. Монстр. Таким как он нет места в Верхнем Мире, но публика всё ещё жаждет экзотики. Здесь она устанавливает правила, и никто не осмелиться ей перечить. Его выпускают на арену ещё раз. Потом ещё. И ещё. И ещё. Он выходит победителем с каждого боя. И ему совсем не жаль тех, кто пал. Кошмары не мучают его по ночам, и сон спокоен. Он только ждет момента, чтобы бежать, но арена не отпускает, а толпе все мало – она хочет ещё. Толпа пьянеет от крови и трупов. Толпа хочет зверств и жестокости. Он дает ей это. И публика довольна. Техноблэйд смотрит на свои руки. Они больше, и на них есть первые шрамы. Кандалы все ещё не снимают. Техноблэйд боится, что забудет свой собственный голос. Он не спит допоздна и вслух озвучивает свои мысли, вспоминает детские сказки своего мира, традиции, песни... Он вспоминает всё, что читал когда-то, неважно, редкие ли это книги, которые ему удается воровать у стражи из Верхнего Мира, или те, что он изучал дома. Остальные заключенные гладиаторы иногда жалуются на чью-то болтовню по ночам, но даже сами стражи уже думают, что он немой, и не находят того, кто нарушает чужой сон. - Кровь для Бога Крови! – кричит толпа, когда он выходит на арену в очередной раз. – Кровь! Кровь! И он снова дает им то, что они требуют. Публика ликует – у них новый фаворит. Техноблэйд молчит и вдыхает запах крови. Даже она у людей отдает гнилью. Отвратительно. Но он продолжает. Шрамов становится больше. Это плохо. Публика не любит шрамы. Но до тех пор, пока они не на лице, она готова закрывать на это глаза. У Техноблэйда нет больше желания удивляться их лицемерию. По их меркам он монстр, чудовище – олицетворение самого уродства. А они всё смотрят на шрамы. Как глупо. Он не помнит лица своих противников, даже не успевает их запоминать. Он рвет их на части, протыкает оружием, отрубает головы на потеху публике... но не помнит ни одного их тех, кого убил. У мертвых нет лиц. Но лица есть у толпы. И Техноблэйд помнит каждое из них. ... Тревожный знак. Он не помнит, почему так рвался домой. У него вообще был дом? Не клетка? Сколько времени он уже тут? Техноблэйд не знает. Нужно ли ему это знать? Он воин. Он должен уметь сражаться - вот всё, что ему надо знать. Или так хочет толпа? Кровь течет водопадом. Она всё ещё отдает гнилью, но это единственное, что напоминает ему своим теплом о доме, и он намеренно проливает её всё больше и больше, заставляя брызгать на тело, пачкать лицо и ложиться на кожу вторым слоем. Толпа все ещё кричит: - Кровь для Бога Крови! Он хочет, чтобы они наконец-то охрипли. Интересно, они помнят его имя? Он сам его почти забывает. Поэтому и повторяет его вслух по ночам, рассматривая кровавые разводы на своей коже. Толпа скалится и не отпускает, толпа жаждет большего. Но Техноблэйд уже так долго тут... Почему им всё ещё мало? Его руки выросли – они мозолистые, и на них много шрамов. Кандалы всё ещё оттягивают своим весом, но ему больше некуда бежать. Куда и зачем? В Нижний Мир? Его дом уже, наверное, давно занят другими пиглинами, и никто его не примет обратно – он там почти чужой, а его вид никогда не славился особой жалостливостью. Он сжимает пальцы на рукоятке меча. Он чужой в обоих мирах. Куда ему идти? Толпа растягивает губы в ядовитой ухмылке. Их фаворит никуда не уйдет и будет убивать им на потеху столько, сколько они хотят. Техноблэйд не проиграл ни одного боя. Публика восторженно кричит и приветствует своего победителя. Цепи больше не так сковывают, но он не знает, что ему делать. И он продолжает убивать. Это у него получается лучше всего. Он видит Императора. Тот тоже скалится со своего места и с плохо скрываемым ликованием слушает чужие крики. Бои нынче популярны благодаря «монстру из ада». Императора прославляют за его решение устроить гладиаторские бои. Толпа довольна, и он вместе с ней. Его тысяча четырехсотую победу он обозначает чей-то отрубленной головой, презентуя её жадной публике и ощущая теплую кровь, греющую кожу. Только сам он не может ликовать. Не знает зачем. Ему вручают лавровый венец – символ победы. Его давали и отбирали так много раз, когда он выкидывал их из своей клетки, что он уже даже не обращает на это внимание. И тогда Император подходит к нему. Поздравляет. Дразнит, вспоминая, что тому не позволено говорить. Называет по имени, называет монстром. Император помнит его ещё ребенком, злорадствует. Думает, что ничего за это не будет. Глупец. А толпа кричит. Кричит «Кровь для Бога Крови! Кровь! Кровь!». Техноблэйд решается. И убивает всех. Дает им в последний раз то, чего они хотят. Кровь отдает гнилью ещё больше, чем на арене. И толпа наконец затихает. Как оказывается, ненадолго. Голоса преследуют, затмевают мысли и продолжают кричать о крови. Даже после смерти. Хочется выть, но вместо этого он пронзает мечом Императора, наконец тоже чувствуя себя довольным. Корона короля в крови, так же как и плащ, но он не раздумывая надевает их на себя. Победой это не ощущается, но это... все равно приятно. Почти как свобода на вкус. Живых, кроме него, больше нет, но толпа продолжает кричать даже будучи мертвой. Порой ему кажется, что он видит их лица за плечом. И они все требуют крови, требуют зверств и убийств. Он пытается их не слушать, но это сложно. Они заглушают его собственные мысли, кричат и иногда даже мешают сосредоточиться на реальности, в которой он бродит, пытаясь найти себе место. За ним тянется след из крови, куда бы он не пошел, и люди по всему миру скоро узнают о Боге Крови, самом устрашающем существе во всех трех мирах. Техноблэйд моргает. Он снова на арене, голоса кричат, но это... по-другому. Помимо голосов, на трибунах снова толпа, но теперь там есть друзья, поддерживающие его и желающие победы в играх. Ах да... игры. Это не бой на смерть. Это дружественные поединки, всего лишь игра. Но голоса продолжают кричать о крови. Его противник странный. Не такой, с какими он сражался всю свою жизнь. Блондин с необычной маской на лице, быстрый, ловкий и гибкий. Он двигается так легко, будто должен был стать каким-то танцором, а не воином. Техноблэйду приходится постараться, чтобы по нему попадать. Он мысленно проклинает одержимость пиглинов золотом, потому что взгляд то и дело соскальзывает на короткие золотистые волосы, давая преимущество противнику. Человек умный, он делает обманные маневры, почти ловушки, но это все равно ему не помогает. Он хорошо владеет топором, и его удары поразительно сильны для такого тонкого тела, но... Этого недостаточно. Фил подбадривает с арены. Остальная толпа восторженно смотрит на их поединок. Два сильнейших воина в бою – зрелище абсолютно захватывающее. Голоса в голове все ещё орут о крови. В сражении их удается игнорировать. Он умудряется сбить с противника маску. Тот почему-то напуган и почти паникует из-за этого, пропуская удары и не вкладывая все силы в свои собственные выпады. Он всё пытается закрыть лицо, делая ненужные движения и почти даря победу Техноблэйду. Ему удается сбить его на землю буквально через минуту. Он смотрит на лицо противника. Меч у горла, пока он смотрит в самые яркие зеленые глаза, которые он когда-либо видел. Голоса кричат о крови. Кто-то на трибунах кричит о его победе. Поздравляет. Техноблэйд не может заставить себя отвести взгляд от робко улыбающегося ему блондина с такими необычными глазами. Это всего лишь игра. Но голоса кричат, и он налегает на меч, протыкая шею противника насквозь, заставляя зеленые глаза потухнуть, а на лице застыть растерянное выражение. Толпа кричит вместе с голосами. Одни орут от страха и ужаса, другие от ликования. Кровь продолжает греть кожу. Он просыпается с немым криком, хватаясь за край одеяла и удерживая себя от истерики. Он задыхается, и где-то в голове шумят голоса, просыпаясь вместе с ним и начиная снова кричать о крови. Техноблэйд поднимает руку и натыкается на чужое тело рядом с собой. Оно теплое и тихо сопит, уткнувшись ему в грудь и обняв тонкими, но сильными руками. Пиглин выдыхает, но тревога и ужас всё ещё держат его сердце ледяными тисками, и ему не удается успокоить свое дыхание. Он дома. Правда дома. Не в клетке, не на арене. Дома. Дрим под его рукой немного ёрзает и льнет к телу поудобнее, будто совсем не собираясь отпускать. Он всегда так спит – вцепившись в то, что ему дорого, так крепко, будто боится, что у него это отберут. Его муж тоже много прошел, у него есть свои скелеты в шкафу, о которых ему больно вспоминать. Они оба согласились забыть о прошлом и никогда не спрашивали о том, что рвет душу когтями из боли и страха. Техноблэйд смотрит на золотистые волосы Дрима, и сон болезненно ярко встает у него перед глазами. Тусклые глаза, растерянное мертвое лицо, остывающее тело. И голоса, которые радуются крови. Он выпутывается из хватки Дрима и как можно тише идет в ванную, плеская холодную воду себе на лицо и пытаясь взбодриться. Зеркало смотрит на него уставшим лицом с полностью черными глазами, на которых выделялись его красные радужки. Наверное, за них его и называли монстром. Может ещё и за бивни, он не знает точно. Но Дриму нравится его лицо, он часто говорит, что может осыпать его поцелуями часами, уделяя каждому сантиметру заслуженные восхищение, нежность и любовь. И он его убил. Во сне, но кто говорит, что этого не может произойти в реальности? Он сильно сжимает раковину руками и зло скалится своему отражению, говоря голосам заткнуться. Кто может гарантировать, что он не сломается под их напором и не убьет тех, кто ему дорог? Что он не сорвётся и не разорвет их на части, желая посмотреть насколько теплой будет их кровь? Будет ли она отдавать гнилью? Техно не знает. Никто не может ему дать никаких гарантий. Голоса продолжают кричать. «Кровь! Мы хотим кровь! Кровь для Бога Крови! Кровь!» Он болезненно стонет и зажмуривается, прислоняясь лбом к прохладному зеркалу. Пытается шипеть голосам и заставить их замолчать, но они словно назло становятся только громче, смеются и орут, жаждут чьей-то смерти. Может, его собственной. - Техно? – сонный голос Дрима почти не проникает в его разум, заглушённый громкими голосами. – Техно? – блондин начинает волноваться и быстро подходит к пиглину, кладя руки ему на плечи. – Тебе плохо? Он отрицательно мотает головой и едва слышно хрипит: - Нет. Просто голоса разбушевались. Дрим бережно берет его лицо в свои ладони, но от его касаний хочется отшатнуться. Он убил его. Убил, убил, убил... Блондин смотрит заботливо и с тревогой, приближается к его вытянутым, животным ушам и что-то шепчет. Техно не слышит, что именно, из-за слишком громких голосов, но после этого они все недовольно что-то бурчат и наконец затихают, засыпая на некоторое время. Техно смотрит на него с благодарностью, получая в ответ нежную улыбку. Он не знает, как Дрим это делает, но очень ценит тишину в собственной голове. Зеленые глаза напротив светятся лаской, и пиглин пугается, когда видит, как они затухают и мертвеют. Он жмурится, не желая это видеть, и сипит: - Почему ты мне проиграл? – он выжидает пару мгновений тишины и поясняет. – Когда мы только встретились. На играх. Он сползает по стене на пол и прячет лицо в ладонях. Дрим опускается за ним. - Ты сбил мою маску. - Но почему ты проиграл из-за этого? Техноблэйд знает, что переходит ту самую черту, которую они договорились не трогать, ту, со скелетами в шкафу, но ему надо знать. Дрим чувствует его состояние и прижимается к боку, пытаясь утешить и подарить тепло. Это помогает немного успокоиться, и он открывает глаза, смотря на то, как блондин сворачивается в его объятиях, прислоняя голову к его груди и слушая напуганное сердцебиение. К счастью он ничего не говорит о том, что пиглин лезет не в свое дело. - Я вырос в Крае, – тихо признаётся он, играясь с кончиками длинных розовых волос. – Я был быстрым и ловким, меня заметили и взяли с группой детей в надежде, что мы сможем отвлечь дракона и странников края на достаточное время, пока взрослые убивают гигантскую ящерицу и забирают сокровища из его пещеры. Нас просто кинули умирать. Он замолчал, пока Техноблэйд в поддерживающем жесте обнял его, словно пытаясь закрыть от всего мира. - Они убили дракона, забрали его кости и кожу и ушли. Никто не собирался забирать оставшихся в живых детей, – пальцы Дрима судорожно сжались на кончиках его прядей. – Мы умирали с голода, и нас разрывали странники края. - А как же портал? – тихо спросил Техноблэйд, проводя рукой по золотым волосам. - Эти твари закрыли его, – зло выплюнул его муж, сжав ладони в кулаки. – Решили не пускать никого в Край, пока не вылупится новое яйцо дракона. Нам удалось убить нескольких странников края и закинуть их жемчужины в портал к городу Края. Нам нужна была еда и вода – мы были готовы пойти куда угодно. Но мы не ожидали, что их будет так много. Дрим вздохнул, и Техноблэйд поставил голову на макушку блондина, обняв его крепче. Было видно, что ему неприятно это вспоминать. - Мы поняли, что надо закрывать глаза и не смотреть на странников края, чтобы они не атаковали. Но это всё равно нам не помогло. Нас осталось только четверо, когда мы решили делать маски, потом трое, когда один свалился в пустоту с дерева коруса, потом двое, когда следующий опрометчиво снял маску, и дальше остался только я один, когда мы лезли в крепость за хоть какими-то инструментами. Зато теперь становилось понятно, почему Дрим был известен, как самый лучший паркурщик. В те крепости хрен залезешь, не говоря уже о том, чтобы пройти на верхние этажи. Плюс шалкеры тоже не давали расслабляться, вечно пытаясь скинуть чужаков в пропасть. - Я вырос с маской вместо лица, пытаясь выжить в Краю. А потом, через десять лет, когда яйцо вылупилось и дракон вырос, я вернулся на основной остров и убил тех, кто прошел сквозь портал, тех, кто бросил нас тогда умирать. Но когда я пришел обратно домой в Верхний Мир, моя мама не узнала меня. Сказала, что её сын не может быть фриком. И я ушел. Дрим странно обмяк в его руках после этого. - Искал себе место в этих мирах, встретил Джорджа и Сапнапа, потом Паффи и всех остальных. Джордж убедил меня пойти на те игры, а там ты скинул мою маску, и я испугался. Она так долго защищала меня, что я и забыл, что у меня под ней ещё может быть лицо. Ну а дальше ты знаешь. Конечно он знал. Дрим создал себе новый дом – свою Эсэмпи, впустил туда не тех людей, и они разорвали его на части. Он пытался всё вернуть как было, но его действия сделали только хуже, и дошло до того, что его обвинили во всех земных грехах и проблемах, и ему пришлось уйти из собственного дома. Опять. - Почему ты об этом вспомнил? – спросил Дрим, поднимая на него невозможно зеленые глаза. Пиглин закаменел. Воспоминание о том, как милое лицо его Дрима навсегда замерло с растерянным выражением, пока из его горла торчало лезвие меча, снова появилось в голове, заставив сжать руки вокруг блондина только сильнее. - Техно? – его муж вывернулся из его хватки и аккуратно положил ладони на щеки, заглядывая в красные радужки. – Если ты не хочешь об этом говорить, все в порядке, – он немного приподнимается, оставляя теплый поцелуй на его лбу. – Мы можем просто вернуться в кровать... Пиглин отрицательно мотнул головой. Было неправильным умалчивать то, что его тревожило, когда Дрим сам рассказал то, к чему он не хотел возвращаться. - Мне снилось... То, каким я был раньше. Гладиатором, всего лишь развлечением для толпы. И я убил всех, кого когда-либо выпускали против меня. И всю мою публику, которая требовала крови. Но... Дрим не перебивал, терпеливо ожидая пока его муж соберется с мыслями. - Она продолжает её требовать даже после смерти. И... иногда я срываюсь, делаю так, как они велят. Я боюсь, что когда-нибудь наврежу тебе из-за всего этого дерьма. Техноблэйд попытался снова закрыть лицо руками, но блондин не дал, всё ещё нежно держа свои руки на его щеках. - Я боюсь, что убью тебя. Дрим мягко покачал головой. - Ты меня не убьёшь, – уверенно сказал он. - Но... - Не убьёшь, – его муж наклонился совсем близко к его лицу и прошептал почти в губы. – А если попробуешь, я надеру тебе задницу. Пиглин ухмыльнулся. Это было так в духе Дрима. - Серьезно, Техно. Я могу за себя постоять, – блондин прижался к его губам и быстро глянул наверх, в красные глаза, будто пытаясь отыскать следы его тревог. Лицо Дрима было здесь, совсем рядом, с живыми, не мертвыми глазами, которые с нежностью и переживанием смотрели на него сверху вниз, пытаясь утешить, успокоить, убедить, что всё будет хорошо. Он не смог устоять. Провел руками по его талии и сам накинулся на губы, возвращая поцелуй, только гораздо более напористее, будто пытаясь доказать самому себе, что это все реально. Касался каждого доступного участка кожи, ощущая под подушечками пальцев мягкость и изгибы его изящной маленькой фигуры. Дрим засмеялся, чувствуя, как пиглин кусает его губы, всё ещё аккуратно следя за своими бивнями, чтобы не сделать ему слишком больно. - Ты серьезно хочешь продолжить это здесь? – спросил он, отрываясь от поцелуя всё ещё хихикая. – На полу в ванной? Техно тоже улыбнулся, улавливая игривое настроение мужа, и легко встал, поднимая Дрима на руках и возвращаясь в спальню. Блондин вцепился в его шею, смотря, как снова ухмыляется пиглин, чувствуя напрягшееся тело. Пусть блондин не особо любил, когда не мог видеть то, что под его ногами, пиглин не мог себе отказать в таком своеобразном проявлении нежности. Дрима хотелось носить на руках. Техноблэйду на самом деле много чего хотелось делать с мужем. Вечность держать его за руки, целовать лицо и каждую веснушку на коже, осыпать золотом, позволять ему заплетать его волосы всю жизнь, заставлять его улыбаться и плакать от наслаждения, оставлять свои метки на его теле, выбивать из него сладкие стоны и смотреть, как он сонно ходит по утрам в его одежде. Дрим был его, целиком и полностью, так же, как и он сам всем своим сущим принадлежал Дриму. И он никогда его никому не отдаст. И защитит. Даже от самого себя. Блондин нахмурился, будто услышав чужие мысли, и потянулся, оставляя быстрый поцелуй на губах и устраиваясь поудобнее на руках мужа. - Хватит, – мягко попросил он. – Не думай об этом. Иначе мне придется заставить тебя думать только обо мне, седлающем твой член. Техно ухмыльнулся, наклонившись к уху мужа: - Если это была угроза, то она совсем нестрашная. Пиглин опустил голову и прикусил кожу на шее Дрима, оставляя засос и с наслаждением слушая, как тот тихо выдохнул, утыкаясь ему в плечо. Ну ничего, он ещё наслушается его стонов. Его муж всегда был достаточно громким в постели. И это просто сносило Техноблэйду крышу. Ему никогда не надоест слушать его голос, который срывался на крики, когда пиглин толкался в его тело или оставлял укусы на его бедрах, или плечах, или талии... Он опустил Дрима на кровать, сразу же целуя соблазнительные губы и чувствуя, как ладони мужа вцепились в волосы, притягивая его как можно ближе к себе. Он отвечал на поцелуй также настойчиво, как и сам пиглин, позволяя тому водить руками по его телу, залезать пальцами под широкую майку, принадлежавшую самому Техно, и заставлять сладкую дрожь проходить по коже от нежных касаний мужа. - Я уже говорил, что обожаю, когда ты ходишь в моей одежде? – пиглин едва ли не заурчал, почувствовав свой запах на блондине, и уткнулся в его шею, слушая, как сбилось дыхание Дрима. А ведь они только начали... Дрим обвил его талию ногами и, сделав резкое движение, поменял их позиции таким образом, что теперь он сидел верхом на пиглине, выгибая спину и прижимаясь к нему всем телом. Руки Техно сразу же нашли себе место на его заднице. - А я говорил, что оседлаю твой член, – напомнил он, улыбаясь в губы и спускаясь поцелуями по подбородку, шее и груди. В отличие от самого Дрима, который предпочитал спать в широких майках мужа и одних лишь боксерах, сам Техно спал только в домашних штанах, не утруждаясь поисками футболок. Пиглин схватил бедра мужа и снова поменял их позу, заключая блондина под себя. - Может, в другой раз, – шепнул он, хватая запястья Дрима одной рукой и поднимая их, чтобы легче было снять с него майку. Как только он опустил их, ладони блондина тут же метнулись к поясу его штанов, торопливо пытаясь избавить его от них. Несмотря на изменения в планах, Дрим явно не собирался проигрывать их шутливую борьбу за контроль так просто. И Техноблэйду это невероятно нравилось. Блондин потянулся, оставив поцелуи на его плече и, пока пиглин пытался снять его боксеры, вонзился в него зубами, оставляя новые метки вместо тех, которые уже почти исчезли с их последнего раза. Наконец избавившись от такой мешающейся вещи, Техно сразу же опустил ладонь на его бедра, потом между ними, разводя тонкие ноги мужа в стороны, и ухмыльнулся, когда у Дрима перехватило дыхание от его действий. Он снова потянулся за поцелуем, жадно припадая к таким любимым губам, будто они были единственным доступным источником воды, а он не пил уже несколько десятилетий. Поцелуй получился неаккуратным, с зубами, слюной, каплями крови и попытками вылизать друг друга изнутри, но Техноблэйд бы соврал, сказав, что его это не заводило. Они терлись друг о друга как подростки, которым гормональные скачки сносили крышу, но обоим было так на это плевать. Дрим тихо заскулил в губы, все ещё пытаясь стащить с него штаны вместе с боксерами, и пиглин сжалился над ним, чуть приподнимаясь и позволяя это сделать, сразу же снова накидываясь на его истерзанные и припухшие губы, как только тому удалось откинуть одежду куда-то в угол комнаты. Он потянулся ладонью к промежности Дрима, потирая уже влажные половые губы, и внезапно вспомнил, как он узнал о том, что паркурщик – транс. Блондин был так смущен и напуган его шоком, что уже собирался сбежать от него куда-то и пережить свой позор в тишине, благо Техно успел поймать его раньше, почти у самой двери, не давая уйти. Их первый секс был просто офигенным. Как и все последующие впрочем. Ну а потом, через пару месяцев, они поженились, и это было самое правильное решение, которое Техноблэйд сделал за свою жизнь. Он даже думать не хотел, как бы сейчас жил, если бы не поймал тогда Дрима, и упустил. - Ты уже такой мокрый... – усмехнулся он, целуя его шею. – Я ещё даже не перешел к самому главному... Дрим, раскрасневшийся, со сбившимся от поцелуев дыханием и дрожащим от легких ласк телом, повернул голову в сторону, пытаясь спрятать лицо в подушках. - Нет, нет, нет... так не пойдёт. Я хочу тебя видеть, – Техно потянулся к его губам, вынуждая блондина повернуть голову обратно, чтобы ответить на поцелуй. Техноблэйд аккуратно протолкнул один палец в его влагалище, раздвигая теплые и влажные мышцы внутри мужа. Дрим ошеломленно выдохнул и простонал ему в рот, почти плавясь от ощущений. Пиглин снова смешливо хмыкнул, оторвался от поцелуя и провел языком широкую полоску от его груди до самого низа живота. Блондин заскулил и заёрзал под ним, обвивая бедра ногами и прижимая как можно ближе к себе. - Ты такой милый... – почти заурчал Техно, покрывая поцелуями каждый сантиметр его живота. – Красивый, прелестный... Дрим покраснел ещё больше, хотя сильнее, казалось, уже невозможно, и вцепился руками в плечи мужа, когда тот просунул второй палец. - Т-техно... – простонал он, вслепую тычась губами в его шею. – Нгх... - Милый, как ты собирался оседлать меня, если ты только от двух моих пальцев в таком состоянии? Пиглин не мог не поддразнить его, хотя прекрасно знал, что Дрим вполне мог осуществить свое обещание-угрозу, объезжая его как опытный наездник, когда они занимались сексом в такой позе. Но сейчас он казался таким мягким, как податливая глина в его руках, – пиглин не смог удержаться. Взгляд Дрима сфокусировался на его лице, и он сжался вокруг его пальцев, хитро блестя ярко-зелеными глазами. - Почему бы... т-тебе не отдать контроль мне и не посмотреть? – спросил он, пытаясь выровнять дыхание. Техноблэйд сделал вид, что задумался. - Не-а, – игриво ответил пиглин, протолкнув во влагалище Дрима третий палец. – Позволь сегодня мне сделать всю работу... Посчитав, что блондин достаточно растянут, Техноблэйд вытащил пальцы и утешающе поцеловал мужа, когда тот заскулил от потери наполненности внутри. Своё собственное возбуждение уже становилось почти болезненным, и пиглин приставил головку члена ко входу Дрима, толкнувшись внутрь. Он почти зарычал от того, насколько тугим было влагалище мужа, даже несмотря на всю подготовку. Да и сам Техно был совсем не маленьким, чтобы не чувствовать этого всегда, когда они занимались сексом. Сам блондин громко, но так сладко застонал, что Техно не выдержал и снова стал осыпать его тело поцелуями и укусами, оставляя собственнические следы, при виде которых он довольно урчал, слизывая маленькие капельки крови с покрытой шрамами кожи. - Т-те-ах... – Дрим протяжно застонал, от переизбытка ощущений проводя ногтями по спине мужа и царапаясь. Но пиглину слишком сильно нравилась мысль о том, что это следы его мужа будут на спине, и это его кровь будет попадать на Дрима, смешивая их запахи и давая понять каждому, кому блондин принадлежал. И кому принадлежал он сам. Это, наверное, говорила его собственническая часть пиглина где-то внутри, так как их запах и так уже был достаточно перемешан после нескольких лет совместной жизни, объятий и поцелуев. А для людей, которые не могли так чутко ощущать запахи, кольца на их безымянных пальцах должны были стать достаточным знаком того, что блондин занят. Он толкнулся до самого конца, с удовольствием слушая сорвавшийся с губ Дрима почти-крик удовольствия. Тот только сильнее прижал его к себе ногами, водя руками по всему его телу. И не было никаких голосов, никаких мертвецов – только Дрим, отдающий ему всего себя, но забирающий столько же в ответ, делящийся с ним одним воздухом, вызывающий рычащие стоны из его груди и рисующий их общей кровью на коже. Пиглин стал двигаться, уперев руки в кровать чуть выше головы мужа, который продолжал сладко и так возбуждающе стонать, что он был уверен, что сможет кончить только от одного голоса Дрима, если тот продолжит так выкрикивать его имя – словно оно было чем-то святым, словно он поклонялся ему и боготворил, словно его тело, поцелуи, крики и стоны были подношением для него одного. Только для него. - Дрим... мой хороший... Мой... Блондин поймал его лицо в ладони, жадно целуя, передавая всю любовь и нежность, какую мог, и давая знать, как сильно он его любит. - Те-ехно... – он всхлипнул, когда пиглин резко двинул бедрами, толкаясь так глубоко, как только возможно. – С-сильнее... Дрим выглядел так, словно собирался распасться на части от всех ощущений, которое испытывало его тело. И кто Техноблэйд такой, чтобы отказывать такой просьбе? Он зарычал, сжимая ладони в кулаки около головы блондина, ускоряя темп и толкаясь сильнее и быстрее, до пошлых шлепков кожи о кожу, до почти незатихающих стонов и криков Дрима, которые тут же сцеловывались с губ. Его муж дрожал под ним, цепляясь за его тело как утопающий, пытаясь остаться наплаву в этом океане удовольствия. Тонкие пальцы скользили по спине пиглина, а губы покрывали его шею, плечи и грудь поцелуями и укусами в те моменты, когда удавалось глотнуть воздуха в перерывах между беспорядочными стонами. Техно чуть поменял позу, приподнимаясь и хватая Дрима за бедра, и почти натянул его на себя, вбиваясь в его тело и рыча в губы. На коже блондина точно останутся следы от хватки, но пиглин слишком любил видеть свои метки на его теле. Дрим притянул его голову к себе за длинные волосы, которые он так любил заплетать по утрам, и так протяжно-сладко простонал ему в ухо, что пиглин чуть не кончил прямо в этот же момент, сильнее прижав тонкое, но сильное тело к себе. Его муж стал часто дышать, судорожно сжимаясь вокруг члена, и Техноблэйд понял, что тот близко. Он ускорился и снова толкнулся внутрь, всё ещё рыча и доводя своего мужа до пика блаженства, но тот вцепился в него, пытаясь отдышаться и что-то сказать. Из-за постоянных толчков он глотал окончания слов, прерывая их своими стонами и криками. - Те-ах... Те... Я хочу... в-ах... внутрь. Я-я... Пиглин остановился, удивленно посмотрев на мужа. - Ты правда... хочешь попробовать? Дрим не отвечал ещё пару секунд, выравнивая дыхание. - Да, хочу, – сказал он, ловя его лицо в ладони и целуя. – Я хочу носить твоих детей. Блондин захихикал, смотря как на лице мужа появляется счастливая улыбка, а потом резко вскрикнул, когда Техно возобновил движения, буквально выбивая из него душу своими толчками. Пиглин положил ладонь ему на живот, поглаживая мягкую кожу и заставляя Дрима смеяться от щекотки в перерывах между стонами. - Не могу дождаться увидеть тебя с моими маленькими малышами, – заурчал он, покрывая поцелуями каждый сантиметр, до которого мог дотянуться. – Ты будешь потрясающей мамой... Дрим снова засмеялся, счастливо блестя глазами, и снова сорвался на крик, когда особенно сильный толчок, заставил его почувствовать, как близко он был к оргазму. - Я... Я сейчас... Т-техно... Крикнув его имя, блондин задрожал и сильно сжался вокруг члена мужа, заставляя того с рычащим стоном кончить в него и продолжать толкаться до тех пор, пока его семя, всё, до самой последней капли, не оказалось внутри Дрима. Они оба тяжело дышали, но выглядели такими счастливыми, что почти сияли. - Я тебя люблю, – мягко произнес блондин спустя некоторое время, дотронувшись до его щеки. Техно прильнул к его прикосновению, блаженно закрывая глаза. – Ты даже не представляешь, как сильно. Пиглин накрыл его ладонь своей, оставляя на ней поцелуи, и устроил их обоих поудобнее в кровати, всё ещё находясь внутри мужа. - Это ты не представляешь, как сильно я тебя люблю, – Дрим снова захихикал. Техноблэйд был готов слушать этот звук вечность. – Я готов принести все три мира к твоим ногам, если ты хоть взглядом намекнешь, что хочешь их. Блондин отрицательно помотал головой, потянувшись за очередным поцелуем. - Я не хочу никаких миров. Я счастлив здесь, в этом доме, с тобой. Мне больше никого не надо. Только ты... и наши дети. Он улыбнулся и накрыл ладонь пиглина, которая продолжала мягко поглаживать его живот. Техно отзеркалил его выражение и уткнулся носом в шею Дрима, расслабляясь и чуть придавливая его под собой. Дрим смешливо фыркнул и потянулся руками к его волосам, аккуратно перебирая длинные пряди. Техно едва слышно заурчал от удовольствия, которые приносили тонкие пальцы блондина, и снова услышал смешок над своей головой. - Знаешь... для пиглина ты как-то слишком смахиваешь на кота. Было так хорошо и лениво... Голоса не кричали, под ним было теплое тело мужа, да и в общем было так... мирно. Техно никогда не ощущал себя настолько счастливым. И он хотел, чтобы это никогда не менялось. Но ощущение пота и спермы на коже вскоре стало достаточно неприятным, чтобы наконец поднять голову и лениво спросить: - Душ, а потом спать? Дрим, тоже уже почти заснувший, приоткрыл один глаз и кивнул. Техно наконец вышел из теплого тела и, не дав мужу даже встать, поднял его на руки, от чего Дрим вздрогнул и вцепился в его шею, издав недовольный, но очень милый звук. Он снова не смог себя сдержать и под смех Дрима стал лезть к нему с поцелуями, пока они не дошли до ванной. Там всю работу по вымыванию их тел пришлось делать Техно, так как блондин явно чувствовал себя слишком уставшим для того, чтобы шевелится. Зато потом, когда они снова устроились на кровати, скинув грязные простыни, его муж откуда-то нашел в себе силы обнять его и удобно устроиться на груди, прильнув к нему всем телом. - Если что, - пробурчал он, не поднимая головы с груди Техно, – буди меня, я всегда сумею прогнать твои плохие сны. Пиглин нежно улыбнулся и уткнулся в золотую макушку мужа, что-то одобрительно оттуда промычав. Он в этом даже не сомневался. Никакие голоса и прочая фигня не смогут заставить его навредить своей семье. Техно обнял Дрима покрепче и спокойно закрыл глаза, засыпая под тихое сопение блондина. Спал он как убитый.