Атмосфера в комнате накалялась: в спальне был полностью потушен свет. Через яркий свет волшебной луны можно было узреть кровать и белую простынь на ней.
Через пару секунд его джинсовая, помятая рубашка оказалась на полу, впрочем, как и бежевые обтягивающие джинсы. В этот момент меня переполняли разные эмоции, над которыми властвовала страсть: от страха до не испытуемых желаний. Я лежал ровно на белой постельной ткани, упираясь голыми локтями в мягкий матрас и попросту не мог оторвать свой огненный взгляд. Внутри себя я ощущал волнующее возбуждение, а он все продолжал голодными глазами глядеть на моё тело, отчего мне было не по себе.
Это было впервые, когда я буду ощущать прилив страсти в себе.
Под его белыми спортивками можно было увидеть выпирающий пенис, который, как я сказал ранее, был уже возбужден.
— Ты готов? — его голос показался мне словно пьяным, дерзким и манящим к себе. В моем горле появился ком, и я прикусил нижнюю немного опухшую от поцелуев губу.
Я посмотрел прямо в его одичалые глаза и тихо молвил:
— Я, конечно, не уверен, но…
Он нагнулся ко мне и закрыл мой рот своей большой, потной ладонью, от чего я не смог договорить предложение. Его коленки окружили мои бёдра, и продолжая держать свои худые пальцы около моих губ, его свободная рука потянулась к ширинке. Ловким движением, он расстегнул железную пуговицу, а затем и саму змейку.
Когда его красноватые глаза увидели серую ткань моего нижнего белья, он резко потянул мои черные старые джинсы вниз к голени и через несколько секунд я остался в одних трусах.
Внутри себя я почувствовал жуткое волнение и желание прямо сейчас начать ублажать своего приятеля, но он продолжал властвовать надо мной. Мои щёки с солнечными веснушками вдруг покрылись горячим румянцем, и на своих выпирающих ключицах я начал ощущать обжигающие и приятные поцелуи.
Они переходили ниже, ниже и ещё ниже…
Его пламенный язык начал водить скользкие дорожки вокруг моих коричневатых ореол, затем посасывать возбуждённые бугорки. Я откинул свою голову назад, почувствовал, как пушистые кудри коснулись моей спины.
Он не убрал свою ладонь, и через неё можно было услышать мои тихие стоны. Свободная рука Алексея Навального перешла к моему паху и начала аккуратно поглаживать страстное место. Отчего мои веки прикрыли глаза, и я начал ощущать сладкую эйфорию, от которой с каждым вдохом влажноватого воздуха становилось всё мучительнее и мучительнее…
Осознав это, приоткрыв глаза я увидел маниакальную и желанную улыбку своего приятеля, который сильнее пытался предоставить мне блаженные чувства.
Вдруг я ощутил, как свободнее мне стало дышать. Его руки опустились к моей изящной талии и одним движением он перевернул моё тело на живот.
Его горячая ладонь ударила меня по ягодице, от чего я громко охнул:
— Ты такая обиженка, Илья. Вспоминаешь мои прошлые дурацкие ситуации, но совсем забываешь про себя… — он наклонился ко мне, касаясь холодной спины, — Я постараюсь не сделать тебе больно, но я не обещаю. — тихо и томно прошептал он мне на ухо.
В этот момент я немного поднялся на колени, тем самым предоставив ему позу. Я хотел ощутить то, что никогда не ощущал, и в это же время я боялся. Его тонкий указательный палец коснулся серой резинки моих трусов, и медленно опустил тонкую ткань вниз.
— Устроишь митинг? — засмеялся каким-то истерическим голосом я. В этот момент я услышал звук снимающихся трусов своего напарника.
Его большой член коснулся моего уже пульсирующего отверстия. Тёплая слюна коснулась той самой точки, и он поглаживал круговыми вращениями её своим горячим органом.
— Нет. Сейчас я буду наказывать жулика и мурзилку*. — сказал хриплым голосом Алексей а затем ехидно засмеялся.
Я крепко закрыл свои глаза и выдохнул горячий воздух из своего рта.
Он нежно и аккуратно проник в меня, и я громко выкрикнул от странной и одновременно приятной боли. Лёша сразу же нагнулся своим немного накаченным торсом ко мне, уткнулся в худощавые плечи и закрыл рот своей мокроватой ладонью.
Его движения становились всё резче и резче. Его таз подался вперёд, от чего я стонал не прекращая. Я не мог сдерживать себя, и я старался не громко кричать и скулить, но внутри себя я ощущал по большей степени боль, смешанную с возбуждением. Своей свободной рукой он начал гладить мою тонкую спину, и забирался выше по ней, доходя до кудрявых волос. Одним ловким движением он намотал на своё запястье русые локоны и потянул вниз, отчего моя голова поднялась вверх.
В моих серых глазах начали собираться хрустальные слёзы, и в каждом толчке я издавал звонкий и хриплый стон. Его большой член практически полностью вошёл в меня, отчего по телу я ощущал сумасшедшие мурашки и горечь в области ключиц и шеи. Затем он сделал сильный рывок, отчего я вскрикнул и прикусил один из пальцев Навального.
Отпустив мои золотистые кудри, этой же рукой он прикоснулся к моему члену и начал быстро и ловко дрочить его.
В этот момент я ощутил невероятный оргазм, отчего моя талия изогнулась вверх, и я сильнее прикусил свою нижнюю губу, стараясь вновь не прокричать.
Моё сердце билось тяжело и быстро, ощущая самое приятное томление от самого факта — что мы сейчас вместе.
Пальцы вплелись в белое постельное белье, и я сжимал ткань сильнее с каждым его толчком и подёргиванием моего члена. Сквозь томные стоны, я прокричал ему в ладонь:
— Кончи в меня, прошу! — на секунду его быстрый темп приостановился, чтобы расслышать мои пожелания.
Я чувствовал себя такой же жертвой, как и он в гостиной. Я был слабым и беззащитным по сравнению с этим сильным и могущественным мужчиной.
В ответ я услышал опять его маниакальный, злой, я бы даже сказал адский смех, а затем, его усмешка превратилась в лёгкое постанывание.
Воздуха опять не хватало, а тяжесть внизу живота заставляла извиваться в предвкушении. Мурашки по коже не переставали исчезать.
Затем я почувствовал, как он резко нагнулся торсом ко мне и впился в уже истерзанную шею жадным поцелуем, а потом, резко глубоко толкнул в меня и застонал своим низким и страстным голосом. По позвоночнику прошла обжигающая волна возбуждения. Я ощущал внутри себя некое спокойствие и сильнейшую эйфорию. Мой член излился в то же мгновенье.
Он достал свой ещё пульсирующий член из горячего отверстия и громко выдохнул:
— Наказание прошло успешно. — его губы аккуратно и нежно поцеловали моё тёплое худое плечо.
Я даже не мог молвить и слова. Мои чувства были полностью смешаны, и я был изнеможден. То самое ощущение неприятной боли перекрылось сильным и воодушевляющим оргазмом.
Моё тело лежало на животе, и я чувствовал, как горячая сперма начала вытекать из дырочки, но в этот момент я не думал об этом. Я вообще ни о чем не думал. Эти эмоции перекрыли полностью мой разум:
— Согласен. — хриплым голосом ответил я ему и закрыл глаза.
Я был погашен словно спичка. Внутри меня не оставалось ни сил, не эмоций.
Он аккуратно лёг по правую сторону от меня и обвил мою тонкую талию своими сильными руками:
— Я люблю тебя. — тихо-тихо сказал он мне на ушко, гладя потрёпанные золотистые кудри, но я не мог ему ответить что-либо, так начал дремать и ощущать приятное расслабление в своём хрупком теле.
***
Через несколько часов, я открыл свои уставшие, красноватые глаза и уставился в потолок. Осознав, что произошло между мной и Навальным, я смущенно улыбнулся и прикусил нижнюю, опухшую губу.
Это было… Прекрасно.
Да, я ощущал боль, смущение, какой-то страх, но… Это не сравнится с возбуждением, страстью и оргазмом, которые я успел испытать.
Окинув свой взгляд на другую половину кровати, на удивление, я увидел пустоту — мятая белая простынь вместо красивого, полуобнаженного мужчины. Это немного взволновало меня, и я повернул к лицу свои наручные часы:
6:48
Если честно, я бы не смог предположить такое время если бы не часы, так как посмотрев на чистое, широкое окно — даже солнца не виднелось. Было как-то темновато, серо.
Пальцы ног касаются холодного линолеума. Я захватил в руку свои джинсы и чёрную футболку, и медленно направился в ванную, которая находилась соседней комнатой спальни.
Ощутив некую бодрость после прохладного душа, я вышел из ванной словно новый человек. В моих мыслях было найти Лёшу и приготовить завтрак — это всегда выглядело романтично в фильмах, которые я смотрел.
Учитывая обстоятельства наших жизней — это действительно опасный роман.
Поправляя свою чёрную футболку, я медленным шагом вошёл в гостиную, где увидел самого приятеля. Я оглянулся вокруг и максимум что отличало гостиную ранее это маленькая чашка с кофе, которая стояла на чайном столике.
Навальный сидел на большом мягком белом стуле без спинки и смотрел пристально в окно. Он даже не заметил, как я вошёл в комнату:
— Доброе утро… — громко и бодро сказал я, и начал подходить к месту, где сидел приятель.
На удивление, он даже не повернулся ко мне, словно не услышал.
— Лёша? — моя тонкая прохладная ладонь касается белой рубашки Навального.
Сейчас он был одет в домашние джинсы и рубашку.
Он повернул часть головы и серьёзным голосом сказал:
— Присядь, пожалуйста, на диван.
Я опустил свою руку вниз и удивленно смотрел на его мощную спину. Не обращая внимание на его странное поведение и тон, я сделал шаг и присел на рядом стоящий белый диван.
Медленно, он поворачивается ко мне, и я замечаю, что на его лице нет ни капли счастья. Его взгляд был холодным, серьёзным и немного пугающим. Он с неким отчаяньем посмотрел в мои серые глаза и сложил руки в замочек. Лёша немного приоткрыл рот, чтобы молвить предложение, но затем он вдохнул прохладный комнатный воздух в свои лёгкие:
— Нам нужно… — он приостановился и сглотнул слюну, — Нам нужно расстаться. — твёрдо сказал он и посмотрел резко в пол.
В эту же секунду по моему телу пронзился холодный ток, уставшие глаза стали стеклянными и сердце, словно, перестало биться. Я приостановил своё дыхание и внутри меня словно разорвалось всё.
Я уставился вперед и не мог пошевельнуться.
— Я волнуюсь за нас. Сильно. — тихо промолвил он, стараясь не смотреть мне в лицо.
— До тебя только сейчас это дошло? — с отчаянной улыбкой посмотрел я на него.
— Я не такой человек, который будет делать шаг не подумав. Просто до меня дошли слухи, что уже кто-то видел нас. Это… Опасно для нас и наших семей. — его ледяные глаза посмотрели на меня.
— Ты любишь меня? — на моих глазах начали наворачиваться кристально-чистые слёзы.
В этот момент, я понимал, что от его ответа зависит многое. Мы не переставали смотреть друг-другу в глаза.
— Да. — твердо сказал он.
Я усмехнулся.
— Тогда в чём проблема? — я повернул свою голову к левому плечу.
— Проблема в том, что я не готов. Я не готов рисковать семьей, не готов терять свою оппозицию, я не готов… Терять всё. Я думаю, ты тоже не хочешь потерять всё одним махом. — спокойно и рассудительно начал говорить он, от чего каждое его слово становилось словно ножевым ударом в спину.
— То есть, все, что было между нами ты называешь просто «одним махом»? — тихим истерическим голосом спросил я.
— Илья, так будет лучше для нас, поверь. — в этот момент я встаю с дивана, и отвожу свой взгляд от него. Я не хотел, чтобы он видел мои слёзы. Это унизительно.
— Я просто… Я просто не верю! — я развёл своими руками.
Он аккуратно поднялся со стула и медленно подошёл ко мне. Я отвернулся от него спиной, и накрыл своими худыми ладонями лицо.
Через секунду я ощутил, как его крепкие, сильные руки притягивают меня к мощному телу. Я не удержался, и окутал его талию своими руками. Уткнувшись в его плечо, я старался не начать истерически плакать, а чувство такое имелось.
Я был разрушен полностью. Казалось, что это всё происходит точно не со мной.
Он положил свою голову на мои золотистые кудри и молвил:
— Я чертовски не хочу этого, Илья. С тобой я действительно ощутил себя счастливым и влюблённым дураком, но пора возвращаться в суровые реалии, где всем сказкам когда-нибудь приходит конец. А самое ужасное то, что… — он поднял свою голову, и аккуратно коснулся пальцами моего подбородка, немного подняв мою голову к своему лицу. — то, что мы нашли друг друга и полюбили.
Его пухловатые, манящие губы коснулись моих уст, и между нами произошёл нежный и последний поцелуй.
— Я всегда буду рядом. — тихо промолвил он.
— А я всегда буду любить тебя. — ответил я ему.
***
Письмо в колонию ИК-2 под городом Покров.
23 января 2021.
Гул людей. Скандирующая толпа.
Я уверенно стою посредине Тверской улицы, в городе Москва. Вокруг меня тысячи, а может и десятки тысяч людей вовсе не похожих на тебя, Алексей. Это чувство сложно описать обычными словами — ты среди большого скопления людей и чертовски одинок. Хотя… Кому я стану лгать? Я стал одиноким ещё с 2018 года, но в паспорте я женат.
А вы точно помните меня? Мои золотистые кудри, которые вы обожали гладить по вечерам? Помните, сколько всего мы пережили? Начиная от ужина и пробежки заканчивая той самой ночью? Сколько эмоций дарили друг-другу? Возможно, вы, Алексей, сделаете вид «умного дурачка», ведь такого никогда не было.
Да, не было.
В то время, когда вы поливали меня и Максима грязью (разумеется, до задержания), я старался на это не реагировать, так как думал, что это ваш план, Алексей Анатольевич, но со временем я понял, что это была ваша красивая игра, под которой скрывалась самая мерзкая и гнусная фальша. Я как наивный мальчишка и верный «друг» ждал хотя бы одного звонка от вас, но получал лишь критику в интернете.
Раньше вы задавали мне вопросы, а теперь, наконец-то, мне выпала возможность задать вопрос вам.
За что вы так обращаетесь со мной?
Как можно говорить колкие фразы со спокойной и уверенной физиономией на всю публику. Эти фразы, конечно же, донеслись и до меня. Это очень больно слышать, а ещё больнее — принимать эти фразы в сердце, спустя месяца, когда мы были вместе.
Почему вы поступили так?
Зачем вы решили просто исчезнуть из моей жизни? Разве не было другого выхода или решения всей нашей проблемы? Вы же говорили, что действительно любите и что счастливы со мной как ни с кем.
Ну и наконец-то…
Зачем вы говорили, что любили меня, если просто использовали?
Алексей, вы же главный борец за правду, говорите и толкуете важные, реальные вещи, но тут вы омерзительно солгали. Не знаю, впервые ли вам приходилось так изящно лгать прямо в глаза любящему человеку, но я все же требую и хочу знать правду — кем мы были? Я сдержал своё обещание любить, но а вы... Вы даже не находились рядом со мной, когда были на свободе.
Я уже привык к тому, что вы, Алексей Анатольевич, игнорируете мои письма, мои звонки и попросту — меня.
Я знаю, ты прочтешь это, а значит, я попрошу лишь об одной главной просьбе:
Постарайся выжить. — остальное не так важно.
Спустя долгие годы молчания, лжи и обвинений в мою сторону, я продолжаю оставаться тем самым наивным «смешным волосатиком»** и ждать хотя бы маленькой весточки от тебя.
А, ну и конечно, забыл добавить главные строки этого письма:
«Люблю тебя и надеюсь, что с тобой все хорошо, и конечно,
Россия будет свободной.»
— Илья Варламов (тот самый жулик и мурзилка).
