Вишнёвый пирог

— Куджо Джотаро! И вы четверо, — разъярённый учитель злобно зыркнул на учеников, уже не впервые устроивших драку и погром в классе. — Не уйдёте никуда, пока не приведёте всё в порядок! Дверь за педагогом захлопнулась, Джотаро плюхнулся на уцелевший стул, надвинул кепку на глаза, сложил руки на груди и сделал вид, что его это указание не касается. Побитые же парни, кряхтя, охая и потирая ушибленные бока, принялись за работу, поглядывая со страхом, обидой и бессильной злобой на здоровенного ДжоДжо, вечно отлынивающего от работы. Шум потасовки трудно было не услышать даже из соседнего класса, и Какёину сразу стало понятно, что пойти домой вместе не получится: Джотаро застрянет в школе до вечера и даже пальцем не пошевелит, чтобы сократить время наказания. Вздохнув, Какёин стал собирать учебники. В данной ситуации больше всех было жаль Миссис Куджо. Бедная женщина будет весь день волноваться, постоянно подогревать еду и придумывать себе всякое. Ведомый наилучшими побуждениями, Какёин направился к дому друга в одиночестве. * * * Миссис Холли открыла дверь и приветливо улыбнулась, увидев Какёина: — Здравствуй, а Джотаро ещё не пришёл, — сообщила она. — Я знаю, — расплылся в ответной улыбке Какёин. — Что-то случилось? — беспокойно спросила женщина. — О нет, не беспокойтесь, — поспешил заверить Какёин, стараясь не улыбаться ещё более идиотской улыбкой. В своём волнении мать ДжоДжо казалась ещё более красивой и трогательной. — Его оставили после уроков убирать в классе. — А-а-а, — Холли облегчённо выдохнула. — Ой, что это я, — она всплеснула руками и, схватив Какёина за рукав, потянула в дом. — Ты же только что из школы, наверняка голодный. Проходи скорее. Возразить или отказаться ему не дали, да и не хотелось отказывать такой женщине. Вскоре Нориаки уплетал за обе щёки кацудон с рисом, темаки и жареную скумбрию. Напротив, подперев щёку рукой, сидела Холли, с наслаждением наблюдая, как исчезает еда. Эту благоговейную картину и застал вернувшийся домой Джотаро. — Сынок, ты наконец-то дома, — Холли поднялась навстречу, но Джотаро привычно отстранился, недобро изучив взглядом Какёина. Тот словно на зло без каких-либо стеснений положил в рот большой кусок рыбы. — Миссис Куджо так любезно предложила мне остаться, что я не мог отказаться, — пояснил Какёин, нагло глядя в лицо ДжоДжо. Недовольно фыркнув, Джотаро отправился в комнату. — Сынок, покушай с нами. — Отстань, — рыкнул он в ответ матери. Какёину захотелось воткнуть вилку в спину этого хама. Ну разве можно так разговаривать с матерью?! — Спасибо за еду, миссис Куджо, но мне надо идти, — Какёин склонился перед женщиной в традиционном знаке благодарности. — Уже? — рассеяно спросила Холли, но тут же спохватилась и добавила: — Джотаро говорил, что ты любишь вишню, а я как раз завтра собиралась печь вишнёвый пирог. Приходи, ты обязательно должен его попробовать. — Конечно, я зайду, миссис Куджо. Женщина умильно улыбнулась и погладила Какёина по щеке. — Милый мальчик, совсем как мой Джотаро. Какёин поспешно отвернулся, пряча от женщины румянец на щеках. — Эм… ну, я пошёл, — он стремительно вышел в коридор, сунул ноги в туфли, сминая задники, чтобы не возится со шнурками и вышел на улицу. — Жду тебя завтра! — вдогонку крикнула Холли, высунувшись за дверь. С этого момента в голове Какёина появилась подленькая мысль сделать что-нибудь, чтобы ДжоДжо и завтра остался в школе надолго. * * * К счастью, ничего предпринимать не пришлось. ДжоДжо оставили заниматься с неуспевающими. Это значит, что он снова застрянет надолго, поскольку объяснять что-то многословно и доходчиво совсем не в его стиле. А несчастные двоечники будут трястись, боясь получить подзатыльник и часами переписывать одни и те же уравнения, достигая не просто правильного, а безупречного результата. Ноги сами понесли Какёина к дому Куджо. Тем более, он предварительно договорился с ДжоДжо посмотреть сумо после школы и обсудить стили борьбы двух якодзун, чтобы его появление в гостях не показалось странным. Чтобы не идти с пустыми руками, он купил килограмм спелой вишни. Почему-то он был твёрдо уверен, что в доме Куджо не держат вишню, а значит подобный презент будет очень кстати и избавит Миссис Куджо от похода в магазин. * * * Буквально взлетев на порог дома, Какёин замер, не решаясь постучать. И с чего вдруг напала такая робость? Он длинно выдохнул, переложил пакет с вишней из руки в руку, и уже собирался оповестить о своем визите стуком, как дверь открылась, и он буквально нос к носу столкнулся с миссис Куджо. — О, Какёин, — обрадовалась она. — Я ждала вас позднее, ещё даже вишни не купила, — пояснила она, собираясь закрывать дверь. — Я купил, — он поднял пакет, демонстрируя содержимое. — Какой ты предусмотрительный, а где Джотаро? — женщина осмотрелась и даже попыталась заглянуть за спину гостя, будто её сын мог бы за ним спрятаться. — Он немного задержится, помогает неуспевающим с алгеброй. — О, мой Джотаро такой добрый и умный мальчик, — Холли состроила умильную рожицу. - Думаю, к его приходу мы успеем испечь пирог, — она взяла пакет с вишней из рук Какёина. — Ты же мне поможешь. — Конечно, миссис Куджо, — согласно кивнул Какёин, заходя в дом за женщиной. — Ох, зачем так официально, зови меня Холли, договорились? — Да, миссис... простите. Холли. Женщина суетливо пронеслась по дому, попутно убирая вещи, которые по её мнению находились не на своих местах, быстро переобулась из туфелек в мягкие тапочки и надела фартук. — Итак, начнём. Помыв вишню, они стали выбирать из неё косточки. Какое-то время они молчали. Какёина нисколько не напрягало это молчание, ему было просто приятно находится рядом с этой прекрасной женщиной, а вот Холли явно что-то хотела спросить и даже пару раз пыталась, но не решалась. — Знаешь, Джотаро ничего не рассказывает мне про вашу поездку в Египет, — всё же издалека начала она. — Вам, наверное, пришлось нелегко. — Главное, что всё закончилось хорошо, — решил успокоить женщину Какёин. — Конечно, — вздохнула она, чувствуя, что и тут не добиться интересной истории. И чего все так боятся её волновать? — Папа тоже ничего не рассказывает, может, ты мне скажешь, что там было, — добавила она и заглянула в глаза Какёина, как бы случайно касаясь его руки в чаше с вишней. — Эм... — немного растерялся он. Сейчас его волновал вопрос, стоит ли поймать пальцы миссис Холли в свою ладонь и притянуть женщину ближе к себе, а вот стоит ли ей что-то рассказывать — вопрос второстепенный. — Спрашивайте, что вам интересно. — Дио правда был вампиром? — задала она, возможно, самый глупый вопрос, но ей и правда была интересна такая мелочь. — Да, настоящим. Холли хихикнула: — Я думала, их не бывает. — До этого путешествия я сам думал, что много чего не бывает. — Он был очень страшным? — В каком смысле? — не совсем понял Какёин. — Да во всех. Недолго подумав, Какёин ответил: — Если внешне, то, пожалуй, он был даже привлекателен, было в нём что-то влекущее, а если как существо в своей сути... Он ужасен. Это самое опасное и страшное создание, которое я когда-либо мог представить. — Значит, мой сын мог погибнуть? — она замерла, представив, как бы это могло быть. — Да, миссис Куджо, — ответил Какёин и моментально исправился: - Холли. — Господи боже мой, — пролепетала женщина, — а правда, что ты чуть не умер? — Да. Дио сделал во мне огромную дыру, теперь на моём животе ужасный шрам. Чудо, что я выжил. — Бедный мальчик, — сочувственно покачала головой женщина. — Тебе, наверное, было жутко больно. — Не то слово, — усмехнулся Какёин. Ему было приятно такое любопытство и хотелось как-то усилить интерес женщины. — Хотите, шрам покажу? — Хочу! - моментально ответила Холли, но тут же добавила: - если это тебя не смутит. — Нисколько, — поспешил заверить Какёин, быстро помыл руки от вишнёвого сока и стал снимать форму. Аккуратно повесив пиджак на спинку стула, Какёин начал расстёгивать рубашку. Делал это намеренно не спеша, внимательно следя за эмоциями, отражающимися на лице женщины. Это сочетание смущения и любопытства действовало на него весьма и весьма возбуждающе. — Собственно, вот, — он резко распахнул полы рубашки, показывая криво сросшийся, неровный синеватый шрам, что тянулся по всему животу от солнечного сплетения и скрывался под ремнём брюк. — О боже! — Холли протянула руку и погладила шрам, оставляя следы вишнёвого сока на теле Какёина. Он вздрогнул и затаил дыхание, не хотелось спугнуть Холли порывистым выдохом и выдать свое возбуждение, ведь тогда их общение может свестись к нулю. — Ой, я тебя испачкала, — спохватилась она и принялась вытирать следы вишни полотенцем. — Ничего страшного, — Какёин отстранил руки женщины и вновь сел напротив неё, даже не удосужившись застегнуть рубашку. — А ещё я умею вот так, — он положил одну из самых спелых вишен на язык. * * * Услышав такое знакомое «реру-реру-реру» и довольный смех матери, Джотаро резко дёрнул на себя дверь и не разуваясь прошёл на кухню, откуда доносились голоса. Картина, представшая глазам Джотаро, напоминала картины в лучших традициях сюрреализма. С одной стороны полуголый Какёин катает на языке вишню, с другой его родная мать хохочет и пытается повторить этот трюк. — Сынок! Ты пришёл! — Холли резко подпрыгнула со стула и попыталась обнять Джотаро, который привычно оттолкнул её. — Ты рано пришёл, — странным двойственным тоном произнёс Какёин, словно хотел донести до Джотаро, что надо было ещё часа два погулять. — Как раз вовремя, — парировал он, недобро глянув на товарища. Сказав это, Джотаро отправился куда-то вглубь дома. Остановившись у стационарного телефона, он снял трубку и быстро набрал наизусть известный номер. — Да, дорогая, — почти мгновенно в трубке раздался мужской голос. — Это я, пап. — Джотаро, — удивился мужчина в трубке. — Что случилось? — Пока ничего, но, думаю, тебе пора домой.