Boarding time is 7 P.M

Санкт-Петербург — город, который обладает своей неповторимой эстетикой. Несмотря на частую пасмурность, он погружает любого приезжего в состояние умиротворения, может, даже некой светлой грусти. Гуляешь по улицам, а вокруг все такое величественное, недоступное… и одновременно безумно родное. Множество парков, музеев и памятников только дополняют этот исторический образ, буквально пронизанный культурой разных веков. Майк и Белла были, безусловно, довольны поездкой и восхищены старым городом, но, как говорится, в гостях хорошо, а дома лучше. Поэтому теперь парочка направлялась к мягким креслам, расположенным в зале ожидания аэропорта Пулково. Издалека сиденья выглядели довольно большими, чтобы вместить двух молодых людей, но при ближайшем рассмотрении Майку стало ясно, что кое-кто здесь точно не поместится. Белла плюхнулась первой и подвинулась к краю, освобождая место.  — Не думаю, что ты здраво оцениваешь мои размеры, — Майк смущенно улыбнулся, — Мне кажется, я не влезу сюда, как бы ты не двигалась. Девушка, спохватившись, встала, освобождая место любимому, и опустилась на чужие колени, как только тот сел. — Ох, прости, я иногда забываю, какая ты у меня уже пышная булочка… — прошептала она, проводя носом по нежной шейке парня, который зарделся, словно маков цвет. Белла собственнически цапнула Майка за мягкие бока и прижалась к большому и теплому телу плотнее. Ее взгляд упал на притягательно-трогательную выпуклость под толстовкой любимого. Этот восхитительный животик ощутимо потяжелел со времени их первого поцелуя, теперь занимая законное место на бедрах того, как только расстегивались тесные джинсы. — Вряд ли это сложно не замечать, — хмыкнул парень, блуждая по лицу Беллы ласковым взглядом. — Очень сложно не замечать… — выдохнула та жарко, — Особенно когда часов в одиннадцать нужно работать, а ты, весь такой безумно аппетитный, топаешь к холодильнику. — Что? Не-е-е было такого! Краснея, Майк прикрыл глаза и закусил пухлую нижнюю губу, как только требовательные поцелуи покрыли его шею. Вздохнув, он отодвинул девушку от себя. — Эй, за что? — та надула губки, собираясь вернуться к своему занятию. — За то, что мне тоже очень сложно сдержаться, а мы в общественном месте, — пояснил парень, с умилением глядя на явное разочарование любимой. Не вечно же ему плавиться от ее прикосновений… Хотя нет, можно и не одну вечность — он будет счастлив. Но нужно же иметь хоть какую-то выдержку. Механический голос объявил их рейс, и парочка замолчала, прислушиваясь. «Вылет рейса 721 Red Wings Санкт-Петербург — Москва переносится. Посадка на самолет начнется в 7 часов вечера.» — бодро сообщила оператор, а Майк вдруг заволновался. — Что-то случилось? — поинтересовалась девушка, заметив некую растерянность любимого. — Не знаю… Просто… Все будет хорошо? — он доверчиво ткнулся в темные волосы той, стараясь успокоиться. Вроде бы ничего такого не случилось — самолеты запаздывают и прилетают раньше, рейсы иногда переносятся. Но совершенно иррациональный страх поселился где-то в области груди, не давая нормально вздохнуть. — Конечно, — ласково улыбнулась девушка, — Будто ты никогда на самолете не летал. — Ну, вообще-то, довольно редко, — почему-то смутился Майк, — Только теперь подумал… Вдруг что-то случится… Белла удивленно посмотрела на любимого, взяв его за руку. — Глупенький, ну чего можно бояться? Во-первых, мы летим на современном оборудованном самолете, а во-вторых, ты же не один, зайчик. Она крепко обняла парня, целуя вдруг побледневшие пухлые щеки. — Но… Это так высоко… Если что-то пойдет не так, даже спастись невозможно… — залепетал Майк. Зря он вообще задумался о высоте, ведь колени тут же задрожали. Парень неосознанно, словно мягкую игрушку, прижал девушку к себе, пытаясь успокоиться. Вдыхая такой родной запах ее волос и чувствуя восхитительное тело в своих объятиях, которое просто идеально каждым своим аппетитным изгибом ложилось под ладони, он смог унять дрожь.  — Я тебя люблю, — прошептал он, легко краснея. Белла в который раз не смогла не умилиться такому милому грустному щеночку и чмокнула пухлые губки. Но Майк явно волновался, хоть и не так сильно, как пару минут назад, и с этим нужно было что-то делать. — Раз вылет все равно перенесли, может, пойдем посидим в кафешке? Купим тебе пиццу, — игриво добавила девушка, поднимаясь с чужих колен. — Не думаешь, что мне нужно меньше есть? — хмуро поинтересовался парень, оправляя толстовку, которая немного задралась. — А почему ты должен себя в чем-то ограничивать, дорогой? — несмотря на колебания любимого, Белла потянула его к фудкорту, намереваясь заказать большую пепперони. — Потому что я толстый?! — воскликнул Майк, запоздало понимая, что без причины злится на девушку, но остановиться уже не мог, — Может, потому, что моя девушка гребанная богиня, а я…! Голос парня вдруг сорвался, и он мучительно покраснел, проклиная себя за сказанное. Белла не заслужила ни единого… Не то чтобы плохого слова — просто ни малейшего, даже самого простого упрека.  — Прости меня… Я сорвался… Мне… Мне очень стыдно… — блондин отвел взгляд, боясь увидеть в изумрудных глазах обиду или злость. Но Белла, хоть и нахмурилась, только крепче сжала ладонь, удерживая его руку в своей. — Но я тебя люблю таким, солнышко. Да любым… Сам знаешь. В любом случае, можешь заказать себе салат или стаканчик кофе, если не хочешь есть. До кафе парочка шагала молча, и Майк совсем погрустнел: мало того, что трясется перед полетом, как ребенок, так еще и на попытки девушки окружить его заботой отвечает криками. Эдакий стандартный трудный подросток, с которым девушке приходится возиться. Чувства ненужности и бесполезности снова захлестнули парня. У него редко теперь случались такие «приступы» (в основном благодаря Белле), но сейчас комплексы, вдруг обостренные волнением, дали о себе знать. Он очень нуждался в крепких объятиях, но не смел даже попросить. Когда девушка, выпустив его руку и не сказав ни слова, отправилась заказывать пиццу, Майк уже чуть не плакал. Он был голоден, но боялся толстеть, обожал вкусности, но знал, что как всегда не сможет вовремя остановиться. Блондин хотел ласки и тепла, но понимал, что не заслужил всего этого, потому что вел себя просто отвратительно. — Я взяла большую на двоих, — улыбаясь, девушка помахала чеком перед любимым, — Только там пополам — пепперони и мясная. — Все… Все хорошо? — тихо спросил парень, застенчиво и виновато смотря на Беллу из-под пушистых ресниц. — Ох, мой маленький… Конечно, все было не совсем идеально, но за один только грустный взгляд и яркий румянец девушка была готова простить все, что угодно. Она вздохнула и поцеловала Майка в слегка подрагивающие губы. — Я… Просто я так отвратителен… Даже самому себе… Прости меня! Белла понимала, чем было вызвано такое поведение любимого. Конечно, его комплексы никуда не делись: даже если с ней он и чувствует себя комфортно, в людных местах все происходит с точностью до наоборот. — Перестань… Ты не можешь быть отвратительным, когда так очаровательно краснеешь, — промурлыкала она, снова беря парня за руку и легко подтолкнула к их столику, который находился в некотором отдалении от остальных — Просто отдохни, видишь, мы здесь почти наедине. Майк облегченно выдохнул, чувствуя, что действительно может позволить себе немного расслабиться. Еще и их заказ принесли: пахла пицца просто превосходно, ровно как и выглядела. Идеальная золотистая корочка, густой сыр, сочная начинка… Так и хочется жадно схватить обеими руками, что блондин чуть не сделал, одернув себя в последний момент. Белла принялась за еду чуть позже, то и дело бросая короткие хитрые взгляды в сторону любимого. Тот сосредоточенно жевал пиццу, стараясь не поднимать глаз, что смотрелось очень мило, учитывая разрумянившиеся от смущения щеки. Неудивительно, что он опять не смог отказать себе в удовольствии чревоугодия, но зачем так стыдиться этого? Разве она не доказала своими поступками и словами, что не только не осуждает, а еще и поощряет такое поведение? Глупо было думать, что девушка вот так вдруг, по щелчку пальцев, поменяет свои предпочтения. Торопливо съев три кусочка, Майк довольно вздохнул и положил голову любимой на плечо. — Как ты, детка? — шепнула Белла куда-то в светлые кудри. — Ну… Мне стало лучше. «Насколько же ты жалок, если тебе стало лучше от жрачки?» — обреченно подумал парень. Но к его виску невесомо прикоснулись мягкие губы, пухлый бок сдавили тонкие пальчики, и потребность в самоопределении отступила на задний план. — Люблю видеть тебя сытым, — нежно промурчала Белла, обнимая любимого уже обеими руками поперек мягкого пузика. — Почему? — Майк поднял голову, застенчиво улыбаясь. Та чмокнула мягкую щеку, любуясь парнем. Разомлевший от сытости и тепла, находясь в такой уютной атмосфере, он сонно и по-кошачьи щурил блестящие глаза, лукаво посматривая на Беллу из-под ресниц. — Потому что ты становишься таким домашним и счастливым… Расслабленным… Мой идеальный котенок, — речь девушки становилась все тише и неразборчивее, потому что слова чередовались с поцелуями в лоб, щеки, нос… Парень буквально купался в нежности… Он никогда не думал, что может любить кого-то настолько сильно. Сердце сладко екнуло, а по телу прошла предательская дрожь, стоило только Белле обдать горячим дыханием ушко. — Обожаю твой толстый животик, боже, — пробормотала девушка, — На сколько килограмм, интересно, ты уже поправился? — задумчиво добавила она, сжав нижнюю, самую мягкую часть выступающего полусферой живота, словно пытаясь определить это на ощупь, но тут же испуганно отпрянула. Машинально втянув брюшко и закусив нижнюю губу, Майк напрягся. — Я… я заговорилась, прости, ты не толстый, я… — затараторила Белла, пытаясь как-то оправдаться. — Да толстый, вообще-то, я и так знаю, — с надломом проговорил парень, ярко краснея. Блин. Вот опять. Он понимал, что его любят. Осознавал полностью, кайфовал от этого, но как только тема касалась тела… Она ведь никогда раньше не использовала «толстый», обычно — «пухлый». Очевидно, что какая-то черта, разделяющая эти термины, стерлась и теперь парень уже не подходит под определение просто «полного». Майк не любил думать о своих недостатках, а тем более накручивать себя, но сейчас это происходило непроизвольно. Он смотрел на Беллу глазами испуганного олененка, и сутулился, стараясь казаться хоть немного меньше. — Но… Ты же понимаешь, что это было сказано… — девушка отчаянно пыталась подобрать правильные слова, прекрасно понимая, что отрицать факт, который знали они оба, глупо. Почти впервые в жизни она почувствовала себя очень неловко и, покраснев, уткнулась любимому в плечо. Несмотря на то, что объяснений или заверений в том, что с ним все в порядке Майк не услышал, он облегченно выдохнул и обнял Беллу. — Все в порядке. Я знаю, что ты та еще фетишистка. Просто иногда загоняться начинаю по привычке, — усмехнулся он. Слишком уж редко парень видел румянец на чужих щеках, и то, что это происходило, только подтверждало искренность Беллы. — Вот именно. Фетишистка. А ты восхитителен, — она довольно улыбнулась. — Смотри! Если я не ошибаюсь, это… Крис? — Майк вдруг заметил знакомое лицо в толпе проходящих мимо людей и, не подумав над последствиями, указал Белле куда-то за плечо. — Крис! — радостно взвизгнула та, подрываясь с места, и парень, провожая ее взглядом, моментально пожалел о том, что вообще открыл рот. Какова была вероятность того, что девушка заметила бы свою подругу, сидя к ней спиной? Правильно, минимальна. Да, он вел себя эгоистично, но это его время с его девушкой. Майк ревновал к каждому, на кого Белла тратила свое драгоценное время, понимая, что это неправильно, но все равно не мог ничего поделать. Девушки уже весело спорили о чем-то, направляясь к их столику. — Привет! — миниатюрная брюнетка помахала парню ладошкой, но на мгновение по миловидному личику пробежала тень тревоги, — Я вам не помешаю? — Нет-нет, все в порядке, — тот вымученно улыбнулся, нехотя признавая очевидные факты: — Белла очень скучала по тебе. — Моя ты девочка, — умилилась Крис, звонко целуя подругу в щеку, — я скоро уже закончу с переездом. Позову вас на новоселье. Майк испытывал смешанные чувства. Конечно, он не мог оторвать взгляда от девушки, не перестающей солнечно улыбаться. Парню нравилось видеть ее счастливой. Но какая-то часть его отчаянно требовала, чтобы она так улыбалась только ему. Оказалось, что с рейсом Крис тоже какие-то проблемы, поэтому девушки провели вместе почти полтора часа. Не то чтобы Майк возражал против властной руки у него на бедре или мягких поглаживаний, но этого было катастрофически мало. Хоть парень иногда и участвовал в диалоге, он все равно чувствовал себя одиноко: Белла на него даже не смотрела. Единственное, чем можно было себя занять — это пицца, поэтому он бездумно жевал, стараясь сконцентрироваться на прикосновениях любимой. Когда коробка опустела, он зевнул и, сам того не заметив, уснул на плече девушки. Очнулся блондин от щекотки, от которой по всему телу побежали мурашки. — Чудо, ты заснул что ли? — та ласково улыбалась, Крис же на диванчике напротив уже не было, — Скоро посадка начнется. — А где Крис? — сонно переспросил Майк, прижимаясь к любимой. — Ушла, ей ведь тоже нужно на самолет, — рассмеялась Белла, легко поднимаясь с насиженного места, и подхватила свой небольшой рюкзачок, — Пойдем, детка. Привычно одернув одежду, парень выбрался из-за стола и тут же тихонько икнул: в желудке чувствовалась неприятная тяжесть. Видимо, не нужно было так переусердствовать. Стараясь не подавать виду, он двинулся за любимой. Регистрация прошла, как ни странно, быстро, и уже через 15 минут парочка высматривала свои места в самолете. Майк послушно ковылял за девушкой, думая только о том, как бы поскорее сесть, чтобы ослабить тошнотворное ощущение наполненности. Конечно, обычно ему было приятно, но только потому, что его кормила Белла. Ласка порождала возбуждение, но заедание грусти холодной пиццей никак не способствовало получению позитивных эмоций. Грузно опустившись в кресло, он стыдливо прикрыл живот курткой, которую держал в руках. — Майк? — девушка мягко коснулась чужой руки, — Ты все еще волнуешься? Могу я как-то помочь?.. Парень покраснел, почему-то сразу представив немного другой вид «помощи». Беллу вдруг ужасно захотелось поддразнить. — Можешь, конечно, — наконец, решившись, прошептал Майк, наклонившись к ее уху, — Как думаешь, чем я занимался, пока ты уделяла все свое внимание Крис? Девушка растерянно взглянула на того, чувствуя запоздалое чувство вины. — Ты… прости, я поступила неправильно… — она опустила глаза, но тут же напряглась, ощущая горячее дыхание на своей шее. — Я не обижаюсь, не волнуйся, — Майк замялся, ярко алея, однако нашел в себе силы продолжить, — Но мне было так скучно и одиноко, что пришлось расправиться с оставшейся пиццей. Сама понимаешь… Вконец смущенный парень уткнулся в волосы любимой. Так открыто говорить о ее (да и его тоже, кому он врал) кинках было очень стыдно. Белла проворно повернулась к тому, и лизнула розовую щечку. — Я была настолько невнимательна… — в зеленых глазах загорелся хищный огонек, — Чтобы не заметить то, что буквально сводит меня с ума. Разрешишь потрогать?.. — вкрадчиво спросила она, забирая куртку из рук блондина. — Н-но тут… все-таки люди рядом, — пролепетал он, вопреки своим словам придвигаясь ближе. — И что? Я же вижу, как тебе хочется, — девушка усмехнулась и легко, почти беззвучно похлопала по животику Майка, — Осталось только сказать мне об этом. — М-м-м… Мне нужны твои касания… — смущенно произнес парень, отводя взгляд, — Я т-так соскучился по ним… Он ведь действительно разучился есть как-то по-другому. Для него завтраки, обеды и ужины стали своеобразной традицией, его ежедневной порцией ласки и внимания. Еда стала восприниматься как некое сексуальное действо, скорее всего из-за ассоциативной связи с тем, что обычно происходило после приема пищи. — Совсем без меня не можешь, — констатировала Белла, получая почти физическое удовольствие от этих слов, и скользнула прохладной ладонью под широкую толстовку. Безумно мягкая, теплая плоть, пережатая узкими джинсами, немного нависала над поясом, образуя аккуратный валик. Девушка помассировала округлость ладонью и попыталась расстегнуть ширинку на джинсах, чтобы ослабить страдания любимого, но получалось плохо. — Втяни немного животик, милый, — прошептала она, прижимаясь ближе, жадно сжимая жирок на боках парня. Майк снова вспыхнул, стараясь не застонать от касаний, и попытался втянуть пузико. Это мало что изменило визуально, но тесные штаны все же расстегнулись. Белла, издав какое-то непонятное мурчание, начала тискать того еще активнее. Восхитительно наполненный в верхней части и нежный, немного рыхлый в нижней, животик идеально ощущался под ладонями. Начав неотвратимо возбуждаться, парень свел бедра крепче и тихо заскулил. Конечно, вокруг были люди, но разве он мог отказаться от этого блаженства?.. Когда же изящные пальцы девушки сжали по-девичьи пышную грудь, с приоткрытых пухлых губ сорвался стон. Испугавшись своей реакции, блондин резко закрыл рот ладонью и поймал руки, блуждающие по его телу. — Стой… Прошу… — прерывающимся голосом попросил Майк, умоляюще глядя на свою мучительницу (ну, как мучительницу — это была сладкая пытка), — ты же знаешь, какой я чувствительный, — стыдливо добавил он в конце, опуская голову. Наградив слишком милого парня парой поцелуев, Белла затихла, устроив ладонь на брюшке парня, и опустила голову на округлое плечо. — Послушай… а я… сильно потолстел с того времени, как мы начали встречаться? — голос Майка дрогнул, выдавая его страх. — Ути… Все еще комплексуешь, — умиленно пискнула девушка, сжимая пальцы на любимом животике, — Ты только посмотри, какое шикарное пузико ты себе отъел! Изумрудные глаза искрились искренним восхищением и вожделением, и парень почувствовал, как в груди разливается невероятное тепло и спокойствие. Чего нельзя было сказать о другой части его тела. Хоть там тоже разливалось тепло, успокоению оно отнюдь не способствовало. Поерзав, Майк еще раз убедился в том, что джинсы слишком узкие, а возбуждение становится болезненным. — Пожалуйста, хватит… — мягко и просяще прошептал он, ловя изящные пальчики девушки и прижимая их к своим губам, — Ты и так меня завела, мх… Белла довольно ухмыльнулась. — По-моему, ты сам делаешь всю работу за меня, — она облизнула губки и прижалась поцелуем-укусом к шее того, — Слишком чувствительный. Особенно… — девушка, пользуясь тем, что ее руки опять на свободе, прихватила больше не стесненный поясом жирок на животе любимого, — Вот тут. Зардевшись, Майк тихо простонал. Действительно, прикосновения к располневшим частям его тела теперь ощущались гораздо острее. Выдохнув сквозь зубы, он резко поднялся и, схватив любимую за руку, потянул за собой в хвост самолета. Девушка не сразу поняла, что происходит, но, когда Майк толкнул ее в туалет и торопливо щелкнул замком, пухлые губы растянулись в хищной ухмылке. — И что это мы тут делаем? Так невтерпеж стало, что ты решил потрахаться в узком туалете, как гормонозависимые подростки? — прошептала она, дразняще задирая подол юбки. Парень облизнул пересохшие губы, не в силах сказать что-либо от смущения, и жадно уставился на черные кружевные подвязки, которые были на Белле. — Красиво? — та подняла бровь и толкнула блондина вперед так, что тот плюхнулся пышной задницей на закрытый унитаз. Красный, как спелый помидор, Майк тихо заскулил и потянул девушку за бедра к себе. — Х-хочу тебя… — Чего конкретно? — Сама знаешь… — Возможно. Но пора бы тебе привыкнуть к нашим правилам. — Белла запустила пальцы в светлые кудри, нежно поглаживая, но затем вдруг резко сжала пряди в кулак, больно оттягивая волосы и заставляя парня посмотреть ей в глаза, — Нет просьбы — не получаешь желаемого. Все еще удерживая Майка за волосы, девушка наклонилась к его шее, впиваясь в нежную кожу зубами. Тот болезненно застонал и накрыл ладонью свой стояк. — Мнн… Прошу, позвольте мне сделать Вам приятно, — блондин сполз на пол, опускаясь на колени перед любимой и потерся щекой о нежное бедро, — Хозяйка ~ Белла подавилась вздохом, широко распахнутыми глазами оглядывая парня у своих ног. — Такой послушный мальчик… — прошептала она, погладив его по полыхающей щеке, — Если ты сделаешь это так же хорошо, как просишь, твоя хозяйка точно будет довольна. Майк смущенно засопел и аккуратно стянул с той шелковые трусики. Скользнул ладонями по талии девушки, придерживая юбку, и приник ртом к влажной киске, нежно проводя языком по половым губам. Посасывая сначала нежно и невесомо, затем чуть сильнее. — Ну что ты нежничаешь, — рыкнула Белла и надавила на его голову, заставляя вжаться лицом. Застонав, парень принялся жадно вылизывать, собирая вязкую смазку. Он слегка оттопырил задницу, полностью отдаваясь своему занятию. Девушка же задрожала всем телом, вжимаясь в дверь, и протяжно застонала. По телу будто проносились электрические заряды. — Ах… ты… еще… — бессвязно лепетала она, закатывая глаза и тихо вскрикивая. Майк удовлетворенно замурчал, чувствуя, как бьется от удовольствия тело под его руками. Он скользнул ладонью к своему члену, медленно поглаживая. Сам факт того, что он может дарить такое наслаждение любимой, заводил, он возбуждался от ее сладкого запаха, хриплых стонов, того, как властно, до боли она оттягивала его волосы. Коротко вскрикнув Белла кончила в горячий, ласкающий ее рот и обессилено опустилась с ним рядом, чувствуя, что ноги ее не держат. — Маленький извращенец, — она усмехнулась, заметив, что тот надрачивает себе, — Позволь мне помочь… Ммм Захватив его губы требовательным поцелуем, она накрыла его ладонь, делая несколько рваных движений. Замычав в чужой рот, Майк кончил следом, подрагивая всем телом. Пару мгновений они так и сидели на полу, пока на девушку вдруг не обрушилась суровая действительность. Покрасневшие и растрепанные, они вывалились из туалета и бегом заняли свои места под, мягко говоря, ошалевшим взглядом бортпроводницы. — Кхм, — Майк смущенно кашлянул, привлекая внимание девушки, — Ты… ты в порядке? — Конечно! Спасибо! — та счастливо заулыбалась и расцеловала любимого. — Я рад… — пробормотал тот куда-то ей в плечо, все еще умирая от стыда. — Но я чувствую себя таким извращенцем… Белла звонко рассмеялась. — А какая разница? Наша жизнь — наши решения. Мы же не сделали ничего противозаконного. Она ласково потрепала любимого по щеке, но тот все равно спрятал пылающее лицо в изгибе ее шеи. — Мой милашка, — нежно промурчала девушка, поглаживая его по плечу, и с интересом взглянула в иллюминатор. Там красным светом разливалось заходящее солнце, подсвечивая огненными оттенками облака. В воображении возникло лицо ее малыша, с такими же, горячими и алыми от смущения пухлыми щеками и лучезарной улыбкой. — Люблю тебя.