Брат

Ангус О’Браен подскочил и хлипкая кровать, на которой он лежал жалобно скрипнула. Но ему было наплевать на стоны этой рухляди. Ангус вылетел из комнаты. Поворот, лестница. Он словно на крыльях взлетел на третий этаж, выбивая дверь и вытаскивая на ходу заточку. Картина перед Ангусом предстала презанятная. Возле кровати стоял бледный до синевы мальчик, напротив него на кривоватом приютском стуле сидел какой-то мужик и пакостно ухмылялся. Ангус не стал раздумывать и расшаркиваться. Стул он пнул по треснувшей ножке, руку падающему бородачу удалось выкрутить и приставить к горлу заточку. — Что тут происходит, мелкий? — хрипловато спросил Ангус. — Меня аж подкинуло, бро. Этот хмырь к тебе цеплялся? Так ты скажи, я ему живо бубенцы откручу. — Он, он, — голос хозяина комнаты срывался, — поджег мои вещи… — Чего? — Ангус тряхнул головой и чисто автоматически чуть прижал своё оружие к сонной артерии неприятного типа. — Том, ты в своём уме? Тут ни огня, ни дыма, ни запаха. Небось он дурить тебя пытается. Уж мне-то ты веришь?       Мужчина попытался дёрнуться и заточка оцарапала кожу. — А ну, не рыпайся, рыжий хрен! — рыкнул Ангус. — Давай по-порядку, бро. — Он пришел, сказал, что из волшебной школы, спросил что я умею… — А ты тут же не удержался и начал хвастаться, — хмыкнул Ангус. — Ну… — Не нукай, дальше что? — А потом он сказал, что я ворую! — вскинулся Том и еле слышно добавил, — и поджег шкаф. — Вот как, — протянул Ангус. Он подпрыгнул на спине мужика и, извернувшись пнул коленом, чтоб приложить того по почкам, как следует. — Вот оно, значит как, мистер. А теперь, хрен бородатый, ты дашь нам клятву. О не причинении вреда. Я таких утырков навидался, Том. Так что пошарь у него по карманам и достань палочку. — Откуда? — прохрипел мужик. Он как-то резко сдулся, растерял уверенность и лоск. — Не твоё собачье дело, — огрызнулся подросток. — И вообще, завали хлебало. Ты мне тут ребёнка расстроил. — Вот! — Том показал палочку и рыжий тип отчётливо скрипнул зубами. — Ты дашь клятву не вредить мне, Ангусу О’Браену и моему названному брату Томасу Марволо Реддлу. Усёк, урод? И только рыпнись — мигом к праотцам отправлю! — Мне нужна палочка, — начал было мужчина. — В жопу её себе засунь, — невежливо посоветовал Ангус. — Ты меня за идиота держишь? Кровью поклянёшься. — Кровная магия запрещена, — сделал ещё одну попытку тот. — А мне посрать, вкурил? — Ангус повёл заточкой и лежащий на полу приюта мужчина ойкнул. — Но я правда не могу, — залепетал он, пока по его шее стекала струйка крови. — Это Азкабан. Я профессор и принёс мистеру Реддлу письмо-приглашение в Хогвартс. — Не ной, — Ангус сплюнул, хотя знал, что Том потом будет нудеть. Мелкий был жутким чистоплюем и свою комнату держал в порядке. — Мы стучать не собираемся. Пока. Так что давай, клянись кровью, что течёт в твоих жилах не вредить и не злоумышлять. Мужчина попытался сбросить с себя наглого пацана. Это стало ошибкой. Не удержавшись Ангус вогнал заточку, куда грозился. Из шеи мужчины ударил фонтан. — Твою мать! — сквозь зубы выругался подросток и склонился над раненым. — Ты его убил? — потрясённо прошептал Том. — Заткнись и не мешай, а то прятать жмура сам будешь, — огрызнулся Ангус, отбросил заточку и прижал руки к шее. Из-под его пальцев полился свет. — Прости, малой. Я тут у тебя всё засрал, — парня ощутимо покачивало. — Давай хмыря в чувство приводи и стребуй клятву. — А ты? — По-хорошему, мне бы вискаря тяпнуть, да задрыхнуть на недельку, — вздохнул Ангус, — да кто ж мне даст. Он отполз от всё ещё неподвижного мужчины и привалился к кровати. — Мне придётся ноги делать. И чем скорее, тем лучше, — прикрыв глаза продолжил Ангус. — Тебе надо в оба смотреть и, когда заявятся по мою душу… — Если заявятся, — перебил Том. — Нет, мелкий, именно, что «когда». Я и так от святых отцов семь лет тихарюсь, а тут так подставился… — Опять пропадёшь на пару месяцев? — Угу. А в следующем году нужно будет подыскать себе нору, да забиться в неё. — Ты же волшебник, как я, почему тебя в эту школу не позвали? — Я сквиб. С единственным сильным даром — целительство. Только никто такого учить не станет. А дядька меня в церковь продал. Жадная тварь. Святоши давно про О’Брайанов досье собирали. Меня как привели, так один мордастый чуть не обоссался на радостях. Потом они перепились, наотмечались. А я дал по съёбам. Они меня до сих пор ищут. Я потому и сваливаю из приюта каждый год на месяца три. Чую, когда они припрутся искать. Теперь вот точно уходить надо… Но для начала буди эту спящую красавицу. Том выскочил из комнаты и притащил ведро воды. Вода была не очень чистой. Ей уже успели помыть полы в двух комнатах и выставили ведро в коридор. Мальчик со вздохом опрокинул ведро на голову своему незадачливому визитёру. — Клянитесь, — хмуро потребовал он, едва мужчина вскочил на ноги. — Ваша палочка у меня, так что давайте без глупостей. Злобно зыркнув, тот произнёс требуемые слова. — За покупками завтра пойдёте, — Ангус прикрыл глаза. — И за тобой должок, хмырь. Жизни. Как только маг исчез, Том бросился к шкафу. — Вот, поешь, — он сунул другу два куска хлеба и маленькое яблоко. — Спасибо, — Ангус тут же набросился на угощение. — Помнишь, как мы подружились? — Не подружились, а побратались, — поправил Ангус. — Зачем тебе это было? — Ну, ты мелкий был, а меня как раз в этот приют легавые отволокли. Ну, я и растумкал, что тебе тут жизнь не сахар. Вот и решил, возьму под крыло, чтоб никто не доколупывался. — А почему ритуал такой? — Братание на крови? Ну, так я ж не много помню из того что дома было. В книжке одной вычитал. Там из руки надо было нацедить с каждого полчашки, смешать и выпить. Стал бы ты кровищу хлебать? То-то и оно. Из сердца, опять же, не знаю, как ты, а я точно не педрила, как этот твой, профессор. Оставалось только башку царапать. Так что, бро, я всегда знал, когда у тебя неприятности и даже иногда помочь успевал. Чтоб тебе не слишком сильно влетало от благодарных сокамерников. — Я буду скучать… — Я тоже. Ты главное, не куксись и прикрой мой отход. — Прикрою, брат, обязательно прикрою. — Знаю, брат. Том Марволо Реддл поступил на Слизерин. В приют он больше не вернулся, как и Ангус. Миссис Коул никогда больше не видела и не вспоминала двух своих самых проблемных воспитанников.