Я мечтаю представить свою жизнь без тебя

Когда всё это началось? А было ли вообще по-другому? Содрогаясь и едва умещаясь в крохотном, заваленном хламом чулане, где невозможно ни лечь, ни толком сесть, вытянув ноги, Билл, пыхтя и кряхтя, старался отвлечь себя от колюще-ноющего ощущения в затёкших конечностях. Крупные слёзы не переставая катились из опухших глаз. Больно. Устал. Сколько продолжается эта чёртова пытка? День? Два? Или последние двадцать семь лет! Мальчик тихо всхлипнул, но тут же, опомнившись, прикрыл рот ладонью и с опаской зыркнул на дверь. Сейчас он сидел на корточках и от усилившейся дрожи в онемевших ногах едва не грохнулся. Тогда бы вскрик точно не удалось сдержать. Доходило до абсурда, но взрослый Билл бесился из-за малейшего действия со стороны младшего. Один миг, и взгляд наполнялся ненавистью и презрением. А уж если в процессе дело доходило до всецело ненавистных слёз, изверг окончательно выходил из себя. Дальше в ход шло всё, что под руку попадалось. А чем громче раздавались крики боли, тем сильнее становились удары. Заканчивалось, как только Билли наконец замолкал. Вероятно, бессознательное тело мутузили какое-то время — чувствовал мальчик лишь последствия. Последний раз вышло по обычной же схеме: как только случайная пассия убежала, Билл надеялся тихо отсидеться в коридоре, ожидая, что старший остынет и вскоре отрубится, учитывая, как он набрался в баре. Но этого не произошло. Над головой возникла тень, а затем посыпался град кулаков. Билл таскал его за шкирку, словно котёнка, собирая несчастной спиной подвернувшуюся мебель. Мальчишка не отбивался — знал бесполезность этого действия. Если много лет назад, когда старший Билл был подростком, ещё прокатывало — подраться они могли наравне, — потом младший стал огребать по полной, превратившись сейчас скорее в избиение младенца. Потому что Билли, в отличие от Билла, застрял во времени. В такие моменты мальчик хотел умереть. Так ведь нечестно! Почему лишним в этом мире оказался именно он?! Почему тогда, неживой и неосязаемый, он не может наконец исчезнуть! Ведь он пытался и не раз! Интересно, если это когда-нибудь произойдёт, будет ли там счастлив? Как раньше. Он же вообще был счастлив. Ведь был же? Горячие капли вновь побежали из покрасневших глаз. Он хотел выйти! Но если начнёт кричать и просить, Билл точно ещё сутки не выпустит из чулана. Очередной всхлип пришлось проглотить. Да. Был. Был счастлив, жив! И независим от изверга за дверью! Это он был Уильямом Денбро! Просто в один миг всё исчезло. Исчезло после встречи с демоническим клоуном. А именно после победы над ним. В тот злополучный день Билли проснулся, как обычно, в собственной постели. Мысль, что они с неудачниками искоренили древнее зло, терзавшее Дерри тысячелетиями, заставила улыбнуться. Сладко потянувшись, мальчик перевернулся на бок… и обнаружил рядом с собой другого проснувшегося себя. Они закричали в непонимании одновременно. Словно зеркальное отражение, подскочили с кровати, встав в оборонительную позицию и готовые сражаться насмерть. В ход пошло всё: вещи, игрушки, книги. Помимо бросаемых орудий, в адрес друг друга летели обвинения в самозванстве. Вскоре комната была разгромлена. Неизвестно, сколько бы продолжался их поединок, если б шум не заставил их мать влететь на всех парах в комнату без стука. — Билл! Какого чёрта ты вытворяешь?! — завопила встревоженная Сара. Казалось, время застыло. Ни один из мальчишек не имел ни малейшего понятия, как объяснить ситуацию, когда каким-то невероятным образом их стало двое. Молчание продлилось недолго: исход заставил удивиться обоих. — Ты вопишь на весь дом, если не на район, и…. о господи, что ты сотворил со своей комнатой?! Оба Билла молчали, ибо поняли: мама обращалась лишь к одному из них. Они недоуменно посмотрели друг на друга, осознавая абсурдную реальность. — П-прости, мам, — наконец пришёл в себя один из мальчишек. — Я т-тут… я п-п-просто… кажется, мн-не приснился кошмар, будто в моей комнате есть кто-то ещё. Сначала Сара смотрела с недоверием, но, окинув беглым взглядом бардак в спальне, сделала выводы. — Сынок, — вдруг спокойно и очень нежно прошептала она, — я понимаю, после всего случившегося… ты сильно нервничаешь и… думаю, скоро станет легче… всем нам. Она говорила что-то ещё, а после обняла Билла и вышла из комнаты так же быстро, как в ней появилась. Стоило двери захлопнуться, а шагам удалиться, мальчишки вновь уставились друг на друга. — Я был прав, чёртов самозванец! Я не б-боюсь теб-бя! И толики страха от меня не пол-лучишь, урод! Уб-бирайся отсюда, к-клоунский прихвостень! Это была шутка. Просто злая шутка. Билли не был самозванцем. Тем более прихвостнем клоуна. Что этот придурок несёт? Это всё неправда. Ведь вчера это он вместе с неудачниками расправился в канализации с Пеннивайзом. Он помнил, как нашёл жёлтый дождевик Джорджи, помнил успокаивающие объятия друзей, помнил, как они вместе выбрались из зловонного логова. Потом он вернулся домой. Получил от отца и матери за ужасающе потрёпанный видок, но, стоило показать маленький дождевик, все мгновенно отстали. Билл ничего не рассказал. Оставил находку ошарашенным родителям и тихо ушёл к себе. Через несколько часов к нему постучал отец. — Билл, если ты хочешь об этом поговорить, мы с мамой внизу, — обратился к нему Зак. Говорить мальчик не хотел. Его брат мёртв. Больше нет слепой веры. Не о чем было говорить. Так он уснул, слушая, как внизу кричала и плакала мама и что-то тихо шептал отец, старавшийся её успокоить. Но тогда почему сейчас мама его не увидела? Он же здесь! Даже чувствовал боль в плече от прилетевшей книжки, запущенной в него «настоящим» Биллом. Это всё неправда! Не могло ей быть! Он тоже настоящий! — Ныть собрался? — спросил искажённый злобой голос его копии. Реальность поплыла. Мальчик поднял глаза — темнота вокруг начала сгущаться, пока полностью не поглотила комнату и Билл не обнаружил себя скрюченным в три погибели в чулане, где изначально сидел. Сильная рука грубо схватила за воротник, и через мгновение мальчишка грохнулся на пол, взвизгивая. Не видя, но кожей чувствуя на себе взгляд, полный отвращения и презрения. — Дохляк, — зло сплюнул взрослый Билл, перешагивая через него. Билли выдохнул, мельком замечая в руке «себя» наполовину початую бутылку виски. Голова кружилась, а во рту стоял горький привкус, сводивший с ума вместе с удушающим запахом алкоголя.