***
— Барти! Все мысли Скарлетт о произошедшем на ужине в Годриковой впадине отошли далеко на второй план. В голове девушки продолжал громогласным набатом раздаваться успокаивающий голос Крауча, который, неизвестным для неё образом, помог блондинке совладать со своим гневом. — Барти! — слизеринка ещё раз громко выкрикнула имя друга, озираясь по сторонам и даже не сомневаясь, что встретит его где-то рядом со своим домом. Несколько соседей девушки даже высунулись из окон своих домов, то возмущаясь тем, что кто-то нарушил их вечерний покой, то с любопытством рассматривая семикурсницу и ожидая развязки этой сцены. Ричардсон не могла объяснить своей убеждённости в том, что парень где-то рядом, она просто инстинктивно чувствовала его присутствие, которое заставляло сердце в её груди загореться обжигающим пламенем. — Скар! Блондин стоял на другой стороне улицы у дома Лейтона, выронив из руки только зажжённую сигарету и бросив на асфальт зажигалку. Девушка могла поклясться, что видела, как задрожали его плечи, когда они наконец встретились взглядами. В тот момент Скарлетт показалось, что они не виделись не месяц, а всего пару мгновений, ведь в синих, как лёд, глазах парня она встретила то же самое выражение, что ей однажды довелось увидеть во время пыток Реддла. Крауч любил её, любил всем сердцем, до потери пульса и мог с готовностью отдать свою жизнь за неё. Это чувство никогда не покидало его, парень старался его игнорировать, обесценивать и всячески искал замену блондинке, но всё это было настолько бесполезно, что в некоторые моменты он готов был пустить в себя непростительное, лишь бы не испытывать той раздирающей на части боли от разлуки с ней. И сейчас, смотря в красные от слёз глаза Ричардсон, причиной которым был он сам и его непроходимое упрямство, Барти лишь грязно выругался, проклиная самого себя, и со всех ног бросился навстречу слизеринке, которая одновременно с ним сорвалась с места. Крауч до конца своих дней запомнил те чувства и ощущения, когда Скарлетт запрыгнула к нему на руки, обхватив ногами его бёдра и обвив руками шею, параллельно исторгая отборнейшие ругательства в его адрес и громко плача. Парень одновременно ненавидел себя за то, через что он вынудил пройти Ричардсон, но и не мог не ликовать про себя, заметив, какое счастье принесло блондинке их долгожданное воссоединение. — Прости меня, прости, — шептал Барти, покрывая макушку подруги десятками нежных поцелуев и жадно вдыхая аромат её свежих духов. — Козёл! Ублюдок! Скотина! — в свою очередь, всхлипывала слизеринка, всё ближе и ближе прижимаясь к блондину. — Как ты мог?! Неужели тебе было так сложно понять, что я не могу без тебя, что моя жизнь без тебя один сплошной фарс, она практически бессмысленна! Ты нужен мне, Барти, нужен мне рядом всегда и постоянно, нужен, как чёртов кислород! — Я так люблю тебя, Скарлетт. Мерлин, если бы ты только знала, как сильно я тебя люблю и сколько мне боли принесло наше расставание. Нужно было засунуть свою гордость и эгоизм куда подальше и незамедлительно возвращаться к тебе. Моя жизнь превратилась в один сплошной хаос, где искренняя и бессменная любовь к тебе была единственным уцелевшим островком. Ты для меня всё, Скар, всё на свете, больше я никогда не смогу отпустить тебя. — Поклянись. Дай мне клятву, Барти, что никогда больше не оставишь меня, — твёрдым голосом потребовала девушка, наконец подняв глаза на лицо друга, на котором играла счастливая, влюблённая улыбка. — Клянусь своей любовью и преданностью к тебе, что никогда больше не брошу тебя, Скарлетт Ричардсон, — прохрипел парень, проведя большим пальцем по разгорячённой щеке слизеринки. — Ни за что на свете я не оставлю тебя снова. Блондину хватило доли секунды, чтобы решиться на то, образы чего он бессонными ночами отгонял себя, презирая себя и своё сердце за такую откровенную слабость. Крауч нагнулся к губам Скарлетт и оставил на них практически невесомый поцелуй, как свидетельство своей бессмертной клятвы. Ричардсон не сказала ему ни единого слова, не возмутилась, не сдвинула рассерженно брови на переносице, она лишь поцеловала парня в лоб, зарывшись кончиками пальцев в его густые светлые волосы. — Я тоже люблю тебя, Барти, — проговорила Скарлетт с такой поразительной уверенностью и твёрдостью, что Краучу показалось, что его сердце сделало сальто в грудной клетке. — Ты моя семья, я всегда буду бороться за тебя и никогда не брошу, даже если ты снова меня оттолкнёшь. Вдруг молодые люди одновременно обернулись на дом блондинки, со стороны которого послышался звук хлопка, но там никого не оказалось, и они снова заострили внимание друг на друге. — Самое смешное это то, что мы и правда до сих пор семья, — усмехнулся бывший слизеринец, наконец поставив подругу на землю. Встретив неподдельное непонимание на заплаканном, но всё-таки счастливом лице Ричардсон, Крауч поспешил всё ей объяснить. — Ты подписала документы на развод, а я не смог, не смог отпустить тебя даже на бумаге. Я разорвал всю эту чушь на микроскопические кусочки, поэтому ты до сих пор миссис Крауч, как бы тебя и Поттера это не раздражало. — Мерлин, я даже рада, что мой первый брак продлился всё-таки дольше четырёх месяцев, — засмеялась блондинка, снова крепко обняв друга. Неожиданно девушка схватилась за свою цепочку и начала пытаться расстегнуть её, что у неё никак не получалось из-за не унимавшейся дрожи в пальцах. Наконец Крауч сделал это за неё и снял обручальное кольцо, которое служило слизеринке подвеской. Парень покрутил его со всех сторон, а потом весело рассмеялся, встав на одно колено перед блондинкой. — Скарлетт Амалия Ричардсон, ты примешь это кольцо ещё раз, чтобы я смог снова официально отравлять тебе жизнь, как и ты мне? — Идиот, — улыбнулась Скарлетт, протянув парню левую руку, на безымянной палец которой он во второй раз за этот год надел обручальное кольцо с изумрудом. — Я могу задать глупый вопрос? — поинтересовался блондин, поднимаясь с колена и отряхивая запачканные брюки. — Валяй. — Ты всё ещё любишь своего очкарика? — Тебе же будет больно, когда ты услышишь ответ. — Мне просто нужно знать, Скар. Могу ли я надеяться на что-то большое, хотя я с радостью буду довольствоваться и тем, какие отношения ты сейчас готова мне предложить, — пожал плечами Барти, мастерски скрывая своё волнение. — Прости, — лишь прошептала блондинка. — Любовь, которую я испытываю к нему совсем иная, я не могу полюбить тебя также. — Даже после того, что произошло сегодня за ужином? Скарлетт кивнула, до боли в пальцах сжимая кулаки, когда вспомнила о всех событиях этого вечера. — Как ты понял, что мне нужна твоя помощь? — спросила Ричардсон, которую Барти взял под руку и повёл к дому Лейтона. — Наши кольца связаны. Это не только сильнейшие защитные амулеты, они позволяют нам чувствовать друг друга и мысленно общаться на большом расстоянии. Твоё кольцо работает как фильтр эмоций, которые передаются мне, пока ты носишь его. Я чувствую твою боль, радость, печаль, страх, поэтому я и не носил своего кольца, когда мы разругались. Было слишком тяжело ощущать твои боль и страдания и понимать, что причиной тому я один. — Не будем об этом, — оборвала друга Скарлетт, ободряюще похлопав его по плечу. — Теперь это больше неважно. Лучше научи меня потом считывать твои эмоции через наши кольца, это может однажды пригодиться. — Обязательно, — согласился Крауч, не веря в то, что девушка наконец-то к нему вернулась. Уже потянувшись к звонку на двери дома Рика, девушка неожиданно обернулась на друга и прищурилась, оглядев его с ног до головы. — Ты ещё больше похудел и у тебя ужасные синяки под глазами, ты опять употребляешь? Что ты хотел сказать, когда говорил о каком-то «хаосе» в твоей жизни? Барти старался не встречаться с девушкой взглядом, зная, что тут же выложит ей всё, как оно есть на самом деле. — Сначала поговори с Вайоной, ей ты сейчас нужнее. — С каких пор ты стал рыцарем, уступающим моё драгоценное внимание Вэй? — вопросительно изогнула бровь блондинка, уже понимая, что за этим молчанием парня кроется что-то крупное. — С тех самых пор, как твоя подруга залетела от Блэка и не знает, как с этим справиться без твоей помощи. Слизеринка замерла, как вкопанная, Краучу даже показалось, что она перестала дышать от колоссального удивления, которое только что на неё свалилось. — У неё просто сильно подорвалась психика, поэтому она плохо себя чувствует, — дрожащим голосом пробормотала Ричардсон, бросив неуверенный взгляд на друга. — Мерлин, какие же вы ещё дети! — расхохотался блондин, не в силах унять этого неподходящего порыва. — Хейворт беременна от Блэка, открой глаза, Скар. Я даже не знаю, кого мне благодарить, что ты не оказалась на её месте. — Блять. Оливковые глаза слизеринки округлились от устрашающего её осознания, после чего ей наконец удалось выйти из оцепенения и она схватилась за ручку двери, которая на удачу была открыта. — Вэй! Нам надо срочно поговорить!***
— Я оторву яйца этому плодовитому отморозку! — прорычала блондинка, когда получила подтверждение словам Барти от лучшей подруги. — Вообще-то этим надо было заняться чуть раньше, а не сейчас, когда самое худшее уже произошло, — заметил Крауч, за что Ричардсон отвесила ему крепкий подзатыльник. — Мало того, что ты простила своего бывшего мужа и притащила его в мой дом, так ещё и впутала его в обсуждение проблемы, о которой ему знать не положено! — проворчал Лейтон, бросив неприязненный взгляд на блондина, который лишь показал ему средний палец. — Может вы прекратите называть ребёнка в моём животе «проблемой» или «худшим, что могло произойти»?! Молодые люди одновременно повернулись к Хейворт, которая была то ли расстроена, то ли рассержена, поэтому никто больше не пытался сказать ей хоть слово. — И чего вы все молчите?! — пуще прежнего разозлилась брюнетка, переводя рассерженный взгляд на каждого из присутствующих. Барти лишь кашлянул, стараясь сдержать ироничную улыбку, чтобы не получить ещё одной затрещины от блондинки. А Рик действительно выглядел обеспокоенным, словно и в правду задумавшись о том, какое решение предложить Вайоне в её затруднительной ситуации. Скарлетт же просто, подчиняясь своей нервической привычке, начала ходить кругами по гостиной лучшего друга, скрестив руки на груди и не зная, что сказать. — Что ж, я так понимаю, что на этом собрании я должен сыграть роль самого старшего и умного товарища, — начал Крауч, устало зевнув, — поэтому сейчас я озвучу мысль, которая пришла в голову каждому из нас, но мы все боимся её озвучить. Может быть, тебе стоит избавиться от этого ребёнка, если ты находишься в такой растерянности и ужасе из-за своей беременности? Лейтон, который стоял у окна и смотрел в кромешную тьму, царившую на улице, резко развернулся к Хейворт, а на его лице было видно искреннее несогласие с умозаключением блондина. — О таком варварстве мог подумать только ты, Крауч, — процедил сквозь зубы парень, подходя ближе к брюнетке. — Неудивительно, что Вэй так сложно принять тот факт, что в ней зародилась и развивается новая жизнь, с этим нужно свыкнуться. Осознание всего этого не приходит через минуты после оглашения беременности. — Так, может быть, ты посоветуешь Хейворт вариант получше? — усмехнулся блондин, всё это время краем глаза наблюдая за Скарлетт и ощущая через кольцо её сильное волнение, смешанное со страхом. — Для начала нужно обо всём рассказать Сириусу. Он, как отец ребёнка, заслуживает знать о своём новом статусе, — сказал Рик, но его тут же прервало дружное «нет!» от остальных трёх молодых людей. — Если Блэк узнает, то будет пытаться повлиять на неё в принятии решения. А, в первую очередь, это должен быть выбор Вайоны, потому что вынашивать этого ребёнка и рожать его ей одной. Сначала мы должны услышать её собственный вердикт, а уже потом, исходя из него, думать о чувствах папаши. — Его нельзя держать в неведении! Это просто неправильно! — возмутился Лейтон, который неожиданно встал на сторону Сириуса, к которому даже не проявлял большой симпатии. — Если она избавится от этого ребёнка, то Блэку будет необязательно сообщать о том, что он вообще когда-то был! Подумай о Вайоне, это ей нужно будет стать матерью в восемнадцать лет, а нет ничего хуже, чем родить нежеланного ребёнка, к сожалению, я доподлинно об этом знаю! — выкрикнул Крауч, тут же заметно побледнев, тоже поднялся на ноги, чтобы хоть немного скрыть чувства, обуревавшие его. — Вэй, почему ты молчишь? Скажи хоть что-то. Если Крауч хоть в чём-то может быть прав в этом мире, то лишь в том, что основное решение должно быть за тобой одной, — обратился к однокурснице парень, стараясь прочесть ответ в её шоколадных глазах. — Я хочу услышать, что скажет Скар, — голос Хейворт был тихим, но всё же раздался в ушах присутствующих громким эхом. Друзья блондинки одновременно обернулись на неё, кто-то со страхом, а кто-то в предвкушении ожидая её ответа. — Любые мои слова лишь всё усугубят. Ты не должна кого-то слушать, это должно быть твоё самостоятельно вынесенное решение. — Я хочу услышать, как бы ты поступила на моём месте, — упрямо продолжала Вайона, встав на ноги и медленными шагами направившись к лучшей подруге. — Неужели ты не понимаешь! — Ричардсон начала в отчаянии заламывать руки. — Ты знаешь, как сильно я люблю тебя, а я знаю, как сильно ты мне доверяешь. Ты не сможешь не прислушаться к моему мнению, а я не хочу, чтобы ты поступила в конце концов так, как я тебе указала! — Скажи мне правду! Скажи, что бы сделала ты! — закричала брюнетка, подойдя вплотную к блондинке и прожигая её требовательным взглядом. — Нет. — Вайона, тебе стоит отойти от Скарлетт, — сказал Барти, пытаясь предпринять хоть что-то, чтобы развести двух подруг в разные стороны, но те даже не обратили на него внимания. — Скажи мне! Представь, что ты оказалась на моём месте, — Хейворт не заметила, как лицо Крауча исказилось маской гнева, но не по отношению к ней, а той возможной ситуации, о которой она заговорила. — Тебе нет ещё и восемнадцати и тут ты узнаешь, что беременна он Джеймса. Джеймс замечательный парень, который любит тебя, заботится о тебе, ты знаешь, что он сделает всё ради тебя, но ты понятия не имеешь, как он отнесётся к тому, что он станет отцом меньше, чем через год, в разгар самой страшной магической войны за последние несколько сотен лет. Что ты сделаешь?! Как поступишь?! Ладонь брюнетки стальной хваткой сжала плечо Ричардсон, но та даже не почувствовала боли. Барти уже сделал несколько шагов к двум слизеринкам, чтобы отвести Вайону в сторону, но ему хватило одного запрещающего взгляда подруги, чтобы остановиться. — Я просто хочу услышать мнение человека, который всегда будет на моей стороне, что бы не случилось и какой бы кошмар не происходил в моей жизни, — прошептала Хейворт, уронив голову на плечо однокурсницы, и та почувствовала, как ткань её платья намокает от слёз. — Какое бы ты решение не приняла, я всегда буду с тобой. Захочешь оставить ребёнка — я буду рядом. Даже если Сириусу хватит глупости, чтобы отказаться от вас, то я никуда не уйду. Чёрт, да если понадобится, то я буду держать тебя за руку, пока ты будешь рожать свою дочь или сына. Мы воспитаем и вырастим твоего ребёнка вместе, и я буду любить его также сильно, как сейчас люблю своего неродившегося племянника или племянницу. Но если ты решишь, что пока ещё рано или что ты ещё не готова ко всем прелестям материнства, но я никогда не осужу тебя. Я не скажу ни слова, я сама отведу тебя в кабинет на операцию и всегда буду рядом, когда ты захочешь об этом поговорить. Я никуда не денусь, я буду с тобой до самого конца, так легко ты от меня не отделаешься, Вэй. К завершению своей пламенной речи Ричардсон уже отчётливо чувствовала, как по её щекам катятся крупные слёзы, и видела, что два парня встали, как вкопанные, на другом конце комнаты. — Я так люблю тебя, Скар, — сказала Хейворт, подняв заплаканные глаза на девушку. — Знакомство с тобой — лучшее, что могло произойти в моей жизни. Я знаю, что ты всегда будешь со мной, потому что мы семья, а свою семью ты никогда не сможешь бросить. Но скажи мне, как бы поступила ты. Я сделаю выбор самостоятельно, на меня не так легко повлиять. Но мне нужно твоё мнение, иначе я не смогу сама решиться хоть на что-то. Просто скажи, и твой ответ никогда не покинет этой комнаты. Скарлетт вся задрожала после этих слов брюнетки и оглянулась на двух своих друзей, которые лишь молча кивнули в знак согласия со словами Вайоны. Девушка сделала глубокий вдох и твёрдо ответила. — Я бы сделала аборт, я не могу и не хочу быть матерью детям Джеймса. Блондинка почувствовала, как что-то в её сердце надломилось, но она продолжала мужественно держаться. Она не могла признаться Рику и Вайоне во всём, что так сильно повлияло на её выбор. Девушка была Пожирателем Смерти, считала себя безжалостной убийцей и монстром-гибридом, она просто не видела себя в роли любящей и заботливой матери. Слизеринка знала, что никогда не сможет испытать тех чувств, на пороге которых сейчас находилась её лучшая подруга. В гостиной воцарилась тишина, прервать которую никто не решался. Каждый из присутствующих старался переварить решение Скарлетт в своей голове. Вайона видела в нём лишь страх перед неизвестностью и нежелание своей подруги посвящать жизнь кому-то другому, но в душе брюнетки даже не зародилось осуждение. Лейтон в первый раз увидел эту сторону блондинки, за все годы их дружбы парень даже не мог представить себе, что она способна решиться на такое. Барти лишь наполнила волна облегчения, которой он вовсе не собирался стыдиться. — Но выбор теперь за тобой, Хейворт, — пришёл на помощь подруге Крауч, уловивший её немой призыв о помощи. — Как поступишь ты, Вэй?