Зачем нужны друзья?

      Господин Книгочей удивлённо оглядел позднего посетителя. – Давно я вас не видел, Даниэль. Что же вас сюда привело? – Да, да, добрый вечер, – Даниэль поправил растрепавшуюся причёску. – Скажите, Саша… То есть, магистр Нескучный не заходил? Я его уже час по всей Академии ищу. – Как же, не заходил… – задумчиво протянул библиотекарь. – Как занятия закончились, так он с тех пор здесь и сидит, очередной отчёт пишет. На балконе возле верхних стеллажей, если что. Слушайте, вы бы сказали ему, что пора закругляться, а то время уже позднее, а он даже на обед не уходил. При этих словах выражение лица у Книгочея стало таким не на шутку встревоженным, что Даниэль еле удержался, чтоб не хихикнуть. Решив не искушать судьбу, он коротко кивнул и взлетел по лестнице вверх, перепрыгивая через две ступеньки. Два пролёта спустя, он всё-таки позволил себе расплыться в ухмылке и дальше поднимался немного спокойнее (пропуская всего по одной ступени), на ходу придумывая речь про то, что некоторые настолько себя забросили, что их уже сквозняком сносит. Но, когда Молния добрался до нужного балкона, все колкости разом вылетели из головы, а шутить резко расхотелось.       Александр Нескучный сидел спиной к лестнице и на первый взгляд будто бы дремал, опершись локтями на письменный стол и уткнувшись лицом в ладони, но стоило присмотреться получше, и становилось заметно, что плечи магистра мелко дрожат, неровно поднимаясь в такт дыханию, глубокому и рваному. Такое бывает, когда пытаешься отдышаться, проснувшись от ночного кошмара, и не можешь до конца поверить, что это был только сон. Дремотной расслабленностью тут и не пахло. Листы бумаги, исписанные тонким косым почерком, лежали стопкой на краю стола, а значит, писать отчёт Нескучный закончил уже довольно давно, раз чернила успели высохнуть. Но вместо того, чтобы уйти, продолжал сидеть здесь. Лучи заходящего солнца проходили через стекло и окрашивали зал библиотеки во все оттенки красного, отчего представшая перед Молнией картина казалась неестественной и зловещей.       Немного постояв на лестничной площадке, Даниэль неуверенно тронул друга за плечо, отчего тот вздрогнул, словно от удара, и начал затравленно озираться. – Сань, не дергайся, это я, – сказал Молния подтягивая ногой стоящий рядом стул и усаживаясь на него верхом. – С тобой как… всё в порядке? – Да… нормально всё… – Александр слабым движением убрал с лица седую прядь (за последние несколько недель их словно стало больше). – Извини, я через часик приду… Мне нужно немного побыть одному… – Побудешь. – Даниэль немного разозлился, и в его голосе снова появилась привычная ехидность. – В "Золотой чаше" сейчас уже должно быть мало посетителей. Займешь ложу, и сиди один, сколько хочешь. А я побуду рядом. – Нет, ты не понимаешь… – Я прекрасно понимаю, что ещё немного, и Книгочей нас отсюда просто выгонит, – перебил его друг. – Возьмёт в подсобке веник и им будет выгонять, как сопливых третьекурсников. Поздно уже, вон, на улице первые фонари зажигают. Молния встал и решительно, но аккуратно потянул Александра за собой в сторону лестницы, отвлекая непринужденной болтовней и не давая ему снова уйти в себя. – Пошли, пошли. Сядем, возьмём хорошего винца или бутылку Красного Гнома… Помнишь, как мы после выпускного упились им до состояния нестояния, и я потом снимал тебя с фонтана на дворцовой площади? Вижу, что помнишь… Но теперь мы уже учёные, знаем, что надо закусывать, так что в кисель не расползёмся… Кстати, ты последний отчёт Никиты Кожаного видел? Нет? Занимательнейшее чтиво, я тебе скажу! А ведь он туда отнюдь не всё вписал. Пока идти будем, я тебе самое интересное перескажу. Представляешь, есть мир, в котором люди на огромном железном корабле полетели к другой звезде, чтобы спасти свою родную планету! В космос, ты понимаешь! Ещё по дороге воевали с кем-то… вроде, тоже с людьми, только называющими себя по-другому, и почему-то синего цвета. Ну и, разумеется, без романтики тоже не обошлось. Не, Никита ни при чём… Даниэль говорил и говорил, с облегчением отмечая, что из движений друга медленно, но верно, исчезает напряжение, и тот постепенно начинает проявлять интерес к рассказу. К тому моменту, как они добрели до таверны, уже совсем стемнело. На утопающих в летней зелени улицах мягким светом горели фонари, и залитая багровым солнцем библиотека уже казалась видением из дурного сна.       В "Золотой чаше" было достаточно людно для позднего вечера, но свободный балкон нашёлся без особого труда. Когда Молния как раз заканчивал рассказ ("И вот, стоят эти двое, кристально счастливые, остальные тоже в полнейшем офигении, а Никитка пытается придумать, как бы им сказать, что уходит…"), рыжая Марфа принесла несколько бутылей вина и блюдо закусок, кокетливо подмигнула магистру и ушла обратно в общий зал. Даниэль проводил официантку взглядом и, резко посерьёзнев, повернулся к Нескучному. – А теперь, рассказывай, – тактика была старая: отвлечь друга разговором, а потом неожиданно вернуться к тревожащей теме, после чего тот обычно выкладывал всё как на духу. – Дань… – помолчав начал Александр. – Их всё больше… – Кого? Не молчи, пожалуйста. Нескучный ссутулился, словно хотел свернуться в клубок под своим лоскутным плащом, и Даниэль, внутренне ужаснувшись такому зрелищу, уже настроился на то, что друга снова придётся тормошить, но не пришлось. – Чёрных миров. – Так, а вот с этого места давай подробнее… – Молния разлил вино по бокалам и подтолкнул один Александру. Тот тяжело вздохнул, винтом залил в себя содержимое и начал рассказ. – Тебе повезло, что ты там не был.       Это был уже седьмой такой мир. Точнее, из общего между ними было только одно: Тьма. Древняя сырая магия, невероятно могущественная и разрушительная, заливающая всё вокруг. Эти миры задыхались. Где-то людям повезло, и они просто засыпали, чтобы вечно видеть сны, а где-то… Самый страшный ночной кошмар не мог сравниться с теми видениями, которые несла Тьма. Чистое безумие и пылающий хаос, сметающие всё на своём пути. – Я спас его… – Александр уже явно захмелел, но останавливаться на достигнутом не собирался. – Спас! НО Я ЖЕ ПОНИМАЮ, ЧТО ЭТО КАК ТУШИТЬ ЛЕСНОЙ ПОЖАР ИЗ САДОВОЙ ЛЕЙКИ! Магистр с грохотом стукнул кулаком по столу, после чего закрыл лицо ладонями. Плечи его тряслись. Даниэль пересел поближе, приобнимая друга, а тот уткнулся ему в куртку и глухо зарыдал. Да, ТАКОГО Молния точно не ожидал. – Ну… Тише, тише. Сейчас же ты всё исправил? Изгнал эту Тьму? – Надолго ли… Я исправляю последствия, а причины так и не знаю. – Может, хоть зацепка какая-то есть? Нескучный не ответил. В какой-то момент Даниэль решил, что тот, перенервничав и выпив слишком много, уже "готов" и спит, но тут магистр заговорил. Позы он так и не поменял, поэтому голос звучал глухо. – Самые большие волны Тьмы шли из крохотного источника, напоминающего перо, а мне удалось его запереть. – Потом ещё чуть подумал и добавил: – А ещё, жители Фатума, последнего мира, где я был, упоминали какое-то… "Чудовище со Дна Гор"...       Они снова замолчали. Совершенно растерянный Даниэль перебирал полуседые пряди и бормотал что-то невнятно успокаивающее, пока Александр не пришёл в себя. – Знаешь, – задумчиво протянул Молния, – если снова соберёшься приключаться, скажи мне. Пойдём вместе. Иначе зачем нужны друзья?