По ту сторону экрана. Часть 1

- Напомни, почему я согласилась с тобой поехать? - Потому что ты хороший человек, и ты любишь сюрпризы? - Нет. Я - доверчивая дура. Вот правильный ответ. - Я бы не был столь самокритичным. Я улыбнулась и замотала головой, словно не веря в происходящее, и затем поднесла к губам безалкогольный, обжигающий все горло глинтвейн. Иногда сложно предугадать, куда заведёт тебя жизнь и задница, которой, похоже, все еще мало приключений. Снизу вечерний город продолжал жить своей жизнью без остановки и без оглядки. Яркие огни ламп и прожекторов, конечно же, не согревали, но все же вносили своего рода уют в атмосферу пятничного вечера. Порыв северного ветра подлетел внезапно, и заставил завернуться в темно-синий шерстяной плед более основательно. Говорить не хотелось. Портить этот вечер ненужными разговорами я считала полнейшей ошибкой. И очень надеялась, что мои взгляды разделяли. Сначала мне хотелось спросить, откуда у него ключи от чердака, ведь сейчас с самовольными прогулками по крышам были сложности. Но потом решила, что и это совершенно не важно. Есть только здесь и сейчас. Ведь завтра, с наступлением нового дня, все будет совершенно иначе. И только останется, что помнить, те самые волшебные секунды счастья и свободы. Он слегка задел меня плечом, чтобы привлечь мое внимание, а затем вложил мне в ладонь правый блютус наушник. Я не стала задавать лишних вопросов и просто сунула белый аэрподс в ухо. После пятисекундной тишины заиграла композиция "Аллилуя" в исполнении Бон Джови. Мурашки пробежались по всему телу, как только слова песни эхом стали достигать самого сердца. Иногда ноты и слова песен хранят больше воспоминаний, чем мы можем предполагать. Я медленно закрыла глаза. Это был действительно тяжёлый день, но его завершение по истине прекрасно. Души людей, израненные потерями, предательством и безысходностью невозможно полностью излечить, сколько бы сил не было к этому приложено. Но такие моменты, как сегодня, могут подарить силы дышать полной грудью. Не открывая глаз, я сделала еще один глоток и едва различимо прошептала: - Аллилуя.. *** Тогда все было иначе… Розово-голубое небо нависало над нами легким, воздушным, и в тоже время массивным, нескончаемым покрывалом. Казалось, еще немного, и оно обрушится на мир, накрыв его своим полотном. Апрельские дни в тот год выдались удивительно солнечными и жаркими. Вовсю набухали почки деревьев, а птицы не умолкая продолжали свой щебет. Весна имеет свойство пробуждать людей от зимней и бытовой спячки. В дни перерождения, свежей зелени, первого тепла и искренних улыбок на глазах появляется надежда на счастливое будущее. И, конечно же, в такую погоду совсем не хотелось думать об учебе, уроках и скором окончании учебного года. Мы и не думали. Черной одеяло в большую, толстую и разноцветную клетку было расстелено на плоской крыше старой пятиэтажки. В тот день он впервые привел меня на это место, чтобы посмотреть, как солнце сдает пост и уходит на ночлег. Мы оба лежали на одеяле, с одним наушником на двоих и не могли отвести взгляд от того самого розово-голубого неба. Так тепло и спокойно на душе, мне давно не было. И, наверное, тот день был один из последних, когда эти ощущения были полностью правдивыми. Игорь держал меня за руку, изредка поглаживая тыльную сторону ладони большим пальцем и тихим, низким и слегка хриплым голосом подпевал Бон Джови. В наушниках звучал трек «Аллилуя» - композиция, ставшая уже нашей со Стоцким. Я была счастлива до безумия. И мне не хотелось думать, что будет, когда Игорь сдаст все экзамены и поедет поступать в Питер. И все изменится: у него начнется студенческая жизнь, нас будет разделять расстояние и время. Ведь мне предстояло еще на целый год остаться в моем родном городе, на развалинах прошлого. -Что будет дальше? - в тот день я, наконец, набралась смелости, чтобы задать этот страшный для меня вопрос. - Хм, - произнес задумчиво Игорь, усердно хмуря брови. – Дальше….Дальше я буду долго-долго целовать тебя. Он медленно повернул голову в мою сторону, а затем, приподнявшись на левом локте, наклонился ко мне и воплотил обещание в реальность. Я коснулась ладонью его щеки и прикрыла глаза. Его поцелуи всегда действовали на меня опьяняюще. Я терялась во времени и пространстве, и возвращаться в настоящее мне не хотелось. Тогда мое сердце билось чаще от одного его взгляда… Какое-то время мы целовались, забыв обо всем на свете. Его правая рука то поглаживала мои волосы, то хаотично скользила вдоль всего тела. Нам хотелось большего, но секс в апреле на крыше, был бы не самым благоразумным занятием для учеников старшей школы, да и не только для учеников. Мне совершенно не хотелось прекращать поцелуй, но я все же уперлась ладонями в грудь Игоря, чтобы отстранить его. Переведя дух, вновь озвучила свои мысли, которые крутились в моей голове уже не один день. - Мне, конечно, понравился ответ на мой вопрос, но под «дальше» я имела в виду, то время, когда ты уедешь в Санкт-Петербург. Он провел кончиками пальцев по моим губам, а затем наклонился, чтобы сделать короткий поцелуй в шею, от которого у меня вновь закружилась голова и по телу побежали миллионы мурашек. - Через год ты сама переедешь в Питер, ко мне. А дальше…Все крыши самого красивого города на свете, а с ними закаты и рассветы будут нашими. Нужно будет только немного подождать. И я поверила ему… *** Мы сидели в его автомобиле в полной тишине. Мне оставалось только выйти, сделать пару шагов и я оказалась бы в своем подъезде. Никто не пытался начать разговор. Но пятничный вечер подошел к концу, и пора было прощаться. Но я так и не сдвинулась с места. На крыше дома, куда Игорь попал благодаря знакомству с одним из его жильцов, мы так и не озвучили свои мысли. Глинтвейн, музыка и воспоминания, которые хранились у каждого в памяти и сердце – они наполнили тот момент достаточным количеством частичек примирения, чтобы убрать недомолвки и былые обиды на задний план на тот момент. Но внезапно наступило то самое «сейчас». - Я, наверное, пойду, - неуверенно произнесла я, стараясь не смотреть в сторону Игоря. - Давай я тебя провожу до двери. Уже поздно, - предложил парень. И только тогда, когда он собрался, как ни чем не бывало проводить меня, будто и не было между нами предательства, разочарования и трех лет отчуждения, я решила, что нам все-таки стоит поговорить. - Игорь, подожди, - остановила его я. Он убрал руку от двери автомобиля и развернулся всем корпусом ко мне. Мы сидели в темноте, но я все равно старалась не смотреть в его сторону. Говорить было сложно, но необходимо. Тяжелый вздох, сковывая мое сердце, последовал перед короткой паузой. Во дворе тоже стояла тишина, хоть время для пятницы было еще детское. - Я просто хотела сказать, что это был чудесный вечер, но для меня остается загадкой: зачем? И это касается не только вечера, но того, что ты вновь пытаешься пробраться в мою жизнь, - на мгновение я замолчала, пытаясь перевести дух, а затем продолжила. – Я хочу напомнить тебе, что три года назад ты сделал выбор. Ты оставил меня одну на пепелище всего того, что мне было так дорого. Ушел по-английски. Поэтому я и, правда, не понимаю, зачем делать что-то вновь, если решение уже было принято тогда. Я набралась смелости, чтобы посмотреть в его глаза, и медленно подняла и развернула голову. Игорь не изменил положения своего тела и продолжал сидеть, развернувшись в мою сторону и смотрел, не отрывая взгляда. Казалось, он не собирается отвечать на мой вопрос. Тишина продолжала окутывать нас все крепче, а он все смотрел на меня и молчал. Не знаю, сколько мы просидели в такой компании: я, Игорь и гробовая тишина, но через какое-то время он приподнял руку и запустил ее в свои белокурые волосы, отвернувшись от меня. Уставившись в лобовое стекло, он наконец заговорил: - Я знаю, что у меня нет права ни на прощение, ни на шанс исправить свои ошибки трехлетней давности. Но еще я знаю, что обещания надо выполнять, даже если с опозданием. Грустная улыбка от его слов появилась на моем уставшем от всех событий за последние дни лице. Обещания. И правда, как часто мы кидаем на ветер слова, подкрепляя их уверенностью, что все будет именно так и никак иначе, что мы горы свернем, но исполним данный в порыве эмоций обет. А потом, наглым образом забываем и об обещаниях, и об ответственности, а порой и о людях, которым были брошены те самые клятвы о любви, дружбе и помощи. Может Игорь еще тот мерзавец, и обиды за прошлое вряд ли испарятся в никуда за пару секунд, и, может быть, в его голове более сложный план, чем мне кажется. Но его попытка наладить общение засчитана. Хороший ход, ничего не скажешь. - Мы, никогда не были для меня пустым звуком. Может изначально, когда я не было с тобой знаком, а только ввязывался в эту жестокую и глупую игру Лекса, но точно не все остальное время. Я жалею обо всем, Кира, но больше о том, что сам тебе ни в чем не признался, не попытался объясниться, а просто уехал. Ты бы меня не простила, а видеть в твоих глазах боль и ненависть я не захотел. Только теперь я понимаю, что был не прав, что можно было поступить иначе. Похоже, это и правда не была попытка вернуть былое, а всего лишь дань уважению тому времени, когда мы с ним были вместе. Но мне не хотелось сегодня обсуждать наше совместное прошлое. - Ты и, правда, хочешь поговорить обо всем этом? - Если ты хочешь, то я готов… - Нет, - прервала я его, не дав закончить предложение. – Давай, не в этот раз. Просто скажи, чего ты хочешь? Господи, в последнее врем, я стала часто задавать этот вопрос людям. - Общаться. Стать друзьями, приятелями. Но я не хочу, больше отказываться от тебя в своей жизни и от нашего с тобой общения, из-за того, что я придурок и мои друзья тоже. - Ты совершенно не умеешь выбирать друзей, - хмыкнула я. - Ты тоже, - заметил Игорь. Как показала практика, он чертовски прав. И мы рассмеялись. Легко, непринужденно, почти как раньше, но с одним «но»: как раньше, уже никогда не будет.