Однажды я не переродился

С тех пор прошло ещё 4 дня. Ран больше не просыпался и не разговаривал с Арионом. Последний же приходил каждую ночь, ложился рядом и смотрел на спящее лицо своего любимого, иногда поглаживая его по щеке и одаривая поцелуями. Арион был счастлив. Наконец-то он дождался того дня, когда их чувства стали взаимными. По сравнению с тем как долго он ждал, эти несколько дней были незначительными каплями в океане времени. «Я не говорил тебе, – шептал Арион, – но на самом деле я влюбился в тебя очень-очень давно. Я так люблю тебя, что мое сердце готово выпрыгнуть из груди. Я прошу тебя, вернись ко мне». Он снова прошелся ладонью по щеке, убирая пряди упавшие Рану на лицо. Сердце парня трепетало даже сильнее, чем когда он увидел объект своего обожания в первый раз. Время шло, но это волнение в груди не утихало, пока не наступил переломный момент. Арион нахмурился и помотал головой, словно вспомнив что-то неприятное. В следующий момент на его лице расплылась надменная улыбка и он заключил Рана в свои объятья. «Ты мой, хочешь ты того или нет. Ты только мой», – шептал он едва слышно, зарываясь носом в макушку Рана. Проснувшись на следующий день, Арион снова по привычке, чуть не выпалил пожелание доброго утра для Рана. Это стало уже их традицией, но в последние дни Ариону некого приветствовать в новом дне. Потянувшись, парень направился в ванну, чтобы умыться. Взяв зубную щетку и едва выдавив на нее пасту, Арион услышал голос, который так долго ждал. – Доброе утро, Арион. – Доброе утро, Ран! – с неподдельной радостью выпалил Арион, – Ты правда проснулся? Правда-правда?! Ран малость ошарашенный подобным приветствием смутился: – Да, я проснулся. Неужели я так долго спал? – Ты оставил меня одного на 5 суток! – театрально надул губы Арион. – Ох, это и правда долго. Извини, – Ран почесал голову. – Ничего. Главное, что ты снова в строю и можешь разговаривать со мной, – Арион улыбался как довольный ребенок, которому купили новую игрушку. Ран увидел его улыбку в зеркале и щеки предательски залились краской. «Это парень невыносимо красив», – подумал он отводя взгляд. – Что-нибудь интересное произошло пока я спал? – попытался отвлечься от странных мыслей Ран. – Да нет, ничего особенного. «Кроме того, что мы провели все эти дни почти что в обнимку на твоей кровати». – А ты как? Отдохнул? Больше не чувствуешь себя уставшим? – в свою очередь поинтересовался Арион. Ему важно было знать эмоциональное состояние Рана и вдруг, может быть, он наконец разобрался со своими чувствами и сейчас признается ему. – Да, вполне отдохнул и даже выспался, что удивительно. – Мне вот интересно, – издалека начал свой вопрос Арион, – а души могут видеть сны? Ты, например, видел что-нибудь? Ран закашлялся. Арион недоуменно поднял бровь. Дух был рад тому, что хозяин тела сейчас не может видеть выражение его лица. Если честно, то он и сам его не мог видеть, но представлял, какую гамму эмоций оно могло выражать. Прочистив горло, Ран соврал: – Нет. Я просто закрыл глаза и открыл, будто и не засыпал вовсе. Конечно, он видел сны. Очень странные сны. В них он обнимал Ариона и признавался ему в чувствах, а тот отвечал взаимностью. Это были прекрасные сны, и Ран был немного разочарован возвращению в реальность, где на его чувства априори не смогут ответить, потому что... в этом нет смысла. Арион разочарованно выдохнул. Если бы Ран хотя бы что-нибудь запомнил, то развитие их отношений пошло бы быстрее. Утешающим фактом было то, что их чувства взаимны, а остальное дело времени. Оставалось только сделать все возможное, чтобы подтолкнуть Рана к признанию и снова услышать те заветные слова. Но как? От Рана не укрылось странное выражение лица Ариона и он спросил: – Ты расстроился из-за того, что я не видел снов пока спал? – Нет, – покачал головой Арион. – Просто не выспался сегодня. – Ой, прости. Я, наверно, отвлекаю тебя от сборов в школу. – Нет, сегодня выходной, так что всё нормально, – Арион улыбнулся самой лучезарной улыбкой и тихо добавил. – Я рад, что ты вернулся, Ран. – Ага, – застенчиво пробормотал Ран, сраженный в самое сердце казалось бы обычной фразой. Но всё было не просто так. Сны открыли ему правду, скрытую глубоко-глубоко в самом потаенном уголке его души, и которую ему было очень сложно принять и осознать – он по уши влюбился в Ариона. Все это время, когда дух находился в бессознательном состоянии, он по сути проходил все стадии принятия этих чувств внутри себя, внутри своего сознания. Он отлично понимал, что если бы он был жив, то никогда бы не влюбился в человека противоположного пола. Это было табу для его принципов и морали. Но будучи бесплотной душой, похоже, что мораль неизбежно стиралась и запреты материального мира не имели никакого значения за гранью жизни и смерти, поэтому Ран очень легко принял свои новые, неведанные доселе чувства. Чувства, которые, к сожалению, ему так и не удалось познать при жизни. Эйфория влюбленности пульсировала где-то в груди и распространялась по всему телу оставляя приятную истому. Фантомное сердце ускоряло своё биение только от одной мысли об Арионе заглушая все остальные звуки. Кто-то однажды сказал, что любовь – болезнь? Определенно это так. Но была в этой бочке вкусного меда своя ложка горького дегтя – взаимность. Чувства, обречённые на безответность, несомненно ранили и обрекали их владельца на страдания, но Ран напрочь отмел всякие мысли отказываться от них. Они были его бесценным сокровищем. Он лелеял их и оберегал, и как всякое сокровище решил спрятать от чужих глаз. Даже от тех, кому они, собственно, предназначались. – Какие планы на сегодня? – поинтересовался Ран, как всегда сидевший спиной к экрану, потому что Арион в это время переодевался. – Ничего особенного. Хочу сходить в библиотеку. – Домашнее задание? – Личный интерес. – Хм? – не понял Ран. – Это как? – Скажи, Ран... Если бы вдруг я нашел способ освободить тебя и отправить твою душу на покой, ты бы согласился на это? От этих слов тот в одно мгновенье остолбенел. Огромное чувство беспомощности и страха всколыхнулось внутри. Быстро взяв себя в руки, наигранным спокойным тоном дух произнес: – Даже если бы ты нашел такой способ, то ничего бы не зависело от меня. Я сделаю так, как ты захочешь, ведь ты хозяин этого тела. – А если бы решение принимал не я, а ты сам. То чего бы тебе хотелось? – Я... – Ран замялся, но решил сказать правду. – Я бы хотел остаться с тобой. В груди Ариона заныло приятное чувство. Он сдержал себя, чтобы идиотская улыбка не появилась на его лице. – А почему ты хочешь остаться? «Давай, скажи это. И я сделаю для тебя все, что угодно. Ты только скажи». – Потому что ты мой друг, и я беспокоюсь о тебе. – Беспокоишься? – Одних случаев со Стефаном и Джун достаточно. Что если снова произойдет что-то подобное? Кто защитит тебя? «Значит, ты решил отмолчаться, – разочарованно подумал Арион, равнодушно глядя в окно. – А мое терпение уже близится к своему лимиту». Ехидная улыбка расплылась по лицу Ариона, когда он произнес: – Может быть, Тори? Эти слова прозвучали звонкой пощечиной и у Рана неприятно закололо в районе сердца. – Возможно. Но от Стефана он тебя тогда не спас. – И ты тоже. Ран почувствовал, будто по давно зажившей ране его совести жестоко полоснули ножом. Чувство вины снова всплыло и придавило тяжелым грузом так, что вмиг парню стало трудно дышать. Почему? Ведь Арион сам говорил, что не винит его... Так почему сейчас говорит такие слова? – Извини, – тихо сказал Ран. – Ты прав. Улыбка, застывшая на лице Ариона вмиг исчезла. Ни один из них больше не произнес ни слова.