***
До ближайшего мотеля пять километров по шоссе. Системный навигатор обещает заправку там же, и, если Коннору повезло обновить базы данных вовремя, он не встретит людей, готовых вставить пару раскалённых прутов ему в глотку. Будто один мёртвый Коннор сместит баланс сил в этой войне и поможет вернуть потерянные города. Детройт, Лансинг и Батл Крик перешли под контроль армии Маркуса спустя всего месяц после революции, но статус территорий в глубине штата и вдоль озера Мичиган до сих пор оставался под вопросом. Кто-то должен был его прояснить — особенно теперь, когда от сообщения не осталось ничего, кроме паутины полуразрушенных дорог. Повезло, что у Хэнка был «Кутласс», а у Маркуса — Коннор, готовый сесть за руль. Готовый выполнить всё, что потребуется, только бы не быть лишним. Эта мысль — вот, что действительно лишнее, думает Коннор и вдавливает педаль газа.***
Когда до мотеля остаётся два с половиной километра, Коннор сворачивает с основной дороги. Пыльная лента старой грунтовки стелется из-под колёс, пока не упирается в чёрную линию воды. Тогда Коннор глушит мотор. Опускает стекло, впуская в салон ночной воздух и стрёкот цикад в зарослях прибрежной осоки. Впервые за тридцать два дня в дороге он видит самое Великое из Трёх Озёр. Великий. Коннор вздыхает. Устало роняет голову на сжатые в замок руки на руле. Какой он? Коннор умеет убивать. Норт умеет рубить с плеча и докапываться до правды. Джош отлично действует на нервы, Гэвин мастерски прикидывается засранцем, а Хэнк — вправляет мозги, намертво и с любовью. Маркус сворачивает горы. Ведёт за собой, как та самая звезда в тёмном северном небе над Мичиганом, на которую стоит только взглянуть, и целый мир сокращается до песчинки, становится ясным путь. Та самая звезда, до которой Коннору никогда не дотянуться.***
Мотель встречает подрагивающим неоном VACANCIES над входом. Тихое двухэтажное здание, увитое галереей тонких, как картон, дверей и слепых окон. Подходящее место для того, кто мечтает провалиться в стазис последние пару дней. Коннор аккуратно паркует «Кутласс» в тени мусорных баков, поросших диким кустарником. Забирает ключи, табельный пистолет и упаковку патронов из бардачка. Выбирается из салона. Силуэт на другом конце парковки Коннор замечает поздно. Даже слишком: ладонь уже отпускает хромированную ручку, и хлопок двери маслкара оглушает сонный от близкой грозы двор. Это машина. «Форд Раптор» двадцать девятого года. Древний, как здание мотеля — или старее. Не то чтобы это имело значение, но Коннору нужно провести анализ. Разогнать аналитические алгоритмы, которые после девиации ощущались как свора отбившихся от рук непослушных собак. Машина — плохой знак. Андроиды не уходят далеко от знакомых мест, машины им ни к чему. Там, где машины, есть и люди, это Коннор крепко уяснил за месяц в дороге. Сглотнув, он подходит ближе. Переключает оптический блок в режим тепловизора, и тот подтверждает очевидное: капот исходит жаром неостывшего ещё мотора. Коннор не готов. Он устал и измотан дорогой, и всё же. Всё же боевые рефлексы не подводят: тело реагирует быстрее, чем процессор получает сигнал. Секунда — и Коннор, извернувшись, наставляет дуло перезаряженного пистолета промеж глаз подкравшегося со спины… ... Врага? — Кажется, мы с тобой уже это проходили. Коннор, ошеломленный, смаргивает пару раз. Не верит тому, что видит — хотя и знает, что программа, в отличие от него, не станет врать. — Это ты? — Это я, — голос, который невозможно не узнать, даже спустя недели разлуки. Осторожно Маркус накрывает ладонь Коннора своей. Вынуждает опустить пистолет. — Знаю, ты меня не ждал. Конечно, он не ждал. Не ждал каждую секунду каждого дня, вовсе нет. — Ты не должен был приезжать. Это не то, что Коннор хочет сказать. Совсем, совсем не то — и Маркус, кажется, понимает, потому что подходит ближе. Почти вплотную, заставляя вселенную сжаться до чёрных точек своих зрачков, как делал уже сотни раз. О, и в этом весь он. Весь Маркус, который развязывает революции по щелчку, завоёвывает сердца и земли, подминает под себя пространство вокруг. Схлопывает сотни километров в пару дюймов за секунду. — Чего я действительно не должен был — так это отпускать тебя, Коннор. Я не знаю, как протекает твоя девиация, и не знаю, преуспел ли ты во лжи, — но я достаточно глотнул самообмана за последний месяц. И больше не хочу, Коннор. Сыт по горло. Твоё дорожное приключение закончится здесь, а ты вернёшься туда, где твоё место. Вернёшься со мной, будешь со мной, потому что я… — И я. Я тоже скучал. Правда даётся поразительно легко. Легче только отключить лжескин, уткнуться лбом в сгиб между шеей и плечом. Коннор делает шаг — и сокращает расстояние до нуля.