Пара неудачных идей

            Кэл Кестис выглядел, разговаривал и пахнул как верфь.       Рафа не знала точно, нравится ли он ей потому, что он джедай, или потому, что он неизменно, оскорбительно мил почти со всеми, но так и было. Она терпеть не могла его и, что еще хуже, не могла сказать ему, чтобы он отвалил.       Тюрьма – или не совсем тюрьма. Это старая крепость, настолько древняя, что техника походила на ржавчину, чем на металл. Луна, на которой он находился, когда-то была колонией мандалорцев, по крайней мере, так говорят. Рафа еще не встречала мандалорца, который не был бы охотником за головами или имперцем.       Один из техников любил рассказывать историю, и он рассказывал всем, кто слушал, о его возрасте, об узорах на стенах, о множестве неиспользуемых комнат и об археологическом значении завалов, которые им пришлось расчистить на заднем дворе, когда они освобождали место для кораблей. Рафе не было никакого дела ни о чем из этого.       Ей нравилось, что это не мешает, что погода мягкая и что, пока они продолжают привозить припасы, топливо и людей, они могут оставаться там столько, сколько захотят. Ей это нравится, потому что это безопасно и потому что Трейс там нравится: ей понравились люди там, она подружилась со многими, а Рафа не лучшая из сестер, она никогда не была такой и думала, что не совсем знает, как быть, или; но это легко.       Рафа перехватила бластер и выдохнула. Стоящая рядом с ней Трейс фыркнула, спрятала лицо на шее Рафы и прижалась ближе. В длинном коридоре темно, сыро и пыльно, а за толстой металлической дверью за их спиной холодно, так холодно, что почти больно. Кестис стоял на коленях на грязной земле прямо перед ними, с закрытыми глазами и руками на коленях, его маленький дроид стоял на страже. Он медитировал уже три часа, и сначала Рафа не могла смотреть на него, не злясь так сильно, что она даже не могла видеть - но потом она увидела, как быстро он двигался, когда кто-то в первый раз попытался заставить их уйти, и хорошо. Теперь она все еще злилась, но не на него. Может быть, на Триллу. Но больше всего на себя. На остальных обитателей Крепости. На Галактику.       Трилла позволила бы им казнить ее.

***** ***** *****

            Рафа виновата. Обычно всегда так бывает. Это не то, в чем она признается, по крайней мере вслух, или когда кто-то, не являющийся ее сестрой, может ее услышать, но она знала, что, если бы не она, Трилла не была бы поймана и упрятана в старый мандалорский подвал.             Там была кантина и были деньги, и Рафа подумала, что первое и второе означают, что деньги могут принадлежать ей (им, ей и Трейс, но в основном ей). Так что она завела нескольких друзей, познакомилась с кем-то, кого она считала каким-то придурком из местного третьесортного военачальника, а затем развела этого ублюдка на все, что у него было, а потом еще чуть-чуть.       Он был придурком, но он не был третьесортным, как она думала, и если бы не Трилла - красивая, смертоносная и честно говоря, ненормальная Трилла, со своим красным световым мечом, шрамами от ожогов и желтыми глазами - она бы погибла. Если бы не Трилла и ее помощь, Рафа была бы трупом, от нее остались бы только кости и плохие воспоминания. Она стала бы еще одним призраком, который Трейс будет носить в груди.       Они избили ее, прежде чем запереть в заднем отсеке спидера. Она позволила им вылечить ей ребра и лицо, но она все еще болит, и холод не помогает.       Но она не позволила себе тронуться с места.       Так что, если Трилла когда-то была одним из тех инквизиторов, о которых Рафа так много слышала, Рафа знала, что стены и запертые двери мало что могут против обученных чувствительных к Силе.       Она оставалась там, куда ее выгнали из чувства вины и ненависти к себе. Рафа знала, и Кестис точно знал.       Он появился на следующий день после того, как ее заперли, и с тех пор не выходил из коридора.

***** ***** *****

      Асока прибыла через три дня вместе со своим другом-клоном. Она использовала другое имя, и она выросла с тех пор, как они в последний раз виделись - ее лекку стали длиннее, ее монтралы резче, и теперь она - самый высокий человек в комнате - но к настоящему времени они старые знакомые. Старые друзья.       Трилла не смотрела ей в глаза, но позволила себе помочь, упорно глядя вниз, а плечи напряжены. Она выглядела как дерьмо, слишком худая, грязная и с серым лицом, и когда Рафа обняла ее со спины, она пыталась, но не могла двинуться. Она дрожала; на ней только тонкая майка, без обуви, и Рафа чувствовала, как ее мышцы подергивались сквозь тонкую ткань.       Она намного выше ее и тяжелее, чем кажется. Рафа подставила свое левое плечо под правую руку Триллы, бластер по-прежнему в ее правой руке, и она не отпускала ее, пока они поднимались по лестнице, пока они пересекали двор, подходя ближе к «Серебряному Ангелу», световой меч Кестиса зеленый и горячий перед ними и Чистые холодные голубые глаза Асоки впивались им в спины.

***** ***** *****

      Трилла нашла ее позже. Рафа на камбузе чинила бойлер. Она слышала стук в открытую дверь, и когда она взглянула вверх, увидела Триллу, высокую и темнокожую, покрытую шрамами с ног до головы. Ожоги на руках и ногах, расползание по лицу, длинные порезы и старые колотые раны на плечах и тыльной стороне ладоней. Босая и одетая в пижаму Рафы.       Она выглядела совершенно нелепо. Рафа осмотрела ее с головы до ног, фыркнула и снова повернулась к котлу.       Сейчас ночь. Возможно, они единственные, кто проснулся. Трилла пересекла камбуз и остановилась рядом со столом, упираясь бедром в край. Она нахмурилась и открыла рот. - Я у тебя в долгу, - сказала Рафа. Она повернулась к бойлеру. Она почти закончила, но чувствовала себя слишком напряженной, чтобы спать. Она повернула шею, пока не услышала треск, а затем вздохнула. – Даже сейчас.       Трилла выдохнула. - Нет. Ты ничего не должна, - ответила она. Ее низкий хриплый голос заставил Рафу вздрогнуть. Она скрыла это, пожав плечами, и ухмыльнулась ей из-под волос. - Как скажешь, Судури, - задумчиво протянула Рафа. Трилла усмехнулась; Рафа клянется, что она чувствовала ее дыхание у себя на затылке.       Она не слышала ее приближения. Внезапно ее плеча коснулась холодная рука, и Рафа подпрыгнула, потянувшись к бластеру, прикрепленному под столом, но другая рука обняла ее за запястье, а потом ничего, и Триллы нет рядом, но она стояла в двух шагах от нее, руки подняты в примирительном жесте и было что-то в ее глазах: то ли стыд, то ли сожаление. - Крифф, женщина, - выдохнула Рафа. - Ты чуть не устроила мне сердечный приступ. Стыд исчез. Это такая плохая идея.       Рафе захотелось поцеловать ее, когда она увидела ее там, стоящую под дождем, с красным и горячим лезвием в правой руке, без царапины на лице или ее одежде, насквозь промокшей и окруженной мертвыми телами. Это могло быть сотрясение мозга, или обезвоживание, или недосыпание, или голод - по крайней мере, так она сказала себе. Трилла выглядела как будто пришедшая из сказки, высокая и сильная, залитая чужой кровью.       Теперь у Рафы нет сотрясения мозга, и она не голодна, не истощена и не так напугана, что не в своем уме.       Рафа знала, что это плохая идея, но она поцеловала Триллу напротив консерватора до тех пор, пока они не перестали видеть, а затем потащила ее в свою каюту и стала пожирать ее губы до тех пор, пока Трилла не затряслась и у нее не заболела челюсть.