я сделаю это прямо сейчас, так что лучше закрой свой рот до того, как я приду в твою комнату и придушу тебя >:(
окей, удачи, неудачница<3спасибо, теперь вали спать, уже поздно
Бора закатывает глаза. Конечно, Шиён пожелает ей удачи и умудрится назвать её неудачницей одновременно. Бора бросает телефон в сторону, вздыхая так тихо, как может. Она уверена, Юхён всё ещё не спит в кровати над ней — младшая ещё не начала тихо сопеть (это была лишь одна из множества вещей, которые Бора успела заметить в ней за несколько месяцев). Оглядываясь назад, Бора определенно не должна была говорить Шиён о том, что собирается признаться сегодня. Теперь, если она не сделает это, Шиён будет приставать к ней по этому поводу до конца её чертовой жизни (и это не преувеличение, к сожалению). Она вытягивает ноги вверх, слегка пиная матрас Юхён. — Ты ещё не спишь? — спросила Бора, и её голос прозвучал слишком громко для такой тихой ночи. — Не-а, что такое? — тихо отвечает Юхён, и Бора чувствует, будто её внутренности превращаются в кашу от её нежного голоса. — Я могу тебе кое-что очень быстренько сказать? — Бора мысленно дает себе пощёчину, потому что этот разговор просто не может быть быстрым. В любом случае она потеряет суть и начнет глупо заикаться ещё до того, как доберётся до главного. — Конечно. Что именно? Бора делает глубокий вдох. Это не особо помогает. Она пытается вернуть самообладание, прочищает горло, пока её взгляд просто бегает туда-сюда в темноте. — У меня есть чувства к тебе. Она слышит тихий хлопок, по звуку очень похожий на то, как если бы Юхён уронила телефон на кровать. Матрас над Борой двигается, и кровать слегка скрипит перед тем, как голова Юхён высовывается сверху вниз через перила. Её взгляд останавливается на старшей. — У тебя… Чувства?.. — спрашивает она, наклонив голову в сторону. Глаза Боры достаточно приспособились, чтобы даже в темноте увидеть замешательство в её взгляде. Бора старается изо всех сил дышать нормально — ей не нужно, чтобы Юхён знала, что она практически сходит с ума, просто глядя на неё. — Да. Например, раздражение, разочарование и злость, — слова вылетают изо рта сами по себе. Блять. Её глаза широко распахиваются, она тянет руки к Юхён в отчаянном жесте, пытаясь показать, что совсем не это имела в виду. Глупая, глупая, глупая Бора! Ты и твой рот! — Стой! Кровать снова скрипит, когда Юхён исчезает из поля зрения и плюхается обратно на матрас. Она издает короткий наигранный смешок. Бора ненавидит это. Юхён смеется так только тогда, когда ей некомфортно. Бора ненавидит мысль о том, что она является причиной этому. — Я и так знала это, Бора. Попытайся лучше в следующий раз, — раздается голос Юхён сверху, и Бора не уверена: из-за паники это или нет, но ей кажется, что она слышит напряжение в её интонации. — Нет! Это не то, что я имела в виду, Юхён! — голос Боры пронзает тишину так резко, что она вздрагивает от его громкости. — Я хорошо расслышала, четко и ясно, не волнуйся, — отвечает Юхён, сдерживая насмешку. — Юхён, пожалуйста. Я совсем не это имела в виду! Я просто… Мой рот работает быстрее, чем мозг, ты же знаешь. Я не хотела этого говорить, я запаниковала, вот и всё, — Бора отчаянно пытается объясниться. — Я собиралась сказать кое-что другое. Тишина повисает после её слов, и Бора боится, что это может быть оно. Она уничтожила свои шансы с Юхён, даже не успев признаться. Она молча умоляет Юхён ответить что-нибудь, что угодно. — …Что ты собиралась сказать? — Ты мне нравишься. Очень. И у меня есть к тебе чувства. Не раздражение или разочарование, или злость, или что-то из этого. Абсолютно противоположные, на самом-то деле. Что ж. Теперь всё встало на свои места. Слова Боры остаются в подвешенном состоянии, казалось бы, целую вечность. Тишина внезапно оглушает, и Бора может поклясться, что слышит, как колотится её сердце. Ей интересно, слышит ли это Юхён, или вовсе — может, её собственное сердце колотится так же быстро. — Оу. Слова Юхён прорезаются сквозь густую тишину. Бора заметно сжалась в кровати. И это всё? Она признается спустя месяцы тоскования по Юхён, и всё, что младшая говорит — «оу»? Даже не отказ или «извини, я не чувствую того же», как ожидала услышать от неё Бора. — Мне всегда казалось, что я буду той, кто признается первой. Полагаю, ты выиграла, ха, — мягкий голос Юхён становится ниже, когда она по-доброму хихикает. — Ты хотела признаться? — от слов Юхён Бора принимает сидячее положение так быстро, что забывает тот факт, что она лежит на нижнем ярусе. За громким ударом её головы последовала череда ругательств, что заставило Юхён приподняться и свесить голову со своей кровати. — Блять! — Бора морщится от боли, прижимая руку к голове. — И я ещё думала, что я неуклюжая, — Юхён смеется, пробираясь вниз к её кровати, чтобы сесть рядом с Борой, и тянется, обхватывая ладонями голову старшей. Вскоре после этого она получает удар по руке. Бора игриво уставилась на неё. — Заткнись, пока я не забрала свои слова обратно. — Ты не сделаешь этого. И в любом случае теперь я никогда не позволю тебе сделать это, — Юхён ухмыляется, глядя на Бору. — Не тогда, когда я, наконец, могу сделать это. Она оставляет поцелуй на лбу Боры, затем ещё один на щеке. — Поцелуй меня нормально, трусиха. Бора, не дожидаясь ответа, бросается навстречу Юхён. Их губы встречаются в первый раз, и это всё. В тот момент, когда потрескавшиеся, но мягкие губы Юхён прижимаются к её, Бора вполне может быть ведомой, она ощущает себя куклой на ниточках, за которые дёргает Юхён. Она чувствует, как в её груди — Боже, какое клише — появляются искры, пока изо всех сил пытается напомнить себе не быть гребаным пассивом! По большей части это срабатывает, так как она нежно оттягивает нижнюю губу Юхён, наслаждаясь тихим стоном, который издает младшая. Они отстраняются со слегка опухшими губами, просто пялясь друг на друга одно мгновение перед тем, как разразиться приступом смеха. Впервые за несколько месяцев перед тем, как уснуть, Бора не дожидается, пока мягкое сопение Юхён наполнит тишину комнаты. Иногда она просыпается, и Юхён обнимает её одной рукой; её лицо утыкается в изгиб шеи, а нелепо длинное тело каким-то образом идеально обвивается вокруг маленькой фигуры Боры. И Бора, наконец, находит момент своего покоя и эйфории.