***
Приятный ветерок игрался со светлыми волосами мужчины, ласково обдувая спрятанное за медицинской маской лицо. Весна. Красивое время года. Даже будучи рожденным в этой стране восходящего солнца сероглазому никогда не надоест наблюдать за цветением сакуры. Конечно, порой, когда на тебя давит множество проблем, он чувствует отвращение даже к этой красоте, однако, пока его голова чиста, наслаждаться этим пейзажем — лучшее решение. Лучшее решение — вдыхать наполненный утренней свежестью воздух и неспеша идти на новое место работы, стараясь не привлекать внимания прохожих громким бегом. Говоря о прохожих, их тоже можно было рассмотреть. Сейчас ещё было слишком рано, чтобы школьники сочились из каждого дома, сбивая взрослых людей, когда они опаздывают на занятия, однако парочку ему всё же удалось заметить. Вон там, вдалеке, идут две девушки, попутно рассматривая какой-то журнал и весело смеясь. На вид они находятся на последнем году средней школы. Наверняка решили прогуляться до начала занятий, дабы обсудить одноклассников, учителей или кумиров. Впрочем, больше всего взгляд привлекают не они, а группа старшеклассников по другую сторону улицы. Расслышать их разговор будет невозможно, однако происходящее выглядит забавно. Двое учащихся тянут за руки третьего, в то время как ещё трое просто стоят в стороне. Среди "наблюдателей" есть парень, с тёмно-красными волосами, который, по-видимому, старше всех. Его лицо выглядит очень уставшим и отстранённым от происходящего. Второй человек, стоящий в стороне от событий, скорее выглядит как болельщик, что готов сорвать голос, лишь бы это помогло тому, за кого он кричал. У него светлые волосы и яркие голубые глаза. От части он даже напоминает кого-то. Третий наблюдатель выглядит единственным человеком, которого волнует сохранность тел учащихся, единственный человек с более взрослым и адекватным рассуждением. Девушка с красивыми коротко стриженными розовыми волосами и насыщенно зелёными глазами. Говоря о тех, кто устроили это шоу, то один из них тоже блондин, однако его волосы наверняка доходят до ягодиц, так как сейчас, будучи в высоком хвосте, они уже доходят до поясницы. Какого цвета у него глаза — рассмотреть трудно из-за чёлки, что постоянно трясётся, когда парень в очередной раз тянет свою жертву на себя, и которая закрывает наверняка пол лица. Юноша, которого растягивают в разные стороны, выглядит очень непонимающе. Возможно, он так же не может понять причины данных действий со стороны школьников. У парня красивые чёрные волосы, собранные в аккуратный хвост на затылке и тёмные глаза. Последний участник сцены выглядит очень похоже, мужчина, наблюдающий через улицу, предположил бы, что они братья. У него короткие волосы, торчащие на затылке "иголками", как у ежа, такие же тёмные глаза, в которых сейчас однозначно сияет не то раздражение, не то гнев от ситуации, и красивая алебастровая кожа, что сильно контрастирует со всей внешностью. Интересно, мужчина будет классным руководителем класса, в котором все такие незаметные, или у сборища таких же забавных детей? И какую же группу он выбрал, если бы у него был выбор? Поднимая голову к небу, можно рассмотреть не спешащие ни куда облака, через которые разливался насыщенно-синий цвет. Рассвет уже был, но солнце ещё не достаточно высоко поднялось, а потому можно ещё успеть рассмотреть контраст жёлто-синей небесной глади с розовым строем деревьев. Красиво. По-настоящему красиво. Порой, будучи занятым или слишком усталым, мужчина мало внимания уделял природным явлениям, предпочитая рассматривать сны в царстве Морфея. Но почему же сейчас его стала так интересовать окружающая среда? Возможно, проявившееся желание жить. Жить и наслаждаться жизнью. Пусть в его душе, в его сердце давно образовалась дыра из-за режущего одиночества. Однако сейчас, чувствуя надежду на то, что она скоро заполнится, мужчина с серыми глазами просто хотел начать всё заново. Забыть те пустые годы на педагогическом, забыть те пустые годы стажировки, забыть те пустые годы работы в "АНБУ", которые изредка пытались скрасить его студенты. И начать всё заново. Начать всё с новыми людьми, что не предадут, что поддержат, что не осудят. Да. Это чувство и даёт ему сейчас такую лёгкость, благодаря которой он может рассматривать пейзажи и людей вокруг себя, но одновременно давит тяжёлой неизвестностью на плечи, не давая рваться в новую жизнь и позволяя лишь постепенно идти по ещё не многолюдным улицам, где отдаётся каждый тяжёлый шаг…***
Когда светловолосый проходит на территорию школы, первое, что попадается на глаза, это крыльцо здания, которое находилось от самих ворот в десяти-пятнадцати метрах. В этом промежутке было множество кустов и высоких вишнёвых деревьев, что распространяли свой аромат по всей округе, во всей стране, и невольно указывали своими тёмными ветвями, покрытыми розовыми цветами, дорогу в учебное заведение, пусть и спутать её не представлялось возможности. Подойдя ближе, парень смог разглядеть чёрные символы, наклеенные на всей двери. Это был своеобразный знак, похожий на лист и иероглифы, означающие "Коноха". Да, эту школу спонсирует также большая компания, именуемая "Конохой". Однако фирма находится под властью политических лиц, а потому, образовательное учреждение является государственной школой, в которую просто бывает тяжело попасть из-за суровых вступительных экзаменов, что проверяют знания учащихся на протяжении всех двенадцати лет. Мужчина сам заканчивал её, а потому мог спокойно сказать о том, что все учащиеся здесь — счастливчики, гении и богатые дети. Другие не выдерживают нагрузки и уходят с триумфальным провалом. И пусть школа выглядит величественно, красиво, современно, это ещё не значит, что сероглазый не испытывает приятную ностальгию, рассматривая красивый вход, который, на самом деле, не поменялся после его выпускного здесь. Просто обновили покраску, надписи, таблички, крыша стала ещё светлее, посадили побольше деревьев и добавили небольшие элементы, вроде лавочек, более длинных и разнообразных клумб с цветами, если выйти из здания и сразу свернуть направо, можно найти уютное и эстетичное место с фонтаном. Сам мужчина никогда бы не обращал внимания на эти мелочи, да и сейчас ставит галочку лишь по привычке педагога — замечать малейшие детали, пусть это и касается, в основном, учеников. Ему всегда приходились по душе более старые и тёмные места, в которых горит атмосфера не то развлечения, не то утешения, не то ностальгии. Проходя положенные пятнадцать метров, мужчина не обращал внимания на ещё редких школьников, которые напротив замечали новое лицо. Многие даже думали о том, что это новенький старшеклассник, а потому тихо перешёптывались между собой. Открывая знакомые двери, он почувствовал привычную тяжесть ручки. Как ни странно, но двери в здании института "АНБУ" всегда открывались легко. Забавно, но даже эта мелочь возвращает сероглазого к приятным воспоминаниям из детства. Наконец-то оказавшись в главном помещении, где были видны шкафчики учащихся, мужчина снова улыбнулся. Проходя ровным шагом мимо них и проводя ладонью по железным верхам. Почему-то это соприкосновение заполняет, пусть и ненадолго, душу и сердце. От этого становится гораздо легче. Когда светловолосый окончательно закончил с рассмотрением дизайнерских решений, пришло понимание, что дальше ничего не изменило свой первоначальный вид, когда он прошёл в следующие коридоры, а потому мысли ушли в другое русло — направились к лестнице, что вела на четвёртый этаж, а там находился кабинет директора. Уж кто-кто, а мужчина, будучи главной головной болью в средней школе, когда его одноклассник мог неделями его изводить, часто посещал это помещение, и даже за десять лет не забыл планировку.***
Неприятный запах щекотал ему ноздри, однако четырнадцатилетний юноша молча хмурился, иногда шипя сквозь маску, что была на его лице с самого начала посещения школы. Одно расслабляло, этот придурок уже покинул медицинский кабинет, потому что сначала "в гости" к директору пошёл сероглазый, а второго участника драки отправили зализывать раны в светлом кабинете на втором этаже. Сейчас здесь только он и его одноклассница. Девушка часто помогает медсестре, носит всякие препараты из одного кабинета в другой, сортирует бумажки, вызывает учеников в медпункт и выписывает справки под диктовку. Кареглазая никогда не посещала клубов, однако здесь ей всегда были рады. Она трудолюбива, вежлива и добра. Эта профессия отлично ей подходит. Даже в этот момент подросток рад, что залечивает его царапинки не их ворчливая медсестра, а именно шатенка. Да, в каком-то смысле её прикосновения даже приятны, но это скорее вызвано привязанностью, нежели каким-то особым отношением. Они молчат, и эта тишина давит на них, однако светловолосый не собирался сдаваться этому феномену, пока девушка перед ним тяжело вздохнула. — Куда вы уже прекратите это ребячество? — с толикой грусти поинтересовалась она, не смотря в глаза собеседнику и продолжая бинтовать сбитые костяшки на руках. — Когда он прекратит выплески своих эмоций в мою сторону? — парень непонимающе поднял бровь, смотря на макушку и ожидая, когда одноклассница поднимет на него взгляд. — Ты же прекрасно знаешь, что я долго его терплю, — притворился обиженным подросток, пусть и совсем не чувствовал этого. — Нет, он пытается с тобой поговорить, а ты его игнорируешь. Когда принимает более серьёзные меры, ты язвишь, и в итоге он вновь набрасывается на тебя, а ты оставляешь на нём сильные отметины. Это жестоко, — последнюю фразу она проговорила почти тихо, немного нахмурив брови. — Если бы он не пытался привлечь моё внимание, этого бы не происходило, — чётко и строго произнёс сероглазый. — Я каждый раз разговариваю с тобой и с ним, и через два месяца всё вновь повторяется… Я… Я просто волнуюсь… Волнуюсь о… — девушка замерла на секунду, фиксируя бинт на кисти "пациента", а после подняла взгляд к серым глазам. В них можно было увидеть собственное отражение, будто в зеркале, и это пугало всех, кроме двух людей, один из которых смотрит сейчас в эти серые путы со всей решимостью. На лице юноши появляется немое удивление от подобного взора, со стороны кареглазой девушки. — Я волнуюсь за вас. За вас обоих. Пожалуйста, прекратите этот цирк.***
За те жалкие минуты, когда ноги сами вели его наверх, парня вдруг охватило приятное волнение. Да, с самого утра он не особо об этом задумывался, но точно знал, что сегодня всё изменится. И весь год больше не будет таким, каким должен быть. Теперь на его плечи снова упадёт куча затяжных проблем, решать которые будет крайне неохота. Но почему от этого осознания, он чувствует себя более… …счастливым? Да. Мужчине просто приятно от того, что мир вокруг может вновь приобретать краски. Это было бы действительно замечательно. Пусть будет тяжело, пусть будет стыдно, пусть будет грустно, пусть будет слишком весело. Главное чтобы было. И даже если на его лице никто и никогда не увидит эту счастливую улыбку, главное, чтобы она действительно была. С этими мыслями он поднялся на четвёртый этаж. Сейчас прямо, потом поворот направо, а дальше отсчитать слева третью дверь. Всё просто. Шаги спокойные и уверенные, а в глазах блестит некий азарт. Светловолосый поднимает запястье перед глазами, дабы посмотреть время на часах. Без двух минут восемь. Он должен быть в кабинете ровно в восемь, тогда как занятия начинаются в без пятнадцати девять. Сероглазый начинает медленно идти, и, когда он подходит вплотную к двери, на часах остаётся одна минута. Он внимательно следит, и, когда цифры, указывающие на количество минут, застывают в "00", то мужчина спокойно стучит в дверь, и, не дожидаясь разрешения, открывает её, проходя со словами: — Я здесь, Минато-сенсей. — Какаши-кун, я рад тебя вновь здесь видеть, — мужчина, сидящий за большим рабочим столом в центре комнаты, перевёл взгляд на вошедшего, а после его слов ласково и мягко улыбнулся. Затем взор ярко-голубых глаз вернулся к тем, кто стоял перед ним. Одной была девушка шатенка с коротко стриженной причёской, одетая в белую с розовыми и голубыми элементами форму, а второй был парень, с довольно хорошим телосложением, если судить со спины, и черными, торчащими во все стороны волосами, одетый в белую рубашку и строгие чёрные брюки, от которых шли две лямки, перекинутые через плечо и застёгнутые на тех же штанах. Эти лямки у самого Какаши висели в свободном распоряжении. — Рин, Обито, — обратился директор к своим работникам, — познакомьтесь, это ваш "новый" коллега. Друзья не могли поверить своим ушам, а потому просто застыли на месте не в силах повернуться к бывшему однокласснику. На уголках глаз девушки скопились небольшие капли слёз. Слёз счастья. В то время как Учиха просто уставился на свое начальство, ища в этих глазах, цвет которых совпадал сейчас с небом, хоть каплю ответов. Первая мысль, что родилась в голове парня, это то, что их так зло разыграли. Что сейчас они повернутся, а это просто будет очередной старик, с таким же именем и сходным голосом. Однако, когда никто так и не выпрыгнул из горшков с папоротниками позади бывшего сенсея с криком "Вас разыграли", кулаки невольно сжались и в голове появилось стойкое желание обернутся и наконец-то увидеть этого гада. И они оба развернулись. Слезы Нохары стекли по щекам, где были симметрично приклеены два пластыря фиолетового цвета, а Обито, разжав кулак, широко улыбнулся новому коллеге, ожидая времени, когда того уже можно будет стукнуть по голове. — Представьтесь, — нежно и очень даже ласково проговорил Намикадзе, обращаясь ко всем собравшимся. — Рин Нохара, главная школьная медсестра, — дрожащим, но очень счастливым голосом произнесла та и кинулась к вошедшему Хатаке, крепко обнимая его и сжимая ткань рубашки на спине. На лице сероглазого выступила лёгкая улыбка, спрятанная за медицинской маской, тогда как ладонь нежно легла на шатенистую макушку девушки и провела до кончиков волос в немой ласке. — Обито Учиха, учитель японского, — уверенно и даже с мягкой издёвкой произнёс стоящий рядом парень, а после тоже подошёл к светловолосому, но вместо объятий закинул одну руку ему на дальнее плечо и разлохматил коллеге волосы. На жесты со стороны бывшего одноклассника Какаши лишь смог закатить глаза, а вот убрать улыбку, о которой Обито наверняка догадался, у него не получилось. — Приятно познакомиться, меня зовут Какаши Хатаке, учитель литературы. Буду рад работать с вами, — уже немного уставши ответил светловолосый мужчина, чувствуя, как вместе со счастьем приходит тревога за будущее, которое предстоит встретить.