Нежные лепестки сесилии

Нестерпимое першение в горле заставило Люмин в очередной раз склониться к раковине и попытаться откашлять возникающий в горле отвратительный ком. С утра до ночи её мучили приступы кашля, и уже почти не помогали никакие целебные растения и отвары на их основе. Через пару мгновений першение исчезло, но девушка точно знала, что оно вернётся спустя некоторое время. Закончив гигиенические процедуры, девушка вышла из подсобки помещения, в которую забежала в попыхах, кинув на ходу своему знакомому буквально пару слов. Бай Чжу скрылся с головой за стеллажами с лекарствами, в очередной раз отправляясь на поиски лекарства для путешественницы, в его запасах тем временем осталось всего пару флаконов. — Может, ты уже в конце концов признаешься? Сама ведь понимаешь, что долго протянуть не сможешь. Лекарь выставил на стойку уже знакомые для Люмин склянки с горьким лекарством, являющиеся для путешественницы единственным спасением от её ежедневных мучений. Сочувственно покачал головой, когда девушка прикрыла рот рукой, пытаясь подавить очередной приступ. Горькие травяные отвары приносили лишь недолгое облегчение, когда Люмин могла спокойно жить и заниматься своими повседневными делами, не мучаясь от жгучей боли, возникающей где-то за грудиной, провоцирующей на нестерпимые приступы удушья и судорожные попытки схватить глоток воздуха, разразившись очередной порцией кашля. Забравшись подальше от этого кошмара, Люмин сняла временное жильё в Ли Юэ у какой-то милой старушки, даже не удосужившись узнать её имя. Загружая себя работой и стараясь отвлечься от своих мыслей, путешественница даже с удовольствием потеряла б счёт дням. Посещала гостиницу она лишь поздно вечером, когда, измотанная дневными побегушками, приходила, плюхалась на постель и мгновенно засыпала, игнорируя Паймон, в который раз умоляющую её хотя бы снять грязную одежду и не спать на кровати в сапогах. Однако, стабильно каждый день и каждую ночь девушка просыпалась от боли, пронзающей всё тело. Когда впервые она увидела кровавую мокроту в раковине, была в шоке, не веря в происходящее. От своего верного компаньона скрыть это было не так уж и легко, но Люмин пока справлялась, постоянно отлучаясь якобы «в туалет, что-то местная еда меня разочаровывает», а Паймон за это долго ругалась с владельцами местных забегаловок, требуя вернуть деньги и возместить ущерб, удивляясь слабому желудку подруги. Поручения слились воедино и путешественница уже не отличала, кого из монстров она кромсает своим верным мечом, какому очередному идиоту приносит пучок цветков-сахарков (в чём проблема разуть глаза и увидеть, что они растут буквально на каждом шагу?). Она думала, что таким образом ей удастся забыться, но ночью вместо долгожданного отдыха и полной отключки в форме сна ей снилось, как мягкие ладони нежно поглаживают её волосы, в перерывах между завораживающими мелодиями, сыгранным на весьма старой лире. А на утро среди кровавых сгустков в раковине Люмин находила лепестки сесилии, цветов, что она ненавидела и любила всей душой. — Смотри, я нашла нам работку, платят немало. — Паймон была весьма воодушевлена, размахивая перед носом Люмин листом бумаги. Приняв умный вид, напарница стала зачитывать текст поручения, — В Мондштадте требуется… Люмин уже дальше не слушала, собираясь категорически отказаться от этой затеи, но внезапно остановилась, вспомнив утренний разговор с арендодательницей, у которой они снимали жильё. Старушка напомнила, что им следует заплатить на днях аренду помещения. Просрочка этого платежа значила, что они останутся без жилья, а в связи с наплывом туристов и торговцев из других стран это жильё быстро могло уйти другому человеку. Плюсом других поручений на горизонте не наблюдалось, а, следовательно, и источников дохода. Скрепя сердце, Люмин всё же согласилась на поручение, не быть же бездомными снова. Суть работы заключалась в том, чтобы сопроводить повозку с продуктами из Ли Юэ в Мондштадт, охраняя повозчика от возможных нападений монстров. К счастью или к сожалению, во время дороги на них никто не напал, кроме пары заурядных слаймов, с которыми, благодаря отточенным навыкам фехтования, Люмин расправилась в считаные секунды. После этого дорога пошла относительно спокойно и девушка сидела на одном из ящиком, наблюдая за сменяющимися пейзажами и размышляя о своей жизни и бытие в общем. Подпрыгивая на кочках и ухабах, они наконец свернули на мост на Сидровым озером и добрались до главных ворот, ведущих в город свободы. Пожилой мужчина, время от времени потирая поясницу, принялся сгружать только что привезённые ящики с повозок. Смотря за его сгорбившейся фигурой, Люмин решила помочь, несмотря на то, что в поручении было указано только сопровождение груза, а не работа грузчиком, но совесть не позволила остаться в стороне, пока преклонного возраста старичок таскает тяжеленные ящики с продовольствием. В очередной забег вверх по лестнице наперевес с огромным ящиком, таким огромным, что едва было видно ступеньки из-за него, Люмин чуть было не столкнулась с человеком. — Путешественница~аа, — нараспев произнёс никто иной, как Венти. Чёртов Венти! — Здравствуй, давненько тебя здесь не было видно! «Чёрт!» — Да, работы много навалилось и дел. В общем, времени не было. — Пробурчала себе под нос Люмин, продолжая упрямо тащить увесистый ящик. — Ой, сейчас помогу тебе! — Венти спохватился, перенимая из рук путешественницы ящик. — Фух, тяжёлый, как ты его вообще тащила? Люмин вместо ответа просто пожала плечами, но Венти уже повернулся спиной и потащил груз вверх по лестнице. Вдвоём работа пошла быстрее и вскоре повозка опустела, а все заказчики в городе получили по ящику. Девушка решила, что сейчас самое время сбежать куда подальше и отправиться обратно в Ли Юэ, как можно дальше отсюда, но пока она заканчивала свои дела, рядом снова, словно из-под земли, появился Венти. Бежать было некуда, да и Паймон куда-то запропастилась, наверное, полетела в «Хорошего охотника», проголодавшись после дороги. Люмин хотела составить подруге компанию, но не успела и рта раскрыть, как Венти загорелся новой идеей: — Приглашаю тебя выпить одуванчикого вина в честь нашей встречи. Действительно, ты так редко стала навещать нас, я даже успел соскучиться! — звонко хохотнул бард. Люмин была мрачнее тучи, последнее, что она хотела бы сделать в этой жизни — остаться с ним наедине. Разум был против, однако сердце часто забилось, едва в голове пробежала мысль о возможности побыть рядом с ним. — Ладно. — Скупо бросила девушка ожидавшему ответа Венти. — Отлично, пошли. В таверне сейчас никого нет, в разгар-то буднего дня. — бард потащил девушку за собой, схватив за руку. От этого прикосновения словно током прошибло и Люмин забеспокоилась, думая о том, какие у неё потные ладошки. В таверне и правда почти никого не было, царила сонная атмосфера. Чарльз монотонным тоном поприветствовал вошедших и продолжил натирать бокалы, которые и без того блестели. Никого из местных бардов здесь не было, да и что им тут делать? Слушателей нет, чаевых не дадут, скука. Венти заказал бутылку любимого вина и начал подниматься на второй этаж по скрипучей лестнице. Люмин в знак приветствия кивнула бармену и проследовала следом за своим спутником, однако обнаружила, что он застрял посреди лестницы. Резко развернувшись, он явил своё улыбающееся лицо Люмин и заговорщическим тоном произнёс: — По-моему, в таверне скучновато сегодня, может, проведём время вне стен города? Я знаю превосходное место с видом на озеро! Люмин снова пожала плечами, сегодня она была особо немногословной. Ей, в общем, было всё равно, где коротать время. Через пару минут они уже шли вдоль каменной стены, окружавшей город. Венти о чём-то весело щебетал, рассказывая какую-то очередную историю, периодически сбиваясь на чтение стихов. Казалось, он совсем не замечал, в каком мрачном настроении находилась его подруга, будучи погружённый в свои беззаботные мысли. — Вот мы и пришли. Здесь потрясающий вид, согласись же? — Венти плюхнулся прямо на траву, не боясь запачкаться. Люмин медленно опустилась рядом, держась в некотором отдалении от друга. Какое-то количество времени они сидели молча, слушая трели птиц и тихий плеск волн в озере. Сзади доносились голоса людей, ведущих повседневную городскую жизнь, со стороны моста слышался истеричный голосок Тимми, голубей которого опять кто-то распугал. Умиротворение, да и только. Венти откупорил бутылку вина и с наслаждением приложился к горлышку, отпивая напиток. — Похоже, в этот раз здесь ещё больше одуванчиков, чем обычно. — Подметил Венти, улыбаясь во все тридцать два зуба, или сколько у него там их. — Угу. — отозвалась Люмин. Налегать на спиртное она не собиралась, тем более, лёгкие снова начало резать. Девушка кашлянула в кулак, во рту снова возник отвратительный привкус металла. Быстро провела рукой по траве, дабы на руке не остались кровавые разводы. Люмин буквально вырвала из рук Венти бутылку и начала пить, отчаянно пытаясь подавить приступ кашля. Последнее снадобье от лекаря она приняла ещё позавчера, не оставляя ни единого шанса на прекращение этого кошмара. — Ты подавилась? — На лице Венти возникло беспокойство. — Нет, всё в порядке… Бард ещё пару мгновений пристально всматривался в лицо Люмин, а затем улыбнулся, слегка приподняв уголки губ. В глазах заметались весёлые искорки. А путешественница поймала себя на мысли, что слишком долго смотрит на его губы. Поцелуй был внезапностью для обеих сторон, поэтому и вышел таким неуклюжим и смазанным. Сердце девушки было готово выпрыгнуть из груди и пойти куда-нибудь подальше от безбашенной хозяйки. Люмин даже не до конца осознавала, как это вышло, находясь в некотором оцепенении. Венти не отстранился от девушки, но и ничего не сделал, сидел, как каменное изваяние. Люмин быстро отпрянула от него, готовая провалиться прямо сквозь эту траву и землю, стать маленькой мушкой и улететь отсюда далеко-далеко. На губах остался вкус вина. — Извини, прости, я не хотела! — Люмин чувствовала, как всё лицо начало гореть, ещё пару секунд, и от её щёк повалит пар. — Всё в порядке, путешественница… — Венти улыбнулся, но улыбка вышла немного кривоватой. — Но… Это короткое слово «но» огрело Люмин не хуже топора лавачурла. Девушка не хотела слышать продолжение, однако вслух ничего не сказала, понуро глядя вниз, на снующих в траве муравьёв. Как бы было хорошо сейчас быть муравьём, заниматься своими крошечными делами и ни о чём не беспокоиться. Было видно, что и сам бард не хочет продолжать начатое, несмело набирая воздух и приоткрывая губы, не издавая ни звука. — Я не хочу ранить твои чувства, Люмин. Но и обманывать и притворяться у меня тоже желания нет. Я больше всего ценю в своей жизни свободу, а это значит, что свобода должна быть во всём… — Было видно, что речь даётся парню с трудом, он немного помрачнел и отвёл взгляд, — И я не считаю нужным обременять себя отношениями и привязанностью к кому-либо, опять… Извини меня. Путешественница словно умерла внутри. Потребность в словах и объяснениях пропала и девушка молча кивнула головой, мысленно уничтожая себя за свои действия. Искать положительные стороны в данной ситуации не хотелось, хоть Паймон всегда советовала так делать. Венти стало неловко от всего происходящего и он снова отпил вина. Затем он встал и предложил девушке немного побродить вокруг стен, размять затёкшие мышцы, но Люмин отказалась. Она осталась сидеть на земле, сверля взглядом его спину. Когда Венти вернулся, Люмин уже не было. На месте, где они сидели, лежало пару крупных бутонов сесилии.