***
Проходит неделя, и мысли о большой красной кнопке постепенно отходят на задний план – загадка разрешится сама собой, когда придёт время. Она, как всегда, отвлекается на приключения и на своих друзей. Жизнь постепенно возвращается на круги своя. Но однажды в Райана стреляет далек. Выстрел Далека смертелен. Для людей уж точно. Доктор знает это лучше, чем кто-либо. Есть вещи, которые даже она не в силах исправить. Даже с помощью звуковой отвертки, даже в ТАРДИС, даже когда Грэм и Яз кричат ей что-то о том, что она обязана найти лазейку в Законах времени. (Её нет, она проверяла.) Она рассказывает им о времени и энергии, а также об опасностях вмешательства в ход событий, участниками которых они уже стали. Она объясняет теорию фиксированных точек. Толкует о парадоксах и нарушениях причинно-следственных связей. Она даже начинает объяснять принципы работы ТАРДИС, но Грэм просит не её утруждать себя пояснениями, если от них нет толку. Она отвозит их домой, они просят её уйти. Она обещает вернуться на похороны, хотя все прекрасно понимают, что это ложь. Она прощается, они нет. Доктор плетётся обратно в ТАРДИС, бормоча себе под нос что-то о людях, Повелителях Времени и о том, что нельзя просто взять и отыграть назад. Или всё-таки можно? Тогда она вспоминает о кнопке перезапуска и ускоряет шаг – быстрее, ещё быстрее – и когда до ТАРДИС остаётся не больше двадцати метров, она срывается на бег. Ключ в кармане удаётся найти не сразу. Руки дрожат, и в нетерпеливых попытках попасть в замочную скважину она оставляет несколько новых царапин на синей краске. Она входит в ТАРДИС, и корабль говорит: сейчас. Время пришло. Это то, чего она ждала. Оба сердца бешено колотятся в груди, когда она наконец останавливается у главной консоли. Делает глубокий вдох и жмёт на кнопку, не оставляя времени не сомнения. Ничего не происходит. Она ждёт. Ждёт ещё немного. А затем сникает в одночасье и опускает руки. – Да, это было бы слишком просто, – признав поражение, она разворачивается и выходит на улицу, чтобы подышать свежим воздухом. Ничто не указывает на перемещение в пространстве-времени, но когда Доктор выходит из ТАРДИС, то вместо ночного Шеффилда почему-то оказывается на планете, где они столкнулись с Далеками. Два солнца в небе сияют так ярко, что она вынуждена прикрыть глаза рукой. Она снова на том пляже, где ранее этим утром они устроили пикник. Ещё до того, как... – Мы тебя заждались. Доктор поворачивает голову и видит своих друзей – все трое живы, здоровы и счастливы. Яз разливает напитки в бумажные стаканчики, а Райан достаёт бутерброды из корзины для пикника. Кнопка перезапуска. – Всё хорошо, Док? – Грэм как всегда замечает больше остальных. – Ага. Просто замечательно, – она оглядывается на ТАРДИС и молча благодарит её за второй шанс. – Я знаю, как вы все этого ждали, но я только что проверила прогноз погоды. Прямо на нас движется мощный ураган. Райан смотрит вверх на чистое голубое небо. – Да ну, не может быть. – Очень внезапный ураган, – она кивает в сторону ТАРДИС. – Вернёмся, как только он закончится, обещаю. С нескрываемым возмущением все трое возвращаются в ТАРДИС. Райан идёт последним, и воспользовавшись моментом, Доктор останавливает его на полпути. – Будь осторожен. Он в замешательстве. – Ты о чём? – Обо всём. Она захлопывает за собой дверь и запирает на замок. Нельзя допустить, чтобы история повторилась вновь.***
На завтра большая красная кнопка никуда не исчезла. И послезавтра она по-прежнему оставалась на месте. Так прошла неделя. За ней другая. Кнопка притягивает к себе взгляд Доктора, и она смотрит, и смотрит, и смотрит, пока не привыкает к ней настолько, что даже перестаёт замечать, когда тянется к переключателю стабилизаторов. Скорее всего она уже не работает, в любом случае это просто причудливый тумблер для быстрого возврата. Она готова двигаться дальше и забыть о случившемся недавно. И тут Яз находит фотографию. – Кто это? Доктор отрывается от работы над темпоральным гироскопом. Яз держит копию «Жены путешественника во времени» и фотографию, которую Доктор использовала в качестве закладки в те далёкие-давние времена, когда жуткие каламбуры казались ей смешными. – Это моя жена, – она моментально жалеет, что не солгала по привычке. Яз округляет глаза. – Твоя… кто? – Жена, – твердо повторяет Доктор. Она решительно настроена как можно скорее свернуть с темы. – Верни фотографию на место, не хочу потом искать, на какой странице остановилась. – У тебя есть жена? – Нет, – устало отвечает она, – у меня была жена, – она протягивает руку. – Дай сюда. Съедаемая любопытством Яз нехотя отдаёт находки. Доктор убирает книгу в карман пальто и возвращается к своему гироскопу. – Ты ни разу не говорила о ней, – голос Яз самую малость дрожит. – Ты вообще почти ни о чем не рассаживаешь. До нас здесь наверняка были другие люди. Вся эта одежда в гардеробной и... – Яз, я занята. – Ты постоянно занята, – не унималась Яз. – Ты всегда делаешь вид, что тебе нужно починить что-нибудь, когда хочешь, чтобы тебя оставили в покое. – Я провожу техобслуживание. Если его не делать, мы все умрем. Яз скрещивает руки. – Сомневаюсь, что это нужно делать постоянно. – Вообще-то, нужно, – прозвучало резко, но ей уже всё равно. – Как мы можем доверять тебе, если мы почти ничего о тебе не знаем? – отчаянье сквозит в её голосе, и Доктор чувствует укол вины. Она говорит: – Я много чего вам рассказывала. – Неправда! Тебе всё о нас известно, а мы даже не знаем твоего настоящего имени! Доктор действует, не задумываясь. Её рука ложится на красную кнопку прежде, чем она понимает, что делает. Сначала кажется, что он ничего не изменилось, но когда она поднимает глаза, то видит, как Яз снова спускается в консольную с книгой и фотографией, зажатой в пальцах. – Кто это? Очередная ложь привычно легко слетает с языка: – Не знаю. Я взяла её в какой-то комиссионке, и эта фотография уже была там. Наверное, чья-то сестра или подруга, – вопреки обстоятельствам, изображать безразличие ей удается хорошо. – Знаешь, просто положи её туда, где нашла, иначе я не найду, где остановилась. И не рассказывай мне, чем закончится история, ненавижу спойлеры. Яз, кажется, такой ответ вполне устраивает. Она кивает, вкладывает фотографию Ривер между страниц и уходит. Доктор тяжело опирается на консоль и шумно дышит.***
Следом она совершает невероятную глупость. Доктор высаживает семейку в Шеффилде, а затем возвращается домой, а точнее к обгорелым останкам того, что некогда было её домом. Если переписать собственное прошлое теперь стало возможным, то она просто обязана попробовать. В конце концов, Доктор всегда была приверженцем надежды. Она паркует ТАРДИС на склоне холма и жмёт кнопку перезапуска. После она стоит у консоли целых шесть минут, уставившись на двери, и пытается заставить себя выглянуть наружу. Когда она наконец открывает дверь, достаточно лишь беглого взгляда на сожжённый Галлифрей, чтобы яростно захлопнуть ТАРДИС, вернуться к управлению и снова нажать на кнопку. Дверь, консоль, дверь, консоль, снова и снова, и снова. Она потеряла счёт времени, пытаясь свести на нет дело рук Мастера. Как долго она уже здесь? Десять минут? Час? Дольше? Она не может просто сдаться, это не соответствует образу доброго, отважного, оптимистичного Доктора, которым она стремится быть. Она надеется, что кнопка рано или поздно просто сломается, и тогда она сможет наконец остановиться. Но первой ломается Доктор, впечатывая кулак в ближайшую кристальную колонну. Опора, конечно же, остаётся нетронутой, а вот рука разбита в кровь, хотя боли она совсем не чувствует. Ноги подкашиваются, и она оседает на пол. Она не плачет. Иметь надежду ужасно, и она рада, что потеряла её.***
Доктор экспериментирует. Оказывается, что переписать можно только последние пятьдесят семь часов. Она узнаёт о существовании лимита, ввязываясь в конфликты, а затем пытаясь их предотвратить. Её метод равносилен экспериментам на людях, и поэтому глубоко неэтичен, но она оправдывает себя мыслями обо всех тех людях, которых сможет спасти, когда поймёт, как всё работает. Похоже, никто кроме неё ничего не замечает, но поверхностное сканирование после очередной перезагрузки показывает, что Грэм стал на семнадцать часов моложе, чем был пять минут назад. Сломанные предметы восстанавливаются (как будто и вовсе не ломались), а энтропия не нарушается, внутренние часы ТАРДИС подстраиваются под изменения в течение часа или около того, а ещё по какой-то неясной причине рычаг подачи кетчупа в пищевом автомате стал заедать (это может быть не связано, но она любит кетчуп, и рычаг прежде работал исправно). Доктор проголодалась и устала. По её собственному внутреннему ощущению времени обратная перемотка её не затронула. Или физиология Повелителя Времени делает её неуязвимой, или же причина в том, что она находится в эпицентре бури. Это никак проверить без посторонней помощи, так что она решает отложить поиск ответов на потом. Так или иначе, перемотка времени входит у неё в привычку.***
Она сталкивается с единственным человеком, который возможно мог бы помочь, но по иронии судьбы он так же тот, кому уж точно не следует знать о кнопке перезапуска. – У твоей ТАРДИС есть функция перемотки времени? Мастер озадачен. – Что? – Такая штука, которая поворачивает время вспять, даёт возможность переиграть события? Теперь он начинает что-то подозревать: – Твоя ТАРДИС так умеет? – Конечно, нет, ты что? – она суёт руки в карманы. – Думаешь, я бы с тобой сейчас разговаривала, если бы могла переписать своё прошлое? Он смотрит на неё таким пристальным изучающим взглядом, что в ней зарождается чувство вины. – Ты старше, – наконец выдаёт он. Она поднимает брови и делает вид, что впечатлена его наблюдательностью. – Неудивительно, что ты получил высший балл на третьем семестре темпоральной механики. – Не старше, чем была в последнюю нашу встречу. Ты старше, чем должна быть, – он делает шаг вперед, и его лицо оказывается в миллиметрах от её. Он закрывает глаза, шумно втягивает в себя воздух, точно ищейка, что берёт след. Она стоит неподвижно и почти не дышит, как будто это поможет скрыть то, что она сделала. Он открывает глаза. – О, Доктор, что же ты задумала? Столько дополнительных дней! – Не понимаю, о чем ты. Он кладёт палец ей на губы. – Не надо лгать мне о таких вещах, – он гладит её по щеке, она укорачивается от прикосновений. Он усмехается. – Я уже говорил, что тебе идёт быть плохой девочкой? Она смотрит на него исподлобья и шипит: – Заткнись. – Позволь тебе помочь, – он толкает её к дверям ТАРДИС и целует. Она ослабляет бдительность и отвечает, запуская пальцы в короткие жёсткие волосы. В мгновение ока они прижимаются друг к другу и к деревянной обшивке корабля, его руки у неё под футболкой, её ноги – вокруг него. Он говорит: – Что случится, то случится. Без перемотки. – Не похоже, что это действует на Повелителей Времени. – Вот и хорошо. Остаток дня они проводят вместе.***
Она заворачивается в простынь с головой. – Убирайся. – Тебе бы поговорить с кем-нибудь , – как бы невзначай предлагает он, наблюдая за ней с другой стороны кровати. – С тобой что ли? – Можно и со мной. – Мы поговорили, я попросила тебя уйти, – она отворачивается. Она ждёт, что он будет спорить, но он уступает. – Ладно, – это почти разочаровывает. Сегодня первый день за всю неделю, когда она позволяет событиям развиваться естественно. И не только потому, что не может отыграть назад.***
Телефон вибрирует в кармане. Сообщение от «О», которого она должна была удалить из списка контактов ещё несколько месяцев назад. «Я беспокоюсь за тебя». Она печатает вдумчивый и красноречивый ответ: «Херня». «Сколько раз ты проживаешь один и тот же день?» «Какая разница?» «Тебе пора остановиться». Она заносит его в черный список.***
Яз просит отвезти её домой. Доктор отрывает взгляд от панели управления, глаза широко раскрыты, адреналин стучит в висках. Она борется со своими рефлексами, медленно, спокойно выпрямляется и спрашивает: «Почему?» – Просто чувствую, что пора. Дома столько дел накопилось. С семьей хочу повидаться, я так соскучилась за ними. Доктор кивает, это очень веские причины покинуть ТАРДИС. Она впервые замечает усталость на лице подруги – сколько раз Яз проживает один и тот же день, даже не подозревая об этом? Отпусти её, она и так через многое прошла. Но сейчас Доктору не обязательно прислушиваться к голосу разума. Она нажимает на кнопку и с семнадцатой попытки убеждает Яз остаться. Затем она разблокирует О.***
– Откуда она взялась? – Доктор задаёт вопрос, который избегала месяцами. Мастер пожимает плечами. – Не смотри на меня, я тем более не знаю. – Слушай, а вдруг у моей старушки ТАРДИС проявляются возрастные странности? – шёпотом спрашивает она. – Она всегда была со странностями, – говорит он с нормальной громкостью. – Грубиян. Он прислоняется к колоне. – Для чего ты использовала её в самый первый раз? – Райана убили. Мне пришлось вернуться, чтобы спасти его. Мастер пожимает плечами. – Значит, в этом было её предназначение. – Тогда почему она до сих пор здесь? – Твоя ТАРДИС, Доктор, как нельзя лучше подходит под визуализацию понятия «недоделанный кусок дерьма», так что не стоит ждать, что такая машина будет видеть время так, как ей полагается. Было обидно услышать такое о любимой Старушке, однако ей пришлось признать, что Мастер в общем-то прав во всём, за исключением, пожалуй, описательной формулировки. – И что мне делать? – она грызёт ноготь большого пальца. – Не знаю, завоевать вселенную? – Я серьезно. – Я, между прочим, тоже, – он указывает на элементы управления. – Только представь: с тем, что у тебя тут есть, тебе подвластно всё. Ни один план больше не провалится из-за глупой ошибки. Она качает головой. – С тех пор, как появилась эта кнопка, я совершила столько ошибок, что и подумать страшно. – Почему он здесь? – Доктор оборачивается и видит, что Яз смотрит на них с противоположной стороны комнаты. – Консультирует в технических вопросах, – говорит Доктор. – У нас грязная интрижка, – говорит Мастер. Яз переводит взгляд с одного на другого, хотя должна знать, кому из них можно верить. Атмосфера недоверия витает в этих стенах. Доктор смотрит на Мастера, тот пожимает плечами. – Что? Просто перемотай назад, и тебе не придётся отвечать на неудобный вопрос. – Тихо. Яз поднимается по ступенькам, ведущим к главной консоли. – В чём дело, Доктор, что здесь происходит? Доктор инстинктивно тянется в сторону заветной кнопки – самый простой выход из сложной ситуации всегда наиболее притягателен – и Мастер смеётся. – Ну, вперёд, – дразнит он, – сделай это. Нет, погоди, позволь мне сначала убить её. Если отмотать назад, то не считается, не так ли? Доктор поворачивается, чтобы посмотреть на него. – Спасибо. – За что? – За то, что ты ещё хуже, чем я, – говорит она и достает из кармана звуковую отвертку. Он пытается помешать ей, но Доктор как всегда быстрее. Она выбирает самую мощную настройку и целится прямо в кнопку перезапуска. Она ожидала, что взрыв будет побольше.***
Она решает не говорить семейке всю правду. Им достаточно знать, что Доктор провела пару деньков, размышляя и взвешивая все «за» и «против» использования новой функции своего корабля, и в итоге пришла к выводу, что на эту дорожку лучше не ступать. Добро победило, ей удалось побороть искушение, и так далее. В отношении спутников Доктор как обычно в таких ситуациях придерживалась позиции «меньше знаешь – крепче спишь». Она до сих пор не знает, почему появилась кнопка перезапуска. Быть может, это отголосок другой реальности. А может, она подверглась испытанию со стороны более прогрессивного инопланетного вида. Или всё гораздо проще – ТАРДИС очень нравится Райан. В любом случае, уже всё в порядке, никто не пострадал. Она набирает сообщение: «По-твоему, я хороший человек? Глубоко внутри?» Она ждёт. O печатает…