Twisted ride

Не соображая ровным счетом ничего, Лив кое-как добирается до дома, слишком поздно замечая севший на хвост «Мустанг». У нее нет сил спорить с ним, нет желания даже просто говорить. Ей хочется сесть под холодный душ, чтобы остудить мозги, потому что они не справляются с перегрузками, и выпить не меньше половины бутылки виски. Но вместо этого девушка обессиленно мычит, паркуясь у дома. Все это время она жила в обмане, чтобы сейчас узнать душераздирающую правду, ту, которая снова полосует ее жизнь на до и после. Она с трудом выбирается из салона авто и несется к дому, где в тишине приведет мысли в порядок и подготовится к объяснению перед Локи и Уллем, которых она подвела в самый ответственный момент. Но пока она не верит, что вышла из заноса живой и что другой гонщик не влетел в нее крылом. — Лив, стой! — Сагр останавливается у ее дома, почти выбегая из машины, и следует за девушкой, что уже копошится в замочной скважине. В несколько быстрых шагов он нагоняет ее, рывком бросаясь к двери, чтобы Блум не захлопнула ее перед его носом. В лицо бьет аромат цедры и корицы, стоит ему оказаться в прихожей, а стены выглядят такими родными, что сердце невольно щемит от ноющей тоски. — Подожди же! — кричит он, но все же сдерживается, спокойно закрывая дверь, хотя безумно хочется грохнуть со всей силы. — Чего ты так взбесилась? — Чего взбесилась? — почти пищит Лив, останавливаясь на нижней ступеньке лестницы, ведущей в спальню на втором этаже. Она не знает, что хочет ему сказать. Накричать за то, что впервые в жизни не настаивал на своем и отпустил? Извиняться за то, что позволила себе даже думать о том, что он может ее предать? Эмоции хлещут неконтролируемым потоком, и Лив цепляется за единственный способ их выплеснуть: высказать все: — Того, что ты чуть не угробил нас обоих своим дрифтом! Идиот! — голос срывается, а говорить — выплевывать слова, ядом сочащиеся по горлу — становится все тяжелее из-за слепой злости. На себя, на него, на весь чертов мир. — Если бы хоть что-то пошло не так… — Сомневаешься в моем профессионализме или в своем? — перебивает Сагр совершенно спокойным тоном, скрывая полыхающий пожар внутри. — Ах, вот как ты теперь заговорил! — она театрально всплескивает руками, чтобы изо всех сил вцепиться в перила. — У гениального Сагра все рассчитано до мелочей, а случайности исключены! — ворох затравленных холодной самоуверенностью обид бомбой разрывается в душе. — Тебе же всегда и все удается, да? Блестящий механик, идеальный парень, лучший, мать твою, гонщик! Этим ты себя успокаивал бы, если бы влетел мне в крыло? — Тем, что все получится. Или у тебя опять проблемы с доверием, Лив? — Сагр хмурится, замечая, как девушка снова меняется в лице, но продолжает сверлить ее взглядом, ожидая ответа. — Ты чертов кретин, ясно? — Блум тычет пальцем, не понимая, почему вообще стоит посреди своего дома и кричит на него. — И не нужно теперь изображать тут заботу! Зачем ты вообще приехал, а? — она бросается на мужчину, толкая того к выходу, но Сагр и с места не двигается, только руки опускает да тяжело выдыхает, пока Лив колотит его кулаками в грудь, пытаясь выгнать. — Уходи! Проваливай! Видеть тебя не хочу! — она злится на мужчину, разбивая ярость о его ледяное спокойствие, и одновременно облегченно выдыхает, радуясь тому, что живет в частном доме, иначе соседи точно бы уже вызвали копов. А ей только этого и не хватает, особенно когда две гоночных машины стоят у дороги. Лив прикрывает глаза, ощущая, как волна гнева отходит, оставляя лишь слабые отголоски в сердце и подрагивающих руках. — Закончила? — он едва приподнимает уголки губ в слабой улыбке, рукой касаясь острой скулы, прежде чем притянуть девушку к себе, жадно впиваясь в губы, точно этого и ждал все это время, мечтал дотронуться впервые за долгое время не взглядом — рукой, ощутить под пальцами бархат нежной кожи и вдохнуть запах черники и орхидеи. — Какого?.. — бормочет сквозь поцелуй Лив, но сама прижимается теснее, теряясь в кружащих голову ощущениях. Цепляется за его футболку, боится отпустить, точно он ее очередное наваждение, что слишком часто мерещилось, заставляя ее прятаться под подушкой от воспоминаний, убивающих нервные клетки. — Никогда не смей сомневаться во мне, — хрипит Сагр, снова приникая к губам девушки. Шагает навстречу, будто его магнитом тянет к ней, сталкиваясь с телом, которое только этого и ждет. Надеется оказаться еще ближе, если это вообще возможно. Ладони стальным замком сцепляются на талии, и Лив, держась за плечи, обхватывает ногами его торс, сдаваясь. Мужчина принимает безоговорочную капитуляцию, делает шаг вперед, медленно и уверенно поднимаясь по лестнице, считая заученное наизусть количество ступеней под ногами. Дверь в спальню с грохотом открывается, на несколько секунд вынуждая их отвлечься друг от друга. Сагр улыбается, глядя в затуманенные дымкой желания серые омуты. — Сначала в душ, — бормочет сквозь поцелуй, который сама же и начала, Лив, качая головой, и Сагр усмехается, все же принимая правила ее игры, направляется в ванную. Опускает ее на кафель, не выпуская из объятий, и тянется к плотно заправленной в джинсы майке. — Ты неисправима, — смеется мужчина, переводя дыхание, и касается лбом ее лба. Пальцы сжимают одежду, ведь терпение заканчивается, а ненужная ткань лишь мешает. Они торопливо раздевают друг друга, не замечая за жадными касаниями ничего вокруг — только обнажающиеся тела и хищные взгляды. Она рассыпается на миллионы частиц от его поцелуев, а он хочет дарить ласку, терзать вниманием и любить без остатка. Прохладная вода не остужает их пыла, а кабинка оказывается слишком тесной для их страсти, заполняющей закрытое пространство и оседающей приторной сладостью в легких. Он снова припадает к ее губам, надеясь насытиться, но вместо этого распаляет обоих еще сильнее. Она скользит по его телу мыльными руками, оставляя пенный след, который тут же исчезает под струями воды. Лив тянет его в спальню, прячась под махрой полотенца, и Сагр послушно следует за девушкой, не выпуская ее руки из своей. Им плевать на дорожку капель и мокрые следы от босых ног на паркетной доске. В любой другой момент она бы непременно возмутилась и закричала, но сейчас в извилистой дорожке ей мерещится тот самый, единственно верный путь, которым они пришли друг к другу. Сагр больше не сдерживается, хищно наступает, опуская девушку на кровать и сцепляя ладонью ее запястья над головой. Чтобы больше не вырвалась и не убежала, потому что он устал гоняться за ней. Она едва поспевает за его напором, за рассеянными поцелуями, которые он оставляет, кажется, на каждом сантиметре ее кожи, и выгибается навстречу, желая прикоснуться больше всего на свете, но Сагр только довольно усмехается и ведет шершавыми пальцами по животу вниз, рассыпая миллионы мурашек, от которых Лив задыхается в томительной нежности, ерзает, а мужчина качает головой, призывая не спешить. — Пожалуйста… — хнычет, со свистом втягивая воздух через сжатые зубы, когда ладонь накрывает лобок, а пальцы мягко поглаживают возбужденную плоть. — Пожалуйста что? — Сагр нависает над ней, она чувствует, как его эрекция упирается в бедро, и закатывает глаза от саднящей внизу живота досады. Несколько смазанных касаний губ на шее, влажный след к подбородку, и он смотрит на девушку потемневшими изумрудами, опаляет приоткрывшийся навстречу рот горячим дыханием, но замирает в будоражащей нервные окончания близости. — Скажи, Лив, чего ты хочешь? — Хочу, чтобы ты вошел в меня и… — она вскрикивает, не успевая договорить, и запрокидывает голову, когда сразу два пальца оказываются внутри. По венам бежит ток, грозясь вырваться шаровой молнией, потому что искры осыпают каждую клеточку безудержным желанием. — Боже, да! — И? — мягко спрашивает, но Лив хорошо знает этот требовательный тон. Он не отстанет, поэтому, так и не отважившись открыть глаза, она тихо, будто боится, произносит: — И поцеловал. Дважды просить не приходится. Он снова завладевает ее губами, но в этот раз в его резких, почти грубых, движениях чистая страсть, и Лив буквально осязает каждую его эмоцию, от воздушной нежности до безудержной похоти, впитывает их в себя, чтобы оказаться на одной волне. Она сама разводит ноги и обхватывает его талию, намекая, что стоит переходить к другим, куда более желанным, действиям, и на этот раз Сагр не спорит, только хрипит довольно и выпускает ее руки из плена, которые тут же обхватывают плечи, сжимая кожу и чувствуя плотные мышцы. Первый толчок выбивает из легких воздух, и Лив глухо стонет, забывая сделать вдох — она ждала этого момента слишком долго, пусть не осознавала, чего требовало тело, но теперь поняла, что в ее мире существовал всегда он один, серьезный, но с горящим сердцем. Неприступный, но пылкий и чувственный для нее одной. — Ты с ума меня сводишь, — рычит Сагр, ускоряясь. Он уже не сдерживается, не пытается быть нежным, только яростно вбивается, с каждым толчком надеясь оказаться глубже, ловит ее стоны и упивается совершенным телом, что податливо принимает его. Она не знает, куда себя деть, потому что чувства плещутся через край, их слишком много для нее одной, чрезмерно много его искренней страсти, накрывшей обоих с головой и ее щемящей сердце любви, которая стирает все обиды и разрушает так старательно возведенные стены. Она как оголенный нерв, только вместо боли от каждого прикосновения, движения, дуновения ощущает небывалое удовольствие, от которого кружится голова и дрожит тело. Лив распаляется сильнее от шлепков, от его сиплых вздохов, от того, как скользит их влажная кожа, и летит в бездну от уверенных толчков, тягучих, выбивающих напрочь здравый смысл и старые недомолвки. Она сама целует его, обхватывая ладонями лицо, и окончательно теряет связь с реальностью, моля о большем, том, что способен дать только он. Медленно. Быстро. И снова мучительно медленно. До дрожи в коленях, до щекотки под ребрами и до блаженной улыбки, в которой растягиваются красные от поцелуев губы. Последний стон тонет в сдавленном вдохе, за которым следуют сотни вспышек, будто кто-то быстро-быстро щелкает выключателем лампы, а тело напрягается, сжимается, отчего ощущения становятся только острее, и на несколько ничтожно коротких мгновений она превращается в сплошное осязание, чувствуя сразу все и концентрируясь на единственном настоящем — на Сагре, его движениях и затянутых поволокой вожделения глазах. Она покачивается ему в такт, все еще изредка вздрагивая от плавно набегающих волн яркого оргазма, и тихо стонет, довольствуясь близостью. Еще несколько толчков — и Сагр кончает, уткнувшись лбом в ложбинку меж ее грудей. Он оставляет влажный поцелуй и падает рядом, подгребая Лив под себя, согревая прохладную кожу горячим телом. Лив невесомо гладит его предплечье, выводя замысловатые узоры, а Сагр перебирает каштановые волосы, упиваясь родным запахом. — Нужно загнать машины в гараж, — тихо говорит Лив и прикусывает губу от волнения. — Машины? — удивляется Сагр, стараясь сдержать счастливую улыбку. Лив вряд ли признается первой, но для него одна эта просьба звучит лучше самых громких слов о любви. — Да… — добавляет со стремительно таящей решимостью, потому что больше всего на свете боится услышать нет. — Если ты хочешь остаться… — Хочу навсегда рядом с тобой. Лив, — он немного отстраняется, но только для того, чтобы заглянуть в ее глаза, — то, что случилось тогда… — В прошлом, — резко обрывает Сагра девушка. — Я все знаю, Локи рассказал, пока я ехала сюда. Так что прости, что накричала. — Возможно, это того стоило, — усмехается мужчина, уворачиваясь от кулачка Лив, устремляющегося в плечо. — Не исчезай так больше, — вдруг серьезно заявляет девушка, хмуря брови. — Никогда, — заверяет Сагр. — Я люблю тебя.