***
Рой не то, чтобы любил ездить на дачу, просто, раз уж ему от родителей достался «домик в деревне», то за ним надо ухаживать — покосить траву, убраться, повыдергивать сорняки и все в этом духе. А это требовало пребывания здесь хотя бы несколько раз в год, хоть по недельке. Да и мальчуганам будет не лишним побегать на свежем воздухе. Как только Мустанг вспомнил про двух братьев, еще совсем недавно взятых им под опеку, на горизонте показались две золотые макушки. «Легки на помине», — подумал с легкой улыбкой Рой. Однако черные брови поползли к переносице, по мере приближения фигур. Фигур оказалось не две, а три. По дорожке к небольшому дому Мустанга шли трое — Эд и Ал, справа и слева, а посередине был мистер Адамс, держащий обоих мальчиков каждого за свое ухо. Мальчишки извивались под стальной хваткой, пытаясь освободить уже ставшими багровыми уши, но пока терпели фиаско в своих стараниях. Рой оторвался от выкорчёвывания лишней травы, от чудом все еще плодоносящей малины, и выпрямился во весь рост. Сняв садовые перчатки, он положил руки на пояс. Что опять натворили эти дурни? Подойдя к забору, мистер Адамс остановился, но уши парней не отпустил, а лишь громко позвал Мустанга. Хотя, в общем-то, Роя звать не надо было, он и так быстро подошел к калитке, переводя взгляд с детей на Адамса и обратно. — Что-то случилось? — вежливо спросил Мустанг, тщательно осматривая братьев. Выглядели они конечно очень колоритно. Эд был весь в пыли, несколько прядей выбилось из косы, зато в золотой шевелюре застрял небольшой зеленый листочек. В руке он держал оторванную от какого-то дерева ветку. Его брат выглядел лучше — на плечах Альфонса было много грязи, а над левым глазом назревал синяк. Уши у обоих парней были красные. — Твои мальчики на мою грушу позарились, — ответил мистер Адамс. Адамс был старше Роя раза в два и видел его еще совсем маленьким мальчиком, несколько раз приезжавшим сюда, так что обращение на «ты» было не удивительно. — Что Вы имеете в виду? — спросил Рой. — Пусть они тебе сами расскажут, — ответил Адамс и, наконец, отпустил уши братьев. Те начали упорно тереть пострадавшие части тела. Мистер Адамс слегка подтолкнул Эда вперед, призывая говорить. Мальчик долго мялся, смотря в пол и судорожно сжимая несчастную ветку в руке, а затем вдруг резко вскинул голову. В золотых глазах читался вызов. — Ну, мы хотели груш. У тебя нет груш, поэтому мы хотели взять их у кого-то другого, — пробубнил он. — Мы ничего плохого не хотели, — добавил Ал, украдкой взглянув на Роя, но быстро опустив глаза. Мустангу захотелось громко застонать и закатить черные глаза. Нет, ну что за наказание? Вместо этого Рой нахмурился, открыл калитку и резким кивком головы приказал мальчикам войти внутрь. Они безропотно подчинились и, зайдя, встали рядом с опекуном. — Что нужно сказать? — спокойно спросил Рой глядя на братьев. — Мы не маленькие! — тут же взревел Эд. Мустанг поднял бровь и сложил руки на груди, всем видом показывая, что чего-то ждет. Первым заговорил Альфонс. — Простите нас, пожалуйста, — сказал он, обращаясь к мистеру Адамсу. — Мы, правда, ничего плохого не хотели, — его голос стал чуть тише. Рой удовлетворенно кивнул и перевел взгляд узких черных глаз на Элрика-старшего. Тот скривился, но через несколько секунд все же пробурчал: — Извините. Мустанг положил руки на золотые макушки мальчиков и надавил, заставляя братьев поклониться. — Они просят прощения, мистер Адамс, — сказал Рой соседу, а затем добавил: — Я прослежу, чтобы такого больше не повторилось, — убрав руки с голов мальчишек, он бросил им тихое: — идите в дом. Братья кивнули и умчались прочь. Рой тяжело вздохнул и провел рукой по лицу. — Трудно? — с легкой усмешкой спросил Адамс. — Ну, уж точно не легко, — уклончиво ответил Мустанг, и устало улыбнулся. — Простите их, у мальчишек одна дурь в голове. Ухмылка Адамса стала шире. — Да не злюсь я на них, просто хотел сказать, что воровать — нехорошо. Они если бы попросили, я бы что, груш для них пожалел? — Они сначала делают, а уж потом думают, — немного грустно сказал Рой. — И вот что мне с ними делать? — Ты справишься, — уверенно сказал ему мистер Адамс. — Возможно, просто нужно больше дисциплины. — Пожалуй, — ответил Рой. Адамс задумался, а потом совершенно серьезно выдал: — Баба тебе, Рой, нужна. Мустанг чуть не поперхнулся. — Я приму Ваш совет к сведению, — сказал он, слегка поджав губы. Мистер Адамс рассмеялся и развернулся в сторону своего дома. — Удачи, — помахал он на прощание. — Спасибо, — сказал Мустанг, помахав в ответ. Немного посмотрев на уменьшающуюся фигурку соседа, Рой тяжело вздохнул и пошел в дом. На первом этаже мальчишек не оказалось, что было неудивительно — Рой был уверен, что они побежали прятаться в свою комнату наверху. Лестница была довольно скрипучей — Мустанг давно подумывал что-нибудь с этим сделать, поэтому приближение опекуна братья услышали еще издалека. — Как ты думаешь, что теперь будет? — почему-то приглушенным голосом спросил Ал у брата. Он сидел у себя на кровати, прижав ноги к груди, и смотрел на Эда большими глазами. Сердце в груди бешено билось. — Пф, да что он нам сделает? — наигранно небрежно ответил Эдвард. Он старался делать вид, что совсем не боится, но его голос все же предательски дрогнул, чего Альфонс не мог не заметить. — Ну, он же обязательно нас как-то накажет… — так же тихо продолжил Ал. — Да ладно тебе, — махнул рукой Эдвард. — Максимум поорет и все. Ничего нового. — Ты так думаешь? — раздался ровный мужской голос со стороны входа в комнату. Оба брата тут же встрепенулись и посмотрели в сторону, откуда шел голос. Взору мальчиков предстал Рой, сложивший руки на груди и облокотившийся на дверной косяк. Лицо его выражало явное недовольство. Эд нахмурился, но не ответил. — Разговаривать с вами о чем-то, а уж тем более надрывать связки, повышая голос, как я понял, бессмысленно. И если в мозг Ала хоть что-то может просочиться, то у тебя, Эд в мозгу, будто стальная пластина стоит, — Эдвард открыл рот, чтобы возмутиться, но Рой поднял вверх руку, давая ему понять, что надо помолчать и не перебивать его. — Так что если словами не доходит, то придется сменить тактику и действовать более красноречивыми методами, — Рой замолчал и бросил на Элриков многозначительный взгляд. — Что это у тебя за «красноречивые методы» такие? — с вызовом, но при этом все же с ноткой страха спросил Эд. — Через пятнадцать минут я вернусь, и мы с вами поговорим, как я надеюсь, более конструктивно, — проигнорировав вопрос Эдварда, сказал Рой и, отлепившись от косяка, развернулся и вышел из комнаты. Скрип ступеней старой лестницы сказал о том, что опекун спустился вниз, а через несколько секунд хлопнула входная дверь, оповещая о том, что Рой покинул дом. Несколько секунд братья сидели в оцепенении, а затем посмотрели друг на друга. — Что это значит? — не скрывая какого-то истинно детского страха в голосе, спросил Альфонс. — Не знаю, — честно ответил Эд, а затем добавил уже тише: — И знать не хочу.***
Опекун вернулся, как и обещал, через пятнадцать минут. Нервы мальчиков к тому времени были напряжены до предела. Услышав заветный скрип ступеней, братья оба впились взглядом в пока еще пустой дверной проем, в котором вот-вот должен был появиться Рой. Действительно, через пару мгновений они увидели опекуна. Вроде все было так же, но все же одна деталь смутила Элриков — правая рука Роя была в садовой перчатке и держала эта самая рука средних размеров «веник» из крапивы. — Обо всем подумали? — спросил Рой, проходя в комнату. — Да, — испуганно ответил и за себя и за брата Альфонс. Мустанг поднял вверх красивую черную бровь. — И о чем же вы подумали? — О своем поведении? — слегка смутился Ал. Рой усмехнулся, а затем перевел взгляд на буравящего его взглядом Эда. — Ал хоть немного старается, а ты? Эдвард презрительно фыркнул. — Я не буду перед тобой пресмыкаться, хоть головой об стенку бей, — раздраженно ответил Эд и, сложив руки на груди, демонстративно отвернулся от опекуна, успев при этом зыркнуть на брата. Мустанг вздохнул и помассировал свободной рукой переносицу. — Отлично, тогда с тебя и начнем, — наконец сказал Рой. — Вставайте оба. Ал выполнил то, что ему сказали, неуверенно встав с кровати, а Эдвард лишь недобро покосился на Роя. — Это чего ты начинать собрался? — настороженно спросил он. — Воспитательную работу, — спокойно ответил Мустанг. — Вставай и я все подробнейшим образом тебе объясню. Эд сузил глаза. Он был не дураком и понимал, что намечается что-то очень нехорошее, однако желание разобраться в мотивах опекуна пересилило настороженность и мальчик медленно сполз с кровати, встав прямо напротив Роя. — Ну и? — хмуро и нетерпеливо спросил Эдвард. — А теперь снимай шорты и ложись на кровать животом вниз. Где-то рядом тихо ойкнул Альфонс вмиг понявший всю ситуацию и, ужаснувшись наказанию, которое явно ожидает и его тоже. — Чего?! — глаза Эда широко распахнулись, и он вытаращился на опекуна. — Что слышал. Я не буду на вас орать, отчитывать — все равно бесполезно, но может, если через голову не доходит, то крапивой по попе будет понятнее, — спокойно ответил Рой. — Ты что, совсем спятил?! — заорал в лицо Мустангу Эдвард, неосознанно вцепившись в шорты и отступая назад. — Эд, ты своими криками ну никак ситуацию не изменишь. Мы только зря теряем драгоценное время, а ты тут не один на очереди, — сказал Рой и покосился на стоящего рядом Ала. — Ала-то за что? — спросил Эдвард, на этот раз более обеспокоенный братом. — Как за что? — наигранно удивленно спросил Мустанг, а затем обратился к Альфонсу: — Ал, ты за грушами ходил? — Ходил, — тихо прошептал мальчик. — Своровать хотел? — Хотел. — Тебя за ухо привели? — Привели. — Вот тебе ответы на все вопросы, Эд, — сказал Рой, разводя руками. Теперь Эдвард смотрел на опекуна с нескрываемой ненавистью. — Это нечестно, — прошипел он сквозь зубы. — Это я Ала на все это подбил — меня и наказывай, а его трогать не смей! Рой слегка нахмурился. — Что значит «подбил»? — Ну, это я захотел груши, а Ала просто заставил помочь. Он добрый и не отказал мне, — пробормотал Эдвард. Мустанг открыл было рот, но его перебил звонкий голосок: — Неправда! Ты сказал: «не хочешь — не ходи», а я все равно пошел, так что я тоже виноват! — выпалил Ал смотря брату прямо в глаза, а затем перевел взгляд на Роя. — Он не виноват, я сам пошел, — сказал Альфонс тихим голосом. Рой свел темные брови, а через несколько секунд кивнул — непонятно кому — себе или Алу и повернулся к Эдварду. — В любом случае, штаны спускай, попу на обозрение и животом на кровать. Раньше начнем — раньше закончим. — Ты не заставишь меня, — буквально прорычал Эд, смотря опекуну прямо в глаза. Рой вздохнул. — Эд, я очень не хочу применять по отношению к тебе силу, поэтому давай ты просто ляжешь уже, и не будешь трепать мне нервы, — устало сказал Мустанг. — Ну давай, применяй свою «силу», — сказал Эд. — Если ты ду… — договорить ему не дали. — Давайте я, — и Рой, и Эд удивленно обернулись на мнущегося Ала. — Давайте тогда я первый, — тихо и как-то обреченно сказал он и потянулся к ширинке на шортах. — Ну нет, — тут же возразил Эдвард и бросив на Роя еще один взгляд полный ненависти, начал расстегивать ширинку. В тишине комнаты было слышно тихое «вжик» и чертыхания Эдварда. Спустив шорты до колен, он уже был готов лечь на кровать, но… — Трусы снимай, — сказал мальчику Рой. Эд несколько секунд пожевал губу, а затем резким движением сдернул с себя белье, обнажая попу с несколькими родинками на маленьких ягодицах. Мустанг одобрительно кивнул, а затем подошел к кровати и положил на ее центр пару подушек. — Ложись животом на подушки, — проинструктировал он. Эдвард скованно кивнул. Без штанов весь пыл мальчика как-то поубавился. Теперь Эдвард демонстрировал свою полностью голую попу, как ему казалось, целому миру. Было жутко стыдно перед Роем и перед младшим братом. Он же должен быть для Ала авторитетом, а какой авторитет лежит, сияя задницей, ожидая пока его позорно выпорют? Лицо залила краска от шеи до ушей и Эд, подтянув к себе еще одну подушку, уткнулся в нее лицом. Вопреки тому, что думал Эд, Альфонс сейчас как никогда восхищался смелостью и самоотверженностью своего брата. И с ужасом ожидал, что же будет дальше. Рой едва заметно вздохнул. Он так не хотел причинять мальчикам боль! А его отношения со строптивым Эдом после всего этого ухудшатся (если это возможно), но Мустанг твердил себе, что все делает правильно. Что если парни действительно не могут понять нормально, то мистер Адамс прав и им нужно больше дисциплины, что это так, всего один, показательный разочек, что его самого в детстве пороли и похлестче и ничего, живой, здоровый, но… Какая-то часть Роя отчаянно протестовала против этой порки и грызла мужчину изнутри. Рой прикрыл глаза, заставляя эту самую часть заткнуться. Открыв их, Мустанг, наконец, подошел к Эду, понимая, что ждать дольше будет уже психологической пыткой и замахнулся для первого удара. Мягкая крапива с тихим шелестом легла на сжавшиеся в ожидании боли ягодицы. Тем не менее, Эдвард зашипел, быстро спрятав лицо в подушку. Крапива в их краях была неприметная, но жгучая. Второй удар, затем третий и четвертый — все попадали в разные места, еще, на самом деле, не большой попы мальчика. Возможно, это звучало жестоко, но Рой специально не бил в одну точку, а рассыпал удары по всей пятой точке Эда. Мало по малу, начало появляться все больше волдырей, а попа приобретала розовый оттенок. Боль была по-настоящему жгучей. Эдварда ни разу в его маленькой жизни не пороли — покойная мать могла дать безобидный шлепок и то через одежду, а тут такое… Мальчику не из чего было выбирать, но когда очередная порция кусачей крапивы опускалась на нежную кожу ягодиц, Эдвард задумывался «Не лучше ли было, если бы его выпороли ремнем?». На самом деле, Эду просто нужно было о чем-то думать, иначе, горячая, жгучая боль могла пробраться в мозг. Так, по крайней мере, казалось самому мальчику. Одни удары накладывались на другие, волдыри расцветали все в новых местах. Инстинктивно Эдвард начал вертеть попой во все стороны, пытаясь убежать от мерзкого растения и не менее мерзкого опекуна, но от его движений стало только хуже, и сильная рука легла ему на поясницу, крепко прижимая и не давая возможности вилять задом. Рой смотрел на сжатые до предела от боли ягодицы и его сердце тоже сжималось. Про себя он уже несколько раз извинился перед мальчиком и заранее перед его братом, но остановить наказание не мог. Он решился и надо доделать. Пройдясь по самой попе, Мустанг спустился к прекрасно открывающейся в положении с выгнутой поясницей складочке под ягодицами. Рой не понаслышке знал, что это очень болезненное место и ударил по ней всего несколько раз, однако, этого оказалось достаточно, чтобы вырвать из Эда полу стон полу всхлип. Еще раз пять Мустанг хлестанул по бедрам мальчика и тот непроизвольно задрыгал ногами, пытаясь избавиться от крапивы, словно от назойливой мухи. Последний удар Рой нанес на середину ягодиц, уже покрытую волдырями. Такого Эдвард не выдержал и вскрикнул, пытаясь заглушить звук боли подушкой. Мустанг убрал руку со спины мальчика и слегка встряхнул того за плечо. — Вставай, — как можно мягче сказал Рой. Эд оторвался от подушки и посмотрел на опекуна. В краях больших золотых глаз мальчика стояли слезы обиды, боли и стыда. Эдвард незаметно сморгнул их и, проигнорировав протянутую ему руку, буквально сполз с кровати. Встав на ноги, он поморщился, а когда дело дошло до натягивания штанов, как только ткань соприкоснулась с волдырями, Эду пришлось закусить губу и подавить вскрик. Рой как смог ободряюще улыбнулся ему. — Молодец, хорошо справился. Эдвард, казалось, был готов послать опекуна далеко и надолго, но боль в попе остановила его. «Деревянной» походкой он прошел несколько шагов, а потом вдруг обернулся и хмуро посмотрел на Роя. — Извини, — тихо сказал он. Рой слегка опешил, не зная, что сказать. — Ты же это хотел услышать? — это был явно риторический вопрос. Мустанг слегка нахмурился. Считать ли это прогрессом? — Я хотел, чтобы ты это понял, — все равно мягко сказал он. — И мне бы очень хотелось, чтобы эти слова были искренними. Эдвард постоял несколько секунд, а потом кивнул. Тут на него налетел расчувствовавшийся Альфонс. — Брат! Ты такой молодец! Такой храбрый, сильный… — балаболил Ал, крепко обнимая Эда. Эдвард как-то грустно улыбнулся и приобнял брата одной рукой. Рой смотрел на Элриков, и его сердце обливалось кровью. От мысли, что ему сейчас надо будет выпороть еще и Альфонса ему становилось плохо. Но, как ни горько и ни больно это признавать, дело нужно было сделать. — Альфонс, — позвал он. — Иди сюда. Ал оторвался от брата и, несколько секунд посмотрев, как показалось Мустангу, ему в самую душу, покорно кивнул и пошел к роковой кровати. Все то же «вжик», только на этот раз трусы спущены без напоминаний. Где-то на задворках сознания Рой отметил, что у братьев одна и та же родинка прямо посередине правой ягодицы. Мустангу показалось это милым. Мальчик лег на подушки, так же, как и брат, вцепившись в еще одну, лежащую перед ним. Маленькое тельце и такая же маленькая, напряженная попа, были полностью в руках Роя, и от этого ему становилось тошно. Вздохнув, он снова взялся за крапиву. Волдыри вспухали от прикосновения злосчастного растения к, как показалось Мустангу, еще более нежной коже. В отличие от брата, Альфонс пытался расслабиться, но боль спазмировала мышцы, что, в свою очередь, приносило только большую боль. Рой слышал тихие всхлипы и стоны, заглушенные подушкой. Видно было, что мальчик старался не дрожать и не вертеться, но, опять же, тело чисто инстинктивно хотело защититься от жгучей боли и попа мальчика тоже, в конце концов, начала плясать, уходя от крапивы. Когда Рой прошелся по складке под ягодицами, ему показалось, что он прямо почувствовал, как Ал вцепился зубами в несчастную подушку. Однако удары по бедрам младший Элрик пережил спокойнее и не стал барабанить ногами по матрасу. Наконец, отложив крапиву, Рой оглядел напряженную от боли попу мальчика. Розово-красного оттенка, россыпь волдырей покрывала каждый сантиметр небольших ягодичек и большую часть бедер. Рой отвел взгляд и похлопал Ала по плечу. Тот, в отличие от брата помощь принял, и даже пробормотал что-то отдаленно напоминающее «спасибо». На одевание штанов у него была совершенно идентичная со старшим братом реакция. — Простите, пожалуйста, — сказал Альфонс, наконец, натянув штаны и теперь нервно теребя край майки. — Мы больше так не будем. Рой улыбнулся. — А Эд тоже не будет? Две пары глаз посмотрели на Элрика-старшего и он, через несколько секунд, все же пробурчал: — Не буду. Улыбка Роя стала шире, и он заговорчески сузил глаза. — А хотите, секрет расскажу? — спросил он у братьев. — Да. -Нет. — Брат! Эд закатил глаза, но своим видом показал, что слушает. Рой присел на корточки и положил руки братьям на плечи. — Попросить чего-то, будь то услуга или предмет — это не зазорно. Не бойтесь просить и спрашивать. — А если тебе откажут, да еще и плюнут в лицо потом, ты тоже будешь сидеть с таким веселым лицом? Или Вам, мистер Аместрис, никто никогда не отказывал? — дерзко, однако, как почувствовал Мустанг, без злобы, огрызнулся Эд. У Роя была непростая жизнь, поэтому он знал, о чем говорил, но мальчикам обо всем этом знать не надо. Да и кого он обманывает, сам он в двенадцать лет тоже никого не слушал. — Попытка — не пытка, Эд. Ты попробуй, а дальше видно будет, — он выпрямился и потрепал мальчишек по волосам. Ал улыбнулся этому жесту, а Эдвард, как обычно, начал изворачиваться, пытаясь сбросить руку. Это рассмешило Роя, но зря провоцировать мальчика он не стал. Ему и так сегодня досталось. — Идите на речку — отмокните там немножко. Это поможет, — мальчики кивнули и аккуратно зашагали к двери, стараясь причинить себе как можно меньше боли, что было довольно трудно. Рой улыбнулся братьям вслед. Сердце все еще болело, а вина за рукоприкладство давила камнем на плечи. Мустанг подождал, пока дети покинут участок и сам направился к выходу из дома — у него было еще одно дело. Когда вечером братья вернулись с речки, то и дело почесывая розовые попы, на столе их ждал ароматный вкусный грушевый пирог.