Отражение

И хотя Тэхён не мог похвастаться репутацией пай мальчика, — из-за пробивного характера, который достался ему от матери — сегодняшняя ситуация однозначно стала королевой постыдных историй. Каким образом из всех возможных вариантов он умудрился наткнуться на губы кузины Джису? В доме ведь находилось свыше дюжины девушек, почему именно темноволосая интриганка решила взобраться к Тэхёну на колени и увлечь его в головокружительный поцелуй? А главное — почему тело Кима ответило на провокационные прикосновения так, словно душа встретила родного человека, которого уже и не надеялась обрести? — Ты с ним? С полумагом? — с ехидством подметила Дженни, поднимаясь с места и одергивая неприлично задравшееся платье. Она расплылась в довольной ухмылке, точно сорвала самый желанный куш. — Так-так, а вот и Ахиллесова пята нашей мисс идеальности. У тебя будут такие-е проблемы. — Дженни, постой! Джису готова была под землю провалиться из-за происходящего. Внутри неё пылала страшная ревность, спирающая дыхание и вынуждающая злиться на парочку перед собой. Требующая топнуть ногой и довести кузину и Тэхёна до истины испепеляющим взглядом. Однако рациональность подсказывала, что не она здесь хозяйка положения — главный секрет Джису оказался раскрытым. То, за что та так долго боролась, неожиданно растаяло в тумане правды. Поэтому оставалось только принять правила игры. — Мы можем поговорить наедине? В коридоре? — жалобно попросила Ким, обращаясь к насмехающейся двоюродной сестре. — Детка, клянусь, между мной и твоей кузиной ничего нет, — втиснулся в разговор Тэхён в очередной попытке оправдаться. Ему отчаянно хотелось заверить Джису, что никто, кроме неё, ему не нужен был. — Правда? Моя помада на твоём лице говорит об обратном, — точно специально подлила масла в огонь Дженни, переплетая руки на груди и вызывающе вскидывая правую бровь. Тэхён едва ли не захлебнулся от накатившего возмущения. Да как… Да как эта сучка посмела?! — Эй, вообще-то я могу подать на тебя в суд за попытку изнасилования. Набросилась на меня с поцелуями, а потом хотела череп проломить. Так впилась, что чуть все волосы не повыдёргивала. — Серьёзно, зазнайка Ким? Из всех возможных вариантов ты выбрала это создание? — И Дженни несдержанно показала большим пальцем в сторону хозяина комнаты, демонстративно закатывая глаза. — У него же мозгов с грецкий орешек. — Завидуешь? Могу поделиться, — едко прыснул в ответ Тэхён, сильнее стискивая зубы. Взаимная антипатия настолько накалила воздух, что даже Джису ощутила пробирающиеся под кожу разряды молний. Казалось, ещё немного и Дженни с Тэхёном набросились бы друг на друга — вот только для того, чтобы подраться или поддаться страсти, оставалось неизвестным. Так что Ким запаниковала; резко схватила не на шутку разошедшуюся кузину и буквально силой вытолкнула ту из комнаты. Оставив своего парня в недоумении и с недюжинной виной в глазах. Джису знала, что с Тэхёном разберётся потом — для начала ей предстояло уладить семейный конфликт. — Это ты у шибзика научилась руки распускать? — возмутилась строптивая волшебница, когда они завернули за угол, оглушаемые шумной музыкой со всех сторон. Джису прижала кузину к стене, железно загородив ей проход и не дав сделать и шагу. — Эй, пусти. Мне нужно туда вернуться, у меня вообще-то срочное дело! — Что ты забыла в комнате Тэхёна? — Уж точно не соблазняла этого идиота, — злобно рыкнула Дженни, подаваясь вперёд, но пугающее наступление Джису её быстро вразумило. — Ладно, искала кое-что, принадлежащее мне. Скажем так, я напортачила с заклинанием и теперь мне нужно вернуть вещицу обратно. Можешь расслабиться, я не заинтересована в человекоподобных. Целовала его для того, чтобы усыпить, но видимо ваши чары любви сильнее. Поздравляю. «Я не могу сказать зазнайке Ким, что нашла фолиант, иначе она заберёт его себе», — подумала волшебница, не сводя пристального взора с кузины. Джису за короткий промежуток времени поменялась в лице; было очевидно, что именно слова про Тэхёна легли бальзамом на любящее сердце и сняли напряжение. И Дженни это нисколько не понравилось. — Тогда у меня есть предложение, — в жесте примирения отступив от стены и предоставив обеим волшебницам простор, проговорила Джису, — я достану тебе эту книжку в обмен на твоё молчание. Дженни окинула кузину недоверчивым взглядом, изучив ту с ног до головы. Погодите, это зазнайка Ким предлагала ей помощь? Пойти против правил и обокрасть собственного парня? Первое, кстати, волновало строптивую волшебницу намного больше второго. — Ты хочешь заключить сделку? Со мной? — Дженни помотала головой, глупо надеясь, что из-за угла выскочит Чимин и скажет ей, что всё это один из его пьяных розыгрышей. — Охуеть. — Ну, так что? По рукам? — с нескрываемой надеждой в голосе уточнила Джису, от волнения прикусывая правый край губы. — Нини, я знаю, что мы с тобой не в лучших отношениях, но я очень дорожу Тэхёном. И была бы тебе признательна, если бы никто больше не узнал о нас с ним. По крайней мере, пока я не придумаю, как решить вопрос с родителями и кланом в целом… Казалось бы, вот она — превосходная возможность устранить главного конкурента. Доказать всем, что вожделенная мечта огненных волшебников, Ким Джису, не столь уж и идеальна. Мало того, что влюбилась в какого-то самородного полукровку и недомага, так ещё и запланировала остаться с ним. В их семье подобное никогда не поняли бы и не приняли; своим решением Джису подбиралась только ближе и ближе к изгнанию. Дженни могла получить фолиант и семейное уважение, которого она так долго добивалась; всё одним махом, ведь Джису самолично вложила ей в руки оружие. Но только строптивая волшебница никогда не решилась бы спустить курок, потому что, вопреки всеобщему мнению, в её груди тешился не покрывшийся льдом камень, а живое, трепещущее сердце. — Ладно, по рукам, — сдавшись, согласилась Дженни. Однако тут пожалела об этом, поскольку и секунды не прошло, как её заковали в наполненные благодарностью объятия, вынудив скривиться и противно заверещать. — Боже, отлипни от меня. Сохрани силы для своего благоверного. — Ты просто моя спасительница! Строптивая волшебница неясно как удержалась от едкого «я знаю», вместо этого принимаясь описывать, что за книгу следовало отыскать. Всю информацию о фолианте Дженни преподнесла до одури небрежно. Так, чтобы кузина ни за что не догадалась, какую власть будет держать в руках. Вообще-то, в зависимости от хранителя фолиант менял форму, цвет и даже размер, поэтому за конфиденциальность не стоило беспокоиться. Однажды книга превратилась в огромную летопись, чуть больше ватмана в длину. Случилось это во время Великого Переворота, когда кланы были на гране стихийной войны. Благо, в конечном итоге, смогли обуздать всеобщую ненависть, свести разногласия к минимум и прийти к консенсусу. Дженни решила, что на её пору не выпало ничего грандиозного, ведь простой, потрёпанный фолиант с узором-треугольником, поделенным параллельно основанию, как ничто другое сообщал о продолжительно-мирном столетии. «И хорошо, что никаких подводных камней не предвидится», — утешала себя Дженни, прикрывая глаза и несдержанно улыбаясь. — «Столько могущества, и всё оно будет принадлежать мне одной». Но как же она ошибалась. Как же ошибалась.

~

Тэхён сидел на кровати в абсолютном отстранении. Он давненько стёр с лица пресловутую красную помаду, выпил половину бутылки с водой и теперь смиренно ждал, пока Джису вернётся к нему, дабы устроить заслуженный допрос. Ким ведь понимал, что отчасти виноват. Ответил на поцелуй, как самый настоящий предатель, к тому же позволил неприятной брюнетке зайти так далеко. Но хуже всего оказалось другое — то, что ему понравилось. Боже, это было как прикоснуться к чему-то прекрасному, как испить райский нектар! Наверное, слишком многое происходило за последнее время — плохие сны, галлюцинации в бассейне, остающиеся в памяти страстные поцелуи с малознакомой девушкой. Да ещё эти разговоры Джису с кузиной о каких-то магах и прочих штучках из «Гарри Поттера», которые вряд ли были правдой. Вдруг ему опять послышалось что-то не то? Тэхён даже задумался записаться к психотерапевту, — к матери Чонгука — когда дверь в его спальню неуверенно отворилась. — Джису! Я- — Тсс, не переживай. Я всё знаю, — с порога заключила Ким, щёлкая замком и наблюдая за взбудораженным Тэхёном, моментально выросшим с кровати. Она сделала несколько шагов вперёд, прежде чем наткнуться на родную грудь и свести руки между лопатками юноши. Джису прижалась к нему несколько сильнее обычного, жаждая насладиться каждой крупицей момента. Ощущение дома, которое пронзало волшебницу всякий раз, когда она находилась рядом с Тэхёном — вот ради чего Джису готова была рискнуть. И за что собиралась бороться. — Я пришёл в комнату, чтобы найти тебя, но вместо этого наткнулся на твою куз- Волшебница осторожно приподнялась на носочках, прерывая исповедь молодого человека. Она легко коснулась его губ своими, в надежде стереть из памяти рваные и долгие поцелуи Дженни. Холодными пальчиками упёрлась в скулы Тэхёна, пока остальные обжигались о жар мужской шеи. Ким скромно обвил талию своей девушки, а затем приподнял саму Джису над полом, вынудив покрепче ухватиться за широкую спину. Волшебница несдержанно рассмеялась, опустив голову в выемку между шеей и плечом Тэхёна, и забавно пощекотала оголённый участок кожи частым взмахом пушистых ресниц. — Я спас планету в прошлой жизни. Иначе не знаю, каким образом заслужил самую понимающую и потрясающую девушку… Джису смутилась, спрятав сумасшедшую улыбку от кроткого взгляда Тэхёна. Ким бережно присел на кровать, утягивая волшебницу за собой; за считанные мгновения они вновь оказались в объятиях друг друга, наслаждаясь жгучей влюблённостью. — Я должна перед тобой извиниться за свою кузину, — «и за то, что в очередной раз солгу тебе. Просто сейчас, Тэхён, ты не при каких обстоятельства не можешь узнать правду», — она… Немного не в себе. В целом, Дженни адекватная, только слишком впечатлительная. Как насмотрится чего-нибудь, так сразу выпадает из нашего мира. Это детская психологическая травма. «Как хорошо, что хоть на этот раз мне не показалось», — с облегчением подумал Ким, а затем заговорщически потянул край пледа на себя. Нежная материя приятно обволокла его плечи; тогда Тэхён принялся перекатываться с Джису по кровати, до самой стены, образовывая своеобразный «рулет» из ткани. Женский смех отразился от стен комнаты, закрадываясь в молодое юношеское сердце. — Тэ, я вообще-то делюсь с тобой семейными историями. — А я не даю тебе замёрзнуть. У тебя руки ледяные, наверное, ты переохладилась в бассейне, — заботливо подметил Ким, а затем ехидно запустил шкодливые ладони под просторную футболку, чем вызвал у волшебницы табун мурашек. — Хотя может я не так благороден, как кажется. И это просто коварный план, чтобы ты никуда от меня не делась. — Но я никуда и не собираюсь, — честно призналась Джису, абсолютно не сопротивляясь тому, что пальцы Тэхёна осторожно блуждали по нагому участку живота. Она прильнула к его носу своим и ласково потёрлась о кончик. — И я надеюсь… Ты… Тоже… Волшебница прозвучала достаточно робко, сиюсекундно пожалев о маленьком признании. Не рано ли она его произнесла? Не испугало ли подобное Кима? Поскольку Джису знала, что не все парни любили говорить о серьёзности и долгосрочности отношений… А вдруг он не до конца разобрался в своих чувствах? Вдруг её слова спровоцировали осознание, что уйти от волшебницы — лучшее решение? Что он не видит будущего вместе с ней? — Луна очень красивая сегодня, не правда ли? — спустя паузу выдал Тэхён, чем ввел Джису в крупное заблуждение. Несмотря на лёгшие на солнечный Сеул сумерки, вечернее небо оказалось непроглядно тёмным — ближе к вечеру его затянуло знакомой сентябрьской пасмурностью. Поэтому волшебница совершенно не понимала, о какой, чёрт возьми, луне можно было говорить в такой щепетильный момент и при непогодице? Неужели Тэхён собирался перевести тему, причём столь неизящно и грубо? Пока Джису не осенило. Она решила, что донельзя глупая и неуверенная, раз сразу сосредоточилась на плохом. Не заметила очевидного. Ким же смекалисто отдал дань японским корням девушки, признавшись в глубоких чувствах, как было принято в стране восходящего солнца! А самое главное, пообещал, что никуда не денется. Волшебница бегло прильнула к манящим губам в благодарном жесте, а после, на выдохе, добавила... — ...Такая красивая, что умереть можно. — И в душе Тэхёна раздалось неожиданное улюлюкание. После смерти матери он тяжело возвращался в реальность, иногда нарочно обманывался и принудительно веселился, в надежде приказать организму радоваться. В какой-то момент Ким безумно отчаялся и начал переживать, что бесконечная боль от утраты могла навсегда забрать волю к жизни и счастью. Подавить прежде горячее желание встречать =новый день. А потом появилась она. Переворошила весь его внутренний мир, вытащив из скорлупы горечи домашним теплом и ласками. Показала, как можно заново полюбить жизнь и получить от неё наслаждение; нет, Тэхён никогда по своей воле не отказался бы от Джису. От её искренних глаз, смотрящих с неподкупной влюблённостью, от её понимания и от неё самой. Такой великолепной и родной, дарованной ему свыше. — Тэ? — М-м? — вырванный из пленительных мыслей, довольно промычал Ким. Втянул пленительный запах шоколадного шампуня Чонгука, которым Джису по ошибке воспользовалась в смежной ванне братьев. Волшебница неловко прикусила нижнюю губу, сглотнув ком волнения. Внезапно она ощутила, что наконец-то всё сошлось воедино — её уверенность, её желание и её чувства. Джису больше не пасовала; Джису искренне жаждала открыть для себя что-то новое. — Я думаю, что готова.

~

Дженни сидела на ступеньке фамильного особняка, прямиком перед дорогим викторианским фойе с необычайным количеством родственников и прислуги. Сегодня их ждало особенное событие, прибытие человека из дождливого и пасмурного Лондона — главы огненного клана Великобритании и, по совместительству, одного из самых влиятельных магов стихий во всей Европе. Из-за этого в доме воцарилась сумасшедшая суета: слуги сновали по бесчисленным комнатам, выполняя последние штрихи, по типу поворота вазочек с цветами и проверки блеска на ажурных фресках. — Я не опоздала? — запыхавшись, уточнила новоприбывшая Джису, присевшая на ступеньку подле кузины и решившая перевести дыхание. Она так и светилась изнутри — строптивая волшебница только закатила глаза, пальцами вцепляясь в симпатичный подол платья. — К сожалению, нет, зазнайка Ким, — едко отвесила Дженни, а затем понизила тон до вкрадчивого шёпота, опасливо озираясь по сторонам. — Достала то, что я просила? На это Джису только удрученно вздохнула, одергивая беспечно собирающуюся на талии юбку. — Нет. Я обыскала всю комнату с утра, но книги там не оказалось. Я, конечно, поищу ещё, но ты уверена, что переместила её именно к Тэхёну? — Абсолютно, — хмыкнула строптивая волшебница. А сама задумалась над весьма очевидной идеей — возможно, для глаз кузины фолиант был попросту недоступен? Иначе в чём смысл таинственности собрания редких заклинаний, если его мог отыскать всякий желающий не хранитель? «Что же, придётся придумать, как вытащить моё сокровище из лап этого ужасного хама», — логично рассудила Дженни, пугливо вздрагивая от писклявого голоса служанки, разразившегося на весь холл. Строптивая волшебница опрометью оказалась на ногах, поправляя наряд и причёску, в надежде произвести приятное впечатление на английскую аристократию. Джису тоже поднялась с места, однако без подобной нервозности и резкости. Приезд высокопоставленных магических чинов несомненно волновал её, но не шёл ни в какое сравнение со сладкими словами Тэхёна, ускоряющими сердцебиение. Вынуждающими румянец лечь на бледные девичьи щёки. Даже если бы Снежный человек или Лох-несское чудовище пересекли порог их особняка, волшебница не придала бы этому столько значения, сколько мыслям о новом этапе отношений с её возлюбленным. — Его Высокопревосходительство Ким Сынхён и наследник престола Ким Сокджин прибыли, — невозмутимо огласил пожилой дворецкий, высоко задрав подбородок и спрятав правую руку за спину в знак признательности. Весь дом единовременно склонился в книксене, как только в фойе показались двое высоких, с иголочки одетых мужчин. Приветственно вековая традиция огненного клана была соблюдена на все сто процентов. — Чёрт, Сокджин стал таким горячим, — шёпотом пробормотала Дженни, обращаясь к кузине и едва не ударяясь лбом о её затылок. — В последний раз, когда я его видела, он был тощим смазливым подростком. — А нам было семь, — забавно подметила Джису, подавив неуместную насмешку. Взгляд волшебницы неожиданно столкнулся с тёмными омутами молодого англичанина напротив, не выражающими абсолютно ничего. Он стоял подобно холодной восковой статуи в Музее Мадам Тюссо — его красота была неоспорима, однако во всём остальном Джису находила достопочтенного Ким Сокджина весьма отталкивающим. В отличие от Дженни, что с нескрываемым интересом разглядывала давнего знакомого. — Здравствуй, Юми, — коротко и лаконично, истинно по-английски заключило Его Высокопревосходительство, бережно обхватив протянутую ладонь хозяйки поместья и оставив приветственный поцелуй. — Здравствуй, Сынхён. Надеюсь, полёт прошёл прекрасно? — Великолепно. Остальные показательно молчали, предоставляя главам кланов вести беседу. Без приглашения ни один из присутствующих не имел права перебить или вставить слово — таковы уж были суровые обычаи. — Надеюсь, ты узнала моего сына, Сокджина. — А я уж подумала, кто этот симпатичный юноша, — льстиво подметила мать Джису, а затем обернулась через плечо и с небрежностью посмотрела на юных девиц. Её лицо просквозило недовольством от выбранного дочерью наряда, который на фоне подготовленной Дженни выглядел слишком тривиально и несуразно. И хотя подобное должно было обрадовать строптивую волшебницу, она знала, что убийственный взор тёти не нес ничего хорошего. Дженни на мгновение стало жаль кузину. Но не дольше. — Джису, дорогая, — наигранно мило озвучила глава клана «Корейский дракон», — не могла бы ты подойти? Волшебница тут же бросилась к отцу, взглядом, в попытке осознать происходящее. Однако его лицо не выражало ничего, кроме слабого отпечатка грусти на радужках. Ноги стали ватными, Джису кое-как переставляла их, шагая вперёд и мечтая обуздать чувство несусветной паники, захватившее рассудок. Очевидно, что мать собиралась представить её прибывшим гостям, в числе которых был рослый молодой юноша, обладающий невероятными перспективами. А это могло означать только одно. — Вряд ли малышка Су запомнила Джина в последний раз, когда мы виделись. Она была так юна и беззаботна, — приобнимая дочь за плечи, проговорила глава клана, выдавливая неестественную улыбку. Женщина ласково завела тёмную прядь волос за девичье ухо. — Пора, как подобает, представить Джису её жениху.