Отдаваясь без остатка

Как же хорошо жить в мирное время. Именно так думала Сумире, сидя с Каваки на уютном диванчике, положив голову на крепкое плечо, что тот подставляет девушке всегда. Ее лицо тронула легкая улыбка, а свет луны из окна впервые за эту ночь задел девичью кожу. Если бы Каваки увидел взрослого себя в юности, то ни за что бы не поверил, что в его жизни появилась та, что смогла подарить любовь, поддержку и изменить жизнь в лучшую сторону. Он действительно, по-настоящему, черт его дери, вырос: эмоции начал проявлять чаще, чем раньше, стал менее вспыльчивым и агрессивным. Многое осознал, многое для себя решил. Один бы он ни за что не справился. Все благодаря Седьмому Хокаге, деревне, дорогим друзьям. А особенно Сумире. Поддавшись нахлынувшим эмоциям, что неожиданно даже для него самого, Каваки осторожно положил свою крепкую ладонь на хрупкое, но сильное плечо Какей, что вызвало у той смущенную улыбку на лице. Коротко и быстро облизнув пересохшие от непонятного волнения губы, рука плавно перешла ближе к шее и выше, большим пальцем касаясь алых и приоткрытых от легкого удивления губ. Девушка чуть сжала кулаки на коленях и свела ноги вместе, опуская глаза в пол, но Каваки приподнял голову фиолетововолосой за подбородок, приблизившись к ее лицу, шепча в губы, почти дотрагиваясь до них своими. — Ты мило смущаешься, — признаётся Узумаки и обжигает горячим дыханием, заставляя Сумире в предвкушении сглотнуть. Рука парня неожиданно спустилась совсем немного ниже и обхватила девичью шею, чуть сжимая, вырывая с губ Какей рванный выдох. Ее едва расфокусированный взгляд встретился с внимательным и изучающим. Каваки распахнул свои глаза, резко убрал руку и поджал губы, виновато хмуря брови, словно серьезно в чём-то провинился. — Извини... — бормочет шиноби неловко, в голове задавая себе один и тот же вопрос «зачем я это только что сделал, черт возьми!?», а Сумире задумчиво прикусывает нижнюю губу, в мыслях неуверенно делая галочку в кое-каком пункте, удивляясь самой себе. Девичья рука быстро находит чужую тяжелую ладонь и возвращает туда, где была минутой ранее. Каваки удивленно и едва слышно охнул. — Знаешь, сначала мне это напомнило наше... знакомство, — послышался неловкий смешок с ее стороны, — Но, когда ты.. кхм... — Сумире замялась и смутилась, но все-таки через несколько секунд продолжила, как только собралась с мыслями, — В общем, кажется, мне понравилось, — стыдливо отведя глаза в сторону от рядом сидящего парня закончила Какей свое маленькое признание. У Каваки, судя по-всему, даже в горле пересохло. — Серьезно? Кивок. И кто бы мог подумать, что такая скромная тихая и милая девушка внутри еще та извращенка. Каваки, будем честны, не ожидал такого поворота событий, но был ему очень даже рад, скрывая за легкой улыбкой, слегка приподняв уголки губ. Чуть сжав шею фиолетововолосой вновь, шиноби внимательно наблюдал за изменениями в лице Сумире, но та лишь прикрыла глаза, и только после этого стало заметно наливающиеся краской щеки. Сомкнув пальцы вокруг сильнее, парень услышал сдавленный стон, от которого стало тепло и приятно внизу живота. Девушка прошлась язычком по своим губам, таким образом сделав попытку увлажнить их, но вместо этого в мгновение ока оказалась прижата телом к дивану, вместе со своими руками, крепко зафиксированными чужими. — К-каваки-кун? — удивленно и смущенно пискнула Сумире, почувствовав его колено между своих ног, которое не давало свести коленки вместе, что безумно хотелось сделать из-за накатившего волной стыда. В его глазах потемнело, а в паху стало куда тяжелее, чем раньше. Он понял, что сдерживаться будет очень сложно. — Если ты скажешь, чтобы я прекратил, то я сделаю это, — шепотом проговорил Каваки в губы напротив, понимая, что не должен давить на девушку, которая стала для него безумно дорога. Не только Узумаки тяжело сдерживаться — у Сумире коленки от бурной фантазии подрагивают, ведь она знает и понимает, к чему это все сейчас идет. Они встречаются несколько лет, но дальше поцелуев не заходило, даже те были не частым гостем в их отношениях. Парню было тяжело открыться, может и до сих пор, но невооруженным глазом было видно, как он дорожит девушкой и сначала думает, прежде чем что-то сделать (в большинстве случаев). — Я хочу тебя, черт возьми, и ты просто не представляешь как сильно, — почти рыкает Каваки, просто вынуждая лежавшую под ним Сумире наконец сказать. — Прошу, возьми меня.. Он распахивает глаза и смотрит на красное от смущения лицо. — Мне н-нравится, когда ты доминируешь надо мной и... и когда это немного грубо, — сглатывает и смаргивает слезки от смущения, думая, что сгорит от стыда прямо здесь и сейчас. Повторять не приходится, ибо Каваки точно крышу сносит. Одной рукой зафиксировав тонкие запястья над сиреневой головой, свободной он ловко пробрался под женскую футболку, чувствуя под грубыми и жесткими подушечками пальцев нежную молочную кожу. Его рука была довольно горячей, парень почти всегда имел теплые согретые кисти рук, которыми он согревал свою девушку зимой (да и не только в это время года). Пройдясь по немного выпирающим в таком положении ребрам, Каваки ощутил, что Сумире без бюстгалтера, а та лишь вздрогнула от легкой щекотки, вдыхая носом, едва заметно краснея в щеках. — Вот оно что, — его губы тронула ухмылка, — Ткань довольно плотная, вот почему я не заметил, что ты без него. Наконец ладонь накрыла небольших размеров грудь и немного сжала, что заставило Какей испустить тихий стон, а пальцы на ногах поджать от смущения и новых ощущений. Это не было похоже на то, как девушки иногда мнут свою грудь, задумавшись о чём-то, поэтому сейчас, ощущая ладонь своего любимого человека, который нависает над тобой, Сумире почувствовала, как непонятный узел завязывается внизу живота, разливаясь чем-то теплым, даже горячим. Большим и указательным пальцами покрутив горошинку соска, Шиноби наблюдал за реакцией не без удовольствия, и девушка удивленно отметила про себя, что сдерживать стоны удовольствия, оказывается, сложно, потому и до чуткого слуха шиноби донесся сладкий для его ушей звук. Сумире вдруг ощутила свободу, вновь в силах распоряжаться своими руками, но резко оказалась без футболки, стянутой через голову, что немного взлохматило фиолетовые шелковые волосы. Смущенно пискнув и прикрыв обнаженную грудь руками, девушка услышала тихий рык над ухом. Каваки медленно убрал их с девичьего тела и прижался лбом к чужому, смотря прямо в глаза. — Не отводи взгляд, ты же послушная девочка, верно? — у Какей появилось резкое желание потереться промежностью хоть обо что-нибудь, ибо как же сейчас она возбудилась лишь от этой фразы. Девушка осторожно кивнула, выполняя просьбу, смущенно закусив губу, — Умница. Две ладони оглаживают тонкую талию и немного сжимают, ласкают кожу, поглаживают, потом накрывает две выпуклости и закручивает горошины сосков, выбивая с девичьих губ несдержанный стон, а с лица парня довольную улыбку. Кажется, он понял, где ей больше всего нравится. Хищно улыбнувшись и облизнувшись, пальцы начали работать быстрее и ловче, сжимая, покручивая и лаская подушечками пальцев чувствительные к касаниям бусины груди. Тело Сумире отзывалось моментально — она извивалась, выгибалась и стонала, жмуря глаза и краснея даже в ушах. — Я не разрешал отводить взгляд, — шиноби одной рукой провел по пылающей щеке и увидел в глазах напротив молчаливое и виноватое извинение. В это время другая рука оставила грудь в покое и пролезла под резинку шортов, спускаясь между ножек, пальцами ощущая влажное пятно на нижнем белье. — К.. к.. — лицо Сумире можно было смело сравнить с помидором или красным перцем чили, настолько покраснела девушка от смущения, что даже попытка что-то произнести не увенчалась успехом. Ее ладони смущенно закрыли вспыхнувшее лицо, и Каваки не смог сдержать хриплый от возбуждения смешок. Пальцы начали невесомо поглаживать промежность сквозь ткань трусиков, от чего грудь Какей начала опускаться и вздыматься чаще, дыхание стало более рваным, а с губ вылетали едва слышимые постанывания. — К.. ха.. к-каваки-кун, — пробормотала Сумире, облизывая свои пересохшие и покусанные собой же губы, — Почему.. ты все еще одет? — Раз ты настаиваешь. Ее желание — закон. Руки прекратили ласки и начали стягивать верх, откидывая куда-то на пол, где уже покоится футболка девушки. Увидев обнаженное крепкое и сильное тело, Какей прикусила свой большой палец, наблюдая за мини-представлением. Признать честно, шиноби выглядит безумно сексуально в любом виде, но сейчас — особенно. Нижнее белье неприятно намокло по ощущениям, но Сумире не сразу поняла, что буквально с этой же мыслью оказалась полностью голая, а скользнув глазами по телу парня ниже, заметила его лишь в боксерах, которые не могли скрыть возбуждение их обладателя. Казалось, что Какей сейчас закипит. Как же это все смущает, а особенно то, что ОН видит ее полностью без одежды. В голову проскользнули неприятные мысли о том, что она не идеальна: не может похвастаться большой грудью, не может похвастаться умелостью, не может похвастаться отсутствием шрамов и мелких царапин. Каваки заметил, как девушка погрузилась глубоко в себя, замечая на дне ее глаз некую грусть. — Эй, — парень прикусил мочку уха, заставляя Сумире вздрогнуть, тихо ахнуть и вынырнуть в реальность, — Что случилось? Какей неловко зажевала свою нижнюю губу. — Я боюсь, что не понравлюсь тебе, — бормочет она едва слышно и в очередной раз прикрывает ладонями свою грудь. Каваки вопросительно выгнул бровь. — Шутишь? — он втянул воздухи ноздрями и выдохнул, наклоняясь к лицу девушки, — Если ты действительно боишься этого, то очень напрасно, так как ты ошибаешься. Она распахнула глаза и удивленно охнула в поцелуй, ощущая губы на своих, не спеша сминающих их. Умелый язык пробрался внутрь рта и столкнулся с хозяйкой, от чего Сумире смущенно простонала в губы. Не прерывая поцелуй, а лишь углубляя, шиноби оглаживал бедра девушки ладонями. Раздвинув стройные ноги, что вынудило их обладательницу чуть зажмуриться от смущения. Она сейчас так открыта, что это безумно смущает. Оторвавшись от сладких губ, нехотя прервав поцелуй, они оба дышали, ловя дыхание друг друга ртом. Пальцы Каваки прошлись по влажной от естественной смазки промежности. Сумире едва ощутимо задрожала. Надавив немного и погрузив два пальца глубже, парень взглянул на открывшийся в немом стоне ротик. Фаланги оказались внутри довольно просто благодаря обильной смазке, девушка сначала почувствовала легкий дискомфорт, а потом появилось приятное ощущение наполненности. Такое далекое для нее чувство, но довольно приятное. Парень попробовал вытащить пальцы и вновь затолкнуть их обратно, наблюдая за реакцией. Какей поджала пальцы на ногах и закинула голову назад, тихо простонав. Облизнувшись, он начал повторять это движение раз за разом, постепенно наращивая темп, увеличивая глубину и по-разному меняя угол проникновения. Тонкие пальцы попытались сжать диван под собой, а с губ начали срываться протяжные стоны, которые сдерживать было просто невозможно. Да и нужды в этом не было. Каваки смог найти место, которое доставляло девушке больше наслаждения, поэтому продолжил в том же темпе. Сумире изредка закатывала глаза, смотря в потолок с закинутой назад головой, выгибалась в спине, подкидывая бедра навстречу, находя идеальное положение. Пока девушка находилась на грани удовольствия, парень спустился ниже и положил ее молочные бедра к себе на плечи, опаляя кожу горячим дыханием. — Ч-что т- Сумире не успела закончить фразу до конца, как протяжно и громко застонала. Язык Каваки заменил фаланги пальцев и ощущался совсем по-другому. У него не было большого опыта в сексе, но что-то интуитивно ему подсказывало, что нужно сделать так, или иначе. Начав круговыми движениями проводить по клитору языком, шиноби поглаживал стройные ноги, а Сумире всхлипнула от удовольствия, не зная, куда деть руки. Кажется, у нее даже глаза заслезились. Податливое тело в его руках внушало уверенность в том, что он делает все правильно. Прерывистые стоны это подтверждали. Продолжив в том же духе, Каваки сменил направление языка, чуть повернув голову для личного удобства, и нашел маленький комок нервов, чуть сжав его губами, от чего девушку ощутимо передернуло, и она подтянулась вперед, привстав на локтях, сжимая кулаки. — Ка..к-каваки..-кун.. — тяжело дыша произнесла Сумире и вновь застонала, когда выше названный продолжил ласкать свою девушку языком, выбивая приятные для слуха стоны. Сжимая комок нервов губами, посасывая и проводя по нему языком, парень ускорил движения, прикрыв глаза. Двигаясь в быстром темпе, сминая складки и задевая чувствительный нерв, язык Каваки творил чудеса, заставляя Сумире буквально плакать от удовольствия. Ее пальчики зарылись в темную шевелюру парня и несильно сжали у корней, а губы зашептали одно единственное имя между стонами удовольствия. Оргазм был близок, и парень решил не мучить находящуюся на грани Какей, напряг язык и быстрее задвигал им. Девушка ощущала наступающее цунами и закатила глаза, когда волна удовольствия разлилась по всему телу. Громкий и жалобный стон почти плачущей от оргазма Сумире заставил Каваки плавно снизить темп, в конце широко проводя языком по клитору. Когда парень отстранился, то ощутил, как девушка устало убрала руку из его волос, тяжело дыша полной грудью. Спина взмокла, волосы немного растрепались, на малиновых щеках остались подсыхающие, едва блестящие следы от слез. Каваки вытер свой рот тыльной стороной ладони, наблюдая за пытающейся выровнять дыхание девушкой. — Понравилось? — чуть приподняв уголки губ, спросил он, нависая сверху и утыкаясь носом в ложбинку грудей. Сумире смущенно пыхтит, тихо угукает и оборачивает руки вокруг шеи парня, лицом зарываясь в темные волосы. Бедром девушка ощутила чужое возбуждение, закусив нижнюю губу, пока шиноби умиротворенно обдавал дыханием ниже ключиц. — М? — он вопросительно взглянул на отстранившуюся от объятий Какей. Та молча указала взглядом на его неудовлетворенное возбуждение, заметно выпирающее через ткань нижнего белья. — Сумире. Девушка вздрогнула, взглянув на серьёзного сейчас возлюбленного. Сколько раз он называл ее по имени? Можно было по пальцам пересчитать. Поэтому она и удивилась, но была это несказанно рада. Поиграв в гляделки около минуты, парень молча подхватил Сумире на руки и понес в спальню, опуская разгоряченное тело на достаточно прохладную постель, что вызвало у той табун мурашек. — Я хочу этого, — призналась девушка, неловко обнимая саму себя, пытаясь чуть согреться, ибо контрастное постельное белье морозило неслабо. Каваки заметил это и поторопился лечь рядом, утягивая в жаркие объятия, оставив на тонкой шее поцелуй, — С тобой хочу. — Не устала? Мы успеем еще кучу раз заняться сексом. Какей немного надула щеки, смутившись слова «секс», как маленькая девчонка. Хотя, скорее ее смутил факт, что они успеют заняться им кучу раз. А Каваки не привык врать. Девушка была настроена решительно, поэтому села на парня сверху, чувствуя ощутимое возбуждение партнера. Тот видел, что Сумире довольно вымотал прошлый раз, случившийся ранее, но в то же время она была расположена довести все до конца, как полагается. Хрипло усмехнувшись, Каваки устроился чуть поудобнее и устроил ладони на бедра девушки, слегка похлопывая. Встретившись взглядами, он заметил плещущееся на дне сиреневых глаз волнение, поэтому ободрительно приподнял уголки губ. Сумире заметила этот немой жест и тихо хихикнула, постепенно расслабляясь. Все-таки возбуждения парня не давало ей покоя. Какей поспешила чуть приподняться и спуститься ниже, начиная медленно стягивать чужие боксеры. И только избавившись от них, девушка поджала губы, щура глаза, отводя взгляд от полового органа и стыдливо кашляя в кулак. — А.. м.. ага, так... Каваки забавляла ситуация, но он мужественно сдерживал желание испустить смешок или подкол в сторону Сумире, ведь та действительно старалась не смущаться, но против своих чувств никак не попрешь, да? — А... он влезет? — едва слышно для людского слуха прошептала она, и парень кое-как проглотил рвущуюся наружу смешинку. — Влезет, и не один раз. Вспыхнув, Какей бросила тому в лицо подушку, шикая, тем самым затыкая. Каваки не смог лишиться случая усмехнуться в кинутый в него мягкий предмет. Сумире увлажнила слюной немного подсохшие губы и сглотнула, приподнимаясь над бедрами парня, рукой направляя член внутрь себя. Подставив головку ко входу, девушка начала покусывать и без того покусанные губы, плавно опускаясь ниже, немного жмуря глаза. Стенки плавно раздвигались под давлением органа, Каваки даже дышать перестал на несколько секунд, чтобы не помешать процессу, коим управляла Какей, сосредоточенно уставившись в торс партнера. По ее шее скользнула капелька пота, когда насаживаться на член стало немного болезненно. Сарада из своего опыта рассказывала, что больно не было, если не тянуть, но потом уточнила, что каждый организм воспримет это все по-своему. Сумире сглотнула, зажмурила глаза и резко опустилась на всю длину, выбивая из Каваки удивленный полустон. Девушка что-то замычала и почувствовала приятные поглаживания, которые дарил ей шиноби, на своих бедрах и талии, отвлекая от новых ощущений, пока что приносящих лишь небольшой дискомфорт. Каваки глубоко вздохнул, ощущая, как упругие стенки обволакивают его член внутри. Безумно сильно хотелось начать двигаться, вбиваться в податливое тело, доводить до предела снова и снова, выбивая из ее рта громкие стоны и крики его имени, чтобы все знали, кому она принадлежит, но он вновь терпит ради нее. Постепенно привыкнув к новому ощущению, Сумире чуть приподнялась и опустилась, сдавленно простонав, опираясь о торс парня, смотря тоже куда-то в ту область, но только не в глаза. Это не скрылось от Каваки, хотя сначала он просто решил, что девушка сосредоточилась. Сев до окончания под нужным углом, из девичьего рта вырвался протяжный стон. — Каваки-кун! Здесь он не выдержал, снял с себя Какей и повалил на спину, смотря в удивленное и смущенное личико сверху вниз. Взяв ее ножки за икры и подтянув немного к себе, парень плавно толкнулся в горячее лоно, из-за чего девушка под ним выгнулась дугой, хватаясь пальцами за белую простынь. Припоминает Каваки пару вещей и мысленно ухмыляется. Шлепнув ладонью по мягкому бедру, шиноби чуть сжал их и насадил Сумире на себя глубже. Та издала очередной стон, сжимая губы. Каваки начал быстро двигаться, стараясь выбить из возлюбленной как можно больше звуков любви, так сильно ласкающих слух. Какей металась, сжимала простыни так сильно, что белели костяшки, поджимала и разжимала пальцы на ногах. Горло немного саднило от громких стонов и выкриков, но молчать было бесполезно, ибо с грубыми и резкими движениями Каваки это просто невозможно. Сумире почувствовала, как наклонился к ней парень, вжимая в постель и чувствуя его грудь своей. Где-то там, внутри, бешено бились их сердца. Сместив руки на крепкие плечи партнера, девушка опустила веки, изредка жмурясь, и начала постанывать тому на ухо, что вызвало у шиноби рычание. Он заткнул Какей влажным поцелуем, который мимолетно прерывался и вновь продолжался из-за резкий движений. Они жадно целовались, желая получить каждую каплю друг друга, пока одна рука Каваки проскользнула между их тел, и пальцы дотронулись до клитора, находя подушечками пальцев чувствительный нерв. Сумире вздрогнула и простонала прям в рот, жадно вдыхая носом. Кажется, Каваки решил ее свести с ума. Ловкие и сильные пальцы двигались также быстро, как и сам их обладатель, вдалбливая плачущую от удовольствия Какей в начинающую поскрипывать кровать. Чувствуя приближающийся оргазм, девушка прикусила чужую верхнюю губу и оторвалась от затянувшегося поцелуя, что-то мыча и хныча, кончая и пытаясь сжать ноги вместе. Делая еще несколько глубоких толчков, Каваки вышел из возлюбленной и излился той на живот, оставляя белесые разводы на нежной коже. Сумире глотала ртом воздух, как в тот раз, смотрела непонятно куда, не в силах сфокусироваться на одном объекте. Ноги не слушались от слова совсем, руки устало раскинулись сами по себе. Каваки убрал взмокшую фиолетовую челку и оставил поцелуй на лбу вымученной, но счастливой девушки. Та одними губами прошептала три заветных слова и ей ответили не менее интимным шепотом прямо в искусанные и опухшие от поцелуев губы. Как только Каваки встретился взглядом с обладательницей сиреневых глаз, не менее довольно произнес: — Ну что? В душ, на третий заход?