В пасти червя

Аделаида, обливаясь потом, содрала с себя кожаную куртку, защищавшую её от палящих лучей жаркого Суслангерского солнца. Девушка уже не первый час брела по пустыне, и за это время успела буквально закипеть. Сейчас у неё перед глазами стояла красная пелена, ноги подгибались, а язык стал сухим и шершавым будто губка. Отвинтив колпачок от последней фляги с водой, она практически залпом осушила её. Тот час же, ее прошиб обильный пот, оставивший пятна на её майке и шортиках. С новыми силами, она взобралась на очередной бархан. Оставалось преодолеть один из наиболее сложных участков пути. Она опасалась орков-мародеров, передвигающихся на своих огромных коптящих машинах. Стоило ей попасться им на их территории, как её судьба будет определена – эти воители пользовались дурной славой каннибалов. Впрочем, это неудивительно – при всей скудости пустыни, орки ели всё, что смогли поймать или добыть. Жара теперь не мучала девушку, равно как и голод – на своей последней остановке она сытно перекусила. Теперь её проблемой было скорее облегчиться, но сейчас, здесь, посреди голой, как тарелка пустоши, она стеснялась. Впереди, у самого горизонта, маячили скалы, и она твердо решила дойти до них, несмотря на начинающий протестовать желудок. Увы, она не знала, что хоть ей и удалось избежать патрулей орков, все-таки её путь не остался незамеченным. Подул сирокко, высушивая пот и унося её запах прочь. Резкая и терпкая вонь от подмышек и лобка, пронеслась над гнездом песчаного червя, привлекая его внимание. Это была не слишком крупная особь, но представляющая тем не менее опасность – тварь была длинною метра четыре, а ее пасть, украшенная частоколом зубцов, была где-то около полуметра в диаметре. Червь учуяв добычу, нырнул на глубину, делая крюк и обходя добычу со стороны. Он был голоден и поэтому очень настойчив. Аделаида не замечала шороха песка и дрожания земли до тех пор, пока червь не вынырнул прям около нее, сразу бросившись в атаку. Тем не менее, она ухитрилась увернуться, хоть и острые шипы зацепили её за одежду, разорвав её с бока. Червь заревев, снова ушел на глубину. Аделаида немедля, бросилась вперед к скалам. Единственная ее надежда – добежать, черви не способны перемещаться в твердой породе. В легком же песке они обгоняют даже лошадь. Но червь не собирался давать ей шанса. Решив сменить стратегию, он определив по сотрясению почвы куда именно устремилась девушка, сделал маневр – ушел на глубину, затем устремился резко вверх. В этот раз он застал её врасплох. Песок прямо под её ногами вдруг осыпалась, и Аделаида получила мощный удар от вынырнувшей прямо под ней твари. Червь подбросил её на несколько метров. Взвизгнув, Аделаида сделала невольный кульбит, теряя в полете остатки одежды и вещей. Она попыталась перегруппироваться, чтобы упасть удачнее, но вместо этого угодила прямо в открытую пасть. Червь не зря подбросил свою добычу – та, падала прям ему в утробу. Однако, все-таки кое-чего он не учел. Падая девушка, ухитрилась поджать ноги, и когда червь ее схватил в воздухе, очутилась в положении головой вниз, а задницей к верху. Таким образом, ее довольно пухлая попка заткнула зев червя точно пробка. Червь не сразу понял, что именно произошло – он некоторое время помотал головой, пытаясь добиться того, чтобы добыча целиком проскользнула в его желудок. Но Аделаида застряла крепко – из кошмарной пасти торчали лишь её ягодицы, не желавшие пролезать дальше. Сама же девушка первое время не поняла, что случилось – в мгновение ока она очутилась в темной, склизкой пасти, Оглушенная и дезориентированная, она рефлекторно попробовала вылезти, но у нее ничто не получалось – упора для рук не было, а ноги были прижаты к животу так, что разогнуться не получалось. Хорошенько дернувшись она, конечно, смогла бы пролезть вперед, но отправляться прямо в желудок зверя ей не хотелось. Сложившаяся патовая ситуация казалось была неразрешима. Червь, не закрыв пасть, не мог зарыться в песок, девушка же, застряв в его пасти, не могла вылезти наружу. Немного помотав головой, уставший червь опустился на песок. Эта картина могла удивить любого зрителя – огромный червь с разинутой пастью, внутри которой наружу торчит розовая задница. Сжатая со всех сторон, попка была полностью беззащитна – меж раздвинутых половинок виднелся темнеющий анус. Пролежав так пару часов, Аделаида так и не придумала, что делать. Вылезти из пасти червя, который похоже уже подыхал, она не могла. Лезть внутрь было глупо. Оставалась ждать, неведомо чего. Тем временем, её организм брал свое. Переваренный обед уже давно просился наружу. Даже в этой ситуации, она какое-то время сдерживалась, пока наконец, не пустила громко ветра, при этом покраснев – хотя врядли кто мог её осудить за это. Пожалуй, можно сказать, что это был не ее день – в этот раз ее запах снова стал причиной её проблем. Вышедшее из ее кишечника облачко привлекло внимание очередного создания, что обитало в этой пустыне. Из-за ближайшего камня выбралась пустынная сколопендра. Этот мелкий хищник не представлял опасности для людей, однако, очень любил лакомиться полупереваренными остатками, что содержаться в любых фекалиях пустынных животных. Сколопендра устремилась к источнику запаха. Увидев лежавшего червя, она первое время замерла в отдалении от него, но затем поняв, что тот недвижим, подобралась ближе. Теперь она шла прямо на запах, который по иронии казался ей чрезвычайно аппетитным, и который исходил из странного отверстия в розовой пухлой штуке, которая торчала в пасти червя. Осторожно подбиралась сколопендра потрогала усиками розовую штуку. Та тоже оставалась неподвижной. Тогда насекомое стало исследовать возможности добычи еды, которая как ей казалось была спрятана где-то в глубине. Отверстие из которого струился запашок было слишком узким, чтобы в него попасть, но сколопендра была настойчива. Аделаида, конечно же, ощутила странные прикосновения к своей попке, а затем и к анусу – но что она могла сделать, зажатая в пасти песчаного червя. Ей осталось лишь надеется, что от нее отстанут. Сколопендра тем временем подобралась уже к самому выходу. Вцепившись ножками в кожу девушки, она настойчиво изучала её задний проход, пытаясь понять, как ей добыть еду. Насекомому её задница представлялась неким сосудом, полным вкусняшек, поэтому оно не собиралось отступать. Наконец, сумев кажется разгадать эту загадку, сколопендра осторожно ввела свои челюсти прямо в проход. Раздвинув их, она сумело расширить его и всунуть голову. Остальное было делом техники – цепляясь лапками, она вводила один сегмент своего тела за другим, втискиваясь прямо в прямую кишку. Вскоре сколопендра была вознаграждена на свои усердия – прямо внутри этого тесного и жаркого пространства, она наткнулось на то, искала – прямо в ее челюсти угодил кусочек уже переваренной еды, ставшей калом, после чего, тот был немедленно съеден. Аделаида врядли могла оценить иронию ситуации. Когда насекомое стало втискиваться в ее задницу, она завопила, и начала дергаться. Увы, это привело к тому, что ее попка, к тому моменту уже изрядно покрыта слюнями червя, все-таки прошла узкую пасть, под влиянием гравитации, она начала скользить вниз. Еще раз завопив, девушка отправилась прямо в желудок песчаного червя, вместе со сколопендрой, которая продолжила пир внутри ее прямой кишки. Червь, полежав ещё какое-то время на песке, все-таки очнулся – закрыв пасть, он снова зарылся в землю. Однако, Аделаиде все-таки не было сужено быть переваренной – спустя три дня этот же червь был все-таки пойман, убит и освежеван орками. Они были удивлены находкой внутри, - но сочли её большой удачей. За прошедшие дни кожа Аделаиды задубела и потеряла цвет. Орки, в соответствии со своими верованиями, сделали из неё боевой барабан. Кости же стали ребрами барабана и палочками, мясо, которое за время пребывания в желудке червя приобрело необычный вкус, закоптили и оставили для больших праздников. Сколопендра же, пережив это необычное приключение, была выпущена на волю и благополучно вернулась в пустыню.