.
24 августа 2021 г. в 14:10
Чонын впервые серьезно задается вопросом, что такое настоящая любовь, лет в пятнадцать. Джиу всегда говорит о Суён с упоением, рассказывает, каким правильным все ощущается, когда они вместе. Чонын украдкой думает о том, каково это, встречаться с Джинсоль.
О своих чувствах к Джинсоль Чонын думает слишком много. Обо всем, что чувствовала когда-то, и чувствует в настоящем. О том, что чувствует, когда они находятся вместе, и когда Джинсоль не рядом. Думает о том, как она любит слушать мягкий, размеренный, успокаивающий голос Джинсоль. Думает о том, насколько прекрасна Джинсоль, когда ее пальцы ласково касаются клавиш пианино. Думает о солнечной улыбке, больше всего Чонын любит быть ее причиной. Думает о теплоте в грудной клетке, когда Джинсоль ее обнимает. Скоро Чонын понимает, о каком правильном чувстве говорила Джиу. Два и два складываются очень просто.
Несколько недель восторженных монологов Джиу, и они с Суён просят послушать их маленькое объявление. Чонын давно обо всем знает, остановить Джиу от рассказов не могло ничто. Замешательство в глазах Джинсоль замечает только Чонын. Джиу и Суён с облегчением выдыхают, когда Чонын и Джинсоль поддерживающе обнимают их.
Первой эту тему поднимает Джинсоль, когда они с Чонын вечером того же дня занимаются школьными домашними заданиями. Джиу и Суён идеальная пара, говорит Джинсоль. Чонын подмечает растерянность.
— Конечно я удивилась, ведь, ну… — Джинсоль мешкается, не хочет прозвучать неправильно, — ты понимаешь… Но они счастливы вместе и идеально подходят друг другу, так что остальное и не важно, я думаю.
Это вселяет в Чонын веру.
На шестнадцатый день рождения Джинсоль Чонын пишет большое поздравительное письмо, которое отдает наедине. Она понимает, что пять слов, написанных в конце, могут разрушить их дружбу, но она хочет быть до конца честной. Такие слова она не помнит, когда говорила кому-то в последний раз, и надеется, что Джинсоль поймет. Чонын боится и, нервничая, кусает свои губы, пока глаза Джинсоль медленно перебирают каждое написанное аккуратным почерком слово.
— Чонын… — Джинсоль дочитывает, в уголках ее глаз собираются маленькие слезы. — И я тебя очень сильно люблю.
Чонын надеется, хотя понимает, что это может быть зря.
— Нет, Джинсоль, я правда люблю тебя.
— И тебя правда люблю. Мы же лучшие друзья навсегда, да?
С трудом из-за кома в горле Чонын проглатывает осколки разбившихся надежд. Старается не думать о губительной, прожигающей сердце боли.
— Навсегда.
Разговор о своих чувствах Чонын ставит под строгий запрет. Их дружба слишком ценная. Чонын решает, что нельзя жертвовать ею в пользу своих чувств.
На одно мгновение Джинсоль думает, что Чонын говорит о другой, не дружеской любви. Она быстро прогоняет эту мысль. Такое невозможно. Они лучшие друзья.
Все остается на своих местах. Лето проходит в почти ежедневных прогулках; в ночевках с марафонами романтических фильмов и вредной едой; в музыкальном дуэте, когда Чонын случайно забывает о своей гитаре, потому что полностью отдающаяся мелодии пианино Джинсоль слишком завораживает. Каждым мигом Чонын дорожит только сильнее.
Единственный раз, в полном одиночестве Чонын позволяет себе открыть чувства. Она понимает, эту любовь ей придется унести с собой в могилу. Половину ночи она плачет до изнеможения. На следующее утро она с улыбкой встречает Джинсоль перед пробежкой.
Вечеринки в старшей школе сразу же нравятся Чонын. Ей нравится вкус пускай и временной вседозволенности и виски с колой. Особенно ей нравятся вечеринки, на которых они с Джинсоль в пьяном танце забывают про существование остального мира. Чонын нравятся вечеринки до тех пор, пока на одной из них к Джинсоль не подходит какой-то парень.
Чонын не нравится Джейсон. Невысказанное плохое предчувствие на кончике языка. В жизни Джинсоль Джейсона становится слишком много. Паразитом он проникает под ее кожу, цепляясь за каждую клеточку, захватывая ее в ядовитый плен. Чонын видит его насквозь. Джинсоль надевает розовые очки.
Все больше времени Джинсоль проводит с Джейсоном. Чонын чувствует, как Джинсоль ускользает от нее. Каждое слово Джинсоль о хорошем, милом, добром, внимательном, заботливом Джейсоне только сильнее затягивает петлю на шее Чонын.
Джинсоль говорит, что они начали встречаться, и все внутренности Чонын будто перемешивают в кашу. Она натягивает улыбку и говорит, что рада за них. Счастье Джинсоль на первом месте, ради него Чонын смирится с чем угодно.
Джинсоль начинает меняться. Никто, кроме Чонын, будто этого не видит, ей кажется.
Все реже Джинсоль приходит на ночевки к Суён. Джиу говорит, что это немного обидно, но Джинсоль хорошо с Джейсоном, так что это ничего. Чонын замечает, что с полки Джинсоль пропадает коллекция игрушечных роботов. Джинсоль говорит, что это слишком по-детски, Чонын чувствует неуверенность в такой глупой лжи.
Вместо комедий и романтических фильмов Джинсоль выбирает боевики и ужастики. На вопросы Чонын Джинсоль отвечает, что теперь ей просто нравится. На телефоне Джинсоль новый рингтон. Чонын не понимает, когда Джинсоль начинает нравиться рэп до тех пор, пока Джейсон не включает свой плейлист, когда они втроем зависают на спортивной площадке.
Занятия в школьном спортивном клубе Джинсоль пропускает все чаще, прогуливая их с ее новым парнем, подводя команду. Суён это злит. Она может понять влюбленность, но просит расставить приоритеты. Спортивный клуб лишается одного участника.
Видя обесцвеченные волосы, Чонын напоминает, что Джинсоль не хотела их калечить. «Джейсон говорит, что мне идет». Чонын уже тошнит от этого набора звуков.
К пианино не прикасаются месяцами. Джинсоль больше не играет. Очень скоро Чонын перестает предлагать, понимая, что бесполезно. Каждый раз глядя на свою гитару Чонын с трудом сдерживает порыв разбить ее о ближайшую стену.
Чонын справляется с болью по-своему. Драмкружок становится маленьким спасением. Она нуждается в отвлечении. До вечера засиживается в клубной комнате, разбирая пьесы в попытках адаптировать их для школы. В сумерках возвращается домой из библиотеки, где лежа на диване прочитывает книги одна за другой, только бы ни о чем не думать.
Джинсоль пропускает важную для Чонын постановку в школе. Обиду Чонын сдерживает до конца спектакля. Джиу спрашивает, что случилось. Чонын рассказывает обо всех своих чувствах, пока Джиу обнимает ее, позволяя плакать в футболку, и успокаивающе шепчет, что все будет в порядке, и она всегда будет поддерживать Чонын.
Сидя на пороге дома Чонын, Джинсоль вытирает слезы. Извиняется, говорит, что они с Джейсоном поругались. «Ты так говоришь о Лип, будто влюблена в нее». Джинсоль говорит, что это большая глупость, ведь влюблена она в Джейсона, а Чонын –лучшая подруга. Забывая о своей горечи, Чонын поддерживает, говорит, они обязательно помирятся, даже если она сама хочет, чтобы Джейсон навсегда исчез из жизни Джинсоль.
Ссоры становятся все чаще, случаются регулярно. Превращаются в закономерность. Поступки Джейсона не перестают удивлять Чонын своей абсурдностью. Каждый раз Джинсоль слезно рассказывает о случившемся. Каждый раз за помощью и успокоением Джинсоль приходит к своей лучшей подруге. Каждый раз Чонын ставит Джинсоль превыше всего остального.
Думая объективно и забывая о своих собственных чувствах, Чонын понимает, что отношения с Джейсоном, состоящие из замкнутого круга ссор и примирений, только вредят Джинсоль. Это плохие отношения. Чонын знает, что если она не поднимает эту тему, этого не сделает никто.
— Я не могу бросить его. Я люблю его. Он, говорит, что я смысл его жизни, он не сможет без меня.
Голова Джинсоль лежит на коленях Чонын. Она говорит, что никто никогда не любил ее так сильно. Эти слова остаются шрамом на сердце Чонын. Джиу думает, что Джинсоль еще никогда не ошибалась так сильно. Суён смотрит, как пальцы Чонын осторожно перебирают волосы Джинсоль. Она думает, что представить боль Чонын не сможет никогда.
Несмотря на попытки Джинсоль примирить двух самых близких ей людей, Чонын и Джейсон не нравятся друг другу с самого начала. Джейсон ревнует. Он так часто слышит о Чонын, что думает, будто это он — лучшая подруга. Никогда не произносит этого вслух, но в своей голове называет Чонын «личным цербером» Джинсоль. Выливающуюся через слезы боль Джинсоль Чонын вытирает с щек. Она знает, сколько повреждений приносят эти отношения. Иногда Чонын позволяет себе мысль, что с ней Джинсоль было бы намного лучше. Рядом с Джинсоль они через силу терпят друг друга, но стоит ей отойти, отвернуться, ослабить бдительность, как они заканчивают свой маскарад притворства. Большую часть времени стараются не пересекаться.
Экспериментируя с алкоголем, танцуя с Джинсоль под музыку, которую Чонын никогда не станет слушать трезвой, общаясь со старыми друзьями и новыми знакомыми на одну ночь на вечеринке по случаю, который никому не важен, Чонын думает, что все будто бы становится как в лучшие времена. Появление Джейсона пощечиной возвращает ее к реальности, где для Джинсоль она перестает существовать. Как всегда, думает Чонын, выходя на улицу.
Ей нужен или свежий воздух, или что-то способное унять нервы. На заднем дворе дома она находит и то и то. В обмен на сигарету девушка предлагает познакомиться. Чонын не кажется это плохой идеей.
Первая сигарета. Может, это действительно помогает успокоиться. Может, это просто самовнушение. Чонын все равно, если это действует.
Первый секс. В первой попавшейся открытой комнате. С девушкой, чье лицо и имя Чонын не помнит на следующий день. Даже не хочет вспоминать.
Кратковременные знакомства становятся новым развлечением. Когда изнурять себя бегом и избиением битой какого-нибудь дерева где-то на окраине города, бесцельно кататься в машине по городу, пить некрепкий алкоголь, смотря дома на ноутбуке какой-нибудь ситком, становится уже слишком неинтересно, Чонын занимает себя девушками.
Уверенная в себе Чонын знает о своей привлекательности и умеет правильно ею пользоваться. Ей нравятся знакомства с новыми людьми. Особенно с девушками. Она знает, что нравится девушкам, и ей не составляет труда за один вечер добиться расположения. Одного вечера с маленьким, чисто символическим свиданием ей всегда оказывается достаточно, чтобы снять с девушки одежду у нее дома.
Зачастую возвращаясь домой под утро, Чонын старается не разбудить родителей, когда они не в командировке, и младшую сестру. Тщательно избавляется от запаха чужого парфюма и дешевого алкоголя. Мастерски скрывает возможные следы на коже. Забывает обо всех проблемах точно до прихода в школу.
Близится первая годовщина отношений Джинсоль и Джейсона. Такую дату, небольшой праздник Джинсоль считает чем-то личным. Она не против собраться с друзьями, уютно посидеть дома, провести день спокойно в близком кругу. Джейсон настаивает на вечеринке. Это бред, думает Джинсоль, не понимая, зачем и для чего устраивать что-то большое и громкое с кучей людей, возможно, даже незнакомых. Она не хочет ругаться. Нет сил на ссоры. Просто соглашается.
Стоя на крыльце дома и оставляя на снегу крупицы пепла, Чонын думает, что Джейсон гребаный показушник, что хоть один раз мог бы просто из уважения сделать не по-своему. Ровно год назад Чонын начала терять свою лучшую подругу. Она бы с радостью вычеркнула этот день из календаря.
Джинсоль ненавидит сигареты в руках Чонын. Всегда напоминает об их вреде. Чонын говорит, что токсичные отношения вредят не меньше.
— Они не токсичные. Мы просто иногда ссоримся. Это нормально.
«Чушь». Чонын бросает сигарету в снег. Без единого слова заходит в дом. Руке не хватает бутылки. На кухне сталкивается с Джейсоном. Через почти весь дом смотрит на улыбающуюся Джинсоль.
— Ты не заслуживаешь Джинсоль.
Джейсон смеется.
— И кто же ее заслуживает? Ты что ли?
— Даже я заслуживаю ее больше, чем ты.
— Ахуеть, так ты на самом деле ее любишь? Лип, ты, блять, что, шутишь? Она никогда не будет с тобой, смирись уже. Ты нужна ей только, чтобы она плакалась тебе, ясно? Когда у нас все хорошо, она здесь, со мной, она даже не вспоминает о тебе.
Ложь. Джинсоль говорит о Чонын слишком много. Джейсон хочет, чтобы Чонын думала наоборот.
— Ты никогда не знал ее настоящую. Ты просто сделал ее удобной для себя.
— Ты можешь сколько угодно любить ее, но трахаю ее я.
— Я очень надеюсь, что кто-нибудь однажды сделает тебе также больно, как и ты ей.
Чонын больше не может находиться в этом доме. Видеть Джинсоль, счастливую с кем-то другим, невыносимо мучительно. Чувства становятся бременем. Чонын устает.
Почти на бегу, чуть не поскальзываясь на льду, застегивает куртку. Хочет убраться куда подальше. Бессознательно останавливается, когда слышит такой родной, близкий, любимый голос. Жалко проигрывает намерению не оборачиваться. Джинсоль растеряна, она никогда не видела такой боли в глазах Чонын. Думая, что Джейсон прав, Чонын решает, что больше никогда не будет запасным вариантом.
Чонын уходит. Она знает, что послушается, стоит Джинсоль только попросить остаться. Хочет, чтобы Джинсоль остановила ее. Хочет почувствовать себя по-настоящему нужной. Надеется, что Джинсоль не сделает этого.
Джинсоль ничего не делает.
Вернувшись домой, Чонын собирает в спортивную сумку самые необходимые вещи. Одежда, документы, накопленные деньги с надеждой, что их будет достаточно, зарядное устройство для телефона. На кухонном столе оставляет записку: «Прости, какое-то время будешь добираться до школы сама. Вернусь до приезда предков. Обо мне не беспокойся». Не очень красноречиво. Убедительно еще меньше.
Несчастные три глотка пива уже давно забыты. Предельная осторожность за рулем машины. Полуночная дорога до Сиэтла занимает менее часа. Останавливается в ближайшем мотеле. Недельное размещение достаточно сильно бьет по бюджету. Сотрудник вскользь поздравляет Чонын с недавно прошедшим восемнадцатилетием. Она кратко благодарит, не в настроении болтать. Получив ключ, взяв со стойки приема и размещения тощий путеводитель по городу, уходит в номер.
В номере — кровать, старый телевизор, маленький холодильник, стол, шатающийся на одну ножку стул и торшер. После душа Чонын обессиленно падает на кровать. Не может поверить, что только два часа назад была на вечеринке в доме Джейсона, а теперь в мотеле в другом городе. Не может поверить, что она действительно просто взяла и… уехала. Страшно и спокойно одновременно. Нужен отдых. Совсем одна, но предоставлена самой себе. Чонын всегда беспокоилась только о Джинсоль, но настает время позаботиться о себе.
Просыпается после полудня. Десяток сообщений от Джинсоль. Не читает.
Слова Джейсона заевшей пластинкой раз за разом проигрываются в голове Чонын, пробуждая ото сна самые тяжелые страхи. Не один раз она думала, что была всего лишь мимолетной заменой. Ей никогда не быть с Джинсоль. Полномерное осознание. Хоронит ничтожно маленькие частицы несбыточных надежд.
«Джинсоль пишет с вопросами, где ты и почему не отвечаешь. Что мне ей сказать? Она беспокоится»
Последний раз такой дурой Чонын чувствовала себя после нелепого признания в письме. Она не понимает, как после такого провала могла оставаться настолько наивной и хранить в глубине души веру в чудо.
«мне все равно»
Случиться этому позволила только сама Чонын. Джинсоль не просила влюбляться. Всегда давала понять, что они являются друзьями. Чувства Чонын — ее личная проблема. Она собирается решить ее раз и навсегда. Она не может больше притворяться.
«Когда ты вернешься?»
«кто спрашивает?»
«Я»
Чонын сдается. Сосуществовать с болью становится невозможно. Она не готова терпеть ее и дальше. Не стоит того. Она знает, что это не навсегда. Понимает, что на восстановление потребуется очень много времени. Сердечные раны заживут. Рано или поздно.
«я не знаю, йерим»
Резкие изменения ужасают. Отказываться от постоянных вещей всегда страшно. Одна только мысль о потере настолько близкого, важного, дорогого человека отдает горечью. Разрывать отношения своими руками еще тяжелее. Чонын должна сделать это. По-другому никак. Никто не говорил, что будет легко. Она выдержит. Чонын думает, что Джинсоль может даже не заметить.
Больше никаких сообщений на телефон. Холодный самовольный отпуск проходит пешими прогулками по ветреным улицам. Шарф пропитывается сигаретным запахом. Питание в дешевых забегаловках. Кажется, Чонын обходит их все. Сувенирами остаются билеты после походов в музеи. Браслет, купленный на ярмарке, в подарок для Йерим. Неделя проходит быстрее, чем бы того хотелось.
Выписывается из мотеля. На парковке, сидя на капоте машины, завтракает дешевым кофе из автомата. Тучи сгущаются, но Чонын везет, не попадает под дождь. Улицы своего города выглядят странно. Ничего не изменилось за неделю, но будто бы все стало иначе. На пути к дому заезжает в любимую кондитерскую за шоколадным тортом. Хочет отпраздновать свое возвращение.
Дома первым делом стирает вещи и принимает душ. Остатки чувств выпариваются, а гнетущие мысли смываются водой. Свежесть.
Чонын делает первую пробу торта, когда открывается входная дверь. Настороженные шаги. Брошенная на пол сумка. Йерим бежит обнимать Чонын.
— Я так рада, что ты в порядке.
Чонын понимает, что успела заскучать по своей назойливой маленькой сестренке.
— Сделать тебе чай?
Джинсоль не верит, когда Йерим ей пишет, что Чонын срочно уехала к родителям. Будь это правдой, Чонын сказала бы об этом. Что-то не в порядке. Сообщения и звонки остаются неотвеченными. Что-то случилось. Неделя в неведении, сомнениях, догадках сводит Джинсоль с ума. Худшая неделя в ее жизни.
Все ее мысли только о Чонын. Как она? Что с ней? Где она? Когда она вернется? Почему не отвечает? Что происходит? В порядке ли она? Не сделает ли она что-то глупое? Только об этом Джинсоль может думать и говорить. Она даже не слушает, когда Джейсон снова срывается на крик, потому что Джинсоль не обращает на него внимания.
Возвращение в школу не тревожит. Чонын кажется, будто ее не было целую вечность. Она знает, что сможет вернуться в строй, хотя первое время придется наверстывать упущенное в срочном порядке. Джиу и Суён говорят, что рады ее возвращению. Ничего не спрашивают, словно обо всем догадываются. Чонын благодарна, что ей не приходится врать и на ходу придумывать сказки о прошедшей неделе, в которые ее подруги все равно вряд ли поверят.
Джинсоль замечает Чонын на перемене в коридоре. Никогда еще она не была так рада видеть другого человека. Все самые ужасающие предположения улетучиваются. Чонын здесь. Она вернулась. Вопросы подождут, Джинсоль хочет просто обнять Чонын.
Чонын проходит мимо.
Ничто еще не ранило Джинсоль настолько сильно. Чонын не замечает Джинсоль. Не хочет замечать. На следующей перемене Джинсоль плачет в туалете. Она понимает, что-то не так. Но не понимает, что не так, и почему все стало не так. Джинсоль перестает существовать для Чонын.
Чонын становится призраком. Джинсоль каждый день видит ее. В школе. Через окно в своей комнате, когда Чонын выходит из дома. Сотни совместных фотографий и видео. Диалоги в социальных сетях. Видит, но не может поговорить с ней, прикоснуться, взаимодействовать хоть как-то.
Мир без Чонын кажется нереальным. Джинсоль никогда не чувствовала себя одинокой. Они всегда во всем были вместе. Без Чонын все перестает иметь смысл. Джинсоль не может понять, как Чонын удается так легко оборвать все их связи, будто дружбы длинною в большую часть их жизни никогда не было.
Это тяжело. Чонын подготавливала себя к этому еще в Сиэтле, но оказывается хуже, чем она предполагала. Чонын знает, отступать поздно.
Все остальное перестает волновать Джинсоль. Мысли о Чонын вытесняют из ее головы все другое. Очередные ссоры с Джейсоном не беспокоят. Не замечает, когда они перестают разговаривать, и даже удивляется, что он в очередной раз умоляет не оставлять его.
Джинсоль не выдерживает. Недосказанность не дает покоя. Неизвестность пугает. Она намерена услышать объяснения.
Йерим открывает дверь.
— Что тебе надо?
Выходит на порог, закрывая за собой дверь.
— Я хочу поговорить с Чонын.
— Нет.
— Нет?
— Я не пущу тебя.
— Но… почему?
— Чонын защищала тебя от всего мира. Теперь кто-то должен защитить ее от тебя.
С их первой встречи Чонын всегда оберегает Джинсоль. С того самого момента, когда кучка мальчишек ровесников дразнят Джинсоль из-за разреза ее глаз. Уже в шесть лет Чонын умеет грозно расправляться с задирами, имеет авторитет, заставляющий их разбегаться при одном ее виде. Они остаются вдвоем на площадке. Джинсоль неловко вытирает слезы. Чонын протягивает руку.
— Все зовут меня Лип, но ты можешь звать меня Чонын. Мы будем друзьями! И никто во все-ем мире никогда тебя не обидит.
Джинсоль думает, что эта улыбка способна заменить ей солнце.
Что-то заставило Чонын отвернуться от Джинсоль. Одна мысль неприятнее другой. Джинсоль не понимает, в чем она провинилась. Почему нужно защищать Чонын от нее?
Жизнь продолжается, даже если Чонын вычеркивает Джинсоль из своей. Чонын старается двигаться дальше, не оглядываясь. Ее беспорядочные знакомства с девушками не остаются незамеченными в маленьком городке. Люди никогда не перестают болтать о других. Внутренний приемник Джинсоль улавливает каждое упоминание Чонын кем-то в школе. Составленная из сплетен картина совершенно не внушает доверия. Джинсоль должна узнать.
В школе есть несколько мест, где может находиться Чонын на перемене. Джинсоль собирается с духом. В библиотеке пусто. Либо Чонын снова просто проигнорирует Джинсоль, либо вопросы сделают только хуже. Под лестницей Чонын нет тоже. Джинсоль думает, что хуже уже даже некуда, хотя не понимает, насколько серьезна эта мысль. Отшельнический уголок Чонын под трибунами на спортивном поле потревожен появлением Джинсоль. Она настроена решительно.
— У меня только два вопроса.
Чонын кладет закладку в книгу и закрывает ее. Может быть, ответ на два вопроса избавит ее от последующих попыток поговорить. Возможно, так будет проще.
— Какие?
Джинсоль неловко. Не знает, как лучше спросить.
— Ты… Тебе… нравятся девушки?
Чонын не может сдержать смех. Становится не по себе.
— Даже секс был, представляешь?
— Почему ты скрывала это от меня?
Получается даже веселее, чем Чонын предполагала. Следить за словами ни к чему.
— Я никогда ничего не скрывала от тебя, но ты никогда не видела ничего дальше своего ублюдка.
Встав с дряхлого стула, оставленного здесь неизвестно кем и когда, Чонын убирает книгу в рюкзак.
— Почему ты…
— Это уже больше чем два вопроса.
— Почему ты делаешь вид, что меня не существует?
Чонын поднимает взгляд. В ее глазах Джинсоль не видит ничего. Она не уверена, смотрит ли Чонын на нее вообще. Пустота.
— Как ты ко мне, так и я к тебе, Джинсоль.
Лимит вопросов исчерпан. Чонын собирается уйти.
— Я никогда не делала вид, что тебя не существует!
Чонын не оборачивается. Смотреть на Джинсоль слишком тяжело.
— Вспомни, сколько раз ты меня игнорировала, не обращала внимания и появлялась только, когда тебе нужно было выплакаться после ссоры с твоим мудаком.
Чонын уходит.
Этому месту понадобится новый стул. Этот не выдерживает даже слабого пинка Джинсоль. Ломается на части.
Джинсоль не понимает, что заставляет Чонын думать так. Что-то произошло. Что-то поселило в ней эти плохие мысли. Джинсоль должна во всем разобраться. По порядку.
Все начало меняться после вечеринки. Чонын ушла, не сказав ни слова. Джинсоль не может забыть ее полный страданий и разочарования взгляд. До ее ухода что-то произошло. Остается только узнать, что именно случилось. Уверенная, что видела, как Чонын и Джейсон разговаривали прямо перед уходом, Джинсоль хочет спросить прямо.
— Я не уверен, кажется, она сказала, что просто устала и хочет пойти домой.
Джейсон думает, что Джинсоль ни за что не должна узнать правду. Он готов сказать все что угодно.
— Нет, что-то тут не так… Она бы сказала мне, и все было бы нормально сейчас.
— Да забей ты уже. Какая разница, куда она там пошла? Не знаю, ушла просто развлекаться как обычно. Может, всю неделю просто трахалась с кем-то. С кем она только не спала. Я слышал…
— Не смей так говорить о ней.
— Я просто сказал правду.
Джинсоль дает Джейсону пощечину.
Она не намерена слушать такие грязные вещи о Чонын. Чонын может сколько угодно притворяться, что они больше не друзья, но Джинсоль никогда не перестанет считать ее самым важным человеком в своей жизни. Она не позволит никому говорить так о Чонын.
Становится очевидно, что Джейсон врет. Не договаривает и не хочет говорить все. Чонын и Джейсон точно говорили о чем-то. Понимая, что Чонын ни за что не станет говорить с Джинсоль об этом, она решает эту загадку самостоятельно.
Может, Джейсон сказал что-то Чонын? Мог ли он сказать что-то, что заставило бы ее уйти или думать так плохо? Он мог. Но что именно он сказал? Джинсоль думает о последних словах Чонын. Это начинает иметь смысл.
Но только ли это заставляет Чонын с каждым днем все больше отдаляться? Должно быть еще что-то.
Почти ежедневные напоминания в школе о предстоящем выпуске не дают расслабиться. Джинсоль отвлекается учебой. Она ставит под сомнение свое решение насчет выбранного университета, пытаясь понять, чего на самом деле хочет она. Нагружает себя подготовкой к экзаменам.
Суён говорит, что Джиу уже в библиотеке. Вместе с Чонын. Это не проблема, говорит Джинсоль. Она рада хоть немного просто побыть рядом с Чонын.
«Да блять», — проговаривает Чонын одними губами куда-то в сторону. Только этого не хватало, думает она. Суён садится напротив Джиу. Садясь за стол, Джинсоль коленкой случайно задевает ногу Чонын, и та отскакивает назад.
Это может быть простым совпадением. Чонын могла просто не ожидать. Джинсоль должна проверить. Взгляд Джинсоль Чонын не может не чувствовать на себе. Это раздражает. Нужно потерпеть.
Удобный момент представляется, когда Чонын тянется за карандашом. Нарочно дотрагиваясь до руки Чонын, проверки ради, Джинсоль понимает, насколько сильно она скучает.
Это становится последней каплей. Сидеть рядом и даже терпеть взгляд было еще возможно, но это уже перебор. Быстро кое-как закинув вещи в рюкзак, Чонын срывается с места в сторону выхода. Невыносимо.
— Я пойду за ней.
Джиу не хочет оставлять Чонын одну.
— Чонын, подожди.
— Позанимаюсь дома.
— Я не прошу вернуться, я прошу остановиться.
Остановившись, Чонын ждет, когда Джиу подойдет.
— Джиу, я не могу. Я не выдерживаю. — Коридор пуст, но говорить громче, чем шепотом, Чонын не может. — Мне больно даже находиться рядом с ней. Рядом, за одним столом, сидеть вместе, я не знаю, это ахуеть как больно. И это намного, блять, больнее, чем я думала это будет.
— Просто подожди, я соберу вещи, и мы пойдем к тебе.
— Нет, исключено, даже не думай. Просто возвращайся обратно. Там Суён, и вы с Джинсоль подруги, я не хочу ломать это. Мои проблемы и ебучие чувства не должны становиться помехой.
— Ты моя подруга тоже.
— Я знаю, Джиу. Спасибо тебе, правда. Но я сейчас хочу побыть одна.
— Только не делай глупостей, ладно?
Чонын кивает. Не может обещать, но постарается.
Маленькое прикосновение дает понять, что совпадения не было.
— За что она меня так ненавидит?
Джинсоль не уверена, кому она задает этот вопрос, и задает ли его кому-то определенному.
— Я уверена, что Чонын тебя не ненавидит.
Суён не может сказать больше. Джинсоль должна понять сама.
Все начинает меняться задолго до вечеринки. Слова Чонын заставляют Джинсоль переосмыслить весь последний год. Вспоминая, как часто она делала выбор в пользу Джейсона, забывая о Чонын, ставя ее на второе место, Джинсоль начинает видеть все свои ошибки. Осознает, что имела в виду Чонын на самом деле.
С самого детства Чонын была самым близким человеком для Джинсоль. Больше, чем себе самой, Джинсоль доверяет Чонын, если такое возможно. Ее объятия защищают от всего плохого. Слезы и горе она превращает в смех и радость. Слова — спасение. Благозвучной колыбельной всегда было ее пение. Джинсоль скучает. Безумно. По времени, которое они проводили вместе. Только вдвоем.
С Чонын всегда было безопасно.
Джинсоль никогда не чувствовала себя такой потерянной.
Разлука начинает казаться ломкой, когда Джинсоль видит Чонын на одной из дурацких вечеринок, куда ее тащит Джейсон под предлогом веселья. Алкоголь может помочь справиться с мыслями и чувствами. После четвертой наспех выпитой бутылки пива Джинсоль начинает сомневаться в этом.
Кто-то предлагает «правду или действие». Такие игры никогда не нравились Джинсоль, хотя она думает, что могла бы согласиться в первый раз, если бы не Джейсон. Чонын садится в круг.
Обещание говорить только правду, остающееся на совести участников. Две рюмки чистой водки в случае отказа от действия. Череда вопросов о личной жизни. Глупые действия. Очередь Чонын. Она говорит, что можно было придумать что-то интереснее текилы и соли с чьей-то шеи. Услышав согласие Чонын, одна девушка сразу же вызывается добровольцем. Она симпатичная, и Чонын думает, что с этой вечеринки они вполне могут уйти вместе.
Соли на шее лежащей на диване девушке оказывается, возможно, слишком много. Во рту — долька лайма. Рюмка текилы на столе по правую руку. Сидя на бедрах девушки, Чонын завязывает волосы в хвост. Джинсоль не может поверить, что Чонын вправду собирается это сделать. Слизанная с шеи соль, выпитая рюмка текилы, надкусанный лайм. Кислый поцелуй с послевкусием лайма на языках. Джинсоль не понимает, почему ее грудная клетка разгорается огнем. Жгучее непонятное, необъяснимое, неизвестное ей чувство.
Смотреть тошно. На кухне наливает в чистый стакан неизвестно что из первой попавшейся бутылки. Расползающееся по горлу жжение делает только хуже. Неуверенная, что хочет этого, Джинсоль отвечает на поцелуй Джейсона. Кажется, ей просто все равно. Размышления о поцелуе с Чонын захватывают все ее мысли. Она думает, что отдала бы все, лишь бы почувствовать ее губы на своих.
Собственные мысли и действия ужасают ее. Как Джинсоль может думать о поцелуе, если они всегда были друзьями? Но были ли они всегда только друзьями?
Джинсоль не понимает свои чувства. Она уверена только в желании вернуть Чонын. Ничто другое ей не нужно. Что делать она не знает, правильных слов не имеет, но надеется, что сможет что-нибудь придумать. Только бы поговорить с Чонын. Исправить все необходимо. Джинсоль готова на все. С чувствами можно разобраться потом.
Снова играть по всей школе в прятки было бы глупо. Джинсоль после уроков догоняет Чонын на парковке возле школы, хотя понимает, место не самое подходящее. Один раз нормально поговорить, обсудить, рассказать друг другу все, как есть, — это все, что нужно. Надежд мало, но сдаваться, не попробовав, Джинсоль не станет.
Услышав свое имя, Чонын идет дальше, не обращая внимания. Прикосновение, когда-то желанное, необходимое, обжигает ее запястье, заставляя отдернуть руку.
— Боже, блять, оставь меня в покое.
Чонын не знает, что еще ей нужно сделать и сказать, чтобы Джинсоль перестала напоминать о себе. Несмотря на попытки оттолкнуть, Джинсоль не остановится.
— Просто поговори со мной. Чонын, пожалуйста, я прошу тебя, поговори со мной.
— Мой мир больше не вращается вокруг тебя, Джинсоль. Оставь меня.
Вид уходящей Чонын с каждым разом ранит сильнее.
Следом за Чонын Йерим садится в машину.
— Что она хотела?
— Поговорить.
Йерим это не нравится, но она не может вмешиваться слишком сильно и постоянно охранять старшую сестру.
— Ты ее любишь?
— Что? С чего ты взяла?
Будто это не очевидно.
— Чонын, мне не десять лет.
— Да. Я люблю ее.
Произносить это вслух сложнее, чем думать об этом.
— Это больно? Любить?
— Надеюсь, ты никогда не узнаешь насколько.
Только сильнее запутавшись, Джинсоль пытается найти смысл этих слов Чонын. Разве мог мир Чонын вращаться вокруг Джинсоль, и как это вообще понимать? Но что если? Нет, Джинсоль думает, что это только бредовое предположение, она уже впадает в крайности. Не имея ответов, не зная почти ничего Джинсоль допускает все возможные в теории варианты. Ей нужно обсудить это с кем-то.
Допоздна Суён задерживается в школьном спортивном зале, тренируясь для предстоящих соревнований. Остальную часть команды, закончившую с упражнениями, Джинсоль встречает в дверях зала, неловко с ними здороваясь. Все еще не зная правильных слов для начала разговора, Джинсоль сидит на скамье рядом с отжимающейся Суён.
— Ты хотела поговорить?
— Я не знаю, с чего начать.
— Ну, с чего-нибудь.
— Чонын ведет себя очень странно последний месяц.
— Думаешь?
— Неужели ты не заметила?
— Я хочу знать, что заметила ты.
— Это единственное, о чем я думаю весь последний месяц. Все изменилось после вечеринки на нашу с Джейсоном годовщину. Чонын просто ушла, и с того момента игнорирует меня. Будто я просто не существую больше.
— Ты знаешь, почему она ушла?
— Нет. Я спрашивала у Джейсона, но по его словам, Чонын просто сказала, что устала и пошла домой.
— Ты правда поверила ему?
— Нет. Что-то между ними точно произошло. — Джинсоль опускает часть с пощечиной, не желая даже вспоминать о словах Джейсона про Чонын. — Я не знаю, что произошло, но не думаю, что это и есть причина ухода Чонын. У меня есть одно предположение… Я очень в нем не уверена. Может, это просто бред, а я только накручиваю себя, не знаю.
— Какое предположение?
— Это, наверное, тупо. Но… может ли быть такое, что Чонын чувствует ко мне что-то… не дружеское?
Сделав последнее отжимание, Суён садится на пол напротив Джинсоль.
— И тебе понадобился месяц молчания, чтобы понять это. Если бы знала раньше, что так получится, давно бы посоветовала Чонын так сделать.
— Так ты знала?
— Я давно догадалась. Если почти год назад это давно.
— Боже, я такая идиотка. Как я могла только не понять? Не увидеть?
— Когда мы с Джиу начали встречаться, как ты отреагировала?
— Я была удивлена.
— Потому что твои друзья начали встречаться, или потому что мы девушки?
Стыдно говорить об этом.
— Потому что вы девушки. — Джинсоль кажется, что она начинает понимать. — Я так сильно убедила саму себя, что мы с Чонын только друзья. Сколько же боли я причинила ей за все это время?
— Что ты сейчас чувствуешь?
— Разве это важно?
— Нет лишнего месяца на твои размышления.
Справедливое замечание.
— Мне ужасно плохо без Чонын. Весь мир без нее стал таким… неправильным. Я так сильно скучаю. Постоянно хочу поговорить с ней, позвонить, написать, обнять ее. Да просто хотя бы побыть немного рядом. Мне не хватает ее, и это так больно. Будто все стало бессмысленным, если Чонын нет.
Облегчение после произнесения вслух этих мыслей.
— Чувствуешь ли то же самое по отношению к Джейсону?
— Я…
Джинсоль понимает, что Джейсон никогда не вызывал у нее таких чувств, какие вызывает Чонын. Ни одна их ссора не оказывала на нее такого пагубного влияния, не заставляла мучиться в переживаниях и догадках.
— Нет.
Только с Чонын Джинсоль может быть настоящей, чувствовать себя собой, не притворяться кем-то, кем она никогда не являлась. Только с Чонын Джинсоль чувствует себя искренне счастливой. Только Чонын дает Джинсоль спокойствие и безопасность.
— Может ли быть такое, что я люблю Чонын?
— Только ты можешь ответить на этот вопрос. Я не могу ничего сказать о твоих чувствах или о чувствах Чонын. Но я могу сказать, что у твоих отношений с Джейсоном будущего нет. И мне, Джиу, Чонын он никогда не нравился.
— Почему вы никогда не говорили об этом?
— Чонын говорила, но ты никогда не слушала.
Разбираться в людях Джинсоль не умеет. Всегда видя только хорошее, она не замечает, даже когда человек откровенно плохо начинает к ней относиться. Чутье Чонын допустило за всю жизнь только один промах, за который она не сможет себя простить. Позволение Джейсону проникнуть в жизнь Джинсоль Чонын считает своей ошибкой.
— Мне нужно расстаться с ним.
Мороз по коже.
— Мне так страшно. От одной только мысли быть без Джейсона так страшно. Я не знаю, что делать без него, как быть без него.
— Все будет хорошо. Сначала тяжело, но это пройдет, и все будет хорошо. Мы все есть у тебя.
— Я знаю, что больно будет нам двоим, но я так отвратительно себя чувствую из-за того, что сделаю ему больно.
— Но тебе больно уже. Иногда можно побыть эгоистом и сделать что-то для себя. Тебя никто не будет осуждать. Отношения просто не всегда работают. Не всё всегда должно работать. Это нормально.
Суён права. Джиу права. Чонын всегда была права. Отношения с Джейсоном месяцами висят на плечах Джинсоль мертвым грузом. Неизменно они стоят на месте, не решая проблемы, а просто до следующей ссоры делая вид, будто ничего и не происходило. Это съедает Джинсоль изнутри.
Сложно поверить, что она действительно собирается разорвать отношения с Джейсоном раз и навсегда. Она знает, что дальше так продолжаться не может. Она больше не сможет терпеть это. Нужно сделать первый шаг.
На все свои чувства к Джейсону она начинает смотреть по-новому. Он был симпатичен, нравился ей. До отношений и в их начале. Джинсоль понимает, что никогда не любила его. Просто убедила себя в этом, думая, что так будет правильно, будет лучше для нее. Джейсон был первым парнем, заинтересованным в ней настолько сильно, готовым ее на руках носить, когда они начинали отношения. Джинсоль внушила себе, что с ним ей будет хорошо, что она его любит.
Сильная привязанность. Со временем Джинсоль стала зависима от этих отношений, от его внимания. Ради Джейсона она была готова меняться, подстраиваться под него, только бы все было в порядке. Это того не стоит. Никогда не стоило, и теперь она это понимает. Будет тяжело. Переживает. Сможет пережить.
Реакцию Джейсона предсказать невозможно. Наверняка Джинсоль знает только, что он точно не обрадуется. Оставаться с ним наедине может быть опасно. Сидя в кафе напротив Джейсона, Джинсоль смотрит в окно, не обращая внимания на его болтовню, пытается найти слова, но подходящих в этом случае, кажется, даже нет. Джейсон говорит, что Джинсоль ведет себя странно.
— Мы расстаемся.
Он не воспринимает серьезно. Смеется.
— Я не шучу, Джейсон.
Переведя взгляд на Джейсона, она видит, как непонимание преобразуется в злость.
— Мы не можем расстаться.
— Можем. И расстаемся.
— Нет, это невозможно. Ты не можешь меня бросить. Я люблю тебя. Ты нужна мне, Джинсоль.
— Ты не любишь и никогда не любил меня. Ты любишь сказочный, правильный для тебя мой образ в твоей голове, любишь версию меня, которую ты создал, но меня ты никогда не любил.
— Я всегда хотел только лучшего для тебя.
— Ты хотел, чтобы я была лучше для тебя. Тебе было нужно, чтобы я подходила тебе. Я старалась соответствовать этому образу. Я бросила все, что я любила, все, чем я дышала раньше, из-за твоей «заботы», которая была просто способом контролировать меня. Я нужна тебе только, когда я с тобой и для тебя.
— Мы еще можем все исправить.
— Исправить ничего нельзя было с самого начала. Сейчас уже и нечего исправлять. Я никогда не любила тебя. Я очень хорошо убедила себя в этом, потому что думала, что так будет правильно, лучше для меня, но я очень сильно ошибалась. Продолжать так, дальше играть в эти «отношения», врать друг другу я больше не могу и не хочу.
— Пожалуйста, не оставляй меня. Джинсоль, я не смогу без тебя.
— Ты сможешь. У тебя была жизнь до меня, будет и после. Ты не умрешь без меня, хотя почему-то хочешь в это верить. Все кончено.
Все, что хотела, она сказала. Она собирается уйти, но Джейсон хватает ее за руку. Джинсоль оглядывается по сторонам. Люди смотрят. Джейсон замечает это. Отпускает руку.
— Прощай, Джейсон.
Джинсоль знает, что она поступила правильно. Так будет лучше. Для нее точно. Теряясь в мыслях, она боится находиться одна. Ей нужно с кем-то поговорить.
Уже темнеет, когда она подходит к дому Суён. Больше идти ей даже не к кому. Увидев Джинсоль на пороге, Суён выходит, закрывая за собой дверь. Сидя с Суён на ступенях, Джинсоль рассказывает. Слушая краткий пересказ расставания, Суён поддерживающе гладит ее по спине. Джинсоль знала, что будет больно, но слезы сдержать не может.
— Суён, ты скоро вообще?
Отвернувшись, Джинсоль наспех вытирает слезы, но Чонын все равно понимает. Унять беспокойство Чонын не может, но показываться ему не позволяет.
— Я… пожалуй вернусь…
Дверь закрывается, Джинсоль делает глубокий вдох.
— Прости, нужно было спросить.
— Я хотела предложить тебе зайти к нам. Тебе не помешает немного расслабиться.
Суён знает причину сомнений.
— Тебе все равно нужно будет с ней поговорить когда-нибудь.
— Я знаю. Но я не думаю, что она готова. И не уверена, что готова я.
Первые минуты воздух пропитан неловкостью. Чонын понимала, что это произойдет, но как себя вести она не успевает придумать. Одного взгляда на Джинсоль станет достаточно для открытия всех чувств, которые Чонын так старательно прячет от себя самой, поэтому ее глаза прожигают дыру в окне до включения фильма.
Как никого другого Джинсоль рада видеть Чонын. Расстояние между ними в пять метров ощущается пропастью, но даже издалека одна только улыбка Чонын, вызванная шуткой, которую Джинсоль прослушала, рассеивает все тревоги. Все словно как раньше, но слишком многое по-другому. Джинсоль обещает себе вернуть все на свои места.
По кусочкам Джинсоль начинает собирать себя. Никаких больше ограничений. Джинсоль скучала по всему, что делало ее счастливой раньше. Маленькими шажками возвращается к настоящей себе.
На пустовавшую полку стеллажа возвращается коллекция роботов, обновленная новыми моделями. На свою улыбку на совместных с Джейсоном фотографиях Джинсоль смотрит с отвращением. Была ли она когда-нибудь искренней?
Телефон очищается от воспоминаний о полуторагодовом притворстве. Звонок Суён с предложением сходить в кино напоминает о необходимости сменить рингтон. Джинсоль понимает, что музыкальный вкус Джейсона ей вообще-то никогда и не нравился.
Все материальное, что напоминает о Джейсоне, о том, какой была Джинсоль в отношениях с ним, она складывает в коробку из-под роботов и без сожалений относит в мусорный бак. Можно двигаться дальше.
День за днем становится легче, пока Джейсон не дает о себе знать. В школе его взгляд она по-прежнему чувствует на себе, но вызывает это только раздражение. Подойти к Джинсоль он не может: она всегда в компании Суён и Джиу.
Совершенно идиотскую, как думает Джинсоль, попытку с ней связаться он предпринимает, положив записку в один из ее учебников. Не желая даже открывать, она сминает бумажки и отпрашивается выйти. Выбросить нужно где-нибудь не в кабинете. Урна в туалете подходит. Немного удивляется абсолютному отсутствию интереса к написанному, когда умывает лицо. Думает, Джейсон становится похож на сталкера. Она не ожидала, что избавиться от него будет настолько сложно.
Одна из кабинок открывается. Чонын тушит сигарету в воде, старается не смотреть на Джинсоль, но на секунду пересекается с ней взглядом через зеркало.
Перекрывая сигаретный запах духами, Чонын моет руки и открывает жвачку.
— Мы с Джейсоном расстались.
Чонын должна знать.
Слишком долго Чонын мечтала услышать это. Настолько, что устала ждать.
— Не знаю, зачем ты мне говоришь это, но не переживай, еще сойдетесь.
— Нет, я рассталась с ним навсегда. Я осознала очень много вещей.
— Джинсоль, прошу тебя, мы это уже проходили.
— Я докажу тебе, ладно?
Чонын хочет верить, но не может.
Джинсоль сделает все, что потребуется, чтобы доказать.
О времени, которое так хочется оставить позади, напоминает только одно. Корни волос заметно отрастают. Болезненный и долгий процесс покраски в черный в домашних условиях. Ненависть скальпа к резким изменениям жжением дает о себе знать. Отказ от любых экспериментов в будущем.
Первой новый старый цвет волосы оценивает Суён, когда Джинсоль присоединяются к тренировке. Первое занятие выматывает до боли в мышцах и отключения мыслей. Затягивает заново. Джинсоль не хватало этого.
Что-то внутри Чонын переворачивается, когда она видит Джинсоль, сидящую рядом с командой, на школьных спортивных соревнованиях. Джиу замечает полный обожания взгляд Чонын, но ничего не говорит, зная, что услышит только отрицания.
Спортивный дух, изнуряющие тренировки, поддерживающая атмосфера в команде, азарт. Джинсоль хочет вернуть это в свою жизнь.
Она приходит на одну из командных тренировок. Девушки в непонимании обращают на нее внимание. Стыд и неловкость придают ее щекам розовый оттенок.
— Я должна извиниться перед вами. Я совершила большую ошибку, когда ушла из команды. И мне очень жаль. Вы были моей семьей. Я, правда, очень ценю все то время, которое проводила с вами. И потом я просто…
— Поступила как сука.
— Я поступила как сука. Я знаю, вы не должны прощать меня, и вы имеете полное право на это. Но я очень скучаю по вам, по тренировкам, по команде. Я знаю, что осталось не так много времени до выпуска, но я хотела бы провести это время с людьми, которых я люблю.
Каждая секунда переглядываний девушек заставляет Джинсоль только сильнее нервничать.
— И мы тоже скучали по тебе.
Долгие, крепкие, кучные объятия.
— Но я скучала по вам больше.
Возвращение в команду Джинсоль считает одним из своих самых правильных решений. Увеличившаяся нагрузка спасает ее от безделья, утонув в котором она могла бы сойти с ума. Усталость помогает лучше спать по ночам.
Ответственно относясь к тренировкам, Джинсоль едет в школу с нарастающей нервозностью из-за усиливающегося дождя. Начинает сомневаться, что тренировка состоится. И не зря: тренер в групповой чат пишет, что в такую погоду лучше бы всем остаться дома. Джинсоль разворачивает машину и движется в сторону дома, когда замечает знакомый силуэт на тротуаре. Для начала нужно хотя бы проверить, поэтому она аккуратно подбирается поближе, замедляя ход, будто бы она действительно может ошибиться.
— Чонын!
Только этого ей не хватало.
— Садись в машину. Я довезу тебя.
Джинсоль приходится чуть ли не кричать.
— Нет, спасибо, я сама дойду.
— Ты шутишь? На улице ливень, Чонын.
— Я заметила.
— Боже правый, просто сядь в машину.
— Мне на другом языке ответить?
Понимая, что ей не уговорить Чонын просто так, Джинсоль, закрыв окно, останавливает машину. Подбежав к Чонын, она начинает идти рядом.
— Какого хуя, Джинсоль? Ты не можешь просто взять и идти со мной.
— Могу и уже это делаю.
— Вернись в машину и езжай дальше по своим делам.
— Захотелось пешком пройтись.
Чонын останавливается. За несколько секунд Джинсоль успевает промокнуть, хоть и не критично.
— С волос краска слезет.
— Я тебя сейчас покрашу, если ты в машину не сядешь.
Чонын понимает, что это давление создается нарочно, но ей не остается ничего, кроме как сесть в машину.
— Чтобы я еще хоть один гребаный раз решила куда-то пойти пешком.
На резиновый коврик с джинсов Чонын стекают капли воды.
— У меня… — Джинсоль тяжело вздыхает. — На заднем сидении одежда. Чистая.
Чонын смеется.
— Ну конечно. — Чонын тянется за сумкой. — Боже, блять, я попала в какое-то клише. Интересно, что следующее.
Достав одежду, Чонын ее осматривает.
— Спортивная?
— Я вернулась в команду.
— Вот как.
Чонын снимает футболку с логотипом какой-то рок-группы. Смотря прямо, в направлении дороги, Джинсоль краем глаза замечает каждое движение Чонын. Не раз они переодевались вместе, и Джинсоль всегда игнорировала странное чувство внизу живота, не понимая его происхождение, но теперь она знает. Джинсоль отворачивается, не хочет, чтобы Чонын видела ее порозовевшие щеки. Мокрая до нитки одежда убирается в сумку. Дождь только усиливается.
— Чего ждем?
— Я… боюсь.
— Я могу сесть за руль.
— С тем как ты водишь, мы доедем разве что до того света.
— Пережидать мини-ураган в машине, конечно, очень безопасно. Надеюсь, на нас не свалится дерево.
— Я тоже.
Что-то в Джинсоль изменилось. Чонын не может понять, что поменялось, но Джинсоль стала другой. Другой, но слишком знакомой? Такой, какой Чонын знала ее всегда, какой Джинсоль была до яда, носящего мужское, моментально вызывающее у Чонын вспышку агрессии, имя.
— Я закурю?
— Всю машину мне провоняешь.
— Я могу выйти.
— Кури уже.
Нет. Джинсоль всегда была Джинсоль. Но теперь при ее виде сердце не наполняется болью.
Молчание затягивается. Капли дождя беспощадно отбивают ритм по стеклам машины. Ветер заставляет ветки деревьев бушевать в своем темпе.
— Ты замерзла?
Голос Чонын вырывает Джинсоль из лабиринта ее мыслей, но слова остаются где-то вдалеке.
— Что?
— Ты дрожишь. Холодно?
О температуре Джинсоль даже не задумывалась до вопроса.
— Нет, не холодно.
Чонын перелезает на заднее сидение, перекладывает сумку вперед, спиной опирается на дверь.
— Иди сюда.
Сняв обувь, Джинсоль перебирается на заднее сидение. Непроизносимый вслух вопрос, и Чонын кивает головой. Джинсоль двигается ближе, кладет голову на грудь Чонын и прижимается плотнее. Чонын оборачивает руки вокруг Джинсоль и гладит ее волосы.
— Все будет хорошо. Это скоро закончится.
Чонын не хочет, чтобы это заканчивалось. В руках Чонын Джинсоль чувствует себя защищенной. Она в безопасности.
Джинсоль почти засыпает, когда замечает, что дождь затихает.
— Закончился.
Ей становится даже жаль. На водительском сидении Джинсоль проверяет на телефоне время. Почти час в машине под сильным ливнем в объятиях Чонын. Этого слишком мало.
Вернувшись домой, Чонын одним только взглядом пресекает все возможные вопросы Йерим. Перед сном она прижимает к себе толстовку Джинсоль, будто бы снова обнимает ее. Постиранную одежду возвращает через Суён, наотрез отказываясь говорить о произошедшем.
На многое Джинсоль не надеется, но думает, что это могло бы хоть немного смягчить ситуацию. Свою ошибку она понимает, когда видит, как резко Чонын разворачивается в школьном коридоре, стоит им только пересечься взглядами.
Чонын не жалеет, но не может простить себе слабость. Изо всех сил старается не попадаться на глаза Джинсоль. Не допустит больше повторения подобного. Чонын не готова к новым ранам, когда старые только начинают заживать. Она не позволит себе так наивно поверить.
Отчаянию нет места в душе Джинсоль, знающей, что путь к примирению предстоит долгий. Стараться она ни за что не перестанет. Впервые за многие месяцы Джинсоль поднимает крышку пианино. Пальцы никогда не забывали. Первые заметки. Мелодия в памяти, слова чернилами в блокноте.
В школе Чонын не задерживается, не хочет, чтобы Джинсоль повторяла попытки поговорить. Чонын всегда умела развлекать себя самостоятельно, но ее добровольное заточение дома надоедает чуть меньше, чем через две недели. Ей нужно что-нибудь, где можно развеяться и есть алкоголь. Суён рассказывает о вечеринке.
День рождения капитана школьной футбольной команды. За все учебное время Чонын перекинулась с ним максимум парой слов, но возможность напиться она не упустит. На всякий случай договорившись с Йерим о прикрытии перед родителями за поход в кино, Чонын выбирается из своей комнаты через окно. С парнями из футбольной команды Джинсоль общается на уровне знакомых: Джейсон успел представить их. О самом Джейсоне она даже не думает. До определенного момента.
Чонын выступает в роли наблюдателя. У нее нет особого желания плясать в главном зале в домашнем рейве. От алкогольных игр она отказывается, собственноручно напиться она может даже лучше. В окружении разносортного алкоголя на кухне, не выпуская бутылку из рук, пробуя сигареты, которые она раньше и не видела, едва качая головой в такт музыке, Чонын просто смотрит. В основном, на Джинсоль.
Чонын думает, что человека прекраснее не существует. Джинсоль выпивает, но совсем немного. Смешивается с толпой на импровизированном танцполе вместе с Суён. С очаровательной улыбкой болтает о чем-то с кем-то. Джинсоль веселится. Пока она в порядке, Чонын спокойна.
Отличный вид, которым Чонын планировала себя занимать и дальше, портит Джейсон. Но что-то не так. Джинсоль совсем не рада появлению Джейсона, все наоборот. Она точно недовольна и кажется злой, что удивляет Чонын, ведь, чтобы заставить Джинсоль сердиться нужно еще постараться. Чонын понимает, что ей нужно вмешаться, когда Джейсон хватает Джинсоль за руку и тащит к выходу.
Чонын не позволит никому так обращаться с Джинсоль, даже если сама старается держаться подальше.
— Отъебись, блять, от нее.
Рывком Чонын разворачивает Джейсона.
— Это не твое ебаное дело.
Сильный толчок заставляет Чонын отшатнуться назад. Она ударяется локтем об стену и падает на одно колено. Руками ей не остановить Джейсона, который уже вытаскивает Джинсоль на улицу. Чонын не может разобрать ни одного звука, но видит, как Джинсоль, что-то крича, вырывает свою руку из его на секунду ослабевшей хватки и становится перед его лицом. Пепельница становится первым попавшимся предметом и прилетает Джейсону в спину, хотя Чонын целилась, вообще-то, в голову.
— Ах ты сука.
Гнев в его глазах только веселит Чонын. Выходя из дома, Чонын хватает бутылку чего-то, которая потом разбивается о голову Джейсона, не успевает он и дотронуться до Чонын. Он старается удержаться на ногах, но удар в нос вызывает падение. Так легко ему не отделаться. Каждый последующий удар в лицо пропитан ненавистью. Джинсоль просит остановиться, но ее голос теряется на полпути до разума Чонын. Слишком долго она хотела этого, даже если это не возместит и малую часть причиненной им Джинсоль боли. Останавливает Чонын только какой-то спортсмен, силой стащив ее с Джейсона на землю. Сидя на коленях, Джинсоль держит лицо Чонын в своих руках. Дрожь в пальцах.
— Чонын, пожалуйста, пойдем домой. Я прошу тебя, давай уйдем. Куда-нибудь, пожалуйста…
Чонын поднимается с травы.
— Если ты хоть еще один ебаный раз подойдешь к Джинсоль, я, блять, убью тебя.
Связь с реальностью у Чонын прерывистая. В одну секунду Джинсоль уводит ее подальше, в другую прикладывает только что купленную в круглосуточном магазине банку газировки к костяшкам, в следующую Чонын стоит в душе в доме Джинсоль. В себя она приходит, когда садится на кровать Джинсоль. Положив открытую аптечку рядом с Чонын, Джинсоль садится перед ней на колени.
— Почему ты сделала это?
Джинсоль обрабатывает ссадины. Чонын слишком пьяна, чтобы почувствовать боль.
— Почти два месяца ты делаешь вид, что меня не существует, избегаешь, не хочешь ничего общего со мной иметь. Кажется, тебе просто все равно на меня и на все, что было. И я просто не понимаю. Почему?
Чонын знает причину. Всегда знала. Сказать вслух тяжелее, чем признать перед собой.
— Мне не все равно. Не было и никогда не будет.
Чонын будет защищать Джинсоль до своего последнего вздоха.
Джинсоль держит руки Чонын в своих. Мир приходит в равновесие.
Джинсоль осознает, насколько сильно она любит Чонын. Еще немного, и она расплачется под давлением чувства вины. Уходит убрать аптечку и собраться с мыслями.
Не в состоянии больше держать свое тело в сидячем положении, Чонын падает на подушку Джинсоль. Она скучала по этому запаху. Закрывает глаза только на секунду, думая, что полежит немного и пойдет домой, но открывает их, когда в комнату уже проникает свет нового дня, а ее голова лежит на плече Джинсоль. Джинсоль просыпается раньше, но не совершает никаких телодвижений. Минуты две требуется Чонын, чтобы собрать воедино кусочки воспоминаний. Рана на руке не даст забыть еще неделю точно. Пересохшее горло заставляет ее подняться с кровати. Осторожно открывая дверь, Чонын выглядывает по сторонам.
— Выходи, мы одни дома.
С одеждой Чонын в одной руке и таблетками от головной боли в другой, Джинсоль спускается на кухню, когда Чонын допивает четвертый стакан воды.
— Ночью постирала. Немного сырая, зато чистая и, вроде, не в траве.
Чонын запивает таблетку еще одним стаканом воды. Звонок на телефон Чонын.
— Где тебя черти носят?
— Недалеко.
Йерим говорит, что родители уезжают, у Чонын есть полчаса, чтобы вернуться домой. Через окно в кухне, Чонын смотрит, как ее родители садятся в машину. Говорит, что скоро будет дома. Пара минут, и родительская машина уже вне пределов видимости.
— Мне пора. Одежду я…
— Как-нибудь потом.
Джинсоль надеется, что Чонын вернет ее сама, а не через кого-то.
Йерим не уверена, что вызывает больше вопросов — одежда Джинсоль на Чонын или разбитая рука.
— Что с тобой случилось вообще?
— Правдивая или официальная версия?
— Правдивая для начала.
— Подралась с Джейсоном
— А официальная?
— Катались с Джиу на великах, и я неудачно упала, защищала лицо рукой.
— Даже не знаю, какая из версий более драматичная. Я сказала предкам, что ты вернулась часов в одиннадцать, и так устала, что сразу легла спать. Так что, когда в кино?
— Поем, и потом хоть на край света.
Чонын знает, за эту драку она останется безнаказанной. Джейсону гордость не позволит признать, что его победила девушка. Слухи, иногда приукрашенные нетрезвыми очевидцами, расползаются быстро, но Чонын полностью игнорирует.
Первые дни после этого случая Джинсоль в школе немного обеспокоена. Боится, что Джейсон повторит попытку поговорить с ней. В коридорах, в столовой, на совместных уроках, когда она только может, Чонын поглядывает на Джинсоль. Она хочет знать, что Джинсоль в порядке. Угроза Чонын оказывается действенной. Джейсон обходит Джинсоль стороной, больше никаких попыток связаться с ней.
Джинсоль замечает. Каждый раз она улыбается Чонын и приветливо машет рукой. Поначалу Чонын неловко отворачивается. Спустя время улыбается и машет в ответ. Когда она делает это в первый раз, Джинсоль чувствует слишком много всего одновременно, и в уголках глаз собираются слезы. Чонын думает, что, возможно, она совершает ошибку, ведь неизвестно, к чему приведут приветствия на расстоянии, но это будет проблема будущей Чонын.
Когда Джинсоль свободна от учебы и тренировок, она думает. Анализирует. Разбирается в себе. Она никогда не любила Джейсона. Это она знает точно. Джинсоль любит Чонын. Всегда любила. Понимает это. Джинсоль уверена.
Нужна подготовка. Мелодия доводится до совершенства. Над словами приходится поработать детальнее. Больше времени и усилий занимает поиск смелости. Джинсоль не простит себе, если не сделает этого. Чонын нужно знать.
Бездействовать бессмысленно, Джинсоль знает. Страшно будет в любом случае, но она может бояться, сидя сложа руки, или бояться, делая это. Нехитрый план не так хорошо продуман, слишком прост и ненадежен, но нет ничего лучше, и откладывать больше нельзя. Вполне вероятно, ее может ждать неудача, но это не смогло бы остановить перед новой попыткой. Джинсоль стучит в дверь, и надеется, что ее хотя бы не развернут на входе.
— Ты одна дома?
— Да, но…
— Отлично.
Не дослушав, без приглашения, Джинсоль заходит в дом, идет к пианино в главном зале.
— Джинсоль, какого черта?
— Пожалуйста, Чонын, просто послушай.
Джинсоль открывает крышку пианино, и сердцебиение Чонын сбивается с ритма. Репетициями Джинсоль довела все до идеала, но ей все равно приходится унимать дрожь в пальцах. Она готова. Вдох и выдох.
Первые ноты заставляют Чонын замереть в ожидании. Джинсоль играет. Спустя столько времени. Чонын думала, она уже никогда не услышит этого.
Лишь для меня всё предстаёт в истинном свете
Окрась меня собой без остатка
Заполни мое сердце
Медовый голос Джинсоль ласковым, нежным прикосновением к сердцу Чонын залечивает все раны. Слова дарят веру. Умиротворение. Беспокоиться больше не о чем.
Даже если это видение,
Которое рассеется,
Стоит только открыть глаза,
Я ни за что не упущу его
Чонын понимает, что ее любовь к Джинсоль бесконечна. Она никогда не хотела переставать любить. Она хотела, чтобы это не причиняло боль.
С каждым шагом я все сильнее погружаюсь
Ведомая, я теряю себя
Бесконечно увязла в твоих чарах
Милая, я буду любить тебя до скончания времен
Навеки у меня есть ты
У тебя есть я
Джинсоль заканчивает.
— Чонын, мне так жаль. Я должна была сделать это раньше. Раньше сыграть, сказать, рассказать о своих чувствах. Еще раньше я должна была понять их. Но вместо этого я просто загнала себя непонятно куда и запутала только. Мне было так страшно из-за моих чувств. Я боялась, потому что мы девушки, и я думала, что это неправильно, так быть не должно. И заставила себя поверить, убедила себя, что я люблю тебя как подругу. Я своими руками выстроила между нами стену лучших друзей и пыталась убедить нас обеих, что мы только друзья, но это никогда не было правдой. Чонын, ты самое светлое, прекрасное, замечательное, что есть в моей жизни. Только с тобой я чувствую себя по-настоящему счастливой. Только с тобой я чувствую себя собой и могу не притворяться кем-то, кем я не являюсь. Я так благодарна тебе за все, что ты для меня делаешь, за то, что ты всегда рядом, за то, что ты со мной. Вся моя жизнь становится лучше благодаря тебе, ты наполняешь ее смыслом. И ты даже представить не можешь, как сильно я нуждаюсь в тебе, как сильно ты нужна мне. Я не хочу быть без тебя. И…
Джинсоль не успевает договорить. Чонын, положив руки на щеки Джинсоль, притягивает ее к себе и целует.
— Я…
— Джинсоль, пожалуйста, перестань болтать. Я даю тебе еще один шанс. Я прошу тебя, пожалуйста, не подведи меня.
Джинсоль думает, что ее представления никогда не сравнились бы с настоящим ощущением губ Чонын. Поцелуй дарит свободу. Объятия возвращают домой. Все становится правильно. Все на своих местах.
Они не торопятся. Наслаждаются друг другом не спеша. У них есть все время в мире. Двойные свидания с Суён и Джиу, которые не упускают возможностей подшутить, заставляя Джинсоль смеяться и Чонын закатывать глаза. Походы в кино вместе с Йерим, которой иногда приходится напоминать, что она все еще с ними. Наблюдения за звездами на крыше дома Джинсоль. Медленные поцелуи и нежные объятия.
Первое официальное свидание. Ярмарка в честь начала лета в парке аттракционов. Пробы сладостей из всех ларьков. Страх, смех и спутанные волосы на американских горках. Совместные фотографии с фильтрами из приложений. Улыбки и влюбленные взгляды. В меткости Джинсоль нет равных, и она выигрывает в тире для Чонын мягкую игрушку в виде совы. Поездка на колесе обозрения. Джинсоль кладет голову на плечо Чонын и переплетает их руки. Чонын целует Джинсоль в макушку.
Забывать о других обязанностях они не могут. Помогают и поддерживают. Занимаясь вместе, восполняют проблемы в знаниях, дополняя друг друга. Иногда Чонын прибегает к дополнительной мотивации, и за каждые десять правильных ответов на подготовительный тест Джинсоль получает поцелуй. Говоря, что лучше воспринимает информацию на слух, Чонын просит Джинсоль читать материалы вслух, но они обе знают, что на самом деле Чонын просто слишком сильно любит голос Джинсоль. Джинсоль начинает брать Чонын за руку в школе. Она становится смелее.
Новое испытание жизнь подбрасывает Джинсоль, когда ей приходится заменить девушку из команды на еще одних межшкольных соревнованиях. Она говорит, что не готова выходить на соревнования после такого перерыва, но Суён убеждает, что она справится. Чонын верит в Джинсоль. Она соглашается, нельзя подводить команду. На нее надеятся.
Два забега. Суён и Джинсоль выбраны тренером и командой как лучшие. Чонын и Джиу сидят в первом ряду, болея за своих любимых. В своих силах Суён уверена, и в ее победе никто не сомневается. Джинсоль нервничает. Стоя на своей линии, имея несколько секунд для приготовления, она смотрит на Чонын, улыбка которой придает ей сил. Она не уверена, что готова, но старается выложиться на полную. Делает все, что в ее силах.
Осознание победы приходит, когда Джинсоль видит бегущую к ней Чонын, не сумевшую усидеть на зрительском месте. После долгих объятий и слов поздравлений, Джинсоль целует Чонын. В публичном месте, при стольких людях — впервые. Свое удивление и обеспокоенность Чонын не может скрыть. Джинсоль говорит, что все в порядке. Джинсоль больше не боится. Она гордится своей любовью.
Последним этапом школьных трудностей становятся выпускные экзамены. Они не могут не волноваться, но знают, что нет ничего невозможного, когда они есть друг у друга. Письма из университетов открывают вместе. Радость переполняет, когда они понимают, что учиться будут в одном учреждении.
Восемнадцатый день рождения Джинсоль. Она собирает всех самых близких ей людей. Когда родителей нет рядом, Суён и Джиу с очевидным намеком шутят, что Чонын готовит особый подарок. Йерим, не скрывая шока, показывая наигранное отвращение, закрывает уши, чтобы не слышать ничего более. Джинсоль в смущении прячет лицо за руками. Чонын грозно смотрит на хихикающих подруг.
Подарок Чонын на самом деле особенный. Она его отдает, когда гости расходятся, и они с Джинсоль остаются вдвоем в ее комнате. Блокнот, записи в котором велись в течение нескольких лет. Сборник стихотворений Чонын, посвященных Джинсоль. Чонын волнуется. Страница за страницей Джинсоль внимательно, трепетно прочитывает.
— Я так сильно люблю тебя.
— И я тебя очень сильно люблю.
— Нет, Чонын, я правда люблю тебя.
Чонын знает, что такое настоящая любовь.