Мальчик, который растерял звезды

На темно-болотных стенах кабинета, рядом с грамотами и наградами за лучшие произведения, скромно ютились постеры к его новым детективным романам. Большой дубовый стол посреди огромной комнаты был завален кипами бумаг, некоторые из которых были девственно чистыми, а некоторые — напрочь истерзанные темно-синими чернилами. В его доме надоедливо громкий звук пишущей машинки не утихал даже ночью. До ужаса сосредоточенный, с густыми нахмуренными бровями, писатель барабанил пальцами по круглым клавишам скоропечатника века так восемнадцатого, который достался ему от прадеда-историка. На этой машинке он напечатал свои самые удачные сборники обучающего материала и кучу подобной ерунды, которой терпеть не мог правнук. Он не одобрял занятие своего деда, а тот, в свою очередь, скептически относился к начинаниям внука, еще с самого его детства называя это «выдуманной ересью». «Конец.» — появилось внизу белоснежной страницы. Мужчина с тонкими очками на цепочке громко отстегнул каретку и достал из нее последний лист своего произведения, положил его поверх стопки и выровнял все страницы. — Ты там скоро? Или мне искать, что еще почитать? — донеслось с кожаной кушетки за белоснежной колонной. Светлый кудрявый парнишка со шрамом на щеке устало перелистывал страницы детектива и играл с ярко-красным Йо-йо, то перебирая его в руках, то смело отпуская в свободный полет, но потом ловко ловя его на полпути до пола, как бы спасая от падения. Все это здорово веселило парня, но еще бы сильнее его развеселил тот факт, что его бойфренд наконец дописал книгу и уделил ему хоть чуточку времени. — Это конец. — Да ты что? Закончил? — зеленоглазый подросток отложил книгу и подорвался с места. — И чем? Дашь почитать? — незаканчивающиеся вопросы звонко выливались из уст парнишки. — На этот раз нет, — гордо ответил ему мужчина, энергично подхватив бумаги, и цокающими шагами направился к тёмному сейфу, стоявшему у камина. Брюнет потянул ручку тайника на себя: тот медленно открылся, скрипя. Он аккуратно положил полностью законченную драгоценность на верхнюю полку, отделив крайнее произведение с предыдущими стопками, и с грохотом запер дверь. — Почему? — выпятив пухлую нижнюю губу, показывая обиду, спросил юноша. — Ты хотя бы расскажи, как кончилось! — возмущенный парень настойчиво пошел за писателем в другой конец комнаты, чтобы добиться столь желанного ответа, но тот лишь отрицательно покачал головой ему в ответ. — Тогда я не смогу помочь тебе со след… — Следующей книги не будет, — не успел мужчина договорить, как был беззастенчиво перебит звонкой тирадой в ответ. — Ты что, шутишь? Это дело всей твоей жизни! Забыл? — кричал паренёк. — Почему? Объясни мне! — Ты не поймешь, — грустно выдохнул брюнет и отвёл ярко-голубые глаза от предмета своего обожания, не собираясь продолжать ссору. — А ты попробуй! Мужчина подошел к подростку и бережно положил руку на его щеку. Он медленно погладил шрам и зажмурился, будто пытаясь проглотить всю ту боль, что жила с ним долгие годы. — Я больше не могу. Я не такой смелый, как ты, — он, развернувшись, отошёл обратно к столу, сев в массивное кожаное кресло. — Эти книги — твоя жизнь! Что ты будешь делать без них? — не унимался светловолосый парень. Он приблизился к мужчине в попытке убедить его не заканчивать карьеру. — Это то, что должен был сделать давным-давно, — мужчина открыл верхний ящик стола свободной рукой и выудил из-под пустых бумаг, скорее всего документов, маленький резной револьвер. Он снял его с предохранителя и с тремором рук поднес к подбородку. Молодой парнишка впал в ступор. Огромные, но мутно пустые зелёные глаза забегали по напуганным, но в то же время уверенным чертам лица мужчины. Сердце его провалилось в глубокую, бесконечную яму, отдаваясь редкими пульсирующими сокращениями где-то в горле. — Стой! Не делай этого! Или я… тебя заставлю! — безнадежно пролепетал он. — Как, Антон? Тебя же не существует. Брюнет закрыл глаза и спустя мгновение в комнате не было никого, кроме него самого. Полупрозрачная штора рывками вздымалась от ветра, проникающего в помещение через открытое окно. Гнетущая тишина тяжелым бременем давила на руки мужчины, притягивая согнутые с пистолетом в ладонях локти к полу. По впалым от бесконечных дней вреда здоровью щекам плыли горячие слёзы. — Прости. — это были его последние слова. Револьвер оказался рядом с губами, отяжелевший палец медленно стал надавливать на курок. Выстрел. Ожог от пороха на алой от влаги щеке казался не таким уж и красным. Свинцовая пуля, издав характерный ей массивный звук, глухо влетела между деревянными полками, разрывая обои на стене и оставляя вмятину. Мужчина медленно сполз на пол, его охватили судороги. Полуоткрытый рот брюнета наполнился густой пеной, заменив горькие во всех смыслах слезы, стекавшие от уголков глаз к вздрагивающим губам. Он не хотел заканчивать карьеру. Он хотел закончить эту жизнь. Выстрел — штука громкая. К счастью, а может и к беде, в доме находилась ничего не подозревающая домработница. Резкий хлопок, несущий за собой эхо и звенящую тишину, вынудит девушку шарахнуться, еле удерживая в руках фарфоровую тарелку. Клацая невысокими, широкими каблуками балеток, она сбежала по узкой лестнице, ведущей по коридору в кабинет ее хозяина. Мокрыми, от мытья посуды, руками она вытащила мобильный из кармана фартука, дрожащими от паники пальцами набирая номер экстренной службы. — Арсений Сергеевич! — тонко вскрикнула она, оказавшись на пороге комнаты, истерично ища глазами мужчину. Глубоко и часто вздыхая, она пыталась сморгнуть линзы из слез длинными дрожащими от страха ресницами. Девушка заметила поблёскивающее от лучей солнца, сочащихся через открытое окно, оружие. Оно отлетело на жалких пару сантиметров от руки брюнета, которая редко вздрагивала. Прислуга мимолетно подлетела к мужчине, откинув телефон с включённым вызовом по громкой связи на деревянный пол, приподняла его голову, уложив себе на колени, чтобы тот не захлебнулся пеной, которая нескончаемым потом стекала по шее.