You Got Power Over Me

— Хоть ты и пробудил своего демона, но ты все еще не ровня мне, брат, — заключил Верджил, одним мощным ударом впечатывая Данте в стену, на которой даже осталась заметная вмятина. После этого он засунул Ямато в ножны, горделиво вскинув нос и удовлетворенно улыбнувшись, оглядывая свои новоприобретенные «игрушки», доставшиеся ему от Беовульфа. Как бы охотнику не хотелось этого признавать, но его близнец не был далек от правды. — Не думаю, что это честно, ведь ты раскрыл весь свой потенциал гораздо раньше, а я всего несколько часов назад, — пытался отшутиться парень, театрально отряхивая одежду, с насмешкой глядя на полудемона. — Ты всегда находишь отговорки, с самого детства, — Верджил раздраженно фыркнул, наблюдая, как брат медленно приближается к нему. — Но разве ты не хочешь драться на равных, а не пинать меня ногами, как беспомощного котенка? Близнец отводит глаза в сторону, будто бы задумываясь над его словами, а охотник тем временем делает быстрый выпад, стараясь обезоружить брата, но у него ничего не выходит, и вот уже Мятежник схлестнулся с Ямато в очередном противостоянии. Данте успел изрядно вымотаться, ибо до сей поры он не привык выкладываться на полную, к тому же на протяжении такого количества времени. Он заметил, как над бровями Верджила проступил пот, однако помимо этого, ничего не говорило об усталости его старшего брата. Наоборот, он словно обезумевший атаковал Данте, упиваясь их боем настолько, насколько это вообще возможно — это было написано на его лице. — Ну почему ты вечно пытаешься что-то кому-то доказать, братец? Почему тебе не живется спокойно? Наша мать не раз повторяла, что многие конфликты можно решить полюбовно, — усмехаясь и держась из последних сил, выпалил охотник, уворачиваясь от острого лезвия катаны. — Тебе не понять, Данте, — на секунду ему показалось, что он заметил тень печали на лице брата, но вскоре его лицо приобрело то же сосредоточенное выражение, что и прежде. Отвлеченный этой переменой, парень не успевает среагировать, когда близнец ударяет его ногой в живот, заставляя упасть на спину в центре залы — рядом с тем местом, где в круглой нише плещется красного цвета жидкость. До охотника доходит дразнящий запах крови брата, но не только оттуда — весь пол был забрызган кровью сыновей Спарды. — Просто сдавайся и покончим с этим, — Верджил подальше отшвырнул ногой Мятежник и наклонился вперед, дабы избавить брата от другого оружия, однако Данте не дал ему этого сделать, схватив близнеца за руку, отстраняя ее, тем самым лишая полудемона равновесия. Старший брат падает на него, и парень охает от того, как он едва не выбивает из него дух, замешкавшись ненадолго из-за неловкой ситуации. Данте не знает, что на него находит — возможно, его демоническая часть пробудила в нем что-то животное, ведь чувствуя по всюду запах их с братом пролитой крови, он ощущает, как жар расползается по всему телу. Еще ни один аромат так не кружил ему голову, и парень оскалился, утробно зарычав и заерзав под телом брата, невольно вжимаясь в последнего. Верджил замер, явно не ожидая, что его близнец так быстро потерпит поражение в своем сопротивлении. Он может забрать амулет, даже если парень окажет ему сопротивление, но брат отчего-то медлит, после чего Данте созерцает, как губы близнеца искривляются в явно недоброй улыбке. — Решить полюбовно, говоришь? Подминая младшего брата под себя, полудемон собственнически прикусывает шею Данте, едва сдерживаясь, чтобы не прокусить влажную от пота кожу, и охотник не понимает, почему тот милует брата, которого до этого без зазрения совести протыкал катаной. Это какой-то новый вид насмешки? Вот только подумать об этом подольше у него не получается, и охотник слабо стонет под ним, заерзав активнее, ища как можно больше телесного контакта. Он должен остановить брата, должен помешать ему открыть портал и уж точно не извиваться под ним словно уж, однако он не может ничего поделать — лишь продолжать тайно наслаждаться укусами Верджила, которыми тот поспешил наградить его. Ноздри его расширяются, стоило Данте в очередной раз глубоко вдохнуть запах крови, будоражащий его обоняние, и он недовольно рычит, когда близнец с силой впивается ногтями в его голый торс, пытаясь помешать ему двигаться. Он никогда не думал о Верджиле в этом плане, что естественно, да и сказать, что его тянуло к мужчинам, Данте тоже не мог (пусть он и был пока еще довольно молод и не чурался экспериментов), но с братом все было по-другому. Было ли дело в их демонической связи или же в том, что они приходились друг другу близнецами, но отрицать того, что их тянуло друг к другу, было глупо, будто бы их связывала какая-то невидимая нить. Хотя до этого момента Данте казалось, что он испытывает скорее негативные чувства по отношению к нему. Даже сейчас он ненавидел Верджила за то, что тот заставляет его испытывать. Да и его близнец, казалось, не был в восторге от собственного проявления слабости, однако не остановил своих ласк, в коих почти отсутствовала грубость, что, опять же, удивляло охотника. Данте опешил, когда полудемон приспустил его штаны, игнорируя успевший прилипнуть к телу красный плащ, что теперь скорее доставлял дискомфорт его и так горящему от желания обладателю. Неужели он так плохо знал брата? Ведь у него создалось впечатление, что Верджил вряд ли был искусен в постельных утехах, впрочем, он и сам не мог похвастаться таким уж большим опытом. Как бы там ни было, у Данте не было ни сил, ни желания интересоваться прошлым близнеца, потому как в этот миг его успевшая затвердеть плоть гордо привстала, стоило брату оголить ее. Отчего-то охотник немного зарделся, осознав, что они с детства не видели друг друга обнаженными, но сейчас все было по-другому, разумеется. И если до этого мгновения Данте еще хоть как-то держал себя в руках, то, когда язык брата прошелся по его подрагивающему члену, все мысли улетучились из головы парня, оставив его наедине с этим теплым влажным языком, что слегка лизнул его головку. — Верджил! — не сдержался Данте, выгибаясь в спине, когда близнец наконец-то вбирает его в свой рот. Он не может в это поверить. По осторожным движениям брата понятно, что он все-таки делает это впервые, но оттого у охотника еще больше сносит крышу — впервые за долгое время Верджил делает ему приятно, во всех смыслах этого слова. Такой «дар» вынуждает Данте застонать громче, особенно когда его достоинство глубже погружается в рот полудемона, Он никогда бы не подумал, что близнец сделает с ним что-то подобное. Скорее он сам бы заставил Данте ублажать его ртом на коленях, не демонстрируя никаких эмоций, но, взглянув на Верджила, он отмечает, как его щеки слегка порозовели, губы припухли, волосы растрепались и прилипли ко лбу, а глаза неотрывно смотрят на брата. Демон внутри Данте подзуживает его запустить пальцы в пряди брата и заставить того взять член полностью, а потом с удовольствием оттрахать его рот, но, как бы его не прельщала эта идея, парень сдерживается, не желая разрушить идиллию, что царила между ними сейчас. Младший брат чуть приподнимает ногу, задевая скрытую тканью плоть близнеца, на что тот охает, рот все еще занят членом Данте, и этот звук посылает толпу мурашек по спине охотника. Он успел ощутить, как возбужден сам Верджил, и это заставляет его удовлетворенно зарычать. Он оттягивает брата за волосы, шумно выдохнув, когда его достоинство покинуло жаркий пленяющий рот близнеца, покрытое слюной и чувствительное к любому дуновению ветерка, чем старший и пользуется, подув на головку. Данте всхлипнул и притянул полудемона к себе, обхватив его ногами, не особо соображая, что творит его тело, принявшись совершать резкие движения бедрами, ища контакта с пахом Верджила. Тот все еще находился в штанах, но это была не проблема для охотника, ибо ему хватало и того трения, что было сейчас. — Данте, — едва слышно промолвил близнец, нависая над братом и вглядываясь в его лицо. — Как бесстыдно. — Заткнись, — только и смог ответить тот, не прекращая своих движений, отчаянно ища разрядки. — Что ты со мной сделал? — Я лишь показал тебе, кто ты есть на самом деле, — спокойно произнес Верджил, позволив себе вжаться в Данте и совершить пробный толчок, от которого они оба сладко застонали. Запах крови все еще кружил голову, а вожделение отдавалось болезненной пульсацией в паху охотника. Сумев сфокусировать свой взгляд на близнеце, Данте заметил его приоткрытые губы и затуманенный взор голубых глаз, и ему не хотелось признавать, как прекрасен сейчас был Верджил, как ему хотелось впиться в эти губы, выпустить на волю своего демона. Парень завыл от безысходности, потянувшись руками к поясу на штанах брата, прикусывая нижнюю губу. — Если ты меня сейчас не трахнешь, я тебя убью, — пробормотал Данте, никак не в состоянии справиться с пряжкой, раздражаясь от того, как брат посмеивается над ним. — Громкое заявление, Данте, — Верджил убирает руки близнеца, перехватывая инициативу, но не снимает штанов, а лишь приспускает их настолько, чтобы иметь возможность освободить уже сочащийся смазкой член и обхватить его рукой. Во рту охотника вдруг пересохло, и он шумно сглотнул, явно предвкушая то, что последует за этим. Однако его удивляет то, что брат совсем не спешит взять его, наоборот — он размеренно поглаживает себя, распределяя смазку по всему стволу, и как бы этот процесс не завораживал Данте, он нетерпеливо ерзает под Верджилом, давая тому понять, что ему не стоит медлить. — Как всегда тебе не хватает терпения, брат, — делает вывод полудемон, прижимая свою плоть к плоти брата, обвиваясь вокруг них пальцами и подаваясь вперед, отчего его влажный член заскользил по члену Данте. — Верджил, черт! — не сдержался тот, приподнимая бедра, упиваясь этим тесным контактом, без стеснения обхватив близнеца ногами, чтобы быть ближе. Он краем уха слышит, как Верджил шипит, а затем ускоряет темп, заставляя охотника подаваться назад от его грубых и резких толчков. Парень хватается за плечи старшего брата, от удовольствия поджимая пальцы на голых ногах (только сейчас он понимает, что братец успел стянуть с него не только штаны, но и обувь). Его щеки, как и все лицо в принципе, беспощадно горели; сам он себе напоминал сучку во время течки, но продолжил извиваться под братом, а с уст его то и дело срывались развратные стоны. И как бы он ни упивался происходящим, ему было мало. Его демону этого было мало. Похоже, что известная только им двоим связь подсказала Верджилу, чего именно хочет его близнец, а может он и сам собирался это сделать, но вскоре рука брата покинула его член, и Данте захныкал, дрожа всем телом, приоткрыв глаза, когда к его рту приставили два пальца, более не облаченных в перчатку. Без лишних слов он вобрал их внутрь, обильно смачивая слюной, позволяя себе усмехнуться и поиграть кончиком языка с подушечками пальцев брата, явно имитируя другой акт. Полудемон хмыкнул. — Я стараюсь быть «нежным», Данте, а ты этому совсем не способствуешь своими выходками. Признание брата немного выбило близнеца из колеи, но он взял себя в руки, сгибая ноги в коленях, бесстыдно разводя ягодицы в стороны. — Или ты хочешь, чтобы я взял тебя грубо? В этом все дело? — Верджил злорадно ухмыляется, и парень снова сглатывает, не опровергая его слова. Ощущать пальцы внутри себя было странно и поначалу даже не слишком приятно, но со временем Данте привык к вторжению, а когда брату удалось коснуться заветной точки, то у охотника перехватило дыхание. — Еще, — почти что зарычал он, впиваясь ногтями в собственную ладонь, слегка насаживаясь на пальцы близнеца. — Как мило, что ты полагаешь, будто у тебя есть право голоса, Данте, — услышал он надменный голос брата. — Какой ты все-таки мудак, — проворчал он, за что поплатился и вскрикнул, когда Верджил неслабо шлепнул его по лежащему на животе члену. — Следи за словами, брат. После кнута последовал пряник в виде давления на простату, и теперь Данте вскрикнул уже от удовольствия, стискивая зубы и шкрябая каменный пол под собой. Пальцы полудемона внезапно покинули его, и охотник предположил, что старший брат больше не собирался нянчиться с ним и возьмет его прямо так, но, пусть Верджил и был раздражен поведением Данте, он вновь удивил последнего, промолвив у его уха: — Ты слишком узкий, нужно что-то еще, если ты не хочешь, чтобы я взял тебя почти на сухую, мой дорогой брат. Не дав парню переварить эту информацию, старший из близнецов потянулся за Ямато, а потом без промедлений сделал внушительных размеров порез на руке, из которого тут же хлынула кровь. Та, что покрывала пол залы, уже успела засохнуть, и Данте был этому даже рад, так как его голова перестала кружиться от этого манящего запаха, но теперь, когда ноздри его снова учуяли аромат крови брата, он зарычал, борясь с желанием прильнуть к ладони Верджила и испить хотя бы чуть-чуть. В то же время его смутил такой порыв, ведь проявлять заботу по отношению к нему близнец либо не умел, либо не любил. И вот смазанные кровью пальцы, коих уже три, в очередной раз внедряются в него, вырывая похабный стон из груди парня. Как они дошли до такого? Еще полчаса назад Данте не сомневался, что ему нужно сделать, не сомневался в своих чувствах по отношению к брату, а теперь… теперь он лежал под ним и стонал, как шлюха, моля о большем. И Верджил собирался ему это дать. Охотник был настолько одурманен и погружен в свои ощущения, не сразу среагировал на то, как пальцы покинули его естество, а на смену им пришел довольно объемный член брата, что проник в него наполовину без особого сопротивления. Данте снова завыл, едва не прикусив язык, хватая рукой собственный ствол, делая парочку быстрых движений, чтобы отвлечься. Демон внутри него хотел жестче, поэтому охотник надавил на ягодицы близнеца, вынудив последнего войти в него до конца. Верджил уткнулся в шею брата, наградив его прекрасным стоном облегчения, от которого член Данте мог бы подпрыгнуть, не будь он в данный момент плотно зажат между их горячими телами. Тут, кажется, у старшего брата окончательно закончилось терпение, и он, схватив парня за лодыжки, прижал его ноги к груди, едва не сложив пополам, а после этого принялся вколачиваться в податливое тело близнеца мощными толчками, растягивая Данте до предела. Тот жалобно стонал и подавался навстречу Верджилу, совсем позабыв о своей миссии (как и брат, судя по всему) и о том, что сюда кто-то может войти (например, Леди), и все, о чем он мог думать — это о том, как приятно было ощущать близнеца в себе. Даже слишком приятно. Ненависть и неприязнь давно уступили место похоти, а его демоническая сущность пела и побуждала его молить о большем. — Твою мать! Сильнее, Вердж, я не фарфоровая ваза. — Если бы я мог, мой дорогой… брат, — слегка запыхавшись, заговорил Верджил, — я бы сделал… так, чтобы ты… еще сутки… не мог нормально ходить. Как жаль, что у нас такая быстрая… регенерация, — в подтверждение этого он оставил на шее Данте засос, который довольно быстро исчез. Пусть ему и не удалось воплотить свою «угрозу» в жизнь, одна мысль об этом вызвала у Данте дрожь по всему телу, и он крепче ухватился за шею брата. Но тот вдруг закинул его ноги себе на талию, а запястья близнеца были пригвождены к полу над его головой. Чуть выше пупка уже образовалось небольшое мокрое пятно от проступившей смазки, и хоть парню и хотелось коснуться себя, он наслаждался тем, что прибывал во власти Верджила. Он открывал в нем все новые грани, и теперь охотник этому уже не противился. — Покажи мне его еще раз, Данте. Хочу увидеть твоего демона во всей красе, — прошептал брат в его уста, едва касаясь оных. Охотник удивленно посмотрел на брата, но уже через пару мгновений он обратился, и теперь, когда он находился так близко, Верджил мог тщательнее рассмотреть его. — И ты хотел и дальше подавлять это великолепие, брат? — пальцы близнеца сомкнулись на внушительного размера члене Данте, низкий рык которого раздался по всей зале. — Прелестно, — подытожил брат, склоняясь, чтобы скользнуть языком по острым клыкам близнеца, слабо охая, стоило им прорезать мягкую плоть. Демон, учуяв свежую кровь, протолкнул собственный язык в рот Верджила, и тот всхлипнул, врезавшись бедрами в охотника и замерев на месте. Было видно, как он пытается бороться с порывом обратиться, судя по тому, как крепко полудемон зажмурился и как его когти впились в грудь Данте, но, похоже, что он посчитал, что порвать брата будет не лучшей идеей, потому сохранил человеческий облик, сильнее сжав достоинство близнеца в руке. Данте был очень близок к финалу, но все-таки ему хотелось быть самим собой, когда это произойдет, и поддавшись этой слабости, он заставил демона исчезнуть, а Верджила громко втянуть носом воздух, когда его тугое кольцо мышц после трансформации снова сжало его плотнее. — Возможно, я все-таки могу назвать тебя достойным соперником, брат, — выдохнул старший, прежде чем вовлечь его в пылкий поцелуй впервые за время их соития. Пораженный таким жестом, Данте невольно отпрянул, простонав, когда член близнеца снова задел простату, а большой палец прошелся по влажной головке. — Ненавижу тебя за то, что ты со мной сделал, — прохрипел парень, но, в противоречие своим словам, на этот раз уже сам потянулся к губам Верджила, со стоном сминая их своими в отчаянной попытке сохранить рассудок, но тщетно. Его рука накрыла руку брата на собственном члене, задавая темп, переплетаясь пальцами с его. — Черт, Вердж, я сейчас кончу… Нгггхх! И он действительно кончил, пачкая их сомкнутые пальцы густыми каплями спермы, а заодно и свою грудь, содрогаясь всем телом, сжимая коленями тело близнеца с такой силой, что Верджил зашипел, — Данте не удивился бы, если бы обнаружил, что сломал парочку его ребер. Но вспышка боли, казалось, лишь усилила пик достигнутого братом наслаждения, когда он одним махом с глухим стоном вышел из него, а его семя оросило пах и живот парня. До того, как полудемон обессиленно отодвинулся от близнеца, Данте заметил победную и надменную улыбку на губах Верджила. Он был самый настоящий дьявол… Его дьявол. Данте резко открыл глаза, услышав справа от себя тихое поскуливание. Боги, он и припомнить не мог, когда ему последний раз снились подобного рода сны. Хотя это можно было скорее назвать воспоминанием, которое решило явиться ему в очередной раз в виде сна. Столько воды с тех пор утекло… Он помнил, как после случившегося, Верджил снова стал самим собой, словно ничего и не произошло, и это по-своему ранило Данте, хоть позже ему все-таки и удалось выведать у брата, что тот просто не хотел, чтобы Данте подумал, будто у него есть над ним власть. В общем, типичный Верджил. Мужчина покачал головой, протирая глаза, стряхивая остатки сна. На дворе была ночь, и после того, что они с братом устроили несколькими часами ранее, он был уверен, что проспит до самого утра. Увиденное во сне не могло не вызвать у него эрекцию, и охотник плотнее сжал ноги вместе, стараясь игнорировать тяжесть в паху. Решать проблему самому не особо хотелось, но побеспокоить Верджила сейчас казалось ему сродни самоубийству. И тут Данте мысленно вернулся к тому, что именно побудило его очнуться ото сна. Он взглянул на свернувшегося калачиком брата, и если бы не обстоятельства, то он подольше бы поумилялся этому, вот только до него снова донесся жалобный всхлип, и мужчина прильнул к близнецу, мягко кладя руку ему на плечи. — Не надо, — пробормотал Верджил, замотав головой по подушке, и Данте какое-то время раздумывал над тем, как пробудить брата, однако тот вдруг заметался из стороны в сторону с такой прытью, что охотнику потребовалось приложить немалые усилия, чтобы прекратить метания Верджила. Он хорошенько встряхнул брата за плечи, призывая проснуться. Когда ему все-таки удалось это сделать, и близнец очнулся, мужчина сделал глубокий вдох, проводя ладонью по щеке брата. — Ты в порядке, Вердж? Тебе снились кошмары? — Я… — полудемон обхватил себя руками, чуть подрагивая, как если бы его знобило, пытаясь успокоиться. — Мундус? — прямо спросил младший, погладив близнеца по спине. Отвернувшись, Верджил не нашелся, что ответить, а поэтому просто кивнул. — Если бы я мог убить его еще раз… за то, что он сделал… — Но ты не можешь, Данте, — отрезал брат, вздыхая. — К тому же мы оба знаем, что это моя вина. Плата за самонадеянность, — добавил он с горечью. Даже если это и было правдой, охотник не хотел этого слышать, резко прижав близнеца к груди, усаживая к себе на колени, словно желая убаюкать. До недавнего времени сложно было представить, чтобы Верджил позволил ему сделать такое с собой, но в душе он был рад тому, что брат менялся в лучшую сторону. И вот сейчас он размеренно дышал в ключицу Данте, больше не подрагивая. Спустя какое-то время тишину нарушил его спокойный голос: — Возьми меня, Данте, — шепнул Верджил так тихо, что брату показалось, будто он неправильно расслышал его. — Ты уверен? Я тебя и так сегодня потрепал, думал, что ты еще не скоро позволишь мне повторить подобное, — хоть мужчина и пытался придать голосу шутливый тон, было видно, что он беспокоится о состоянии брата. — Да, прошу, Данте, мне это нужно. — Если ты настаиваешь… — охотник потянулся к тумбочке, сумев в темноте добраться до тюбика со смазкой, радуясь тому, что близнец был уже достаточно растянутым и подготовленным с их прошлого раза, но на сухую он точно брать его не собирался. Верджил жалобно захныкал, стоило пальцам брата очутиться внутри, и один этот звук мигом откликнулся в паху Данте, а так как после его эротического сна он все еще был частично возбужден, то ему не составило труда достигнуть нужной кондиции еще до того, как он закончил подготавливать близнеца. Свет луны озарял лицо Верджила, и так он казался ему еще более прекрасным, чем обычно. Не сдержавшись, охотник припадает губами к губам напротив, выпивая его очередной стон, когда плоть брата проникает в мужчину, так приятно заполняя его. Но как бы ему не нравилось видеть эмоции на лице близнеца, Данте мягко укладывает их так, что брат теперь лежит к нему спиной на боку, а он, приподнимая его ногу и сгибая ее в колене, плавно и размеренно входит в него. Нежность охотника заставляет сердце в груди Верджила сжиматься, так долго ему было неведомо это чувство, но ощущая, как Данте крепче прижимает его к себе, мужчина расслабляется. — Тебе больше не нужно никому ничего доказывать, Верджил, — пробормотал охотник, задевая губами его мочку, и тот вздрогнул, хватаясь пальцами за бедро брата сзади. — И не нужно никого спасать. Мы с Неро можем сами о себе позаботиться. Я не знаю никого сильнее тебя. А что касается твоих снов, то ты больше никогда туда не вернешься, я тебе обещаю, — поцеловав брата в плечо, Данте не прекращает брать его страстно и нежно одновременно, как умеет только он. Мужчина, не ожидавший подобной тирады, был рад, что сейчас близнец не мог видеть его лица. Ему пришлось собрать все силы, чтобы подавить подступающий к горлу комок, и в ответ он лишь стиснул руку охотника, лежащую у него на груди, наконец-то позволив себе растаять, наслаждаясь поцелуями Данте, которыми тот осыпал его шею, затылок и плечи. Его сердце неистово трепетало в груди, словно птица в тесной клетке, от переполнявших его чувств и заботы со стороны близнеца. — У него никогда не было над тобой власти, ведь ты принадлежишь мне и только мне, дорогой брат. — Данте… Ощущая, что его брат уже готов прийти к финишу, младший быстрыми движениями руки на чужом члене доводит Верджила до предела, а затем разворачивает его голову к себе как раз в нужный момент, чтобы поймать губами и поглотить громкий крик мужчины, не обращая внимания на в очередной раз испачканные пальцы. Достигнув пика через полминуты после близнеца, Данте облегченно выдохнул, молча приобнимая Верджила. Он также никак не прокомментировал то, что его пальцев, удерживающих лицо полудемона, коснулась соленая влага, за что брат был ему благодарен. Так они и пролежали какое-то время, пока охотник не заговорил первым: — Придется выкинуть эти простыни, они никуда не годятся. — Хм, похоже на то. А еще нам надо принять душ, — добавил Верджил, позволив себе все же повернуться к Данте. — Не знаю, как ты, но я вряд ли дойду до ванной, если только ты не понесешь меня на ручках, братик, — проворковал охотник, с озорством поглядывая на близнеца. Он услышал обреченный вздох. — Почему мне вечно приходится нянчиться с тобой? — Потому что ты старше, — в этот момент Данте действительно был похож на капризного ребенка. — Всего на 5 минут, — мужчина покачал головой, возводя глаза к потолку. — Знаешь, мне кажется, что это тебе не хватало крепкой руки отца, уж больно непослушным ты вырос, братец, — заметил Верджил, внезапно вставая и подхватывая младшего на руки, словно пушинку. Охотник шокировано уставился на брата, совсем не ожидая, что тот воспримет его всерьез. Он помнил лишь раз, когда близнец вот так относил его в их комнату, потому что Данте уснул прямо в саду, прислонившись к стволу огромного дуба после очередной тренировки. И стоило признать, что прижиматься к крепкой груди брата было приятно, пускай это скорее ему следовало успокаивать Верджила после произошедшего. — Я точно как следует займусь твоим воспитанием. — Обещаешь? — засмеялся Данте, поглаживая кончики волос брата. — Обещаю, — услышал он тихий и теплый смех в ответ. Их мать была права: решать конфликты полюбовно не то, что можно, но еще и приятно.