Давай сыграем в любовь

      С моего эффектного начала работы личным ассистентом неподражаемого мистера Нильсена прошло уже несколько часов. Что я успела сделать? Ну, устроиться за своим столом, который находился в его кабинете, пару раз сходить за кофе, слава богу, его устроил кофе с общей кухни и не пришлось идти два квартала за тем. Хотя приготовить «идеальный» с первого раза не вышло. То горячий, то холодный, то ему горчит, то ему сластит.       Изверг.       Ко всему прочему, я ещё пару раз хотела кинуть эту затею и уже написать заявление об увольнении. Но я была бы не Харрис, если бы так быстро сдалась. Да и выслушивать подколы Евы по поводу этого фейла мне не хотелось.       Эта работа даже начала подкидывать мне множество интересных фактов, о которых я раньше и додуматься не могла.       Например, вы знали, что бумага бывает разных оттенков белого? Нет? Ну вот теперь знайте. Оказывается, мистер Нильсен на дух не переносит слегка желтоватый цвет бедной целлюлозы.       А между прочим этого пункта не было! Обязательно тыкну ему в лицо этой папкой, после увольнения. Поскорей бы написать его на ярко-желтом картоне.       До сих пор удивляет то, что он старше меня всего на два года, а ведёт себя как дед-маразматик. Нет, ну кому в голову придет столько пунктов и пожеланий. Мне кажется, что в конституции Евросоюза нет столько статей.       Ладно, мы отвлеклись от самого главного, для чего затеяли весь этот цирк. Я решила, что сегодня буду просто вливаться в работу и коллектив, разузнаю что тут, да как.       Если честно, до сих пор не понимаю, зачем я за это взялась, но всё же жизнь одна, смысл тратить её в пустую, когда можно доказать красавчику-шведу, что сердце и чувства есть у всех?       Невольно вздрагиваю от звонка телефона и чуть не проливаю на себя стакан воды, что до этого находился у меня в руке, которая явно растёт не из того места.       Господи, как я вообще дожила до двадцати четырёх лет и осталась со всеми конечностями и даже сохранила все двадцать пальцев?       Скидываю звонок курьера и спускаюсь вниз за доставкой супер-полезного перекуса для моего супер-привлекательного босса.       И когда он стал привлекательным?       Ладно, кого я обманываю, он им и был.       — Мистер Нильсен, ваш второй завтрак, — мило улыбаюсь и выставляю контейнеры с едой к нему на стол.       — Спасибо, можешь тоже сходить перекусить, — он придирчиво рассматривает содержимое. Не удивлюсь, если в уме ведёт подсчёт калорий.       — Отлично, — как-то слишком резво отвечаю я и, схватив телефон, покидаю кабинет, выходя на разведку.       Ну как на разведку, к автомату со всякими сладостями и снеками. Мне срочно нужно поднять сахар в крови для активации мозговой деятельности.       — Агата! — слышу знакомый голос и отрываю свой взгляд от стекла, за которым мой шоколадный батончик слишком медленно прокручивался в железной пружине. — Ну как, устроилась?       Рейчел широко улыбается, а я уже вижу в ней хорошую знакомую. Главное не потерять эту ниточку.       — Что-то вроде того, — отвлекаюсь на глухой звук падения моего будущего серотонина и чуть ли не подпрыгиваю от радости.       О как, ещё и кусочка не откусила, а уже рада. Чудо.       — У тебя перерыв? — киваю. — Выпьем кофе?       — С радостью! — хватаю свой батончик, уже представляю, как его сладость будет перебиваться с горечью кофе.       Мы устраиваемся на общей кухне где-то в углу на милом плюшевом диванчике, что так не вписывается во всю эту офисную серость.       Хотя, хочу заметить, что несмотря на всю серьёзность данного места, работникам дозволено особо не придерживаться офисного стиля, главное чувствовать меру.       Интересно, те девушки в коротких юбках знают, что такое мера?       — Александр ещё не начал тебя терроризировать? — спрашивает Линд, присаживаясь рядом, пока мы ожидаем наши напитки.       Оказывается круто быть соучредителем компании — тебе готовят кофе.       — Ну, если не считать парочку очень странных замашек, по типу расставления папок по толщине или ручного подсчета белка в продуктах, то все очень даже ничего.       Рейчел заливается смехом, наблюдая за моей наигранно спокойной физиономией. А мне вот не смешно, хотя за такие деньги можно и помучиться, это так, на скидку.       — Ты главное не переживай. Александр слишком сложный, когда дело касается работы. Спасибо, — Рейчел прерывается, когда миловидная девушка с рыжими кудрями, ставит на журнальный столик две чашки кофе. — Он любит, когда всё чётко и по плану, иначе бы он не достиг таких высот за слишком короткий срок.       Внимательно впитываю информацию про этого «бессердечного» Нильсена и не понимаю, как так быстро Рейчел решила выдать мне достаточно много фактов о своём… своём?       — А мистер Нильсен тебе кто? — всё же решаю не оставлять вопрос в своей голове без ответа и смело задаю его.       — Он мой друг с детства, очень близкий друг. Когда он горел желанием начать своё дело, то предложил мне помочь, ну и меня тоже, как видишь, затянуло, — Рейчел улыбается, а в её глазах плещется любовь, но любовь не обычная, а дружеская, даже какая-то родственная. — Ладно, хватит о нём, как ты вообще тут? Уже с кем-то пообщалась?       Я отрицательно качаю головой из стороны в сторону, но все же проговариваю:       — Ну, кроме Одри, которая умеет исчезать, и той рыженькой, больше мне не удалось.       Рейчел ставит свою чашку на деревянную поверхность стола, явно готовая о чём-то рассказать.       Мне она однозначно нравится.       — Одри милая. Это она сейчас так к тебе отнеслась, потому что не любит новеньких, но, — тянет Рейчел. — Если ты сама пойдёшь на контакт, то думаю обретёшь ещё одну поддержку. А что насчёт того инцидента. Ох, это мисс Джонсон, она здесь отвечает за рекламу, что-то по типу пиар-менеджера, но на самом деле просто шатается без дела. Она тут просто из-за связей её отца с матерью Александра и их желанием поженить их.       Я удивлённо хлопаю глазами, это очень усложняет мою затею. А если все слова сказанные Нильсеном в интервью просто для отвода глаз?       Хотя, если это и правда так, то мне какое дело. Через два месяца меня тут не будет и всё что останется, так это ужасные воспоминания и, возможно, кошмары.       — Но, если у мисс Джонсон есть дикое желание окольцевать Нильсена, то тот наоборот предпочитает не связывать работу и какие-то отношения, — продолжает моя новая знакомая.       Нильсен, и тут ты проблемы создаёшь. Ну ничего, и не с таким справлялись.       — Понятно, — тяну я и отпиваю немного кофе, как вдруг снова начинает звонить телефон.       Проклятье.       Беру устройство в руки и разочарованно вою, увидев на экране таймер. Отлично, у меня есть минута, для того, чтобы добежать до кабинета и напомнить Александру про совещание.       — Прости, Рейчел, работа не ждёт, — хватаю свой нетронутый шоколад, а на глазах чуть ли не слёзы. Даже не откусила…       Рейчел понимающе кивает, а я вылетаю из обеденной зоны, ловко, почти ловко, обгоняя сотрудников на своих шпильках.       Никаких больше каблуков!       Врываюсь в кабинет, пытаясь отдышаться от своего марафона и смотрю на часы. Успела.       Гордо выпрямляю спину, игнорируя вопросительный взгляд своего босса, думая, будто он и не замечает моего красного лица и тяжелого дыхания.       — Мистер Нильсен, у вас назначено совещание и вы просили напомнить о нём пораньше, — четко проговариваю я. Кажется, дыхательная гимнастика пошла мне на пользу. Спасибо, Ева, за купоны.       — Точно, собирайся, поедем.       Наблюдаю, как Александр берёт в руки какие-то бумаги и отточенным движением кладёт их в свой кожаный портфель. Я тяжело вздыхаю и направляюсь к столу, чтобы взять ноутбук и пару личных вещей.       — Возьми лучше какой-нибудь блокнот, там будет удобнее записывать от руки, — говорит Александр, и я киваю, пытаясь вспомнить, где мой ежедневник, который служит не по назначению. — И давай быстрее, — добавляет Нильсен, глядя на наручные часы.       Интересно, в постели он тоже вечно торопится?       Тихо хихикаю со своего остроумия и хватаю ежедневник с милыми попками корги в форме сердечек.       Мы достаточно быстро преодолеваем расстояние до лифта и заходим в него вдвоём. Нильсен нажимает на кнопку подземной парковки и нас впереди ждёт интереснейшее путешествие.       Пытаюсь незаметно рассматривать Александра, пока мы находимся близко друг к другу. Но, кажется, незаметно не вышло, потому что он поворачивает голову ко мне и выгибает бровь, заставляя быстро отвести взгляд, опустив его в пол лифта и рассматривая острые носы туфель.       Кошмар, Агата, досмотрелась.       — Тебе надо сменить свой блокнот на что-то более однотонное, — вдруг прерывает тишину Александр, заставляя меня нахмуриться.       — Почему?       — Потому что это несерьёзно. К тебе не будут относиться уважительно, если ты явишься на совещание с книжкой, на которой нарисованы… Что это? — он более внимательно рассматривает розовую бумагу с принтом и тяжело вздыхает. — Это что, задница собаки? — он говорит это таким твёрдым голосом, как будто я какая-то малолетка и он меня отчитывает.       Не на ту напал, милый.       — А вы знали, что премьер-министр Канады носит цветные носки? — уверенно выпаливаю я.       Ну, что, 1:0?       Нильсен хмурится, но уверенно отвечает:       — Знал, но и ты не глава компании, — Александр самодовольно усмехается и выходит из лифта, направляясь вглубь парковки, оставляя меня с мыслью ударить его по затылку моим ежедневником.       Хотя почему бы и нет. Уверенно догоняю Нильсена и замахиваюсь.       Бам! Ударяю его.       — Ты идёшь? — оборачивается через плечо Александр, вырывая меня из фантазий, заставляя засеменить за ним.       А было так хорошо.       — У тебя есть же права? — спрашивает у меня Нильсен, когда я подхожу к нему.       — Конечно, — фыркаю и строю максимально самодовольно лицо.       — Надеюсь, они не нарисованные. Держи, — он протягивает мне ключи с ярко-жёлтой эмблемой.       Нажимаю кнопку разблокировки и поворачиваю голову на звук. Глаза сами расширяются, а воздух покидает легкие.       — Да ладно? — подхожу к черной машине и прохожусь кончиками пальцев по капоту. — Обалдеть. Это Феррари F60 Америка?       — Она самая, — Александр открывает себе дверь и занимает пассажирское сидение.       Вы же тоже дар речи потеряли? Обалдеть, я сейчас буду за рулём этой красавицы.       Резво занимаю свое место и вбиваю адрес в навигатор, и тут же расстраиваюсь, ехать какие-то пятнадцать минут. Завожу автомобиль и закатываю глаза от звука мотора.       — Сразу объясню, что надо делать, — начинает Александр, перебирая какие-то бумажки, пока мы покидаем парковку. — Записывай лишь числа и на что они идут: проценты от продаж, размер дивидендов, бонусы и так далее. Потом нужно будет сравнить их с остальными предложениями и вычислить лучшую прибыль. Поняла?       Я киваю и кидаю небрежный взгляд на Нильсена, который слишком сосредоточен на чёрных буквах, что расплылись на листе ровными полосами.       Всё же я понимаю, почему он завидный жених.       Остальной путь мы проводим в тишине, что иногда прерывает шелест бумаги и файлов.       Я погружаюсь в свои мысли, пока мы преодолеваем расстояние от парковки до кабинета, где нас ждут. Стараюсь продумать свои действия на завтра, но с таким количеством взаимодействий с Александром становится сложно. Придётся мельтешить перед ним чаще, но не переусердствовать.       Мне нужна Ева.       — Здравствуйте, мистер Кадоган, — мой босс протягивает руку пожилому мужчине, а тот отвечает на его приветствие.       — Добрый день, Александр, очень рад, что ты согласился выслушать меня, — мужчина переводит взгляд своих серых глаз на меня, а я неловко шепчу слова приветствия. — А это что за милая леди?       Нильсен бросает небрежный взгляд на меня и проходит к креслу у длинного стола.       Индюк.       — Моя помощница — Агата, — Александр вынимает очередные бумажки, а я присаживаясь рядом с ним и открываю ежедневник.       Так, рецепты, рецепты, номера, список сериалов, рисунки, морской бой. Да где хоть один пустой лист?       Улыбаюсь, когда вижу чистое пространство для записи и провожу по странице ладонью, чтобы сильнее раскрыть ежедневник. Отрываю взгляд от листов, когда дверь в кабинет открывается и заходит рыжий парень лет двадцати пяти. Невольно рассматриваю его, отмечая приятную внешность.       Если каждое совещание будет в компании красавцев, то я точно останусь на этой работе.       — Здравствуйте, — он кивает нам, а после обращается к мистеру Кадогану. — Отец.       — Александр, ты же не против, если мой сын будет присутствовать? Пора его тоже обучать работе.       — Конечно, нет, — кивает Нильсен и удобнее устраивается в кресле. — Начнём?       — Да, Кристофер, присаживайся.       А дальше следуют лишь монотонные разговоры по поводу приобретения нескольких моделей яхт для организации прогулочного бизнеса по каналам Швеции, на условии выгодного обмена рекламы для богатеньких клиентов.       Мне приходится лишь записывать числа, размер которых выглядит как номер телефона, а иногда и превышает его. Нет, я конечно знала, что бизнес у него достаточно серьёзный, но такие обороты это что-то с чем-то.       От слишком усердного выведения красивых цифр на листке мне становится жарко. Не знаю, всему виной конец июня и мой пиджак или же зелёный взгляд, что прожигает меня всё совещание.       Сынок, ты разве не учиться сюда пришёл?       Скидываю ткань с плеч и перекладываю её на соседний стул, оставаясь в одном лишь белом топе с широкими лямками.       — Извините, — хриплый голос звучит после глухого падения ручки на пол, а рыжий паренёк исчезает под столом.       Досмотрелся.       Кое-как сдерживаю смешок, но ловлю злой прищур голубых глаз, на что просто пожимаю плечами. Извините, мистер Нильсен, раз вы меня не видите, то это ваши проблемы.       Хм, может к черту Александра, когда тут есть такой забавный персонаж?       Кристофер неловко поднимается из-под стола и опускает взгляд в листы, тихо извиняясь. Но сам исподлобья наблюдает за мной до конца совещания.       — Было приятно иметь с вами дело, — начальник пожимает руки мужчинам, а те отвечают взаимностью.       — Спасибо, и нам, Александр. Буду рад начать сотрудничество.       Нильсен оставляет его реплику без ответа и направляется к выходу из кабинета.       — До свидания, — вежливо прощаюсь с мужчинами и также направляюсь к выходу, как вдруг меня опережает Кристофер и открывает передо мной дверь. — Спасибо.       Учись, Нильсен.       — Не за что. Если я не ослышался, то вы Агата, верно? — киваю, медленно покидая помещение. — Было приятно познакомиться, вот возьмите, — он протягивает мне листочек с номером и обворожительно улыбается. — Если понадобится помощь, то…       — Агата!       Слышу громкий голос Александра, что практически дошёл до конца коридора. Дёргаюсь и хватаю листок, вновь семеня за Нильсеном. На ходу, пытаясь засунуть номер в карман.       — Пожалуйста, будь серьезней и быстрее, — вновь учит меня Александр. Ну что я могу поделать, если я такая.       Вижу, как он хочет сказать что-то ещё, но его прерывает звонок телефона, Александра качает головой и отходит от меня на добротных десять шагов.       Не понимаю, как с ним можно работать, ну нельзя же быть таким занудой. Что тебе сделают лишние пять минут?       Этот контраст со статьями, где про него пишут, что он дамский угодник меня вообще загоняет в тупик. Он же совершенно не идёт на контакт!       — Планы поменялись, — говорит Александр, когда вновь подходит ко мне. — Вот, эти бумаги отвези в северный филиал и на этом твой рабочий день закончен. У меня есть другие дела, — он протягивает мне папку, а после выставляет вперёд пустую ладонь.       Мне её пожать или поцеловать что ли надо?       — Ключи, Агата.       — А точно, — отрывая от сердца, передаю ему ключи.       — Рабочая карта у тебя?       — Да.       Надеюсь…       — Значит ей оплатишь такси или на чём ты решишь добираться, но за час бумаги должны быть в офисе. Всё понятно? — твёрдо киваю, от чего волосы падают на лицо, а Нильсен лишь закатывает глаза. — До завтра и не опаздывай.       — До свидания, мистер Нильсен!       Расслабленно выдыхаю и покидаю здание в гордом одиночестве. Быстро, даже слишком быстро, справляюсь с поставленной задачей.       Господи, надеюсь я ничего не перепутала.       И набираю Еву.       — Привет, — весело произносит подруга.       — Привет, встретимся?       — Тебя что, уже уволили? — удивлённый голос раздаётся в динамике, а мне даже и обидно как-то.       — Ты очень плохого обо мне мнения. Он сказал «до завтра», когда прощался, значит пока нет.       — Ла-а-дно, через полчаса на нашем месте? — спрашивает Ева, а я оглядываюсь по сторонам, пытаясь понять своё местонахождение и рассчитать время.       — Да, успею, до встречи.       — Давай.

***

      — И это всё, что с тобой произошло за день? — выпаливает Скай, после моего рассказа.       — В смысле всё? Мне этого хватило, — морщусь я и отпиваю из трубочки свой молочный коктейль.       Как интересно, перед началом работы уничтожала алкогольные, а теперь перешла на детские.       — Ну ничего такого, не считая тупого списка. Может, он больной какой-то?       Я аж подавилась от этой фразы.       — Не поверишь, я спросила то же самое, — заливаемся смехом практически на всё кафе. — Надо продумать шаги.       Мы погружаемся в активное обсуждение моих действий, не забывая комментировать каждый шаг едким замечанием. Совершенно не замечаем, как наступает вечер и время расходиться по домам, готовиться к завтра.       Ну всё, Нильсен, только попробуй устоять…