Поезд времени

Холодно-жёлтый свет томно падает на деревянные доски, отдавая светло-маслянными пятнами. Аксель, юнец, решивший для себя, что разбор древних книг будет для него важнейшей целью в жизни, сидел подле этой догорающей свечи. Раздаётся звон кабельного телефона, того самого, городского, через который Трайн мог связываться с желающими поболтать как о существовании человечества, так и о бытовых вещах. Как, на пример, сейчас. Парень не собирается отвечать на вызов, хоть и стремится поднять трубку. Он же пообещал себе не тратить своё время впустую. Своими фарфоровыми руками он поправил прядь непослушных волос за душку причудливо-круглых очков, в которых парень, несомненно, по мнению своих знакомых, выглядел глуповато. Спустя какое-то время парень уже успел перелистнуть парочку страниц и начал вновь затягивать себя в смысл происходящего, как раздался очередной звонок. Раздражённый сухой стон вырвался непроизвольно и непосредственно заполонил тихую комнату. Ни единой пылинки не вздрогнуло, что уж говорить о книгах. — Да иду я уже, — сонный голос звучал мелодично, от чего Акселю хотелось ещё понежиться в тёплом пледе. Надежда на исполнение своих планов с уже третьим звонком отпало в ту же секунду. Видимо, кто-то очень назойливый хочет пообщаться с эдаким недобиблиотекарем. Босые ступни медленно дотронулись к прохладной поверхности дерева, и Аксель слегка поёжился. Ступал он медленно, привыкая к холоду; добрался до телефонной трубки и поднял её. — Акс, привет, — с первых секунд Трайн почувствовал резвый голос своего дядюшки Честера. — Для тебя у меня есть срочная новость. Так, не затягивая, кое-кто подозревает, что под твоим уголком спрятаны вещества. Я нахожусь в паре-тройке кварталов от тебя, потому предлагаю отвезти в свою хижину, пока всё не утрясётся. — слова повергли парня в раздумия. Его безграничная страсть к разгадыванию книг и древних начертаний не занимала первую позицию. Рядом с ней теснились интерес к чему-то необычному и необычайная доброта по отношению подобным Честеру Маркогну. Тишина в ответ. Однако поспешно хвататься за молчание Марконг не стал. Слишком уж хорошо он знает этого паренька. — Я готов. Во сколько? — всё ещё колеблясь произносил он свои сомнительные речи. — Вот и отлично! Полагаю, через полчаса. Нужно будет еще с бензином разобраться, а ты прихвати своих вещичек. Ну, удачи. После завершения разговора парень всё так же продолжал стоять, упираясь глазами в стену. Что-то явно не сходилось: план должен был быть идеальным, **его** план должен быть **идеален**. — «Там с очередным обыском, ведь так? Ладно, нет времени размышлять.» Он ступал во тьме, не опасаясь уже ничего. Меланхолично-сурово брошенный взгляд выхватил из всего, к сожалению, догоревший фетиль. Взгляд приковывала вздымающаяся полупрозрачная ленточка дыма. Хоть и было сложно оторвать взгляд, болезненно худое тело движило чувство долга. Тонкие губы шевелились под неслышимые, недвано прочитанные слова. Сложно сказать, для успокоения произнесены вырванные из книги слова были ли. В любом случае, произносить замысловатые слова Трайн не перестал. Ступни двигались аккуратно, тактично, словно опасаясь побеспокоить дремлющее существо в старых костях найденных трупов животных. Серый свитер вновь занял своё место, мягко облегая тело парня. Подготовленные специально для улицы зимние штаны пришлось надевать несколько быстрее, ведь раздался стук в дверь и Аксель всё-таки задел одну вещицу. Перевёрнутая с треском бутылка прокатилась по полу, словно ею что-то движило. Пустота вокруг мгновениями казалась какой-то загадочной. Напористый стук всё же вывел из очередной пучины размышлений. Вяло подняв из-подо лба глаза, коллекционер костей встретился взглядом с полным энергии дядюшкой-альбиносом, оставшимся единственным живым знакомым для отрады. На его руках лежали огромные кожанные перчатки, а в левой — запачканный невесть чем топор. Мутная капля проскользила по лезвию, пала прямо на кафель, имитирующий дерево. — Почему ты до сих пор бос? — взволнованно спросил Маркогн. — Хотя, в прочем, это не имеет значения. — Приметив ещё неаккуратно уложенные волосы, Честер выдохнул. — Ладно, скорее всего, они думают, что тебя здесь нет, я видел парочку людей на другой окраине города с твоими фотографиями. Если честно, ума не приложу, как и когда тебя умудрились сфотографировать. — Молчание лесоруба несколько потревожило и тот прикусил губу. — Собирайся побыстрее. Я пока в машине посижу. Так и не получив жаждаемый ответ, альбинос закрыл дверь. Ответа-то и не надо слышать, чтоб знать, о чём думает сейчас этот парень. Коллекционер медленно стянул с себя очки, боясь повредить столь опрятную вещь. Под белыми ресницами — потухший взгляд небесно-гоубых глаз. Испортив традицию внимательно рассматривать свои снятые атрибуты, парень опустил диковинную вещь в просторный карман, где дежала ещё одна пара. Аксель взял с собой рюкзак с уже всеми вещами для подобных «поездочек». Только одного штриха не хватало — нескольких книг. Юноша бесцеремонно закинул их к себе; взял подсвечник с догоревшей свечой, приподнял остывший слой воска. Там был ключ. Юноша сжал руку, стараясь подавить наплывающие воспоминания. Атрибут мрака последовал в карман. На босые ноги натянулись поношенные ботинки. Прижав губы, коллекционер осмотрелся — вроде, ничего ценного в этом месте не осталось. Взгляд устремился в окно, точнее, через него. Сквозь паутину юноша заметил выцарапанные на стене соседнего дома довольно странную символику. В мыслях было лишь одно:— «Пора сваливать!!?» — Руки углубились в вещи стоящего в углу комода; там был детонатор на втором дне. Трайн, подхватив лежащий на столе походной нож, спрятал его в краман, как и многое другое, пошёл к выходу. Не прошло и минуты, как парень разобрался со шнуровкой и спешно выбежал к дяде. Бежал как мог, как здоровье позволяло. — Хорошо, что ты так быстро собрался, — опускал окно дядюшка-альбинос. Взору племянника попалась сигарета. — Да-да, как скажешь, хватит курить, — проигрыш писался на лбу у лесоруба. Кровавые глаза на чисто белой, как снег вокруг, склере в надежде посмотрели на паренька. — Но сейчас очень колкая ситуация. Кажысь, ты взял с собой мой подарок, — приметил небольшую деталь в чужих руках он. — Похвально, что ты готов на месте потерять всё. На приободряющие речи Честера юноша не отвесил и намёка на улыбку. — Я собираюсь кое-что сделать по пути сюда. Нужно будет заехать на речку, и далеко, — робкость в его голосе пропала на момент произнесения этих слов. — Мне нужно будет расплатиться с Хатто. Там прийдётся связаться уже с другой точки. Ты мне нужен лишь для этого. — Рад, что ты снова уравновешен. — Возможно, это к худшему. Честер коснулся локотем опустившегося стекла и подпёр голову. Он не собирался выжидать своего племянника, пока тот опять пропадает в своих мыслях. Почувствовав безнадёжность ожидания, дядя пульнул окурком в сторону Трайна. Наконец уловив, как что-то быстро приближается Аксель кое-как увернулся. И всё же окурок попал по свитеру, оставляя прожжёный ещё горячим пеплом след. — Ты там долго прохлаждаться будешь? Забыл даже куртку… — причитал лесоруб. Парень и сам не заметил, как холод облепил его лицо: щёки и нос горели, глаза слезились. — Полезай сюда. Судьба нас обделила слабый иммунитетом, потому не забывай ежесекундно о своём здоровье, оболтус. Безмолвно следовать приказам парню не нравилось, но высокая восприимчивость к температурам настояла на своём. В кузове тепло, можно сказать, уютно. Правда, куревом попахивает, но это мелочи. Маркогн завёл двигатель. Подле себя юноша увидел тот топор, уже обмотанный в какую-то старую тряпку. Дядя закинул куртку на задние сидения. — Тебе нужнее. — Благодарю, — сухо ответил Акс. — Так, ты уже написал отчёт? — Бумаги под лобовым стеклом слегка покачивались во время движения, одна из карт почти упала. Парень смотрит на дорогу, частично разчищенную, частично — нет, после вспоминает о детонаторе, быстро достаёт его из кармана и не может определиться. Глубокие красныеглаза пристально смотрели через зеркало на происходящее на заднкм сидении. — Не сейчас. Молчание послужило ответом, а спустя какие-то пару минут, как они отъехали от места, Честер вновь заговорил. — А знаешь, почему я не выходил на связь? — хриплый, просаженный крепким спиртным голос вывел из размышлений альбиноса. — А меня задержали и списали четверть содеянного тобой на меня! Подумали, что какая-то там семнадцатилетка не способна уложить восьмерых битой! — доныне возмущался древосек. — Получается, из-за того случая кто-то по пятам идёт за нами… — Камеры в округе сломаны, но я ничего не знаю о других возможных гадах, что захотят следить за нашими небольшими делами.