***
И наконец-то наступила долгожданная тишина. Спокойствие. Всё, чего так давно хотел Драко. Жизнь устаканилась и идёт своим чередом – мирно и не спеша. Но именно благодаря этой зловещей тишине он разглядел пустоту внутри. И эта пустота сжирала изнутри. Каждая клеточка его и без того пустой души разрушалась в этой чёртовой тишине. И вот вопрос, почему, просто, почему ему так нужна была эта тишина? Зачем равномерная, не бурлящая водоворотом событий жизнь ему сдалась, если она медленно, но верно уничтожает его? И Драко долго думает перед сном, глядя в потолок, отчего же эта пустота. Чего ему так не хватает? И вывод сам как-то образуется, не стоит ломать голову. Ему никогда не нужна была тишина, потому как в этой тишине нет места шумным вещам. Нет места для шумной Грейнджер. Она всегда была такой. Вечно встревала в неприятности, благодаря недоумкам-друзьям, всегда рвалась в бой и добивалась кровью и потом того, в чем так нуждалась. И ведь когда-то она нуждалась и в нём. А он таким не был. Он всегда был трусом. Избегал шума, стремясь к проклятой тишине, презирал золотое трио искателей приключений на свою задницу, пытался обойти неприятности и бросал цель, если к ней нужно было приложить больше усилий, чем хотелось бы. Оглушающая тишина била в ушах. Ему никогда не было так тихо. Дни в Малфой Мэноре под домашним арестом до заседания тянулись так долго, что кажется, ещё чуть-чуть и Драко оглохнет. Война у всех что-то да забрала, и Малфой так отчаянно хотел спихнуть всё именно на неё, только вот лишь он, он и только он виноват в потерянном. Драко сам избавил себя от немного надоедливого, но такого ласкающего уши шума. Ему нужен шум. Его шумная Грейнджер.***
Беллатриса громко смеётся, прыгает на неё и хватает за волосы. И Гермиона совсем не может пошевелиться, рот раскрывается в немом крике, и так больно, что рвутся гланды. Слёзы текут, тело разрывает от боли, а сердце жмурится где-то глубоко внутри от негодования. Жмётся от безысходности. И руки поднять не может. И пошевелиться никак. Гермионе часто стал сниться этот сон. А весомых причин на это, казалось бы, не было. Это вызывало огромного волнение. Что-то там поджималось, голова пыталась хоть как-то это осмыслить. Найти ответ на тревожащий её вопрос ей так и не удалось. *** В большом зале было невероятно шумно, а ещё, как подметила Гермиона, в разы душнее, чем раньше. Все до сих пор радовались долгожданной встрече с друзьями после долгих каникул, кто-то, еще не успев рассказать обо всех приключениях на каникулах, хвастался летним отпуском, кто-то раздраженно рассказывал о нападениях пожирателей в их районах, и кто-то восторгался, что они вообще вышли на обучение — чудо какое-то. Грейнджер пыталась высмотреть в толпе знакомую тёмную и непослушную шевелюру. Однако, пройдя к своему столу, они с Роном так и не нашли друга. Только второй день обучения, а он уже умудрился попасть в какую-то передрягу. Вчера его избил Малфой в купе, что с ним приключилось сегодня? — И где его носит? — Закатил глаза Уизли, а после принялся накладывать себе в тарелку побольше яств, от которых стол прямо-таки ломился. — А если что-то случилось? Если Гарри стало плохо? Он вообще в Хогвартсе? — Обеспокоенно перебирала все варианты развития событий Гермиона, переживая за друга. Из-за разного расписания они не виделись несколько часов, а зная Гарри, за это время могло произойти что угодно… — Да ладно, Гермиона, — между пережевыванием пищи произнес Рон, тут же закидывая в рот ещё. — Рон! — Ударила по спине его она, — как ты можешь спокойно есть, когда Гарри куда-то пропал? — Недовольно воскликнула Грейнджер, благо её крик утонул в балагане переговоров и прочего шума большого зала, и никто даже не обернулся на неё, но стоило ей отвести раздражённый взгляд от друга в сторону, как тут же наткнулась на обращённые в их сторону серые холодные глаза. Их обладатель сидел через стол от них. Заметив, что Грейнджер взглянула на него в ответ, Малфой тут же отвёл взгляд, а девушке даже показалось, что на мгновение уголки его губ самодовольно приподнялись. Всё это было так странно… Прождав ещё какое-то время, а Гарри так и не появился, Гермионе стало не по себе. Однозначно что-то случилось, но вот что, Грейнджер могла только предполагать. Кусок в горло не лез, а вот Рону, заразе такому, лез, и это подбешивало девушку не меньше. Спустя какое-то время Гарри появился в большом зале. На душе немного отлегло. — Где ты был? — Проверял кое-что, расскажу позже, — угрюмо отмахнулся брюнет, а после, быстро накидав себе в тарелку еды, принялся её поглощать. Отведя взгляд, на глаза Гарри попался стол слизеринцев, что не ускользнуло от Гермионы. Под хохот и аплодисменты, Малфой демонстрировал в виде пантомимы, как он разбивает кому-то нос. Гарри тут же помрачнел и уткнулся взглядом в свою тарелку, где лежал недоеденный кусок пирога с патокой. Грейнджер, раз уже в тысячный за сегодня устало вздохнула. Ну точно, этот слизняк причастен к похождениям Гарри. Или, быть может, это Гарри виноват в этой ситуации, вполне возможно, что первый полез к Малфою. Нет, конечно, маловероятно, что Поттер стал обвинять слизеринца в причастии к ПСам, и требовал раскаяться и выдать ему правду, но это же всё еще был непредсказуемый Гарри… — Гарри, что такое Малфой показывает? — глядя туда же, куда и Гермиона, поинтересовался Рон, чуть прищурившись. — До сих пор не отошёл от вчерашнего. Ну и любит он восхищаться собой, — ковыряясь вилкой в котлете, Поттер явно думал о чем-то другом. Сердце подскакивало. Размышления на тему того, что же друг утаивает, отбивали аппетит до конца. Так ничего и не положив себе в тарелку, Гермиона достала книгу. Завтра первое занятие по защите от темных искусств. С этого года их ведёт Снейп, значит, нужно быть готовой ко всему. Пробегаюсь по параграфу взглядом, она отметила, что помнит едва ли не каждое слово на странице. Кажется, она читает его раз в пятый. Решив поднять взгляд спустя некоторое время на друга, Гермиона нахмурилась. Гарри косо поглядывал на Малфоя. Тот же, не глядя в тарелку, удерживал в воздухе вилку при помощи магии, его представление давно окончилось, теперь весь его вид выдавал то, что ему плевать на всё, и никто не заслуживал его внимания. Спустя какое-то время серые глаза подняли свой укоризненный взгляд и приковались к Поттеру. Гермиона, сдвинув брови к переносице, наблюдала за развернувшейся картиной: Гарри и Малфой молча смотрели друг на друга. Казалось, вот-вот один из них сорвется и накинется на другого. Немая война Гарри и Драко продолжалась очень долго, пока Грейнджер не решила отвлечь друга своим прощанием. — Я пойду в гостиную, очень устала сегодня, завтра первой парой руны, нужно отоспаться, но сначала буду ждать твой рассказ, — и, похлопав брюнета по плечу, с пустым желудком вышла с большого зала. Переодев школьную форму, Гермиона растянулась на диване в общей гостиной. Лёгкая тревожность не покидала ее. Пока комната практически пустовала — большинство студентов еще на ужине, нужно было наслаждаться секундами тишины Вскоре пришли мальчики. И не только они. Гостиная Гриффиндора наполнилась шумом. Немного погодя, пока все разбредутся, Гарри начал свой рассказ. — Ты серьезно следил за Малфоем? — разочарованно выдохнула Гермиона, укоризненно глядя на друга, — мы вчера это обсуждали, Гарри, Малфой просто не может быть пожирателем смерти, — шептала девушка, чуть наклонившись к сидящему через небольшой столик брюнету. Рон нахмуренно молчал. — Это имеет смысл! — громче обычного воскликнул Гарри, — он в своей сумке носит странные вещи, я сегодня видел какой-то блокнот, больно он подозрительный… — Не более странно, чем то, что ты наблюдаешь за его блокнотами. Гарри, не ищи себе проблем, их и так достаточно. Не проходило и дня, когда Гермиона не думала о том, через что им предстоит пройти. К шестому году обучения эти непрекращающиеся приключения на пятую точку ей порядком поднадоели. Хочется банального отдыха, разрядки, обыкновенных тихих будней школьницы с кучей домашнего задания и обязанностей старосты. Без этих происшествий с Гарри, Роном и ею в главных ролях. Без Волдеморта. Учебный год ещё не успел начаться, а Гермиона уже устала. Может, это болезнь? Нет, таких болезней явно не бывает, это усталость, обыкновенная усталость от переживаний за свое и окружающих её людей будущее. — Ему всего семнадцать, Гарри! Ты думаешь, Сам-Знаешь-Кто принял бы Малфоя в свои ряды? — заговорил Рон с явной насмешкой в голосе. И было в этом что-то. Вряд ли бы этот напыщенный идиот был бы одним из псов. — Это очень маловероятно, Гарри, — сказала Гермиона с осуждением в голосе. — Давай ещё раз, с чего ты это взял, не считая «странных» предметов в его сумке? — Много всего, помните, у мадам Малкин… Она к нему не притронулась, только хотела закатать повыше рукав, а он завопил и отдёрнул руку. Левую. У него там Чёрная Метка, — парень эмоционально размахивал руками во время диалога, припоминая события недельной давности в лавке, где они покупали себе мантии. Тогда люди не останавливались поболтать друг с другом, держались тесными группами, торопливо делали покупки, не отвлекаясь от своей задачи, и явно старались не ходить по одному. Ситуация в магической Британии всё усложнялась, заставляя каждого держать ухо востро. — Я думаю, он просто хотел поскорее уйти оттуда, Гарри, — сказала Гермиона, и, взяв в руки книгу, она всем своим видом показала, что не намерена продолжать этот глупый разговор, тут же открыв учебник. Раздражённый, но по-прежнему уверенный в своей правоте, Гарри вышел из комнатв. Идиот. Гермиона в очередной раз закатила глаза и опустила их обратно к книге. В голове крутились слова Гарри, заставляя снова и снова обдумывать всё, и лишь страницу спустя, когда она поняла, что совсем ничего не запомнила из прочитанного, так как сосредоточена была на другом, она бросила затею с чтением. Оглянувшись на Рона, который, сильно не зацикливаясь, листал страницы какого-то журнала про квиддич, она громко вздохнула, пытаясь привлечь его внимание к себе. Но Рон, даже не поведя бровью, продолжил разглядывать колдографии среди моря статей. — Рон, — тихо позвала она друга. С рта рвались наружу все неозвученные мысли. Гарри ушёл, потому и можно было бы конструктивно обсудить всё это с Роном. Поттер, быть может, и был в чём-то прав, однако нормально обсудить это и взвесить он по каким-то причинам совсем не хотел. Эмоции всегда брали верх. — М-м? — Промычал в ответ Уизли, не отрываясь от созерцания журнала. — Как думаешь, Малфой может и вправду быть, — тут она запнулась, — пожирателем смерти? — Продолжила уже намного тише, боясь, что их кто-либо услышит. — Угу, — несуразно промычал Рон, не расцепляя губ. Взор его всё также был сосредоточен на статейках про квиддич, Виктора Крама, Холихедских гарпий и прочего. Кажется, он совершенно не слышал, о чем там до этого говорила подруга, за что и получил осуждающий взгляд, а после и вовсе обидевшаяся Грейнджер отсела от него на противоположную сторону дивана. — Ты идиот, — лишь хмыкнула она. Он совсем не хочет говорить с ней, что раз за разом сильно задевало её чувства. Рональд всегда ведёт себя так — по-детски, очень часто не слушая собеседника, наверняка даже не задумывался ни разу, что может тем самым задеть человека, но даже несмотря на все его выходки, Гермионе, кажется, он симпатизировал. Она не была до конца уверена в своих чувствах, рассматривала даже то, что это просто излишняя забота о друге, с которым они знакомы уже шестой год, но всё-таки он явно был для неё важен, потому и не стала сейчас ссориться из-за его явного игнорирования. В такое сложное время нужно быть вместе. Волдеморт жив, приближается что-то страшное, а пожиратели спокойно снуют по улицам наводя неспокойствие. Именно потому стоит просто оставаться друзьями без споров и ссор. Так ей хотелось думать, однако обида залегла уже давным давно, Рон совсем не интересуется ею, её жизнью, а ещё очень часто, например как сегодня, просто игнорирует её, не вникая в разговор. Если ничего не изменить, то в скором времени эта обида вырвется наружу и поругаются они сильнее, чем если бы она сразу озвучивала все свои мысли. Остаток времени они и словом не обмолвились — Гермиона была обижена и не хотела говорит с ним, а Рон же сначала просто был увлечен журналом, а после и вовсе начал дремать. Толкнув парня в плечо, она заставила его поднять голову, и, пожелав спокойной ночи, ушла в свою спальню. День был долгий. *** Гермиона получила разрешение продолжать курс по ЗОТИ, чарам, трансфигурации, нумерологии, древним рунам, травологии и зельеварению, потому утром вторника уже неслась на первый урок древних рун. Выворачивая из-за угла, она внезапно врезалась в чью-то грудь, выронив из рук пергамент, который прежде рассматривала. — Мне придётся отмываться, Грейнджер! — Рявкнул Малфой, и, отшагивая от девушки с отвращением на несколько шагов назад, сравнялся со своими «друзьями», если их можно было так назвать. Блейз Забини, оглянув гриффиндорку с ног до головы, противно фыркнул, а Паркинсон скривилась и подлетела к Драко, будто в него жалящим пальнули и ему необходима её срочная помощь. Нотт же, одарив Гермиону самодовольной ухмылкой, показал язык, как дитя малое, ей Мерлин. — Сколько же ты не мылся, раз заявляешь о своей нужде в душе каждому встречному? — Ощетинилась Гермиона, крепче прижимая к груди пергамент. Пэнси тут же распахнула рот в негодовании, а Теодор в ответ на реплику гриффиндорки громко присвистнул, предвкушая громкую перебранку. — Из нас грязная лишь ты! — Скривившись, Малфой бросил гневный взгляд на Гермиону. В его серых глазах не читалась заинтересованность и мягкость, как было вчера, сегодня же парень был очень зол, — как только мир носит таких как ты? — Может хватит нападать на меня лишь потому, что я маглорождённая? Наша кровь ничем не отличается, Малфой! — Грейнджер до боли закусила внутреннюю сторону щеки. В сердце протяжно болело, а нарастающая злость внутри неё начала рваться наружу. — Ошибаешься, Грейнджер. Ты — отребье, не достойное даже находиться с чистокровными в одной комнате, ты лишь загрязняешь воздух! — Ядовитые слова с рта Малфоя лились на Грейнджер. Ну вот, опять, он унижает её за нечистоту крови, а она и не знает, в чем же упрекнуть его в ответ, — к счастью, совсем скоро, таких как ты истребят, — выплюнул Малфой, а потом мысленно ударил себя по лбу. Глаза девушки расширились от удивления, а после забегали по лицу слизеринца. Что он только что сказал? Вид у однокурсников был довольным от слов друга, один лишь Блейз почти не выражал своих эмоций, лишь уголок губ нервно то приподнимался, то возвращался обратно. — Это тебе твой папочка поведал? — Сглотнув, скорее жалостливо, чем озлобленно, бросила Гермиона. Его ладони сначала сильно сжались в кулаки, а через мгновение Малфой рывком достал из кармана мантии палочку и на вытянутой руке нацелился на девушку. — Не смей. Слышишь. Не смей. Говорить. Ничего! О моем отце! — Разделяя предложения шагами, произносил, скрепя зубами, Драко, в конце сорвавшись на крик. На каждый его шаг вперёд, Грейнджер отступала ровно на такой же шаг назад. Она попала в точку, в голове Гермионы тут же появилось много колкостей, но нацеленная на неё волшебная палочка не давала и пискнуть. Получить какое-то жалящее заклятие ей совсем не хотелось. Хотя, судя по рассказам Гарри, Малфой с лёгкостью может обездвижить её и бросить где-то в тёмной каморке, где её в скором времени не найдут. Раньше её не настолько пугал Малфой, почему же сейчас внутри всё так сжалось? — Ну, ну, — положил руку на предплечье Малфоя Нотт, когда блондин уже чуть ли не упёрся древком Гермионе в шею, — нам не нужны неприятности, друг, — успокоившийся Малфой отшагнул назад, мысленно плюя в сторону Грейнджер. Обойдя замершую с перепуганным лицом Гермиону, слизеринцы прошли вперёд по коридору, а Тео, идущий сзади всех, оглянулся напоследок и подмигнул недоумевающей Грейнджер, которая, к слову, уже опаздывала на занятия. Что это сейчас было? Она и вправду не смогла ничего сделать? С Гермионой явно что-то не так. *** В голове крутились те слова Малфоя, не покидая кудрявую макушку. Все знают, что сами-знаете-кому не симпатизируют маглорождённые, он за чистоту крови и бла-бла-бла, однако что-то внутри подсказывало Гермионе, что слизеринец явно знал больше других. — Нам столько назадавали по рунам, — выпалила Гермиона, когда Гарри и Рон подошли к ней, — письменную работу на пятнадцать дюймов, два перевода, — сразу же продолжила она, а после, вскинув руками, добавила: — и ещё двадцать страниц нужно прочитать к четвергу! — Тон её был неспокойным, что наверняка не ускользнуло от друзей, но те ничего на это не сказали. Надо же, Грейнджер недовольна объёмом работы, когда такое вообще было? — Кошмар, — зевнул Рон, поправляя на плече сумку с учебниками, всем своим видом он показывал, что ему мягко говоря плевать. — Подожди, — обиженно огрызнулась она, — спорим, Снейп нам тоже кучу домашних заданий задаст! — Но не успела Гермиона договорить, как дверь отворилась и из кабинета вышел ненаглядный брюнет. Его изжелта-бледное лицо, как всегда, обрамлено чёрными противными волосами, вроде, всё, как всегда, однако во взгляде его что-то было не так, однако что, Грейнджер так и не поняла. Толпа в коридоре тут же стихла. — В класс, — скомандовал профессор, пропуская учеников в кабинет по защите от темных искусств. Перешагнув порог, ученики осмотрелись. На всём уже был виден отпечаток Снейпа — в классе было темнее, чем прежде — занавески на окнах были плотно задёрнуты, а класс освещался лишь свечами. На стенах красовались новые картины, в основном они изображали людей в мучениях, с ужасающими ранами или до неузнаваемости искажёнными частями тела. Все рассаживались молча, нервно оглядываясь на зловещую обстановку. У Гермионы внутри всё опустилось от такого. ЗОТИ был не самым её любимым предметом, а сейчас, когда его вёл Снейп — так и вовсе она возненавидела этот предмет, хоть урок еще даже не начался. Она знала, что профессор как всегда будет доставать гриффиндор и прибавлять очки лишь слизерину, а слизняки же, в свою очередь, как всегда что-нибудь да выкинут. Остановившись у учительского стола и заметив копошение учеников, а точнее гриффиндорцев, слизеринцы же сидели и скучали и все до одного пялясь в стену, он рявкнул, что не позволял доставать учебники. Цокнув тихо языком, Гермиона поспешно бросила свой экземпляр учебника «Лицом к лицу с безликим» обратно в сумку, а ту затолкала под свой стул. Северус Снейп уже начинал бесить. Преподаватель начал урок, попросив всех присутствующих просто послушать. Ничего дельного и по предмету он не говорил, потому ей пришлось опуститься в воспоминания давности в несколько часов. Почему её так обволок страх, когда Малфой нацелил на неё палочку? Она же тоже волшебница! Тоже могла достать палочку, навряд ли она бы не смогла дать ему отпор в случае чего. В конце концов, не стал бы он в неё стрелять авадой… Но тут речь зашла о инферналах, потому Грейнджер навострила уши, вникая в разговор Парвати и Снейпа, но, не услышав ничего нового, лишь громко выдохнула. — …полагаю, вы абсолютно незнакомы с невербальными заклинаниями. В чём состоит преимущество невербальных заклинаний? Рука Гермионы взметнулась вверх. Снейп не спешным шагом прошёл между рядами, оглядел класс, и, убедившись, что в кабинете поднята лишь одна единственная рука, отрывисто произнес: — Очень хорошо, Мисс Грейнджер, — рукой он махнул на девушку, позволяя ответить. — Противник не знает заранее, какое именно заклинание вы собираетесь осуществить, — сказала Гермиона, — это даёт волшебнику крошечное преимущество во времени. — Вы практически дословно повторили текст учебника «Стандартная книга заклинаний» для шестого курса, — пренебрежительно заметил профессор, отводя взгляд от отвечающей с лицом, будто он разочаровался во всей свой жизни. С соседнего ряда послышался тихий смешок, похож он был на Малфоя, — но, по сути, ответ верен, — брюнет вздохнул, — действительно, тот, кто овладеет умением колдовать, не выкрикивая во всё горло заклинания, получает выигрыш во времени и может застать противника врасплох. Но, разумеется, это подвластно не всем волшебникам. Здесь важную роль играет сосредоточенность и большая сила духа, которой… — его злобный взгляд внезапно метнулся на Гарри, — наделены далеко не все, — продолжил он спустя секунду. Наверняка этот сноб сейчас думал о прошлогодних попытках обучиться окклюменции, которые, как известно, никому не дались, помимо паршивца Малфоя. Снейп на какое-то время замолчал, проходя обратно к своему столу. — Сейчас, — тут он выдохнул, — попрошу выстроиться в два ряда — Гриффиндор напротив Слизерина. Один партнёр попытается навести порчу на другого без слов. Другой же, точно так же без слов, попытается отвести эту порчу. Меняетесь с соперниками по кругу, — неспешно объяснял профессор, — приступайте, — махнул рукой он. Гермиона мысленно ухмыльнулась. Снейп ведь не знает, что в прошлом году Гарри обучил где-то с половину курса защитным чарам. Конечно, никто прежде не пробовал делать это без слов, но всё-таки это было хоть каким-то преимуществом перед горделивыми слизеринцами. Выстроившись в две линии, взору Гермионы пала стоящая напротив неё скривившаяся Пэнси Паркинсон. — Использовать бы против тебя круциатус, — зашипела брюнетка, а после, отряхнув короткие волосы, направила на гриффиндорку палочку. Лицо её было непривычно сосредоточено, а брови сведены к переносице. Она раз за разом взмахивала палочкой, но ничего не получалось. — Вердимилиус — шепнув, не выдержала Гермиона, нападая первее слизеринки. Зеленый поток энергии тут же рванул в сторону Паркинсон. — Протего, — едва успев отразить заклятие, очень тихо произнесла Пэнси, — какого чёрта, Грейнджер? — Шикнула она, оголяя свои зубы в злобе. — С первого раза использовать невербальные заклинания неимоверно сложно, ни у тебя, ни у меня не получится, стоит попробовать начать с шёпота, — отщетинилась Гермиона, оглядываясь по сторонам, — так делают все, — цокнула она, а после, опять, без предупреждения, прошипела: — баубиллиус, — брюнетка опять незамедлительно использовала щитовое заклинание. Закатив глаза, она, вероятнее всего, мысленно согласилась с гриффиндоркой, но вслух Пэнси озвучивать это конечно не собиралась. С отвращением на лице, она выплюнула «экспеллиармус», а шатенка, не успев произнести заклинание защиты, отразила поток магии лишь мыслью о заклятии. Удивившись не меньше Паркинсон, Гермиона криво ухмыльнулась, так и не поняв, радоваться ей, или же нет. Пэнси вновь нападала, однако в этот раз и ей удалось не использовать слов, а вот Гермиона, понимая, что отразить нападение невербально у неё не получается, в последнее мгновение успела шепнуть магическое слово. Уголки губ брюнетки были приподняты, а глаза самодовольно искрились. — Меняйтесь, — приказал Снейп, проходя мимо учеников. Напротив Грейнджер уже стоял Теодор Нотт с коварным прищуром и этой-своей многозадачной ухмылочкой. Глубоко вдохнув, Гермиона мысленно вторила, что нужно просто сосредоточиться и всё обязательно получится. «Риктусемпра» — взмахнув палочкой, подумала она, после чего в парня полетел поток удавшейся магии. Попытавшись не жульничать как все и отразить заклинание невербально, Теодор отлетел на добрых метров пять, врезаясь в парту, стоящую у самой стены, и, провалив тем самым попытку, заработал несколько хорошеньких таких синяков. Все тут же обернулись на шум. Нотт, развалившись у стола, потирал затылок, улыбаясь подобно идиоту. — Высший класс, Грейнджер, — показал он большой палец, лениво поднимаясь с пола, — нет, правда, мне понравилось, давай ещё, — он не отводил взгляда от Гермионы, отчего девушке стало не по себе. Нервно сглотнув, она решила больше не калечить этого недоделанного мазохиста и применила обыкновенное «коллошу». Слизеринец, даже не пытаясь отразить заклятие, просто приподнял палочку для вида, а в следующую минуту его обувь крепко-накрепко приклеилась к деревянному паркету. Сощурившись, гриффиндорка всё пыталась понять, чего же добивается этот болван, но никаких адекватных объяснений его поведению она не нашла. Либо ему нравится получать физическую боль, либо же просто пытается ввести Гермиону в недоумение, а после применить какое-то особо ужасное заклинание, сыграв тем самым неожиданностью, однако вот зачем — не понятно. — Меняйтесь, — фыркнул ту же фразу, что и десять минут назад, Снейп, подходя к Гарри. Тот немного вздрогнул от пристального взгляда профессора, но, встав в оборонительную позу, расправил плечи и стойко ожидал нападения Малфоя. Многие устремили свой взор на их пару — сражения «Избранного» с Малфоем всегда были многообещающие и достойны зрелища. Малфой так быстро взмахнул волшебной палочкой, целясь в Поттера, что Гарри среагировал чисто машинально — он напрочь позабыл о невербальных заклинаниях и громко завопил: — Протего! Щитовые чары получились у него такими мощными, что блондин с огромной силой отлетел назад и врезался в соседнюю парту. Весь класс заохал и пристально смотрел как Малфой, злобно нахмурившись с искривленным лицом, поднимается на ноги, а после, неожиданно для всех, кидает какое-то заклятие в Поттера. Удивление на лице Снейпа в этот момент достигло пика. Он в последний миг успел отбить красный луч света, полетевший в Гарри. — Вы помните, что мы сегодня занимаемся невербальными заклинаниями, Поттер? — Прищурился Северус. Он небрежным жестом руки поправил свою мантию, в миг поменял выражение лица в привычное, а после оттянул ученика за плечо, как бы напоминая, что преподаватель ЗОТИ по-прежнему здесь, проигнорировав выходку блондина. — Да, — сдавленно ответил Гарри, не смотря брюнету в глаза. — Да, сэр, — вторил Снейп с яростным прищуром. — Совсем необязательно называть меня «сэр», профессор. Несколько человек вновь ахнули, слизеринцы начали хихикать, гадая, насколько влетит гриффиндорцу, а Гермиона плотно сжала зубы и ладони, дабы не стукнуть ни себя по лбу, ни безмозглого друга. Прозвеневший звонок оповестил учащихся об окончании урока, разъяренный Снейп сказал Гарри появиться на отработку в эту субботу, задал немалое сложное домашнее задание, а после отправил всех на перерыв. Грейнджер же внимательно следила за действиями блондина, которого заставил задержаться Снейп. Он же… Нет, он просто не мог использовать круциатус… Бред. Тряхнув головой, Гермиона вышла из кабинета одной из последних, оглядываясь на широкую спину, облачённую в черный фрак. Рон восхищался Гарри, повторяя одно и то же, что Поттер уделал профессора и что это было классно, Грейнджер же лишь закатывала глаза, не видя в этом ничего хорошего, на отработке Поттеру по-любому сильно влетит, да и после такого Снейп ещё больше будет цепляться к нему. Раздражаясь от каждого слова Уизли, Гермиона прекратила попытки погрузиться в свои мысли, в которых было очень много всего, над чем бы стоило серьёзно подумать. — Кто тебя дёрнул такое ляпнуть вообще? — Заворчала она, но ответ друга она уже не слышала, так как за его спиной увидела компанию слизеринцев. Малфой, немного скривившись, разминал плечо. Его искривлённое выражение лица было не такое, каким он смотрел находясь рядом с Гермионой, сейчас на нём выражалась боль. Отмахнувшись от Забини, что-то говорящего ему, блондин оттолкнулся от колонны, на которую прежде опирался спиной, и проследовал вперед, мимолётно глядя в сторону грифиндорского трио. Удивительно, что он ничего злостного не бросил им, хотя, судя по его состоянию, ему явно не до этого. За ним, закатывая глаза, проследовал мулат, однако, даже по его недовольному лицу было видно, что тот переживает за друга. Из-за Гарри пострадал Малфой. Похоже, достаточно хорошо он впечатался в стол, раз сейчас корчит лицо от боли. Гермиона выдохнула. Её друг успел отличиться во второй учебный день. Ничего удивительного. Хотя, пожалуй, не так. Её друг успел отличиться третий день подряд, позавчера же он звёздно появился в конце ужина с подбитым лицом. Отмахнувшись от друзей, Гермиона соврала, что забыла в гостиной книгу по нумерологии и совсем скоро их догонит. На самом же деле, ей просто нужно побыть одной в тишине. Какая суматоха за два первых урока, кошмар просто. Голова гудела. Сначала перепалка с Малфоем, потом завал на рунах, эти непонятные взгляды Нотта, ужасный урок со Снейпом. Хотя, если так подумать, всё не так ж и плохо — она не стояла в паре с противным Малфоем, а с Паркинсон даже сносно было тренироваться — она не кидала в сторону гриффиндорки колкие слова по типу «поганая грязнокровка», коей её всегда окликал блондин, потому настроение не упало ниже плинтуса, если бы ей в пару пришёлся тот же Малфой, или, например, Крэбб или Гойл, которые не особо думали, что говорили. Настроение было там, где-то в самом низу, но, если вспомнить прошлые пять лет в Хогвартсе, то выдавались деньки и похуже. Тем более, еще много времени впереди, до конца дня, может, произойдёт и что-нибудь хорошее, потому не стоит так вешать нос. Сейчас она отдохнёт в тёмном коридоре на лавке в одиночестве, восполнит силы и пойдёт на нумерологию, полная энтузиазма. *** Урок нумерологии немного приподнял настроение Гермионы — профессор Вектор понятно объяснила новую тему, даже зачислила десять баллов гриффиндору за успехи Грейнджер на лекции, а из домашнего задала лишь прочитать параграф в учебнике и набираться сил к следующему уроку. Встретившись с Гарри и Роном уже в приподнятом состоянии, они не спеша начали путь в подземелья, предвкушая урок с профессором Слизнортом — тот должен быть в разы интереснее и спокойнее, нежели со Снейпом. Подземелье непривычно заполнял разноцветный пар, в воздухе витали удивительные запахи. Ученики с интересом принюхивались, проходя мимо огромных котлов, в которых что-то непрерывно кипело и булькало. Четверо слизеринцев уселись вместе за первый стол второго ряда, другой заняли четверо когтевранцев, а Гарри, Рону и Гермионе осталось сесть с Эрни — блондинистым пуффендуйцем. Они сидели за партой поближе к котлу с золотистой жидкостью. От него исходил самый заманчивый аромат. Гермиона поймала себя на том, что дышит глубоко и медленно, а пар от зелья понемногу наполняет её до краёв. Профессор уже начал что-то там говорить, но Гермионе совсем не хотелось слушать — руки вспотели от приятного запаха зелья, которое, несомненно было амортенцией. Совсем не хотелось верить, что в этом аромате она уловила запах волос Рона — это подтверждало её догадки о том, что он действительно ей нравился. Интересно, чем пахло в эту минуту для Уизли? — …о них слышали, даже если пока ещё ни разу не варили. Кто-нибудь может мне сказать, что это за зелье? — Профессор указал на котёл рядом со столом слизеринцев, в котором кипела жидкость, с виду похожая на обыкновенную воду. Гермиона отработанным движением подняла руку раньше всех, а Слизнорт указал на неё, немного даже удивившись. — Это сыворотка правды, — горделиво начала она, встав со своего места, — жидкость без цвета и запаха, она вынуждает того, кто её выпьет, говорить лишь правду, — закончив, Гермиона опустилась обратно на свое место. Со стороны стола слизеринцев послышалось недовольное хмыканье, а кто-то даже шепнул что-то по типу «зазнайка» или «зубрила», Грейнджер не совсем услышала. Так повторилось ещё дважды, а Слизнорту, удивляясь активностью гриффиндорки, ничего не оставалось поделать, кроме как принимать льющиеся с её рта непрерывным потоком ответы. — Это амортенция, — уверенно произнесла девушка, кивая в сторону недалеко стоящего котла, — это можно легко понять по перламутровому цвету, а также по тому, что пар завивается характерными спиралями, — она вновь глубоко вдохнула приятный запах, — амортенция пахнет для всех по-разному, в зависимости от того, что нам симпатизирует. Я вот чувствую запах свежескошенной травы, и нового пергамента, и… — она учащённо дышала, а на последнем слове осеклась и громко приземлилась на стул, едва успев остановить себя. Сердце забилось сильнее, а на щеках проступил некий румянец. Слова вылились потоком сами по себе. Далее профессор, явно заинтересовавшись такой удивительной ученицей, спросил имя гриффиндорки. — Грейнджер… Вы, случайно, не родня с Гектором Дагворт-Грейнджером, который основал Сугубо Экстраординарное Общество Зельеварителей? — Преподаватель нервно постукивал ногой, ожидая ответа ученицы. — Нет, сэр, это вряд ли, поскольку, я из семьи магглов, — периферийным взглядом Гермиона заметила, как Малфой наклонился к Нотту ичто-то шепнул тому, а после оба гадко засмеялись, от чего у шатенки внутри что-то противно щёлкнуло. Раздражение начало заполнять её с глубины души. — Полагаю, это и есть та подруга, о которой ты говорил, как о самой лучшей на курсе, Гарри? — Да, сэр, — сказал Гарри, горделиво подняв нос кверху и метая молнии в сторону шипящих слизеринцев. — Очень хорошо, мисс Грейнджер, примите заслуженные двадцать очков в пользу Гриффиндора, — добродушно проговорил Слизнорт. Девушка тут же засияла и, казалось светила ярче звезды. У Малфоя же в этот момент было такое же выражение, как в тот раз, когда Гермиона сломала ему нос. Мысленно ухмыльнувшись, Гермиона повернулась к Гарри и зашептала: — Ты правда сказал ему, что я лучшая на курсе? Ой, Гарри! — Притворно зашипела она, про себя думая о том, что друг и вправду считает её такой. На душе стало так легко и хорошо. — А что тут такого особенного? — Непонятно рявкнул Рон, — ты и есть лучшая, я бы тоже так ему сказал, если бы он меня спросил! — Закатил глаза рыжий, начиная рассматривать свои ногти, только бы ничего больше не говорить. Гермиона криво ухмыльнулась смущению друга, но, приложив палец к губам, вновь приняла серьёзный вид — Слизнорт опять начал что-то говорить. Рон выглядел несколько раздражённым. — Лучшая грязнокровка, — ехидно выплюнул Малфой, оборачиваясь к гриффиндорцам, — они и вправду считают, что грязнокровка самая умная, — обратился он уже в разы тише к своим соседям по парте, чем вызвал глухие смешки его однокурсников. Гарри раздражённо закатил глаза, но ничего на реплику блондина не ответил. Гермиона мысленно отметила, что Гарри наконец-то, похоже, повзрослел и не так остро реагирует на колкости этого самовлюблённого придурка. Но это, конечно, если не брать в расчёт его вчерашние похождения за Малфоем. — …это весьма любопытное зелье под названием «Феликс Фелицис». Насколько я понимаю, — Слизнорт с улыбкой повернулся к Гермионе, которая громко ахнула, — вы знаете, как действует «Феликс Фелицис», мисс Грейнджер? — Это везение в чистом виде! — Взволнованно выпалила она, — оно приносит удачу! — На её лице читалась заинтересованность и предвкушение чего-то, однако, чего — она и сама не понимала. Все выпрямились на стульях, заглядывая в маленький чёрный котел, стоящий на столе учителя. Жидкость цвета расплавленного золота неугомонно плескалась в нём. Большие капли подпрыгивали над ним, но ничего наружу не проливалось — жидкость возвращалась обратно в поверхность. — Совершенно верно, ещё десять очков Гриффиндору. Да, забавное это зелье, «Феликс Фелицис», — сказал Слизнорт, — Невероятно трудное в изготовлении, и, если процесс хоть немного нарушен, последствия могут быть катастрофическими. Профессор еще какое-то время рассказывал о свойствах этого зелья, и кажется никто, кроме шатенки его не слушал, однако стоило ему сказать о том, что лучший на этом уроке получит один флакончик этого распрекрасного зельица, как ученики вмиг воодушевились. И тут Грейнджер поняла, что за чувство было пару минут назад. Интуиция. Именно она подсказывала Гермионе, что ей необходимо заполучить это зелье. Наступила тишина, а бульканье зелий в котлах как будто стало в десять раз громче. Ученики синхронно загремели котлами, некоторые уже со звоном ставили гирьки на весы, однако ни одна душа не произносила ни слова. Сосредоточенную целеустремлённость, царившую в классе, можно было прощупать рукой. Каждый из присутствующих был бы не против получить такую замечательную награду в виде зелья удачи, действие которого продолжалось бы целых двенадцать часов. Одиннадцать учеников лихорадочно листали «Расширенный курс зельеварения», однако лишь один белобрысый парень начинал действовать, не взирая в книгу, которая, между прочим, была даже не открыта. — Похоже, хорьку не нужен даже один единственный удачный день в его жизни, — усмехнулся Рон, заглядывая в книгу и начиная выполнять предписания. Гермиону раздражало, что всё оглядывались посмотреть, как идут дела у других. В этом и было неудобство уроков зельеварения — никто не мог скрыть свою работу от других. Через несколько минут комнату заволокло голубоватым паром. У Грейнджер, как всегда, дела продвигались быстрее всех. Её зелье уже приобрело вид «однородной жидкости цвета чёрной смородины», идеальный для промежуточной стадии, однако на этом все её успехи и прервались. Вся красная и с растрёпанными волосами от пара на голове она выполняла всё по инструкции, однако что-то продолжало идти не так. Её зелье упорно сохраняло лиловую окраску, в то время как у Гарри оно было нежно-нежно-розовым, как и гласил учебник. — Как у тебя олучается? — спросила Гермиона, негодуя по поводу того, что она не была впереди всех. — Может, надо по часовой стрелке… — Да нет, в учебнике сказано — против! — огрызнулась она, прерывая Поттера. Немыслимо, книга явно не станет врать, и нечего тут выдумывать. Гарри на это лишь пожал плечами и продолжал делать по-своему. Пробежавшись по строкам учебника ещё раз с закушенной нижней губой, Гермиона убедилась, что в книге и вправду и слова нет о том, о чём говорил брюнет. Раздражённо вздохнув, ей всё-таки стало интересно, как же там обстояли дела у других. На другом конце стола Рон злостно осыпал проклятиями котёл — его зелье было похоже на дёготь. Насколько она могла разглядеть, ни у кого зелье не было светлым, как было положено. Однако в момент на глаза пала самодовольная ухмылка Малфоя. Быть того не может, что у него получилось лучше, чем у Гермионы… Но и вправду, немного приподнявшись со своего места и заглядывая на соседнюю парту, у девушки всё внутри опустилось. Даже у Драко Малфоя выходило лучше, чем у Грейнджер. Его зелье было светлым и полупрозрачным. Поразительно, ведь у этого отвратного типа даже не был открыт учебник! И как ему только удалось провернуть подобное? На ум приходил лишь один ответ — он явно где-то сжульничал. А тем временем у Поттера дела пошли значительно вверх, и отвар, казалось бы, за пару мгновений, изменился в лучшую сторону, что немного расстроило Гермиону. Слизнорт прошёлся по рядам, осматривая готовые жидкости. На котел Грейнджер он одобрительно кивнул, чем не устроил Гермиону — но тут и она понимала, что в этот раз она не оказалась лучше других. Увидев великолепно приготовленный отвар Гарри, Слизнорт открыл рот, осведомляя всех, что это однозначно победа, и уже выудил из кармана маленький пузырёчек, однако стоило ему кинуть взгляд немного левее — в сторону слизеринцев, как он озадаченно забегал глазами между двумя парнями. — Что ж, сложно, сложно, — вторил он, осматривая оба котла, — мистер Малфой и Гарри, — обратился он к ученикам. Драко сильно поморщился от официоза к его персоне и такого простого обращения к Поттеру, — я принял решение, что у вас обоих вышли хорошие зелья, вы оба достойны вознаграждения, — но после он быстро удалился в соседнюю комнатушку под пристальный взгляд недоумевающих учеников. Через минуту он возвратился уже с двумя флакончиками Феликса Фелициса. Протянув его двум парням, он одобрительно кивнул, произнося слова напутствия, чтобы те использовали их только в нужном случае, не растратив понапрасну. С довольной ухмылочкой на лице, Малфой со своей свитой проследовал быстрым шагом в коридор, бросая на золотое трио взгляд, полный отвращения. — Умница, Поттер, ты смог унизить свою подружку, — язвительно протянул Малфой, когда Гарри, Рон и Гермиона столкнулись с ними по пути в большой зал. — В каком смысле? — Нахмурился Поттер, сжимая покрепче ручку сумки у себя на плече. — Ну как же, сначала «Гермиона такая умная!» — Спародировал он писклявый голосок. По-видимому, именно так он воспринимал голос Гарри, — но тут же затмил её. Браво, так поступают лишь лучшие друзья! — Улыбнулся Малфой, озираясь на своих смеющихся друзей. — Да что ты несёшь, идиот?! — Взревел Рон, но Гермиона положила руку на плечо рыжего, пытаясь его успокоить. — Замолчи, Малфой, — зашипела девушка, сама нападая на этого дикого зверя, от которого так и несло самоуверенностью и отличным настроением. Его, что, забавляют эти перепалки? — А то что? — Прищурился блондин, делая шаг навстречу гриффиндорке, но её тут же закрыл спиной Гарри. — Идём отсюда, он не стоит нашего потраченного времени обеда, — плюнул Поттер, кидая полный злобы взгляд в сторону Малфоя, и тем самым в очередной раз вызывая у Гермионы внутри смешанные чувства. Гарри вновь отказался от препирательств с блондином! — Подумать только, этот хорёк тоже получил приз! — Недовольствовался Рон, поглядывая в сторону стола слизеринцев в большом зале. — Хватит причитать, Рон! Гарри, лучше расскажи, как тебе удалось провернуть такое? Ни у кого не получилось, а ты, делая вообще не то, достиг такого хорошего результата! — Негодовала Гермиона. Внутри всё бушевало. Надо же, её обошел не только её лучший друг, но и этот противный Малфой! Разочарованию в самой себе у Гермионы не было предела. — Ладно, — вздохнул Гарри, а после, поправив очки на переносице, выдал секрет его успеха. Оказывается, ему достался учебник, прошлый хозяин которого исписал все страницы своими пометками. С каждым его словом лицо Гермионы становилось всё строже и всё больше выдавало её раздражённость. — Это нечестно! — Воскликнула она, зло сжимая вилку в руке. Парни насторожились, девушка сейчас была вооружена, — это не твоя заслуга! — Он просто выполнял другие инструкции, вот и всего, — пожал плечами Рон, закидывая в рот макароны с сыром, — он не знал, получится или нет, но рискнул, а риск оказался оправданным, всего-то, — непринуждённо проговаривал себе под нос Уизли, — куда более важно, как удалось Малфою добиться такого же, — тут он противно скривился, но есть не перестал. Гермиона выдохнула. По истине ужасный день, полон загадок и неразберихи. Уж теперь её настроение ничего не поднимет.