Война отнимает самое дорогое

Призрачные Земли. Деревня Ветрокрылых. Сейчас в этом месте нет ничего, кроме призраков прошлого. Когда-то в этом поселении кипела бурная жизнь: со всего Кель Таласа сюда приезжали воины разного ранга и уровня мастерства, чтобы купить доспехи из одного из самых прочных металлов; приезжали купцы, чтобы закупиться товаром и отведать местной кухни; здесь без опаски останавливась путники в постоялых дворах, чтобы наконец-то нормально отдохнуть в здешнем уюте под бдительной охраной стражников-часовых. По улицам без страха бегали босые дети, звонко смеясь и выдумывая все новые и новые развлечения. А теперь здесь бегают только быстрые тени, не желающие показываться на глаза случайным путникам, и неупокоенные души, которым не дали спокойно умереть, наградя их медленной и мучительной смертью. По улицам вдоль полуразрушенных, некогда великих построек ходят гнилые мертвецы, которых когда-то подняли из могил некроманты Короля мертвых. Да, это место стало тенью и тем, что остается после смертоносного и всеразрушающего вторжения Плети. Лоргэл сидел на осыпающейся стене второго этажа полуразрушенного здания и смотрел на некогда родное место с печалью. Здесь, в тот злополучный день, он оставил свое сердце, свою душу, свою любовь... — Что случилось, к чему такая спешка? — удивленно спросила Ленистрель. Лоргэл, не слыша вопроса жены, спешно бегал от шкафа к шкафу, собирая в седельную сумку все самое необходимое на время долгого отсутствия. Поставив на мраморный пол собранную сумку, он подошел к сундуку, где хранил свое оружие. Открыв тяжелую крышку сундука, он потянулся за своим искусно выделанным луком и за расшитым разными узорами колчаном со стрелами. Эльф любовно и задумчиво провел по древку лука, будто это было не оружие, а умильно ласкавшееся животное. Он дернул тетиву, и под его пальцами она мелодично зазвучала, как натянутая струна на арфе. Для любого воина это была своеобразная мелодия, прелюдия, которая неумолимо ведет в бой. Лоргэл положил лук подле ног и продолжил доставать вещи. С самого дна он достал два длинных и прочных клинка, сделанных по его собственному заказу. Лоргэл провел по лезвию одного и второго клинка ногтем, и улыбнулся — этот металл ничто не испортит, даже время. Ленистрель настороженно следила за всеми действиями своего мужа. Она понимала: что–то случилось. Изо дня в день она провожала его на службу и по его лицу и действиям могла понять, как идут дела на границе. Опыт подсказывал, что на этот раз все серьезно. Лоргэл был одним из немногих воинов, которых сама Сильвана Ветрокрылая отобрала себе на службу. А это значит, что он на высоком уровне владеет клинками и луком. Такие отряды были сильным авангардом в защите границ эльфийской страны. Эльфийка подошла к затихшему возле сундука мужу и положила руку ему на плечо. Даже этот простой жест подействовал на Лоргэла успокаивающе. Он положил свою руку поверх ее и тяжело выдохнул: — Душа моя, пришли тревожные вести с границы. Говорят, что эпидемия чумы действительно прошлась по людским территориям, и сейчас людские маги озадачены ее последствиями. — Но ведь нас не должны волновать дела людей. — озадаченно сказала Ленистрель. — Нас не должны волновать их проблемы. — Ты не понимаешь. — вставая с колен, сказал Лоргэл. - Нам стало известно, что эта чума дело рук мага из Кирин-Тора, сейчас больше известного как некромант Кел-Тузеда. И эта чума не убивает жертву, а превращает ее в зомби, тем самым пополняя ряды армии мертвых, которые так стремительно завоевывают и опустошают человеческие земли. Ленистрель испуганно отшатнулась от мужа, словно передней был незнакомец. Она положила обе руки на свой округлившийся животик, как будто пытаясь защитить малыша от всех напастей внешнего мира. Лоргэл снова опустился на колени, подле своей жены, поцеловал руки, нежно развел их в стороны и прислонил щеку к ее животику. Малыш словно почувствовал присутствие отца и легонько пнулся. — Ты должен вернуться, ради меня и ради нашего ребенка. — Умоляющим тоном проговорила Ленистрель. — Ты просто обязан.. — Уже чуть тише сказала она. Лоргэл улыбнулся и поднялся, глядя прямо в глаза своей любимой. Он нежно обнял ее, потом молча, взял все снаряжение и направился к выходу. Возле самой двери он обернулся и, улыбнувшись, сказал: «Я обязательно вернусь, чего бы мне это не стоило.» Так и случилось, те чертовы слова оказались пророческими. Он вернулся, но возвращаться, по сути, было некуда. Родные места были разорены, разрушены и осквернены, его любимая погибла вместе с ребенком — это страшная цена, которую он заплатил за свое возвращение. После этой утраты его, некогда горевшее живым огнем, сердце потухло и потеряло способность любить. Эльф стоял напротив своего дома, терзаемый печальными воспоминаниями. Из-за поворота эхом отдалось тяжелое шарканье мертвеца, и когда гнилой труп вышел к тому самому дому, возле него уже никого не было, только поднятая в воздух сухая листва медленно опускалась на растерзанную землю.