my only promise | моё единственное обещание

      Это чувство слишком знакомо для Леви. Он проходил через это снова, снова и снова, пока почти не перестал чувствовать вообще по его вине. Этот мир беспощаден и жесток, мир, в котором ты должен быть благодарен за всё, что у тебя вообще есть, потому что никто понятия не имеет, будет ли что-то завтра.       Леви потерял слишком много людей, настолько много, что он даже сосчитать не может, но он уже привык к этому. Это одна из тех ролей, которую ты должен беспрекословно взять на себя, если вступаешь в разведку. Люди, окружающие тебя, твои друзья, те, кого ты даже можешь отнести к члену своей семьи, могут однажды исчезнуть только для того, чтобы их место занял кто-то новый и этот цикл снова повторился.       Но даже это не мешает Леви сидеть и смотреть, как его товарищи умирают самым ужасным из возможных способов. Что ранит его больше всего, так это то, что он наблюдает, как его любимый человек переживает ту же боль, что и он сам.       Леви не спускал с тебя глаз на обратном пути после окончания экспедиции. Единственное, чего он отчаянно желал – вернуться как можно скорее, чтобы помочь тебе. Он слышал о том, что твоя соседка по комнате была одной из тех, кто, к сожалению, уже не вернётся домой. И Леви слишком хорошо знает, что ты чувствуешь. Он пообещал себе, что как только вы оба сможете исчезнуть с глаз каждого и уединиться, он сделает всё, чтобы облегчить твою боль.       Он пообещал.       Первое, что сделал Леви по приезде в корпус – пошёл за тобой, прежде отпустив тебя первой. Несмотря на то, что он насквозь пропах вонью крови титанов и был весь в грязи, главным приоритетом оставалась ты и только ты. Леви тяжело дышал, после того, как бросился по коридору и затем стоял перед твоей дверью.       Он поднял кулак, готовый постучать, и лишь сейчас заколебался.       Что, если ты захотела побыть одна?       Что, если ты не хочешь сейчас, чтобы он был рядом?       Медленно Леви опускает руку, обдумывая, стоит ли всё же что-то предпринимать. Лично он предпочёл бы побыть один, и он знает, как сильно ты уважаешь его желания и личное пространство, за что он тебя любит. Поток мыслей прерывается приглушённым всхлипом.       — Чёрт, — шепчет Леви себе под нос.       Он слишком зациклен на том, что стоит сделать. Не уверен, как тебя утешить, ведь очень плохо разбирается в собственных чувствах, не говоря уже о чувствах других.       Резко выдохнув, Леви всё же мягко стучит в деревянную дверь, слыша, что тихие всхлипы сразу же прекращаются.       — Это я, — вполголоса произносит мужчина, достаточно громко, чтобы ты услышала. Слова задерживаются в горле: — Могу я... Могу я войти?       Ответа не следует. Леви не удивлён, что ты ему не отвечаешь, только воспринимает это, как знак о том, что тебе требуется время побыть в одиночестве. Но следом, прежде чем он поворачивается, чтобы уйти, скрип отпираемой двери останавливает его. Леви ждёт, пока та полностью откроется, чтобы увидеть тебя. Твои глаза болезненно покраснели и слезятся. Тебе тоже предстоит привести себя в порядок, но сейчас у тебя нет на это сил.       У Леви щемит сердце, когда он видит, как болезненно ты выглядишь. Тебе не нужно ничего говорить, он и так всё понял.       Стиснув челюсти, мужчина неловко мнётся некоторое время, прежде чем нежно берёт тебя за запястье, чтобы притянуть к себе. В этот момент его не волнует, что кто-то может увидеть вас и то, что он заботится о тебе. От одного его прикосновения и приятного запаха, слёзы сами по себе появляются вновь, когда ты утыкаешься, прячась, в шею Леви. Его рука на миг замирает, затем опускается на твою спину и медленно поглаживает её круговыми движениями, чем мужчина старается тебя успокоить.       Ты удерживала всё это в себе, когда вы вернулись, не имея желания окунуться в пустоту своей комнаты. Слёзы из твоих глаз промочили рубашку Леви, а сама ты не способна ни на что другое, кроме как оплакивать потерю. Даже это не может в должной мере передать, через что ты проходишь, ничто не помогает избавиться от боли, которую ты чувствуешь.       Спустя какое-то время ты всё же смогла успокоиться, и вскоре вы с Леви улеглись на твою кровать. Он в полусидячем положении, ты же – лёжа у него на груди, пока его рука плавно поглаживает тебя по голове. Мягкие прикосновения к твоим волосам навевают на тебя сон, а добивает это сонное состояние то, что ты порядком устала от плача.       Ты потерянно потупляешь взгляд на ту часть комнаты, где ранее жила твоя соседка. Кровать всё ещё идеально застелена и готова к её возвращению, даже не подозревая, что она никогда больше не придёт, чтобы отдохнуть на ней. В течение нескольких недель новый солдат переедет сюда и обустроит здесь собственное пространство. Ты переводишь взгляд на полки, заполненные множеством её книг и вещей. Сердце предательски колит, как только ты вспоминаешь времена, когда ты жаловалась, что на них слишком много вещей.       Ты вздрагиваешь при мысли о том, что больше у тебя никогда не будет возможности увидеть её или наругать за такую мелочь.       — Что мне делать... со всеми её... — твой голос надламывается, от чего ты теряешь силы закончить предложение. Леви вздыхает, оглядывая комнату и ловя твои слова, пока пробегает взглядом по её вещам.       — Хорошо, — начинает он мягким тоном, противоположным тому, каким обычно говорит с остальными. — Мы передадим их родственникам.       Ты закрываешь глаза, не желая даже думать о том, как будут рассказывать её родственникам о произошедшем. Чувствуешь усталость во всём теле и то, как раскалывается голова, а глаза болят от пролитых слёз.       — Я устала, Леви, — бормочешь ты.       Он знает. Тебе не нужно ничего больше говорить, потому что он всё понимает.       — Я знаю.       Леви тоже устал. Устал от этого мира. Сколько ещё смертей придётся пережить, чтобы человечество, наконец, обрело свободу?       — Я просто хочу... спать... вечно, — выдыхаешь ты, пока твой разум кидает тебе картинки мира без титанов, мира, в котором вы с Леви смогли бы быть вместе. Где не нужно беспокоиться о том, сколько времени вы проведёте друг с другом, прежде чем всё пойдёт наперекосяк.       Вот почему заводить отношения в разведке является плохой идеей. Вы можете потерять друг друга в любой момент. Но ты и тогда понимала, чем рискуешь, даже так пойдя на это. Вот, почему ты дорожишь каждым днём, проведённым с ним.       — Не оставляй меня, пожалуйста, — шепчешь, прикрывая веки и слушая его равномерное сердцебиение, что успокаивает твою головную боль.       — Не оставлю, — отвечает Леви. Голос его всё ещё слаб, но это больше походит на обещание, несмотря на то, что он знает, что ничего в этом мире обещать не может. — Я бы не оставил тебя здесь.       — Хорошо, — бормочешь ты, начиная засыпать и чувствуя, как опускаются тяжёлые веки. Леви замечает это, слегка подталкивает, прежде чем ты проваливаешься в сон.       — Останься со мной этой ночью, — его слова больше похожи на приказ, чем на просьбу. — Сначала приведём себя в порядок, а потом... Обещаю, сможешь поспать.       Потому что это единственное, что он может обещать в этом мире.