олег связан прошлым и настоящим с морским делом и маяком. все корабли его знают, как говорят люди которые хоть раз плавали с этим волковым.
этим потому что загадочным больно был. не нравился многим. но рука у него твёрдая была, любого приструнить мог. никто в помине не знает откуда он, как на маяке оказался, почему по морю плавает. о возрасте может склонно сказать щетина, пара шрамов и складка между бровей. хмурится много. расспрашивать, понятное дело, боятся ужасно. его, в шутку и от лишних ушей, хозяином этого места прозвали. и в маяк не пускает кого попало, а если кто видел что, не смогут расспросить. кто видел говорят; мол пусто всё, серо, да только пару фотографий стоят — старых много, на них дети, пионеры. и пара фото в цвете. где ещё совсем молодой волков стоит с какой-то девушкой. вообще-то, все были уверены, что это девушка, насколько могли показать длинные рыжие волосы — лица не видно.
говорили много о загадочном волке. так уже его называют и в лицо: все привыкли, да и сам олег не против особо.
только вот утонул этот олег примерно как с неделю. и разговоры об этом все не утихают. знали как никак, да и исчез странно. в туман поплыл, один, и не вернулся. тогда из самых близких к нему собрали несколько моряков и выбирали кто пойдёт в маяк. надо было как-то двигаться дальше, не стоять же махине без человека, а там всё-таки вещи волкова. вытащить бы всё, да то, как оберегал он их…совесть мучать будет. послали туда одного матроса: низкого, молодого, но ладил он с олегом лучше всех.
вынести вещи сказали, а там делай что совесть позволяет. он в маяке уже был один раз, интерес брал своё, так что первое что он принялся делать, это рассматривать фотографии. аккуратно вытаскивал из рам, на даты смотрел, но ничего ясного не складывалось — это детство и юношество олега. по мере рассматривания фотографий подмечает что на снимке, что все когда-то обсуждали, не девушка вовсе — парень. в других альбомах находятся много их совместных фото. знакомы с детства.
дальше — больше. после немногочисленных фото какие-то листы исписанные и исчирканные углём. в некоторых местах маленькие рисунки обычных предметов, и есть пара цитат над основным текстом, которые были подмечены совершенно другим почерком: более мягким, узким и тонким. вещей оказалось, по правде, и немного, если не считать этих листов с фото. уже собравшись покидать маяк с облегчённой душой, сердце почему-то все также предательски громко стучало о грудь. парень обернулся на лестницу и решил в последний раз пробежаться по верху.
там вещей почти не было, поэтому это место он изначально почти пропустил. большое, покрытое пылью окно открывало вид на крутой обрыв. по спине пошли холодные мурашки, а в голове помутнело. как бы назвала это чувство местная ведьма из близлежащего города — тёмная аура. комната пустовала очень долго: помимо закрытого окна, толстый слой пыли украшал вечно заправленную, широкую кровать.
«на всякий случай» — проговорил про себя паренёк, начиная шарить рукой под матрасом. ничего. под кроватью также пыльно и пусто. но пока глаза были направлены в пол, боковой взгляд зацепился за что-то между досками в вертикальном положении. ещё листы, только сложенные в трое-двое и полностью изрисованные. на них были изображены женщины-русалки, корабли, цветы (очень много цветов, в каждом углу — розы или лилии), а на четвёртую часть последнего листа чёрно-белый красивый портрет. точный портрет олега волкова.
и если вы пребываете в таком же замешательстве, как наш молодой моряк, то давайте продолжим рассказ с истории загадочного волка…он, кстати, тоже когда-то любил, понимаете? у него был самый любимый человек, огромный дом-маяк, а ещё пустошь и ничего более. но другие ни чем не угадали — не женщина это ни чуть и ни совсем. старый друг, хороший приятель, близкий любовник. проще так назвать эту связь. и жили они на этом маяке вдвоём. когда ещё не было ни одного капитана и нового судна. тогда этого никто не видел.
***
семь лет назад
комната пестрила рисунками: на стенах, кровати и окне были развешаны яркие и чёрно-белые картины. приятный оранжевый свет старой лампочки придавал к этому моменту ещё больше уюта. на сáмой кровати, укутавшись в плед сидел рыжий автор сих работ, и о чём-то очень увлеченно рассказывал, устремив голубые глаза в потолок. рядом — совсем молодой волков. без шрамов, тёмных кругов под глазами и лёгкой проседи. молодой и влюбленный. влюблён в этот мир, маяк, в море, а ещё сидящего напротив художника, который сам похож на какую-нибудь картину эпохи возрождения. у них разговоры ни о чём, но чаще о чём-то важном и личном, может, даже слишком. в их распоряжении комната с большим подоконником и листы с пейзажами моря прямо под луной висят. не
на обрыве, а под полной луной. да у этих двоих весь мир в руках, хотя пока этот мир ограничивается в каменно-песчаном берегу, но освещается ярким маяком, из которого каждый вечер слышен смех. самое настоящее людское счастье, просыпаться и засыпать в родных руках, да им, кажется, сам чёрт морской завидует.
ни в каком океане столько богатства, сколько у них было, не было и не будет.
но в один момент случилось что-то очень ужасное и непоправимое; знаете, будто вы влюбленны и теряете голову. так вот, представьте что вы влюблены, но теряет голову ваш любимый. и происходит это в ужасно мучительных сценах, иногда доходя до долгих истерик и бездушного молчания.
рисунки больше не висят на стенах, а одиноко лежат на полу и на полках. на каждом втором — жуткий ворон с красными глазами. почти на каждом — сцены убийств. он больше не рисует: что уж там, художник боится собственного творчества. боится своих приборов, своей головы и самого себя. маяк по-прежнему ярко светит, только теперь каждый вечер проходит в тишине. слегка успокаивающей, чтобы не нагнетала, тишина
не должна провоцировать тревожность. затем были таблетки, ночь, кошмары, подъем в пять и опять таблетки. в жизни, почему-то, соли было меньше, чем этих таблеток.
около года бороться с этим и не подвергать единственного близкого человека опасности — чудо. в то утро они стояли на том самом обрыве, вид на который выходит с верхней комнаты. с
их комнаты. около нескольких секунд, говорили о воде и о том, какая она опасная.
— волче, ты никогда не боялся глубины?
никто не ожидал что в следующее мгновение бледное тело ударится о скалы с непоправимо большой высоты…
….и превратится в морскую пену. да, как в сказках. хотите, представьте длинный хвост заместо ног и в кровь разбитые руки. после ужасного инцидента волков не мог ни есть, ни спать, даже банальное выйти куда-то за пределы своих мыслей стоило очень дорого.
да, он выбрался, но очень большой ценой. отдал все чувства что у него были на то, чтобы никогда не видеть рыжие локоны в бурлящей воде. потому что знает, что пойдёт за ними. у любой цены есть проценты и нет гарантии. в тумане были камни. их, понятное дело, не видно, не то что знакомого образа. как будто и не проходили пяти лет упёртого игнорирования. олег знал на что идёт, куда и к кому. но хотелось только рассмеяться и спросить в глубины скалы
«
и долго ты меня ждал?»
***
все эти бумажки и фото молодой моряк сохранит у себя — как доказательство чего-то в своей голове и уважения к погибшему. маяк не пустует, жизнь идёт, а где-то на скалах по прежнему сидят двое, которых кроме них самих никто не увидит. говорят о чём-то важном и не очень: им некуда торопиться, скалы не плавятся под солнцем и морской пеной.
у них вечность.
