Я всего лишь хотел быть звездой

Время текло, и вот, наступил конец октября, а это значит, что через неделю стартует то самое шоу, на которое Мей Нянцин записал Се Ляня. «Божественный айдол Поднебесной» или просто БиАй — новое шоу, которое проходит в Китае второй год. Первый раз победителем стал Цзюнь У — опытнейший из всех ныне действующих артистов. Он цепляет зрителей своей аурой зрелости, но при этом, нисколько не уступая молодежи в технике танцев и пения, хотя сейчас упор идёт на последнее. Поэтому Се Лянь решил, что на шоу ему стоит сделать упор также на вокал. Ритмичная музыка играла на все кафе. Посетителей не было, поэтому Се Лянь, не боясь никого и ничего, напевал старые, некогда знаменитые песни. С каждой новой песней сила голоса увеличивалась. В какой-то момент, айдол перестал замечать окружающий мир, сосредоточившись лишь на чистоте голоса. — *бип-бип-бип* — прозвучала колонка, обозначая нулевой заряд батареи. — Ах, как жаль, как жаль… У Вас потрясающий голос, Ваше высочество, — прокомментировал юноша, обмахиваясь веером с зелёной оборкой из перьев, — Вы не потеряли свой талант за все это время. Мин-сюн, скажи похоже на старые записи с концертов? Юноша обратился к рядом стоящему молодому человеку в черном костюме, с висящими свободными концами одежды, придающими образу элементы таинственности и атмосферности. Блогер же, напротив, был одет в яркую, свободную толстовку. Цвета его одежды напоминали больше аварию на заводе красок, чем дизайнерские цветовые решения. Ещё больше крови из глаз пускало сочетание этого треша с элегантным веером и милой дамской сумочкой. Эта парочка вызывала у смотрящих чрезмерный диссонанс от разности цветов и до характеров. Но, как говориться, противоположности притягиваются, и поэтому, Се Лянь не удивился, что опять наблюдает этих двоих вместе. — Эм, привет, мы, вроде, не знакомы. Я Се Лянь, — немного смущённый после своего выступления, Лянь протянул руку человеку в черном. — Мин И, друг Цинсюаня, — коротко пожал руку новый знакомый. — Эй, эй, Мин-сюн, — резко воскликнул Ши Цинсюань, положив руки на бока, тем самым изображая свою разочарованность, — чего ты так скромно говоришь о наших взаимоотношениях? Мы же больше чем просто друзья… Он несколько раз «незаметно» подмигнул Мин И, не имея никакого другого смысла, кроме как «лучший друг». Но Се Лянь немного по-другому воспринял его намек, и поэтому, не желая лезть в чужие отношения, решил увести разговор в другое русло: — Как долго вы слушали? — Ой, да совсем ничего, буквально несколько песен, — обмахиваясь веером, ответил блогер. — Пятнадцать песен, не считая ту на которой мы зашли, — четко ответил Мин И. " Несколько… Ну да, ну да, совсем несколько,» — с небольшим возмущением и немного с удивлением подумал Се Лянь, но, всё-таки решил не комментировать разницу в количестве песен, — Понятно, а чего вы сюда пришли, погостить или по делу? — Дела нет, мы просто пришли кофейку попить. С этими словами они сели за ближайший столик и начали обсуждать меню. Точнее яркий юноша просто рассказывал про кофе и пирожные, которые он попробовал во время съёмок. Второй просто сидел и молчал, иногда делая незаметные изменения в лице. Се Лянь ушел на склад со словами: " Если что-то выберите, то зовите. Я буду неподалеку.» — Не хочешь это пирожное? Эй, Мин-сюн, не делай такое лицо, — Цинсюань взял собеседника за щеку и немного оттянул ее, — Я знаю что ты не любишь такие сахарные десерты, но вдруг что-то поменялось. Как насчёт простого печенья и жасминового чая? — Делай как хочешь, — без явного энтузиазма ответил Мин И. Они просидели в кафе целый час, болтая о разных видах чая, кофе и пирожных, которые были выставлены сегодня на стеллаже возле кассы. Также они обсуждали интерьер кафе. Только количество сказанных слов одного, было в несколько десятков раз больше, чем у второго. Но, на удивление, активный болтун мог спокойно различать почти неуловимые изменения в выражении лица, будто бы читая его мысли. После того, как они съели все, что заказал Цинсюань, Мин И подал салфетку своему другу: — У тебя на щеке и на носу крем. — О, спасибо, — взяв салфетку, он начал протирать совершенно в противоположной стороне от белого сгустка, — теперь все? Мин И вздохнул и мысленно хлопнул себя рукой по лицу, разочаровавшись в своем друге: — Ты не там протер, давай лучше я. Он начал аккуратно убирать крем с чистой, белоснежной кожи. — Все, тональник я не стёр, не беспокойся. — Ты такой невнимательный, Мин-сюн, сегодня я без него. Мин И удивлённо поднял бровь, так как он не ожидал, что естественная поверхность кожи Цинсюаня окажется столь чистой и идеальной. Мужчина в черном, переборов все свои ручники сдержанности, не смог устоять от соблазна потрогать это бьюти-чудо. После такого лёгкого прикосновения, он убрал руку будто бы ничего не произошло. Ши Цинсюань же, не ожидав такой реакции от своего скромного друга, немного оцепенел и самую малость засмущался. Они сидели в тишине, пока Цинсюань не полез трогать щеки Мин И со словами: «Я тоже хочу потрогать твои щеки!» Как бы ни пытался молодой человек в черном сопротивляться, его мягкие части лица все равно оказались достигнуты тонкими пальцами юноши Ши. Недолго потеребив щеки под раздраженные звуки, активный юноша всё-таки получил отпор. Мин И взял его ладони в свои и постарался отодвинуть от лица. Но судьба сложилась так, что Мин И быстро устал от сопротивления и перестал прикладывать хоть какое-либо усилие. Тут, под действием силы тяжести и своего импульса Ши Цинсюань завалился на Мин И, полностью упав на него. Они лежали неподвижно, так как в данный момент оба «обрабатывали информацию» и зависли от перегрузки и смущения. Ши Цинсюаня вывело из ступора сердцебиение, которое он слышал, прислонившись к груди другого, но предпринимать каких-либо действий юноша не хотел. Такое положение, по каким-то неизвестным причинам, вполне устраивало его. — Может, — нерешительно разбил тишину Мин И, — ты уже слезешь с меня? Ши Цинсюань молчал, будто бы не слыша ничего, кроме учащённого сердцебиения, которое непонятно кому принадлежало. — Цинсюань? Ответа также не последовало. Мин И попытался своими силами поднять юношу, но это оказалось тяжелее чем предполагалось. После некоторого молчания Цинсюань тихо спросил: — Мин-сюн, почему я не родился девушкой? — Что? К чему ты это? — Просто… Я никогда не хотел быть тем, кто я есть сейчас. Мои чрезмерно верующие родители хотели девочку вторым ребенком, так как им нагадали, что будущая девочка принесет счастье в семью, а мальчик — лишь неудачи. Гадание всегда показывало, что должна была быть девочка, но родился я. — И что же с того? Не слыша вопроса юноша продолжил рассказ: — Они начали воспитывать меня как девочку, выставляя как единственную дочь семьи Ши. Причем они говорили это и другим родственникам. Реальное положение знали только родители, брат и няня. В какой-то момент я сам забыл, что имею не тот пол. Но это не самое главное. Мне внушали, что я, как женщина, должна родить ребенка. — Так усыновить же можно, — смирившись с положением их тел, ответил Мин И. — Брат спрашивал про это, но никому не нравилась эта идея. Родственники хотели сохранить кровь по женской линии. Поэтому всегда говорили и мне, и родителям о замужестве и продолжении рода. — Пока не вижу ничего страшного, — прокомментировал собеседник, теребая в руках волосы рассказчика. Ши Цинсюань посмотрел на него с укоризной и продолжил: — Ох, Мин-сюн, тогда у меня, кроме брата, были родители, понимающие положение дел, но после смерти отца матушка совсем лишилась рассудка и полностью забыла про мою… мужскую часть. Я до сих пор помню тот день, когда пришел к ней в мужском костюме. Она просто взорвалась, не оставляя мне шанса ни на ношение таких вещей, ни на воплощение себя как мужчина. Потом матушка начала всегда обращаться ко мне не по имени, а просто «доченька». На меня это сильно давило, отчего в женском платье стало мне комфортнее, так как маме всегда нравились мои наряды. Они оба погрузились в тишину после этих слов, так как один заплакал, а другой просто смирился с этой ситуацией и ему было лень что-либо предпринять. В тот самый день, про который рассказал Ши Цинсюань, мать его окончательно перестала видеть в нем сына. Братья пытались ее вразумить, но та все время твердила, что не может быть у нее второго сына. Пять лет прошло с тех самых пор. Цинсюань так и не смог побороть свой страх перед матерью, а Уду рассказать полной правды их родительнице. Спасаясь от этой ситуации, Ши Цинсюань решил попробовать себя в необычном для Китая образе — мужчина, передевающийся в женские платья, ведущий многих бьюти каналов, а также важная фигура в мире женской красоты и моды. Благодаря его ауре и доброжелательности многие пользователи интернета полюбили яркого Повелителя Ветров, как они его прозвали. На данный момент он ведёт карьеру соло-айдола, выступая с разными группами и другими солистами. Поэтому БиАй никак не мог пройти без его участия. К слову о конкурсе. Принять в нем участие могут только действительно популярные личности, которые на данный момент находятся в действующем статусе. Когда в сети появилась новость о том, что Се Лянь будет в нем участвовать, то публика поделилась на два лагеря. В первом были те, которые не в курсе его предыстории, и те, которые не смотря ни на что просто любили его творчество. Второй лагерь, самый многочисленный, был возмущен возвращением такого айдола как Се Лянь. [Почему организаторы позволили этому отбросу участвовать в БиАй? Ау, вы что слепые?]+134 [Да сто проц что все проплачено. Он же был одним из богатеньких, сейчас решил вспомнить молодость, ха-ха, пусть лучше вспомнит ₽##@ или @##₽@]+42 [Не, вряд-ли проплачено, его компания разорилась, а сам он собирал хлам и мусор. Ща кину ссылку на видео…]+545 [Тогда какого ₽#@& он там делает? Может лучше продолжит собирательством заниматься, а не то на утро другие участники не обнаружат у себя парочку вещей.]+348 [А чего вы все так придрались к нему? Вроде норм чел, позитивный.]+20 [Ой, а ты тут у нас защитник или непросвещенный? Держи обзор от Безликого на тему Сяньлэ…]+657 [Предлагаю полностью его игнорировать и вообще не голосовать за него, пусть его поскорее выкинут из проекта.] +989 Так и пестрела сеть гневными комментариями в сторону Се Ляня, в то время как он даже не задумывался над реакцией публики. После стольких лет странствий ему уже стало все равно что про него говорят, пишут или снимают. Пока это не причиняет физического ущерба, то можно вытерпеть любую гадость. — Ваше высочество, вы разве не пользуетесь соцсетями? Этот вопрос очень смутил Се Ляня, и даже не потому что он очень давно ими не пользовался, а потому что Ши Цинсюань, который спрашивал это, беззастенчиво лежал на коленях своего друга. — Нет, а что? — решив не обращать на это внимание, Се Лянь подошёл к знакомым. — Просто мне кажется, что вы должны увидеть одну очень интересную группу про вас. Юноша протянул принцу свой телефон, на экране которого была выведена группа с интересным профилем, которую Ши Цинсюань уже показывал Се Ляню, но только мельком. Теперь же мужчина решил изучить более внимательно эту группу с названием [Храм тысячи фонарей].