переводчик
Автор оригинала: Оригинал:
Пэйринг и персонажи:
Размер:
15 страниц, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
643 Нравится 9 Отзывы 163 В сборник Скачать

.

Настройки текста
— Я ещё никогда ни с кем не кончала, — ни с того ни с сего говорит Вэй Ин одной ночью. Лань Чжань замирает, поворачивается к ней и пялится. Вэй Ин наполовину свисает с дивана головой вниз, её хвост волочится по махровому ковру. Она лениво накручивает на палец жёлтую нить жвачки той марки, какой всегда покупает, такой сладкой, что у Лань Чжань челюсть сводит. Её заявление явно было кому-то адресовано, так что Лань Чжань думает, что от неё скорее всего ждут какой-либо реакции. — Да? — говорит она и скользит взглядом по знакомым линиям тела Вэй Ин; её кроп-топ задрался так, что теперь чуть виден лифчик, джинсовые шорты посажены низко на бёдрах. Пирсинг пупка подмигивает Лань Чжань, издеваясь. Вэй Ин беззаботно бьёт по спинке дивана ногами, гладкими, загорелыми, мускулистыми. Она словно специально. — Ага, — говорит Вэй Ин, щуря глаза, задумчиво лопая пузырь жвачки, — Я только кончала сама с вибратором — или ну так по старинке рукой, если хотелось. Ну это всё самой делать. Я иногда думаю, что вся эта секс-с-другим-человеком штука слишком переоценена. Какой в этом всём смысл, если я сама лучше справляюсь? Лань Чжань вдыхает медленно, носом, выдыхает ртом. Она чувствует себя так, словно её заманивают, ловят на крючок. Или, может, это кара божья. — Может, они не дают тебе того, что нужно, — холодно отвечает Лань Чжань и решает закрыть на этом тему. Вэй Ин не поняла бы, что ей нужно в постели, даже если ей принесли бы это на блюдечке и сунули под нос. И от этого факта, к сожалению, Лань Чжань она нравится нисколько не меньше. Вэй Ин поворачивается на живот, выпячивая изгиб своей задницы и смотрит на Лань Чжань, прикрыв веки: — И что же это именно? Лань Чжань приподнимает на неё одну бровь. И говорит этим очень чётко: Аккуратно. Вэй Ин громко фыркает на её выражение лица, устраивая подбородок у себя на предплечье, наигранно дуясь: — Ну не то чтобы это моя вина. Не то чтобы я не хочу. Думаю, я просто... думаю, секс с проникновением не для меня. С парнями как-то не очень всё выходит. И у этого скорее всего есть причина, не говорит Лань Чжань, хоть и хочет, потому что это было бы подло и потому что это не её дело. Потому что Вэй Ин её очень гетеро лучшая подруга, которая иногда решает, что ей очень надо целоваться с женщинами "для галочки, всё надо перед смертью попробовать", словно ей очень хочется посмотреть на то, как сердце Лань Чжань суют в блендер. В их отношениях проведена чёткая грань. Лань Чжань думает о Вэй Ин с подростковой одержимостью, кончает себе на пальцы от мыслей о своих губах на ней, своём языке в ней, о звуках, которые она бы издавала, о том, как она сладко и глупо улыбалась бы ей после. И очень-очень осторожно ничего с этим не делает. — Как ты поняла, что тебе нравятся девочки, Лань Чжань? — спрашивает Вэй Ин с бесхитростной невинностью. Они говорили на эту тему уже много раз и Вэй Ин по какой-то причине поднимает её снова и снова, словно совсем ничего не помнит. — Всегда знала, — в сотый раз повторяет Лань Чжань, — Никакого определённого момента осознания не было. Вэй Ин медленно надувает пузырь, выпячивая губы. Лопает его. Лань Чжань хочется съесть её заживо. — Всё было намного легче, если бы я была по девочкам, — несчастно вздыхает Вэй Ин, проводит пальцем по своему хвосту и крутит его из стороны в сторону. Это нелепый афоризм, который так нравится говорить всем гетеро, который Лань Чжань обычно пропускает мимо ушей, потому что — она даже не знает с чего начать — но по какой-то причине сейчас с Вэй Ин она чувствует себя немного жестокой. Она решает надавить. — И почему же это, — говорит Лань Чжань, слишком резко, чтобы звучать невозмутимо. — О, ну знаешь, — говорит Вэй Ин, — Тогда мы с тобой могли бы... — Хватит, — огрызается Лань Чжань до того, как успевает подумать, и Вэй Ин удивлённо замирает, широко раскрыв глаза от ледяного тона Лань Чжань. Было время, они тогда только встретились, когда Лань Чжань часто так с ней разговаривала, но это время уже давно прошло. Но Лань Чжань не хотела дослушивать то, что собиралась сказать Вэй Ин. Не уверена, что была к этому готова. — Чего ты так взвинтилась? — стонет Вэй Ин, хмуря брови, — Я тебе комплимент хотела сделать. Хотела сказать, что знаю, что ты была бы супер в постели. Вэй Ин любит иногда просто — разбрасываться так словами, не думая о возможном ущербе, раскидывая их как мины во все стороны. Лань Чжань сглатывает, чувствует зудящий жар на своих щеках. Собственный гнев её удивляет. — И как это интересно, — говорит Лань Чжань всё ещё немного холодно, — ты о таком знаешь? — Ну ладно, — говорит Вэй Ин, отступая с надутыми губами, — Ладно, ладно, я не хотела тебя обидеть. Я не слежу за языком как обычно, знаешь же. Она звучит раскаивающейся достаточно, что Лань Чжань чувствует себя виноватой за такую реакцию. Вэй Ин никогда на самом деле не желает зла, когда что-то говорит, но её слова всегда готовы резануть ножом, когда неосознанно касаются чувств Лань Чжань. Обычно она более уравновешенна, чтобы спокойно на них ответить. — Прости, — говорит Лань Чжань, резко очень уставшая, — Я говорила с тобой слишком грубо. Вэй Ин издаёт слабое недовольное ммхм и снова поворачивается на спину. Пирсинг пупка возвращается в поле зрения: — Ещё как. Они неловко молчат некоторое время, а потом Вэй Ин нерешительно предлагает посмотреть какой-нибудь фильм, и Лань Чжань конечно же соглашается, и после этого ночь проходит гладко, Вэй Ин устраивается на диване, уже привычно прижимаясь к Лань Чжань, её икры у Лань Чжань на бёдрах, а руки, всегда слишком холодные, в кармане её толстовки. И Лань Чжань это принимает, принимает всё, что Вэй Ин готова ей дать, в качестве кого бы она её не рассматривала.

Лань Чжань думала, что на этом разговор будет закрыт, но он повторяется снова два дня спустя, снова в её квартире. Вэй Ин почти всегда так или иначе говорит о сексе, и Лань Чжань обычно довольно спокойно слушает её рассказы о неудачных свиданиях с мужчинами, хоть Вэй Ин каждый раз и говорит одно и тоже, всегда об одной и той же проблеме. Сегодня Вэй Ин более откровенна, чем обычно. Она ноет, повиснув на плече Лань Чжань. — Если бы кто-нибудь просто... не знаю, нагнул меня и выебал, может, тогда я бы перестала быть такой хорни просто, блять, постоянно, — говорит Вэй Ин. На ней сегодня другой кроп-топ, футболка с какой-то гранж группой, которую она, наверное, стащила у брата, а потом изрезала, а её волосы пахнут клубничным шампунем, мягкие и шелковистые на коже Лань Чжань. — Тебе нужно не это, — говорит Лань Чжань до того, как успевает подумать дважды, и замирает. Вэй Ин тоже удивлённо замирает рядом. Она хмурится: — Ну хорошо, местный секс эксперт, и что же ты думаешь мне нужно? У Лань Чжань горят уши. Но всё же, если Вэй Ин настаивает на том, чтобы постоянно вести с ней такие разговоры и раз уж она попросила, Лань Чжань ей ответит. — Нагнуть тебя слишком поверхностная просьба, — говорит Лань Чжань по сути дела, фактически, словно отвечает по учебнику. Хоть тон её голоса и спокойный, отстраненный, её сердце беспорядочно бьётся в груди, — Тебе нужно, чтобы тебе уделяли внимание. Словно разбирали на части. Чтобы тобой обладали. Чтобы тебя хвалили. Тебе нужно чтобы тебя довели до грани, до предела так, чтобы ты уже не могла думать, потому что именно мысли не позволяют тебе кончить. Вэй Ин смотрит на неё, широко раскрыв глаза, забыв про всё своё нытьё. — А что ты думаешь насчёт... — хрипло говорит Вэй Ин, сглатывает. Она так близко к Лань Чжань и Лань Чжань так близка к тому, чтобы сорваться — к тому, чтобы испортить всё между ними, лишь бы попробовать хоть раз. Вэй Ин понижает голос, отводит взгляд, — Что ты думаешь насчёт того, а... того, чтобы именно это со мной и сделать? Лань Чжань резко от неё отстраняется. Она иногда просто не может не чувствовать себя игрушкой, развлечением Вэй Ин, пустой белой стеной, на которую она может проецировать все свои любопытства, и пусть она и любит Вэй Ин слишком сильно, чтобы её ненавидеть, она устала себя так чувствовать, не говоря уже о том, как это больно. Но Вэй Ин её удивляет. Она идёт за ней, не отпуская рукав её толстовки. — Лань Чжань, — говорит она, серьёзней чем когда-либо в таком контексте. Вэй Ин сглатывает, кусает губу перед тем, как сказать, — Я... Я на самом деле хочу узнать. Что бы ты сделала. Что мне... нужно, — А потом у неё перехватывает дыхание, и она смотрит на Лань Чжань немного растерянно, беспомощно. Она... Она действительно просит о том, о чём Лань Чжань думает она просит? Лань Чжань смотрит на неё, у неё потеют ладони, и Вэй Ин смотрит на неё в ответ, и в выражении её лица нет ни капли обычного поддразнивания, обычной шутливости. Она выглядит немного настороженно, словно задерживает дыхание, её глаза все ещё широко раскрыты, всё ещё с открытой просьбой, и у неё розовеют щеки. У Лань Чжань не получается скрыть резкости в тоне своего голоса, когда она говорит: — Если хочешь о чём-то попросить, — низким голосом говорит она, — Проси прямо. Вэй Ин отводит взгляд, её щеки розовеют все ярче. Она начинает крутить в пальцах свои браслеты с нехарактерной скромностью. — Ну только если ты, конечно, предлагаешь, — обиженно бормочет Вэй Ин, — Я обычно сначала бы предложила, чтобы ты меня ужином угости... эй! Одним быстрым, грубым движением Лань Чжань толкает Вэй Ин к дивану, достаточно сильно, чтобы та потеряла равновесие, не достаточно сильно, чтобы та упала, но она падает всё равно, тяжело дыша, чуть растопырившись на диване, с приподнятой в сторону Лань Чжань задницей. — Л-Лань Чжань, — хрипит Вэй Ин, и Лань Чжань сильно сжимает её обнаженную талию там, где задрался кроп-топ. Её мягкая кожа такая тёплая под ладонью. Вэй Ин стонет, — Ч-Что ты... — Если не имела этого в виду, — говорит Лань Чжань. Она чувствует себя дикой, потерявшей способность рационально мыслить теперь, с тем, что ей было предложено, — Так и скажи. — Я... — говорит Вэй Ин, её спина вздымается тяжёлым дыханием, тёмные волосы падают на лицо. Она колеблется лишь на мгновение слишком долго, и Лань Чжань убирает руки, отстраняется, потому что — ей следовало этого ожидать, и теперь она взяла слишком много, была слишком грубой... — Подожди, — отчаянно говорит Вэй Ин, изворачивается и хватает Лань Чжань за запястье, — Нет, Лань Чжань, я... я на самом деле хочу, пожалуйста... Это разрешение. Даже больше, чем разрешение — желание. Я хочу. Раскалёно-белая дымка окутывает Лань Чжань, как солнце пустыни, и её пальцы наконец двигаются, цепляются за резинку шорт Вэй Ин, спускают их на бёдра. Вэй Ин тихо стонет, судорожно вдыхая, и сильнее изгибает спину, словно выставляя себя напоказ перед Лань Чжань. На ней кружевное, гвоздично-розовое бельё, с маленьким бантиком спереди. Лань Чжань его уже видела, когда Вэй Ин ходила по её квартире полураздетая; запомнила его, потому что оно было достаточно просвечивающим, чтобы можно было увидеть лобковые волосы Вэй Ин. Лань Чжань о нём снились сны. Вэй Ин продолжает пронзительно вздыхать, словно никак не может набрать достаточно воздуха в лёгкие, но она так и не попыталась от неё отстраниться. Не оттолкнула Лань Чжань в отвращении, не сказала ей остановиться, и вообще она всё это начала, она попросила, хоть и в своей этой избегающей прямого разговора манере, так что это же точно значит что...? Лань Чжань одной рукой сжимает мягкий, упругий изгиб ягодиц Вэй Ин, большим пальцем экспериментально проводит там, где она уже намокла через бельё. То есть она... она мокнет легко, быстро. Лань Чжань всегда думалось, что, может быть, так и есть, но она никогда не думала, что у неё появится возможность узнать об этом непосредственно лично. Это приятно, утешающе, что Вэй Ин намокла уже только от этого, что её тело не противится происходящему, хоть в её голове все ещё скорее всего беспорядочный поток мыслей. — Лань Чжань, — тихо стонет Вэй Ин, толкаясь Лань Чжань в руку, и та гладит её большим пальцем уже более уверенно, с застрявшим выдохом в горле. Под её прикосновением ткань белья, а вместе с ней и её палец намокают ещё сильнее под горячей скользкой струей. Вэй Ин под ней вздрагивает, пытаясь сжаться вокруг пальца. Да. Именно это ей и нужно. — Ты мокрая, — наконец, вслух говорит Лань Чжань, потому что это следует отметить, и Вэй Ин издаёт полузадушенный стон, пряча лицо в диван. И это до смешного невыносимо горячо. — Пожалуйста, Лань Чжань, — тихо стонет Вэй Ин, — Не дразни, я не могу... — Можешь, — парирует Лань Чжань, просто констатируя факт, — И тебе это нравится. — Блять, — стонет Вэй Ин, всё сильнее вжимаясь лицом в диван, словно тот смог бы поглотить её целиком. А потом приглушённо бормочет: — Поэтому я и трахаюсь с незнакомцами, потому что я не могу допустить того, чтобы кто-то расхаживал, не только зная меня, но и то как я... Никто никогда не будет знать Вэй Ин лучше, чем Лань Чжань. Она проталкивает два пальца и вместе с ними влажное кружево её белья глубже в неё, подчёркивая ход своих мыслей, и Вэй Ин вздрагивает всем телом, вскрикивает, подаётся, толкается навстречу, беспомощно сжимаясь вокруг грубого напора пальцев Лань Чжань. А потом происходит что-то странное, что-то меняется, и Лань Чжань сначала не может понять что — Вэй Ин начинает дышать тяжелее, стонать громче, стонать гнусаво, пока Лань Чжань толкается в неё пальцами через кружево. — Да, да, вот так, детка, — говорит Вэй Ин слащаво, толкаясь навстречу, — Вот так, цзецзе, так хорошо, смотри, какая я мокрая только для тебя, аах, даа. Она издаёт ещё одно наигранное «‎ах», когда Лань Чжань обводит большим пальцем её клитор через влажный хлопок, потом ещё одно «‎даа». Она останавливается с двумя пальцами всё ещё частично в Вэй Ин, внезапно осознавая, что происходит. Вэй Ин очевидно смотрела порно, может даже лесбийское, и если что Лань Чжань, лесбиянка, и знает, так это то, что в реальной жизни женщины так в постели не звучат. Может, Вэй Ин так уже делала с мужчинами, и никто из них ничего не понял, не уловил фальши, никто из них её не знал. Вэй Ин стонет из-за внезапной паузы, ещё больше раздвигая колени: — Т-ты почему остановилась? — Тебе не нужно притворяться, — говорит Лань Чжань, — Не со мной. Вэй Ин чуть ёрзает на месте, уже немного выдавая себя: — Ч-что ты... — Ты знаешь, о чём я, — говорит Лань Чжань. Вэй Ин некоторое время молчит. Горбит плечи и выглядит странно уязвимо. Её кожа тёплая под пальцами Лань Чжань, хвост завивается у щеки. Потом она говорит тихо, неуверенно: — Что тогда... мне делать... — Она сжимает в пальцах ткань диванной подушки. Лань Чжань наклоняется, внезапно не в силах сдержать порыв прижать поцелуй к затылку Вэй Ин, к основанию позвоночника. Вэй Ин под ней издаёт тихий, сладкий звук. — Говори мне, что тебе нравится, — отвечает Лань Чжань, — Говори, когда тебе хорошо. Вэй Ин послушно кивает и говорит немного хрипло: — Да. Я. Хорошо. Будет сделано. Лань Чжань наклоняется, целует впадинки на её пояснице, и Вэй Ин снова издаёт этот тихий звук, словно её застали врасплох, обезоружили. Лань Чжань проводит губами ниже по изгибу её ягодиц, ещё ниже, туда, где она открытая, мокрая, сочится жаром через ткань. Лань Чжань мизинцем цепляется за промокшую резинку и тянет вниз, обнажая перед собой Вэй Ин полностью: она там слизко влажная, набухшая, темнеющая пунцовым, постриженная аккуратней, чем Лань Чжань. Её запах такой густой, что уже чувствуется на языке. Лань Чжань наклоняется, лижет один раз, два, три — аккуратно, осторожно, пробуя на вкус — и Вэй Ин выкрикивает «‎Лань Чжань»‎ срывающимся, своим настоящим голосом. — Очень хорошо, — шепчет ей в кожу Лань Чжань и снова проскальзывает двумя пальцами внутрь, препятствующая раньше ткань теперь не мешает чувствовать её жар, влагу. — О, это... — говорит Вэй Ин удивлённо, словно неверяще, дрожа всем телом, подаваясь навстречу, — О... Лань Чжань держит два пальца внутри по костяшки, толкаясь внутрь и наружу размеренно, ритмично, потом опускается ниже легко касается языком клитора Вэй Ин, трепещущей, податливой, и переходит на безжалостный темп. Вэй Ин над ней словно сходит с ума, издавая уже животные крики, в которых иногда слышится имя Лань Чжань, она изворачивается бёдрами, стараясь избежать чрезмерной чувствительности, в то же время толкаясь навстречу, стараясь быть всё ближе. Она такая мокрая, что влага стекает по пальцам Лань Чжань, не останавливающимся ни на секунду, заполняющим комнату слишком громкими звуками. Она кончит, Лань Чжань её к этому приведёт, даже если на это понадобится вся ночь, хотя судя по всем признакам, не понадобится. Словно по сигналу, Вэй Ин стонет и говорит недоумённым, одурманенным голосом, который Лань Чжань никогда ещё раньше не слышала: — Я сейчас... перестань, я не могу, Лань Чжань, нет, пожалуйста, я... — Не двигайся, — говорит Лань Чжань, в основном просто потому что ей интересно, послушается она или нет. Вэй Ин лишь изворачивается всё сильней, бессвязно всхлипывая, пытается увернуться от рта Лань Чжань, её пальцев. Нетерпеливо Лань Чжань бьёт её по внутренней стороне бедра; точно не так сильно, чтобы было больно, но Вэй Ин издаёт такой звук, словно её ударили под дых, вздрагивает так, словно её ударило током, и кончает Лань Чжань на пальцы и рот. Намного легче, чем Лань Чжань думала, довести до грани. Вэй Ин стонет и заходится спазмами в оргазме, ещё один поток склизкой влаги окутывает пальцы Лань Чжань. Её ёрзанье и извороты слишком слабые, чтобы вырваться из хватки Лань Чжань, и когда она дрожит уже не так сильно, Лань Чжань снова прижимается губами, пальцами, и Вэй Ин содрогается всем телом во второй раз. — О, блять, я... — стонет Вэй Ин, — бля, Лань Чжань, Лань Чжань, я... — А потом на долгое время замолкает, растёкшись, словно без костей, на диване. И всего резко становится одновременно и слишком много, и до боли недостаточно. Лань Чжань выдыхает, вытаскивает свои пальцы, а потом, чувствуя себя немного глупо, аккуратно поправляет бельё Вэй Ин. Вкус Вэй Ин везде: за её зубами, под языком, в горле. Вэй Ин лежит расслабленно, молча, не показывая своего лица. По её пояснице и затылку пятнами расползается румянец. Лань Чжань её даже не раздела, сразу к буфету полетела. Лань Чжань тыльной стороной ладони вытирает рот, где влага Вэй Ин покрывает её лицо с носа до подбородка. — Так, — говорит она тихо, немного неуверенно, — я бы тебя трахнула, если бы ты... Вэй Ин резко приподнимается, поворачиваясь. Её глаза горят немного мутно, как летний зной. У неё розовые щеки, кожа блестит, чёлка липнет ко лбу. Она такая красивая, что по Лань Чжань эта красота ударяет словно бетонной стеной, и она думает, Я её даже не поцеловала... — Лань Чжань, — тяжело дыша, говорит Вэй Ин и закрывает глаза. Длинные ресницы нежно ложатся ей на щеки. Она выдыхает: — Прости. Лань Чжань ничего не говорит, но непонимающе хмурится. Вэй Ин поясняет: — Я знаю, что я... Я не в твоём вкусе, и я... Я не должна была тобой так пользоваться, но мне очень хотелось, чтобы ты... Очень хотелось, чтобы... — Вэй Ин, — перебивает Лань Чжань, внезапно осознавая, что где-то в понимании этой цепочки мыслей она отстала на несколько шагов, — Объяснись. Тихо икая, Вэй Ин устраивается обратно на диван, в её нижних веках собирается влага: — Я знаю, что ты лесбиянка, а я нет, и я никогда-никогда не хотела так тобой воспользоваться, но я... Я уже так долго об этом думала, а потом ты сказала всё это и я просто не могла сдержаться, Лань Чжань, пожалуйста, пожалуйста, не ненавидь меня. — Ты... — говорит Лань Чжань, мыслями застряв на «‎Я уже так долго об этом думала»‎, — Ты хотела... — Да, — говорит Вэй Ин, несчастно вздыхая, и трёт один глаз костяшками пальцев, — Я пыталась поднять эту тему или скорее пыталась... не знаю, соблазнить тебя всеми этими тупыми кроп-топами и шортами, но я знала, что раз я натуралка, ты бы меня не захотела, потому что ты могла бы добиться любой лесбиянки на свете, ты же Лань Чжань, и ты настолько супер в постели, насколько я себе представляла, все эти девочки понятия не имеют о том, что у них может быть, но пожалуйста, пожалуйста, не говори все эти «‎так бы я тебя трахнула, если бы ты»‎, потому что всё, чего я хотела, это, чтобы ты... — Вэй Ин, — перебивает Лань Чжань, у неё немного кружится голова. Ей нужно прояснить некоторые моменты, — Ты говоришь, что натуралка, но ты... ты думала о сексе со мной? Вэй Ин думает над этим немного, потом угрюмо говорит: — Ну в твоей формулировке это звучит странно. Ладно, с этим Лань Чжань разберётся позже. Она идёт дальше по своему списку: — Ты думаешь, что... воспользовалась мной, потому что... — А разве нет, — говорит Вэй Ин тихо, горько, смыкая руки у ключиц. Лань Чжань только что была в ней; своим языком, пальцами довела её до оргазма. Она ещё ни с кем до этого... Лань Чжань первая: первая увидела её такой, первая попробовала её такую на вкус. Она все ещё до конца не может в это поверить; в то, как идеально и правильно всё было, в то, как Вэй Ин всё, что Лань Чжань только хотела, представляла. — Дело вообще не в том, что ты лесбиянка, или в том, что мне надо было с любой девочкой попробовать, я тобой для этого не пользовалась, я просто... — замолкает Вэй Ин, снова с розовеющими щеками, почти неловкая и безнадёжно милая, — Я просто. Очень хотела. С тобой. Лань Чжань закрывает глаза. Что-то невозможное, что-то, на что она не позволяла себе надеяться, внезапно так близко, на расстоянии вытянутой руки, и она сопротивляется желанию не протянуться, уклониться от того, что может быть, — Вэй Ин. — Я знаю, что, наверное, аха, извращаю нашу дружбу, — говорит Вэй Ин до того, как Лань Чжань успевает возразить, — Так на тебя напрыгивая, когда тебе даже! Когда тебе даже не... — Даже не что, — резко говорит Лань Чжань, почти до боли крепко сжимая в ладони икру Вэй Ин. Вэй Ин широко раскрывает глаза и смотрит на неё с приоткрытым ртом. — Тебе даже... — говорит Вэй Ин, её голос постепенно становится всё тише, — Не нравятся такие, как я. — Ты с такой уверенностью продолжаешь это утверждать, — говорит Лань Чжань. — Ну я имею в виду, — говорит Вэй Ин, — лесбиянкам разве, эм, не нравятся другие лесбиянки? Ну знаешь, бучи в костюмах, а у меня... У меня даже кота нет... — Перестань, — перебивает Лань Чжань, — говорить мне, что мне нравится, — И хватает Вэй Ин за подбородок и целует её. Вэй Ин издаёт удивлённый, хриплый звук Лань Чжань в губы, но не отстраняется. Она отвечает на поцелуй осторожно, словно не уверена, что ей можно, наклоняет голову так, что их губы встречаются липко, влажно. Она сладкая на вкус — как персик, который она ела некоторое время назад, пока сок стекал по её подбородку — и немного с привкусом лекарственных трав — как мятный чай Лань Чжань, глоток которого она сделала украдкой. Одной рукой Лань Чжань гладит её талию, второй приподнимает её ногу, устраивая её у себя на бедре и держит её там, дергая языком нижнюю губу Вэй Ин. Позволяя ей почувствовать остатки своего вкуса на её губах. Вэй Ин отстраняется с влажным звуком, лицо ещё краснее, чем прежде, и смотрит на Лань Чжань с нескрываемым изумлением. — О, вау, — говорит Вэй Ин с горящим, трепещущим взглядом, — О, ты так хорошо целуешься, иди сюда обратно, — И потом её ладони оказываются у Лань Чжань на лице, обхватывают челюсть, и она целует её сладко, глубоко. И это хороший поцелуй. Объективно, безумно хороший поцелуй по любым стандартам, и язык Вэй Ин у неё между зубами. Вэй Ин проводит ладонями по мышцам плеч Лань Чжань, её спины, словно намечая на карте новые территории — Лань Чжань занимается бегом и плаванием, она не питает иллюзий насчёт своего телосложения и производимого им эффекта на её партнёрок. Она просто думала, что Вэй Ин на это было всё равно. — Ты такая, блять, горячая, — выдыхает Вэй Ин ей в губы, ладонью пробегаясь по её боку, — Такая горячая, цзецзе. — Вэй Ин, — с упрёком говорит Лань Чжань, хоть возбуждение и пронзает её насквозь, но Вэй Ин продолжает говорить, настаивая, — Я не притворяюсь для этого тупого, вонючего мэйл гейза или чего-то там ещё, я говорю тебе, что думаю, а думаю я, что ты пиздец какая горячая. Горячая, когда возвращаешься домой после пробежки, раскрасневшаяся, с потным андеркатом. Горячая даже в этих ужасных закрытых купальниках, которые вас заставляют носить. Ты знаешь... Лань Чжань, ты знаешь, что ты меня с ума сводила, даже когда я смотрела на мальчиков, я всегда искала тебя... Лань Чжань прижимает запястья Вэй Ин к дивану с такой силой, что та вскрикивает, извиваясь в её хватке. — Ты хочешь меня, Лань Чжань, ты хочешь меня? — бормочет Вэй Ин и выдыхает дрожащий тихий звук, когда Лань Чжань ставит засос зубами ей под подбородком, — Я думала и-иногда, когда ты на меня с-смотрела, что ты хотела, пожалуйста, скажи, что хотела... — Вэй Ин, — говорит Лань Чжань, и у неё чуть ли не ломается голос. Он сейчас хлещет плеткой, — Кровать. Сейчас. — Хорошо, хорошо, — говорит Вэй Ин, карабкаясь с дивана с широко раскрытыми глазами, с хвостом набекрень и завивающимися на висках короткими локонами волос. Её шорты, всё ещё спущенные до бёдер, становятся препятствием, и она чуть не спотыкается, — Властная ты какая... Шорты Лань Чжань промокли насквозь далеко не сейчас, ещё с того момента, как она напрыгнула на Вэй Ин, и сейчас на их пути в спальню она осознаёт, что внутренние стороны её бёдер скользкие. Ужасно, почти позорно возбуждена едва ли не с ничего. Обычно, чтобы прийти к такому состоянию с другими людьми, ей нужно для этого хорошо поработать. Так по крайней мере было раньше. Лань Чжань почти никогда не кончала с другими партнерками, обычно всегда предпочитая доставлять удовольствие другим, чем себе, и помимо этого она всегда... слишком много думает о том, с кем она. Каждый раз она старается относиться к своим партнёркам равнодушно в этом плане, но каждый раз они напоминают ей снова и снова о том, что они не Вэй Ин и никогда ей не будут. Ни одна из девочек, с которыми она спала — их можно пересчитать на пальцах обеих рук — не смогла позволить ей забыть о том, что она не с Вэй Ин, несмотря на все усилия. Как только они оказываются в дверном проёме спальни – толстовка Лань Чжань быстро оказывается на полу, шорты Вэй Ин стягивают до конца — Лань Чжань толкает её в сторону кровати, и та падает с писком, чуть подскакивая на пружинистом матрасе, волосы диким гнездом обрамляют её лицо. Лань Чжань перекидывает одно колено через Вэй Ин, садясь на неё верхом. — Я сяду тебе на лицо, — говорит Лань Чжань не терпящим возражений тоном, и лицо Вэй Ин становится уже почти алым, но она пищит в ответ, — Ага, конечно, — и несколько раз быстро кивает. Руки Вэй Ин — меньше, чем у Лань Чжань, но такие красивые, хорошие — тянутся вверх к эластичной резинке женских боксеров Лань Чжань. Они стягивают их совместными усилиями, и Вэй Ин тянет руки к мышцам бёдер Лань Чжань, крепко хватаясь. Одним плавным движением Лань Чжань через голову стягивает свой спортивный лифчик, обнажая свою грудь. Наверное, она должна чувствовать себя более странно, будучи голой, сидя у Вэй Ин на груди, но Лань Чжань ждала этого так долго, что ей уже не до скромности. — О, — выдыхает Вэй Ин, смотря вверх на грудь Лань Чжань остекленевшими глазами, — Ты... Лань Чжань на коленях идет вперёд, горячее дыхание Вэй Ин обжигает внутреннюю сторону её бедра, и протягивает руки, хватаясь за изголовье кровати. На мгновение, лишь на мгновение, она сомневается. События последних минут накатывают на неё волной, кружат голову. Это точка невозврата, в конце концов — необратимое изменение в их отношениях, начало чего-то, что уже нельзя исправить, вернуть назад. Она... она боится потерять Вэй Ин. Боится, что это погубит её, всё погубит. Но Вэй Ин между её ног поднимает на неё глаза, искренние, доверяющие, всё ещё немного изумленные, и открывает рот с нетерпеливым рвением птенца. Она протягивает руку назад, к заднице Лань Чжань, сжимая мышцы, и Лань Чжань очень быстро забывает, о чём ей там надо волноваться. Она устраивается поудобнее, вжимая колени в матрас по обе стороны от ушей Вэй Ин. — Я не буду нежной, — предупреждает Лань Чжань, сильнее сжимая в руках изголовье кровати, чуть опуская бедра. — И слава богу, — мечтательно говорит Вэй Ин, наклоняя подбородок и проводя языком по клитору Лань Чжань. Лань Чжань стонет, удивляясь яркости, силе ощущений, собственной потере самообладания, и изголовье кровати скрипит, когда она опускается полностью, насаживаясь на язык Вэй Ин. Блять. Лань Чжань снова подтягивается и толкается вниз сильнее, жёстче, чем до этого, напрягая мышцы бёдер. Она старается не придавить под собой Вэй Ин, но не так уж и сильно старается позволять ей дышать, потому что ей слишком нравится слышать, как Вэй Ин давится, с трудом вдыхает через нос, пока неопытно, но с искренним рвением пытается ей отлизывать. У Вэй Ин уходит несколько минут на то, чтобы понять анатомию, неуклюже языком изучить вход, потом под складками, но Лань Чжань от всего так хорошо, вообще от всего, где бы она ни касалась, а потом... Вспышкой спички язык Вэй Ин достаёт места, где у Лань Чжань ноет, пульсирует, трепещет, и Лань Чжань стонет на выдохе, толкаясь бёдрами ещё сильнее, откидывая голову назад. Вэй Ин издаёт самодовольный звук, радуясь находке, и лижет старательней, настойчивей, быстрее своим талантливым языком. Вся эта её болтовня хоть к чему-то пригодилась, думает Лань Чжань, и ей хочется рассмеяться, только вот она сейчас скорее заплачет, она чувствует, как ей горячим давит на глаза, на носовые пазухи. Вэй Ин. В такой позиции Лань Чжань не может избежать её ловкого языка, и пусть она и сверху, пусть и контролирует движения своих бёдер, она чувствует себя до безумия беспомощной перед тяжестью своего наслаждения, своим расколотым вдребезги самообладанием, полной властью Вэй Ин над ней. Она чувствует приближение оргазма, неотвратимое, всепоглощающее, покалывающее статическим электричеством у неё под кожей. Вэй Ин неумолимо громкая и сейчас, стонет, всхлипывает влажно, прямо в Лань Чжань. Когда Лань Чжань смотрит вниз, она видит, что рука Вэй Ин сейчас у неё самой между ног, что она гладит себя в ритм своему языку. — Не кончай, — удаётся сказать Лань Чжань, её первые слова за всё это время. Она уже так близко, что чувствует, что у неё словно гудят зубы, — Жди, пока я... Вэй Ин поднимает руку, мокрую от себя самой, и гладит большим пальцем по её соску, трёт подушечкой пальца по мягкой розовой коже вокруг, и Лань Чжань беспомощно стонет, откидывая голову назад, и толкается Вэй Ин в лицо судорожно, отчаянно, так грубо, как обещала. У неё дрожат и болят бедра от такого рода упражнения: да, она атлетически подготовлена, но её мышцам не привычно такое напряжение, такой угол сгиба бедер. Рука Вэй Ин не достаточно большая, чтобы охватить всю поверхность её груди, но действует она так же настойчиво, как и её рот, сжимая и поглаживая нежную кожу. У неё должно быть уже болит язык, сводит мышцы челюсти и дышит она всё тяжелее, но она упрямо не сдаётся, доводит Лань Чжань до предела, до края, такая упёртая, страстно жаждущая угодить, Вэй Ин... — Хорошая девочка, — выдыхает Лань Чжань, и Вэй Ин судорожно, ломано стонет, сильнее сжимая в руке мышцы бёдер Лань Чжань, почти щипая, — Хорошая... Оргазм Лань Чжань находит на неё волнами, накатывая изнутри словно паникой, а потом его всепосягающее, вызывающее клаустрофобию давление сменяется бездумным плеском прилива, пока она продолжает толкаться Вэй Ин в рот со срывающимися с её губ бездыханными стонами. Когда первый оргазм отступает, она кончает снова, меньше и гуще, дрожа и не слыша звуков, что она сейчас должно быть издаёт. Она старается не придавить собой красивое лицо Вэй Ин, когда некоторое время спустя она без сил наклоняется вперёд, опираясь на изголовье кровати, устраивая свой потный лоб на предплечьях. Пот стекает по её пояснице, покалывая кожу под холодным воздухом от вентилятора в комнате. Её бедра дрожат так сильно, что она не уверена, что сможет слезть с Вэй Ин, не сделав ей больно, не рухнув на неё, словно лишившись костей, как желе. После это некоторое время в комнате слышен лишь тихий вой вентилятора, беспорядочные выдохи и вдохи Лань Чжань, пока у неё успокаивается пульс, и изумлённый выдох на мокрое пятно у Лань Чжань на внутренней стороне бедра Вэй Ин. Рёв проезжающего по улице грузовика, отрывки песни плачущей горлицы, начинающие барабанить по окнам ленивые капли дождя. — Это было, — хрипло говорит Вэй Ин, — Эм, — и Лань Чжань, наконец, смотрит вниз. Губы Вэй Ин мокрые, ягодно-красные, она дышит с открытым ртом, мокрая от носа до подбородка, и глаза у неё очень тёмные, остекленелые. — Лань Чжань, тебе понравилось? — спрашивает Вэй Ин, моргая на неё снизу, будто в самом деле сомневается, — Тебе было хорошо? Лань Чжань перекидывает через неё ногу, ложась рядом, касаясь мягкой кожи. Она тянется дрожащей рукой к щеке Вэй Ин, большим пальцем наклоняет её голову и целует. Вэй Ин на вкус уже не такая, как была, теперь мускусная, кисловато-терпкая от Лань Чжань, но Лань Чжань целует её всё так же жадно, сцеловывая тихие, довольные звуки. — Очень хорошо, — шепчет Лань Чжань. Она не может даже подобрать слов, чтобы описать насколько, поэтому приходится преуменьшать, — У Вэй Ин талант. Вэй Ин предсказуемо от этого млеет, уголки её припухших губ поднимаются в улыбке и, довольная собой, она щурит глаза. — Лучший сервис только для цзецзе. У меня болит лицо и шея, — продолжает Вэй Ин, — Но это того стоило, стоило того, чтобы увидеть тебя такой, тебя такой... почувствовать, — она понижает голос на последних словах, опускает ресницы, блестящие капельками пота. Она самый красивый человек на планете, думает Лань Чжань, очень объективно, через туман окситоцина. — Лань Чжань, — шепчет Вэй Ин, ёрзает и хватает Лань Чжань за запястье, — Ты теперь поможешь мне кончить? Ты сказала, что мне можно после... После тебя... Лань Чжань резко, на втором дыхании бросается вперёд и целует Вэй Ин отчаянно, посасывая её нижнюю губу между зубами. Вэй Ин смеётся ей в губы чуть хрипло, чуть словно пьяно, всё ещё немного неуверенно. Лифчик Вэй Ин все последние события каким-то образом пережил, оставшись на своём месте, что если честно не простительно. Лань Чжань сразу же тянется это исправить, и у них обеих еле как выходит расстегнуть застежку. Лань Чжань спускает бретельки с её плеч, и Вэй Ин перед ней полностью голая, лежит, смущаясь под её взглядом, кусая губу, краснея по шее. Её грудь меньше, чем у Лань Чжань, меньше среднестатистической, и она часто ей на это жалуется, — «‎Я плоская, как доска, ЧжаньЧжань, меня на спину положить и одежду можно гладить»‎ — но она идеальная, конечно же; идеального размера, чтобы Лань Чжань взять в рот, обхватить каждый из тёмных сосков губами, пока Вэй Ин не вскрикивает, толкаясь бёдрами Лань Чжань в живот, впиваясь ногтями ей в спину. Лань Чжань уже видела её грудь через футболки, видела её твердеющие соски, когда воздух от кондиционера становился слишком холодным. Один раз даже голую, когда они были пьяными на какой-то вечеринке, и Вэй Ин разделась, оставшись лишь в трусах и носках, повернулась к Лань Чжань в флюоресцентном свете ванной, и эта картина пронзила Лань Чжань прямо через туман алкоголя в её голове, дротиком воткнулась в пробковую доску её мозга. Так что Лань Чжань, не торопясь, знакомится с ней лично после стольких лет разлуки, согревая нежную кожу руками, гладя, кусая, посасывая. — Ой, а вы, — говорит Вэй Ин несколько минут спустя, изумлённо, тяжело дыша, — а вы у нас по сиськам, я вижу, а, Лань Чжань? — По всему, — отвечает Лань Чжань, ныряя языком в пупок Вэй Ин, — Когда это Вэй Ин, — Она касается кончиком языка пирсинга Вэй Ин, пробуя холодный металл на вкус. — Бля, — говорит Вэй Ин бешено, пылко, — бля, Лань Чжань, пожалуйста, выеби, выеби, пожалуйста... Вэй Ин намокла уже так, что тёмные, аккуратно постриженные кудри между её ног стали скользкими, что её бедра теперь блестят. Мокрое пятно тянется прямо до её пупка. Лань Чжань его слизывает, вдыхает запах мускуса, пота, возбуждения и даже слабый пряный мыла Лань Чжань. Вэй Ин стонет, её бёдра судорожно напрягаются у Лань Чжань на плечах. И когда Лань Чжань выцеловывает свой путь наверх по ребрам Вэй Ин, та выпаливает: — Ты мне пиздец как нравишься, — И она замирает на месте. — Прости, — отвечает Вэй Ин на ошеломленное выражение лица Лань Чжань. Она гладит короткие волоски андерката Лань Чжань, путая пальцы в более длинных локонах, — Я думала сначала, что просто восхищаюсь тобой, ну, знаешь, как девочка девочкой, до, эм, наверное, вчера, и я должна была сказать раньше, намного раньше, но... Это же именно она и есть, да? Это же любовь? Ты же тоже чувствуешь? — Вэй Ин, — шепчет Лань Чжань дрожащим голосом. — Что бы ты сейчас не хотела сказать, поцелуй меня сначала, — в её голове слышится мольба, — Будет не так больно, если нет, будет ещё лучше, если да. И Лань Чжань её целует. Тепло расползается у неё под кожей солнцем по мокрой земле, обращая все на своем пути золотом. Она обнажает в этом тепле всё: океанического размера чувства прошлого, всех этих лет и новые тоже, только появившиеся, с каждой секундой обретающие форму. Она не думала, что возможно чувствовать к Вэй Ин ещё больше, но она впервые остро ощущает всю ширину любви, ещё не отмеченной на карте её сердца. То, как много всего она ещё может почувствовать. — Или ты просто, — Вэй Ин начинает говорить в ту же секунду, как Лань Чжань отстраняется, тревожно хмуря брови, — Подожди, это же не было слишком? Может, ты хотела просто переспать со мной и всё? Лань Чжань снова целует её в губы, потом в подбородок, дорожкой поцелуев спускается по шее, груди. Вэй Ин сильнее сжимает в руках её волосы, коленями зажимает её бедра. — Я тебя люблю, — выдыхает Лань Чжань ей в кожу, — И хочу тебя выебать. И то, и другое одновременно. В каком порядке тебе больше нравится. — О, — выдыхает всхлипом Вэй Ин, — Лань Чжань, Лань Чжань... в таком случае, сначала еби, потом люби, пожалуйста. Без лишних слов Лань Чжань опускает руку Вэй Ин между ног, окуная пальцы в её скрытый жар, который стал уже почти знакомым. Она все ещё такая мокрая, что пальцы Лань Чжань намокают почти моментально. Почти слишком скользко, чтобы найти, что нужно, но Лань Чжань продолжает держать в зубах один её сосок, слабо прикусывая, толкаясь пальцами внутрь, и Вэй Ин пульсирует, горит вокруг неё. Один палец входит достаточно легко, как и второй, потом третий, и уже почти слишком узко, туго, но Вэй Ин лишь жадно сжимается вокруг. Подстраховываясь, Лань Чжань гладит большим пальцем её клитор, пока проталкивает остальные внутрь, слабо надавливая. — Не останавливайся, — молит Вэй Ин, извиваясь под губами, пальцами Лань Чжань, — Не останавливайся, пока я... — И Лань Чжань именно так и поступает, пока Вэй Ин не вздрагивает под ней всем телом и стонет прелестно громко, удивительно высоко. Вэй Ин оседает на матрасе и долгое время смотрит в потолок с пустым выражением лица, с поблёскивающим между её грудей потом. Лань Чжань смотрит на неё с нежностью, немного самодовольно, но в основном просто. Очень влюблённо. — Итак, — начинает Лань Чжань, когда чувствует, что наступает подходящий момент заговорить, — Как девочка девочкой. Вэй Ин прячет лицо Лань Чжань в плечо и тихо стонет. Лань Чжань гладит её руку, изгиб бедра, её шрам, полученный, когда она попыталась сделать сальто назад в озеро круче, чем Цзян Чэн, и приземлилась прямо на плавающее там бревно. Вэй Ин делает глубокий вдох и выдыхает быстрый поток слов Лань Чжань в ключицу. — Сначала, я просто, просто... Я виделась с парнями, ты знаешь, и мне с ними совсем не нравилось, и однажды я пришла к тебе после одной такой ужасной ночи, и мы с тобой так хорошо проводили время, и я подумала «‎Всё было бы намного проще, если бы у Лань Чжань был член»‎, это просто решило бы все мои проблемы. А потом я подумала, ну, Лань Чжань же может просто взять искусственный? И потом я упала в интернет исследования о пэггинге, и чем больше я об этом думала, тем я просто, ну, а что если ей и член никакой не нужен? И без него же можно сексом заниматься. Но значило бы это что-то обо мне, если бы это всё было просто так, без члена? Ну и, короче, не об этом сейчас, я начала продумывать способы того, как бы я могла тебя поцеловать, ну так чтобы с рук сошло, не напрямую — мы обе пьяные, вызов на вечеринке, другие тупые ситуации, где просто, хаха, упс! Похоже, нам с тобой нужно целоваться! И только тогда я бы смогла тебя поцеловать. — Но сначала, — тихо говорит Вэй Ин. Она чуть отстраняется, смотрит Лань Чжань в глаза внезапно очень нежно, гладит её по щеке, — До этого всего, была просто ты. Такая красивая, и умная, и классная, и мне просто хотелось всё время быть рядом с тобой. А потом ты начала... начала делать мне рисовую кашу по утрам, именно так, как я говорила, мне больше нравится, и напоминать мне, когда надо перестать есть мороженое, чтобы горло не заболело, и приносить из библиотеки книги, которые ты думала мне бы понравились, и... и я... просто... думала, что всё бы встало на свои места, если бы я могла просто начать с тобой по-дружески встречаться. А потом со временем, всё начало становиться уже совсем не дружеским, потому что меня начало тошнить от мысли о тебе с другими девочками, и всё это мешалось вместе с теми мыслями о поцелуях и пэггинге, и я осознала, что, может... что, может, ты мне очень нравишься во всех смыслах. — Вэй Ин, — говорит Лань Чжань, и её голос чуть ли не дрожит от чувств. Пытаясь себя успокоить, она замолкает, а потом говорит: — Я могу тебя и членом выебать, если хочешь. Вэй Ин давится возмущенным смешком и шлёпает Лань Чжань по груди: — Из всего, что я сейчас сказала, ты только на это решила ответить?! Лань Чжань сдерживает улыбку и притягивает Вэй Ин к себе. Вэй Ин обвивает её всеми конечностями, путаясь своими ногами в её: — Вэй Ин. Я полюбила тебя в первый же день нашей встречи и любила каждый день после. Никто больше никогда не имел для меня значения, — Больше ей нечего сказать, чтобы передать простую истину, которой она жила всё это время. У неё нет слов, как у Вэй Ин, лишь сырая правда. У Вэй Ин на лице глаза по пять копеек, когда она чуть отстраняется от Лань Чжань и смотрит неверяще. — Даже та очень горячая буч лесбиянка из спортзала? — тихо говорит Вэй Ин. Лань Чжань выдыхает удивлённый беззвучный смешок: — Даже та очень горячая буч лесбиянка из спортзала. — О, — говорит Вэй Ин, и зарывается лицом Лань Чжань в шею. Потом говорит приглушённо, невнятно, — Лань Чжань, я. Я думаю, ты меня сломала. Я теперь не могу ни о чём другом думать, кроме секса с тобой. Я теперь, наверное, всю жизнь ни о чём другом думать не смогу. — Ну и не думай тогда, — предлагает Лань Чжань, крепко сжимая грудь Вэй Ин в руке. Вэй Ин под ней вскакивает и смеётся ошарарашенно, хрипло. Её сосок моментально твердет у Лань Чжань в ладони: — А! Ну хорошо, чудесно, что это мы языками чешем, можно их сразу к делу... — Вэй Ин, — шепчет Лань Чжань и снова её целует, и после этого они долго уже ничего не говорят.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.