Restraint

В первый раз это случается, когда Жан ввязывается в очередную драку с Эреном. Конечно, виноват Эрен, он сам спровоцировал. А Жан невиновен. Теперь у него синяк под глазом и нос разбит, а Марко сидит и отчитывает его, промывая раны. — Пора бы остановиться, — говорит он Жану, нахмурившись. — Мне?! — рявкает тот, случайно выплюнув кровь, которая потекла из носа на губы. Марко вздрагивает. Жан бормочет «извини» и уже тише, но так же сердито, продолжает. — Он всегда начинает первый. — Правда? — спрашивает Марко, вытирая салфеткой кровь с его губ. Он делает это немного грубо, отчего Жан болезненно стонет. — Может, это ты просто слишком обидчивый? На надо каждое его слово воспринимать в штыки. — Ты серьёзно?! — Жан обиженно отскакивает от него. — Теперь ты на его стороне?! Марко пожимает плечами: — Просто, если это будет продолжаться… придётся найти какой-нибудь способ тебя сдержать. Жан фыркает, но его лицо краснеет. Он сам не понимает почему. — О чём ты? — Чтобы ты не набрасывался на Эрена каждый раз, когда он говорит что-то, с чем ты не согласен, — усмехается Марко. — Я уже устал от этого. Жан наклоняет голову, которую Марко мгновенно приподнимает рукой за подбородок, напоминая держаться прямо, чтобы из носа не текла кровь. — О-о, точно. Вот он, первый раз, когда Жан беспричинно краснеет из-за замечания Марко. Он чувствует себя идиотом, но от тех слов по спине бегут мурашки, щёки краснеют, а в животе появиляется ощущение, похожее на бабочек. Он не может выбросить мысль о том, как Марко, мило улыбаясь, удерживает его. Ему начинают сниться верёвки, кожа и сам Марко, который смотрит на него сверху вниз добрыми глазами, пока затягивает верёвки на руках туже. Затем всё повторяется. Жан снова ссорится с Эреном, но Марко разнимает их, пока они не успели подраться. Он хватает Жана руками и грубо отталкивает назад. Жан и забыл, насколько Марко на самом деле сильный. Он не сопротивляется в его руках, поэтому Марко выталкивает его из казарм, сказав, что нужно подышать свежим воздухом. — Что я тебе говорил, Жан? — Марко начинает ругать его, как только они оказываются на улице. — Серьёзно, кажется, ты остановишься, только если я буду держать тебя на поводке. В ответ Жан почти рычит, вырываясь из его рук и пряча покрасневшее лицо: — З-заткнись! Если он продолжит говорить такое, Жана это убьёт. В голове мелькают образы Марко, дёргающего за кожаный поводок, прикреплённый к его шее. Жан выругивается себе под нос, зная, что это очень странные мысли, и их быть не должно. Что сделает Марко, если узнает об этом? Конечно, они иногда целуются по ночам, пока никто не видит, но больше ничего. Их вряд ли можно назвать парой. Если Марко узнает про мысли Жана о нём, они, наверное, отпугнут его и покажутся странными. Когда это произходит в третий раз, это совсем глупо. Жан против собственной воли бросается на Эрена за то, что тот просто не так посмотрел. Жан ударяет его сильнее, чем следовало, переполненный агрессией к себе, которую он сдерживал последние пару недель. Чтобы их растащить, требуются усилия и Марко, и Райнера. Однако Жан не сопротивляется и, как только встаёт на ноги, просто выходит из столовой. Он направляется в тёмный лес, по дороге колотя ветки деревьев, чтобы выпустить пар. В последнее время он на взводе, но ничего не может с собой поделать. Во всём виноват Марко. И Эрен тоже, у него лицо тупое. Но в основном виноват Марко. Жан не удивляется, когда слышит позади себя шаги. Не глядя, он понимает, что это Марко. А кто ещё? — Жан, — да, это точно Марко, — Жан, подожди. Жан останавливается, но не оборачивается. Он ждёт, пока Марко догонит его, а затем продолжает идти, но всё ещё молчит. — Жан, всё хорошо? — спрашивает Марко, глядя на него с беспокойством. — Сегодня ты более нервный, чем обычно. Жан не отвечает. Он просто хлопает рукой по другой ветке дерева, и Марко продолжает, пытаясь пошутить, чтобы поднять настроение: — Знаешь, я и правда задумываюсь достать поводок, потому что ты всё больше становишься похож на дикое животное. Жан внезапно поворачивается, сердито хватает Марко за рубашку и притягивает ближе, грубо целуя. — Марко, не говори так, если не собираешься ничего делать. — Что?.. Жан? — Марко хватает ртом воздух и крепко сжимает пальцами запястья Жана. Их лица находятся в нескольких сантиметрах друг от друга, и он просто смотрит на него, широко раскрыв глаза, ошеломлённый внезапным поцелуем. Жан небрежно отталкивает его после осознания того, что только что сделал. — П-прости. Забудь об этом. Марко продолжает в замешательстве наблюдать за ним и подносит руку к лицу, чтобы провести пальцами по губам, всё ещё тёплым от поцелуя. Жан не смотрит на него и пинает грязь на земле. — Жан, — тихо произносит Марко, — о чём ты говоришь? Тот поворачивается к нему спиной и ворчит: — Повторяю, забудь о том, что сейчас произошло. Он чувствует руку на плече. Поворачиваясь, он готовится закричать на Марко, но не может произнести ни слова, когда тот целует его. Намного приятнее, чем предыдущий поцелуй. Этот более медленный, не такой грубый или болезненный. Жан слабо сопротивляется в ответ, но затем расслабляется, когда Марко проводит языком по его нижней губе, обнимает за плечи и запускает руки в короткие волосы. Жан наклоняется к нему, кладёт руки на талию и полностью поддаётся. Он не понимает, почему Марко целует его после того, как он повёл себя глупо. Раньше они никогда не обсуждали свои эксперименты и определённо не делали ничего где-то кроме спальни, но Жан не может жаловаться, когда губы Марко касаются его губ. Марко не отстраняется и делает шаг вперёд, заставляя Жана отступить назад, так, чтобы его спина упёрлась в дерево. Тот испускает лёгкий вздох. Он удивлён напористости Марко, но ему нравится. Ему очень нравится, и он жадно целует в ответ, нащупывая руками его задницу и прижимая их бёдра друг к другу. Марко отстраняется, чувствуя член Жана сквозь одежду. Он проводит руками по его груди, стягивает куртку с плеч, а затем расстёгивает пуговицы на рубашке. Он целует Жана в шею, а тот, тоже начиная забываться, царапает его спину. — Ч-чёрт, Марко, — выдыхает Жан, когда Марко спускается ниже, облизывая и покусывая кожу. Он запускает пальцы в его волосы и удивлённо смотрит на него сверху вниз, возбуждённый больше, чем когда-либо. Марко останавливается, не доходя до пояса Жана, и снова выпрямляется, чтобы они могли встретиться взглядами. Марко целует его в последний раз, быстро и дразняще, а затем кладёт руки ему на плечи и опускает на колени. Жан ахает, резко ударяясь коленями о землю, и вытягивает руки для равновесия. Он сжимает бёдра Марко, а тот улыбается, глядя сверху вниз. Жан смотрит на него и судорожно сглатывает. Всё именно так, как он себе представлял. Марко смотрит на него своим нежным взглядом, пока его ладони твёрдо лежат на плечах, не давая пошевелиться. Руки Жана дрожат, и Марко слегка смеётся. — Давай, Жан, — дразнит он, — или мне нужен поводок? Жан хмурится от тошнотворно сладкого тона голоса Марко. Он убирает руки с его бёдер, откидываясь на пятки: — Да пошёл ты. Марко снова смеётся и отпускает плечи Жана, чтобы начать снимать ремень. Жан внимательно наблюдает за его пальцами, когда они расстёгивают кожаную застёжку и вытаскивают её из петель. Он облизывает губы. — Просто дразню, Жан. Не надо так защищаться, — продолжает Марко, полностью снимая ремень, — но раз ты настаиваешь… Он быстро оборачивает ремень вокруг его шеи и туго затягивает его. Руки Жана инстинктивно тянутся к запястьям Марко, но останавливаются, когда тот ещё раз дёргает ремень. Жан снова кладёт руки на его бёдра. — Жаль, что мы сменили форму, — размышляет Марко. — Из прошлой получился бы поводок получше. Жан тяжело дышит. У него стоит так, что уже больно, а каждая затяжка ремня вызывает всплеск удовольствия. Промежность Марко находится на уровне его лица, и сквозь ткань видно, что у него тоже стоит. — Сейчас пойдёт, но позже мы придумаем что-нибудь получше. Ты же не перестанешь вести себя как пёс. Разозлённый его язвительным голосом и добрыми глазами, Жан рычит, но несмотря ни на что, возбуждается сильнее. Марко смеётся: — Ты злишься, но это работает… Кажется, это единственный способ контролировать тебя. Надо было догадаться раньше. Он снова дёргает за ремень. Жан понимает намёк. Теперь его лицо прижато к промежности Марко, и он, не задумываясь, трётся об неё щекой, а затем начинает горячо целовать её с открытым ртом. Марко стонет и несколько раз оборачивает ремень вокруг запястья, чтобы получше ухватиться и туже затянуть. Тело Жана действует само по себе. Он не может поверить, насколько он возбуждён и насколько горячо выглядит Марко, возвышаясь над ним. Жан быстро расстёгивает штаны и вытаскивает член Марко. — Д-да, Жан, — стонет тот. Жан двигается и нетерпеливо берёт головку в рот. Марко запускает свободную руку в его волосы. Это прикосновение гораздо нежнее по сравнению с грубым дёрганьем «поводка» в другой руке. Жан обхватывает его член губами, пытаясь взять в рот как можно больше, и проводит языком по нижней стороне. Марко слегка наклоняется вперёд и крепко хватается за ремень, чтобы Жан взял в рот ещё больше. Жан чувствует слёзы в уголках глаз, но ему всё равно. Грубая кожа вокруг горла и толстый, тяжёлый член во рту ограничивают дыхание, но это только больше возбуждает. Марко часто, но громко дышит сверху. Его голос звучит так сладко и невинно, резко контрастируя с требовательной рукой, лишающей полного доступа к воздуху. — Чёрт, Ж-Жан, — стонет он, проводя рукой по волосам и затылку Жана. Тот отстраняется, оставляя головку во рту и всё ещё усердно посасывая, обводя её языком. Ремень затягивается ещё туже, и от внезапности Жан громко ахает. Марко крепко жмурится и откидывает голову назад: — Ж-Жан, я близко! Жан полностью заглатывает. Бёдра Марко вздрагивают, и он кончает ему в рот. Жан сглатывает, чувствуя, как плотно сжимается кожа вокруг его горла с каждым глотком. Когда всё заканчивается, Марко ослабляет ремень, и Жан со вздохом отстраняется, наконец-то обретая возможность нормально дышать. Некоторое время они молчат и просто тяжело дышат, пока Марко отходит от оргазма, а Жан жадно глотает воздух. Отдышавшись, Марко посмеивается и снимает с Жана ремень через голову, проводя рукой по его волосам, как раньше. — Придётся нам достать настоящий поводок. Из тебя получится хороший питомец.